Текст книги "Дикая война"

– Савва грек весточку прислал. Жив. До дому добрался. Можешь её Иванам показать и сказать, что он за помощь мне вот эту штуку прислал. Прицел для винтовки.

– Откуда знаешь, что это он? – быстро пробежав глазами записку, спросил мужик.

– О том, что я такой прицел себе хочу, из сторонних только он один и знал. Был у нас с ним разговор за то. Вот и отблагодарил.

– Передам, – кивнул мужик. – Ещё чего есть?

– Есть, – помолчав, решился парень. – Скажи Иванам, чтобы от любой бузы воздержались пока. И особенно пусть политических за шкирку придержат. Война близко. И под эту марку при любом шуме военные шутить не станут. Всех в распыл пустят.

– А тебе что с того? – помрачнев, тихо спросил мужик.

– Лишней крови не люблю. Души-то православные, хоть и заблудшие, – вздохнул Мишка. – В общем, я сказал, а ты слышал. Умному достаточно.

* * *

Сборка маслобойки заняла ещё неделю. Научив тётку пользоваться этой несложной механикой, парень снова заскучал. Лето для охотника мертвый сезон. Если, конечно, он не браконьер или просто любитель убивать. Сам Мишка, оказавшись в новом теле, с удивлением понял, что всё больше относится к тайге как к живому организму. Который всё чувствует, понимает и даже может отомстить, если вести себя с ним подло. Но если ты слышишь его, понимаешь, то он станет тебе другом.

Заметив за собой подобное отношение к тайге впервые, парень несколько насторожился. Так и до очередного Гринписа недалеко. Но очень скоро он понял, что это привитые его телу хантами понятия. Это они жили не просто в тайге, а вместе с тайгой. Так что теперь он спал и видел, как снова отправится на заимку. Даже собранные аэросани его так не радовали, как наступление осени. Техника для него была не более чем инструментом для достижения нужной цели.

Хотя, если разобраться, цель по большому счёту у него была только одна. Выжить в своём новом теле и не сгинуть в свете ожидаемых будущих катаклизмов. Спустя три дня после очередной демонстрации маслобойки на посёлок был совершён очередной налёт. Точнее, не на сам посёлок, а на проходивший через узловую станцию состав. Почтово-пассажирский поезд заправился углём и водой и уже вышел на путь после стрелки, когда из тайги послышались выстрелы и появилась банда.

По словам путевого обходчика, банда была не самая большая, человек тридцать. Но пока состав не успел разогнаться, хунхузы успели запрыгнуть в вагоны и принялись вышвыривать из окон вещи прямо в чемоданах и баулах. Нападение было стремительным, наглым, а главное, снова каким-то странным. Ну какая, скажите на милость, выгода с кучи тряпья? Но они это сделали, а главное, успели уйти, не потеряв ни одного бандита.

Слушая рассказ урядника о случившемся, Мишка только недоумённо почёсывал в затылке. Нет, в том, что это очередная провокация, сомнений у него не возникало. В свете так называемой Большой Игры, когда англичане делали всё, чтобы выдавить Россию из Центральной и Малой Азии, всё сходилось. Как и методы. Загребать жар чужими руками – их любимое развлечение. Но почему сами хунхузы готовы рисковать?

Ведь понятно, что безнаказанными такие выходки не останутся. Так на что они рассчитывают? Этот и многие другие вопросы роились у парня в голове, и он увлёкся настолько, что пропустил мимо ушей очередную фразу урядника.

– Извини, дядя Николай, задумался, – быстро покаялся парень, очнувшись.

– Я говорю, как быть-то? – махнув рукой, повторил толстяк. – Они ж, паскудники, сразу за кордон уходят. А наши пока соберутся, пока доедут, их уже и след простыл.

– Так надо, чтобы состав солдаты охраняли. С оружием. И не какие-нибудь, а лучшие стрелки, которые одним залпом смогут любую банду уполовинить, – пожал Мишка плечами.

– Это ты про казаков, что ли? – насторожился урядник.

– Ну, можно и казаков, – равнодушно кивнул парень.

– Да что с тобой, Миша? – возмутился толстяк. – Я тебе о серьёзном деле, а ты словно о бабе мечтаешь. Влюбился, что ли?

– Господь с вами, Николай Аристархович, – рассмеялся Мишка. – Я думаю, как хунхузов сумели подписать на такое дело? Знают ведь, что рискуют, а всё равно лезут.

– Как-как, – проворчал урядник. – Денег дали, вот они и лезут. Так что ты там насчёт казаков говорил?

– Я насчёт стрелков говорил, – вздохнул Мишка. – А ещё можно подставной состав сделать.

– Это как? – тут же потребовал подробностей урядник.

– Собрать состав из вагонов, на стены которого толстые листы железа навешаны. Чтобы у солдат защита была. Ну и слух пустить, что в том составе люди богатые едут. А как хунхузы полезли, так и врезать им, что называется, от всей души. Неплохо бы ещё в голове и в конце поезда товарные вагоны поставить, а в вагонах тех – по паре «Гатлингов».

– А это ещё что за зверь?

– Пулемёты. Картечницы, по-нашему. Одних винтовок в таком деле мало будет.

– Ну, это если только военные решатся, – задумчиво проворчал урядник.

– А вы что хотели? Своими силами управиться? – удивился Мишка. – Да нам дай бог посёлок сохранить. Бойцов раз-два и обчёлся, да и те толком стрелять ещё не умеют.

– Ну, до тебя им, конечно, далеко, но и сейчас уже не так, как раньше, стреляют, – не согласился толстяк.

– Да знаю я, как они стреляют, – отмахнулся парень, скривившись. – Вы мне патронов к винчестеру найдите, и покажу вам, что такое стрелять.

У Мишки из головы не шёл тот комплект, что он снял с главаря хунхузов. Пара револьверов Кольта и винчестер. Все три единицы примерно сорок пятого калибра под бездымный порох. С таким оружием приезжают те, кто к нему привык. Выходит, что где-то в Китае или Монголии пришибли очередного искателя приключений, приехавшего из САСШ. Но как бы там ни было, а для скоростной стрельбы этот комплект подходил лучше всего.

Парень успел как следует его пристрелять, перекрутив патроны уже по нескольку раз. Револьверы оказались двойного действия, что значительно увеличивало скорость стрельбы. А винтовка, несмотря на вес и отдачу, показала хорошую кучность. Оружие его настоящий хозяин явно заказывал и отделывал под себя. Единственный минус винчестера для Мишки заключался в том, что стрелять из него лёжа было проблематично.

При перезарядке рычаг упирался в землю. Приходилось разворачивать оружие боком. Но сейчас все эти мелочи его не интересовали. Разговор про патроны он завёл не просто так. В лавках они стоили столько, что можно было прямо у прилавка инфаркт получить. Услышав его слова, урядник хмыкнул и, махнув рукой, проворчал:

– А то я не знаю. Насмотрелся на твои фокусы.

– Это, дядя Николай, не фокусы, а постоянные тренировки, – вздохнул парень, сообразив, что его заход прошёл мимо цели.

– А вот ты мне скажи. Почему именно с винчестером, а не, скажем, с той же англичанкой? – вдруг спросил урядник, хитро прищурившись.

– У него перезарядка быстрее, – усмехнулся Мишка. – А если приноровиться, то словно из револьвера с самовзводом стреляешь.

– А почему тогда её нам на вооружение не берут?

– Ну, дядя Николай, вы прям как маленький, – скривился Мишка. – У него патрон слабее, чем у наших карабинов. Да и пуля у винчестера свинцовая, а у наших – в медной рубашке. Думаете, почему я не берусь такие патроны сам делать? Даже если пулю просто в медный поясок брать, она в весе потеряет. А значит, при старой навеске пороха её с нарезов сорвёт. А новую навеску искать надо. Долго и старательно.

– Ишь ты, – качнул головой урядник. – И вправду, целая наука.

– Ещё какая, – кивнул Мишка, прихлёбывая чай, который они пили в кабинете у урядника.

Дверь без стука распахнулась, и появившийся на пороге полковник Белецкий, окинув возникшую перед ним картину ироничным взглядом, с лёгкой укоризной буркнул, входя:

– Развлекаетесь? Лучше бы о деле подумали.

– А мы о нём и думаем, – ответил Мишка, даже не делая попытки встать.

Ну надоели ему все эти реверансы перед всякими именитыми и богатыми. Да и полковник ему не начальник и не хозяин. Так, сосед, не более.

– И что надумали? – спросил Белецкий, вешая фуражку на вешалку и не обращая внимания на его афронт.

Присев к столу, он с благодарным кивком принял от урядника стакан с чаем и достал портсигар.

– Есть пара идей, но тут только военные справятся, – вздохнул Мишка. – Да ещё придётся железнодорожников как следует озадачить. Ну, и режим секретности соблюсти, само собой.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался полковник. – Твоя идея? – спросил он у Мишки, глядя ему в глаза. – Ведь с железом на вагоны только механик придумать может.

– Моя, – не стал отпираться парень. – Но сначала я бы стрелков в вагоны посадил.

– Зачем? – не понял Белецкий.

– А всё просто. Пока вагоны для солдат готовят, несколько банд бы отбили, и под эту марку слух пустили, что скоро состав с серьёзным грузом пойдёт. Думаю, они на это дело все окрестные банды соберут.

– И что это даст? – подтолкнул его размышления полковник.

– Вот на этом составе всю эту братию и прихлопнуть можно будет. Но главное – это режим секретности соблюсти. Просочится чего, и вся затея насмарку.

– Умно. Нет, правда, весьма умно, – подумав, кивнул полковник. – А правду говорят, что ты сам себе из хлама механическую маслобойку собрал? – вдруг спросил он.

– Правду, – равнодушно кивнул парень. – Или вы после отжимки всё ещё сомневаетесь? – не удержался он от шпильки.

– И в мыслях не было. Просто уточнил, – рассмеялся Белецкий, вспомнив их давнишний спор. – Особенно после того, как узнал, что ты умудрился себе ещё и аэросани собрать. Небось, все полученные от контрразведки деньги на них ухнул?

– Не все, но много, – виновато усмехнулся Мишка. – Александр Ефимович, вы мне вот что скажите. Трофеи с той банды, что на купцов напала, ещё у вас или солдаты продали?

– На складе валяются. А что?

– Не отдадите?

– Тебе?

– Хантам отвезу. С патронами вашими. Сами видите, хунхузы совсем обнаглели. Так что патроны для «Арисаки» им лишними не будут, как и винтовки.

– Сегодня же прикажу всё с бандитов снятое сюда отвезти, – чуть подумав, кивнул полковник.

– И ещё. Вы говорили, что у вас должны быть патроны для винчестера сорок пятого калибра.

– Ох, забыл. Прости, бога ради, – повинился полковник и, выхватив из кармана записную книжку, что-то быстро в ней черкнул. – Будут тебе патроны, – добавил он, быстро, пролистав её в начало. – На складе их пять ящиков есть. Уж не знаю, с какой головой их нам прислали.

– Так, может, все и спишите? – с потаённой надеждой спросил Мишка.

В его положении это было настоящее богатство. При переходе на заимку и при боестолкновении этот комплект был предпочтительнее всего благодаря скорострельности.

– Куда тебе столько? – удивлённо охнул урядник.

– Патронов бывает или очень мало, или мало, но больше уже не унести, – буркнул в ответ Мишка, припомнив поговорку из своего мира, и тут же обругал себя ослом.

– Хорошо сказал. Надо будет запомнить, – рассмеялся полковник.

– Вы же знаете, Николай Аристархович, – повернулся Мишка к уряднику. – Я в тайгу один хожу, и случись чего, помощи ждать не приходится. Вот потому и хочу сделать себе комплект, с которым смогу в пути себя спокойно чувствовать. А на заимке уже другое дело. Там меня так просто не возьмёшь.

– Это выходит, для охоты у тебя одно оружие, для войны другое, а для походов третье? – удивлённо уточнил толстяк.

– Выходит, так, – нехотя кивнул парень. – Ну, вы сами посудите. Я ж с такой жизнью уже сплю с оружием. То на станцию нападение, то на купцов, а то вообще банда. А мне ещё и тётку защитить надо.

– Вот кстати, – вдруг встрепенулся полковник. – Я хотел вас попросить, Михаил, в случае возникновения опасности приходить в чистую часть с оружием, чтобы оказать помощь моим солдатам.

– Это что же, вдов да детей в деревне бросить, а купцов защищать? – посуровев лицом, мрачно уточнил Мишка.

– Гм, – смутился полковник. – К сожалению, нет у меня больше таких, как вы, стрелков, Михаил. А людей спасать надо. Сами понимаете, бандиты прежде всего в чистую часть посёлка полезут. Деревни им во вторую очередь интересны. А там и местные сами способны управиться, если что. Сам говорил, почти все охотники.

– Странный какой-то разговор получается, – задумчиво проворчал Мишка. – Целый полк солдат не способен два десятка дворов защитить.

От этих слов Белецкий поперхнулся чаем и едва не выронил стакан.

* * *

Мишка затянул последний узелок и, разложив сшитый обвес на лавке, отступил назад – полюбоваться результатом. Теперь, когда патронов к винчестеру у него было вполне достаточно для парочки локальных конфликтов, он решил вплотную заняться амуницией для использования американского комплекта. Именно так он называл про себя пару кольтов и винчестер. Слишком уж киношно всё звучало.

Но шутки шутками, а оружие это было настоящим и где-то даже легендарным. Так что для переходов с точки на точку он решил использовать именно его. Больше всего в этом комплекте Мишку привлекала его скорострельность. На минуту из этих трёх стволов он мог создать настоящий огненный заслон. Ну, а дальше план война покажет. Неплохо было бы ещё и гранатами разжиться, но здесь и сейчас это была просто немыслимая роскошь.

«Интересно, а гранаты ручные тут уже изобрели или ещё телятся?»

Поставив себе в памяти зарубку поинтересоваться этим вопросом у полковника, парень с довольным видом оглядел полученный обвес и, потянувшись, принялся аккуратно собирать скорняжный инструмент. Из благодушного настроения его вывел пронзительный женский крик, раздавшийся на улице. Подхватив винтовку, парень вихрем вылетел на крыльцо, и словно на стену налетел.

Мимо их ворот с воем и плачем шла огромная процессия. Кажется, кого-то даже несли. От удивления Мишка случайно зацепил себя прикладом по голени и, сообразив, что выходить на улицу с оружием сейчас не самая умная затея, метнулся в дом, повесил винтовку на место и, коснувшись пальцами револьвера под мышкой, снова выскочил во двор. Подойдя к калитке, он окинул собравшуюся толпу внимательным взглядом, отметив про себя, что тут, похоже, собралось всё взрослое население посёлка.

Выскользнув на улицу, он влился в толпу, молчаливым кивком поздоровавшись с одним из мастеров депо. Протолкавшись к нему поближе, парень тихо спросил:

– Что случилось, Виктор Степанович?

– Артель старателей хунхузы вырезали. Всю добычу забрали, а людей словно скот… – голос мастера дрогнул. – Смотреть страшно. У нас так даже с бешеным зверем не поступают.

– А идут-то куда все? – кивнув, спросил Мишка.

– Так на площадь. Солдат нагнали, чистую сторону под охрану взяли, а мы словно и не люди вовсе. Вот пусть голова и ответит, что делать собирается. Заодно и посмотрит, как с православными эти нелюди поступают.

«Так. На этом митинге мне делать нечего. Глотку драть тут и без меня желающих хватит», – подумал Мишка и, снова кивнув мастеру, принялся проталкиваться к краю дороги.

В том, что начальство ничего толком сделать не сможет, он даже не сомневался. Тут нужна не военная операция, а точечный удар. Короткий и быстрый, как удар шпагой. Что-то вроде диверсионной операции. Но для такой акции его одного будет мало. Нужны спецы. Не просто стрелки, которых нужно вывести на место и указать направление, в котором требуется стрелять, как это было с хантами.

Выбравшись из толпы, Мишка огляделся и, свернув в переулок, через пять минут был в здании участка. Проскочив мимо дежурного, он подскочил к дверям кабинета урядника и, коротко постучав, вошёл. Толстяка он застал в расстроенных чувствах. Это выражалось в мрачной ходьбе из угла в угол.

Увидев парня, урядник кивнул и, вздохнув, тихо спросил:

– Знаешь уже?

– На площадь пошли. Голову трясти собираются, – отмахнулся Мишка. – Дядя Николай, у тебя среди казаков знакомые есть?

– Есть, да только они без приказа с места не тронутся.

– Не понял, – растерялся Мишка. – Это как так? Что ж они, не люди, что ли?

– Приказ им пришёл. До особого распоряжения границу не пересекать и на провокации не реагировать, – еле слышно вздохнул урядник.

– А зачем нам граница? – чуть подумав, зло усмехнулся Мишка. – И кто знает, где она, та граница?

– Что предлагаешь? – осторожно спросил толстяк.

– Сведи меня с казаками. А дальше я сам, – помолчав, отрезал Мишка. – Ну нельзя такие выходки безнаказанными оставлять. Иначе нас вообще за людей считать перестанут. Отвечать надо. И отвечать так, чтобы они даже подумать о подобном боялись. И один я не справлюсь. Тут не солдаты, тут настоящие воины нужны.

– Казаки, – понимающе кивнул урядник. – Ладно. Поехали.

Тяжело поднявшись, он запер кабинет и, спустившись вниз, приказал дежурному вызвать кучера с пролёткой. Спустя четверть часа, дежурный бодро доложил, что пролётка у входа, и толстяк, развернувшись, широким шагом направился к выходу. Мишка, выскочив следом за ним, успел запрыгнуть в пролётку, и кучер, вдохновлённый начальственным рыком, щёлкнул кнутом. Соловая кобылка взяла бодрой рысью, и пролётка покатила к выезду из посёлка.

Два часа пути, и они вкатились в большую станицу. Жили казаки широко. Осматриваясь, Мишка машинально отмечал про себя и широкие подворья, и крепкие, добротные строения, и обилие разной живности во дворах. Пролётка остановилась у резной калитки, за которой виднелся большой дом, крытый черепицей.

– Атамана дом, – коротко пояснил урядник, тяжело выбираясь из пролётки.

Постучав в ворота, он окликнул кого-то по имени, и калитка распахнулась, выпустив мужчину среднего роста, с окладистой русой бородой и широченными плечами. Окинув гостей внимательным взглядом серых глаз, атаман поздоровался с толстяком и вопросительно покосился на Мишку.

– Оружейный мастер мой. Михаил. И первый охотник в деревне, – представил его урядник. – По делу мы к тебе, Сергий Поликарпович.

– Да знаю я ваше дело, – чуть покривился атаман. – Ты же знаешь, Николай Аристархович, приказ у нас, аж из самой столицы.

– В приказе сказано границы не пересекать. А кто сказал, что вы её пересекли? И где она есть, та граница? – с ехидной усмешкой вступил в разговор Мишка.

– Так-то оно так. Да только всё одно шуму много будет, – понимающе кивнул атаман.

– Ну, это если доклады писать. А ежели тихо всё сделать, малым числом, то и знать никто не будет. Да и незачем обо всём кому-то знать.

– Малым числом – это сколько? – заинтересовался казак.

– Десяток. Больше для такого дела и не нужно.

– Слышал я про тебя, парень, – задумчиво протянул атаман. – А правду говорят, что ты сам себе маслобойку механическую собрал?

– Правду, – кивнул Мишка, уже разглядевший на груди казака староверский крест и не удивлявшийся, что он гостей на пороге держит. – Да только после того похода вы и сами себе такую в мастерских заказать сможете. Дело там нехитрое. Может, на постоялый двор пройдём да там поговорим?

В том, что такой тут есть, он даже не сомневался. Атаман окинул его заинтересованным взглядом и, кивнув, жестом указал на дорогу. Они зашагали вдоль по улице, и казак, неожиданно ткнув пальцем под левую руку парня, тихо спросил:

– А чего оружие прячешь?

– Годов ещё нет, чтобы открыто носить, – скривился Мишка. – Вон, дядя Николай подарил, а носить приходится скрытно. Да и удобнее так. Кто не знает, иногда сильно удивляется, – добавил Мишка с хищной усмешкой.

– Ловок, – одобрительно усмехнулся казак. – Говорят, ты стреляешь ловко. Верно то?

– Стараюсь.

– И в механике силён. Тоже верно? – не унимался атаман.

– Вы меня словно сватать собрались, Сергий Поликарпович, – рассмеялся Мишка.

– Кто знает, как оно сложится, – усмехнулся в ответ атаман.

– Так я ж не старовер. Да и не казак, – аккуратно напомнил Мишка.

– То не страшно. Главное, в Господа веруешь и закон Божий блюдёшь, а остальное наживётся, – пространно отозвался казак.

«Ну, если вспомнить, что казаки – это изначально разные беглые от закона головорезы, то такое отношение вполне объяснимо», – успел подумать Мишка, входя следом за урядником на крыльцо широкого одноэтажного здания.

– Сбитня и заедков разных, – скомандовал атаман подскочившему к их столу разбитному пареньку.

– Мне квасу, – быстро добавил Мишка. – Не люблю хмельного, – ответил он на невысказанный казаком вопрос. – Если только пива после бани. Да и не до веселья сейчас. Разговор у нас серьёзный.

– Добро, – кивнул казак, в глазах которого промелькнуло одобрение.

Они дождались подачи заказа и ополовинили кружки. Атаман, бросив в рот тонкий пласт вяленой оленины, не спеша прожевал и, запив его ещё одни глотком сбитня, тихо спросил:

– Так что предлагаешь?

– А может, это не я, а дядя Николай предлагает? – не удержался от лёгкого озорства Мишка.

– Николай он в своём огороде мастер. А что до таких дел, тут он не тянет, – отмахнулся казак. – Мы с ним давно знакомы, так что если кто и хочет чего предложить, так это ты. А он так. Только чтобы нас свести.

Мишка осторожно покосился на молча жевавшего урядника. Приметив его взгляд, тот кивнул, не отрываясь от кружки. Потом, расправив усы, негромко прогудел:

– Ты, Миша, по делу говори. Моё дело тут маленькое. Я ему не указ, но ежели сумеешь завлечь, то сладится. Его слову можно верить.

– Ну, раз так… – пожал парень плечами. – Все, в общем-то, просто. Идём к тому месту, где старателей побили. Я след беру и веду людей до их деревни. Там тихо всех вырезаем, а всё, что найдём, наша добыча.

– Всех? – уточнил атаман с непонятной интонацией. – А как же бабы да дети малые? В деревнях хунхузов их хватает.

– Всех, – сжав кулаки, твёрдо ответил Мишка. – Или вам напомнить, что они с нашими детьми делают? Так я могу. Сам из-за них сиротой стал. Мать с сестрёнкой маленькой одной пулей положили, когда через огород бежала.

– Вот оно как, – понимающе кивнул казак. – Ну, а дальше-то что?

– А дальше? А дальше ждать станем. И как только где нападут, снова по следу пойдём. И повторим всё. Или поймут, или всех уничтожим.

– Сурово. Ну да их сюда никто и не звал, – задумчиво выдохнул казак. – Да только десятка мало будет. Тут полсотни нужно, чтобы точно никто не ушёл.

– А и уйдёт, не страшно. Слышали поговорку – у страха глаза велики? Вот по ней и станем действовать. Пусть сбежавший своими рассказами на хунхузов страху нагоняет.

– А если они мстить кинутся? – последовал следующий вопрос.

– Кому? Казакам? – удивился Мишка. – Ну-ну, пусть попробуют. Это я хорошо посмеюсь.

– А как с добычей быть?

– Кто чего взял, тот тем и владеет, – пожал Мишка плечами.

– Я смотрю, у тебя на всё ответ есть, – хмыкнул атаман.

– Было время подумать.

– А точно сможешь след взять? Времени-то много уже прошло.

– Дождей не было. И следующую неделю не будет. Возьму, – кивнул парень.

– С чего знаешь? – не отставал казак.

– Сказано ж тебе, лучший охотник в посёлке, – вдруг пробасил урядник. – Сам подумай. Если он зверя в тайге выслеживает, то что ему десяток бандитов, да ещё и с добычей?

– Верно. Они всю добычу золота с прииска взяли. Так что след должен быть крепкий, – кивнул Мишка. – Тяжёлое оно, золото.

– И много взяли? – осторожно уточнил атаман, повернувшись к уряднику.

– Три пуда без малого. Всё, что за сезон намыть успели, – скривился толстяк.

– А чего ж раньше-то не вывезли?! – возмутился казак в полный голос, услышав про количество металла.

– Не ко мне вопрос, – качнул урядник головой. – На то у них артельный был. Да и купец, что ватагу нанимал, должен был про то сам думать.

– Дядя Николай, – осевшим от волнения голосом тихо сказал Мишка. – Это не простой налёт был. Кто-то им про то золото слил.

– С чего так решил? – разом подобрался урядник.

– Сам посуди. Артелей у границы много, а взяли именно эту. И кто кроме старателей про золото знал? Только те, кто сам его добывал и хранил. С прииска всех привезли?

– А ведь верно. Артельного так и не нашли, – растерянно охнул толстяк. – Вот ведь… – он еле сдержался, чтобы не выругаться.

– Соображаешь, – одобрительно кивнул атаман, глядя на Мишку. – Добро. Дома будь. Круг соберу, думать станем. Как решим чего, нарочного пришлю.

* * *

– Говорил же, быстрее надо, – взвыл про себя Мишка, всаживая пулю в голову высунувшемуся из-за дерева хунхузу.

В ответ застучали выстрелы, и кедр, за которым он прятался, буквально закачало от града попаданий. Стараясь не высовываться, парень лёг на землю и, вжимаясь в траву, пополз в сторону. Раз заметили, меняй лёжку, – первое правило любой перестрелки. Хунхузы, хоть и лесные бандиты, а как стрелки на Мишку большого впечатления не произвели. Хотя, если разобраться, то, попав в засаду, поневоле начнёшь нервничать и мазать.

Перекатившись под куст, парень сообразил, что случайно зашёл противнику во фланг, и решил воспользоваться этой случайностью на полную катушку. С этого момента он стрелял, только когда звучали выстрелы всех участников этого безобразия. Густой орешник, куда он умудрился забраться, скрывал дым от сгоревшего пороха, и Мишка успел снять шестерых бандитов, когда они, наконец, поняли, что их убивают.

С этого момента началось то, что обычно называется паническая пальба. Стреляли все и во всех. Воспользовавшись моментом, парень снова отполз и, оказавшись за деревом, осторожно поднялся. Пора было уносить ноги. Своё дело их заслон сделал. Преследователей остановил, давая остальным уйти с добычей, и как следует проредил численный состав бандитов.

А ведь начиналось всё просто великолепно. На следующий после разговора с атаманом день к их двору подъехал молодой казак и, прямо через забор окликнув парня, быстро поведал, что круг решил принять его предложение и устроить карательный рейд. Старшим пойдёт молодой подъесаул. Мишка, как и планировалось, следопытом. Ждать его будут рано утром на выезде из посёлка.

– Верхами до прииска пойдём. А дальше тебе решать, – закончил казак и, ехидно усмехнувшись, пронзительно свистнул, пригнувшись в седле.

Каурый жеребец взял с места в карьер. Глядя ему вслед, Мишка только усмехнулся. Ежу понятно, что для казака крестьянин в седле что коза на заборе.

– Ну-ну, я вам устрою развлечение, – злорадно проворчал парень, направляясь в дом.

Собрать несколько связок вяленины, специи, кресало, спички и боеприпасы много времени не составило. На дно сидора он уложил смену белья, запасные портянки и лично собранную аптечку. В берестяную шкатулку уложил несколько мешочков с толчёными травами, кусок бечёвки вместо жгута и четыре рулона тонкого полотна. Его он купил специально и аккуратно разрезал на полосы. Не медицинский бинт, но повязку наложить хватит.

Но самое главное, что в той шкатулке было нечто похожее на хирургический набор. Отточенный до бритвенной остроты тонкий нож. Стальной пинцет и что-то вроде зажимов. Ещё там была маленькая коробочка с гнутыми иглами и моточек сушёных жил для сшивания ран. Эти предметы он специально заказывал в кузнице. Спать он завалился, как только стемнело, заранее предупредив тётку.

С первыми петухами, точнее, той самой горластой сволочью, что регулярно орала у него под окном, Мишка был на ногах. Быстро умывшись и перекусив ритуальной кружкой молока с хлебом, он подхватил оружие, вещмешок и вышел на улицу. На этот раз он решил взять с собой американский набор. Раз появилась возможность испытать его в полевых условиях.

Винчестер повис на плече, а пара кольтов отправились в набедренные кобуры. К винтовке Мишка прихватил и прицел. Ножи, за спиной, на поясе и за голенищем сапога, стали уже неразлучными. Сотня патронов к винтовке и по шесть десятков на каждый револьвер. Вес, конечно, есть, но своя ноша не тянет. Лучше уж потеть и знать, что они есть, чем нестись и волноваться за каждый выстрел.

Выйдя за околицу, Мишка огляделся и, покосившись в светлеющее небо, возмущённо выругался. Сказано было, с первым светом, а тут уже почти рассвело, а их ещё и не слышно. Словно в ответ на его мысли, из-за домов появились казаки. Три десятка бойцов двигались верхами. У каждого заводная лошадь. Ехавший рядом с подъесаулом вчерашний нарочный вёл в поводу ещё одного коня. Под седлом.

Поравнявшись с парнем, подъесаул окинул его быстрым взглядом и вопросительно покосился на ехавшего рядом казачка. В ответ тот молча кивнул и, перебросив поводья Мишке, скомандовал:

– Садись. Ждать не станем.

– Да не ждите, – равнодушно фыркнул Мишка, вставляя ногу в стремя. – До прииска доедете и обратно вернётесь. А там и атаману доложите, что ради гонору дешёвого дело не сладили.

– Думаешь, без тебя в следах не разберёмся? – иронично хмыкнул подъесаул.

– Могли бы разобраться, уже бы сами там были, – отмахнулся Мишка, разобрав поводья, сжал коленями бока полученной от казака кобылы.

«Не мотоцикл, конечно, но и не так страшно, как казалось», – подумал он, привычно удерживая равновесие и не забывая оттягивать носки ног.

Кобыла, негромко фыркнув, пошла нетряской, ровной рысью. В прежней жизни Мишка несколько раз ездил верхом, а нынешнее его тело частенько гоняло в ночное деревенских коней. Так что в седле Мишка держался почти нормально. Поравнявшиеся с ним, казаки некоторое время молчали. Потом подъесаул, не удержавшись, спросил:

– А правду бают, что ты механик?

– Ну, до настоящего механика мне далеко, но кое-что умею, – пожал Мишка плечами.

– А чего это далеко?

– Образования нужного нет. Задумок много, а как правильно сделать, не знаю. Вот и приходится пальцем в небо тыкать и добро переводить, чтобы что-то толковое собрать. А если ты про маслобойку спросить хотел, то да. Её я собрал.

– И что, работает? – оживился подъесаул.

– А чего ей не работать? Там же ничего особого нет, – пожал Мишка плечами. – Мотор паровой давно известен. Шатун тоже. Осталось придумать, как всё это в кучу правильно собрать, чтобы оно не уехало куда, а масло взбивало.

В ответ казаки дружно расхохотались.

– Как вернёмся, покажешь? – немного успокоившись, спросил подъесаул.

– Запросто, – усмехнулся парень.

Двигались они вроде и неспешно, но достаточно быстро, чтобы к вечеру оказаться на разорённом прииске. Двигались без остановок, даже перекусывая на ходу. Останавливался только тот, кому требовалось оправиться. День клонился к закату, и казаки, с молчаливого одобрения подъесаула, принялись разбивать бивак. Мишка, перебросив поводья кобылы всё тому же казачку, тут же отправился осматриваться.

Двигаясь по расширяющейся спирали, он быстро нашёл точку сбора всей банды, а потом, отыскав все их лёжки, установил примерный состав. Человек двадцать пять, двадцать семь. Рабочих на прииске было тридцать, плюс к ним человек пять хозяйственного и командного состава. Но если вспомнить, что пленных хунхузы брать не собирались, то картина вырисовывалась простая. Подобрались, дали залп, разом ополовинив противника и нагнав страху, а потом атаковали, добивая остальных.

Поведав обо всём увиденном подъесаулу, Мишка получил у кашеваров свою порцию каши и, поев, улёгся спать. Главное, было сделано. Уходили бандиты пешком. Два с половиной десятка человек не могут пройти так, чтобы не оставить ясного следа. Теперь оставалось только найти банду. Проснулся он, когда ещё не рассвело. Быстро приведя себя в порядок и умывшись, парень раздул остатки костра и принялся ждать, когда проснутся остальные.