Текст книги "Длинная тень смерти"

Глава семнадцатая

Все началось в субботу. Читатели воскресных газет не зря потратили свои деньги.

Первое событие: в дверь дома Хоггетов позвонил незнакомец – высокий мужчина, усатый, с копной темно-рыжих волос, слегка прихрамывающий. Спросил Сэма.

– Он сейчас в магазине, – ответила Кэти. – А что вы хотели?

– У меня к нему небольшое дело.

– Какое? – В голосе Кэти прозвучала тревога.

– Вам не о чем волноваться, – поспешил успокоить незнакомец. – Просто я хотел узнать, не встречал ли он в этом районе молодого парня среднего роста, худощавого. Это жулик. Он ходит по домам, влезает в доверие к одиноким женщинам, выманивает у них деньги.

Она улыбнулась:

– Сомневаюсь, что Сэм видел его. Иначе бы он мне рассказал. А вы из полиции?

– Не имеет значения. Дело в том, что не у каждой женщины есть такой муж. Некоторые нуждаются в защите. Вы говорите, он в магазине? Когда вернется?

– В середине дня, пообедать. Но вы можете застать его там. Это на Хартли-стрит. До закрытия еще час…

Незнакомец поблагодарил и удалился, а Кэти, проводив его, забеспокоилась. Сэму не понравился визит Джеймисона. Он попросил ее впредь таких гостей в дом не пускать.

– Нечего им влезать в наши дела.

Выйдя через некоторое время во двор, она столкнулась с соседкой и спросила, заходил ли к ним рыжий незнакомец.

Та ответила, что сегодня их никто не беспокоил, и это Кэти взволновало еще сильнее.

Когда все стало известно, люди, которые в то утро общались с Хоггетом, говорили, что он показался им странным. При этом все было как обычно. Он бойко отвечал на вопросы покупателей, знал, где что лежит, как всегда, уверенно двигался по магазину, но в глубине его неулыбчивых зеленых глаз мелькал намек, что его мысли заняты чем-то более важным, чем комплект для жарки или новая сковородка со стальным днищем. В то утро дважды звонил телефон, и каждый раз он успевал брать трубку раньше помощника. Обычно по субботам Сэм не торопился и соглашался обслужить покупателя, зашедшего в неурочное время, а вот сегодня побежал закрывать ставни минут на десять раньше.

«Неужели Сэм завел себе женщину на стороне?» – удивился помощник. Он, конечно, был рад уйти пораньше.

– К тебе утром в магазин заходил этот рыжий? – спросила Кэти, когда они сели обедать.

– Какой рыжий?

– Он интересовался молодым жуликом, который обирает одиноких женщин.

– Он был здесь? И что ты ему сказала?

– Ничего. Слава Богу, к нам этот жулик не наведывался.

– Он собирался зайти в магазин?

Кэти задумалась.

– Нет… он спросил, когда ты придешь домой.

– Я же просил тебя не приваживать кого попало!

– Сэм, зачем срывать на мне зло? Я решила, что он из полиции, и предложила зайти к тебе.

Он вскинул голову.

– Этот человек из полиции?

– Я не поняла. Спросила, а он не ответил. Сказал, что мне беспокоиться не о чем, раз есть такой муж. А вот некоторым женщинам нужна защита.

– Какой такой муж? – Сэм помрачнел еще сильнее. – И вообще не нравится мне это. Что он еще спрашивал?

– Ничего. А потом я встретила во дворе миссис Артур, и она сообщила, что этот человек к ней не заходил. – Кэти погладила мужа по плечу. – Ладно, Сэм. Ну зашел какой-то тип, поспрашивал. Что тут особенного? Сегодня обещала прийти Мэй, мы можем посмотреть кино. Давно не ходили.

Мэй Френд, их молодая соседка, незамужняя, очень любила детей и никогда не отказывалась посидеть с ними.

Сэм сказал, что сегодня не получится. Ему нужно съездить кое-куда, уладить дела с поставщиком. Кэти это не нравилось. Год назад такое улаживание стоило им автомобиля, но второй раз – это уже слишком. Она и не представляла, насколько далека была от истины.

Уговаривать мужа остаться не имело смысла. Она видела, что его что-то беспокоит, – скорее всего деньги, – но, если захочет, расскажет. А приставать не следует. Некоторые жены хвастаются, что мужья им все рассказывают. Возможно, это правда, но ее Сэм придерживался старых взглядов. Жене не надо вмешиваться в дела мужа. Пусть присматривает за домом и детьми, этого достаточно.

– Ты вернешься поздно? – спросила она.

Он улыбнулся, и это рассеяло напряжение.

– К чаю.

– Тогда я испеку медовые коржики. Хочешь?

Сэм обнял ее за плечи.

– Ты хорошая, Кэт. Не знаю, что ты во мне нашла.

– Что нашла, то нашла, – отозвалась она и прижалась к нему.

– Сегодня с тобой за покупками пойдет Бобби. – Сэм отстранился от жены. – В виде исключения.

– Что такое сегодня с папой? – спросил Бобби, когда они вышли.

– Ничего. Просто у него дела, – ответила Кэти, но на душе было неспокойно.

В последние дни Сэм вел себя немного странно, будто постоянно размышлял о чем-то. Что это могло быть? Материальные трудности Кэти не пугали. Они переживали их прежде, переживут и теперь.

Вернувшись из магазина, она быстро разобрала корзину с помощью Морин и принялась печь коржики. Бобби побежал играть с приятелями. В четыре часа Морин накрыла на стол, они по субботам в это время пили чай, а ужинали в семь.

За окнами зарядил дождь, и, кажется, надолго. Часы пробили пять, а Сэма все не было. Наконец в половине шестого у двери раздались шаги. Кэти вскочила, но это пришла Мэй Френд, искренняя добрая девушка. Можно позавидовать ее будущему мужу. Вот уж кому повезет. Она побывала на субботней распродаже и принесла детям гостинцы.

– Сэм еще не пришел? Что-то он засиделся в своем магазине в субботу. Пора отдохнуть.

– Он поехал встретиться с поставщиком, – произнесла Кэти. – У них какие-то дела.

– Странно.

– Что странно, Мэй?

– Я проходила мимо магазина минут сорок назад, и там в задней комнате горел свет.

– Наверное, перед отъездом он приводил в порядок бумаги. Собирался вернуться к чаю. Видимо, что-то помешало. Садись и выпей чаю, Мэй. Коржики пока не остыли.

За чаем Мэй пыталась развеселить Кэти, рассказывала, что́ видела на распродаже, разные смешные случаи, а в половине седьмого в дверь позвонили.

На пороге стоял полицейский. Не их констебль Дик Прайс, а незнакомый. Он спросил миссис Хоггет, а затем сообщил, что с ее мужем произошел несчастный случай. Кэти побледнела.

– С Сэмом Хоггетом, вы уверены?

– Да. Он, похоже, поскользнулся.

– Где поскользнулся? – вскрикнула она. – Что с ним случилось?

– Вам, пожалуй, следует пойти со мной, – уклончиво ответил полицейский.

– Да расскажите вы наконец! – потребовала Мэй. – Зачем людей мучить? Вы что, не видите, как нервничает миссис Хоггет?

Он неохотно начал:

– Значит, влюбленная парочка гуляла по парку, вдоль озера, и случайно заметила в камышах что-то темное. Подошли ближе, оказалось – человек. Молодые люди повели себя правильно. Она осталась на месте, а он побежал в участок. В кармане человека нашли размокшую карточку с фамилией и адресом.

Кэти выслушала полицейского, вцепившись в край стола, затем повела Мэй в кухню, показать, что у детей на ужин. Соседка сказала, что готова сидеть с ними сколько понадобится, может даже остаться ночевать.

Пока Кэти переодевалась, Мэй рассказала полицейскому, что Сэм во второй половине дня находился в своем магазине, чего прежде в субботу никогда не случалось.

Полицейские сразу направились туда и обнаружили письмо, напечатанное на пишущей машинке. Оно было адресовано коронеру и лежало в рекламном конверте магазина.

Я, Самьюэл Хоггет, решил расстаться с жизнью, находясь в здравом уме. Когда я прикончил свою первую жену Руби, это действительно было помрачение рассудка. Впрочем, во всем виновата эта женщина. Руби отравляла мне жизнь целых двенадцать лет перед войной, затем я узнал, что она погибла во время налета, что было для меня огромным облегчением. Год назад она явилась в мой магазин и потребовала денег. Угрожала объявить всем, что мои дети бастарды. Пришлось отдать ей все, что было отложено на машину. Я предупредил Руби, чтобы не вздумала приходить снова, но она явилась, упрямая дрянь, и опять за деньгами. Я попросил неделю, чтобы собрать нужную сумму, а сам нанес ей ответный визит. Это было в пятницу, как и подозревал мистер Крук. Она очень рассердилась, не позволяла мне пройти в заднюю комнату, говорила, что у нее гости. Когда я все же зашел, там никого не было. Она начала грязно говорить о моей жене, называла ее потаскухой. И я не выдержал. Мне на глаза попалась кочерга, и я ударил ею по голове Руби. Не помню даже, как это все получилось. Потом постоял, пришел в себя и решил отовсюду стереть отпечатки. Заподозрить меня полиция не могла. Мы с Руби не переписывались, по телефону не говорили, у нее и не было телефона, деньги я ей дал наличными. Так что все было чисто. Но вскоре за дело взялся мистер Крук, и я понял, что мне конец. Лучше уйти самому. В особенности для детей. Меня вы найдете в озере в Барнис-Парке. Надеюсь, что в такую погоду никто мне там не помешает. Жене о письме не сообщайте. Пусть думает, что это несчастный случай. И дети тоже. Я загляделся на уток, перегнулся через перила и поскользнулся. Надеюсь, она сможет вырастить детей. Магазин чего-то стоит. Но лучше пусть поскорее забудет меня и выйдет замуж. Она еще молодая…

Ниже стояла подпись, неровная. Видимо, он волновался.

Кэти настаивала, чтобы ей показали письмо, но инспектор сказал, что пока нельзя. Она не верила, что муж сам наложил на себя руки.

– Ну не мог он, не мог никак такое сделать. Понимаете, не мог. И почему не рассказал мне? Думал, я не пойму? Зачем скрывал, утверждал, что эта женщина не имеет к нему отношения? Вообще-то он всегда называл ее Берта, поэтому я и не догадалась, когда увидела в газете, что убили Руби Хоггет. Сэм ведь был вдовец уже восемь лет, перед тем как мы повенчались в церкви.

В участке инспектор вспомнил о предупреждении Артура Крука. «Следите за событиями в конце недели», – сказал адвокат и, как всегда, попал в точку И все знали, что если Крук что-то начинает сообщать полицейским, значит, работа завершена.

– Интересно, он на это событие намекал? – хмуро удивился инспектор и позвонил Круку домой.

– Вот так-то, – отозвался адвокат.

А вскоре появился в участке, где ему показали письмо.

– Теперь все понятно, – буркнул он. – Но, если помните, я сразу сказал, что миссис Френч тут ни при чем.

Крук провел с полицейскими полчаса, кое-что объяснил им, затем сообщил, что отправляется к Френчам.

– Пора заканчивать расследование.

В этот день они разделились. Хелен с подругой Алтией Баттс отправилась в театр на дневной спектакль, а Полу захотелось пойти в кино. Потом Хелен с подругой решили пообедать в кафе и поболтать.

Пол вернулся, когда Хелен находилась уже дома.

– Как спектакль?

– Детектив. Сейчас много таких ставят.

– Хороший?

– Если бы поставили про нас, то, я думаю, был бы лучше. Пол, ты не представляешь, как мне все это надоело!

Он обнял ее.

– Все будет хорошо, дорогая. Клянусь.

– Откуда такая уверенность?

– Этим занимается Крук. Но если к понедельнику он убийцу не найдет, у нас готов план.

– Какой?

– Расскажу в понедельник. Впрочем, возможно, он нам не понадобится.

– Пол, ты что-то скрываешь?

– Поверь мне на слово, все будет хорошо, – успокоил он. – Давай лучше немного выпьем.

Вскоре в дверь позвонили, и через несколько секунд в дом стремительно вошел Крук.

Глава восемнадцатая

– Его нашли? – спросил Пол, выслушав новость.

– Разумеется, – ответил адвокат. – В парке гуляла влюбленная парочка. Помните, я говорил, что может объявиться какой-то свидетель? Позднее нашли письмо.

– Вы его видели?

– Да. Мне показали в участке. Напечатано на старой машинке, которая стоит в его магазине в задней комнате.

– А почему они стали искать в магазине?

– Хорошая знакомая их семьи вспомнила, что около четырех часов проходила мимо и видела там свет. Это показалось ей необычным, потому что по субботам в это время Сэм всегда ходит с женой в супермаркет. В магазин полицейским удалось проникнуть сзади. На пустыре наконец начались работы, и кто-то по неосторожности разбил стекло. Небольшое оконце рядом с задней дверью. В общем, они вошли, а на столе конверт, адресованный коронеру. Все честь по чести.

Пол удовлетворенно кивнул:

– Теперь понятно. – Он повернулся к Хелен, нежно сжимая ее руку. – Ты можешь успокоиться, дорогая.

– Конечно, – отозвалась она без улыбки.

Зато Пол заулыбался:

– Выше голову, все уже позади. А ведь я был на грани… Впрочем, сейчас это не важно.

– Честно говоря, – призналась Хелен, – я даже не знаю, почему беспокоилась. Во-первых, с тобой и мистером Круком я была как за каменной стеной, а во-вторых… – она замялась, – вины-то моей тут действительно не было. И меня тревожит эта женщина, жена Хоггета. У них трое детей. Представляете, какой это для нее ужас? Неужели она ничего не подозревала?

– Нет, – ответил Крук. – Она считала мужа чуть ли не святым.

– А погибшая миссис Хоггет, – озадаченно произнес Пол, – Кэти о ней что-нибудь знала?

– Очень мало. И к тому же он называл ее Бертой. Только в письме она почему-то стала Руби. Миссис Френч права, для Кэти это тяжелый удар.

– И она продолжает его любить? Убийцу?

– Меня всегда удивляло, миссис Френч, – заметил Крук, – что людям почему-то не приходит в голову, что убийцы такие же люди, как они сами. Ходят на футбол, запускают с ребенком на пруду кораблики, смотрят кино с женой. Другими они становятся на очень короткое время. Так что убийцу можно любить, в этом нет ничего необычного.

– Разумеется, пока не узнаешь правду. К тому же он пошел на это ради нее.

– Пожалуй, – произнес Крук. – Но суд бы это вряд ли учел.

– Что она будет делать?

– Прежде всего сменит фамилию, – сказал Пол. – А потом и район. Переедет куда-нибудь. – Он посмотрел на жену. – С ней все будет в порядке. Продаст магазин, выручит неплохие деньги. Кроме того, ее история взволнует людей. Они начнут писать со всех концов страны, может, организуют фонд Кэтрин Хоггет. Такое сейчас модно.

– Не надо, Пол. – Хелен поежилась. – Попробуй встать на ее место.

Он покачал головой:

– Ты слишком много от меня требуешь, дорогая. Совсем недавно я вообще был готов на…

– Да, – подтвердил Крук. – Хотите знать, милочка, что ваш муж собирался сделать?

– Он говорил о каком-то плане.

– Круку мой план не нравился, – поспешил вставить Пол, – но ничего иного я придумать не сумел.

– Так вот, – продолжил адвокат, – ваш муж собирался явиться в полицию с повинной. Сказать, что это он отправил на тот свет печальной памяти даму. И не смотрите на меня так. Я его сразу предупредил, что это сумасшествие.

– Конечно! – воскликнула Хелен. – Всем известно, что Пол не мог это сделать, потому что, когда миссис Хоггет убивали, он находился в поезде на пути в Лондон.

– Именно это он и рассказал тогда в полиции. Но совсем недавно решил отказаться от своих слов. Как адвокат мистер Френч понимал, что его показания не подкреплены ничем, кроме собственных слов. Но я его предупредил, что это рискованный шаг.

Хелен вздохнула.

– Но как ты мог помочь мне своим арестом?

– С тебя бы сняли подозрение в убийстве, – ответил Пол. – Разве этого мало?

– А что было бы с тобой?

– Этим занимался мистер Крук. Я давал ему время завершить дело.

– Да, – кивнул тот, – теперь, когда в моих руках факты, дело можно считать завершенным.

– Вы имеете в виду письмо Хоггета?

– Оно самое. Письмо объясняет многое. Понимаете, преступники очень часто идут на неоправданный риск, что приводит к катастрофе. Им кажется, будто они заметают следы, а на самом деле подставляются.

– Вы изобличили Сэма Хоггета? – спросила Хелен. – Его можно было привлечь к суду?

Крук покачал головой:

– Против Хоггета у меня ничего нет. Он утверждал, что никогда не был в магазине Руби, а я не мог доказать обратное. И даже наша доблестная полиция не имеет права арестовать человека только на основе подозрений, не располагая уликами.

– И вот теперь вы наконец их получили, – заметил Пол и обратился к Хелен: – Я увезу тебя куда-нибудь на несколько дней. Подальше от всей этой шумихи.

Она поежилась.

– Я сейчас представила, как мы с подругой сидели в театре и смотрели пьесу о выдуманном убийстве, а он в своем магазине писал это письмо, потом вышел и под дождем направился к озеру.

– Он не умел плавать, – заметил Крук.

– Но можно было придумать способ полегче.

– Какой?

– Например, яд.

– Ну, его не так легко достать. Теперь без рецепта в аптеке нельзя купить даже мышьяк для борьбы с сорняками. – Крук усмехнулся. – В моем отрочестве отчаявшиеся девушки травились всякими средствами для чистки, лимонной солью, например. В любом случае к яду чаще прибегают женщины. Мужчины стреляются из пистолетов, вешаются, даже прыгают из окон. Иногда бросаются под поезд, хотя это требует большого мужества и по плечу не каждому. В общем, данный способ самоубийства не хуже других. Ведь его так быстро обнаружили совершенно случайно. Кто мог предположить, что в такую погоду у озера будет прогуливаться парочка влюбленных? Представляю, как это на них подействовало.

Хелен внимательно посмотрела на адвоката.

– Мистер Крук, вы подобный исход предвидели?

– Ни в коей мере.

– А на что вы рассчитывали? – спросил Пол. – Разве в последнем разговоре вы не намекнули Хоггету, что знаете что-то для него гибельное? Насколько я понял, именно это и подвигло его на самоубийство.

– Нет, – спокойно ответил Крук. – Дело в том, что вчера я с ним не разговаривал. По простой причине: вчера он в паб не зашел.

– Но что-то должно было стать причиной такого поступка?

Адвокат пожал плечами:

– Наверное, его замучила совесть. Но скорее всего вмешался кто-то еще. Кэти Хоггет сказала, что утром к ней заходил человек, намекнул, что из полиции.

– Действительно из полиции?

– Сомневаюсь.

– Чего он хотел?

– А ничего. Выдал байку, мол, ищет парня, который втирается в доверие к женщинам, но больше тот человек ни к кому не заходил. Потом явился на обед Сэм и сообщил, что сегодня у него встреча с поставщиком.

– Вы хотите сказать, что никакой встречи не бы-ло? – спросила Хелен.

– Видимо, нет. Кстати, – добавил Крук небрежным тоном, – к вам скоро могут прийти полицейские.

– Зачем? – удивился Пол.

– Уточнить кое-какие детали. Ведь в тот день миссис Френч действительно находилась на месте преступления, верно? Она слышала, как в дом вошел преступник. Это важное свидетельство. – Он повернулся к Хелен. – Скажите, этот шарф, что висит на стуле, тот самый?

– Да. – Она взяла его в руки. – Мы купили его в Париже в свой медовый месяц. Оригинальная модель, и я там вышила монограмму. Видите, в углу?

– Какой он у вас чистенький, – восхитился Крук. – Только что из химчистки?

– В химчистку я его не сдавала.

– Выстирали сами?

– Нет. Продавщица предупредила, что стирать нельзя. Только химчистка.

– И в каком же виде вам возвратил его муж?

– Все было нормально. Шарф немного помят, но я прогладила его теплым утюгом.

– Я его подобрал и сразу сунул в карман, – недовольно проговорил Пол. Разговор о шарфе ему явно не нравился.

– А где вы его подобрали?

– Не помню. Где-то на подходе к дому.

– Он, наверное, в темноте светился? – предположил Крук.

– Нет.

– Но все равно многое неясно, – продолжал настаивать адвокат. – Во-первых, почему, подобрав шарф, вы запихнули его в карман? Зачем было мять? Или вы не хотели, чтобы его видела мисс Маргеттс? У вас имелись причины скрывать это?

– Разумеется, нет.

– Во-вторых, как получилось, что, пролежав под дождем несколько часов, шарф остался совершенно чистым, не нуждающимся в чистке? Лишь слегка помятым?

– Действительно, – подала голос Хелен. – Он не был даже влажным.

– Это потому, что шарф под дождем не был, – заявил Крук. – И еще, эта свидетельница, миссис Пикок, которая видела, как вы выходили из дома миссис Хоггет, описала вас довольно точно – рост, цвет волос, костюм, шляпка, – но шарф почему-то не заметила. Хотя он весьма эффектный. – Крук взял шарф и начал задумчиво рассматривать его. Затем перевел взгляд на Хелен. – Как такое могло быть?

– Я схватила его в спешке и бросилась к двери. Вероятно, он был у меня в руке.

– Все равно она бы его увидела. И последний вопрос: как случилось, что вы уронили его у дома?

– Я сильно нервничала. Нелегко было узнать, что миссис Хоггет шантажировала Пола и угрожала разрушить нашу жизнь. Я тогда ни о чем ином не думала. А когда оказалось, что шарфа нет, опять расстроилась, что завтра придется ехать туда, забирать. Очень не хотелось встречаться с этой неприятной женщиной. Пол, ты меня понимаешь?

Он взял ее за руку.

– Конечно, дорогая. Достаточно было посмотреть на ее мерзкое лицо. А когда она надевала очки, то вообще…

– А может, вы действительно оставили у нее шарф? – перебил его Крук, обращаясь к Хелен.

– Теперь ясно, что нет, раз его нашел Пол у дома. Наверное, я уронила, когда возилась с замком.

– Открою вам секрет, – произнес адвокат заговорщицким тоном. – Мы с моим помощником Биллом провели эксперимент. Взяли совершенно белый шарф и пришли к вашему дому ночью. Тогда даже не было дождя, но мы, уронив его, сколько потом ни вглядывались, увидеть не смогли. Там темно, как в угольном подвале.

– И что это доказывает? – спросила Хелен.

– А то, что вы действительно, торопясь, оставили шарф в комнате миссис Хоггет. А потом его забрал ваш муж, когда явился туда в половине девятого.

На сей раз молчание длилось дольше обычного. Наконец Хелен произнесла:

– Пол, что это значит? Как ты мог оказаться в тот вечер в Камден-Гроув, если находился в поезде?

– Никак. И твой шарф я нашел недалеко от входной двери, когда приехал.

– Но таксист, который привез вас с вокзала, – заметил Крук, – немного задержался, считал деньги. Так вот, он утверждает, что видел, как открылась дверь, но не заметил, чтобы вы наклонялись и что-то подбирали. И ваша экономка не видела шарф, потому что он лежал у вас в кармане, куда вы сунули его после того, как разделались с миссис Хоггет. То есть с Руби, как вы ее называете.

– Не понимаю, куда вы клоните? – воскликнул Пол.

– Сэм Хоггет никогда не называл жену Руби, ему не нравилось это имя. Она для него была Берта. А вот взявшись писать предсмертное письмо, адресованное коронеру, он вдруг вспомнил, что она еще и Руби.

– А что тут странного? – хмуро проговорил Пол. – В полиции ее знают как Руби.

– Да, – согласился адвокат, – но в полиции сообразили бы, о ком идет речь. А письмо он явно печатал в спешке, не перечитывал, делал ошибки, но все равно ни разу не назвал ее Бертой.

– И что это означает? – спросила Хелен.

– А то, что Хоггет письма не писал.

– Тогда кто же?

– Человек, который убил Руби. Он, по его собственному признанию, находился в ее магазине в тот вечер. Вошел, когда вы еще там были. И зовут этого человека Пол Френч.

Хелен рассмеялась немного истерично.

– Так вы же не верили в мою вторую версию? – изумился Пол.

– Теперь, когда вы ее доказали, верю.

– Как доказал?

– Вы сказали совсем недавно, что Руби в очках выглядела еще ужаснее. Но очки у нее появились за день до смерти, и вы могли видеть ее в очках, только если были там в пятницу вечером.

– Но об очках я узнал от Хелен.

– Нет, нет, вы не так говорили. Вы сказали: «Когда она надевала очки, то вообще…» ну в смысле становилась еще более страшная.

– Чтобы осознать, что очки ее не украсят, не требуется большого воображения. Тем более что Хелен мне рассказала.

– И что же вы рассказали, миссис Френч? – Крук повернулся к Хелен. – «Я как увидела миссис Хоггет в очках, так прямо испугалась. В них она была еще страшнее». Вы это сказали?

Хелен оцепенело переводила взгляд с одного на другого.

– Я не помню, но раз Пол говорит, значит, так и было.

– Но когда? – продолжал допытываться Крук. – В своих показаниях полиции вы очки не упоминали.

– Наверное, была фотография в газете, – предположила Хелен.

– Единственная фотография, которая попала в газеты, была свадебная. А очки, к вашему сведению, при падении разбились.

– Но я же рассказала о них Полу. Иного объяснения нет.

– Есть. И оно такое: ваш муж находился там в тот вечер, и шарф он принес вам оттуда.

– А потом я залез в магазин Хоггета и напечатал письмо? – шутливым тоном спросил Пол.

– А почему нет?

– Это абсурд, – заявила Хелен. – Днем Пол ходил в кино.

– Ходил. Я в этом не сомневаюсь. Но сеанс длился довольно долго, а он управился со всем за полчаса. Утопил Хоггета, потом напечатал письмо. Вернее, утонул он сам, его достаточно было столкнуть в воду. Там глубоко.

– А дверь магазина я взломал?

– Нет, вы вошли в магазин сзади, как потом полицейские. Там было разбито стекло, и, видимо, совсем недавно, иначе бы Сэм заметил и загородил дыру хотя бы доской.

– И вы полагаете, что у меня было готово объяснение на тот случай, если бы Сэм вошел?

– Занимаясь письмом, вы прекрасно знали, что Хоггет уже плавает в озере. Точнее, пошел ко дну.

– Чушь!

– Это не чушь. Вы звонили ему утром в магазин от моего имени. – Крук изменил голос: – «Это мистер Хоггет? Говорит Крук, да, Артур Крук. Надо поговорить. Ваша жена сказала, что во второй половине дня вы свободны». Вы уже поговорили с Кэти, выдавая себя чуть ли не за полицейского. Правда, сказку придумали дурацкую. «Так что, я приезжаю? Давайте в парке, на мосту через озеро. Вряд ли в такой день там будет людно». Наверное, Сэм волновался, поэтому не удивился, что вы не предложили встретиться в магазине, как это сделала Руби. Все продумали, но вас подвела спешка. Да, времени было в обрез: надо было отправить его в воду, затем напечатать письмо и вернуться в кинотеатр к концу сеанса. А задержись вы хотя бы на пару минут, то можно было увидеть лодку, которую плохо привязали у причала. Она дрейфовала и проплывала как раз вблизи моста. Сэм успел за нее уцепиться, а вскоре его увидела та пара. Стечение обстоятельств! Еще час, и ему конец. А так врачи постарались, выходили его, он будет жить и обо всем расскажет.

Хелен не сводила глаз с адвоката. Неожиданно его лицо изменилось, и он с проворством, которого нельзя было ожидать от такого грузного человека, рванулся к Хелен и увлек ее в угол комнаты. Она обернулась и увидела мужа с пистолетом в руке.

– Стреляйте, чего вы медлите? – произнес Крук, повысив голос. – Надеетесь, что и это вам сойдет с рук, как и убийство первой жены?

– Нет, – прошептала Хелен, – он клялся мне, что это несчастный случай. И с Руби тоже несчастный случай. Ведь она умерла после падения, ударилась виском о мраморную плиту.

– Да, но вначале ее стукнули кочергой по голове. Причем совсем не случайно.

– И все равно это не убийство, – настаивала Хелен. – А Бланш сама…

Крук пристально посмотрел на нее.

– А Хоггет? Вы полагаете, будто он сам прыгнул с моста? Решил покончить с собой? Зачем? Хорошая жена, каких поискать, прекрасные дети. И он не убивал женщину, которую называл Бертой. Этого не может доказать никто из живущих на земле, даже Артур Крук.

– Но Пол… – пробормотала Хелен. – Он же не мог допустить, чтобы осудили невиновного?

– Кто для него Хоггет? Или его жена, дети? Плевать он на них хотел. И крепитесь, милочка, это нужно выдержать. Вы недавно спрашивали, возможно ли любить убийцу. Теперь вы знаете, что замужем за настоящим убийцей. Такие не колеблясь уничтожают любого, кто стоит на их пути. В данный момент Пол Френч размышляет, как разделаться со мной, пока нет свидетелей. Затем станет утверждать, что это была самозащита.

– Но я…

– Вы жена. А жены не могут свидетельствовать против мужей, даже если они убийцы.

Крук, конечно, понимал, что сейчас он близок к смерти, как, наверное, никогда в жизни. Этот человек может выстрелить в любой момент и с такого расстояния не промахнется.

– Я ничего не понимаю! – в отчаянии произнесла Хелен. – Все происходит как во сне. Пол, убери пистолет. Он заряжен?

Пол кивнул:

– А как же, там пять патронов. Было шесть, но один я израсходовал на Бланш.

– Не пугай меня, Пол. Убери пистолет и скажи, что это неправда.

– Правда, неправда – все равно мне никто не поверит.

– Я поверю, если ты сможешь убедить меня.

– В чем тебя убедить, Хелен? В том, что все это ради тебя? Все, что я делал, чем рисковал. И не один, а целых три раза. Да, это так. Возможность любить тебя – единственное, чего я хотел. А эти люди мне мешали.

– А ты спросил меня, хочу ли я принимать такие жертвы? Смогу ли я жить с сознанием, что в фундамент нашей счастливой жизни закопаны трое людей? Да, я люблю тебя, люблю, но… это не значит, что ради любви можно убивать. Ты бы не стал воровать, чтобы купить мне ожерелье. Подождал бы, пока заработаешь, да я бы вообще без него обошлась. А тут человеческая жизнь…

– Да, теперь я понимаю, что все было напрасно. Ты этого не стоишь. Я верил, что наша любовь – это что-то особенное. Перед ней ничтожны условности, закон. Верил, что все мои действия оправданны. Но я ошибался. Ты такая же, как все. Обычная обывательница, домохозяйка, тревожащаяся о том, что подумают люди. Я чувствую себя глупцом, который отдал огромное состояние за то, что казалось ему бриллиантом «Кохинор», а потом узнал, что это можно купить в любой дешевой лавке.

– И ты считал, что все это опять сойдет тебе с рук? – Хелен оглянулась. – Мистер Крук, он сумасшедший?

– Согласно «правилу Макнотена»[2]2
  Критерий невменяемости обвиняемого по уголовному делу.


[Закрыть], нет, – заверил адвокат.

– Что ты наделала, Хелен! – воскликнул Пол. – Разрушила весь мой мир, в центре которого находилась ты с того момента, как я тебя увидел. Все остальные, кроме тебя, были для меня тенями, призраками. И Бланш, и эта мерзкая миссис Хоггет, и ее первый муж… Разве убить призрака – это преступление? – Он помолчал. – Но ты все равно ничего не поймешь. Я зря теряю время. А его, – он ткнул дулом пистолета в сторону Крука, – уже ничто не спасет.

Пол так увлекся, что потерял бдительность. Тем временем двое полицейских успели влезть в окно. Один схватил его сзади за руки. Пистолет упал на пол, и его тут же поднял второй полицейский.

Через секунду в дверь дома позвонили. Появившаяся экономка окинула спокойным взглядом собравшихся и невозмутимо произнесла:

– Мистер Френч, пришли из полиции. Хотят видеть вас.

Хелен начала смеяться и смеялась до тех пор, пока Майлс Гордон, пришедший вместе с полицейскими, не увел ее из комнаты.

А Крук обратился к представителям закона:

– Вы славно сработали, ребята. Поздравляю. А я пошел. У меня есть еще дела.