Текст книги "Ниточка к сердцу"

Глава седьмая

Моури медленно сунул руку в карман. Агенты заметно напряглись, готовые броситься на него, если он вдруг вытащит оружие. Моури достал удостоверение личности со штампом Диракты и визой Джеймика.

Только бы их все устроило…

Увы. Кажется, агентам велели во что бы то ни стало найти козла отпущения. Выходит, и впрямь случилось что-то серьезное, раз они так занервничали.

– Специальный корреспондент, значит, – задумчиво проговорил первый и поднял глаза. – И чем же таким «специальным» вы занимаетесь?

– Меня отправили сюда освещать местные военные новости. Гражданскими вопросами я не занимаюсь. Для этого есть обычные репортеры.

– Ясно. – Тот окинул Моури пронзительным, словно змеиным взглядом. – И где вы берете новости о войне?

– Из официальных источников. В основном из пресс-службы министерства обороны.

– А других источников у вас нет?

– Как это нет? Я собираю слухи, сплетни…

– И что с ними делаете?

– Анализирую, оформляю в качестве материала и передаю комиссии по цензуре. Если текст одобряют – его печатают. Если нет… что ж, не судьба. – Он развел руками.

– Получается, вас хорошо знают и в пресс-службе министерства, и в комиссии по цензуре? – вкрадчиво уточнил агент. – И смогут за вас поручиться?

– Само собой, – заверил Моури, молясь про себя, чтобы все поскорее закончилось.

– Вот и отлично. Дайте чей-нибудь номер, мы ему позвоним.

– Что, прямо сейчас? Ночью?

– А вам какая разница? В конце концов, речь о вашей шкуре…

Моури, недолго думая, двинул ему в челюсть. Агент качнулся и упал как подкошенный. Однако в Кайтемпи абы кого не брали – второй тут же ушел в сторону и выхватил пистолет.

– Руки поднял, ты, соко! А не то…

Из-за отчаяния у Моури открылось второе дыхание. Он безрассудно нырнул под ствол, схватил агента за руку и перебросил через себя. Тот с пронзительным воплем упал, выронив оружие. Моури подобрал его и со всех ног бросился прочь.

Он пробежал по улице и нырнул в ближайший переулок, успев заметить краем глаза развороченное окно своего номера. Перемахнув через груду кирпичей и досок, пролетел до конца проулка и выскочил на другую улицу.

Все-таки его нашли! Должно быть, проверили регистрационную книгу отеля, чтоб ее! Обыскали комнату и решили заглянуть в чемодан. Тот и рванул. Всех, кто был в номере, разметало в клочья. Наверняка полегло не меньше десятка агентов. Надолго же в Кайтемпи запомнят этот день! Только бы не попасться теперь им в руки…

Моури улепетывал что было мочи. Скоро, совсем скоро поднимут тревогу, перекроют все ходы и выходы, отменят автобусы и поезда… Надо выбираться из города, пока на дорогах не выставили кордоны.

Он избегал главных улиц, где могли ездить патрульные машины с вооруженными стрелками. Час был поздний, в толпе уже не затеряться. Люди давно разошлись по домам, и одинокий бегущий человек с пистолетом сразу привлечет внимание. Однако притвориться случайным прохожим – значит потерять драгоценное время.

Темнота и собственные ноги – вот единственное, что могло его спасти. Моури оставлял за спиной один квартал за другим. Собирался уже перескочить в следующий, но вдруг замер на полушаге и пригнулся, прячась в тени деревьев.

По дороге медленно ехал автомобиль, набитый полицейскими, которые жадно осматривали каждый закоулок.

Моури затаил дыхание. Сердце судорожно колотилось, по спине стекали струйки пота. Наконец охотники скрылись за поворотом, а Моури припустил в противоположную от них сторону. Затем появился еще один патруль, и еще. Их было все больше, и ему всякий раз приходилось прятаться, чтобы пропустить очередную машину, мысленно кляня задержку.

Когда улицу в шестой раз озарили фары, Моури привычно нырнул в тень – однако метрах в двадцати остановился старый заляпанный грязью динокар. Из него вылез человек в обычной одежде и зашагал к ближайшему подъезду, нашаривая в кармане ключи. Моури проворно выскочил из подворотни.

Водитель уже отпирал дверь, когда вдруг его машина взревела и сорвалась с места. Он удивленно повернул голову и, разинув рот, уставился вслед исчезающему авто. Потом ругнулся и рванул в дом – должно быть, звонить в полицию.

Все-таки фортуна – дама переменчивая. Сперва устроит гадость, затем протянет руку помощи. Вырулив на широкий освещенный проспект, Моури сбавил скорость.

Навстречу промчались две битком набитые патрульные машины, еще одна с визгом обогнала его. Припоздавший водитель на грязной колымаге их не интересовал – они искали беглеца, который передвигался на своих двоих. Впрочем, в запасе у Моури минут десять, не больше, – информацию об угоне вскоре передадут по всем каналам. Наверное, стоило пристрелить водителя, выиграл бы время. Однако жалеть уже поздно…

Спустя семь минут за окном пронеслись последние дома Радина. Впереди тянулась незнакомая дорога. Моури прибавил газу, автомобиль натужно взревел, и стрелка спидометра поползла к предельной отметке.

Минут через двадцать он ракетой промчался сквозь объятую сном деревню, после которой за поворотом сверкнуло что-то белое. Дорогу преграждал шлагбаум, по обе стороны которого блестели шлемы. Сцепив зубы, Моури вдавил педаль газа в пол. Машина снесла деревянную планку, раскидав обломки во все стороны. По капоту что-то бумкнуло раз пять, и в заднем окне появились две дырочки, еще одна – в лобовом стекле прямо под крышей.

Значит, по тревоге подняли весь район. Моури себя выдал. Теперь они знают, в каком направлении он едет, и выставят впереди более надежный кордон. Он ведь понятия не имел, куда двигаться. Местность незнакомая, карты нет… И, что еще хуже, нет ни денег, ни документов. Вместе со взорванным чемоданом Моури лишился всего снаряжения, не считая краденой машины и чужого оружия.

Вскоре показался перекресток. Моури, взвизгнув шинами, затормозил и выскочил из машины. На ближайшем указателе – «Радин – 27 ден», с другой стороны – «Валапан – 92 дена». Значит, он едет к Валапану… Местная полиция наверняка уже готовит радушный прием.

На другой обочине стояла табличка «Пертан – 51 ден».

Моури сел в автомобиль и повернул налево. Погони пока не было, но это еще ничего не значило. Наверняка сейчас расставляют по всем дорогам блокпосты. У них-то есть и рации, и карты…

Вскоре показались более знакомые места, засияли огни Пертана. Вправо уходила дорога к пещере, однако Моури не спешил поворачивать. Он рискнул проехать еще немного вперед и бросил машину на обочине – пусть лучше думают, что он решил укрыться в большом городе. Только потратят зря время, обыскивая столицу вдоль и поперек.

К перекрестку он вернулся пешком, то и дело ныряя в лес, потому что по трассе туда-суда мчались патрульные машины. Похоже, ради него подняли целую армию. Вулф был бы доволен.

До дерева с могильной плитой он добрался часа через два, до пещеры – к утру.

Там все было по-прежнему, и Моури вознес благодарную молитву небесам. Здесь, в единственном месте на Джеймике, он чувствовал себя в безопасности. Вряд ли агенты Кайтемпи отследят его путь по нетронутому лесу.

Какое-то время он сидел на контейнере, не зная, что делать. С одной стороны, ему отдали строжайший приказ – при каждом визите в пещеру посылать подробный отчет. Нетрудно предположить, что будет дальше. Моури велят оставаться на месте и не предпринимать никаких действий. За ним вышлют корабль и перебросят на другую планету, где все придется начинать заново. На Джеймик же отправят кого-нибудь другого.

И это крайне ему не нравилось. Да, может, с тактической точки зрения убирать засветившегося диверсанта и выгодно – вот только агенту, провалившему задание, от этого не легче. Моури категорически не хотелось прослыть неудачником, запоровшим дело. Поэтому, черт побери, не важно, что ему сели на хвост – пусть сперва попробуют поймать.

Он уже выполнил первую фазу и частично вторую. Оставалась последняя – взбесить противника настолько, чтобы тот и думать забыл обо всех остальных угрозах, в том числе и о земных крейсерах на орбите планеты.

На третьей фазе надо взрывать крупные стратегические объекты – как своими силами, так и с помощью наемников. Взрывчатка у Моури была, средства тоже. В нераспечатанных контейнерах денег хватит купить десяток линкоров – и еще останется экипажу на сигареты. Кроме того, там лежат с полсотни снарядов, замаскированных под вполне безобидные на вид предметы, – они готовы рвануть в любой удобный момент.

Фазу три не стоило начинать без приказа извне, потому что за ней должно последовать полномасштабное наступление земных войск. Однако пока можно подготовить почву – например, устроить еще парочку показательных казней, чтобы о ДАГ не забывали.

Нет, Моури не будет выходить сегодня на связь. Он постарается довести дело до конца – и плевать, что в затылок дышит Кайтемпи. Допустим, из Пертана и Радина его выгнали – но просто так с планеты он не улетит!

Вскрыв пару контейнеров, Моури разделся и нацепил широкий пояс, битком набитый гульдерами, прикрыл его плохо скроенной фермерской рубахой, а за щеки заложил силиконовые подушечки, меняя форму лица. Брови он выщипал клочками, а волосы подстриг по местной деревенской моде.

Лицо благодаря краске стало нездорово пятнистым. Последний штрих – инъекция специального препарата в левую ноздрю. Теперь на коже выступит бледно-рыжее родимое пятно, обычное для сирианцев.

Итак, Моури перевоплотился в фермера средних лет – слегка раздобревшего землепашца по имени Ратан Гусулкин. Согласно документам, он пять лет назад эмигрировал с Диракты, что объясняло машамский акцент – единственное, что Моури не мог в себе изменить.

Он насладился земным ужином и четырьмя часами мирного сна. Затем отправился в путь.

В трех километрах от Пертана Моури закопал пакет с пятьюдесятью тысячами гульдеров у крайней опоры моста с южной стороны. А с первого же попавшегося телефона-автомата позвонил в бар «Сузун». Ответили на удивление быстро, но не включая экран.

– Бар «Сузун»? – уточнил Моури.

– Он самый.

– Скрива на месте?

– Может, да, а может, и нет. А кто спрашивает?

– Его матушка.

– Да неужели?! – возмутился голос. – Как по мне, для матушки ты слишком…

– А ты не лезь не в свое дело, – рявкнул Моури. – Где Скрива, я спрашиваю!

– Где-то здесь, – тут же переменили тон на другом конце провода. – Сейчас позову.

– Не стоит. Гурд тоже там?

– Неа, его сегодня не было. Подожди, я сейчас позову Скриву. Он вроде наверху…

– Эй, постой, что скажу! – велел Моури, вытянул губы и пронзительно, что было мочи, свистнул, после чего повесил трубку и торопливо зашагал прочь, стараясь не привлекать к себе внимания.

Вслед ему поглядывал хозяин соседнего магазинчика, заскучавший без покупателей. Неподалеку на улице слонялось еще четыре человека. Итого пять свидетелей, готовых дать описание внешности того, кто последним звонил по телефону.

Типу из бара отчего-то очень не хотелось, чтобы Моури вешал трубку. Причем говорил он слишком высокомерно. Непохоже ни на бармена, ни на завсегдатая. Скорее так командуют полицейские под прикрытием или агенты Кайтемпи.

Угу, «подожди». А мы пока отследим звонок и возьмем тебя тепленьким.

Метров через триста Моури заскочил в подъехавший автобус и оглянулся: заметили ли этот маневр свидетели? Когда автобус сворачивал за угол, мимо пронеслась патрульная машина и с визгом притормозила у телефонной будки. Кажется, он чуть не попал…

Итак, в баре засада – и внезапное прибытие полицейских это подтверждает. Остается лишь гадать, как они вышли на это место. Может, по отрезанной голове с обочины?

Или Скриву с Гурдом поймали, когда те развешивали катушки с проводами? Наверняка они, ослепленные легкими деньгами, топали по крышам, как парочка пьяных слонов. Подняли шум, перебудили всю округу…

Если так, они уже рассказали все, что знают. В Кайтемпи развязывают языки даже самым стойким. Любой заговорит, когда тебе срывают ногти или прямо в глазные яблоки втыкают электроды.

В любом случае они не скажут ничего важного. Только поведают о странном психе с машамским акцентом и мешком гульдеров. Про Дирак Анджестун Гезепт они не знают. Про вторжение землян на Джеймик – тоже.

Остаются те пятеро свидетелей, которые могут дать кое-какие зацепки.

– Вы видели человека, который сейчас звонил по телефону?

– Толстяк такой? Да. Он еще спешил куда-то.

– В какую сторону он направился?

– Вниз по улице. Сел на сорок второй автобус.

– Как он выглядел? Опишите внешность. Ну же, скорее!

– Среднего роста, немолодой, лицо круглое и все в пятнах.

– …А еще пузо такое здоровое. И большая родинка. Одет в меховую куртку, кожаные штаны и коричневые ботинки. На фермера похож.

– Все ясно. Джалек, за тем автобусом! Где рация? Надо передать описание. Если поторопимся, схватим его!

– А он хитрец!.. Сразу почуял ловушку, когда Лазин ответил на звонок. Оглушил его и сбежал. Готов поспорить, что в автобус он сел для отвода глаз. А сам где-нибудь рядом припрятал машину.

– Хватит болтать, живо за тем автобусом! И так двоих упустили. Если сбежит и третий, простой объяснительной не отделаемся.

– Само собой.

Моури сошел с автобуса прежде, чем его успели бы перехватить, и сел на другой маршрут. Однако в этот раз запутывать следы не стал.

Сейчас ему буквально наступали на пятки, к тому же у полиции было его описание. По тревоге вот-вот поднимут весь Джеймик.

Поэтому он пересел на загородный экспресс и покинул его в километре от того места, где закопал гульдеры, предназначенные, судя по всему, без пяти минут покойникам.

Возвращаться тем же путем и откапывать деньги было и глупо, и рискованно – того и гляди, на дороге станет тесно от патрульных машин. «Фермера» будут искать не только в Пертане, но и за городом. До темноты лучше бы исчезнуть и сменить обличье.

Без лишних помех он добрался до леса. Какое-то время шел по обочине, прячась в тени деревьев всякий раз, когда на трассе появлялся динокар. Однако машин становилось все больше, и в конце концов Моури понял, что засветло до пещеры не доберется. Он изрядно устал: глаза слипались, ноги гудели.

Забравшись глубже в лес, Моури нашел укромную прогалину и с довольным вдохом растянулся на мягком мху, где долго лежал, задумчиво разглядывая небо в просветах между листьями.

Вулф говорил, что один человек способен парализовать целую армию.

Многих ли военных он отвлек на себя? Увы, в этом и есть главный недостаток «осиной» жизни – отсюда не виден урон, который ты наносишь противнику.

Во сколько драгоценных человеко-часов обошлось его присутствие на планете? Тысячу? Десять тысяч? Миллион? И на что они были бы потрачены, если бы не Моури? В этом и заключается ответ на самый важный вопрос: нужна ли «оса» на Джеймике или она бесполезна?

Моури незаметно забылся сном и очнулся уже ночью, отдохнув и набравшись сил. Настроение тоже поднялось. В конце концов, события могли обернуться гораздо хуже. Например, он отправился бы в бар и угодил прямиком в лапы Кайтемпи. Те быстро разобрались бы, что к чему. Моури сомневался, что с легкостью выдержит пытки. Не проболтаться на допросе можно лишь одним способом – покончить с собой при задержании.

По дороге в пещеру он не уставал хвалить собственную удачу (а может, мудрость или интуицию?), которая надоумила его позвонить в бар. Затем мысли переключились на Гурда и Скриву. Если их поймали, он лишился ценных союзников. Придется искать новых наемников, а это не так-то легко.

Даже если они сбежали от полиции, где теперь искать эту парочку? Захудалый бар был единственной связующей их ниточкой. Моури понятия не имел, где живут братья, а те, в свою очередь, не знали его адрес. На поиски в столь крупном городе уйдут недели, если не месяцы…

Пещеры Моури достиг на рассвете. Первым же делом сел на берегу, скинул ботинки и опустил гудящие ноги в воду. В голове по-прежнему крутились мысли о Скриве и Гурде. Рано или поздно полицейские снимут засаду в баре: или терпение лопнет, или поймут, что ловить там больше нечего. Тогда появится возможность найти какого-нибудь знакомого братьев. Правда, одному богу известно, когда это произойдет… как бы не к следующему Рождеству.

Можно опять сменить внешность и побродить немного рядом: вдруг увидит кого из завсегдатаев, кто вывел бы его на нужных людей. Неплохой вариант – но очень и очень опасный.

Скорее всего, в баре сейчас полно агентов Кайтемпи всех чинов, и любой подозрительный бродяга тут же угодит в подземные казематы – просто так, на всякий случай.

После часа раздумий Моури вроде бы нашел неплохой способ связаться с братьями без лишнего риска – если, конечно, они на свободе и обладают хотя бы толикой мозгов. Впрочем, должно получиться. Ребята, конечно, бандиты, но не дураки – а обещание легкой наживы здорово подстегивает даже самое скупое воображение.

Он оставит им послание под отметкой «33 дена» по дороге в Радин. Скорее всего, парни туда заглянут: работу они выполнили, а значит, ждут свои пятьдесят тысяч и почти наверняка догадаются поискать их в знакомом месте.

Солнце выползало из-за деревьев, заливая пляж возле пещеры желтым светом. День обещал быть теплым – так и манил предаться безделью. Моури сдался искушению: решил отложить дела и устроить себе выходной. Отдохнуть и впрямь не мешало – постоянное нервное напряжение, погони и сон урывками изрядно подточили его силы.

До вечера он наслаждался тишиной: утолял голод привычной пищей и нежился на солнце. Ему никто не мешал: ни прочесывающие лес патрули, ни самолеты-разведчики.

Должно быть, агенты Кайтемпи свято верили, что диверсанта стоит ловить только в крупных населенных пунктах. Им просто не приходило в голову, что кто-то решит укрыться в глухом лесу. Подобные мысли не лишены логики: Сирианская партия свободы, судя по ее выступлениям, была слишком крупной подпольной организацией, чтобы прятаться по пещерам. Искали нору большого хищного зверя, а не маленькое осиное гнездо.

Ночью Моури спал как ребенок: крепко и беспробудно. Утром искупался в ручье, немного позагорал. Потом, ближе к вечеру, подстриг волосы, оставив лишь короткую щетину на военный манер. Новой инъекцией убрал родимое пятно. Подкрасил кожу в более насыщенный багровый цвет. Вставил пластины на место вырванных зубов, отчего лицо стало более широким, а челюсть – квадратной.

Одежду и обувь он сменил на костюм из дорогого магазина и ботинки военного образца. Шейный платок повязал по-особому, как делают офицеры космического десанта.

Образ дополнили платиновые часы и браслет с опознавательным личным знаком.

Теперь Моури выглядел как офицер в отставке – типичный сирианец среднего класса. Это подтверждал и новый набор документов. Согласно им, полковнику Кросне Галопти из Военной разведывательной службы должны были оказывать содействие по первому же его слову.

За незаконное присвоение офицерского чина, да еще такого ранга, полагалась смертная казнь. Впрочем, какая разница – в случае разоблачения Моури так или иначе ждет палач. А двум смертям не бывать.

Убедившись в отсутствии сходства с другими его личинами, Моури сел на контейнер и набросал короткую записку:

«Искал вас в баре, там полно соко. Деньги под крайней южной опорой Асако-Бридж. Если вы на свободе и не прочь подзаработать еще, оставьте здесь записку, как вас найти».

Подписываться Моури не стал; свернул лист трубочкой и засунул в прозрачный пластиковый конверт. В карман он положил маленький автоматический пистолет с глушителем. Оружие было сирианским, и на него у Моури имелось разрешение (само собой, поддельное).

Новая роль была рискованнее предыдущих: первая же проверка списков офицерского состава выведет его на чистую воду. Однако имелись и плюсы: мало кто из сирианцев низшего класса рискнет спорить с человеком столь высокого ранга. Если вести себя достаточно нагло, купятся даже рядовые агенты Кайтемпи.

Два часа спустя он включил контейнер № 22 и отправился в путь. На этот раз его чемодан был тяжелее обычного. И снова Моури проклял долгую дорогу: тридцатикилометровая прогулка по лесу изрядно его утомила. Впрочем, жалел он не всерьез: безопасность того стоила.

К тому же сегодня шел он гораздо дольше лишь потому, что не стал сразу выходить на трассу. Полковнику не пристало ловить попутку, это вызовет ненужные вопросы. Поэтому он достиг ближайшего перекрестка, дождался рассвета и сел в рейсовый автобус до Пертана.

Спустя полчаса он обзавелся автомобилем. Арендовать не стал – все равно машина нужна была лишь на день. Он просто прогулялся по улочкам, нашел подходящий динокар, сел в него и уехал. Вслед никто не сыпал проклятиями – владельца не было рядом, а значит, об угоне никто не сообщит.

Моури добрался до нужного указателя по дороге в Радин и, когда трасса опустела, закопал послание. Затем вернулся в столицу и поставил машину на место. Не было его чуть больше часа; хозяин, скорее всего, и не заметил пропажи.

Затем Моури выбрал почтовое отделение, где народу побольше, достал из чемодана полдюжины маленьких, но тяжелых пакетов и разослал их по списку адресов. В каждой посылке была банка с самыми дешевыми часами и запиской. Часы тикали достаточно громко, чтобы их было слышно сквозь коробку, особенно если получатель – человек мнительный.

Послание было коротким, но емким:

ЭТО – БОМБА. А ТЫ – ТРУП.

У НАС ЕСТЬ И ДРУГАЯ – ЯДЕРНАЯ.

КОГДА ОНА РВАНЕТ, ПОГИБНЕТ СТО ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК.

КОНЧАЙТЕ С ВОЙНОЙ, ПОКА НЕ ПРИКОНЧИЛИ ВАС.

ДИРАК АНДЖЕСТУН ГЕЗЕПТ.

Всего лишь слова, не более того. Однако они тоже способны посеять панику.

К каждому высокому чину теперь приставят телохранителя, а здесь, на Джеймике, столько шишек, что на охрану придется выделить целый полк.

Всю почту отныне будут проверять саперы. Город перевернут вверх дном в поисках ядерной бомбы. На случай возможного взрыва поднимут гражданскую оборону. Любого подозрительного типа с сумкой или чемоданом станут хватать и тащить на допрос.

В конце концов, на руках у властей уже три трупа, а значит, ДАГ не склонна к пустым угрозам. За игрушечными бомбами вполне могут последовать настоящие.

Моури неторопливо шел по улице, во всех красках представляя, как получатель письма топит банку в унитазе или истошно орет в трубку, вызывая бригаду саперов. Он настолько растворился в мыслях, что не сразу услышал вой сирены. Замерев, осмотрелся, но не увидел ничего необычного: только улицы отчего-то опустели: лишь несколько прохожих, как и он, недоуменно поглядывали по сторонам.