Текст книги "Ужас клана. Акт I"

– Но это же бред!

– Я тебя умоляю, Магниус разберётся с этой проблемкой.

– Я же сказал, я буду держать всё под контролем, – завершил Тэйрат.

Миул-Хор в принципе ничего не мог сделать, как и Хризо-Нур вместе со мной. Но мы все поддерживали план Воина на шпионаж.

– В любом случае никому ни слова о том, что здесь было, – настораживал я, – если конечно Магниус первым этого слова не скажет людям.

Мы разошлись, делая вид, что ничего особенного не произошло. С камнем на душе, мы покидали темный город. И сердце чувствует – близятся смутные времена.

Когда город исчез за холмным горизонтом, мы сбавили скорость. Ветер поднимался, нагоняя все новые тучи как знак грядущих времен, пахло дождем и падали небольшие капельки, беспокоя гладь больших луж на грязевых дорогах. Фари поравнялся со мной, и я понял, что он сейчас что-нибудь спросит.

– Извините меня господин, что спрашиваю, но как прошло ваше собрание?

Почему же он спросил именно сейчас, спустя долгое время дороги? Может просто потому, что увидел мое напряженное и не доброе лицо? Долго же он набирался смелости, но не об этом речь. Я не хотел лгать парню, но в присутствии десятерых всадников пришлось это сделать.

– Все было нормально, а что тебя беспокоит?

Он говорил с осторожностью:

– Просто все люди, стоявшие в это время у дворца, видели… видели как…

– Магниус? – не стал я ждать угаданного ответа. Фари покивал.

– Избитый, в оборванных одеждах и с неистовым страхом на лице, будто увидел самого Бэрроса! Он все бормотал себе под нос и бежал через площадь, не обращая внимания на своих людей. Все это видели, и среди всех поползли разного рода слухи.

– Извини, что я тебе не сказал правду, – просил я прощения у юноши, – Магниус устроил нам хорошее представление на собрании. Но все что там было, не для чужих ушей.

– Я не обижаюсь господин, разумеется, я понимаю, что нужно держать рот на замке.

– Это уже бесполезно! – я разозлился сам на себя, и отвернул голову, уставившись в поле с торчащими крышами деревень и обширных ферм, – мы хотели его схватить, но… но я могу сказать лишь одно Фари, скоро что-то случиться…

Эти слова оставили в душе Фари бездну непонимания. Он отстал слегка от меня и думал над всем, сопоставляя разные факты и делая свои выводы во всей ситуации.

– Господин, флаг Воинов! – прогремел из под шлема голос ведущего всадника.

Впереди нас был конец долгой дороги, ведущей из столицы Гикии, вместо нее было перепутье в две стороны и большой дубовый столб, с двумя табличками, указывающие направления к городам. Стрелка направо указывала на мой город, а не левой табличке было высечено название – Тройнаркаен, город Клана Воинов.

Флаг был с королевскими орнаментами. Вспомнив, что Тэйрат удалился намного быстрее, я понял, что на развилке стоит именно он, уже был виден силуэт его мощного коня и его самого. Подле него по обе стороны стояли всадники в крепких серых латах, один из которых и держал высокий стяг. Остальной части сопровождения он велел его не ждать.

Вскоре мы остановились возле большого указателя, и я подошел к Воину.

– Чего желаешь, мой дорогой друг? Или же ты не меня ждёшь?

– Тебя Мор-Сул, тебя. Хочу кое-что обсудить.

Фари увидев мой взгляд, сразу все понял, чего я хотел. Он скомандовал всадникам, и те удалились по правой дороге, остановившись вдалеке. Тэйрат-Диес тоже подняв руку, заставил двух суровых рыцарей исчезнуть. Мы спешились, скрываясь от порывистого прохладного ветра за мощными корпусами наших жеребцов.

– Мор, ты, наверное, понимаешь, что все это неизбежно приведет к плохим последствиям, – сказал Тэйрат, проводя дланью по морде своего коня.

– Почему ты так решил?

– Предчувствие такое. Я сказал при всех сегодня, что буду шпионить за Оракулами, а потом по пути домой спросил себя, а стоит ли? Если честно, даже не об этом хочу поговорить. Близятся плохие времена, и я хочу, чтобы со мной был тот на кого можно положиться.

– Ты боишься, – ответил я за него. Этот странный испуг бесстрашного воина был мне непонятен. Тэйрат, с огромным нежеланием, кивнул.

– «Боюсь» немного не то слово. Я скорее слишком обеспокоен. Я же Лидер Воинов, а на кого ляжет ответственность за всех убитых в случае войны? Кому дано будет решать, на чью сторону стать и кому помочь? Я повидал за свою жизнь всего две войны, но они были страшными, сам знаешь. Не представляю, что придется резать своих же братьев по религии.

– Обожди со своими домыслами. Войны еще нет, может ты прав, но вдруг все зайдет не так далеко, как ты предполагаешь? Поэтому, не время паниковать.

– Да! Ты прав, – он будто проснулся и сбросил всю грусть со своего лица, – Мор, я на самом деле хотел спросить кое-что, мы же с тобой друзья с самого детства, всегда вместе решали проблемы, – он встал напротив меня и смягчил вид. Я смотрел ему в глаза, в эту черную бездну всего того страха который он любыми силами старался подавлять. Таким я никогда его не видел. Возможно, это сказывается наш возраст, ибо ранее, когда были мы чуть моложе, во время последней войны, в нем этот страх не мог жить, не было для него места. Возможно, он тоже думал, как и я ранее, что пора бросить дела Кланов и просто уйти на покой.

– Говори дружище! – положил я руку не плечо Воина, все не находящего силы сказать последние слова.

– Ты поможешь мне в эти трудные времена, будешь со мной, как и раньше?

Я помог бы ему в любом случае, из-за нашей дружбы, и из-за того что все кланы должны помогать друг другу не смотря ни на что. Но Тэйрат действительно чего-то боялся, ибо никогда такой могущественный человек, у которого вся армия в руках, не попросил бы лично помощи у меня, у учителя с ограниченными возможностями влияния, кроме как учения.

– Конечно, можешь на меня положиться, – заверил я, похлопав его по плечу.

Неужели он думал что, не спросив сейчас, я никогда бы не пришел ему на помощь, дабы поддержать хотя бы морально, неужели он теряет доверие ко мне? Почему же? Прежде чем ответить ему, я старался наполнить голос дружелюбием, и зарядить силой всех тех времен, что мы жили плечом к плечу, поднимаясь вместе по лестницам иерархий пусть даже в разных Кланах. Услышав мой убедительный ответ, он словно скинул целую скалу со своих плеч и облегченно вздохнул. Я не мог терпеть все это, меня мучил единственный вопрос:

– Ты мне перестал доверять? – мое опасение вызвало слабую реакцию у Воина в виде непонимания. Он нахмурился, а потом поник.

– Догадался? – спросил он с намеком. Он подошел ко мне вновь и дружески меня обнял, – прости меня Мор-Сул, я позволил себе усомниться в нашей дружбе.

– Но почему? – отвел я его руки от себя, – что я сделал такого?

– Это я старый дурак думал, что тебе все равно, я же знаю тебя, ты всегда старался держаться подальше от наших общих проблем, и поэтому я думал…

– Тэйрат! – остановил я его раскаяния, – мы стали жертвой простого недопонимания, давай забудем твои последние слова. Я не обиделся на тебя, а что касается помощи, то я бы тебе помог в любом случае. Ты говорил – я стараюсь избегать проблем, а что мне делать? Мы простые хранители знаний, не хотим вмешиваться в дела Зиро-Гула, в твои тоже, я не говорю уже о других. Я просто не обладаю достаточной властью, чтобы что-то менять в корне. Я, конечно, соглашусь на твою просьбу, но если честно, не понимаю, как именно я смогу оказать тебе поддержку.

– Присутствие того кому можно доверять, вот единственная поддержка, – сказал Воин.

О наш Антарот, что творится с этим человеком? Непоколебимая вера, ярость меча и щит, накрывавший Гикию в лице Тэйрат-Диеса, все это превратилось в метущуюся душу. Наконец мне стало ясно, он просто поддался начальной стадии того неверия, что одолело сегодня Магниуса, он усомнился в наших богах, но продолжает в них верить. Эту тему я затрагивать не стал, боялся, что ситуация ухудшится. Ему стоит оказать помощь, какую он просит, и я ее окажу, с любезностью и с радостью:

– Не волнуйся, я тебе помогу!

Он опять вздохнул, и наконец, я увидел на его лице доверительную улыбку. Мы сняли перчатки и пожали друг другу руки, а потом оседлали резвых скакунов и, поклонившись, поскакали по разным дорогам. Отряд покорно меня ожидал, и мы продолжили путь домой. На этот раз Фари не стал ничего спрашивать, да и я бы ничего ему не сказал.

Первое, что я сделал, когда мы прибыли во дворец, это отправился в молельню, где пробыл там очень долго. Молился только об одном, о благополучии нашего будущего. Поднимал голову, взирая на крепкого человека с ястребиной головой, и метался взглядом от его острого меча всегда готовым упасть, на правую, высоко поднятую длань с Минариловой горкой. Надежда на чудо была растоптана покорным молчанием изваяния. Меч не падал, что радовало, но и пыль все также была объята дланью нашего бога.

Итак, нам оставалось только ждать. Продолжать обычную жизнь было трудно, когда носишь маску безразличия. Но я всё также дарил любовь моей Арибет, занимался обыденными делами и продолжал уроки, как с моими учениками, так и с Хайр-Кэтом. Все было привычно до безобразия. Ожидание плохого не только удручало до морального упадка, но и растягивало время, превращая его в неумолимо долгий путь скитания по нашей земле. Гонцы Тэйрата каждый день присылали мне письма с подробными описаниями всех действий Оракулов. Его лазутчики были успешно внедрены и добыли большую, но часто почти бесполезную информацию. По донесениям, во дворце Магниуса, в городе Меккар, царит обыденная спокойная обстановка, люди все также ходят на приемы, все также в городе проходят службы и все воспевают Антарота о благодати. Нет ни слухов о Магниусе, ни дурных предположений, даже его приближенные о нем помалкивают и на любые расспросы уходят от ответа, что дает право с этого момента что-то подозревать. Самого Магниуса не видно. Сейчас он не живет во дворце, а отправился в Великий храм Антарота, центр всей нашей веры, огромное священное здание. Он не выходит оттуда уже порядка четырех дней, приставил личных стражников к входу и приказал никого не впускать.

Читая ежедневные письма, мне становится намного легче от понимания, что намерения Магниуса предположенные нами были ошибочными. Но кто знает, что он планирует, и каково его состояние. Мне же не даёт покоя рассуждения о том, что человек, отказавшийся от своей веры, прячется в Великом Храме Антарота, самом святом месте в нашей стране.

Но дни шли, а ситуация в кругах Оракулов становится слегка напряженной. Уже через неделю, после нашего собрания пришли письма о том, что в городе Меккар обстановка накаляется, хоть это и едва заметно. Все люди этого города, будучи верными почитателями Антарота, замечают долговременное отсутствие Магниуса. Подливает масло в огонь уход от ответов на вопросы людей. Лидера Оракулов всячески покрывают, и пытаются спрятать от глаз обычных граждан. Тэйрат-Диес пишет, что его люди подберутся поближе к приближенным Магниуса и наконец, докопаются до странной истины. А пока, как он заверяет, что прекратит доставлять мне информацию, ибо сам вынужден приостановить шпионаж в связи с плохими делами в Меккаре.

Опасения Тэйрата в плохом конце всей этой истории дают о себе знать, и без всяких писем или же личных встреч. На улицах моего и остальных городов стало заметно увеличение солдат. Их постоянные марши, повышенная бдительность, и жесткий надзор не может не вызывать смятения у граждан. Но если в городах других Лидеров армия Клана Воинов распределяется равномерно, мой город превращается в военный пункт. Именно это вскоре заставило меня сесть за стол и начать писать письмо:

«Дорогой Друг, пишу тебе с наилучшими пожеланиями в твоих действиях. Пишу также с единственной просьбой, которую, надеюсь, ты выполнишь. Я понимаю, что мое согласие тебе помочь зарождает в тебе заботу о своих союзниках, но она не обязательно должна выражаться в обильном контроле с помощью армии. Может быть в Тройнаркаене присутствие баррикад, длинных солдатских рядов и кавалерии нормально, то в моем тихом городе с учебными заведениями это воспринимается не очень одобрительно, и люди начинают подозревать плохие дела. Это может взывать множества протестов. Я глубоко уважаю твои действия, но пожалуйста, распредели свои войска, чтобы они и были готовыми, и не заполоняли улицы как при военном положении»

Письмо было отправлено немедленно, также быстро пришел и ответ. Он не написал письма, возможно был очень занят, но зато это стало видно. Войско сократилось, распределилось по казармам, но все же их было достаточно много. Но этого хватило, чтобы люди, по словам моих советников и контрразведки, облегченно вздохнули.

Жизнь также продолжалась привычным ритмом, хоть и с неким смятением. Я больше не мог следить за развитием событий с помощью посланий, но это дало шанс мне расслабиться и подавить страх неизвестности.

Небо стягивали серые тучи, дождя не было уже давно, зато появлялся холод, им пропитывались стены, и появлялась наледь на окнах. Все облачались в теплые одежды, стараясь меньше находиться на улице. Я смотрел на полуденное светло-серое небо, натягивая на руки перчатки и надевая корону. Проведя уроки, и отдав несколько приказов, я принимал граждан, которые все также жаловались на рьяный контроль солдат Диеса. Я лгал им, что все исправлю, но не мог опять просить своего друга, ибо понимал, что в случае плохих дел именно эта армия способна помочь нам.

У меня оставалось достаточно свободного времени, чтобы отправить письма своим дочерям с требованием отправиться ко мне во дворец со своими близкими. Ответ я ждал с нетерпением, и как по наводке Антарота, всплыла уже давняя тема, касающаяся моей младшей дочери Алкимы. Все это время что я находился в напряжении, она стала для меня словно тенью, но я не беспокоился за нее. Фари, как и было все предрешено, ухаживал за ней, и они оба были довольны, а мне оставалось только радоваться за них. Я навещал ее как можно чаще, и видел, как с каждым днем ее молодые глаза наполнялись энергией и жизнерадостностью. Как и Фари, цветущий парень, все робеющий просить руки дочери и понимающий в то же время что слишком рано для этого. И вот, отходя от всех моих радостей связанных с ними, в один прекрасный день объявляется тот, кого ранее называла моя дочь любимым человеком – Генри.

Мы стояли в это время в главном приемном зале дворца. Придворные сновали туда-сюда по своим делам, а стражники, чьё количество уже давно прибавилось, бдительно следили за всеми. Я стоял рядом с Джаан-Сином, который записывал в свой журнал мои приказы. Мой придворный Оракул Калисс-Гаан, неприятного, сухого вида мужчина, ходил за мной с угрюмым видом, тая в глазах любопытство.

– Перестань за мной ходить! – рявкнул я на него и тот исчез в коридорах. Я был уверен, что он – шпион Оракулов, которого подговорили следить за мной, но мои действия вводили неоднократно его в заблуждение, что не давало ему выведывать информацию. Вдруг двери распахнулись, впустили на время холодное дуновение ветра, прежде чем их закрыли стражники. Передо мной вскоре возник крепкий парень, уже подходящий к тридцатилетнему возрасту. Двухметрового роста, ровнявшийся со мной макушкой головы и с недружелюбным взглядом. Одет в латы, под ними была кольчуга. Парень, держа руку на мече, он медленно подходил ко мне.

Весь зал замер, будто само время остановилось, они не могли понять такой наглости: ворваться в зал и даже без приветствия встать перед Мор-Сулом. Мало того, этот юнец не побоялся дерзить мне своим молчанием, он пытался своими намеками, держа руку на эфесе угрожать мне – одному из лучших бойцов Гикии… меня привело в ярость его неуважение, пусть даже он и радовал своими комплиментами и ухаживаниями мою дочь.

– Вы поступили очень подло Мор-Сул! – крикнул на весь зал Генри, дождавшись гробового молчания в округе.

Я стоял все также с надменным видом, держал руки за спиной. Я не видел причин для беспокойства.

– Как ты разговариваешь с Лидером Хранителей?! – сорвался Джаан-Син, захлопнув пыльный журнал, – стража!

– Нет, не надо! – остановил я, – чего ты хочешь? – спокойно спросил я у парня, чья ярость дергало все его тело.

– Я любил вашу дочь Алкиму, всем сердцем, и эта любовь была взаимна, а вы все разрушили! Это все из-за вас!

– В любом случае ты должен был просить ее руки у меня, и ты получил бы отказ.

– Отказ? Я любил ее!

– Неважно! – повысил я голос, – правило Клана! Никто не имеет право жениться или выходить замуж за представителя другого, кроме тех, кто не является никем из шести представителей власти. Здесь около ста человек в этом зале, и они тебе это подтвердят, – я ждал слов от Генри, – убери руку с меча сынок, это глупо с твоей стороны.

Но он не послушался, хоть его взгляд и потерял кровожадность, он лязгнул мечом и не успел моргнуть, как его окружили гвардейцы пристав к горлу клинки и мечи, сам Фари неизвестно откуда появился перед ним, приставив меч к шее. Даже Джаан-Син заслонив меня, вынув кинжал из высокого ботинка. А я все также стоял, даже не шелохнувшись. Генри выронил меч. Звук стали отскочил от мраморного пола. Его отпустили, но он не ушел. В его намерениях не было нападать на меня, благоразумие в нем еще осталось, вместо этого он снял латы, сорвал с груди знак воинов и встал на колени.

– Я отказываюсь от покровительства своего Клана и хочу быть Хранителем…

Глупо было полагать, что это так легко, взять и перейти в другой Клан, не за одну минуту ни даже за целый год. Но его любовь к Алкиме меня поразила, и мне стало его жаль, искренне жаль. Поставив себя на его место, во мне проснулась тревога, потерять любимую деву. Ох, как же мне исправить эту ситуацию? К сожалению… никак. Остается только посочувствовать Генри и отправить домой. Я подошел к нему, поднял латы и рукой потянул парня.

– Поздно, – шепнул я на ухо, и бросил в глаза взгляд, передающий все, что дано ему знать. Он накинул на себя латы, не застегнув их, сунул обратно меч и с уважением попросил прощения, а получив его, с легкими слезами на глазах, исчез.

– Все в порядке? – спросил Фари. Я вспомнил его лицо, когда он приставил к глотке меч.

Об этом, как ни странно не ходило слухов, во многом из-за Алкимы, которая так ничего и не узнала, будучи тогда удалившись на молитвы.

Помимо своих прямых обязанностей, я все тщательней проводил учения с Хайр-Кэтом, каждый день, изгоняя с его души все, что связано с непониманием и неверием. Он наполнялся мудростью под моим руководством и святыми знаниями, каждый день, проводя на службах в церквях Оракулов.

Из-за холода мы не стали проводить урок в нашем любимом саду, где нам никто не мешал. Его мы провели в нашем учебном помещении, где я обучаю всех учеников. Это круглая комната с сидячими местами выстроенные в круг. Заняв своё место, напротив меня сел Хайр-Кэт, читая что-то в раскрытой книге «Правды Нибиру». Пока он вычитывал указанный мною материал, я поглядывал на толстые окна, где видел сады внутреннего дворцового двора, покрытого инеем.

– … Мне становится ясно, – вдруг проговорил молодой Хайр, облаченный в широкую робу послушника.

– Тогда я хочу услышать все, что ты понял. Начнем с Антарота…

– Антарот наш верховный Бог, отец всей жизни на нашей планете Нибиру. Он живет в царстве Сигивилл, а точнее в четвертом, безымянном царстве, управляя своими землями.

– Хорошо, дальше…

– У Антарота есть родной брат Бэтрахон, он был создан вскоре после появления Антарота Небом и Землей.

– Где живет Бэтрахон?

– В царстве Фёсарат, он назначил себя хранителем Врат Опонват, и он же распределяет души умерших людей, благочестивых он отправляет в рай – Аппалайф, а грешников сбрасывает в ад – Даудэс.

Я остановил его пересказ, подняв руку, и почесав лоб сказал:

– Ты это рассказываешь как вызубренный текст, он жил там-то, он обладал тем-то. Давай лучше с наводящими вопросами. Значит, есть наш бог Антарот, расскажи мне о его сыновьях, пока только о них, как они появились и все в этом роде.

– Когда Антарот стал центром Нибиру, он решил слепить новых живых существ и создал троих сыновей. Первым из них был Гиланхолл, чудесное создание которым гордился Антарот всю жизнь, и продолжает гордиться.

– Подробнее о нем.

– Гиланхолл, как первое существо, созданное без вмешательства Матери Нибиру стал отцом жизненных потоков и прекрасного цикла созидания. Ему Антарот подарил земли названные Аппалайфом.

– Пока достаточно. Дальше о сыновьях.

– Вторым по возрасту сын, был Бэррос. Исходя из всего, что я понял из прочитанного: Бэррос был слеплен спустя тысячи лет после создания Гиланхола, и создан был как противоположность своему старшему брату Гиланхоллу. Если первый был источником жизни, Бэррос был самой смертью. Кровожадный Бэррос получил малые земли с названием Даудэс, которые из нейтрального мира превратились в кровавые горы. Бэррос считается как бог боли и мучений, и именно в его чертогах обитают все грешники.

– Верно, общая картина проясняется, ведь так?

– Ну да. Последним, и самым младшим, был Тарохнот. О нем я, к сожалению, ничего пока не прочел, но знаю, что он живет в мире Фёсарат, и является своего рода слугой у Бэтрахона, который тоже живет в этом обширном царстве, являясь владыкой врат Опонват.

– Верно. Что касается подробностей Тарохнота, то он результат долгой обработки Минарила Антаротом. Если первые два его сына были противоположностями, то последним был дитем наделенный практически свободной душой, которая способна поддаваться простым соблазнам и злобе.

Я думал, что Хайр-Кэт продолжит пересказ, но он уткнулся в книгу, а потом поднял голову.

– Когда читал, я вычитал кое-что о «Душегубе». Это меч?

Я вспомнил эту легенду, или даже миф о легендарном оружии. Это был меч с грозным названием, подаренный якобы святому человеку.

– Да, это меч, – подтвердил я, – с души Тарохнота начинается история создания этого меча. Это старая легенда. Она описана в книге, но глубоко в ее недрах.

– Вы можете рассказать о ней?

Я не был против, это поспособствует небольшому отдыху от урока, длившегося более часа. Попросив, чтобы Хайр отложил книгу я начал вспоминать все мелочи и вскоре начал рассказ.

– Эта легенда называется «Падением первой и второй звезды». Я не буду затрагивать отдельно «Душегуб», а расскажу её полностью.

Хайр-Кэт проникся интересом и начал внимательно слушать.

– В долгой истории нашей страны Гикии, были моменты, когда люди вопреки всему отказывались верить в Антарота, и все что с ним связано. Но были моменты, когда это неверие порабощало умы почти всех людей, ставя нашу религию под угрозу исчезновения. И так настало первое большое неверие, когда на пальцах можно пересчитать людей оставшихся верных Антароту. Немного отходя от темы, скажу, что эти легенды содержат описание мистических сил, и не зря их назвали легендами, ибо есть мотивы утверждать, что все это действительно было. Итак, среди святых людей был и Лидер Воинов, живший в далекое-далекое время. Он больше не мог смотреть на все то, что происходило в его стране, и в один прекрасный день, он ушел в самое святое, еще не оскверненное место и стал молиться Антароту. Он молился до тех пор, пока не появился божественный знак.

– А долго он молился? – спросил Хайр-Кэт, воспользуюсь моей кроткой паузой.

– В книге говорится, что он несколько дней стоял на колене и молился.

Хайр-Кэт задумался, в его глазах появилось восхищение.

– Это какая вера была у человека… и что дальше?

– Ему был явлен знак. Со статуи Антарота осыпалась Минариловая пыльца и Воин дождавшись знака отправился, наконец, спать. Ночью к нему пришли четыре Гикиена, это сыны Тарохнота, среди них был сам Лэйптарр, который держал в руках мощный меч, тот самый «Душегуб» с двумя огромными клыками. В меч был вставлен синий камень необычайной красоты. Гикиены были наслышаны о святости рыцаря и вручили ему оружие, сказав что, взмахнув им пред всем народом, меч высвободит силу и на земле наступит рай. Но сразу за этим последовало предупреждение, что этот меч самое опасное оружие на свете, и потому ни в коем случае нельзя им пользоваться во зло.

– А он им воспользовался? – перебил меня Хайр, но потом извинился.

– Нет. Напротив он долгое время думал, что же делать, не спешил показывать меч людям. Удрученный предупреждением он понял, что меч необходимо спрятать, ибо недопустимо, чтобы такое великое оружие случайно попало в руки зла, и он его спрятал. Раз и навсегда, так и не явив меч людям.

– Но если он его спрятал, как эта легенда донеслась до нас?

– Обычный миф, не донесенный, а придуманный как красивая сказка. Этот Лидер Воинов был первой падшей звездой, его нарекли позже великим Святым, узнав на самом деле всю историю. Меч пытались найти, но все было тщетно. Чтобы дополнить легенду, я расскажу и о Втором Святом или же о Падении второй звезды. Это было спустя много лет, когда началось еще одно великое неверие, опять же люди рисковали полностью уничтожить религию пока второй Святой, который был Оракулом, не стал молиться. Во сне ему приснилось, что ему указали место, где можно найти врата Опонват, вход в Сигивилл. Он должен был явить это место людям и неверие прекратится.

– И он, естественно, тоже промолчал, – догадался Хайр-Кэт.

– Так оно и есть, Оракул не рассказал об этом людям, хотя знал где найти Сигивилл, и как пройти в царство бога. Но он опять же боялся, что люди наделают глупостей по отношению к богам и поэтому его тайна умерла вместе с ним.

– Интересно, – не скрывал мой ученик.

Я дал время юноше, чтобы он обдумал мифы, а сам ушел в свои размышления. Представлял себя на месте этих святых, и думал над их действиями, насколько они были святы в своих помыслах и действиях, что даже во имя людей не стали предъявлять истинные доказательства Сигивилла. Отойдя от мифов, представляя все это в реальности, я подумал, а что если этот «Душегуб» и эти врата Опонват действительно существуют? А мы навязываем себе их нереальное проявление. Как бы сейчас помог первый артефакт, ибо явив его тому же Магниусу, мы перестанем бояться его непредвиденных действий.

А что если это правда? О боже, этот вопрос засел во мне и не дает покоя. Я вспомнил свою большую библиотеку, в самой высокой башне своего дворца. Я видел много научных работ древних Оракулов, по поиску «Душегуба» или же останков святых. Оракулы всё это записывали и обсуждали, хотя это всего лишь миф. Простой вопрос этого мальчика, зародил во мне некое желание попытаться понять правда ли это. Существует ли этот меч или же врата Опонват в действительности, а не только в наших сердцах и на листках бумаги. Но я же прыгаю выше своей головы, это сразу заметно, ибо меч был спрятан не один десяток веков назад, неужели за это время его никто бы не нашел?

– Господин? – прервал мои размышления Хайр-Кэт, мне казалось, что он звал меня не единожды.

– Да-да, все нормально… на чем мы остановились?

– Ну, до этой легенды говорили о сыновьях Антарота. Кстати у меня вопрос, вы говорили, что к первому Святому пришли Гикиены во главе с-с-с…

– С Лэйптаром.

– Да, это кто?

– Тоже сын Тарохнота, но он особенный, мы до него еще дойдем, – я встал, и меня качнуло, будто от опьянения, я почувствовал, как по виску пробежалась капелька пота, меня кидало в жар, и я быстро сказал своему ученику, – на сегодня все…

– Господин, с вами все хорошо?

– Да! – я быстро ушел, оставив ученика в недоумении.

Оказавшись в дальних коридорах, я прислонился к ледяному окну, всматриваясь в Аутрайнкарн. Легенда… обычная легенда заставила меня перевернуть чуть ли не все сознание в себе, я заставил себя поверить в сказку. Не покидала мысль о «Душегубе», о его реальном существовании. Но как же я могу быть уверенным? Точнее это невозможно, немыслимо, один только меч, одно только это оружие и любое неверие будет прекращено.

И таким был каждый день. Проводя встречи с Арибет, я видел перед собой плавающие в сознании картины, как этому первому святому вручают легендарный меч. Во время занятий меня постоянно отвлекала эта легенда, даже во время простых разговоров у меня часто вырывалось слово – «Святой». Недавно я совершил то, что заставило испугаться меня самого, я отправился к статуе Антарота, встал на колено и начал молиться, вспоминая легенду, где первый Святой молился несколько дней, я же не выдержал и двадцати минут, нога затекла, а рука была повержена холодом. Воистину, как сказал Хайр-Кэт – каким же нужно быть верующим человеком…

Но пришлось забыть об этой сказке, на которую я повелся как маленький мальчик, одурманенный воображаемой славой после гибели дракона от его рук. Спустя несколько дней ко мне пришло письмо от Тэйрата. Я в это время сидел у себя в кабинете, записывал в исторические книги события последних дней и описывал всю правду, донесшуюся до моих ушей. Джаан-Син вынул из журнала письмо с печатью Воина и вышел. Вскрыв письмо, мои глаза быстро прошлись по строкам уже привычного подчерка моего друга.

«Здравствуй Мор-Сул, наконец, настало время написать тебе это письмо и раскрыть тайну, что оставалась нераскрытой последние две недели. Мои люди сумели раздобыть ценную информацию и вот что она гласит: Магниус-Лонг, как и было ранее известно, находится в Великом Храме Антарота, но он там не скрывается от людей как мы думали, его там держат насильно. Дело в том, что Зиро-Гул все рассказал его приближенным и те в свою очередь начали бояться, что он обратится к народу со своими взглядами. Они думали что, заточив его в самом святом месте Гикии, он вернется в лоно веры и прекратит свои бредовые раскаяния. Конечно, хорошо, что Оракулы проявили благоразумие и поняли опасный потенциал его красноречия, но люди в Меккаре начинают активно добиваться правды, требуя появления своего духовного лидера. Ты спросишь, что же Магниус предпринял? Он поднимал людей на восстание, обвиняя, ты не поверишь, всех нас. Лидеров. Он убеждён, что наша религия это просто способ держать людей под своим контролем, а он стал якобы лжепророком, которым не хотел быть. Он пытался навязать своим людям, что всё это иллюзия, и пока есть Сигивилизм не будет жизни в нашей стране. Ситуация очень напряженная, все верующие отказываются ходить в Храмы и предаются неверию взывая к появлению Магниуса-Лонга на главной площади их города. Мой дорогой друг, я не знаю всей правды. Есть ли результаты заточения Магниуса в храме или нет, но Оракулам придется его выпустить, иначе это приведёт к религиозным волнениям. Конечно, не в моих силах что-либо решать, я только добываю информацию, но я пытаюсь держать все под контролем. С этим посланием я шлю также приглашение в мой дворец, я хочу кое о чем поговорить с глазу на глаз, и чем быстрее ты прибудешь, тем лучше»