Текст книги "Красавица и ее чудовище"

Я громко выдохнула и, приказав себе не спешить, провела указательным пальцем по его щеке, подбородку, очертила нижнюю границу красивого рта и снова выдохнула. Ладони легли на плечи, погладили шею и заскользили по позвоночнику. Ласково, осторожно. Арацельс не двигался. Он ждал. И я не стала оттягивать момент. Привстав на носочки, совсем немного, чтобы быть чуть-чуть повыше, лизнула уголок его рта, с удовольствием отметила, как вздрогнул мой супруг. Затем коснулась кончиком языка его верхней губы, насладилась ее прохладной упругостью, и… Услышала, как он с мученическим рыком выдохнул мне в лицо одно-единственное слово: «Моя!» – после чего впился в рот поцелуем, от которого заныли губы и оборвалось сердце, временно забывшее, что ему полагается биться.

Дико, яростно, страстно! Эмоции… наши общие эмоции захлестнули нас, вырвав из реальности. Не знаю, как долго смогло бы выдерживать накал страстей мое тело. Хранитель сжимал его так, что сквозь бешеный стук очнувшегося сердца мне мерещился треск собственных ребер, а кожа горела, словно в лихорадке, под не знающими покоя ладонями мужчины. К счастью (или наоборот?), проверить это мне не удалось, так как сквозь бешеный ритм пульсирующей в висках крови до меня долетели слова:

– Ах, какая пылающая страсть. Загляденье просто.

– Угу, загляденье, – перенял эстафету второй голос. – Только бы пылающая страсть не спалила мне церковь.

Я бы, наверное, не придала значения этим фразам, не прозвучи вслед за ними хлопок закрывшейся двери. Слишком громкий, возможно даже усиленный каким-то магическим способом. После него раздалось синхронно укоризненное: «Ра-а-а-а-айс».

Ну что сказать, кайф нам эта дружная компания, появившаяся на крыльце, все-таки обломала. Может, оно и к лучшему? А то неизвестно, когда бы мы остановились, если бы вообще смогли это сделать.

– Что ж, эйри… – Змеи бы на хвостах повесились от зависти, услышав, сколько яда в обманчиво-спокойном голосе одноглазого. – Ты удовлетворил свое самолюбие? Теперь мы можем возвращаться в Карнаэл?

– Самолюбие? – Я удивленно взглянула на говорившего, стоя спиной к супругу и продолжая греться в его объятиях.

– Не слуш-ш-шай ты его, Катенок, – прошептал мне на ухо Арацельс, а Райс, криво усмехнувшись, сказал:

– А ты не знала, кареглазая? Мужчины нашей расы собственники по своей природе. И, поверь, это не лечится. Нам проще убить женщину, чем отпустить ее, а уж тем более отдать другому.

– О! – Я поежилась в руках блондина, которые стали напоминать застывший капкан, а не нежные объятия. – Какая интересная информация. А главное, своевременная.

– Ну ты же не хотела меня слушать до венчания, – равнодушно пожал плечами Райс и совсем-совсем неравнодушно добавил: – Думаешь, он тебя за ручку домой отведет? К маме и папе? После того, чем вы тут только что занимались? – Короткий смешок его был хриплым и недобрым. – Не будь наивной, девочка.

– Заткнулся бы ты, а? – предложил ему Первый Хранитель, а потом обратился ко мне совсем другим тоном: – Я обещал, Арэ, что верну тебя на Землю. Значит, так и будет!

– И как? Как оно будет? – спросила, повернув голову, чтобы видеть лицо мужа.

– Действительно, как? – поддержал меня Смерть. – А то нагнал ты тумана, Цель, просветов не видать. Пора бы уже и открыть карты. Вы с Катей женаты, сейчас заберем оставшихся, и прямым ходом домой. А ты все темнишь и темнишь. Обойти закон Заветного Дара невозможно…

– Ошибаешься. – Арацельс вздохнул и крепче прижал меня к себе. Вот только было в его действиях что-то… печальное? Так-так. Плохое начало.

– Поясни?

– Не при свидетелях.

– Да ладно, здесь все свои. Батюшка, который, между прочим, даже не понимает нашу речь. – Смерть покосился на отца Мефодия. Тот с задумчивым видом кутался в свою дубленку и тактично молчал, не требуя перевести завязавшуюся дискуссию с единого, на котором начал говорить Райс, на русский. – И мой старый друг… – Четвертый Хранитель выразительно посмотрел на блондина, все остальные, включая меня, – тоже.

Не знаю, что повлияло на его решение: слова четэри или наша недавняя ссора, но мой милый, нежный… вернее, снежный мужчина изволил расколоться. О чудо! Свершилось!

Ы-ы-ы-ы… лучше бы он молчал и дальше.

Бросив колючий взгляд на своего предшественника, Арацельс злорадно усмехнулся и высказался… на моем родном языке, тем самым исключив из свидетелей не священника, а одноглазого. Что ж, по моему скромному разумению, очень мудро. Слишком уж темной лошадкой оказался наш таинственный провожатый, в прошлом которого зияли сплошные белые пятна.

То, что мой дорогой супруг нам озвучил, вообще ни в какие рамки не лезло. Все из-за этих демонов, мать их за ногу… Высшие, от них-то все проблемы. Даже для его беловолосого величества единение с такой деградировавшей тварью не прошло бесследно. Подобные варианты нормальный человек точно не стал бы предлагать. А этот… настаивал. Смех сквозь слезы, и только. Желая обойти закон Заветного Дара и сделать так, чтобы я не могла быть его Арэ, он собрался тайно проводить меня в хранилище корагов и провести ритуал, подселив в меня одного из них. То есть сделать из меня женскую версию Хранителя. Шикарно, да? Дескать, интимные отношения между служителями Равновесия запрещены (видать, процветающий гомосексуализм Эре был не на руку), да и сами демонические сущности в моменты ночного бодрствования особого расположения друг к другу не испытывали. Им все больше «человечинку» подавай, и желательно прекрасного пола. Так, чтобы одним махом все потребности утолить. И вот в это меня хотели превратить для моего же блага? Эм… что-то путешествие в преисподнюю уже не казалось самым паршивым фактом моей биографии.

– У тебя не получится, Эра все равно поймет твой план и не позволит его осуществить, – первым, очнувшись от раздумий, заговорил Смерть.

Ох ну надо же! Их интересует процесс, а не результат. Гады!

– Я все продумал.

– Подожди, – попробовала убрать его руки, обнимавшие мои плечи, но он воспротивился. Ладно, пусть так, общению это не помешает. – Ты хочешь сказать, что я стану такой же, как все вы? То есть буду ночами бегать в образе какого-нибудь чудика и искать, где бы полакомиться чужими эмоциями да с кем бы покувыркаться на травке, утоляя свои похотливые замашки?

Крылатый при моих словах потупил взор, Мефодий изогнул свои мохнатые брови, а Райс привалился спиной к косяку и, скрестив на груди руки, с непроницаемой физиономией рассматривал нас. Весь его вид выражал полное безразличие к беседе, в которой он не участвовал. Я же подобным равнодушием похвастаться не могла. Все-таки моя судьба стояла на кону, мне и нужно было защищаться.

– Нет, конечно, – вздохнув, сказал Арацельс. – Ты же вернешься в свой мир, а в нем ночная ипостась не проявляется так ярко, как в Карнаэле. Просто в позднее время суток будешь более агрессивна, но это легко контролировать. А в полнолуние тебе придется запираться в доме, чтобы не натворить дел, и все.

– И все? – Я сглотнула, пытаясь унять бушующие внутри эмоции. – Мелочи какие. А? Всего-то запирать все окна и двери на засовы, которые моя новая личность не сможет открыть одной левой. Верно?

– Катенок… – неуверенно начал Хранитель, но издевка в моем голосе его явно насторожила.

– Не, не котенок… скорее уж монстренок! Надо привыкать к новому амплуа, – воскликнула я и, повернувшись, уставилась на мужа. – До тебя что, опять не доходит? – Он промолчал, только губы сжались в напряженную линию, а в глазах появилась досада. Ну хотя бы не кинулся доказывать мою неправоту. Уже прогресс. – Вы многие годы учились управлять своими новыми способностями, привыкали быть единым целым с ночной ипостасью. А я? Вот так, с бухты-барахты, стану носителем демонической сущности? Одной твари мне мало, той, которая называется подарком Лу, для полноты ощущений не хватает еще и милашки-корага. Так, что ли?! Замечательная перспектива. Может, они даже подружатся, и будем мы в строго изолированной палате городской психушки вести оживленные дискуссии втроем. Доктора оценят. Не вопрос! – с трудом сдерживая злость, закончила я.

– Арэ…

– Да какая я тебе Арэ? Просто женщина, которую ты собрался бросить на произвол судьбы, предварительно превратив в монстра.

На глаза опять навернулись слезы, и я машинально дернулась из кольца его рук. На этот раз он меня отпустил. Не сразу. Видимо, чтобы не упала, потеряв равновесие от сильного рывка. Его объятия разжались мягко и бережно, и от этого мне стало совсем грустно. Даже нет, не грустно, а тоскливо. Сердце заныло, предчувствуя беду.

– Извини, – проговорил Арацельс, отступив назад. – Ты была права. Я опять все решаю за тебя. – Не могу сказать, что это его понимание меня порадовало, скорее, вызвало целый шквал подозрений, заставив замереть в ожидании. Батюшка со Смертью молчали, словно в рот воды набрали. Я тоже не спешила перебивать мужа, и, задумчиво качнув головой, он продолжил: – Мы договорились, что ты вернешься на Землю? Вот и отлично. Ты уже здесь. Отец Мефодий, – обратился он к священнику, тот чуть подался вперед, не спеша спускаться с крыльца. – Вы не приютите Катерину у себя до тех пор, пока ее смогут забрать родные? Смер… то есть Сэмирон на днях заглянет к вам и занесет необходимые деньги. Не так ли, Четвертый? – с нажимом спросил мой супруг белокрылого.

Тот что-то пробурчал в ответ. Наверное, согласился. Только очень недовольно.

– Я-то с удовольствием оставлю девушку у себя, – подышав на озябшие руки, сказал священник. – Да только ты опять забыл с ней посоветоваться, сын мой. Какие бы невероятные дела у вас там ни творились, но около получаса назад вы стали перед Богом супругами, а это не пустой звук.

– Иди к нему, Ар… Катя, – произнес блондин, и тонкая преграда из рыжего пламени опала, рассыпавшись искрами на снегу. – Иди же, а то замерзнешь!

– Цель, ты не можешь… – попытался вклиниться в разговор Смерть, но Арацельс метнул в его сторону предупреждающий взгляд, и тот заткнулся, так и не высказавшись.

А меня и правда обдало холодом. Гораздо более сильным, чем тот, который кусал за ноги, пока мы стояли в огненном кругу. Этот холод сковывал не только тело, но и душу. И не обида или злость были тому причиной. Я вдруг четко и ясно поняла, что один белобрысый кретин в очередной раз собрался расстаться с жизнью ради меня. Вот так вот просто, без лишних слов и слезных прощаний. Одно короткое: «Иди, Катя!» – и все!

– А ты? – спросила я. – Отправишься прямиком в Роэ?

– Ш-ш-ш-ш-то? – зашипел собеседник, метнувшись ко мне. Его пальцы впились в мои плечи, не давая сдвинуться с места. – Кто проболталс-с-с-ся? – Он покосился на белокрылого, но тот старательно замотал головой, не желая брать на себя чужие проступки.

– Лу.

– Опять эта гадина?!

– Не опять, а снова, – огрызнулась я и, недовольно скривившись, процедила: – Убери руки. Еще пара минут стояния на таком морозе, и я окончательно задубею! Так что пошли либо обратно в теплую церковь, либо в Карнаэл, но о-о-о-очень быстро. Умереть от переохлаждения мне совсем не хочется. Особенно накануне первой брачной ночи. – Моя попытка пошутить его не очень-то проняла. Жаль.

– Иди! Иди в церковь. Ты остаешься на Земле, – приказным тоном заявил блондин.

От такой наглости меня бросило в жар:

– А если я не хочу?

– Зато я хочу! – В глазах, алых в золотом обрамлении тонких колец, отражалась такая фанатичная решимость, что я не рискнула спорить. Ну его! Еще свяжет сейчас какими-нибудь магическими путами и положит отдыхать до утра возле иконостаса. – А если ты будешь капризничать, мыш-ш-шка, клянус-с-сь, я оставлю тебя здесь с-с-силой!

– О! – Я растянула губы в улыбке. То ли в глупой, то ли в покладистой, но точно не в агрессивной, чтобы этот чтец эмоций, не приведи господи, не раскусил мои намерения раньше, чем мне удастся добраться до безопасного места. – Понятно. Ну я пошла, пожалуй? – И, воспользовавшись тем, что Хранитель ослабил хватку, со всех ног кинулась в объятия Смерти, ошарашив того своим поступком. Четэри машинально подхватил меня и, сообразив, что я трясусь от холода, закутал в теплое покрывало белых крыльев. Высунув голову из перьевого укрытия, я полюбовалась на мрачную физиономию Арацельса, оставшегося стоять возле крыльца, и с легкой примесью язвительности сообщила: – Знаешь, дорогой. Самопожертвование – это, конечно, очень романтично и все такое, но… Я тоже имею право выбора. И хочу вернуться в Карнаэл. Ты ведь отведешь меня туда, правда… Смерть?

Одобрительная улыбка скользнула по губам «ангела», когда он согласно кивнул в ответ.

– Дура! – глядя на меня в упор, бросил блондин.

– Сам дурак! – отплатила я той же монетой и, прячась за краем крыла, еле слышно добавила: – Любовь зла.

Грудь обнимавшего меня мужчины содрогнулась от беззвучного смешка.

– Так вы определились с маршрутом? – поинтересовался у нас Мефодий.

– Да, – в один голос ответили мы со Смертью, Арацельс же промолчал, метнув в нашу сторону мрачный взгляд.

Райс отделился от косяка, размял несложным движением спину и скучающим тоном сказал:

– Идем уж? Или так и будем выяснять отношения до начала условной ночи?

– А ты не боишься, что Эра тебя… э-э-э… что она не очень обрадуется твоему визиту? – переходя на понятный для него язык, полюбопытствовала я.

Ну надо же было как-то отвлечься от созерцания одного очень недовольного типа, которого я вознамерилась спасти от его суицидного заскока. Ишь ты, придумал! Либо из меня черт знает что сделать и благополучно отправить потом на родную планету, либо себя пустить в расход, лишь бы не жениться повторно. А вот и фиг вам, уважаемый Хранитель. Ничего, стерпится – слюбится. Ой, да о чем это я? После таких-то поцелуев…

– Я не собираюсь показываться ей на глаза, – пояснил темноволосый эйри.

Вот вам и телохранитель! Типа провожу до самого опасного места и там оставлю, так получается? Признаюсь, я впечатлилась. Пусть и не так сильно, как от выходки Арацельса, но тоже нормально. Вечер сюрпризов однако.

– То есть оставишь нас у дверей и сбежишь обратно к своему драгоценному Лу? – Слова мои звучали насмешливо и дерзко. Может, оттого, что под защитой крылатого я чувствовала себя в полной безопасности, или последние несколько часов слегка притупили границы восприятия дозволенного, что и вылилось в подобные речи.

– А тебе бы этого хотелось, кареглазая? – проигнорировав мой тон, уточнил Райс и, подарив мне кривую улыбку, добавил: – Не дождешься.

– Тогда как?

– Увидишь.

– Сэмирон! – поднимаясь по ступеням, сказал Арацельс. – Я хочу поговорить с тобой наедине.

– Позже, Цель, – пряча меня в белоснежном ворохе крыльев, отозвался друг. – В Карнаэле.

Собеседник посмотрел на него хмуро и обратился ко мне:

– Ты идешь с нами, чтобы пройти Обряд посвящения?

– Может быть, – подала я голос, уворачиваясь от щекочущих нос перьев. – Какой-нибудь обряд да пройду. Хотя у меня имеются другие планы.

– Расскажешь?

– Почему бы и нет? – Я пожала плечами, чувствуя, как отступает холод и поднимается настроение. – Хочу выпить вина, поесть шоколада, а лучше чего-нибудь посущественней, и завалиться спать в твоей… впрочем, нет, в нашей каэре.

– Ар-р-р-рэ!

– Не рычи, Барсик, не видишь разве, что девушка устала и ей срочно нужен отдых? – Кажется, меня понесло куда-то не туда, но давить на тормоза не хотелось. Странная веселость чем-то напоминала истерику. И мне такое состояние даже нравилось.

– Все! Уходим, – не выдержал Райс.

– Да, пора уже, – согласился с ним Смерть и, попрощавшись с Мефодием, взял меня на руки, видимо намереваясь отнести в лагерь, где остались Кама с Маей и Ринго. Ткань моего плаща снова стала тяжелеть, и я сделала вывод, что четэри наложил на нее новую сеть согревающих заклинаний.

Поблагодарив батюшку и пожелав ему хорошего вечера, извинилась за наши странные разборки, на что тот только хмыкнул и пожелал мне терпения. Мудрый человек! Не то что некоторые. Мудрый и на редкость непробиваемый. Уж не знаю, с чем ему довелось столкнуться в Срединном мире, но ни огненное кольцо вокруг нас, ни беседы про превращение в чудовищ его особо не удивили. И уж точно не напугали. Ну или у видавшего виды священника просто были железобетонные нервы и отменный самоконтроль.

А потом мы шли… то есть они шли по заснеженному лесу, а я ехала на руках у «ангела» и раздумывала о том, почему меня сюда не транспортировали таким удобным способом?

– Отдай ее мне, – не столько попросил, сколько потребовал Арацельс, поравнявшись с нами.

– Даже не думай, Смерть! – вцепившись в его шею, воскликнула я. – Он меня сейчас в каком-нибудь сугробе прикопает, и тогда я точно останусь на Земле, как и было обещано.

– Арэ, ты… – Блондин раздраженно рыкнул и, отвернувшись, ускорил шаг.

Обиделся, что ли? Странные существа – мужчины. Точнее, один конкретный представитель этого пола.

– Незабываемое путешествие, – усмехнулся Райс, но никто не среагировал на его реплику.

– Малышка, – прошептал Четвертый Хранитель, когда мы немного отстали от двоих эйри, идущих на расстоянии метра три друг от друга. – А почему ты назвала его Барсиком?

– Так ведь… Снежный, – так же тихо ответила я и улыбнулась.

Ночь, снег, черные силуэты деревьев, а впереди… неизвестность. Приключения продолжаются? Что ж… пусть так. Я готова. Потому что с тем же упрямством, с которым кое-кто желал оградить меня от жизни в Карнаэле, я буду пытаться спасти его от глупой гибели. Хватит уже умирать! Дважды за пару суток – это плохой тон.

О Хранителях, их мирах и женах

«Алебастровый грим» – имеется в виду чрезмерно бледное лицо, напоминающее по внешнему виду гипсовую маску.

Аваргала – ритуал вызова демона, в процессе которого вызывающий может обменять какую-то часть своего тела на желание, которое исполнит Высший. Плату, естественно, выбирает демон. Неотъемлемой частью Аваргалы является наличие Лоэль, она же Спутница (Спутник) с другим цветом крови.

Ангельский свет – в боевой ипостаси тело Хранителя способно становиться оружием массового поражения (естественно, в крайних случаях). Ангельским светом называют постепенно нарастающее свечение тела. Люди, попавшие под воздействие Ангельского света, слепнут, а четэри – воспламеняются и сгорают за считаные секунды.

Арэ – противоположно имени Эра. Избранница.

Балисонг (нож-бабочка) – складной нож с рукоятью, состоящей из двух половинок.

Безмирье – название мест, не подчиняющихся законам сотворенных миров.

Браслет власти – браслет с рядом магических свойств. Благодаря ему приказы дежурного Хранителя становятся законом для других. Нажатие определенных точек, покрывающих браслет, помогает носителю сохранить человеческий облик в период условной ночи. Этот эффект непродолжителен, поэтому им пользуются в особых случаях.

Вирта (или вирт) – кровники в племенах галур, обладающие редким и очень ценным для этого народа даром – способностью видеть будущее.

Высшие – боги и демоны Безмирья. Высокоразвитая раса, способная как созидать (в основном этим занимаются первые), так и разрушать (а вот этим порой грешат вторые, но далеко не всегда).

Высшие силы – для Грэты это Бог и его сподвижники, для Рагнара все обитатели Безмирья вместе взятые, а также то, что недоступно пониманию, но может повлиять на его судьбу.

Галуры – одна из двух преобладающих рас третьего мира (первая – люди, вторая – галуры). Обитает в лесах, живет племенами, проповедует культ Кровавой богини. Каждые три месяца богине приносят в жертву молодую галуру или галура. Выбор жертвы определяет жребий.

Галуры – долгожители. В пищу наряду с растительными плодами и ягодами употребляют мясо животных и их кровь. Внешне галуры похожи на людей. Но имеют тройные лисьи хвосты и мохнатые уши, торчащие вверх, как у вышеупомянутого животного. Острые коготки совсем чуть-чуть отличаются от человеческих ногтей, они более длинные и узкие. Зубы заостренные и мелкие, но при этом достаточно ровные и белые.

Галуры обособлены, торговых отношений не ведут, воевать не стремятся. Представителей этой расы недолюбливают и боятся из-за необычных свойств их крови. Метка, поставленная кровью галура на человека или другое существо, способна заставить выполнить любое желание того, кто ее оставил. С помощью такой кровавой метки можно убить, привязать, влюбить человека (нелюдя) и пр. Поэтому галур (или по-другому кровников) не любят и сторонятся практически все разумные существа третьего мира. У галур свой язык, свои обычаи и культура. Своя одежда, в основном сшитая из шкур лесных животных.

Цвет волос, хвостов и шерсти на ушах разный: от серебристого до ярко-рыжего, черного и золотого.

Цвет кожи: светлый.

Герлизий – редкий материал, встречающийся в Срединном мире. Он подвергается очень долгой и сложной механической и магической обработке. Из герлизия создают различные изделия. Основная особенность материала – способность блокировать ментальные атаки.

Гипноз моракоков – сородичи Ринго обладают особым видом гипноза, который позволяет управлять жертвой, передавая мысленные приказы при непосредственном зрительном контакте. Но для того чтобы жертва попала под влияние такого гипноза, необходимо, чтобы она долго смотрела моракоку в глаза. Что и сделал мальчик по неосторожности и незнанию, заполучив в руки необычную «игрушку». Действие гипноза моракоков постепенно пропадает, если зверек, загипнотизировавший жертву, исчезает из поля зрения последней. У разных существ полное исчезновение гипнотического воздействия происходит через неравное количество времени. Процесс длится от нескольких минут до нескольких часов. У более сильных и выносливых быстрее, чем у тех, кто слаб телом и духом.

Главное правило Хранителей – основным правилом Хранителей является максимальная быстрота и незаметность при выполнении задания в одном из семи миров. Жертвы и разрушения допустимы только в крайних случаях, в других ситуациях Хранитель должен действовать очень осторожно и желательно без вторжения в обычную жизнь мира, в котором он на данный момент работает. Но, как водится, из любых правил бывают исключения.

Горг – блокирующий магию материал.

Грэта, эмерлизз – Грэта, благодарю.

Дом – так Лу называет Карнаэл и подобные ему места, коих во вселенной достаточно.

Заветный Дар – предмет, сделанный своими руками. В него маг-создатель вкладывает часть своей души. Этот предмет, подаренный невесте (жениху) и принятый ею (им), считается аналогом брачного предложения.

Зал Перехода – зал на территории Карнаэла, приспособленный для открытия порталов в подопечные миры.

Ипостась – лицо, сущность (гр.).

Карнаэл – круглый по форме кусок скалы, находящийся в пространственной воронке на перекрестке семи миров. Карнаэл – это Дом Эры и семи Хранителей, все они связаны с ним магическим способом.

В случае, когда Карнаэл остается без хозяина и впадает в спячку, миры начинают существовать как бы сами по себе. То есть Дом не мешает им, но и не помогает. Они по-прежнему связаны и все так же влияют друг на друга, обмениваясь разными видами энергии, но никто не отслеживает моменты пересечений. А это может привести к появлению в мирах аномальных зон и вынужденных переселенцев.

Каэра – апартаменты Хранителя Равновесия.

Красный Харон – название, говорящее о цвете кожи Харона. Соответственно бывают Черные Хароны и Серые Хароны.

Кровавая богиня – божество, которому поклоняются племена галур. Ей поют хвалебные песни, возносят молитвы и каждое третье полнолуние (название спутника планеты другое, но для удобства автор использует знакомые слова) приносят жертву.

Кровница – второе название галуры.

Лайры – тонкие серебристые ленты, один из ритуальных атрибутов в мире четэри.

Лемо – Хранитель из второго мира (Второй Хранитель).

Лоэль – человеческая девушка (юноша), подарок для демона, вызванного с помощью ритуала Аваргалы, Спутник Ведущего ритуала.

Магическое зеркало – давным-давно добытая у демонов технология, с помощью которой создавались магические зеркала связи. Аналог видеофонов с совершенно иным устройством, но похожим принципом работы.

Мр-р-р-анта – на языке галур означает «богиня».

Муранги – животные, похожие на длинношеих ящеров. Ночные животные, отлично чувствующие себя под землей. У них мощные трехпалые лапы, вытянутые тела, плоские головы с заостренными носами, плотная шкура и зоркие глаза. Эти животные хорошо поддаются дрессировке и предпочитают жить при хозяине, который всегда накормит и позаботится о своем питомце. В походах мурангов заковывают в специальную броню, чтобы в случае выхода на поверхность планеты лучи светила не повредили шкуру животного. Муранги травоядны.

Неореновый кристалл – специальные кристаллы-ловушки для содержания в них человеческих душ. Украденных душ, купленных и добытых другими способами в шести мирах связки, где не живут четэри, но обитают люди и другие расы. Неореновые кристаллы с содержимым считаются в Срединном мире очень дорогостоящими. Чем чище пойманная в ловушку душа, тем дороже стоимость кристалла.

Низшие – тоже демоны, но имеющие форму животных. Обычно являются питомцами Высших демонов.

Нэоли – вежливое обращение к женщине на родном языке Грэты.

Обряд посвящения – обряд, в результате которого происходит слияние человека (или нелюдя) с корагом, после чего этот самый человек обзаводится еще одной сущностью, наличие которой добавляет как положительные (увеличение силы, магических способностей и регенерации), так и отрицательные (смена облика и жажда потреблять эмоции в качестве питания) черты его телу и характеру. Так становятся Хранителями Равновесия.

Одинокое Сердце – человек, на котором лежит отпечаток одиночества. Проще говоря, тот, кто чувствует себя одиноким в своем окружении. Хранители и их Арэ – все были Одинокими Сердцами в своих мирах.

Первый Хранитель – номер, присвоенный Хранителю, соответствовал номеру мира, из которого тот происходил, а не какой-либо местной иерархии. Таковой среди стражей вообще не было.

Переход – вырезанный в полу круг для открытия портала, в границах которого нет никаких энергетических потоков, мешающих процессу. Сам Карнаэл сплошь пронизан энергиями, поэтому телепортироваться из любой точки считается рискованным занятием.

Печать Безмирья – магическая печать, активируемая в мирах, где есть демон-Хранитель, чтобы другие демоны не могли проникать на его территорию без ведома хозяина. Печать Безмирья – что-то типа магической сигнализации.

Плеть подчинения – приказы дежурного Хранителя обычно исполняются беспрекословно, так как благодаря браслету власти на его руке обладают определенной магической силой.

Поле портала – официальный портал в Срединном мире выглядит как ворота с прямоугольной панелью, на которую вводятся координаты нужной для перемещения местности. Полем портала называется полупрозрачное содержимое этих самых ворот, которое искривляет время и пространство, позволяя за несколько минут перемещаться на большие расстояния.

Полиандрия (от гр. poly – много; andros – мужчина, муж) – тип полигамной семьи, в которой одна женщина пользуется репродуктивными способностями нескольких мужчин.

Полог безмолвия – чары, защищающие от подслушивания.

Роэ – одно из помещений Карнаэла, за дверями которого иная пространственно-временная система со своими правилами и сюрпризами. Посещение Роэ человеком в теории заканчивается его смертью или неизлечимым умопомешательством.

Ситерэ – на одном из языков седьмого мира означает «все бесполезно».

Таоссы – название расы, которая являлась предками богов и демонов, описываемых в этой книге. По одной версии, таоссы были обычными людьми, достигшими вершин самосовершенствования, по другим – сверхъестественными существами, гораздо более могучими, чем их потомство.

Тейцерон – всезнающее божество.

Тигирский Ис-с-с-с-с – ругательство, упоминающее не очень хорошее место, известное всем демонам.

Условный день – средняя длина дня, выбранная между самым большим значением дня в одном из семи миров и самым маленьким в другом. (Условный день в два раза короче земного.)

Фиолетовый чайник – загадочный, таинственный человек (сленг).

Харон – высший титул четэри (подобно титулам князя на Руси или герцога в Западной Европе).

Харон-сэ – земельные владения Харона.

Хлыст Ароса – вид магического оружия, технология создания которого досталась четэри от демона Ароса и спустя века была запущена в массовое производство. Выглядит хлыст Ароса как светящаяся плеть. Наносит очень болезненные, жалящие удары, после которых на коже остаются рубцы и ожоги. Если чуть изменить настройку хлыста методом определенных манипуляций с рукоятью, он сможет служить как парализующее жертву средство.

Хранители в боевой ипостаси слабо восприимчивы к подобному типу оружия. Для них оно немногим отличается от обычного хлыста.

Хранители Равновесия – семь человек (или представителей других рас), по одному от каждого мира, входящего в общую связку. Их выбрала и привела в Карнаэл нынешняя хозяйка Дома – Эра. Здесь они живут и служат Равновесию. Их основная задача – не допускать пересечений миров, в результате которых образуются спонтанные пространственно-временные переходы и аномальные зоны.

Четвертый межмирный тоннель – пространственно-временной переход из Карнаэла в четвертый мир. Перед тем как попасть в него, Хранители зависают в трансформационной нише, где их человеческий облик сменяется боевой формой.

Четыре-три – ситуация, когда два мира соприкасаются либо сами по себе, либо по желанию Хранителя, что бывает редко и в особых случаях. Первым стоит номер наиболее пострадавшего при соприкосновении мира, куда обычно отправляются Хранители, чтобы устранить пространственно-временную сдвижку или «залатать дыру», в которую могут провалиться люди или животные и в результате этого стать гостями другого мира. Иногда исправить ситуацию можно, не покидая рабочую зону в Карнаэле.

Четэри – раса, населяющая Срединный (четвертый) мир.

Эгеле – вызванный ритуальным способом дух, сверхъестественное существо, потусторонний колдун, черт, дьявол… кому как больше нравится.

Эйри – так себя именует человеческая раса в первом мире, из которого родом и Арацельс, и Райс. Их планета называется Эйр. Как на Земле живут земляне, так и на Эйре проживают красноглазые эйри.

Эра – переводится с древнетаосского как «избирающая», имя Хозяйка Карнаэла.