Текст книги "Песнь для Близнецов"

Память и Песок
Часть вторая

Глава 15

Даккер, жемчужина графства, богатейший город страны, полумесяцем лежал в округлой бухте, что обнимала море двумя руками-мысами. К нему с холмов, возвышающихся вокруг, стекались, как реки, дороги: большие, мощеные желтоватым песчаником, и поменьше, обычные. Сюда съезжались купцы со всего Вердленда, чтобы продать то, чем богато королевство – лес, пеньку, мед, меха и шерсть, металлы и лен, и отсюда же везли южные товары: пряности, жемчуг и кораллы, хлопок и шелк. И диковины из Араханда, что стоили баснословно дорого; сказочные плоды перевозили, обложив льдом, ярких птиц берегли пуще глаза, а черное дерево мерили не стволами, а чурбачками.

О том, чем живет Даккер, Гринеру с бардом рассказала Тео, пока они подъезжали к городу. Юноша выказал поразительную осведомленность в ваннах и шелке, а Рик добавил, что видел как-то птицу с длинным и разноцветным хвостом, который она раскладывала как веер.

– Впрочем, – добавил бард с вернувшимся к нему в последние несколько дней легкомыслием, – она сдохла на следующий день. Сказали – от холода.

Как ни удивительно, такой богатый город не был окружен ни стенами, ни даже захудалым рвом.

– Мало кто осмелится напасть на Даккер. – Пояснила Тео, когда Гринер обратил на это внимание. – Тут каждый второй – хороший боец, а каждый первый – либо моряк, а они умеют драться, либо купец, у которого в охране сорвиголовы почище любого грабителя. И у самого города отряды сильные – они патрулируют за десять миль от Даккера. Так что, когда купцы, едущие с севера, видят дорожный столб с указателем, они облегченно выдыхают. – Тео чуть придержала коня, чтобы, развернувшись, показать на небольшой каменный столб, врытый в землю у обочины. На нем была нарисована цифра «три». – Мы в трех милях от Даккера.

– Зато воров тут, наверное… – заметил Рик.

– Прорва. – Тео засмеялась. – Тут ты абсолютно прав, воров необычайно много. Поэтому советую вам перепрятать ваши денежки поближе к телу.

Гринер пощупал кошель на поясе и облегченно вздохнул: на месте. Подумав, он развязал шнурки и сунул его за пазуху. Они медленно подъезжали к городу, в основном потому, что, чем ближе к Даккеру, тем больше дорога была запружена повозками, дормезами и фургонами.

– И это еще мы не по торговой дороге подъезжаем, тут заторы редко бывают. И к тому же сейчас зима.

«Ага, зима», – подумал Гринер с сарказмом. Снега и в помине нет, всюду растет трава, деревья тоже зеленые стоят, и воздух совсем теплый. В полдень, когда начинало припекать, так даже жарко становилось. Но тут же он подумал – ведь купцам из центральной и северной части Вердленда приходится ехать сначала по морозу и заснеженному лесу… Он с интересом вгляделся в бухту впереди. На безмятежной глади тут и там виднелись черные точки и полоски.

– А это что за щепочки?

– Это корабли. На самом деле они огромны, просто далеко.

– Так много? – удивился Гринер. Те, что он успел сосчитать, уже перевалили за второй десяток.

– Много. Торгуют, рыбу ловят.

– А нам какой нужен?

– «Морская звезда».

Наконец они подъехали к воротам города. Оказавшись поближе, Гринер увидел, что стена у города все-таки была. Но заметить ее было сложно – она оказалась гораздо ниже, чем здания за ней. Гринер, имеющий теоретические знания об осадах, подумал, что взять город чрезвычайно просто – надо всего лишь одному солдату подставить руки замком другому и немного его приподнять. Ворота тоже были не слишком крепкие – хоть металлические, но прутья тонкие с завитками – больше для красоты. Ворота были открыты и у них стояли стражники – в ярких плащах поверх белой формы, ни кольчуг, ни щитов. Только короткие кривые мечи у пояса. Еще там же, у ворот, под навесом располагался стол, за которым сидел человек и писал что-то в большую книгу. И тут Гринер понял, почему, собственно, повозки по дороге ехали так медленно. И зачем городу нужна стена, которую можно перепрыгнуть с шестом. Тут взимали пошлину.

– А нельзя как-нибудь… – поморщившись, предложил бард, – …избежать этой процедуры?

– Нет. Слишком много неприятностей будет, лучше дождаться своей очереди и мирно зарегистрироваться, – ответила Тео.

Так они и сделали, и Рик, чтобы не было скучно просто так стоять, успел придумать девятнадцать способов проникнуть в город, минуя пост. Последний был совсем уж дикий, на взгляд Гринера: бард предложил привязать себя к овцам снизу и пробраться в город, болтаясь у них под пузом.

– А еще можно построить большую деревянную статую, скажем, осла… – начал было Рик, но тут подошла их очередь.

– Бран Эгдель, менестрель, с учеником и охраной. – Сказала Тео неожиданно изменившимся голосом. Гринер и не заметил, когда она создала на себе иллюзию мужского лица с бородой. Наверное, пока он рассматривал стену.

– На сколько? – со скучающим видом спросил чиновник и записал что-то в книгу.

– Семь-десять дней.

– Товары везете?

– Нет.

Чиновник и стражники посмотрели на путешественников: у тех и впрямь из поклажи были только седельные сумки да скатки одеял сзади.

– Где остановиться, знаете? Могу посоветовать…

– Знаем.

Пост они прошли быстро.

– А если бы у нас был товар? – спросил Гринер.

– Застряли бы тут минут на сорок. А то и больше. Они перетрясли бы все, записали, взяли налог… А так мы – скорее покупатели, к тому же людям искусства здесь всегда рады.

– М-да? – заинтересованно протянул бард.

– Желаешь дать представление? Тогда зайди сначала в Гильдию искусств, зарегистрируйся, оплати взнос, доложись, где выступать будешь, чтобы местным не помешать, а после…

– Я передумал, – быстро сказал Рик.

Гринер же вовсю вертел головой. Такого города он никогда не видел. Даккер был даже больше Тэнниела, и куда ярче. Большинство домов были светлыми – либо построены из мрамора или другого белого камня, либо покрашены. А вот карнизы, дверные проемы и сами двери, балконы и ставни радовали глаз яркими цветами: синим, красным, желтым. Улицы были широкими, чистыми; плиты, которыми их вымостили, без единой выбоины, некоторые, судя по отсутствию потертостей, заменены совсем недавно. То тут, то там глаз подмечал непривычной формы двери и крыши луковицами. Спасаясь от жары и солнца, жители всюду, где было возможно, натягивали тенты – полосатые, яркие. Проспект, по которому они спускались в сторону моря и порта, был пологим, и через каждые двести-триста ярдов перемежался ступенями. Еще чаще, чем ступени, на проспекте располагались таверны и кафе, и не только в домах, но и снаружи – на террасах, уставленных кадками с растениями, расставлены были столы и стулья. Деревянные и плетеные, с сердечками в спинках или раскрашенные; столы квадратные и круглые, отполированные и покрытые скатертями… И все они были заняты. Людей было так много, что у Гринера зарябило в глазах. Однако он отметил: ни одного попрошайки, бродяги или пьяницы, валяющегося на земле. Зато его внимание привлекло то, что почти на каждом заведении, на двери, есть надписи незнакомыми буквами. Витиеватые, округлые закорючки виднелись под вердлендскими названиями, напоминая обычные, ничего не значащие виньетки, как рисуют в книгах. Но Гринер догадался, что это – арахандские надписи.

Даккер Гринеру определенно нравился. И не только тем, что тут не встречались бедняки, – он знал, что они наверняка есть, просто живут в другой части города. Город был светлым, цветастым… он излучал атмосферу праздника и приятной суеты. На лицах сверкали улыбки, особенно, если вы хотели что-нибудь купить или продать; откуда-то справа доносился веселый перезвон колоколов, запахи наплывали волнами: цветы, сдоба, корица, мята, вяленая рыба, табак, снова цветы… Да, цветов в этом белом городе было множество – на клумбах, в горшках у дверей лавок, в вазах на балконах. Небо было пронзительно-синим, над головой летали чайки, крича визгливо, но совсем не раздражающе.

Тео, наблюдая за тем, как по лицу Гринера расползается блаженная улыбка, сама не сдержалась, засмеялась.

– Нравится?

– Еще бы! – юноша перевел затуманенный взгляд на магичку. – А что за звон?

– Колокола часов. Сейчас три пополудни. А тебе нравится? – Тео повернулась к барду.

– Ничего так. Неплохо, – ответил Рик, но довольный вид и светящиеся любопытством глаза выдали его. – Здесь, я смотрю, дамы носят юбки пышнее и короче, а мужчины одевают странные кафтаны…

– Влияние Араханда, – Тео показала на лавку, в витрине которой стояли странные, длинные металлические кувшины с изогнутыми носиками и трубками сбоку. – Это кальяны. Через них курят табак. А вот… – она ткнула пальцем куда-то наверх и Гринер, запрокинув голову, увидел высоченную, узкую башню белого камня, – … это самая высокая башня в Вердленде, где жил, согласно легенде, маг Керкомер. Вообще-то она называется Башня Чайки, но в народе ее почему-то зовут «Спицей».

– Самая высокая? – бард прищурился, прикрыл глаза от солнца ладонью и взглянул наверх. – А как же Район Тринадцати Башен в Будере?

– Там – тридцать пять ярдов. А эта – пятьдесят, я мерила.

– «Маг Керкомер» это, случаем, не ты? – состроив подозрительную мину, спросил Гринер.

– Нет, – Тео рассмеялась, – не я, и вообще не маг. Шарлатан, но умный и способный.

– Погоди, я запутался. Она давно здесь стоит? – Гринер нахмурился.

– М-м-м… лет тридцать, – ответила Тео.

– Но построили-то ее маги?

– Нет. – Тео усмехнулась. – Не смотри на меня так, я же не виновата в том, что не только у магов котелок варит. Люди ее построили, обычные люди. Вернее, необычные – очень талантливые. Один, архитектор, был родом из Араханда, Джалал Хир Калим его звали. А второй строитель местный, Джонас Бренер. Даккер вообще молодой город – ему всего лет сто. А в самом начале тут была деревушка ловцов жемчуга…

– О, это я знаю, – радостно перебил ее Гринер. – Сюда приплыл Зариф из Араханда, вернее, не приплыл, а его штормом выкинуло. Мне Дерек рассказывал.

– Да, а потом он набрал тут жемчуга…

– …продал его выгодно на родине, но вернулся сюда и основал тут собственное маленькое королевство, – закончил Рик.

– Так вы знаете эту историю? – Тео скинула капюшон и, казалось, немного обиделась, обнаружив, что красочные рассказы о местности не к месту. Она вернула собственное лицо, как заметил Гринер. – Ну и ладно. Тем более что мы почти добрались до порта. Если хотите что-нибудь прикупить, делайте это сейчас.

– А разве мы тут не задержимся? – разочарованно спросил Гринер.

– Зависит от того, какие корабли сейчас в гавани и когда отходят. Если нам повезет, мы поплывем на «Морской звезде», и я познакомлю вас с моим другом Рашидом Фархи, он купец и капитан «Звезды». Ну а если какой другой корабль отплывает скоро в Араханд, поплывем на нем. Так что… давайте так. – Тео остановила коня. – Я сейчас поеду в порт, в канцелярию, и выясню, кто стоит у причала и когда отбывает. А вы можете погулять по городу. Куда вам интереснее – посмотреть на Сад Драгоценных камней, на дворец Зарифа или погулять по улице Фонтанов? Только предупреждаю – в саду камней ничего не отковыривается и не отколупывается, на дворец можно посмотреть только снаружи, а фонтаны сейчас не работают.

И она лукаво глянула на своих спутников. Бард с Гринером переглянулись и хором, не сговариваясь, ответили:

– Поесть бы сначала…

– Эх вы, ценители прекрасного. – Магичка ухмыльнулась. – Поезжайте по этой улице направо, она называется Третья Цветочная… видите? – Тео помахала рукой поперек проспекта, по которому они ехали. – Улицы тут либо спускаются к морю, либо пересекают их, расходясь от порта, как кольца. Вот эти, что кольцами, называются по номерам, Первая Цветочная, Вторая и так далее. На Третьей есть кафе «Чалма», там очень вкусно и не дорого. Попробуйте шербет, кстати. Хотя тебе, Гринни, наверное рановато еще… Впрочем, смотри сам. А потом идите по Третьей налево, следующая будет как раз улица Фонтанов. Может, какие из них и не выключили… Спуститесь по ней до гавани, там и встретимся, у статуи Зарифа Морехода. Его ни с кем не перепутаешь – огромный мраморный дядька с усами.

Рик и Гринер запомнили все наставления, покивали головами и свернули направо. Тео крикнула им вдогонку:

– Только не покупайте никаких чудо-мазей и украшений!

И направилась вниз, к порту.

Гавань Даккера бурлила днем и ночью. Круглые сутки в порту что-то погружали, разгружали, чинили и латали. Последнее объяснялось тем, что море Ветров было так названо не просто ради красоты – мореходов подстерегали коварные течения и неожиданные бури. И пираты, хотя, по мнению горожан, им было далеко до пиратов старых времен, когда плавал Зариф на своем «Вольном».

Корабли толпились в бухте, словно овощи в супе. Часть из них стояла на якоре в отдалении, ожидая своей очереди на прикол. Причалов на всех не хватало, впрочем, основную массу кораблей составляли рыболовецкие шхуны, на арахандский манер называемые «шитта». Тео поехала вдоль набережной, рассматривая порт сверху. Каких судов тут только не было… Маленькие фелюки, грузовые, крутобокие багалы с двумя косыми парусами; крупные трехмачтовые, двухпалубные шебеки. Быстроходные самбуки. Но королями моря, были, без сомнения, каракки. Двухпалубные, с несколькими косыми парусами и одним прямым, и с веслами, с вместительными трюмами и каютами, что позволяло перевозить как грузы, так и пассажиров. В случае штиля матросов сажали на весла. Таких в Даккере сейчас стояло всего три – и «Звезды» среди них, к сожалению, не было. Тео вгляделась в изящные буквы на бортах: «Призрак», «Закатный» и «Дельфин». Ни одного из капитанов этих кораблей она не знала, слишком давно она приезжала сюда, наверняка за десять лет успели не только новые суда построить, но и образовались молодые «Семьи», ведущие торговлю с Арахандом. В купеческих делах частенько разорялись, теряя все, или наоборот, резко богатели. Ведь все зависело от непредсказуемого моря – поднимется буря, потопит корабль с грузом, и прощай, прибыль. Но та же буря могла потрепать и конкурентов.

В конце набережной находилась канцелярия, двухэтажное каменное здание, выкрашенное в белый цвет. У главного входа стояла очередь из капитанов либо же их помощников. Учет прибывающих и отбывающих кораблей в Даккере велся очень внимательно. Все грузы регистрировались, и даже если ты отплывал «пустым», все равно должен был заполнить бумаги. Вернее, в этом случае проверяли даже тщательнее – много кто пытался, не заплатив пошлину за товар, провезти что-нибудь ценное, замаскированное под такелаж или продукты. Тео припомнила несколько случаев – в бочках с солониной прятали металлы, в канаты вплетали тонкую золотую проволоку, а один находчивый капитан даже попробовал обшить свой корабль изнутри ценными сосновыми досками, чтобы по прибытии в Аджиру, арахандский порт, отодрать их и продать. Но все ухищрения пропадали втуне – последние двадцать лет бессменным начальником порта был Джонатан Дабиб, «Морской канцлер», как его называли. Дитя Севера и Юга (мать его была из Тэниела), он сочетал в себе истинно южную хитрость с вердлендской непримиримостью. Последнего арахандские капитаны, привыкшие к тому, что все покупается, даже лояльность, понять не могли, и за глаза называли Дабиба «Злой Глаз». Тео не собиралась ожидать приема с другими капитанами – в конце концов, она была пассажиром, да и хотела всего-то спросить. Она спешилась у канцелярии, привязала поводья к коновязи, и на всякий случай поинтересовалась на арахандском у ближайшего моряка, смуглого крепыша, давно ли была в порту «Морская звезда».

– Давно. – Ответил тот. – У моего отца борода вдвое выросла.

Магичка кивнула, пропуская мимо ушей вторую часть фразы. Преувеличение – главная часть в общении с арахандцами. «Добро пожаловать в мой скромный дворец», говорит ажирец, провожая гостя в покосившуюся хибару. «Я разорен!» – кричит южный купец, потрясая пальцами в перстнях над единственной из всего груза разбившейся бочкой с вином.

Пройдя внутрь, в прохладу канцелярии, Тео подождала, пока глаза привыкнут к полумраку и направилась к столу, за которым сидел молодой человек, что-то строчивший в бумагах в свете полуоткрытого окна.

– «Морская звезда» когда последний раз швартовалась? – спросила она, выкладывая на стол фернинг.

В отличие от начальства, служащие канцелярии взятки брали, хотя не наглели – так, по мелочи. Фернинг исчез, как по волшебству, хотя носатый брюнет на него и не взглянул. Он открыл большую книгу, провел ногтем по столбцу.

– Месяц назад была. Груз интересует?

– Нет. – Сказала Тео. Раз Рашид отбыл четыре недели назад, да учитывая, что на одном месте он не сидит… – Когда должна прийти?

– Записано «через месяц после отплытия, обратно с грузом ценных пород дерева, шелком и пряностями».

Тео чуть подзатыльник себе не дала. Забыла уже, как надо спрашивать… Сказала бы «Когда ожидать «Морскую звезду?», втрое короче бы разговор вышел. Она поблагодарила чиновника еще одной монеткой (никогда не лишне оставить после себя хорошее впечатление), и вышла наружу. Там она пробежала глазами списки команд, вывешенные на доске.

Направившись к статуе Зарифа, Тео принялась взвешивать различные варианты. С одной стороны, путешествовать лучше на знакомом судне, с капитаном, который в тебе души не чает… Тео усмехнулась, вспомнив, сколько раз они с Рашидом друг друга за шкирку из неприятностей вытаскивали… с другой – мало ли что может его задержать – на неделю, две, три? А тот же «Призрак» ничуть не медленнее «Звезды», да и с боцманом «Дельфина», как выяснилось, Тео немного была знакома. Решить бы, что лучше… Гринер еще неизвестно как перенесет плавание, ему после того, что он испытал, только морской болезни не хватало. Может, лучше пожить несколько дней в гостинице, отдохнуть, и после уж плыть на том корабле, что будет выходить в море следующим?

Словно ответ на ее мысленный вопрос, внутри что-то кольнуло – магичка обернулась и посмотрела на залив. На самом краю чернела маленькая точка.

И, хоть Тео и не могла магическим зрением приблизить картинку, она точно знала – к Даккеру подходит «Морская звезда».

– Повезло, – улыбнулась магичка и тронула каблуками конские бока. Лошадка пошла резвее, как бы почуяв хорошее настроение всадницы.

Ни Рика, ни Гринера у статуи Зарифа не было. Тео походила кругами, попинала камушки, выругалась – и, снова вскочила в седло, намереваясь поехать в «Чалму». Но тут наверху, у широкой лестницы, ведущей к набережной, показались бард с юношей, и она помахала им рукой.

Они подъехали, довольные донельзя, все в крошках от халвы. Рик протянул ей завернутую в салфетку дагму, медовую лепешку с сыром, корицей и перцем, а Гринер принялся расписывать яства, закатывая глаза. «Ну, хоть желудок у него крепкий, и то хорошо», – подумала Тео.

– Гринни. Вон корабль на подходе, видишь? Глянь пристальнее, что на парусе?

– Красного цвета цветок… с пятью лепестками.

– Не цветок. Это морская звезда, вроде… Моллюск знаешь что такое?

– Я за королевским столом устриц ел, – махнул рукой Гринер, – так что в курсе. Это наш корабль?

– Не наш, а Рашида. – Поправила его Тео. – Но поплывем мы на нем. И кстати, моряки говорят «ходить по морю», а не плавать. Давайте спустимся к причалам…

Они спешились и повели лошадей за собой – ехать верхом по мосткам, когда навстречу катили какие-то бочки или бегали мальчишки с поручениями, было неудобно. Тео окинула взглядом причалы – крупные все были заняты. Но тут «Призрак» выставил весла, и Тео поняла, что им еще раз повезло.

«Как бы не исчерпать везение в Даккере, а потом не остаться с носом», – подумалось ей.

Пока «Звезда» разворачивалась, Тео со спутниками терпеливо ждали. Наконец огромный корабль поравнялся с причалом, вниз посыпались матросы со швартовами. Гринер с интересом рассматривал резную фигуру на носу корабля – женщину с развевающимися волосами, которая протягивает вперед руку с фонарем, освещая путь. Он пригляделся… Не может быть. Он покосился на Тео, потом снова на фигуру. И только открыл рот, чтобы задать вопрос, как Тео что-то крикнула матросам на певучем языке, с обилием звуков «х» и «ш». Те ответили, и меньше чем через минуту с борта корабля на причал спустили сходни. Магичка передала поводья своего коня Гринеру и уже собралась было подняться, как вниз к ней сбежал крупный, смуглый человек, да так резво, что сходни закачались. Он был одет в алые шаровары и расшитую бисером потертую жилетку; в ухе у него раскачивалась огромная золотая серьга.

– Тахиза маш’тхеп ассадин ау маара тхави караш! – заорал он, сгребая Тео в объятия. Магичка попыталась высвободиться, смеясь, а высокий мужчина, тряся длинными черными волосами, в которые были вплетены бусины, обнял ее еще крепче.

– Надеюсь, его слова не переводятся как «Я сейчас сломаю пополам эту белую женщину», – процедил Рик, – а то я начинаю волноваться.

– Рик, Гринер… – Тео, наконец, высвободилась из объятий южанина и одернула одежду. – Это Рашид Фархи ар Тайям, капитан «Звезды». Мой давнийый друг.

Гринер, приглядевшись к арахандцу, заметил, что тот действительно немолод. По его движениям – быстрым, порывистым и плавным, сложно было догадаться – но виски его серебрились сединой, а у глаз собрались морщинки.

– А это, – Тео показала на спутников, – бард Рикардо Риомболь, чье имя тебе тут же надо забыть, и называть его в Даккере Браном, а в плавании – Риком, и мой ученик Гринер.

И добавила что-то на арахандском, после чего капитан Рашид внимательно посмотрел на Рика и, приложив руку к сердцу, сказал:

– Счастливейший из людей.

Тео почему-то покраснела, хотя Гринер не понял причины, и начала торопливо объяснять, что Рашид ее «очень, очень обяжет», если возьмет с собой в обратный путь до Аджиры. Капитан заверил ее – из вежливости, он говорил на вердлендском, довольно чистом, – что для него будет большой честью предоставить свой корабль в их распоряжение, и о деньгах не может быть и речи.

– Когда отплываешь? – спросила Тео.

– Завтра, странная ты женщина. Разве я могу веселиться, когда мои соперники в торговых делах не дремлют и мечтают разорить меня? Продавать, покупать, вертеться, как угорь на сковороде – вот все, что осталось бедному Фархи ар Тайям. Зарегистрируюсь, продам товар, возьму погрузку и – снова в путь.

– Тогда мы, пожалуй, остановимся в «Ободе» – ты, когда закончишь свои дела, сможешь нас там найти, и мы обменяемся новостями…

– Я бы прямо сейчас сел на этот причал и стал слушать усладу моих старых ушей, Тахиза, но ты права, как всегда – сначала дела, потом удовольствия для души. Я вас найду.

Капитан церемонно поклонился, прижав обе руки к груди, и буквально взлетел наверх по сходням, по пути уже отчитывая какого-то матроса.

Тео, посмеиваясь, забралась в седло. Когда они отъехали от «Звезды», она сказала:

– Не обращайте внимания на то, что он сетует и жалуется на бедность. Он – один из самых богатых морских купцов в Араханде.

– Тогда почему он… – начал Гринер.

– Так у них принято. На южном базаре торгуются, вырывая на голове волосы и крича, что покупатель пятнадцать голодных детей без хлеба оставляет…

– Нет, я про то, почему он сам на корабле плавает. То есть ходит.

– А… это интересно. – Пока они ехали в центр Даккера, Тео рассказала им о Рашиде. – Его зовут так же, как султана, заметили? Явление редкое, и считается, что если родители выбрали для сына такое имя, он просто обязан совершить что-нибудь великое. Потому что «Рашид» на староарахандском означает «Под покровительством богов». Отец капитана был купцом, но, когда Рашиду исполнилось четырнадцать, отец разорился. Парню досталась куча долгов и небольшая шебека. При таких раскладах дорога одна – в пираты.

– Что-нибудь великое – но не обязательно законное, я правильно понял? – ухмыльнулся Рик.

– В точку. Он довольно успешно грабил суда, надо сказать, поскольку с малых лет учился ходить под парусом. С восьми лет, юнгой на отцовских кораблях, потом матросом, потом помощником… Словом, к восемнадцати стал грозой Моря Ветров. Его знали под именем «Акрав», что значит «Неожиданный». А потом, накопив денег, он купил еще два корабля, нацепил бороду и, вернув себе старое имя, объявился в Аджире как купец. Глупцом он не был, и понимал, что пиратом быть, конечно, ужасно романтично, но такие долго не живут. Оно понятно, погибнуть можно что на корабле с черным флагом, что без, но у арахандцев есть целые небольшие флоты, которые только и делают, что гоняются за пиратами. К тому же, такую стезю сыну не завещаешь. Сейчас у него шесть кораблей, дом, набитый добром, три жены и пятеро сыновей, но он по прежнему не может жить без моря.

– А как вы познакомились? – спросил Гринер, но Тео, остановив лошадь, сказала:

– Приехали. Это «Обод», и, как вы видите, построен он вокруг «Спицы», потому так и называется. Здесь вкусно кормят и мягко стелют.

Они отдали на конюшню лошадей и прошли в гостиницу. Гринера удивили низенькие столики – в «Чалме» были обычные. Добродушный хозяин тут же принес прохладного кваса и, выслушав заказ, умчался.

– Надо лечь спать пораньше, завтра вставать до рассвета. – Предупредила Тео. – Не пейте много, тут вино молодое – пьется легко, а ноги не держат и не добудиться потом.

Они заказали утку в меду, мидии, липкие, но ужасно вкусные пирожки с чем-то острым и сладким. Тео объясняла, чем шебека отличается от каракки, а затем к ним присоединился Рашид. Одет он был куда торжественнее, чем раньше – вышитые золотом туфли, шелковый пояс и множество колец на пальцах. И, к удивлению Гринера, у него откуда-то взялась борода – огненно-оранжевая, посыпанная золотой пылью. Но все стало ясно, когда капитан присел на подушки рядом с ним, и, фыркнув, снял ее – и юноша заметил, что она на веревочках, которые цепляются за уши.

– О, тебя заинтересовала моя шуга, досточтимый Гринер? – Рашид заказал того же, что и остальные.

– Да. И, пожалуйста, просто – Гринер.

– Это традиция. – Вмешалась Тео. – Капитаны когда-то носили такие бороды, потом, когда поняли, что это неудобно, стали гладко бриться. Но борода ведь…

– Символ достатка и мужской мощи! – Подхватил Рашид. – «Ай, что же делать?» – возопили эти древние капитаны и прицепили бороды на веревочки. Я ношу шугу в особых, официальных случаях. А иногда – на встречах с преснолицыми, чтобы впечатлить их.

– Преснолицыми?

Капитан Гринеру сразу понравился. Шумный, доброжелательный – и вместе с тем, как заметил юноша – с хитрецой во взгляде. И было в нем что-то такое… что заставляло поверить в слова Тео о пиратстве. Его легко было представить с кривым мечом в руке, в человеческой крови, на носу судна… хотя сейчас он был само благодушие. Но от внимания Гринера не ускользнули ни шрамы на лице и запястьях, богато украшенных золотыми браслетами, ни то, что высокий капитан был очень крепок и массивен, и без капли лишнего жира.

– Преснолицыми, Гринер. – Повторил Рашид. – Теми, чьих лиц никогда не касались соленые брызги моря.

– То есть, вроде меня, – улыбнулся юноша.

– Завтра ты почувствуешь на губах соль, – утешил его капитан.

Они с Тео еще немного поговорили о торговле, вспомнили каких-то «чужеземцев» и таинственную «историю с русалкой», но Гринер уже не вслушивался. Сытость очень быстро превратилась в сонливость и он, извинившись, ушел наверх, в богато обставленный номер гостиницы.

Тео разбудила его, когда еще было темно.

– Гринер, поднимайся. Пора.

Они пошли до пристани пешком – лошадей Тео, как она пояснила, продала хозяину «Обода» еще вчера, когда Гринер ушел спать. Видимо, бард с магичкой засиделись с капитаном допоздна, потому что, как отметил Гринер, оба отчаянно зевали.

Рашид встретил их у сходен, одетый «по-морскому». Он торжественно пригласил их «ступить на корабль» и повел по своей красавице к каютам, рассказывая, как что называется.

Такого огромного судна Гринер ни разу не видел. Речные корабли, даже грузовые, переправлявшие по Тегерре лес, свободно уместились бы в трюме этого гиганта. Вернее, гигантши. О «Звезде» Рашид говорил только в женском роде, ласково гладил древесину борта и мачт. Он провел их к «хвосту» корабля, как мысленно окрестил эту часть судна Гринер, не запомнивший с первого раза название на арахандском, и обвел рукой вторую палубу.

– Свою каюту я отдаю Тахизе и азалю, а мы с юным Гринером уместимся во второй, поменьше. – Он повернулся к юноше. – Ты, возможно, захочешь научиться кое-какой морской премудрости?

Видимо, капитан не мог представить, как молодой парень, оказавшись на таком корабле, откажется от этого предложения, и Гринер, тем более что ему и вправду было интересно, тут же согласился.

– Тогда я к твоим услугам. Спрашивай обо всем, кроме того, почему судно называется «Морская звезда», и того, почему у моего помощника нет уха. – Он усмехнулся. – Первое – суеверие, весьма нами, арахандцами, почитаемое… а второе великая тайна, которую Нарзун никому не открыл.

Тео и Рик прошли в свою каюту, сложили вещи в углу. Гринер пошел с ними, просто осмотреться. Стены изнутри были обиты шелком, всюду лежали подушки, и вся деревянная поверхность, что не была прикрыта шелком или коврами, была искусно украшена резьбой. Небольшие окошки закрывались ставнями, с деревянной решеткой в форме ромбиков. Вдоль стен стояли несколько сундуков, на подставке лежал огромный кривой меч – как пояснила Тео, он назывался «ятаган». И еще куча вещей валялась, чьего назначения Гринер не понял. В углу каюты стояла небольшая статуэтка на постаменте, изображающая многорукого человека, который в верхней левой руке держал закрученную раковину-рог, а в нижней правой – ятаган, очень похожий на тот, на подставке…

– Тархан, Бог-покровитель моряков… – благоговейно пояснил Рашид, зашедший следом.

– И пиратов, – добавила Тео лукаво. – Рик, доставай завтрак, что нам с собой дал хозяин гостиницы. Возможно, это ваша последняя трапеза без последующего сбрасывания ее в море, так что ешьте вдумчиво. Рашид, на два слова.

Тео увела капитана, а Гринер с Риком накрыли стол. Громко сказано, конечно – они просто достали доску и выставили на нее свертки и бутыль со сладким чаем.

– Впечатляет, да? – улыбнулся Гринеру бард, доставая из пакетика промасленной бумаги хрустящее лакомство. – Большое путешествие, море, впереди Араханд… Ты как?

– Нормально. – Гринер пожал плечами, прислушался к себе и сказал уже тверже. – Хорошо. Что было на столе, помню, но плохо – как страшный сон, который постепенно исчезает. Думаю, впечатлений у меня скоро будет столько, что я совсем его забуду.

Вернулась Тео, покопалась в своем мешке и достала песочного цвета шелковые шаровары, рубаху с короткими рукавами и жилетку, похожую на ту, в которой щеголял капитан.

– Я в соседнюю каюту, переодеться. Будет жарко, так что и вам советую. И ходите лучше босиком. – Она осмотрела Гринера с головы до пят. – Я спросила Рашида, можно ли нам будет заниматься на палубе – он разрешил.