Текст книги "Зимние Дацзыбао"

Можно и дальше идеи Жириновского развить. Отменить самороспуск Союза, поставив перед страной стратегическую задачу: объединение в границах СССР. Китай себе такую поставил – выполняет. Всё, кроме Тайваня, уже Китай. И Аомынь, и Гонконг. Да и Тайвань им будет. Индия тоже в эту сторону работает, и с успехом. Гоа и Пондишери – Индия? Она самая. Португальцы с французами там есть? Нет. А англичане?

Так и в Прибалтике тогда ЕС и НАТО не будет. И на Украине с Молдавией их не будет. И в Закавказье – ни НАТО, ни турок, ни персов, ни американцев. Как и в Казахстане и Средней Азии, включая турок, арабов-заливников и китайцев, при всей общечеловеческой симпатии к свободе их выбора. Не для того мы пятьсот лет со всеми воевали. Развалили быстро, собирать будем долго. Но как цель…

Понятно хоть будет, зачем это всё, вокруг, пока что, такое, как оно есть. А то демократия, толерантность, интеграция не пойми куда, не пойми зачем… Сказало бы начальство сразу: нам абсолютной власти надо, дурить как хотим, всё ценное в стране под себя и своих детей и ближний круг подмять, чтобы перепродать за сколько дадут, или внукам передать, на будущее, а страна эта нам не нужна, и народ её мы в гробу видали. Поглядели бы мы на ту Перестройку.

На Горбачёва с Ельциным поглядели бы. На Гайдара с Чубайсом, да и на всех нынешних, творчески развивших и продолживших то, что они начали. Включая Семью, которая без Березовского так процвела… Да и питерские, со всеми к ним примкнувшими, были бы в таком шоколаде, как сегодня, или нет? Так что спасибо Жирику за тему. Очень вдохновил и на ценные мысли навёл. Что значит вовремя бросить идею!

* * *

Сняли американцы сериал, как бы про Екатерину Великую… Они же политкорректные, как в Америке заведено, до полного, абсолютного, незамаскированного кретинизма. От расизма до идиотизма там вообще расстояние небольшое – уложились в одно поколение. Так что в этом сериале, который у них считается историческим, в русской аристократии ХVIII века есть негр и индус. Про перековерканные фамилии вспоминать не будем, чего придираться к людям. Они, судя по всему, не в курсе, где Россия находится и кто там тогда жил, да и сейчас живёт. Но до такой степени?! Ну, впрочем, они в фильмы о Средневековье пихают в качестве рыцарей и королей негров и арабов – у крестоносцев!!! И в сериал «Ведьмак» по поляку Сапковскому этих ребят понавтыкали. Там теперь так принято.

Наши их в сетях помножили на ноль, вспоминая преимущественно про крестника Петра, Ибрагима Ганнибала, по результатам пребывания которого в России появился на свет Пушкин. Правы на все сто. Притом у нас национальный гений и великий поэт был такого происхождения, что в Америке до Кеннеди его бы в автобус к белым не пустили. Да и при Кеннеди рисковал бы не первую красавицу страны в жёны получить, любовниц дворянских коллекционировать и француза на дуэль вызывать, а иметь тёплое свидание с ку-клукс-клановцами где-нибудь в Алабаме. При этом США – светоч демократии и пример для человечества, а мы – империя зла и Мордор. Ага-ага. Расклад точка в точку.

С другой стороны, им, что где на самом деле было, по барабану. Не заморачиваются ничем, кроме Америки, причём сегодняшней. Если у них будет лобби в Голливуде и Конгрессе марсиан, они в свои красиво снятые фильмы на любую тему в качестве главных героев их вставят. Опять же, целевой зритель пойдёт – ему своих видеть приятно. А что было, что не было, чего быть не могло, какая им разница? Не важно это. У Сапковского чистая фантастика, а исторический сериал вроде должен чуть-чуть на реальность походить, но это не важно. По их фильмам про войну видно. Трамп что недавно сказал про то, что её Америка с Англией выиграли? Они там так и живут. Что с больных на голову людей брать? При том, что профессионалы там тоже есть, но их никто не спрашивает, спрашивать не будет, и их номер шестнадцатый. По домам сидеть, рты закрыть и не высовываться. А то затравят.

Наверное, правильным был бы ответ в том же стиле. Когда Мартина Лютера Кинга в нашем фильме про него, если на минуту представить, что такой фильм кому-нибудь в России был бы интересен, играл бы белорус или казах. А в сериале про «зулусского Наполеона» – Чаку, все артисты были бы русскими, украинцами или ребятами с Кавказа и из Средней Азии. Воины, вожди, колдуны, красавицы – все. Ни одного негра. Разве что на роли англичан, которых он в Южной Африке громил почём зря, набрать студентов Лумумбария, как в Москве издавна именуют Университет имени Патриса Лумумбы. Нарядить в красные мундиры и треуголки и пустить на них наших ребят без грима, в страусовых перьях, со щитами и ассегаями… Вот в Голливуде взбесятся!

Другое дело, кому такая чушь нужна, деньги на неё тратить? Хотя… Они политкорректные до такой степени, что у них в фильмах ГИТЛЕРОВСКИХ генералов и ФИНСКИХ маршалов афроамериканцы играют. Разве пока в ролях Гитлера, Гиммлера и Геббельса представителей «неполноценных рас» не снимают: евреям и цыганам это было бы особенно «приятно». Наши киношники до ТАКОЙ степени историю презирать ещё не научились. Хотя российская комедия про Обаму, где бы его сыграл Тимур Батрутдинов, давно назрела. Гарик Харламов, его партнёр по «Камеди», Трампа там изображает? Чем Обама хуже? Возмущаться штатовцы начнут? Так и хрен с ними – имеют право. Дашь на дашь: как они к нашим князьям, так и мы к их президентам. На роль Хиллари Клинтон пригласить Елену Хангу, а Кондолизу Райс пускай Марина Федункив играет, из принципа…

В каждой шутке есть доля шутки. Тем более, наши всё больше под Голливуд в своём кино, на госденьги снятом, косят. В том числе про войну. Ярко, глянцево, залихватски, с правильным соотношением секса, пальбы, мордобоя и спецэффектов. Пороли их в детстве мало. С другой стороны, теперь критерии другие. Оправдал фильм вложения – уже шедевр. А что ветераны режиссёра с министром культуры пристрелить готовы – сколько их осталось, тех ветеранов? Освоив «Фонд кино», базу для дебилизации подрастающего поколения заложили неплохую. Вместе с Минобром, который школы перекурочил. Аукнется и отольётся, но не сейчас. Как там было, в старой истории, про Ходжу Насреддина, ишака и Коран? Вот и у нас так же. Но всё-таки интересно было бы поэкспериментировать с фильмом про Обаму, поглядеть, как в Штатах корчиться в истерике будут. Такое получили бы моральное удовольствие…

* * *

Когда мы молоды, мы о смерти не думаем. И вообще ни о чём таком не думаем, живём, как от всего заколдованные. Рискуем зря, но настроение хорошее. С возрастом смерть приближается, и из явления редкого, и не про нас, превращается в соседку. Вот-вот заглянет. И ко многим уже заходила. Так что лучше про неё не упоминать, совсем. Вдруг пронесёт? Накличешь ещё… Завещаний не пишем, разговоров про неприятные темы не ведём, а когда нам рассказывают, что надо делать, чтобы жить подольше, злимся и оскорбляемся, как будто нас обстреливают, то ли из рогатки, то ли из гранатомёта, только пока не попадают почему-то.

Суеверие? Аттракцион неслыханной глупости? Или ещё что? Особенно когда вокруг эпидемия, и она не разбирает, кто богат, кто беден, кто бомж, кто чиновник, кто умён и образован, а кто дурак набитый, полный предрассудков и безграмотных идей. Издержки демократии: дураков десять тысяч, популистов – пять, откровенных сволочей – одна, невежд тысячи три, гений один, святой один. Всего в итоге девятнадцать тысяч два голоса. Догадайся сам, кого выберут и какие решения он принимать будет. И это в спокойные времена. А сейчас они неспокойные. Причём везде. И вряд ли дальше будет лучше – скорее хуже.

Коронавирус на марше, денег не хватает ни на что, уверенности в завтрашнем дне никакой, дома сидеть осточертело, начальство бесит одним своим появлением на телевизионном экране, вне зависимости от того, о чём говорит, штрафы возмущают, будущее туманно, не верится никому и ничему. И то, что по всему миру так, не радует. Раньше хоть надежда была: пускай у нас плохо, но где-то нормально, и остаётся только отсюда уехать и туда добраться. Теперь понятно: некуда. США и Европа, Израиль и Китай, Бразилия и Фиджи охвачены той же хворобой. В тёплых, дешёвых и сытых ещё совсем недавно Индии, Египте и Таиланде в одночасье из гостей-туристов стали белой заразой и проклятыми ференджи.

У родины тоже с берёзовым соком перебои и с ненаглядной певуньей в стогу не заночуешь – держать надо социальную дистанцию. Так что только дай на кого сорваться. И тут Мясников со своим врачебным юмором. Который в медицине испокон веков таким был – иначе врачи с медсёстрами бы с ума посходили. У них вся жизнь в окружении болезней и смертей. Никаких иллюзий. Сами на передовой – первые заражаются, и мрут тоже первые. Не выработаешь защитный механизм на тему того, как ко всему этому относиться, от инфаркта сдохнешь – никакого здоровья не хватит. И тут единственное, что публике можно сделать, – перенять у них веками себя зарекомендовавший приём. Или идти ко всем чертям со своими суевериями и прочими глупостями.

Ах, Александр Леонидович сказал такое, такое… Что он сказал?! Что кому суждено помереть от коронавируса, тот от него и помрёт. Как он мог?! А что он, собственно, такого нового при этом сказал? Что судьба человека такова как есть и кому суждено быть повешенным, тот не утонет? Что Г-дь Б-г нами всеми располагает, и если ты хочешь его рассмешить – расскажи ему о своих планах? Что если на роду – смерть от коронавируса, то так тому и быть? Не от старости, не на гильотине, не у расстрельной стенки, не от чумы, холеры или оспы. Не медведь загрызёт, не в атомном взрыве сгоришь, не под бомбёжкой, не в концлагерном бараке сгинешь. Коронавирус так коронавирус, нечего на этом основании себя поедом съедать.

Вечно жить собрался? Хренушки тебе. Нету вечной жизни на этом свете, не было и не будет. Воскреснуть планируешь? Ага. Осирис, помнится, у египтян воскресал, Христос у христиан, некоторые другие герои – преимущественно из древних мифов, детских сказок и в мировых религиях. Но мы – не они. С Христом-то хоть, можно надеяться, никто из паствы нынешней уравнять себя не претендует? Он, между прочим, Сын Б-жий был! Так что все в свой срок помрём, кто от чего. А проживём – кому сколько на роду написано. Прочее есть глупость, еретичество и идиотское впадение в паническое суеверие и суесловие. И нечего к доктору приставать.

Опять же, интернет всяческой панической белиберды полон на какую угодно тему. В стране панику создать, запустив под это какую угодно скандальную кампанию про что угодно, – на раз. В том числе про тех, кто у Соловьёва выступает. Мясников на радио его постоянный гость и, как это называется, рубрикант. Глуши его, такого-сякого! Нет бы скандал затеять и бунт поднять – не важно, по какому поводу и за что. Главное, чтобы против, как все наши придурки, называющие себя, невесть почему, оппозиционерами и либералами, привыкли. Народ успокаивать, зараза такая-этакая? А н-на ж тебе! И со всех сторон, за бока. Порвать на части, или хотя бы в душу нас-ать.

Повторим вслед за умным и позитивным Мясниковым: все умрём. Кто раньше, кто позже. А тот, кто пишет эти строки, если это кого-нибудь успокоит, раньше многих. Что теперь, на этом основании – идти топиться? Так и х-юшки всем тем дебилам, которые от этого кайф словят. Не дождутся. Петиционеры, прости Г-ди! То им Соловьёв в эфире не нравится, то дача его на озере Комо, то Крым без СБУ и обстрелов, то ещё какая хряпа… Не нравится – не смотри. Не слушай. Себе дачу купи – если на неё наработаешь. Сделай что-то кому-то. Или хотя бы себе сделай. Путин не нравится, так ты на выборы сходи, проголосуй против. Тебя же за него голосовать никто вроде не заставляет?

Изменения в конституцию не те вносят, колбасит тебя от них? Сходи проголосуй против, не допусти их. А то как с прошлыми выборами в Мосгордуму. Набрали в оппозицию дебилов, списки составили косые и кривые, а после начали скандалить, чтобы со всеми нарушениями их бы всех зарегистрировали, подписи не проверяя, и сдали власть, кому скажут. Навальному так Навальному, с Соболью или без. Ходорковскому с Невзлиным. Украинским силовикам или ребятам из Госдепартамента. Не важно. Главное, чтобы тем, кто между собой заранее договорился, что никого со стороны не пустит, хоть самого порядочного-распорядочного. Только своим…

Не про то это? Про то. Как начинаешь пристально смотреть, откуда волны информационные прут – не важно про что… Очередной скандал, очередная деза, фотографии нацистов на сайт «Бессмертного полка», крики истеричные, хоть про Соловьёва, хоть про Мясникова… Война это. Обычная информационная война. И не насчёт демократии против диктатуры, а в стиле самой что ни на есть советской спецпропаганды. Кому хочется понимать, откуда ноги растут – понимает. Кому не хочется, всё равно не поймёт. Люди за власть борются. У них лес рубят, у нас щепки летят. А коронавирус – не коронавирус… Так себе, эпидемия как эпидемия. Не такая уж страшная, по историческим масштабам. Хотя противно, конечно…

* * *

Поговорим о мафии. Не об итальянской, американской, китайской и японской. Не о нашей, из тех, кто торгует наркотиками и палёным алкоголем, женщинами и заводами, захваченными в 90-х или 2000-х. Да хоть и в 2010-х. Не о сделавших деньги на нефти и газе, приватизации и переделе собственности, торговле землёй, технологиями и оружием – на экспорт речь. Они пускай отдохнут. Оно, конечно, очен-но интересно, но на то специалисты есть. Иногда настоящие, иногда фуфельные. Которые в прессе публикуются и в основном из интернета свои «знания» черпают.

Особо продвинутые зарубежные «доны» и наши авторитеты перестроечной и последующих эпох, привыкшие к компании министров, премьеров и генералов, не говоря уже о главных редакторах, кое-кому кое-что рассказывали: хороший понт дороже денег, но быстро вошли в состав истеблишмента и рассказывать перестали. Кого из них перестреляли, кого до сих пор достреливают. Кто перешёл в почтенную категорию жителей Запада с набором иностранных гражданств, которому резиденты иных разведок позавидуют. Заводы свои завели, флотилии рыболовные, медиаимперии, нефтяные корпорации… Не надо им слишком много о прошлом говорить. Неприятности образоваться могут.

Так что о них мы говорить не будем, а будем вспоминать о мафии другой: театральной. Она в 70-80-е была, как минимум в Москве, активна и организованна на удивление. Включала тысячи людей, в том числе персонажей ярчайших, которые любому рассказу Гиляровского или Бабеля сделали бы честь. И там, помимо спекулянтов, много кто был. Хотя бы студенты – наиболее многочисленный и бескорыстный отряд этой бранжи, из которых кое-кто вошёл в список русского и мирового Forbes, и не на последние строчки. Те времена многие из них с удовольствием вспоминают до сих пор, встречаясь с одногруппниками, которым их статус миллионеров и миллиардеров до лампочки.

Молодость – она и есть молодость. Чего ж её не вспомнить? Общежитие и военная кафедра, любимые преподаватели и придурки, которые портили жизнь, оперотряды и дружина – тема особая, и рассказывать про неё надо особо. Активисты – партийные и комсомольские, часть которых была и осталась нормальными людьми, а часть были такие сволочи… Ну и, понятно, стройотряды, особенно зарубежные, единственный, как тогда казалось, шанс посмотреть, как люди за кордоном живут. Практики на заводах и обязательные драки с местными на этих практиках. Студенческие лагеря и приключения, связанные с ними, – иногда со смертельным концом. Первые влюблённости и первые браки, уцелевшие кое у кого до настоящей поры…

Кто помнит – помнит. Кто забыл – много потерял. Ну напомним, по крайней мере тем, кто знает, что такое лом на театральной распродаже. Когда за полчаса, с вечера, пиная в коридоре общаги двери, поднимают первые полсотни человек, и они на последнем поезде метро едут к очередному театру, в котором утром откроется касса. Это «головка». Она очередь занимает, и ей достаются билеты на лучшие спектакли, если удержит. Потом к ним, пешком, по ночным улицам, часам к пяти утра, добегают ещё две-три сотни ребят, выстраиваясь у двери кассы в плотно сбитое каре. Его потом ограждают барьерами, которые у театров стоят, и ждут утра, когда лом закончится, а касса ещё не откроется.

У хорошо подготовленной фирмы, как эти неформальные объединения назывались, всегда был контакт с театральной администрацией. Заводили его по-разному, могли мясо хорошее из неизвестных никому источников, для шашлыков, в обмен на билеты достать. Они за порядок отвечали, чтоб в театре, в ходе распродажи билетов, никто ничего не повредил. Театральное начальство за свои стёкла было спокойно, милиция никаких сюрпризов не ждала, и сама их не устраивала. Все довольны, самодеятельности и драк нет, имущество театра под контролем, на распродаже порядок, как в армии. Да и там не всегда такой. Стимулы великая вещь, а пара билетов: папе с мамой отдать, когда приедут в Москву, навестить, или девочку свою сводить – это стимул. Продают по две пары в руки. Сдают их потом, и не для перепродажи. За этим поймают – вышибут из команды с волчьим билетом.

Студенты спекулянтов недолюбливали. Те их – тем более. Это были люди взрослые, в числе которых было много инвалидов. Организованные в особую команду, сильны, как быки, и отморожены на всю голову. Могли в бой пойти, особенно когда билеты ценные. Помнится, на «Бони Эм» и на Пугачёву только они первые триста мест в «Россию» и взяли. Все первые ряды. Когда здоровенный бугай, которому ноги трамваем по пьянке отрезало, упираясь в асфальт костылями, над собой бетонную мусорную урну поднимает, чтобы её бросить, с ним не договоришься. Калечить его – не тот коленкор. Дать покалечить себя – тем более. Народ после той распродажи умирал со смеху, представляя, как выходит Алла Борисовна, а перед ней костыли, костыли, костыли… Чего, естественно, не было, поскольку эти, что взяли, то перепродали. Не для себя покупали.

Возглавляла их пожилая вреднющая крикливая тётка, которую студенты между собой звали «дама с собачкой». Поскольку, отправляя на дело свою хромую банду, она заодно выгуливала брехливую пожилую болонку, такую же противную, как она сама. Богата была на редкость, и вот это была настоящая мафия. Без дураков. Такая же, как были у глухонемых и цыган. Там и убийства бывали, и криминал всевозможнейший. От торговли невесть каким товаром в электричках до наркотиков и крышевания валютчиков и фарцовщиков в гостиницах для иностранцев. Те ещё были ребята… Но среди них билетами, по счастью, промышляли только инвалиды, иначе студентам мало бы что доставалось.

В зависимости от ценности спектакля, на который удавалось взять билеты, и того, кто играл, было установлено ранжирование в «крестах». Далее, в прямой пропорции от личного участия, которое оценивали в тех же единицах, выдавали на руки билеты. Можно было заказать их на то, что хотелось посмотреть, под конкретную дату (тот же приезд родителей из провинции), накопить выходы на распродажи и получить заказанное, вне зависимости от того, сам участвовал в конкретном ломе, или в другие театры стоял. Был неприкосновенный запас для особо важных случаев. Из общежития кого-нибудь из заслуженных бойцов исключали за частое оставление на вахте у девочек в общаге студенческого, или отчислить собирались. Преподаватели тоже люди и в театр ходят. Деканы ходят. И даже в ректорате театры любят…

К шести утра народ цеплял друг друга под локти, образуя стенку. С внешней стороны в полной боевой готовности находился оперотряд. Настоящий, с корочками – без дураков. Его время наставало после лома, если удавалось удержать очередь. К семи часам, когда милиционеры подходили, он должен был стоять на месте и грамотно контролировать ситуацию. И он её контролировал. При этом, если кто-то думает, что лом – это тривиальный мордобой, пусть перестанет. Тут специфика состояла в том, что бить никого было нельзя и применять борцовские приёмы нельзя – бойцов было столько, что покалечить кого-нибудь можно было враз, а это делать было не положено. Только толкаться. Не кусаться, не бить, не плеваться, не материться – девочки тоже присутствовали. Они зимой потерянные на ломе шапки раздавали и термосы с горячим чаем держали. Такие были правила игры.

Толпа на толпу, но без драки. Не дай Б-г, кто-нибудь махаловку начнёт. Свои тормознут и из рядов вычистят на всю оставшуюся жизнь. Правила надо было соблюдать. Так что, когда толпа тех, кто очередь пытается сломать, из другого вуза или альянса вузов, подходила к месту лома, они бросались в атаку на стоящих, строем, напоминающим тевтонскую свинью. Главная задача была – вклинить в очередь своих, и чтобы они там удержались. Лучше группу, и на ближние к двери места, в головку. Тех, кто туда попал и закрепился, выкидывать было не положено. Оскорблять их словесно и пихать под рёбра тоже было нельзя. Проиграли место, надо уметь это признать. Значит, готовиться надо было лучше. Упираться рогом. Ребят туда крепче ставить. Приёмы, не позволяющие сломать твою очередь, заранее отрабатывать. Везде своя техника.

При этом начальники конкурирующих групп, аспиранты и старшекурсники, мирно гуляли в сторонке, дружелюбно беседуя и обсуждая, что где и когда на театральных распродажах в Москве в последнее время произошло, кто у кого лом выиграл, чем та или иная ситуация закончилась и каких премьер в ближайшее время ждать. Очень куртуазно всё было. Да и сам лом по времени… Полчаса максимум, а то и меньше. С окончательной притиркой на месте и восстановлением внешнего вида (пуговицы в толчее могли полететь, их искать приходилось, чем тоже девочки занимались) – минут сорок. Дальше всё было тихо, благородно, чин чином. Если, конечно, инвалиды сюрприз не подбрасывали. Милиция, прибыв в положенное время, убеждалась в том, что всё как всегда. Распродажа начиналась в свой час, и часа за два заканчивалась. К полудню всё рассасывалось.

Обычная публика, «живьё», имела две опции. Люди могли занять очередь с ночи (некоторые так и делали), либо встать в хвост студентам, которых обычно к открытию касс было от двух-трёх десятков до сотни, если спектаклей, на которые билеты продавались, было очень много. Но это было редко. Вольные команды, не привязанные к конкретным вузам или фирмам, тоже существовали, имели своих лидеров и, как правило, договаривались с кем-то об участии либо в организации исходной очереди, либо ломе. Среди них выделялись девочки, возглавляемые яркой брюнеткой, Леной Кагги-Карр, которую так звали в честь вороны из книжек Волкова про Изумрудный город. Мудрая была птица – прозвище было почётным. И раз речь зашла о фирмах…

Расклад по Москве автору знаком на конец 70-х – начало 80-х годов. Кто помнит, что было до того или, напротив, после – низкий поклон, могут вспомнить это в своих мемуарах. Есть у автора пара-тройка знакомых, учившихся с ним в одном институте, но на несколько курсов позже, нынешних долларовых миллиардеров… Так вот, в помянутый период в Москве на пике была «Сатира», которую возглавлял Барт. Он же Бартеньев, аспирант-геологоразведчик. Костяк фирмы составляли три института «Горной академии»: МИСиС, «Горный» и МГРИ. Учились там, соответственно, металлурги, горняки и геологи, ребята крепкие и сплочённые на диво. А с учётом того, что контролировали они сверхпопулярный Театр сатиры…

База была хорошая, ценная. На протяжении нескольких лет к «Сатире» добавились: Театр имени Моссовета (он был у «Сатиры» за углом), находившийся на отшибе, но в том же районе Театр имени Маяковского, а спустя пару лет, когда был создан оперотряд и на его базе Отдел городского штаба оперотрядов Москвы по охране порядка на учреждениях культуры… Из театров и концертных залов он патрулировал, помимо перечисленных: Большой театр, КДС, Театр Образцова, «Современник» и ГЦКЗ «Россия». Плюс СК «Лужники» и «Олимпийский», где автор был первым командиром оперотряда. И Московский кинофестиваль, о чём рассказ особый. Плюс книги – как раз было время «макулатурных» изданий, на которые тоже надо было ночью стоять.

Книгами в фирме занимался Эпеля, он же Эпельбаум, профессионально, как Барт театрами. Прочими интересными для общего дела – Купа, он же Купченко, бывший милиционер. Он и придумал всё, насчёт оперотряда, и с московским Горштабом договорился. Мисисовцев от лица руководства пасли Лёша Фролов и Сергей Лукьянчиков – Лукас, которого уже нет на свете: рано умер. Хороший был парень, нестоличный, простой, как трамвайная шпала. И если кто-нибудь на основании перечисленного полагает, что «Сатира» была монополией, он сильно ошибается. На «Таганку» ей прорваться не удалось – там была своя фирма, из нескольких вузов, и держала она театр насмерть. Лёва Кацман ими тогда командовал. Ни одного лома на «Таганке» выиграть, на памяти автора, «Сатире» не удалось. Пробовали.

Любопытные были времена. Неформалы – на каждом шагу. Кто самиздатом занимался, кто в группах карате и ушу тренировался, кто иврит учил. Запрещала власть, не запрещала… Если что людям надо – хоть обзапрещайся. Всё равно прорвутся. Так всегда, во всех странах и при всех режимах было и будет. Неплохо было бы начальству это на заметку взять. Что до театральной мафии, заместитель помянутого Эпели вспоминал, как его дедушка ровно тем же занимался, когда в Одессу в 1899–1900 годах на гастроли приехал Карузо. Таки тогдашние ребята взяли лучшие билеты и очень неплохо на тенора со своими девочками сходили! А если копать совсем уж вглубь, в мемуарах Бомарше написано про компании парижской молодёжи, которые на ту же тему почтенным горожанам портили нервы. Так что мафия точно бессмертна – по крайней мере театральная.

Параллельно в жизни автора были ДНД МИСиС, оперотряды Дзержинского райкома партии и МГК ВЛКСМ, оперотряд ГИПРОМЕЗа и корочка внештатника МВД. Да и не только… Наркоторговцев, педофилов и прочих уголовников ловили в товарных количествах, самим могли шею свернуть, ежедневно было по два-три выхода в патруле… Пока не женился и на завод в горячий цех не ушёл, деньги на семью зарабатывать. Общественная работа – отличное занятие, пока молод. Потом надо другим заниматься. Но кем бы ни стал и как бы ни жил, остаются в памяти бессонные ночи и толпа, бегущая трусцой, тёмной колонной по белому скрипучему снегу, шуршащей осенней листве, весенним лужам или летней ночной прохладе, по пустой Москве. Молодые были, беззаботные. И все тогда ещё были живы. Не самое плохое время…

* * *

Не претендуя на эти лавры, констатируем, что эпоха наша заслуживает своего Дюма и своего Шекспира, Драйзера и Джека Лондона, Толстого и Пушкина ничуть не меньше, чем бывшие до неё. Распад империи – вещь для истории за последние несколько тысяч лет привычная, но сверхдержава рухнула в первый раз. И как рухнула! Самораспустилась, без катастроф и большой войны с соперниками, без нашествия варваров и сохранив отношения метрополии с провинциями. Естественно, с переделом границ по разным причинам, основная из которых – отход от провинциальных столиц, ставших столицами не номинальных, а реальных стран, тех регионов, которые были включены в их состав исключительно для подавления местного сепаратизма. Одно дело – разбавлять местное, не слишком лояльное центру население. Другое – остаться с ним один на один, когда всё, что скрепляло империю, для нового начальства не просто чужое, но враждебное. И его необходимо искоренить огнём и мечом или постепенно вытравить и выжечь. Включая язык империи, её историческое наследство и память о том, как в ней жилось.

Крым и Донбасс, Абхазия и Южная Осетия, Нагорный Карабах и Приднестровье, да и прочие советские автономии, многие из которых ещё взорвутся на наших глазах, должны были или завоевать независимость, или потерять её, как потеряла задавленная Тбилиси Аджария, или отойти под руку бывшего имперского центра, который, вопреки прогнозам, не распался и не деградировал, хотя изрядно ослаб. Или искать себе новых покровителей, как сделали и до сих пор делают бывшие братские союзные социалистические республики, переставшие в одночасье быть братскими и союзными, хотя с социализмом распрощались они все. При том, что Китаю или Вьетнаму он не мешал и до сих пор не мешает развивать экономику и повышать уровень жизни населения. Тут бывший СССР пошёл своим путём. Для всех стран, которые его составляли, форма оказалась куда важнее содержания. Так что бывшие члены Политбюро на удивление быстро превратились в неонацистских или феодальных диктаторов, баев и князей, авторитарных вождей и обычных бандитов. Кому что оказалось исторически ближе.

Когда-нибудь об этом времени будут созданы сотни книг. Детективы и романы, триллеры и семейные саги, повести о героях и негодяях, рассказы о том, как одни делали миллиарды, а другие спасали от империи, что могли, пытаясь сохранить осколки цивилизации среди моря алчных, жестоких, своекорыстных и бессовестных людей. Время героев и негодяев, святых и ханжей, фанатиков и подвижников, тиранов и благородных хитрецов. Они вокруг нас и среди нас. Мы ходим с ними по одним улицам, живём по соседству, дышим тем же воздухом. Да и учились в одних школах и вузах, работали в похожих институтах и на одних и тех же заводах. Только одни стали кем-то другим, чем были, другие остались собой, а третьи деградировали или погибли, кто просто пытаясь выжить, кто встав на дороге у тех, кого не могли победить. Время бессмысленных надежд и потрясающих подвигов, о большей части которых никто не узнал и никогда не узнает, предательства и веры, свершений и гибели того, что уже никогда не возродится. Потрясающее время.

Возвращение миллионов людей к Б-гу и разочарование в религии. Раскол церкви и фанатизм средневекового типа – и в исламе, и в православии. Открытие мира – огромного, разного, с его хорошими и плохими сторонами, разноцветного и неожиданного для людей, стиснутых в одной шестой части света и по большей части только читавших о том, как устроена жизнь за её пределами. Африка и Азия, Ближний и Дальний Восток, Южные моря и обе Америки – и Северная, комфортабельная, и Южная, экзотическая и порою опасная, оказались близкими как никогда. Накопил на билет или сел на собственный бизнес-джет, в зависимости от того, на что ты оказался способен в наступившую эпоху, и они на расстоянии нескольких часов от тебя. Бомжуй, покупай нефтяную вышку или яхту, строй бунгало или виллу на собственном острове, спи с кинозвёздами и туземками, убивай и рискуй быть убитым, охоться на диких зверей и шатайся по миру, разыскивая сокровища, знакомься с гениями и помогай им в их делах… Любое дело по плечу, границ нет, ограничений нет. Или ты это можешь, или нет.