Текст книги "Магика"

16
Водяной

Скользкая коричневая рука ощупала борт челнока, подбираясь все ближе к Дженне. Потом схватила ее весло. Дженна отвоевала весло и уже собиралась ударить им скользкое коричневое чудовище – очень сильно! – когда послышался голос:

– Ой, не на-а-адо!

Существо высунулось из воды по плечи. Все оно было покрыто скользким коричневым мехом, как у тюленя. Две черные пуговки глаз уставились на Дженну, которая как замахнулась, так и держала весло на весу.

– Лучше положь. А то и до беды недалеко. Ну и где ж ты была? – сердито спросило существо низким журчащим голосом, растягивая слова, как все жители болот. – Я вас уже давным-давно жду. Замерз совсем. Как бы тебе самой это понравилось? Сидеть часами в канаве и просто ждать.

Дженна хотела ответить, но голос ее не слушался, и она лишь жалобно пискнула.

– Что такое, Джен? – спросил Нико, который сидел позади Мальчика номер 412 и присматривал, чтобы тот не выкинул какую-нибудь глупость. Оттуда ему не было видно чудовище.

– Эт… это… – Дженна ткнула в странное существо пальчиком.

Неведомый болотный житель очень обиделся.

– Что значит «это»? – спросило оно. – Это ты про меня – «это»? Я, вообще-то, Водяной.

– Водяной? Нет, я не то имела в виду, – пробормотала Дженна.

– Ну так вот. Водяной. Вот хто я. Я Водяной. Водяной, самый настояшший. Хорошее имя, н-да?

– Милое, – вежливо согласилась Дженна.

– Что там у вас происходит? – спросил Сайлас, подплывая ближе. – Макси, фу… Фу, я сказал!

При виде Водяного волкодав зашелся отчаянным лаем. Водяной только глянул на Макси и тут же скрылся под водой. За водяными охотились издавна, и предки Макси так умело это делали, что водяные на Болотах Песчаного Тростника стали редкостью. Зато у них была хорошая память.

Болотный житель вынырнул на безопасном расстоянии.

– Это што же, тож с вами? – спросил он, сердито уставившись на Макси. – О нем мне ничего не г’рили.

– Я слышу голос Водяного? – спросил Сайлас.

– Ага, – ответил Водяной.

– Водяного Зельды?

– Ага.

– Она послала тебя нас встретить?

– Ага.

– Отлично, – с облегчением произнес Сайлас. – Тогда проводи нас к ней.

– Ага, – сказал Водяной и поплыл прочь вдоль протоки.

Первую развилку он пропустил, а на второй выбрал тот рукав, что был поуже. Малая протока, по которой они теперь плыли, змейкой вилась среди заснеженных болот. Снег падал и падал, вокруг было тихо и спокойно, не считая журчания и всплесков воды. Водяной плыл перед челноком, то и дело высовывая из воды голову, чтобы крикнуть:

– Плывите за мной! А то заплутаете ишшо…

– Интересно, а как, по его мнению, тут можно заблудиться? – прошептала Дженна Нико, продолжая работать веслами вместе с братом. – Сворачивать-то некуда…

Но Водяной очень серьезно относился к своему поручению и твердил свое «плывите за мной», пока они не достигли маленького бочажка, от которого отходили несколько заросших каналов.

– Таперича лучше подождем остальных, – сказал провожатый. – А то заплутают ишшо…

Дженна обернулась посмотреть, где Сайлас и Марсия. Взрослые сильно отстали, потому что греб только Сайлас. Волшебница бросила весла и крепко сцепила руки на макушке. Из-за ее спины горделиво выглядывала вытянутая морда абиссинского волкодава. Из собачьей пасти то и дело капала тягучая слюна. Прямо Марсии на голову.

Когда Сайлас вывел челнок в бочаг и устало положил весло, Марсия заявила:

– Я ни минуты больше не просижу перед этим зверем. Он мне все волосы обслюнявил. Это омерзительно. Я вылезу. Уж лучше пешком.

– Эт-та вы зря, ваш-ше вылич’ство, – раздался рядом с ней голос Водяного.

Он таращился на нее из воды, моргая черными глазками. Пояс Архиволшебника, мерцающий в лунном свете, очаровал болотного жителя. Водяной хоть и жил в тине и иле, но очень любил яркие и блестящие вещи. И он никогда не видел ничего более яркого и блестящего, чем пояс из золота и платины, надетый на Марсии.

– Не ходите пехом, ваш-ше велич’ство, – почтительно посоветовал Водяной. – А то ишшо за болотным огнем пойдете, так он вас в Зыбкую Топь заманит, вы и сами не заметите. За болотным огнем многие ходили, да токмо нихто пока не воротился.

Откуда-то из глотки Макси вырвался басистый рык. Шерсть у пса на загривке встала дыбом, и, подчиняясь древнему инстинкту, волкодав бросился на Водяного.

– Макси! Макси! Ах ты, глупая собака! – завопил Сайлас.

Вода в болоте была ледяная. Макси жалобно взвыл и поспешно забрался обратно в челнок к Марсии и Сайласу.

Марсия оттолкнула его.

– Эта собака сюда больше не сядет, – потребовала она.

– Марсия, он же замерзнет, – запротестовал Сайлас.

– Мне плевать.

– Эй, Макс, иди сюда, приятель, – позвал Нико.

Он схватил Макси за ошейник и не без помощи Дженны затащил волкодава к себе в челнок. Лодка опасно накренилась, но Мальчик номер 412, у которого не было ни малейшего желания тоже оказаться в воде, ухватился за корень дерева и не дал ей перевернуться.

Макси несколько минут дрожал, а потом сделал то, что делают все мокрые собаки. Он встряхнулся.

– Макси! – возмущенно закричали Дженна и Нико.

Мальчик номер 412 промолчал. Он вообще не любил собак. Единственные собаки, которых он видел в своей жизни, – злющие сторожевые псы хранителей. Макси, конечно, был на них совсем не похож, но бывший часовой все равно постоянно боялся, что волкодав возьмет и укусит его. Поэтому когда Макси уложил голову ему на колени и заснул, для Мальчика номер 412 это стало самым жутким событием самого худшего дня в его жизни. Зато Макси был совершенно счастлив. На Мальчике номер 412 был теплый и уютный тулупчик, и остаток пути пес пребывал в счастливых грезах. Ему снилось, что он снова дома, свернулся у огня, а вокруг посапывают многочисленные Хипы.

А вот Водяной исчез.

– Водяной? Где вы, господин Водяной? – вежливо позвала Дженна.

Ответа не последовало. Вокруг была та глухая тишина, которая наступает на болотах, когда снег одеялом укрывает трясины, заглушая журчание воды и заставляя всех скользких созданий зарыться поглубже в тину.

– Ну вот, теперь мы потеряли этого милого Водяного из-за твоего глупого зверя, – сердито сказала Сайласу Марсия. – Не понимаю, зачем ты вообще его взял с собой.

Сайлас вздохнул. Он и представить не мог, что когда-нибудь ему придется плыть в крошечной лодке с Марсией Оверстренд. А если бы вдруг представил (для этого пришлось бы ненадолго сойти с ума) – то представил бы именно так, как все сейчас происходило.

Сайлас вглядывался в даль в надежде увидеть домик смотрителя, где жила тетушка Зельда. Домик стоял на острове Бредень, одном из многочисленных клочков суши среди топи, которые становились настоящими островами только во время половодья. Но Сайлас ничего не увидел – вокруг, насколько хватало глаз, расстилались лишь заснеженные просторы. Еще хуже было то, что начал сгущаться болотный туман, а в таком тумане можно пройти вплотную с домиком и не заметить его.

Тогда Сайлас вспомнил, что домик Зельды заколдован. То есть его и в хорошую погоду ни за что не увидеть.

Поэтому сейчас им как никогда нужен был Водяной.

– Я вижу свет! – вдруг сказала Дженна. – Наверное, тетушка Зельда пошла нас искать. Смотрите, вон там!

Все взгляды обратились туда, куда указывала пальцем девочка.

Над болотами скакал огонек, как будто перепрыгивая с кочки на кочку.

– Она идет к нам, – радостно произнесла Дженна.

– Нет, – возразил Нико. – Смотри, она уходит.

– Может, надо пойти за ней? – предложил Сайлас.

Марсия вовсе не считала, что это так уж нужно.

– Как вы можете быть уверенными, что это Зельда? – сказала она. – Это может быть кто угодно. Что угодно.

Все замолчали, думая о том, что за свет приближался к ним, пока наконец Сайлас не заговорил:

– Это Зельда. Вон, я ее вижу.

– Неправда, – настаивала Марсия. – Это болотный огонь, о котором говорил умница Водяной.

– Марсия, я вполне способен узнать Зельду, если увижу, а сейчас я ее вижу. Это точно она. Она несет факел. Она пришла сюда искать нас, а мы просто сидим и ничего не делаем. Я пойду к ней навстречу.

– Говорят, глупцы видят в болотном огне то, что хотят видеть, – язвительно заметила Марсия. – И ты только что доказал правдивость этих слов, Сайлас.

Сайлас начал вылезать из челнока, но Марсия схватила его за плащ.

– Сядь! – сказала она таким тоном, будто обращалась к Макси.

Но Сайлас оттолкнул ее. Он уже почти ничего не соображал. Его манили танцующий огонек и тень тетушки Зельды, которая появлялась и пропадала в густеющем тумане. Иногда ему казалось, что она совсем рядом, вот-вот подойдет и проводит туда, где жарко пылают дрова и ждет мягкая постель. А потом Зельда отдалялась, призывая следовать за ней. Но Сайлас больше не мог без этого света. Он выбрался из челнока и заковылял к мерцающему огоньку.

– Папа! – крикнула вслед Дженна. – Можно, мы пойдем с тобой?

– Нет, нельзя, – твердо ответила Марсия. – Я приведу этого дурака обратно.

Марсия уже набрала полную грудь воздуха, чтобы сотворить заклинание «Бумеранг», но тут Сайлас внезапно споткнулся и как подкошенный повалился на топкую землю. Он лежал, пытаясь восстановить дыхание, и вдруг почувствовал, что почва под ним зашевелилась, как живая. И когда Сайлас попробовал подняться, у него ничего не вышло. Он словно приклеился к земле. Околдованный болотным огнем, Сайлас почти ничего не соображал и никак не мог понять, почему не может двинуться. Он пытался поднять голову и оглядеться, но у него не получилось. И только тогда он, содрогнувшись от страха, понял: что-то держит его за волосы!

Сайлас ощупал голову и, к своему ужасу, почувствовал в волосах чьи-то костлявые пальцы. Они дергали его за длинные вьющиеся пряди, завязывали их в узлы и тянули, тянули в трясину. Сайлас отчаянно пытался вырваться, но чем больше боролся, тем сильнее пальцы вцеплялись ему в волосы. Они медленно, но верно затягивали Сайласа в болото. Жидкая грязь уже накрыла его глаза. Еще немного – и ноздри тоже уйдут под воду!

Марсия видела, что происходит, но знала: бежать на помощь нельзя.

– Папа! – закричала Дженна, выскакивая из челнока. – Я помогу тебе, пап!

– Нет! – рявкнула Марсия. – Нет. Это все проделки болотного огня. Трясина и тебя засосет!

– Но нельзя же просто смотреть, как папа тонет! – воскликнула Дженна.

Вдруг из воды высунулось низкорослое создание, покрытое бурым мехом, вылезло на берег и ловко запрыгало с кочки на кочку к Сайласу.

– Шо ж это вы в Зыбкую Топь полезли, а, господин хороший? – сурово спросил Водяной.

– Что-о-о? – пробулькал Сайлас.

Уши его уже были полны болотной жижи, и волшебник почти ничего не слышал, кроме визга и подвывания существ, скрывающихся в омуте. Костлявые пальцы продолжали тащить его, и Сайлас уже чувствовал, как чьи-то острые зубы покусывают его за макушку. Он отчаянно пытался высвободиться, но чем больше барахтался, тем глубже уходил в трясину и тем пронзительней вопили злобные обитатели Зыбкой Топи.

Дженна и Нико с ужасом смотрели, как папа медленно, но верно погружается в болото. Ну что же этот Водяной, почему он ничего не делает? Ведь еще чуть-чуть – и Сайлас навсегда скроется в трясине! Дженна не выдержала и снова выпрыгнула из челнока. Нико кинулся за ней. Мальчик номер 412 слыхал о болотном огне от солдата Молодой армии, который несколько лет назад вернулся из похода через Зыбкую Топь. Единственный из всего взвода. Поэтому мальчик попытался остановить Дженну, но она со злостью вывернулась.

Водяной заметил их суету.

– Не ходите никуда, барышня, – торопливо сказал он.

Мальчик номер 412 снова потянул Дженну за тулуп, и она плюхнулась на дно челнока. Макси взвыл.

В черных глазках Водяного плескалась тревога. Он прекрасно знал, чьи это костлявые пальцы, которые тянут и закручивают. И знал, что дело серьезное.

– Щуры-кикиморы! – сказал Водяной. – Гадкие маленькие ничтожества! Ну-ка, попробуйте дыхание водяного, мерзкие твари! – Водяной склонился над Сайласом, сделал глубокий вдох и сильно подул прямо на цепкие пальцы.

Из глубины трясины Сайлас услышал жуткий, тошнотворный скрежет, как будто кто-то ногтями скреб по школьной доске. Потом пальцы отпустили его волосы, и трясина зашевелилась. Твари, которые напали на него, убрались восвояси.

Сайлас был свободен.

Водяной помог ему сесть и протереть глаза, залепленные грязью и тиной.

– Я ж г’рил, шо болотный огонь заманит вас в Зыбкую Топь. И вот, нате вам!

Сайлас ничего не ответил. Он просто одурел от едкого дыхания Водяного.

– Таперича вам ничего уж не грозит, господин хороший, – сказал ему Водяной. – Хотя ишшо чуток – и было б поздно, скажу я вам. Давненько я не дышал на щуров-кикимор. Ажно с тех самых пор, как они на домик смотрительницы поперли. Дыхание водяного – дивная штука. Правда, некоторым оно не по нутру што-то. Я таким всегда г’рю: «Вот угодите к кикиморам Зыбкой Топи в лапы, так запоете по-другому, попомните мои слова!»

– Ох… Ах… Э-э, ясно. Большое… спасибо, Водяной. Огромное спасибо, – промямлил Сайлас, который до сих пор еще не вполне пришел в себя.

Водяной осторожно проводил его назад к лодке.

– Вам лучше сесть вперед, ваш-ше велич’ство, – сказал Водяной Марсии. – А из него нынче гребец-то не ахти, совсем не ахти.

Марсия помогла Водяному усадить Сайласа в челнок, после чего Водяной нырнул обратно в воду.

– Я вас к госпоже Зельде провожу, токмо зверюгу свою от меня подальше держите, – сказал он, свирепо поглядывая на Макси. – Меня от его рыка прям аж сдуло. И теперь я весь в шишках. Вот, потрогайте. – Водяной подставил Марсии свое большое круглое пузо.

– Очень мило с вашей стороны, но я пока воздержусь, – слабым голосом ответила волшебница.

– Ладно, в другой раз.

– Обязательно.

– Ну, тады в путь. – Водяной подплыл к узкой канаве, которой никто до этого и не замечал. – Плывите за мной! А то заплутаете ишшо… – окликнул он оттуда.

И повторял он это еще много-много раз.

17
Альтер действует в одиночку

Пока челноки петляли через болота, следуя за провожатым-Водяным, Альтер возвращался в Замок.

Ему приходилось держаться пути, которым он когда-то плавал на своей старой лодке «Молли». Альтер летел своим любимым манером – низко и стремительно – и быстро нагнал лодку Охотника. Жалкое зрелище она собой представляла. Десять гребцов устало налегали на весла, выгребая против течения. Лодка еле ползла. Охотник сгорбился на корме, погрузившись в тяжкие думы о своей скорой участи. Его до сих пор била дрожь. А на носу возбужденно елозил Ученик. От скуки, а также в попытках вернуть чувствительность окоченевшим ногам, мальчик то и дело пинал борт лодки, чем вызывал у Охотника крайнее раздражение.

Никто из них не заметил пролетевшего над лодкой Альтера, потому что являлся он только тем, кому хотел. В чистом небе у него над головой начали собираться тучи. Скоро повалит снег. Луна скрылась, и заснеженные берега реки погрузились во мрак. Когда Альтер подлетел ближе к Замку, с небес посыпались первые крупные хлопья, а за Вороньим утесом и последним изгибом реки в воздухе уже стало тесно от снега.

Альтер замедлил полет: даже призракам трудно следить за дорогой в метель. Он летел дальше к Замку и вскоре сквозь снежную стену разглядел тлеющие красным угли – все, что осталось от «Дома чая и пива Салли Маллин». Снег шипел и потрескивал, опускаясь на обуглившуюся плавучую пристань. Задержавшись на минуту над погибшей гордостью Салли, Альтер понадеялся, что где-то там, на холодной реке, Охотник вовсю наслаждается пургой.

Призрак волшебника набрал высоту над городской свалкой, где валялась отброшенная заслонка от крыс, и взмыл на стену Замка. В Замке было тихо и спокойно, и это удивило Альтера. Почему-то он ожидал, что последствия вечернего переворота проявят себя, но уже минула полночь, а безлюдные дворы и старые каменные здания были укрыты девственно-чистым, нетронутым снегом. Альтер обогнул Дворец и полетел вдоль широкой улицы, которая называлась Путь Волшебника, потому что вела к Башне Волшебников. Альтер начинал нервничать. Что он там найдет?

Взмыв в воздух рядом с Башней, он вскоре разглядел маленькое арочное окно на вершине. Его-то он и искал. Альтер просочился в окно и оказался у двери в покои Марсии. Вернее, еще несколько часов назад это были ее покои. Альтер глубоко вздохнул (хотя вообще-то призраки не дышат) и взял себя в руки. Потом слегка растворился, чтобы пройти сквозь прочные пурпурные доски и крепкие серебряные петли, и умело собрался по ту сторону двери. Отлично. Он снова в покоях Марсии.

Как и темный волшебник, некромант Дом Дэниел.

Дом Дэниел спал на софе Марсии. Он лежал на спине, завернувшись в черную ночную рубаху и надвинув на глаза низкий черный же цилиндр. Голова покоилась на подушках, где недавно лежал Мальчик номер 412. Широко разинув рот, Дом Дэниел громко храпел. Не самая приятная картина.

Альтер смотрел на Дом Дэниела, и ему было так странно вновь видеть своего старого учителя в тех же комнатах, где они столько лет прожили вместе. Воспоминания об этих годах у Альтера сохранились не самые теплые, хотя именно тогда он научился всему, что хотел знать о магике, и даже большему. Дом Дэниел был высокомерным и неприятным Архиволшебником, его совершенно не заботила жизнь Замка, и он не помогал людям. Дом Дэниел желал лишь безграничной власти и вечной молодости. Вернее, если учесть, сколько времени у него ушло на достижение этой цели, вечной зрелости.

Дом Дэниел, что храпел теперь перед Альтером, выглядел на первый взгляд точно так же, как сорок лет назад. Но, присмотревшись, Альтер заметил, что кое-что изменилось. Кожа некроманта за годы пребывания под землей в компании теней и духов умерших приобрела сероватый оттенок. Аура другой стороны до сих пор окружала его, наполняя комнату запахом гнили и сырой земли. Пока Альтер всматривался, из уголка рта Дом Дэниела выкатилась тонкая струйка слюны и потекла вниз по подбородку на черный плащ.

Под аккомпанемент храпа Дом Дэниела Альтер оглядел комнату. В ней все осталось прежним. Казалось, вот сейчас откроется дверь и войдет Марсия, сядет и станет рассказывать Альтеру, как прошел ее день. Но потом Альтер обратил внимание на большое выжженное пятно – там, где гром-молния сразила Эндор. На драгоценном шелковом ковре Марсии осталась опаленная дыра в форме тела.

Все произошло на самом деле, подумал Альтер.

Призрак подлетел к люку мусоропровода, который так и оставался приоткрытым, и заглянул в холодную черноту. Он содрогнулся при мысли о том, какое, должно быть, ужасное путешествие пришлось пережить беглецам. А потом, просто потому, что ему неудержимо хотелось сделать хоть что-нибудь, пусть даже совершенно незначительное, Альтер ступил на границу между миром призраков и реальным миром. И кое-что натворил.

Он захлопнул люк.

Бамс!

Дом Дэниел тут же проснулся. Он выпрямился и огляделся по сторонам, не сразу вспомнив, где находится. Потом в голове у него прояснилось, и некромант счастливо вздохнул. Он снова на своем законном месте. В покоях Архиволшебника. На вершине Башни. Он вернулся, чтобы отомстить. Дом Дэниел осмотрелся вокруг, ожидая увидеть своего Ученика, который должен был давно вернуться с новостями о гибели принцессы и этой гадкой женщины, Марсии Оверстренд, не говоря уже о парочке Хипов в придачу. Чем меньше их останется, тем лучше, думал Дом Дэниел. От морозного ночного воздуха у него побежали мурашки, и он нетерпеливо щелкнул пальцами, чтобы разжечь огонь в камине. Пламя вспыхнуло, и тут же – пуф! – Альтер задул его. Потом он дохнул в каминную трубу, дым пошел в комнаты, и Дом Дэниел зашелся кашлем.

«Пусть старый некромант и поселился в Башне, – мрачно подумал Альтер, – пусть я ничего не могу с этим поделать. Но ему здесь придется несладко. Пока я рядом».

Дом Дэниел вернулся в постель, но так и не смог заснуть, потому что простыни постоянно пытались задушить его. Близилось утро, когда вернулся Ученик. Мальчик был белее мела от усталости и холода, его зеленые одежды задубели от мокрого снега. Стражник, проводивший его до дверей, быстро завел дрожащего мальчика в комнату и оставил наедине с Учителем.

Дом Дэниел пребывал в дурном настроении.

– Надеюсь, – сказал он вошедшему мальчику, – ты принес мне интересные новости.

Альтер парил над Учеником, который от измождения едва мог говорить. Призраку стало жаль парнишку, ведь мальчик не виноват в том, что его учитель – Дом Дэниел. Альтер раздул огонь. Ученик увидел, как в камине заплясало жаркое пламя, и шагнул к теплу.

– Куда это ты? – прорычал Дом Дэниел.

– Я… я замерз, сэр.

– Ты не подойдешь к огню, пока не расскажешь обо всем. Они казнены?

У мальчика был озадаченный вид.

– Я… я же говорил им, что это проекция, – пробормотал он.

– О чем это ты, малец? Какая еще проекция?

– Их лодки.

– Что ж, хоть проекцию ты умудрился распознать. Это же просто. Но они – они убиты? Да или нет?! – Дом Дэниел раздраженно повысил голос.

Он уже догадался, каким будет ответ, но должен был его услышать.

– Нет, – прошептал мальчик испуганно.

От тепла снег на его одежде стал таять, ткань промокла, на пол закапала вода.

Дом Дэниел вперил в Ученика уничтожающий взгляд:

– Ты – одно сплошное разочарование. Я иду на бесчисленные жертвы, чтобы очистить тебя от семейного позора. Я даю тебе образование, о котором твои ровесники могут только мечтать. А ты – что делаешь ты? Ведешь себя как законченный дурак! Я не понимаю!.. Да ты должен был найти этот сброд в мгновение ока. А ты вернулся, чтобы рассказать мне какую-то байку о проекциях, да еще и закапал весь пол!

Дом Дэниел посчитал, что если он сам проснулся, то и Верховному хранителю пора вставать. Что же до Охотника, то некроманту было очень интересно, что тот скажет в свое оправдание. Дом Дэниел вышел из комнаты, хлопнув дверью, и начал спускаться по неподвижной серебряной лестнице мимо нескончаемых темных этажей, где в пустоте, оставшейся после выдворения Обычных Волшебников, отдавалось гулкое эхо.

Без магики в Башне стало промозгло и уныло. Холодный ветер стонал в лестничном пролете, будто в огромной трубе, в опустевших комнатах печально хлопали двери. От спуска по бесконечной лестничной спирали у Дом Дэниела закружилась голова, но он одобрял все перемены. Именно так будет выглядеть Башня с этих пор. Место для серьезной черной магики. Никаких Обычных Волшебников, которые с важным видом ходят вокруг, бормоча свои пафосные заклинания. Никаких старомодных благовоний, никакой беззаботной трескотни на всю Башню. И уж конечно, никаких легкомысленных цветочков-огонечков. Его магика нужна для истинно великих свершений. Хотя, может быть, стоит наладить лестницу.

В конце концов Дом Дэниел вышел в темный тихий холл. Серебряные двери в Башню сами собой распахнулись, снаружи залетел снег и засыпал неподвижный пол, который теперь стал просто скучным серым камнем. Дом Дэниел вышел и зашагал через двор.

Сердито ступая по снегу, некромант шел по Пути Волшебника ко Дворцу. Он запоздало пожалел, что, разбушевавшись, не подумал сменить ночную рубашку и шлепанцы на что-нибудь более подходящее. К тому времени, когда он добрался до ворот Дворца, Дом Дэниел превратился в промокшего и совсем не располагающего к себе человека. Поэтому стражник не впустил его.

Дом Дэниел сразил стражника громом-молнией и вошел во Дворец. Очень скоро Верховного хранителя вторую ночь подряд подняли с постели.

А в Башне продрогший и несчастный Ученик дополз до софы и провалился в тяжелый сон. Альтеру было очень жалко мальчика, и он поддерживал огонь. Пока Ученик спал, призрак воспользовался случаем и сотворил еще некоторые изменения: распустил тяжелый полог над кроватью, оставив его свисать на последней ниточке; вытащил фитили из всех свечей; придал воде в чанах болотный зеленый цвет и поселил в кухне большую и очень злобную семейку тараканов. Под половицы Альтер посадил надоедливую крысу, потом расшатал ножки у самых удобных стульев. А напоследок заменил жесткий черный цилиндр Дом Дэниела, который сиротливо валялся на кровати, на такой же, но побольше.

С первыми лучами рассвета Альтер оставил спящего Ученика и отправился знакомой лесной тропинкой, по которой они с Сайласом однажды ходили в гости к Саре и Галене.