Текст книги "Польша. Тысячелетнее соседство"

Литература

Первым начал писать исключительно по-польски поэт М. Рэй, живший в XVI в. В те времена среди шляхты была в ходу латынь, и поэтому приходилось повторять очевидные истины: «Поляки не гуси, у них есть свой язык». Его дело продолжил Я. Кохановский, крупнейший поэт польского Возрождения. Занятия поэзией он возвысил до дела национального значения, изложив в стихах библейские псалмы. Но все же для многих польская поэзия начинается с Адама Мицкевича, который, подобно Пушкину, открыл новую страницу в отечественной литературе. Ярче всего, пожалуй, в ней выделяются два слова – романтика и патриотизм.

Незаурядным поэтом-романтиком был и Камиль Норвид, не признанный при жизни и заново открытый лишь в наши годы. Его привлекали не политические призывы и пророчества, а эстетические искания. Он славил культ труда, в котором видел не только основу искусства, но и залог будущего освобождения родины.

В польской литературе мы найдем немало мастеров мирового уровня. Болеслава Пруса, признанного знатока городской жизни, даже называли социологом города, которому он посвятил свой знаменитый роман «Кукла». А тех, кто хочет познакомиться с рыцарско-шляхетским прошлым Польши, наверняка заинтересует трилогия Генрика Сенкевича – «Огнем и мечом», «Потоп» и «Пан Володыевский». Исторические романы писателя, нобелевского лауреата, получили мировую известность.

Быт польской деревни и назревающий бунт – вот тема романа Владислава Реймонта «Мужики». За это произведение писатель тоже был отмечен Нобелевской премией.

В минувшем веке многие польские писатели осмысливали новую жизнь, которую принесла Польше независимость. Читатели хорошо знают мудрую фантастику Станислава Лема, мастеров реалистической прозы Ярослава Ивашкевича, Яна Парандовского и других. Оккупация подавила литературную жизнь страны, но в то же время грохот войны пробудил потребность в человеческом голосе поэзии. В эти годы писали свои стихи поэты-эмигранты Ю. Тувим, В. Броневский, А. Слонимский и другие. Польскую поэзию у нас переводили немало, но и сейчас она остается во многом еще неоткрытой – Болеслав Лесьмян, Халина Посвятовска, Леопольд Стафф…

Главные послевоенные темы – оккупация, борьба, становление власти победителей. Е. Путрамента и В. Махеека привлекал политический роман, их интересовал художественный анализ несуразностей новой жизни.

Один из известных польских писателей, который отошел от социалистического реализма в 1950-х гг., – Казимир Брандыс. Его самым знаменитым произведением стал роман «Рондо», в котором описывается театральная жизнь Варшавы во время Второй мировой войны. И хотя роман был написан в 1976 г., его опубликовали только несколько лет спустя, когда Брандыс эмигрировал в Париж.

Польша не оскудела талантами, и теперь в ней есть нобелевские лауреаты и среди поэтов. Вместе с Чеславом Милошем их уже двое: в 1996 г. этой почетной премии удостоена Вислава Шимборска, которую почитатели называют «Моцартом в поэзии».

Еще при жизни он был признан величайшим польским поэтом, одним из духовных вождей нации. Девятнадцатилетним студентом вместе с друзьями создал тайное общество филоматов («любящих науку»). Однако наукой дело не ограничилось. Первые литературные опыты, идеи морального совершенствования, служения родине заставили друзей критически посмотреть на печальные политические будни. А какие могли быть будни после разгрома Наполеона, вместе с которым воевала и Польша, после очередного раздела страны… Ясно, что любовь к науке вела к оппозиции. «Друзья младые! Вставайте разом! Счастье всех – наша цель и дело», – писал молодой поэт.

Уже позади университет, Мицкевич работает учителем, выходят первые сборники его стихов, но все это не значит, что в Российской империи свободомыслие сходит с рук. Несколько месяцев он провел в следственной тюрьме, после чего был приговорен к высылке во внутренние губернии. Срок отбывал в Петербурге, где познакомился с Рылеевым, Бестужевым, Пушкиным, с теми, кого он впоследствии называл московскими друзьями. Проведя в ссылке более четырех лет, добился разрешения выехать из России и отправился в заграничное путешествие.

Польское восстание 1830 г. застало поэта в Риме. Власти жестоко подавили выступление, отправив его участников на сибирскую каторгу. Поэт остро переживал национальную катастрофу, отвечая новыми строками знаменитой поэмы «Дзяды».

 
Терпенью слуг российских нет предела:
Велят сидеть – не встанет никогда
И досидит до Страшного суда.
…………………………………….
Славянский, обездоленный народ!
Как жаль тебя, как жаль твоей мне доли!
Твой героизм – лишь героизм неволи.
 

Поэт живет в Париже, но думает о Польше. Он остается сторонником решительной и смелой тактики, потому что «в известных положениях вялость и равнодушие являются величайшим преступлением перед отечеством». Во время очередной русско-турецкой (Крымской) войны, которую Россия проиграла, едет в Константинополь, где формировались польские легионы. Там в 1855 г. и закончилась его скитальческая жизнь. Прах поэта был похоронен в Париже, а в 1890 г. торжественно перенесен в Краков.

Изобразительное искусство

Что касается живописи, то ее лучше смотреть, чем рассуждать о ней. Произведения польских художников сохранились начиная с XI в., и увидеть их можно, например, в музеях и галереях Варшавы, Кракова и других городов. Многие картины Яна Матейко хранит Национальный музей Варшавы.

Нынешним художникам тоже есть где показать плоды своих творческих исканий: это и Музей современного искусства в Лодзи, и Центр современного искусства в Уяздовском замке Варшавы. Регулярно встречаются они и на выставках международного масштаба. Так, на биеннале плаката в Варшаве (то есть выставке, проводимой раз в два года) демонстрируют свои работы лучшие мастера. Польша заслуженно стала хозяином этого смотра: ведь у здешней школы плаката давние традиции.

Каждый год к этим мероприятиям добавляются новые. Назовем лишь некоторые. В Лодзи регулярно проходят выставки ткани, во Вроцлаве – международные смотры рисунка, в Гданьске устраивают свой праздник скульпторы-портретисты. А в Кракове на выставку «Венус» ежегодно съезжаются фотографы – ценители женской красоты; там же действует и Международный салон художественной фотографии.

Не забудем и художественно-торговую ярмарку искусств в Познани, где среди прочего немало произведений прикладного искусства. Там можно не только смотреть, но и кое-что приобрести. Кроме того, в Польше имеется свыше двухсот государственных и частных галерей, предметами искусства торгуют магазины «Деса», которые предлагают и современную продукцию, и старину. Надо только иметь в виду, что на вывоз за границу произведений, сделанных до 1945 г., требуется специальное разрешение. Ну и, наконец, немало интересного можно купить прямо под открытым небом, в местах, которые поляки называют «галереи под тучкой». В Кракове, например, для этого стоит побывать у Флорианьских ворот, а в Варшаве – на Рынке Старого города.

Художник, которого называют самым ярким представителем польской исторической живописи, был убежден, что искусство – это оружие, и оно неотделимо от патриотизма. Потом биографы свяжут его любовь к родине со многими днями, проведенными в домашней библиотеке (отец, скромный краковский учитель музыки, предпочитал польскую классику).

Биография мастера словно иллюстрирует сомнительное утверждение, что-де талант обязательно пробьет себе дорогу. Но в данном случае так и произошло, несмотря на то, что судьба с детства словно испытывала ребенка на прочность. В семье было 11 детей, Ян – девятый, а когда умерла мать, мальчику исполнилось 7 лет.

К этому времени он успел неудачно упасть и свернуть нос, и память об этом осталась на лице на всю жизнь. Был близорук, приходилось постоянно подносить линзу к глазам, чтобы разглядеть предметы.

Его отдали в школу, но мальчик не имел способностей к «сухим наукам, требующим памяти», и скоро Яна забрали оттуда. Очередная попытка – в лицее св. Анны. Много рисовал, уже в 10 лет копировал по заказу издателей шляхетские гербы, чтобы помочь отцу, который с трудом содержал большое семейство. Главным его произведением тех лет стала акварель, где он изобразил своих преподавателей, наблюдающих, как наказывают розгами нерадивого ученика… Отец показал акварель профессору краковской Школы изящных искусств – и мальчика туда приняли, ему едва исполнилось 14.

В отличие от лицейских занятий, художественные успехи юноши были отмечены солидной денежной стипендией, ее хватило на поездку в Мюнхен для дальнейшего обучения. Но студент пробыл там недолго, боясь поддаться влиянию чуждой ему традиции.

Первой заметной работой стал «Станьчик», придворный шут при последних Ягеллонах. Он одиноко сидит, погруженный в печальные раздумья, на столе – известие о падении Смоленска. Польша потеряла его в результате предательства во время войны с Московией в 1514 г. А на Вавеле шумит бал: шляхта празднует победу под Оршей… Художник мечтал о возрождении прежнего величия Польши и назвал картину так: «Станьчик по поводу утраты Смоленска во время бала при дворе королевы Боны». В социалистические времена полное ее название старались не упоминать.

Если в ранних произведениях Матейко осуждал неразумное магнатское прошлое страны, то на последующих монументальных полотнах прославлял победы и важные исторические события – «Битва под Грюнвальдом», «Баторий под Псковом», «Принятие Конституции 3 мая»… Его видение отличается яркостью и романтизмом, тщательным изображением деталей.

Музыка

В стране действуют десять оперных театров, множество камерных оркестров и ансамблей, сюда приезжают выдающиеся исполнители из многих стран. На родине Шопена регулярно проходят фестивали и конкурсы, посвященные творчеству великого композитора. Так, каждые пять лет Варшава организует международный конкурс пианистов, перед лауреатами которого открыты все сцены мира. Ежегодно на известном курорте Душники-Здруй встречаются со своими поклонниками участники Международного фестиваля им. Ф. Шопена.

Композитор-романтик Фридерик Шопен использовал в своих произведениях мотивы народных танцев, известных не только в Польше.

Если кто и не видел, то наверняка слышал о краковяке, старинном танце жителей Краковского воеводства. Когда-то его охотно танцевали на балах, и танец привлекал многих классиков: у Шопена есть «Рондо а ля краковяк», он звучит у Глинки в «Иване Сусанине», в «Бахчисарайском фонтане» Асафьева.

Полонез – это сокращенное французское название danse polonaise, то есть польский танец. Лет четыреста назад он стал распространяться во Франции как торжественный бальный танец-шествие. Впоследствии им открывали приемы при королевском дворе. Пары, выстроенные в ряд согласно своему общественному весу, двигались по кругу, немного приседая на каждый третий скользящий шаг. Шопен развил этот музыкальный жанр в фортепианных полонезах.

Упомянем и мазурку, которая возникла в центральной Польше – Мазовии. Это стремительный, воинственный и в то же время лирический танец пары танцевали в кругу под аккомпанемент волынки, сделанной из козлиной шкуры. Шопеновские мазурки стали образцом национального стиля.

Но польская музыка – это не только Шопен. Станислав Монюшко – автор первых национальных опер, классик польской вокальной музыки, и его опера «Галька» о крестьянской девушке, обманутой молодым дворянином, по-прежнему популярна. Скрипача и композитора Генрика Венявского, некогда профессора Петербургской консерватории, прославили его полонезы и мазурки; конкурсы скрипачей в Познани носят имя этого выдающегося музыканта. А знаменитый пианист и композитор Игнаци Падеревский известен и как политик: в 1919 г. он возглавлял польское правительство. Из современников назовем одного из самых известных – композитора Кшиштофа Пендерецкого.

Летом в живописном местечке Мронгово, на берегу озера, проходит ежегодный «Пикник-Кантри» – музыкальный фестиваль, соединенный с гуляньем. Ну и, конечно, всем известны августовские концерты Международного фестиваля песни в Сопоте. Теперь его можно назвать настоящим форумом любителей музыки, где кроме эстрадных песен звучат концерты камерной и симфонической музыки.

Великий композитор был сыном французского эмигранта и польки, много путешествовал по Германии, полжизни провел в Париже. Гейне потом написал, что он соединил в себе лучшее, что есть в каждой из этих наций: Польша дала ему свой рыцарский дух, Франция – легкую грацию и привлекательность, Германия – романтическую глубину. А природа – красивую стройную фигуру, благородное сердце и гений. При этом композитор умел делиться с людьми той поэзией, которая жила в его душе, и тогда он переставал быть поляком, немцем и французом, обнаруживая более высокое происхождение: он был уроженцем той страны, откуда происходят Моцарт, Рафаэль и Гете.

Фридерику было уже 20 лет, и ему следовало развивать свой талант. Он уехал из Варшавы в Вену, не зная, что никогда больше не вернется на родину. Там его и застало известие о польском восстании 1830 г., там он узнал о падении Варшавы. Именно тогда Шопен написал «Революционный этюд», ставший знаменитым, и в память об этом одна из улиц Варшавы называется улицей Революционного этюда.

О Шопене говорят, что он выразил музыкой национальный характер поляков. Самый известный из его полонезов – ля мажор, в нем слышатся отзвуки прежнего величия Польши. Маэстро не выносил безжизненной игры и всегда говорил: вкладывайте свою душу в то, что играете.

Он обладал удивительной способностью привлекать к себе людей. Его любили все, кто с ним сталкивался, а поэзия и романтика его произведений всегда находили отклик у женщин. Да и сам композитор почти постоянно был влюблен в кого-нибудь, без этого он не мог творить. Впрочем, увлечения были романтическими. Настоящая любовь, наполнившая всю его жизнь, была единственной – к Жорж Санд. Композитор признавал лишь молодых женщин, и только для нее сделал исключение.

Когда однажды на Мальорке его возлюбленная из-за ливня надолго задержалась с возвращением, Фридерик весь вечер ожидал ее за фортепиано. В эти часы волнения и мучительного страха за жизнь любимой женщины он написал одну из лучших своих прелюдий – си бемоль минор. Мерные звуки дождевых капель переплетаются в ней с рыдающими трагическими аккордами.

Здесь же, на Мальорке, он в первый раз серьезно заболел. Близость смерти его потрясла, и он задумал свой знаменитый «Похоронный марш». Впрочем, траурные мотивы часто звучат в сочинениях Шопена. Мысль о смерти не давала ему покоя и была одним из источников вдохновения. У него были слабые легкие, и последнее десятилетие он прожил рядом со смертью. Композитор умирал под пение графини Потоцкой, которую очень любил слушать.

Выше всех композиторов ставил Моцарта и, умирая, сказал: «Играйте Моцарта в память обо мне». Но его поклонники, собираясь в варшавских Лазенках у памятника композитору, уже который год играют Шопена.

Ему было 39 лет, когда его похоронили в Париже, на кладбище Пер-Лашез. Он поклялся не возвращаться на родину, пока русские не уйдут. На деле это обернулось вечным изгнанием. На памятнике изображена плачущая муза, у ног которой лежит разбитая лира. А сердце композитора, согласно его предсмертной воле, его сестра Людвика перевезла в Варшаву, где его замуровали в одной из колонн в костеле Святого Креста.

Кино

В мире широко известны польские мастера кино. Мировой классикой стали фильмы лауреата премии «Оскар» Анджея Вайды. Один из первых его фильмов – «Канал», – снятый в 1956 г. о героях Варшавского восстания, вызвал горячие отклики зрителей. Вайда снял немало фильмов и на классические темы – «Свадьба», «Земля обетованная», «Пан Тадеуш», – и о том, что волновало современников, например, «Человек из мрамора» и «Человек из железа». Это художественный анализ борьбы за сохранение человечности в неподходящих для этого условиях. Очередным событием стал фильм «Катынь», сюжет которого для режиссера, как и для многих поляков, связан с судьбой родных и близких.

Все знают имя режиссера Романа Полянского, чей киномир полон зла. Это неудивительно, если вспомнить, что восьмилетний Роман видел, как его отца увезли из краковского гетто в концлагерь. Мать погибла в Освенциме, а много лет спустя в США была зверски убита его жена, киноактриса Шарон Тейт вместе с неродившимся ребенком… Дебютом художника стал фильм «Нож в воде», за который польские критики обвиняли режиссера в искажении образа народной Польши. Режиссер уехал в США, где был удостоен за этот фильм «Оскара».

Старшее поколение готовило почву для польского «кино морального беспокойства», которое набрало силу в 1970-е гг., став прологом к социальным переменам. Кшиштофа Кесьлевского интересует, как действуют универсальные человеческие ценности в современных реалиях. Так, его трилогия «Три цвета», снятая в начале 1990-х, посвящена таким понятиям, как свобода, равенство и братство. Этот фильм стал классикой.

Кшиштофа Занусси представлять не надо – его документальные и художественные фильмы не остались незамеченными. Большой интерес режиссер проявил к личности Иоанна Павла II, о котором снял художественный фильм (впрочем, на документальной основе) «Из далекой страны». Из работ последних лет нельзя не назвать «Жизнь как болезнь, передающаяся половым путем» и «Персона нон грата».

Появились и новые имена. Нашему зрителю хорошо известны, например, комедии Юлиуша Махульского «Ва-банк» и «Киллер», не сходят с экранов «Сексмиссия» Ежи Штура и Ольгерда Лукашевича, «Утро койота» Олафа Любашенко и другие творческие удачи.

Ежегодно в Гдыню, на сентябрьский фестиваль польских художественных фильмов, кинематографисты привозят свои лучшие работы. А летом в Кракове встречаются создатели короткометражных и мультипликационных фильмов.

Необычные памятники

В декабре 2004 г. по случаю Международного дня животных журнал «Четыре лапы» организовал в Варшаве собачий парад. В программу праздника вошло и открытие памятника Счастливой собаке. Счастливой – значит любимой, окруженной заботой. Скульптор лепил ее с пса по кличке Локат: ведь ясно видно, что живется ему у своего хозяина-ветеринара совсем неплохо. Вот и стоит он на Мокотовском Поле, чтобы люди не забывали: собачье счастье – в наших руках.

Своеобразный памятник Союза польских студентов

А недавно в варшавском районе Прага появился еще один необычный памятник – дворовой капелле, одной из тех, что распевали свои песенки в городских двориках. Скрипка, аккордеон, гитара, банджо, – а слушатели – вот они, выглядывают из окон… Идею подал архиепископ Глуджь. Когда за заслуги перед городом ему присвоили звание почетного гражданина Варшавы, то он предложил почтить и обычных варшавян, увековечив их в таком памятнике. Капелла стоит на площади, что на пересечении улиц Флорианьской и Клопотовского.

Памятник лодзинцам рубежа тысячелетий, открытый в 2002 г., не поставили, а уложили: это около 14 тысяч бетонных плиток, на которых оттиснуты имя и фамилия оплатившего свой камень горожанина. Получился уникальный памятник-тротуар (во всей Европе ничего подобного нет) шириной полтора метра, он тянется он по Петрковской улице на треть километра. Плитки специально испытывали на износ и убедились, что пролежат долго.

На этой же лодзинской улице, у дома № 104, стоит знаменитая лавочка Тувима. Рядом с бронзовым поэтом есть место для желающих сфотографироваться или просто отдохнуть. Но и те, кто не хочет ни того, ни другого, редко проходят мимо, не коснувшись отполированного тысячами рук бронзового носа поэта. Горожане уверены, что этот нехитрый ритуал приносит счастье.

Так поляки увековечили три поколения соотечественников

Неподалеку, на стене дома № 77 – любопытный памятник 50-летию Союза польских студентов. Он запечатлел женские ножки, принадлежавшие, говорят, победительнице одного из студенческих конкурсов красоты. И номер дома писать не пришлось, все и так ясно.

Главная достопримечательность деревни Пентек – геометрический центр Польши. Он находится в месте пересечения диагоналей четырехугольника из параллелей и меридианов, охватывающего страну, а стороны его проходят через крайние точки государства. Естественно, что памятник центру Польши стоит в центре Пентка.

В Гданьске открыли памятник-кладбище Несуществующим кладбищам. Он символизирует все здешние погосты, исчезнувшие и уничтоженные в неспокойном минувшем веке. Время и войны стерли с карты города 27 кладбищ. Восстановить их уже нельзя, но помнить – можно и нужно, решили горожане. Пусть этот памятник станет местом нашей встречи с прошлым, фундаментом народной памяти.

На гранитной плите, помещенной на руинах старых надгробий, что принадлежали людям разных народов, – поэтические строки Маши Калеко, чьи книжки были сожжены здесь в 1933 г. гитлеровцами: «…тем, чьих имен нет на могиле, и только Богу известно, как кого звали».

«В честь животных, идущих на убой»

В 1979 г., в 35-ю годовщину возрождения Польши, в Щецине поставили Памятник подвигу поляков. Три взлетающих орла на стальном обелиске в парке Каспровича символизируют три поколения, возродивших Щецин: живших здесь перед Второй мировой войной поляков, послевоенных поселенцев и поколение, отстроившее город. Каждый из бронзовых орлов весит около 20 тонн, высота памятника 22 м. Сделали его на щецинской судоверфи на средства, собранные жителями Западного Поморья.

Ятки – так раньше называли место, где в Средневековье стояли мясные лавки, здесь же были и бойни. Они появились много веков назад, когда возникла специализация в торговле. И вот на вроцлавской улице Старые Ятки поставили памятник тем, чья жизнь кончается на бойне. На бронзовой табличке так и написано: «В честь животных, идущих на убой. Потребители». Конечно, уткам и свиньям от этого не легче, но тут важно другое: потребители мяса помнят не только о еде.

Помните песенку, что исполняла Пьеха? «Пошла Каролинка до Гоголина…» И вот в центре Гоголина, неподалеку от железнодорожного вокзала, в 1967 г. поставили памятник Каролинке и Карличку, героям этой старой народной песни. Ее поют не только в Силезии, но и в Малопольше, и в чешской Моравии. Поют о том, как Каролинка бросила жениха ради родного города. Гости уже съезжаются на свадьбу, а она «пошла до Гоголина», решив, что на родине найдется жених не хуже. Песня стала гимном города, а памятник попал на городской герб. И не зря его поставили около вокзала: пусть все проезжающие видят этот символ связи с местом, где родился и вырос.

В Стрыкуве местные жители увековечили книгу, в Спале – зубра, в Кельце – пчелу… Поистине неисчерпаема фантазия тех, кто склонен подкрепить память памятником.