Текст книги "Грёзы и предостережения"

Глава 6

Сделав шаг, стремглав бросилась по ступенькам вниз, убегая из этого странного места, что могло стать счастливым храмом знаменующим начало новой жизни, а сейчас было наполнено похотью и развратом. Я бежала, но не от мужчин, что остались в жуткой пещере и не от  того, что могло бы произойти. Я бежала от себя. От своих неясных или наоборот слишком ясных желаний, от несвойственных мне чувств и ощущений, от осознания, что панцирь, в который я заковала все свои чувства и эмоции, оказался нещадно уязвим перед этими мужчинами.

Затуманенные глаза мешали ясно видеть, а спешка привела к тому, что я споткнулась. Мысленно, я успела пересчитать ступеньки и распластаться внизу этой огромной лестницы, содрогаясь от нестерпимой боли…

– Осторожнее, – громкий окрик опалил горячим дыханием загривок.

Сильная рука, обхватив талию, удержала от падения, намертво припечатывая к мускулистой груди. Мускусный запах этого ходячего тестостерона ударил в ноздри, вызывая ассоциации с освежающим морским бризом и жарким песком пустыни, рисуя в сознании образы шипучей морской пены на камнях. Ощущения накрыли с головой, выталкивая из нее все мысли и оставляя лишь откровенные картинки порнографического содержания собственного производства. Ноги подкосились, отказывая меня держать. Я расстроилась – в груди заполошно стучит сердце, опасаясь и надеясь  влюбиться, разум активно ищет выход, пытаясь выдернуть из сладкой дремы, а тело счастливо млеет в объятиях, и так доверчиво положило голову ему на плечо, в попытках прильнуть, как можно теснее.

Меня буквально плющит от его потемневшего от страсти взгляда. Пересохшие губы тянуться к его соблазнительному рту, как источнику с живой водой, и он, витиевато выругавшись, накрывает их своими. Поцелуй сносит все когда-либо выстроенные кордоны, выдергивает, вытряхивает душу, выворачивая наизнанку. Меня буквально плющит от еле сдерживаемой страсти и желания ощутить его в себе. Неосознанно ерзаю по его телу, натыкаясь на признаки его ответного возбуждения.

– Демон, это будет сложнее, чем я предполагал, – срывается хриплое признание, и меня перехватывают под колени, поднимая на руки.

Тону в его стремительно темнеющих, как асфальт под дождем, глазах, на дне которых плещется неутоленное желание.

Судорожный сожалеющий вдох.

Мои шаловливые руки сами собой тянутся, обнимая за шею. Мне хочется, чтобы его руки двигались по телу, скользили, ласкали. Вожделение окутывает разум, заставляя двигаться самой навстречу его рукам.

– Что ты творишь, несносная девчонка? – несдержанно хрипит мужчина и немного отстраняется. – Мы на лестнице и это может плохо закончиться, – пытается воззвать Нарсар к моему разуму, но все его увещевания бесполезны.

Проворная рука уже скользнула между шнуровкой его рубашки, прикоснулась к гладкой теплой коже, замерла, прислушиваясь к громкому биению сердца, будоража воображение и погружая меня в экстаз.

Мужчина притягивает меня к себе, сильнее вжимая в тело, и мои руки попадают в ловушку, зажатые нашими телами. Стремительно несется вниз, не разбирая ступенек, и через несколько бесконечных минут ставит на негнущиеся ноги. Он все еще держит меня в непосредственной близости от своего напряженного как струна тела, твердо обхватив мои руки, лишая меня возможности прикоснуться, потрогать.

В голове туман. Наваждение. Я все еще в каком-то замутненном состоянии, словно под действием дурмана. Помани он меня хоть пальцем, стяни с меня одежду, и я отдамся прямо тут, совершенно ничего не замечая вокруг. Разум услужливо подсовывает мысли о ненормальности происходящего и это немного отрезвляет.

Завороженно смотрю, как мужчина отстраняется на вытянутую руку, слегка поддерживая меня на шатких ногах, удерживая и не позволяя прижаться ближе.

– Ты как, искорка? – спрашивает Нарсар с тревогой.

Непонимающе уставилась на движущиеся губы. Почему он так далеко? О чем спрашивает? Машинально провожу языком по пересохшим губам и закрываю глаза, пытаясь вернуть превратившиеся в кашу мозги в адекватное состояние.

– Давай, я провожу тебя на кухню? – предлагает он.

Пока я пытаюсь сдержать рвущиеся упреки, коих бесконечное множество, но все они сводятся  к одному: как он может быть таким спокойным и равнодушным, когда внутри меня шквал эмоций сжег все барьеры дотла, оставив только одно ‑ неудовлетворенное желание?

Несколько долгих минут Нарсар внимательно изучает мое лицо, а я чувствую, как под этим пристальным равнодушным взглядом от боли в сердце расправляется закрученная пружина желания.

– Что это было? – спрашиваю сбивчиво, призывно облизывая губы, и тут же нетерпеливо одергиваю, осознавая всю провокационность этого жеста.

***

Он надвигался на меня, окутанный густой тенью собственной похоти под призывное улюлюканье своих друзей. Делал шаг за шагом, чтобы связанную и растерзанную меня бросить под ноги стоящих полукругом мужчин, позволяя им творить с моим телом все, что только придет в их воспалённые вседозволенностью и наркотиками мозги.

Бессильно рвусь из его рук, ни на что особо не надеясь. Просто не могу позволить себе сдаться. Обнаженные ягодицы опалило болезненным шлепком плети и меня, схватив за волосы, с силой швырнули на пол:

– А норовистую кобылку ты нашел, Игорек.

Сбитые в кровь о цементный пол колени нещадно саднят. Толстые пальцы сжимают горло, вынуждая принять удобную им позу. Замутненный болью взгляд скользит по плотоядным улыбкам, но помощи я уже давно не жду. Из  последних сил кричу и вырываюсь, пытаясь защититься всеми доступными способами. Но меня уже скрутили и поднесли ко рту какую-то таблетку. Надавили на щеки, вынуждая проглотить.

Толстый член появляется перед моим лицом и меня в очередной раз от одного запаха выворачивает наизнанку.

– Сука! – щеку опалило болью, а голова дернулась так, что я даже понадеялась – оторвется. – Я вытрахаю из тебя эту строптивость и ты с улыбкой и готовностью будешь ублажать, кого прихожу, фригидная целка.

– Пока что ты вытрахал только своего наследника, – сплевываю кровь, перемешанную с желудочным соком, и сворачиваюсь от сводящих низ живота спазмов боли. По внутренней стороне бедер сочится что-то теплое, мокрое, липкое. От осознания этой невосполнимой потери, которой я еще пару дней назад безумно радовалась, по сумасшедшему несдержанно ржу, скрывая за безумным хохотом начинающуюся истерику, боль утраты и всепоглощающее отчаяние…

Картинка меняется и я снова на коленях, голая, посреди толпы мужиков. Некодос, Киариз и какие-то мельком виденные в пещере незнакомцы окружили меня, следя за моими трепыханиями со спокойствием и радостью пришпилившего редкую бабочку энтомолога. Очередное движение и видение стирает грань, переставая быть четко осознанным воспоминанием, заставляя поверить в его реальность… 

Новый протяжный вой, сочувственный, тревожащий, проникающий в самую суть моей души, туда, куда никому не удалось добраться, выдергивает из зыбкого сна.

Бессознательное тело резко подкидывает на кровати. Широко распахиваю глаза. В комнате еще темно, и до рассвета еще далеко, но снов на сегодня достаточно. Прислушиваюсь к мерному дыханию и тихому посапыванию вокруг меня. Обхватываю себя руками в извечной защитной позе, отголоски кошмара заставляют зябко ежиться. Я все еще напряжена – дотронься пальцем и от страха взовьюсь под потолок.

Осознание нереальности увиденного и привычный аутотренинг помогают собрать себя в кучку и отрешиться от прошлого.

«Наконец-то! Достучалась! – облегченно звенят в голове мысли Джури. – Больше не смей закрываться от меня!» – обиженно упрекая, потребовала моя драконица.

«Прости», – шепчу виновато, замечая, что мой страх захлестнул и ее.

«Давай сегодня полетим в полет. Я таких дракош присмотрела!» – мысленно закатывает глаза, облизываясь Джури.

Мыслеобраз настолько кокетливый, что я смеюсь с этой умильной рожицы, вспоминая драконицу из Шрека и ее ужимки.

«А вдруг тебя догонит кто-то другой?»

«Никто другой меня не догонит, – уязвленно фыркает моя красавица. – Никому не позволю тебя обидеть».

Это признание отогревает замерзшую душу. Мелькает воспоминание о том, какой я была целых пять лет – выжженная пустыня чувств, пустота внутри и обреченность, будто жизнь закончилась. Я все-таки сдалась и он победил. Пусть и много позже. Уже после того, как решетка отделила меня от него, но все же победил. Превратил меня в жертву.

Качаю головой, отгоняя хлынувшее самобичевание. Ну, и пусть я потеряла все, но я выжила и даже отомстила, потратив все нечаянно обнаруженные капиталы приемного отца. Выбралась один раз, выберусь снова.

В голове вспыхивают воспоминания вчерашнего дня – встревоженный Нарсар, грозный молчаливый Оретт и надежный, как скала, Айвир. Что было бы, если бы они не пришли? Пока было полное слияние с Джури, пьянящие благовония на меня не действовали, а стоило только завершить полет, и наркотический аромат ударил по сознанию, сметая последние преграды и превращая меня в похотливую течную кошку.

«Ты права, Джури. Не будем затягивать. Эффект неожиданности может сработать. Мало ли что придумает за выторгованную мной декаду Предводитель».

«Я подниму драконов?» – довольно повизгивает драконица.

«Поднимешь?» – переспрашиваю я.

«Ну да. Как вчера, когда позвала Дрейма, Круда и Олвада».

«Ты можешь общаться с другими драконами?»

«Конечно. Я же королева!» – уверенно заявляет Джури, переполненная собственной важностью.

Что-то внутри меня предостерегает меня, тревожит, и возможность Джури общаться с другими кажется какой-то неправильной, дефектной, опасной, и интуиция йокает, требуя промолчать, скрыть эту способность.

«Поговори с Дреймом и попроси не выдавать тебя. Пусть он позовет Оретта. Через час в пещере, – мысленно мешкаю, вспоминая название пещеры: – Таинства»

Вот уж точно – таинство. Гордое название для отвратных действий. Передергиваю плечами, но отголоски кошмара все еще звенят внутри меня и выпушенные, как чертик из табакерки, воспоминания гложут душу тревожным предупреждением.

Раз уж мужчины твердо решили оградить меня от посягательств и свободы выбора до брачного полета, то к черту все. Выберем им Предводителя и пусть, потом не пеняют на наше с Джури решение, а то привыкли, что девушки напуганы, зашуганы и подчиняются безропотно. Тоже мне великие воины, только с ветряными мельницами и способны воевать. Еще и хитрят.

 Пока я приводила себя в порядок, мысли снова вернулись к прошлому. Может, и правду говорят, что жизнь, как зебра, полосатая. Моя же больше напоминала стеклянную банку и меня жалкую улитку в ней – стоило только выбраться из очередной ямы и добраться до выхода, как кто-то большой и противный обязательно щелкал по носу, отправляя меня еще глубже, погружая в пучину боли, грязи и сожалений.

Выпустившись из детского дома, я радовалась свободе, комнатке в общаге училища и новым перспективам. Хотя  возможность стать швеей меня особо не вдохновляла. Но я твердо решила отучиться год, дорасти до восемнадцатилетия, а потом пробовать поступать в институт. Вот только на моем пороге случился Игорь. Обходительный, внимательный мальчик-мажор завалил меня тем, чего так не хватало моему девичьему сердцу – конфетами, нарядами, вниманием… И за два месяца до моего совершеннолетия мы подали заявление. Расписавшись, зажили сначала в моей коммуналке, а спустя месяц в отдельном подаренном его отцом небольшом коттедже. Казалось, вот оно счастье – детдомовская Золушка 21 столетия стала почти принцессой. Но сказка быстро сменилась на жестокую быль.

Терпеливо ждавший до свадьбы принц, напившись, лишил меня девственности так нетерпеливо, жадно и напористо грубо, что я до утра не могла понять, что хорошего в сексе. В принципе не поняла я этого и за те несколько месяцев совместной жизни, что меня усердно учили быть жаркой любовницей. В ход пошло всё: шлепки, пощечины, унижения, жаркое порно, различные игрушки и всякие штучки, даже личный пример в виде притащенной домой шлюхи, за которой я должна была повторять. Возможно, я бы долго еще терпела всю эту грязь, но все решил очередной урок и моя беременность. В тот день гинеколог подтвердил то, о чем я уже догадывалась – 6 недель. Окрыленная новым счастьем и тем, что наконец-то в моей жизни появится маленький комочек безраздельного счастья – ребенок, которого я уже люблю, я радостно спешила домой. А дома меня ждал Игорь и его новый урок в виде трех лучших друзей, призванный помочь мне раскрепостится.

Как тогда я нашла в себе силы выбраться через окно второго этажа, до сих пор не могу понять. Мне повезло. За две недели до этого в соседний коттедж въехал мужчина в солидном возрасте. Он то и увидел обнаженную и избитую меня, бредущую по дороге и пугающуюся каждого шороха. Отвез в больницу, проследил за тем, чтобы я написала заявления, надавил на нужных людей, чтобы дело  не было спущено на тормозах. Он же и раскопал то, чего я не знала – половина компании отца Игоря по завещанию моего отца принадлежит мне – погибшей в аварии вместе с отцом пятилетней девочке Даше. Как эта самая девочка выбралась из машины и прошла несколько километров, прежде чем попала в больницу, а потом в детдом, осталось тайной. Сергей Степанович предполагал, что меня спасли и подвезли, но связываться с полицией не захотели, бросили на въезде в город. Я же не помнила ничего – детская память выкинула события этого дня, оставив только одно «мама умерла».

Игорь же еще год назад случайно подслушал разговор отца с помощником, сетовавшим на то, что доказать смерть девочки не удается, и они вынуждены ждать ее появления. Уже на суде муж рассказывал, что найти меня ему помог случай, а когда тест ДНК подтвердил мое с ним родство (наши отцы были двоюродными братьями), он принялся меня окучивать и ждать. Кстати, восемнадцать мне по новым, сделанным с помощью Сергея Степановича документам, исполнилось уже в больнице.

Получив деньги от продажи компании, я скрылась в другом городе и начала все с нуля. Только прошлое переехало вместе со мной, и похоронить его никак не удавалось. Но все же я выбралась и из этой ямы. Зажила новой жизнью, вернула уверенность и научилась быть сильной. Даже открыла свой центр помощи женщинам.

И вот очередной щелбан по голове – новый мир, новые опасности. И пусть в старом меня ничего не держало, но и новый не спешит встречать радостными фанфарами и плюшками. Хотя за эти семь дней я и не успела особо осмотреться.

Поднявшись по ступенькам, сразу ощутила чужое присутствие. Мощная мужская энергетика окатила такой волной чувственности, что я огляделась в поисках факелов и свеч. Но сегодня стены пещеры освещались лишь  приглушенным светом мха.

– Я не нуждаюсь в подобных уловках, – хмыкнул мужчина, верно опознав мой быстрый взгляд. – Ты меня звала, моя королева? – шутливо отвесил легкий церемонный поклон.

Поморщилась:

– Я думала шуточки по части Нарсара, рейттар.

– Оретт, малышка, – представился он, сокращая между нами расстояние.

– Рина, – автоматически повторила я в ответ на это приветствие.

Он был зол. Злость читалась в кривой усмешка и сжатых губах, сверкала искрами синего костра в равнодушных глазах. Его так задело то, что моя дракоша позвала его или мои переменчивые планы?

– Зачем я понадобился тебе, Рина?  – довольно грубо спросил он.

Отвела взгляд от сильных длинных пальцев, что слегка напряженно подрагивали, будто их неимоверным трудом удавалось удержать от того, чтобы вцепится мне в шею. Поежилась, ощутив захватившую меня волну страха, но вспыхнувшая в моем живом воображении картинка казалась нереальной. А я всегда неуловимо точно чувствовала, на что именно способен пойти тот или иной человек. Только один раз заглушила выедающий душу червячок сомнения. За что и поплатилась…

– Я хочу провести сегодня брачный полет, – сказала холодно и безразлично, высокомерно вздернув подбородок, усилием воли гася неуверенность и свойственную мне застенчивость. Никогда не любила быть на виду и главным участником событий.

– Ты уверена, что готова? – голос прозвучал сурово и резко, так разговаривают с ребенком, который хочет неизвестно чего, претендуя на взрослую жизнь.

– Уверена, – твердо подтвердила я, сметая остатки сомнений и излишки переживаний.

– Пути назад не будет, девочка, – теперь его голос звучал вкрадчиво, сожалеющие нотки били по оголённые нервам, заставляя меня излишне нервничать.

Передёрнула плечами:

– Знаю. Только…, – голос дрогнул, сбился и я судорожно сглотнула.

– Только… что?

– Ничего, – не стала озвучивать я затаенный страх. Как-нибудь этот день я переживу, а завтра… завтра будет видно. – Почему полет Джури связан с выбором Предводителя? Разве догнавший вчера Принцессу не стал им?

– Гайвир? Нет. Некодос и Совет решили, что теперь будет временное двоевластие. А так как в рейте никогда не было двух королев и такого прецедента нет в исторических хрониках, постановили, что Предводителем станет тот, чья королева сделает большую кладку.

– Но зачем так рисковать? Не проще ли было отпустить нас с Джури?

– Во-первых, никто не рискует – Гайвир, сын Некодоса, а тебя бы вчера догнал один из его сторонников, если бы золотая не оказалась такой верткой и своенравной, а во-вторых…

– Что, во-вторых?

– Драконы вырождаются, а тут свежая кровь, еще и самка, ещё и золотая, цвета бывших повелительниц. Никто бы тебя не отпустил…

Поморщилась и все же задала вертящийся назойливой мухой вопрос:

– А это все обязательно? – кивнула головой на кровать. – Доводить до постели?

– Есть свидетельства, что, когда страсть драконов усиливается человеческой, кладка больше.

– Разве девушки испытывают страсть?

Я все могу понять, но невинная девушка, первая ночь с незнакомцем, которого впервые видишь… В ней скорее будет жить страх, чем страсть. Хотя все зависит от мужчины, но…

– Поэтому и жгли благовония…, – синхронно моим мыслям вторил рейттар. – Не беспокойся, если Джури догонит один из нас, мы сумеем совладать с инстинктами.

На секунду я опешила. Мне хотелось верить. Хоть кому-то верить в этом новом мире. Обрести опору, поддержку, которой я уже давно была лишена. На минуту время застыло. Тишина сгустилась между нами, став звенящей в своем безмолвии. Искры, неясного ожидания и нераспознанного предчувствия, как электрические разряды, легкой дрожью пронзали тело. Такое же осязаемый накал страстей и противостояния витает в воздухе перед грозящим разразиться ненастьем. И я смотрела в омут его синих, как горное озеро, глаз, отыскивая в них ответ. Но его не было.

Громкие голоса и быстрые шаги, вынудили меня чуть отстраниться от мужчины, к которому я теперь оказалась непозволительно близко…

Посмотрела вопросительно.

– Помни, ты сама этого захотела, Рина, – мое имя прозвучало так волнительно, что я мгновенно покраснела от двусмысленности этой вполне обыденной фразы и скрытого обещания в ней.

«Ну, хоть узнаю, девственница я или врут их камешки», – хихикнула в мозгу коварная мысль.

– Помни, ты обещал, – сорвалась с уст полупросьба-полумольба.

– И ты поверила, малышка? – хрипло и как-то обреченно спросил мужчина.

Бессильно кивнула, закрывая глаза:

– У меня нет выхода. Кроме как довериться кому-то и я выбираю тебя.

Топот все приближался, такой громкий, словно кто-то специально выстукивает каблуками, оповещая нас о своем приходе. Взяв себя в руки, подавила желание нервно оглядеться по сторонам. Нельзя показывать собственную слабость и уязвимость. Да и вчерашняя роль после полета не подходит, а вот не знающая чего она хочет развратная красотка будет в самый раз.

Голос Нарсара восторженно прозвучал где-то совсем рядом, и я невольно улыбнулась, поняв кто так громко топал. Все же нравился мне этот молодой рейттар – бесшабашный, настырный рубаха-парень. Во взгляде Оретта вспышкой мелькнуло яркое пламя злости или это отблеск рассвета, отразившись в его глазах, сыграл со мной такую злую шутку, приписав этому мужчине несвойственные ему эмоции? Ведь не может же он сердиться на друга из-за моей симпатии? Или может?

Стоило пещере наполниться рейттарами, как я сразу же почувствовала себя некомфортно. Никогда не любила толпу, а тут не просто толпа, а мужчины, переполненные опасной, давящей, сковывающей силой, не дающей продохнуть. Много, очень много мужчин на меня одну…

«Я позвала всех способных меня догнать», – оповестила меня Джури и я безмолвно выругалась. – «Не переживай их звал Дрейм», – утешила моя драконица.

– Что все это значит? – раздраженный окрик Некодоса, вернул меня в реальность.

Медленно повернулась на голос и застенчиво улыбнулась:

– Мне страшно. Сняться кошмары, – слезливо призналась я, – всю ночь не спала. Хочу, чтобы это все быстрее закончилось.

Неопределенно передернула плечами и заискивающе вгляделась в лицо мужчины.

– Ты готова к полету? – после нескольких секунд тщательного изучения моего лица спросил Предводитель.

– Нет, – поежилась испуганно, всеми фибрами души надеясь, что роль испуганной девственности и бестолковой недалекой блондинки дается мне хорошо. Нельзя же далеко отходить от сложившегося стереотипа. – Но бояться я больше не могу.

– Тебя никто не обидит, девочка, – задушевно-примирительно подбодрил меня пожилой рейттар: – Но нужно всего тринадцать рейттар, а ты позвала всех.

– Да? – изумилась я. – Тогда пусть уйдут те, кто пытался вчера. Они ведь уже использовали свой шанс догнать Джури?

– Нет, сегодня полетят все, – отрезал Некодос мои попытки избавиться от замеченного в толпе Киариза.

Едва заметно пожала плечами. Что ж я не простила бы себе, если бы не попыталась. Слишком уж много агрессии и жестокости исходило от этого молодого рейттара. Настолько много, что будь я одна – испугалась бы. Но меня словно коконом окутывало спокойствие Оретта, тихая сила Айвира и искрящаяся нетерпеливость Нарсара. Их энергия мощная, всепоглощающая и  рождала во мне уверенность, что в их присутствии мне не навредят.

– Поднимай свою драконицу, девочка, – приказал Предводитель, и это обезличенное обращение ударило так, словно это и не слово было, а комок мерзкой грязи, в которую я вляпалась, и теперь отчаянно хотела оттереть.

Получив разрешение, Джури игриво взвилась в небо, призывно махнув хвостом. Вот кто точно наслаждался всем происходящим. Ни сомнений, ни страхов. Хотелось бы и мне быть настолько свободной.

«Ты просто не позволяешь себе этого», – высказала свое мнение Джури, стремительно отдаляясь от площадки кормлений: – «Просто доверься мне и позволь себе быть свободной».

Драконица перевернулась в воздухе, делая очередной вираж, махнула золотым крылом, и это послужило сигналом – драконы красные, синие, зеленые, черные, серебристые, белые, сиреневые и даже голубые взмыли в небо, стайкой потревоженных бабочек устремляясь в погоню.

Много, их тоже было много. Так много, что двое сразу же столкнулись и в завязавшейся драке рухнули вниз.

– Минус два, – шепнул мне в ухо Нарсар.

Когда он успел очутиться так близко? Обернулась и краем заметила, как два молодых парня покинули пещеру, разбираясь между собой будто нашкодившие школьники. Да, кажется, кому-то на отбор еще рановато – детство в попе не выиграло, а туда же.

Видимо, снисходительное презрение отразилось на моем лице, потому как Нарсар улыбнулся – хищно, игриво, как напроказивший львенок.

«И этот недалеко ушел», – вздохнула я, передергивая в очередной раз плечами и пристальней вглядываясь в черные глаза. Нет, Нарсар не был львенком, скорее молодой лев, уже сейчас представляющий значительную угрозу окружающим. – «А Оретт матерый волк, одинокий вожак стаи, гордый, грозный», – усмехнулась мысленно, находя какое-то успокоение в этой глупой привычке прикидывать ко всем звериную ипостась: – «А вот Айвир  был бы белым медведем или огромным алабаем, таким, что позволяет ползать по себе детям и заплетать косички, безропотно терпя любые мучения от детских ручек, но грозно открывает один глаз, увидев угрозу, и даже подавать голос нет необходимости – большинство неосторожных спешат сбежать сразу же».

Пока я размышляла, пещеру покинуло еще двое молодых и горячих. Следующий час слился в бесконечную погоню с чередой удачных виражей и множеством ошибок. Кто-то отстал, кто-то продолжал гонку. Я же чувствовала себя, как в симуляторе реальности, ловя себя на том, что иногда бессознательно мое тело повторяет движения драконицы.

Вот уже пару минут лидером погони был белый дракон Киариза. В какой-то момент он почти настиг Джури, но та на мгновение будто растворилась, а уже через миг проявилась за спиной дракона, взмывая вверх. Пока дезориентированный дракон пытался разобраться, куда делась цель, Джури уже активно летела назад, ускользая от догоняющей толпы.

– Что это было? – взревел Киариз, чей дракон теперь плелся в самом хвосте погони, потеряв все с таким трудом добытое преимущество.

Грохот удара, пресек все вспыхнувшие обвинения и возражения. Пещеру покинуло еще двое, причем Киариз, как я поняла не по своей воле. Кто бы ты ни был, рейттар избавивший меня от этого претендента, но ты мой герой и я обязательно отблагодарю тебя за это.

Эти несколько минут, что я отвлеклась, решили многое. Теперь Джури преследовали только три дракона – черный, красный и серый. Они то догоняли ее, то притормаживали, давая ей возможность немного оторваться, чтобы уже через мгновение снова настигнуть.