Текст книги "Советник"

Глава 25. Венера из Хитроу

«Нам, русским, за границей иностранцы ни к чему», – сказал один поэт. И он ни капельки не лукавил. За границей нам, русским, миле всего соотечественники… Вернее, соотечественницы. Наши женщины дадут сто очков вперёд клушам-американкам, манерным француженкам, крутобёдрым бразильянкам, всем-всем-всем. И подтверждений тому – масса.

Секретарша Савельева не уехала из Лондона без своего шефа. Когда Стас очухался после всех своих приключений, то обнаружил в телефоне 83 неотвеченных вызова и 17 сообщений от Виолетты. Она пять раз меняла билеты на самолёт, последним заказом ещё вполне можно было успеть воспользоваться. Пибоди, как истинный джентльмен, предложил свои услуги и на удивление быстро довёз их до аэропорта Хитроу. Пока Виолетта сдавала багаж, друзья расположились в одном из многочисленных аэропортовских кафе. Савельеву и Пибоди так и не удалось пообщаться после попойки с колдуном и встречи Стаса с Биг Боссом PW, поэтому между ними оставалось ощущение какой-то недосказанности. Говорить при секретарше Стаса Джеку не хотелось, всю дорогу он упорно отмалчивался, но как только девушка отошла, Пибоди не выдержал.

– It’s unbelievable! – вырвалось у него.

От неожиданности Стас выронил из рук меню и полез за ним под стол.

– Да уж, невероятно, согласен с тобой, – выпрямляясь, Савельев заметил, что к их столику подплывает монументальная фигура официантки.

– Hello, what is your choice? – тщательно артикулируя ярко накрашенным ртом, обратилась к ним блондинка.

Волосы цвета спелой пшеницы взбиты в высокую причёску, форменная юбка туго обтягивает могучие бёдра, роскошному бюсту тесно под полупрозрачной блузкой.

«Вот это да! – обалдел Стас, глядя на такое буйство плоти. – Туманный Альбион не способен производить подобные экземпляры. Только Россия-матушка могла породить эту румяную мадонну. Русская Венера Кустодиева, да и только! Как же тебя, милая, занесло в Лондон?»

Не успели Савельев с Пибоди опомниться, как эта массивная красотка буквально бросилась к ним на шею.

– Родненькие мои, ребята, сколько лет, сколько зим, – с умилением тараторила Снежана, обмазывая щёки Джека своей помадой.

Стас предусмотрительно отодвинулся на стуле подальше, чтобы и его не постигла та же участь. В аэропорту Хитроу они, оказывается, встретили жену Вахрюшева, собственной персоной! Снежану, самую видную девку из Бармалеевки, которая жила со своим мужем егерем Дениской душа в душу, пока не поднял он восстание барсакельмесов. После того, как Вахрюшев был объявлен вне закона, его увёз в Москву Зенон Сарсадских. Снежана и туда явилась, устроила колдуну бабий бунт вместе с его рабыней Фатимой. Да что там говорить, такие бабы, как Снежана, нигде не пропадут! Даже в Лондоне. Что-то в последнее время он не видел её в доме колдуна, функции помощницы полностью взяла на себя Маша.

– Ничего себе, вот это кульбиты! – Стас решил, что темпераментную дамочку надо срочно нейтрализовать, отвлечь разговорами, а то, не дай бог, она их совсем задушит в своих объятиях. – А как же Зенон? Вы же вроде с ним вместе приехали. И где твой ненаглядный муж Вахрюшев?

Снежана вдруг вспомнила, что она на работе и надо вести себя приличней, сдержанней, респектабельней. Стала рассказывать, как они разругалась с Зеноном, и решили вместе с Денисом сами себе на жизнь зарабатывать. Вахрюшев окончил курсы актёрского мастерства и начал играть маленькие роли в телесериалах. Типаж у него был необычный и настолько уморительный, что брали его в основном в комедийные шоу. Неистребимый ведьмуртский акцент его весьма условного английского языка делу не мешал. Дениска играл обычно экзотических иностранцев: индейцев племени кри, аборигенов острова Борнео и южноамериканских диктаторов. Новоявленная телезвезда не успокоилась на достигнутом. Экс-егерю хотелось играть колдунов и экстрасенсов. Тем более что способностями медиума он и в самом деле обладал достаточно сильными.

– Пропал совсем мой муженёк! – шмыгнула носом Снежана. – Связался с какими-то мутными типами. Эти похабники заставляли его сниматься в совсем уж срамных киношках. Нет, вы представляете, я как-то раз поставила диск, глянула, а там мой Денис с зоофилами! Туфу ты, господи, мерзость какая. После этого, хоть ты режь меня, не смогла с ним остаться. Я после карликовой пони в постель с ним никогда не лягу.

Теперь она свободна. Видимо в подтверждение этому её рука стала нежно поглаживать спину Пибоди, от чего джентльмена слегка покорёжило, а лицо его стало пунцовым. Но Снежана, не обращая на это никакого внимания, продолжала усердно ласкать британский позвоночник.

Внезапно раздался громкий гортанный вопль. Клиент ярко выраженной арабской наружности срочно затребовал любвеобильную Венеру к себе. Снежана вспомнила о своих служебных обязанностях.

– Так что вам принести?

– Пожалуй, кофе. Если тут у вас он более-менее приемлемый. Джек, ты что будешь?

Пибоди промычал что-то невнятное.

– Тогда два кофе.

Савельев едва сдерживал смех, глядя на то, в каком состоянии пребывает его приятель. Вот это натиск со стороны Снежаны! Чопорным англичанам даже не снилась такая откровенная чувственность, помноженная на полную непосредственность.

– Да уж, старик, после того, что ты с ней себе позволил на глазах у всего честного народа – ты просто обязан жениться на девушке. Так, по крайней мере, у нас, русских джентльменов, заведено.

Пибоди затравлено смотрел на Стаса, а тот и не подозревал, что сам буквально на днях едва избежал подобной участи. Колдун тогда так же заявил темпераментной Маше, которая весьма своеобразно «лечила» накачанного вражеским зельем пациента.

– Да шучу я! Тонкий ненавязчивый красноармейский юмор имени товарища Троцкого.

– Причём здесь Леон Троцкий? – вышел из состояния ступора Пибоди.

– Забудь. Долго объяснять. Русский юмор – штука парадоксальная. А наглаживала она тебя здорово. Ваши английские леди такого себе не позволяют.

До Пибоди наконец-то дошло, что приятель откровенно развлекается. Они дружно рассмеялись.

Снежана принесла их заказ, одарила взглядом-рублём и, томно покачивая своими необъятными бёдрами, удалилась, а Стас с Пибоди, смогли возобновить серьёзный мужской разговор.

– Хотели мы прояснить ситуацию, узнать с помощью нашего Зенона перспективы, да не тут-то было. У меня после той безумной ночки и весёлого свидания с главной гиеной голова до сих пор кругом идёт, – приступил к анализу Савельев. – Допустим, что с существованием трёх сил – Рокфеллеров, Ротшильдов и Ватикана, я уже успел мысленно примириться. Так тут ещё и таинственная четвёртая сила нарисовалась. Вот ты сам, Джек, на чьей стороне в этой безумной игре?

– Для больших игр я уже стар, дружище. И к тому же одинок.

«Я старый солдат, донна Роза», – мысленно прокомментировал Стас.

– У меня нет семьи, ради которой стоит продумывать стратегические ходы на много лет вперёд. Однако сделать крупную ставку я всё-таки ещё способен. Может быть, и не получится у меня совершить в этом мире что-то стоящее, но пробовать я всё равно должен!

– Ты не поверишь, Джек, я хоть и не стар, и даже не такой суперстар, как ты, – позволил себе ввернуть заезженный каламбур Стас, – но чувствую то же самое! Но что мы можем сделать? Вариантов как-то не густо.

– Kill somebody. Чтобы все жили сами по себе, а не становились игрушками в чьих-то руках!

– На счёт прикончить некоторых – это, конечно, перебор, но такая мысль однажды и мне приходила в голову. Однако надо ведь что-то делать! Только что? Плести заговоры с целью устранения мирового правительства? Не получится, нас по дороге к этой цели или убьют или посадят в тюрьму. Играть в их игры?

– А сейчас мы чем занимаемся? – усмехнулся британец.

В этот момент зазвонил телефон.

– Станислав Николаевич, извините… – успела произнести Настя, и связь тут же оборвалась.

Чертыхаясь, Савельев несколько раз пробовал перезвонить своей московской помощнице, но в трубке только издевательски пиликало, и бесцветный женский голос на двух языках повторял, что абонент недоступен.

К столику подошла Виолетта.

– Проблемы, Станислав Николаевич?

Вышколенная секретарша, сидевшая через столик от шефа, по недовольной гримасе Стаса поняла, что требуется её помощь. Стас сказал, чтобы она срочно дозвонилась до московского офиса «Фронды» и связала его с Настей. Совет телефонной барышни перезвонить позже был, конечно, абсолютно излишним. Всё было понятно и так.

Неспроста ведь в Лондоне Стаса пытались вывести из игры, уничтожить если не физически, то морально. Но основной удар противник нанёс с тыла. Так как Савельев был государственным чиновником, он формально уже не мог владеть своей компанией «Фронда». Договор доверительного управления аудиторской фирмой был составлен на имя Насти. И её звонок мог означать только одно: против лома нет приёма! Пока Стаса не было в Москве, Насте пришлось подписать все документы, и предназначенные для продажи компании были оценены как нужно. Теперь Сбербанк и энергетические предприятия уйдут на запад за треть своей цены. Шкатулка захлопнулась. Стас разозлился окончательно. Если как советнику президента ему нечего было терять, то истинному гражданину России терять всегда есть что!

– Вот видишь, – продолжил свою мысль Пибоди. – Кто сказал, что сейчас нами не управляют? Нашими руками хотят сделать то, что кому-то нужно! Думаешь, мы одни в таком состоянии находимся? Каждый здравомыслящий человек задаёт себе вопросы и хочет получить на них ответы!

– Стоп! Если разбираться, всеми нами управляют с самого рождения, сначала мама, потом воспитательница в детском саду, потом учительница в школе, потом старшина в армии, потом ещё кто-то! Но я считаю, что такие манипуляции должны проводиться аккуратно, внимательно и с пользой для общего дела. А здесь нас откровенно пользует банда жадных мерзавцев! И проблемы ведь создаются самые элементарные. Почему свирепствует коррупция, почему масло, бензин и газ дорожают, почему всё не так, как должно быть? Почему? – Савельеву уже трудно было остановиться. – Почему одни работают круглосуточно и ничего не имеют, а другие, не работая, получают всё и с лихвой?

– Ну, брат, я смотрю, ты совсем коммунистом стал! Да здравствует диктатура пролетариата! Рот фронт! – шутливо проскандировал англичанин, трижды подняв вверх сжатый кулак.

– О себе лучше подумай! – огрызнулся Стас.

– Доигрались мы, в общем!

– А знаешь, кто четвёртая сила? Это я! То есть, конечно, не я в прямом смысле, а люди, которые, подобно мне всё это понимают и осознают!

У столика вновь объявилась Виолетта. Она деловито сообщила Стасу, что никто в офисе не берёт трубку, а все сотовые телефоны сотрудников отключены.

– Напомню вам, Станислав Николаевич, что завтра с докладом о форуме вас ожидает глава администрации.

Объявили посадку. Друзья поднялись из-за столика и обменялись рукопожатиями.

«Что-то мы не договорили», – с грустью думал Савельев, глядя в спину Пибоди, который неторопливо шагал в сторону выхода из здания аэропорта.

– А эта официантка, ну, такая слонообразная дама, с вас просто глаз не сводит, Станислав Николаевич! – в голосе Виолетты отчётливо различались нотки ревности.

– Это поклонница Пибоди, – отмахнулся от секретарши Савельев, и они направились к регистрационной стойке.

Глава 26. Атака термоядерных куриц

Вы слыхали, как поют дрозды? Так вот, это совсем не похоже на предсмертный хрип матёрого волка, которому победоносный охотник перерезает горло. К бурятскому горловому пению Махмудгэгэн Русланджин пристрастился в раннем детстве, когда его отец, заядлый охотник, продемонстрировал мальчугану искусство такого кровопускания. Но до того как стать знаменитым бурятским рокером, Махмудгэгэн стал великим байкальским хакером.

Свой первый хакерский подвиг Махмудгэгэн (он же Махмудик, как ласково называла его мать-татарка, он же Суслик или Волосатое Чмо, под такими никами его со временем узнало интернет-сообщество) совершил в возрасте десяти лет. Компьютер он освоил ещё в младших классах средней школы, а потому взлом нескольких файлов отцовской машины не составил для него большого труда. Отменный набор любительского порно, главным действующим лицом которого выступал Русланджин-старший, заинтересовал любознательного мальчика. Но не с физиологической точки зрения, время прыщавой юности ещё не пришло. Природная смекалка подсказала ему, что обещание сохранения такой интересной информации втайне от матери можно выгодно продать отцу. Так Махмудик получил необходимые средства для приобретения модема. Посещая хакерские сайты, паренёк обнаружил несколько интересных программ. После этого в школе, где он учился, разразился серьёзный скандал: учитель информатики вынужден был с позором покинуть учебное заведение, поскольку начальство не могло понять, почему государство должно оплачивать сумасшедшие интернет-трафики. Подбор пароля к учительскому компьютеру занял у Махмудика всего-ничего, стоило лишь узнать имя любимого хомячка неудачливого педагога.

Шло время. Мальчуган-замухрышка превратился в видного молодого человека, чья неординарная внешность вызывала повышенный интерес у женского пола. Высокий, стройный обладатель широкоскулого лица, украшенного точеным носом, с царственным великодушием принимал поклонение «девок». Именно так Махмудик привык называть женщин. Исключение он делал только для матери, которую ласково именовал на татарский манер апайкой.

Махмудгэгэн быстро сообразил, что обладание программерской премудростью позволяет не только весело проводить время в невинных проказах, но и даёт возможность неплохо зарабатывать. Масса идиотов, например, готова выложить деньги за приобретение красивого номера в «аське». Махмудик, освоив искусство компьютерного взлома, с готовностью предлагал им желаемый продукт. После завершения школы он добился неплохих финансовых показателей, оплачивая свои потребности при помощи чужих банковских карт. Узнать номер карты, воспользоваться услугами интернет-торговли – для матёрого хакера это плёвое дело. А куда потратить деньги – такой проблемы у Махмудика не было никогда. Большую часть заработков он вкладывал в своё страстное увлечение – рок-музыку.

Как и всякий полукровка, Махмудгэгэн был более националистом, чем полноправные представители аборигенной народности. Рок должен быть только бурятским по форме и буддистским по содержания. Реализуя своё кредо, Махмудик создал знаменитую на всю Сибирь группу Atomic Chickens Club, или, в русском варианте – Термоядерные курицы. В состав коллектива кроме Махмудика (к этому времени его всё чаще уважительно называли Волосатое Чмо) входили собственно курицы: четыре дебелые блондинистые молодухи славянского типа. Они обладали неплохими музыкальными способностями, отменно лабали на электрогитарах, клавишных и ударных. А солистка группы – самая белобрысая и румяная матрёшка Женя Гузовлёва, обладательница среднеконсерваторских вокальных данных, даже освоила бурятское горловое пение. Махумтгэгэн исполнял партии на нетрадиционных инструментах: стиральной доске, губной гармонике, контрабасе, сямисэне и волынке. Наряженные в национальные бурятские одежды, водрузив на головы торжественные полумесяцы архарьих рогов, курицы перед началом каждого выступления строем выходили на сцену, кланялись публике в пояс и произносили символ веры Atomic Chickens Club: «Нет музыки, кроме рока, и Роберт Плант пророк его». Волосатое Чмо издавал могучий горловой рык, и с криком «Ребут Кулверстукас!» давал отмашку на исполнение первой композиции. Успехом Термоядерные курицы пользовались феноменальным. А на вопрос о том, что означает столь необычное присловье, Махмудик туманно отвечал, что для понимания его смысла необходимо посмотреть мультфильмы про крокодила Гену на литовском языке. Если кто-то обращался за разъяснениями в интернет, то ему становилось известно, что Кулверстукас – по-литовски Чебурашка. Чем не угодил неизвестный науке зверь бурятскому чудищу – так и осталось тайной. Курицы обожали своего сурового командира, но обожание это носило самый платонический характер. Дело в том, что Махмудик довольно рано женился и хранил верность своей избраннице, которую он почтительно величал полным именем: Лизелотта Генриховна, geborene Катцнеленбоген. Молодая строгая немка из Вильнюса, обладательница пышной шевелюры натурального каштанового цвета и чеканной гвардейской поступи, держала Махмудика в строгости. Стоило ей свирепо скомандовать: «Драйтаузендтойфельнохайнмальпиздохеншванцен!», как Махмудик покорно прекращал репетиции и гастрольные туры, и немедленно возвращался в лоно семьи, к суровой жене и шаловливой дочке Маришке. Поэтому поклонение термоядерных куриц проявлялось только в кулинарных жертвоприношениях своему божеству. Объедаясь домашней выпечкой, которой «девки» снабжали его в неимоверных количествах, Махмудик уже к 25-и годам обзавёлся увесистым тугим пузцом.

В нашем безумном мире пути Господни неисповедимы, мало того, траектория дао неведома даже Бодхисатве. Что могло связать воедино судьбы бурятского хакера Махмудгэгена Русланджина, китайского чиновника Ху Таобея и агента британской разведки Джека Пибоди?

Знакомство господина Ху с Махмудгэгэном произошло при самых удивительных обстоятельствах. В своём стремлении приобщиться к сокровенным тайнам буддизма, господин Ху обратил свои взоры на Бурятию. Он решил нанести визит в один из дацанов, где находилось нетленное тело впавшего несколько десятков лет тому назад в нирвану Хамбо-Ламы. Махмудика туда привело совсем другое дело. Ламы предложили хакеру-буддисту интересный заказ. Он должен был написать программу перебора истинных имён будды Майтрейи. Всего таких имён насчитывается свыше девяти миллиардов. Волосатое Чмо вначале не мог понять, почему для такой элементарной работы требуется специалист его квалификации. Ламы объяснили невежественному в эзотерических вопросах программеру, что одно из имён буддистского мессии обладает весьма интересным свойством: будучи произнесённым, оно вызовет конец света. Поэтому программа должна быть написана таким образом, чтобы перебор не включал в себя это апокалиптическое словосочетание. Махмудик поинтересовался: какой практический смысл тогда заключается в произнесении остальных имён Майтрейи? На это ламы с присущей им святой простотой сообщили, что около десятка имён тоже обладают очень полезными свойствами. Их произнесение в определённой тональности и с соблюдением нужных обрядов может вызвать катастрофы локального характера: где-нибудь случится разрушительное землетрясение или прокатится цунами. Не исключено и внезапное падение астрономического объекта. И задачей хакера было как раз аккуратное извлечение именно таких словосочетаний. Махмудик заказ принял, но поставил ламам одно условие: они должны были дать разрешение на проведение рок-концерта на территории дацана. Огромное количество туристов, приезжающих взглянуть на нетленного ламу, должно было пополнить список поклонников Atomic Chickens Club. Ламы согласились, но выдвинули встречное требование: одна из рок-композиций должна быть посвящена проблеме прекращения китайской оккупации Тибета и возвращению Далай-Ламы в Лхасу. На этом и ударили по рукам.

Господин Ху, пребывая после лицезрения нетленного ламы в самом благостном настроении, решил посетить этот концерт, так как его уверили в исключительно буддистском содержании предлагаемых группой песен. Горловое пение в сопровождении мощных гитарных рифов ему в целом понравилось. А содержание текстов не заинтересовало господина Ху, ничего необычного в них не обнаруживалось: банальные стоны по поводу несбывшихся надежд, разбитой любви и невозможности свободного употребления лёгких наркотиков. Рок – он и в Бурятии рок. Правда, иногда в текстах употреблялись такие слова, как «карма», «сансара», «бодхисатва». Местный колорит сегодня ценится во всём мире. Когда Женя лихо отчебучила: «Карма, карма ты моя, нет ни травки, ни х…», господин Ху только брезгливо поморщился. Однако название следующей композиции его насторожило.

«Не валяй дурака, Поднебесная! Музыка Николая Раздолбаева, группа ГЭБЭ, слова замечательной приуральской поэтессы Белочки Тременс», – объявил Махмудгэгэн притихшим зрителям. И тут же грянуло:

 
Не валяй дурака, Поднебесная!
Вилкой рис уж пора бы метать,
Жрачка ваша до ужаса пресная —
Неча пасть на Тибет разевать!
 
 
Не валяй дурака, Поднебесная!
За Янцзою пахать вам не в лом.
Вам обломится Лхаса чудесная,
Все вертайтесь в пекинский содом.
 
 
Пёстры улицы, девки щурятся,
Любо-дорого гнутся в у-шу.
Разбитные шанхайские курицы
Далай-Ламе насрали в душУ!
 
 
Много жёлтой у вас материи,
На повязки и на галифе.
За свободу Буддистской империи
Хунвейбинам аутодафе!
 
 
Не валяй дурака, Поднебесная!
По понятьям тебе говорят:
Возвращайте чудесную Лхасочку
Для тибетцев и прочих бурят.
 
 
Что Байкал, что Тибет Будде следуют —
Соя, дао, нирвана и чай.
Возвращайте места заповедные,
Убирайтесь в любезный Китай!
 

По мере того, как смысл происходящего проникал в просветлённое сознание господина Ху, его волосы постепенно поднимались дыбом. Высокопоставленный китайский чиновник присутствует на провокационном сепаратистском мероприятии! За это на родине по головке не погладят. Господин Ху стремительно выбежал из зала. Несмотря на ночное время, он быстро собрал вещи, вызвал такси и умчался в Улан-Удэ, где взял билет на ближайший рейс до Пекина.

Махмудик не оставил без внимания стремительную ретираду одного из своих зрителей. Тем более что господин Ху располагался во втором ряду, и со сцены было отлично видно, как он, наступая на ноги своим соседям, в ужасе мчится к выходу. Волосатое Чмо навёл справки. И когда господин Ху, вернувшись домой, стал проверять электронную почту, он к своему ужасу обнаружил странное послание: текст песни «Не валяй дурака, Поднебесная!», заботливо переведённой на китайский язык.

История эта закончилась для господина Ху благополучно. Китайские спецслужбы, видимо, не в силах обеспечить стопроцентную перлюстрацию почтовых отправлений миллиардного населения страны. Господин Ху вежливо поблагодарил волосатого весельчака, между ними завязалась переписка. Китаец оценил таланты молодого бурятского хакера и решил при случае воспользоваться его услугами. А заодно порекомендовал своему британскому другу Джеку Пибоди.

Махмудгэгэн к тому времени стал настоящим тяжеловесом международного хакерского сообщества. Он создал несколько собственных вирусных сетей, каждая из которых включала в себя десятки тысяч компьютеров, заражённых созданными Сусликом шпионскими программами. По заказу своих клиентов Волосатое Чмо организовывал атаки на крупные корпорации и государственные учреждения. Торговля Бот-Нетами приносила ему стабильный доход.

МИ-6, как известно, организация, состоящая из шпионов-джентльменов. Они не любят понапрасну пачкать свои холёные руки, а потому для грязной работы, как правило, нанимают людей со стороны. Джек Пибоди занимался такой деликатной задачей, как обрушение фондового рынка Аргентины. Англичане не могли простить аргентинцам покушения на Фолкленды в начале 80-х годов прошлого века, а потому пакостили непокорному государству, как могли. Махмудик вступил в переговоры с мистером Пибоди. Британец, несмотря на рекомендации китайского друга, позволил себе выразить сомнение в том, что бурятский программер может в одиночку решить столь сложную задачу. Он попросил тайм-аут, пытаясь подыскать другие варианты. На следующий день после того, как Пибоди совершил столь опрометчивый поступок, все компьютеры в главном офисе МИ-6 приказали долго жить. Три дня самые маститые специалисты пытались разобраться с проблемой. А на четвёртый день ожил принтер, находящийся в кабинете самого мистера М. Оттуда с жужжанием выполз листок, и обалдевший лорд-супершпион прочитал издевательскую фразу: «Are you surprised, assholes?»

Джека Пибоди едва не отправили в отставку. Через месяц фондовый рынок Аргентины благополучно обвалился.