Текст книги "Тайна кота из пантомимы"

ПРОВЕРКА АЛИБИ

В тот вечер ни о чае, им о директоре никто больше и не заикался. Ясно же было, что вернуться к этому предмету – значит, ввергнуть Бойзи в отчаяние и слезы. Фатти терялся в догадках. Все-таки, вероятно, это Бойзи принес чай наверх. Директор прямо сказал, что парень был в кошачьей шкуре; какая тут возможна ошибка? Но тогда с какой целью Бойзи это отрицает? Пытается кого-то вывести из-под удара? И действует по-детски глупо, как свойственно его натуре? Отрицает-то ведь он очевидную вещь Можно ли спутать с кем-нибудь человека в обличье кота?

Однако в этом случае кого он старается защитить? Зоэ? Да разве хоть кто-то способен заподозрить Зоэ в том, что она подсыпала снотворное в чашку и ограбила сейф? Никто – кроме Гуна!

Надо, не откладывая, выяснить, что удастся, про остальные алиби. Если у кого-то одного алиби будет не стопроцентным и концы не совсем сойдутся с концами, значит, именно его Бойзи стремится вывести из-под удара.

Фатти пришел к выводу, что все алиби необходимо проверить никак не позже завтрашнего дня. Если он не сумеет вычислить настоящего преступника, то бедолага Бойзи будет арестован. И Зоэ тоже! Потому что Гун уверен, что Зоэ и есть тот человек, которого упрямо защищает Кот из пантомимы. Он ведь ее любит больше всех на свете.

Странная это была вечеринка, но детям она понравилась. Ближе к концу откуда-то сверху прогремел раздраженный баритон:

– Что за шум внизу? Кто там? Зоэ, я слышу ваш голос!

Зоэ подошла к двери и крикнула, глядя вверх:

– Да, это я! Я осталась, чтобы заштопать костюм Бойзи. Он порвался. А еще у нас в гостях несколько ребятишек. Они пришли за автографами. Мы пьем чай: дети, Бойзи и я.

– Вы им скажите, чтобы они с Бойзи были поосторожнее, а то он им чего-нибудь подсыпает в чай – прокричал в ответ директор и ушел к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

– Симпатяга, да? – усмехнулся Ларри. – Мы с ним пообщались сегодня утром. Отвратный тип.

– К сожалению, должна с тобой согласиться. – Зоэ опустила голову. – Ну, дорогие моя, вам пора. Вылезай из своей шкуры, Бойзи, если хочешь, чтобы ее починили.

Ребята простились с Зоэ и Бойзи, пожав обоим руки. Бойзи эта церемония доставила особое удовольствие.

Он кланялся при каждом рукопожатии. Кланялся и говорил:

– Огромная радость. Огромная радость.

Пятеро юных сыщиков пошли за своими велосипедами, оставленными в гараже.

– Ну и ну! Уму непостижимо… Побывали внутри, всех повидали, да еще и пили чай с Зоэ и Бойзи! – Фатти был возбужден и весел.

– И услышали рассказ Кота, – добавил Ларри, выводя велосипед наружу. – Ты ему веришь, Фатти?

– Как тебе сказать… Я понимаю, этого не могло быть, чтобы Бойзи не поднялся к директору. – Фатти нервно потер лоб. – Но, несмотря на все, я чувствую: он не лжет. Никогда у меня в голове не было такой путаницы. То я думаю одно, то совсем другое.

– Честное слово, Зоэ никого не грабила, – чуть не со слезами проговорила Бетси. – Она для этого слишком добрая и благородная.

– Я с тобой согласен, – повернулся к девочке Фатти. – Она не больше подходит для роли преступницы, чем ты. Вора надо искать в другом месте. Мы обязаны завтра во что бы то ни стало проверить оставшиеся алиби. Все до единого.

С проверок у них и началось следующее утро. Ларри и Дейзи ушли с визитом к Мэри Эдамс, дабы потолковать о кроткой Люси Уайт. Фатти и Пип направили свои стопы к реке, надеясь отыскать кафе «Башенка» и разузнать, правду ли говорят Уильям Орр и Питер Уэттинг, будто вечер пятницы они провели именно там.

– Днем займемся Джоном Джеймсом и кинематографом, – распорядился Фатти. – И Эликом Грантом тоже, если останется время. Нам надо шевелиться; потому что Гун, мне кажется, скоро начнет делать выводы и действовать, – Если он еще хоть раз увидит этого бедного Бойзи, он окончательно доведет его до безумия.

Дейзи отыскала в шкафу незаконченное вышивание. Она точно знала, что этот чехол для диванной подушки ей никогда и не вышить полностью. Достала из шкатулки шелковые нитки подходящего цвета и все это положила в пакет.

– Пошли! – позвала девочка брата. – Нам надо поскорее разобраться с Люси Уайт, хотя по совести я уверена, что это напрасная трата времени – проверять ее алиби. На нее посмотришь – и сразу ясно: мухи не обидит.

Они вошли в подъезд дома, где жила Мэри Эдамс, и по парадной лестнице поднялись наверх. Ларри нашел кнопку звонка; старая дама тут же отворила дверь.

– Боже! Кто бы мог подумать… Вот это сюрприз… – заговорила она обрадовано. – Мисс Дейзи и мастер Ларри. Дети! Как давно я вас не видела! Вы уже совсем большие. Заходите же в комнату.

Они оказались в маленькой гостиной. Мэри Эдамс взяла с камина коробку шоколадного печенья и протянула ребятишкам. Крохотная седая старушка, скрюченная ревматизмом, она все еще не оставляла шитье и вязанье, все еще трудилась.

Дейзи развернула пакет.

– Мэри, – не могли бы вы вместо меня закончить эту наволочку? Я сама не успею, потому что мне надо еще вышить несколько носовых платков. Сколько вы с меня возьмете?

– Ни одного пенни, мисс Дейзи, – сказала Мэри Эдамс, лучась улыбкой. – Мне будет только приятно что-нибудь для вас сделать, особенно если наволочка предназначается вашей милой и доброй матушке, благословенно будь ее золотое сердце. Я с удовольствием докончу чехол и сделаю это просто из любви к вашему семейству.

– Я ужасно, просто ужасно благодарна вам, Мэри, – сказала в ответ смущенная Дейзи. – Вы так добры! Я непременно принесу вам наших желтых нарциссов. Пусть только они расцветут! В этом году нарциссы почему-то сильно запаздывают.

– Возьмите еще печенья… – Мэри снова поднесла детям коробку. – Если б вы знали, как я рада видеть вас обоих. Я была больна и долго не выходила. Такое счастье, когда тебя приходят навестить…

– Вы знаете Люси Уайт? – спросил Ларри. – Мы у нее вчера днем взяли автограф. Она, кажется, ваша приятельница?

– Да. Славная Люси! На прошлой неделе, когда я была совсем плоха, она приходила сюда каждый вечер. У меня собралась уйма недовязанных вещей, и эта добрая девушка помогала мне до тех пор, пока мы с ней все не доделали.

– А в пятницу она тоже приходила? – осведомилась Дейзи.

– Что же это? Вы прямо совсем как мистер Гун! Он сюда являлся уже трижды и все расспрашивал про вечер пятницы, – заволновалась Мэри, – Да, Люси пришла примерно без четверти шесть, и мы сидели и вязали до половины десятого. А потом она ушла домой. Нет, в девять часов мы, правда, послушали новости по радио, она сделала нам по чашке какао с печеньем, и мы так хорошо с ней посидели.

Пожалуй, это звучало убедительно.

– И Люси не оставляла вас ни на минуту, до самой половины десятого? – на всякий случай спросила Дейзи.

– Ни на секундочку. Она не выходила из комнаты! – с жаром произнесла старая дама. – Мы сидели в креслах и вязали, вязали, вязали… А на следующий день Люси взяла все, что мы сделали за неделю, и отнесла моим заказчицам. Она превосходный человек!

В дверь позвонили.

– Я открою. – Дейзи встала. Она отворила, и глазам ее представился мистер Гун, багровый от долгого подъема по крутой лестнице, ведущей к квартире мисс Эдамс. Он с подозрением глянул на Дейзи.

– А ты тут что делаешь? Суешь свой нос куда не следует?

– Мы пришли попросить Мэри кое-что вышить, – оскорбленным тоном ответила Дейзи.

– Ну да! – недоверчиво фыркнул представитель полиции. – Мэри Эдамс дома?

– Я дома, – послышался голос мисс Эдамс; на сей раз он звучал весьма сердито. – Это снова вы, мистер Гун? Мне больше нечего вам сообщить. Будьте добры, уйдите. Не отнимайте у меня попусту время!

– Я должен задать вам еще несколько вопросов. – Мистер Гун нахально вошел в гостиную.

– Теофилус Гун, еще в ту пору, когда вы были противным маленьким мальчишкой, вы всегда что-то пытались пронюхать, – заявила Мэри Эдамс дрожащим от негодования голосом, и дети услышали, как полицейский злобно фыркнул. Попрощавшись, они ушли, давясь от смеха.

– Держу пари, Мэри не врет, мальчишкой он тоже был дрянным, – сказал Ларри, пока они спускались по лестнице. – Ну что ж, Дейзи, все прошло легко и просто.

– Ты прав. А главное, есть полная ясность. Люси Уайт ни при чем. Хотела бы я теперь знать, что делается у ребят…

Бетси ждала их дома в обществе Бастера. Она хотела сопровождать Фатти и Пипа, но Фатти сказал: нет, пусть остается с Бастером. Он и Пип пошли вдоль реки, повторяя путь, пройденный, если верить их словам, Уильямом Орром и Питером Уэттингом.

Они шли, шли и дошли до дома с маленькой башенкой наверху. У входа в дом висела вывеска: «Башенка. Кофе, сандвичи, закуска».

– Вот мы и на месте, – с удовлетворением заметил Фатти. – Все попробуем – кофе, сандвичи, закуску. Я жутко голоден.

Они сели за уютный столик у окна, выходящего в сад, где цвела бледно-желтая примула. Подошла официантка, маленькая, худенькая девушка. На вид двенадцатилетняя, хотя на деле, вероятно, ей было гораздо больше.

– Два кофе, – попросил Фатти. – И сандвичи. И какой-нибудь закуски.

Девушка засмеялась:

– Я принесу вам целый поднос закусок, а вы сами выберете.

Она вернулась с двумя чашечками дымящегося кофе, тарелкой, где лежали яйца, консервированное мясо и сандвичи с кресс-салатом, а также с подносом, уставленным весьма аппетитными на вид закусками.

– Ба! Да мы с тобой выбрали самое подходящее место для проверки алиби! – возликовал Фатти, с восторгом оглядывая поднос. – Ты только посмотри!

Мальчики съели сандвичи и перешли к закускам. Закуски были вкуснейшие.

– Слушай, давай возьмем еще, – говорил Фатти. – Давай! Шли мы долго, я, правда, зверски проголодался. Обед себе я, конечно, испорчу, ну и плевать; зато какой это замечательный способ портить обед! Не способ, а наслаждение.

– Заплатить-то у тебя хватит? – с тревогой спросил Ларри. – У меня денег кот наплакал.

– Денег полно. – Фатти похлопал себя по карманам. – Закончим с едой, начнем проверку алиби. Эге! Ларри! Смотри, кто пришел!

Это был Гун собственной персоной. Вошел он так, будто был здесь хозяином. А потом увидел Фатти.

ПРОВЕРОК МНОГО. ЗАКУСОК МАЛО

Мистер Гун подступил к столику, за которым сидели мальчики.

– Куда ни пойдешь, – прошипел он, – всюду натыкаешься на вас, на щенков. Здесь-то вы что делаете?

– Подкрепляемся, – вежливо промолвил Фатти. – А вы тоже зашли подкрепиться, мистер Гун? Увы, у нас почти ничего не осталось.

– Придержи язык! – рявкнул полицейский. В последнее время он почти перестал стесняться в выражениях.

– Но вы же задали мне вопрос, – возразил Фатти. – Вы сказали…

– Я сам знаю, что я сказал! Я вами, поганцами, сыт по горло. Прихожу к Мэри Эдамс – там уже двое ваших. Иду сюда – опять ваша компания. Держу пари, в любом другом месте мне придется снова любоваться вашими рожами. Кучка мерзких вредителей, вот вы кто.

– Признаться, нас тоже удивляет. Что мы так часто встречаемся с вами, мистер Гун. – Дружелюбный, даже уважительный тон Фатти обычно приводил Гуна в исступление. – Но для нас, поверьте, это истинное удовольствие!

Гун рассвирепел еще больше: физиономия его приобрела, темно-красный оттенок; еще более темный, чем всегда. Однако в этот момент в зале появилась официантка, и Гун, сдержавшись, начальственным басом пророкотал, обращаясь к ней:

– Ваша мать здесь? Мне надо перекинуться с ней парой слов.

– Она ушла, сэр, – ответила девушка. – Я здесь одна. Но мама скоро вернется. Дождитесь ее, если хотите.

– У меня нет времени ждать, – раздраженно ответствовал мистер Гун. – Я слишком занят. Зайду завтра.

Он двинулся было к выходу, но вдруг остановился и обернулся к Фатти. Ему неожиданно вспомнились чудовищно раздувшиеся щеки мальчика. Сейчас их и в помине не было.

– А что ты сделал со своими щеками? – Гун подозрительно смотрел на Фатти.

– Я? А-а, да, вероятно, просто выдрал себе коренные зубы, – отвечал тот. – Сейчас проверю. Ларри, ты не помнишь, я их выдрал?

– Гах! – сказал мистер Гун и удалился. Официантка расхохоталась.

– Ой, ну до чего вы занятный! – проговорила она сквозь смех. – Правда, занятный. А этот жуткий тип уже был здесь и задал нам с мамой, наверно, тысячу вопросов про двух мужчин, которые приходили в прошлую пятницу.

– Ну, да, конечно! – Фатти мгновенно перехватил инициативу. – Это, должно быть, актеры. Они любят гулять вдоль веки. Особенно эти двое. Я взял у них автографы. А они и вправду были у вас в пятницу? Бьюсь об заклад, они пришли в восторг от ваших закусок.

– Они точно были в пятницу. – Девушка говорила вполне уверенно. – Я знаю это, потому что в пятницу праздновали дань моего рождения, и Питер Уэттинг подарил мне книгу. В половине седьмого я как раз слушала передачу по радио, тут-то они и вошли в нашу закусочную.

– В половине седьмого… – задумчиво повторил Фатти. – А что дальше? Они съели все ваши закуски?

– Бог с вами! Они вообще заказали только кофе с сандвичами. И подарили книжку. Замечательную! Я ее вам покажу, если хотите. А потом в семь часов мы стали слушать радиотеатр. А потом испортился приемник.

– Да ну? – Фатти огорчился. Он надеялся с помощью радио вычислить время. – А дальше?

– Оказалось, что Питер Уэттинг здорово разбирается в технике, – продолжала девушка. – И он сказал, что попробует починить наш приемник. А мама сказала: «Если можно, почините до восьми. А то в восемь будут передавать хороший концерт».

– И что же? К восьми починили?

– Нет. До полдевятого не починили. Мама была ужасно расстроена. Но в полдевятого радио заработало. А Питеру и Уильяму уже пора было уходить. Они подозвали паромщика, сели на паром и поплыли на ту сторону.

Все это было весьма и весьма интересно. И вне всякого сомнения, доказывало, что ни Уильям Орр, ни Питер Уэттинг физически не могли оказаться на месте преступления в тот промежуток времени, когда оно совершилось. Официанточка явно говорила правду.

– Большое спасибо за вкусную еду. Сколько мы вам должны? – Фатти решил, что всю возможную информацию они уже получили, и заторопился.

Маленькая официанточка всплеснула руками.

– Да как же мне сосчитать, сколько вы съели? Я ведь не записывала. А сами вы не помните? Попадет мне от мамы, когда она узнает, что я не считала и не записывала.

– А надо было считать, – укоризненно покачал головой Фатти. – Когда сам ешь, подсчитывать, сколько съел, знаете, трудновато. Ларри, по-моему, было так: мы умяли по шесть закусок каждый плюс сандвичи и кофе. Правильно?

Ларри подтвердил. Фатти расплатился и вручил девушке еще шиллинг, чтобы она купила себе какую-нибудь безделушку в честь праздника, бывшего в прошлую пятницу. Потом они с Ларри вышли на улицу, ощущая, что наелись, как говорится, под завязку.

– Нам хватит времени дойти до кинотеатра и попытаться что-нибудь разузнать про Джона Джеймса, – решил Фатти. – Боже праведный, зачем я столько сожрал? У меня от сытости голова отупела.

Они вошли в небольшой вестибюль. Девица за столиком нарезала билеты.

– Доброе утро, – поздоровался Фатти. – Я хотел бы кое-что спросить у вас по поводу кинопрограммы прошлой недели.

– Прошлой недели? Уж не собираетесь ли вы ее посмотреть? Припоздали чуть-чуть, – хихикнула девица.

– Видите ли, мы с другом поспорили. – Фатти фантазировал на ходу, а Ларри глядел на него с немым изумлением. – Друг утверждает, что на прошлой неделе у вас шел «Подросток», а я говорю – м… м… «Генрих Пятый».

– Ничего подобного, – снисходительно усмехнулась девица. – Не «Подросток», а «Переросток», не «Генрих Пятый», а «Генрих Пятнадцатый».

Рассерженный Фатти повернулся и вышел. И налетел на какого-то человека, поднимавшегося по ступенькам. Фатти едва не упал, но успел за него схватиться. И тут же слух ему резанул знакомый голос:

– Убери руки! Куда ни сунешься – всюду эти сопляки! Здесь-то вам что понадобилось, хотел бы я знать?!

– Они пытались купить билеты на фильмы, которые показывали на прошлой неделе, – со смехом отозвалась девица из вестибюля и добавила высокомерно: – Наглость какая! Ну, ничего, я их неплохо отбрила!

– И правильно, – сказал, мистер Гун. – Они заслуживают того, чтобы их отбрили. Шатаются везде, пристают с идиотскими вопросами…

Тут вдруг до него впервые дошло, что шатается Фатти с той же целью, что и он сам – проверяет алиби. Гун затрясся от злости.

– Суете ваши носы… – завел он.

Но Фатти и Ларри уже ушли. У них не возникло ни малейшего желания вступать в спор с мистером Гуном или той девицей.

– Нахалка… – бурчал Фатти, которого в любом разговоре не так-то легко было положить на лопатки. – Боюсь, Гун узнает от нее гораздо больше, чем мы.

– Ты прав. С этим алиби пока что у нас прокол… – начал было Ларри, но внезапно смолк и с силой ткнул Фатти кулаком в бок. – Слушай, я придумал! Надо спросить Китти, кухарку Пипа. Она ходит в кино каждую пятницу. Я сам слышал, она говорила это Бетси. И за девять лет ни одной пятницы не пропустила.

– Держу пари, что она пропустила именно прошлую пятницу. Первый раз за девять лет, – похоронным голосом отозвался Фатти. Обида на девицу из кинотеатра явно еще не зажила. – Ладно. В любом случае поговорить не мешает.

– Слава Богу, хоть в кухне у Пипа мы не наткнемся на Гуна, – ухмыльнулся Ларри. – Вперед!

Китти встретила их лучезарной улыбкой. По большей части эта улыбка предназначалась Фатти: Китти считала, что мастер Фредерик – один из умнейших людей в городе.

– Китти, можно нам попить водички? – приступил к беседе Незаурядный Ум.

– Зачем водички? Я дам вам лимонаду собственного производства, – засуетилась кухарка. – И что-нибудь перекусить.

При одном упоминании о еде Фатти побледнел.

– Большое спасибо, я уже перекусил.

– Ну и что? Еще покушайте.

В мгновение ока на столе появились пирожки с мясом, чрезвычайно привлекательные на вид. Фатти тихонько застонал и отвернулся.

– Извините меня, Китти, они выглядят потрясающе, но я слишком сыт.

Возникла пауза, во время которой Китти наливала в стаканы лимонад.

– Вы были в кино на прошлой неделе? – спросил кухарку Ларри. – Вы же любите кино, правда? И часто туда ходите…

– За девять лет ни одной программы не пропустила, – с гордостью призналась Китти. – Конечно, в пятницу я ходила. Как обычно. О-о, картина была потрясающая.

– А какая?

– Я вошла, когда пробило шесть и шли новости. Потом была мультяшка. А с полседьмого и до конца программы показывали «Он так ее любил». О-о-о, это было изумительно. Я вся обревелась.

– Действительно, удачный вечер, – не без иронии заметил Фатти. – Много было знакомых?

Китти задумалась.

– Нет, пожалуй. Я никого и не видела. Я ведь, знаете, с головой ухожу в картину. Так было обидно, когда она прерывалась.

Фатти насторожился.

– Что значит «прерывалась»?

– Да вы знаете, о чем я говорю, мастер Фредерик, – сказала Китти. – Кино – это же когда показывают много-много снимков. Перестают показывать – и сразу пустой экран и никакой картины. Наверное, что-то в самом фильме ломалось.

– Это было несколько раз?

– Да. Четыре раза. – Китти вздохнула. – А казалось – без конца. И в самых неподходящих местах. В самых таких, когда душа замирает. Публика была сильно недовольна.

– Обидно. – Фатти поднялся. – Ну, Китти, мы пошли; большущее спасибо за лимонад. В эту пятницу, надеюсь, с фильмом все будет в полном порядке.

– О-о-о, я тоже буду надеяться, – снова заулыбалась Китти. – Он называется «Три разбитых сердца», – Вот уж поплачете вволю, – пообещал Фатти. – И получите полное удовольствие. Жаль, я буду занят в этот вечер: не смогу прийти и одолжить вам свой носовой платок.

– Ох, вы и шутник! – Китти была в полном восхищении от мастера Фредерика.

– Идем же, Ларри! – Фатти вытащил приятеля из кухни. – Выяснилось кое-что небесполезное. Нам бы теперь отловить Джона Джеймса и узнать поточнее, заметил ли этот джентльмен, что лента рвалась во время сеанса – чего он, если был там, не заметить не мог, – и тогда его алиби можно будет считать проверенным.

– Принято! – сказал Ларри. – Первоклассная была работа! Но как нам отловить Джона Джеймса? Не можем же мы подойти к нему на улице и спросить: «Мистер Джонс, вы заметили, что фильм четыре раза прерывался, когда сидели в кино в прошлую пятницу?» – Ясно, не можем, – улыбнулся Фатти. – Дьявол, уже почти время обеда! Мы займемся Джеймсом попозже. Ларри, а вообще-то ты способен сейчас обедать? Я – нет.

– И я нет. А ведь сегодня у нас жареная свинина с яблочным пюре, – вспомнил Ларри и застонал. – Какая потеря!

– Не произноси при мне слов «жареная свинина». – Фатти содрогнулся. – Зачем мы столько сожрали? Теперь мама всполошится, почему я ничего не ем за обедом, и начнет мерить мне температуру или делать еще что-нибудь в том же роде.

– Так что насчет Джона Джеймса? – вернулся Ларри к главной теме. – Как нам его заполучить? Мы даже не знаем, где искать. В театре? Едва ли. Сегодня нет дневного спектакля.

– Давай я из дому позвоню Зоэ: вдруг она в курсе, – предложил Фатти. – И надо взять с собой Бетси. Иначе ей будет казаться, что ее все бросили.

– Договорились, – кивнул Ларри. – Увидимся после обеда.