Текст книги "Песнь для Близнецов"

Ей захотелось заплакать. Но лицо ее оставалось недвижимым, и ни одной слезинки не скатилось из глаз.

Глава 7

Гринер встревожено вскинул голову – в дверь кабинета постучали. С трудом сообразил, что заснул, сидя за столом.

– Кто там? – спросонья не смог вспомнить, как именно король должен интересоваться, кто стоит за дверью. Вряд ли как-то особенно.

– Шольц, Ваше Величество.

– Заходите.

Гринер потер глаза. Вчера он до глубокой ночи метался по своим покоям, пытаясь заснуть. Его раздирало на части осознание собственной вины и обида на Дерека – почему тот бросил его? И Дориан молчал. Гринер чувствовал его присутствие, так что точно знал, что король не исчез; просто не отвечал юноше, то ли в воспитательных целях, то ли ужаснувшись в очередной раз содеянному Гринером.

Вошел дворецкий. Он нес на подносе горячий чай, запах которого добрался до ноздрей даже через плотно прикрытую крышку чайника, хлеб, масло и мед.

– Благодарю вас, Шольц.

Король огляделся по сторонам и старый слуга, догадавшись, в чем дело, степенно произнес:

– Таз с водой для умывания в приемной комнате, сир.

Гринер ополоснул лицо, вернулся в кабинет. Шольц ждал указаний, но Гринер отпустил его, и принялся ковырять ножом масло. Есть не хотелось.

«Это наказание за то, что я сделал? – в десятый раз он задал себе этот вопрос. – Или Дерек наблюдает и ждет, что я предприму… Проверка?»

Но в глубине души юноша знал, что Черный был искренен, когда освободил его от ученичества. Никто за ним не присматривает, он один и разгребать то, что натворил, должен сам.

«Но я… не могу…»

Гринер заставил себя съесть немного хлеба с маслом, запил чаем.

«Куда мне тягаться с Кендриком… он опытнее меня. И сильнее… и… – Тут Гринер застонал от бессилия. – Что делать?»

Дерек прошелся по городу, собирая слухи. Пророчество делало свое дело – люди ждали прихода магов. Похоже, Мальти и впрямь провернет Возвращение раньше срока… Плохо это или хорошо, Дерек пока не понял. Вернее, если верить Тео, это по-любому плохо. Но магу уже не терпелось начать действовать.

Он зашел в Храм Древа. Хотел повидаться с Риком, но потом передумал – было тяжело даже представить, как он будет качать головой в ответ на взгляд барда: нет, про Тео ничего не известно. Ни где она… ни что с ней. Поэтому он лишь справился о послушнике Вальдо. Ему сказали, что тот в порядке, немного поранился, но уже выздоравливает.

Маг отправился в дом на Широкой. Оттуда – порталом к поместью Тео, вернее, тому что от него осталось. Расчистив снег на одном из камней, сел и какое-то время просто смотрел на лес. Думал о Гринере, Тео и долге. Затем поднялся и принялся расчищать все вокруг, уничтожая следы нападения. Почистил дно возникшего озерца, камни, из которых был построен дом, сложил горой; убрал пепел, выровнял вспаханную заклинаниями землю. Выжал себя почти полностью, до последней капли магии, нужной, чтобы открыть портал к Мальти.

И лишь под конец, когда уже собрался сотворить Дверь, оглянулся… и его настигла страшная догадка.

– Нет… – пробормотал он. – Это не могила. И не надгробие. Я не прощался с тобой, Тей… Просто… прибрал к твоему возвращению.

Тряхнув головой, Дерек вошел в портал.

Несколько дней после визита Дерека Гринер ходил по замку, безучастный ко всему. Подданные шушукались за спиной, но спросить о причине внезапной меланхолии короля не смели. Все хорошо помнили, как он обошелся с Советом.

Но вскоре разговоры среди знати становились все громче. Все недоумевали – почему Его Величество держит баронов и графов взаперти без объяснений? Что он с ними собирается делать? Некоторые даже говорили, что уж лучше бы король вывел их на площадь и казнил, так хоть какая-то определенность появилась бы. Другие возражали, что эта определенность пугает их больше, чем королевское молчание.

Некс и Томас по мере сил следили за королем. Наконец, Ферфакс убедил капитана, что пора поговорить с Его Величеством.

Они пришли к королю вечером, после того как узнали, что он заперся изнутри в своих покоях и не открывает даже слугам, принесшим обед. Безутешный Шольц самолично просил Ферфакса вмешаться, правда, он имел в виду то, что Томас мог бы уговорить короля поесть хоть чуть-чуть.

Некс отослал стражников и постучал в дверь.

– Уходите! – раздался голос короля.

– Это капитан-префект, Ваше Величество, и Томас.

Дориан молчал, Некс с напарником все не уходили. Наконец король тихо сказал:

– Минуту.

Послышались шаги и звук отодвигаемого засова.

– Проходите. – И снова шаги.

Его Величество явно пребывал в крайне подавленном состоянии. Он сидел у камина, распластавшись в кресле, с видом таким помятым, что сомнений не было – спал он не в кровати, а тут же, в приемной.

– Что еще? – буркнул он недовольно.

– Сир… – Некс кивнул Томасу, и тот прикрыл за ними дверь. – Вам необходимо нас выслушать.

– А я и не мешаю. Говорите.

– Ходят слухи, сир… ваше решение по поводу Совета. И остальное… Люди не могут понять, к чему все это. И они… не то, чтобы прямо…

– Не мямлите, Джером.

– Ходят слухи о вашей невменяемости, сир.

Дориан устало потер лоб и хмыкнул:

– И в этом, наверняка, виновата моя заморская жена?

Некс с Томасом переглянулись.

– Нет, Ваше Величество. Люди шепчутся, что причина Вашего странного поведения – Роза.

– Сначала жена, потом Роза… Мне следует приказать болтунов повесить за измену? Или что? Ну, скажите мне, Джером, Томас? – Король, нагнувшись, подхватил кочергу и помешал угли в камине. – Дрова кончаются. Передайте, чтобы принесли еще.

– Конечно, сир… – Томас придержал за рукав Некса, собиравшегося что-то сказать. – Шольц беспокоится, что вы ничего не ели несколько дней. Приказать подать ужин?

Король задумался над вопросом Томаса, будто это было очень сложно решить… махнул рукой.

– Пусть принесут.

– И где же эти маги, когда они так нужны, – не сдержался капитан.

Король странно посмотрел на него, хмыкнул снова. Потом захихикал. А затем, не сдерживаясь, громко захохотал.

Некс и Ферфакс переглянулись еще раз, но теперь в их взглядах было не удивление – ужас.

– Скажи, Томас… ты играешь в шахматы? – внезапно король прекратил смеяться и серьезно посмотрел на помощника капитана.

– Да, сир. – Ферфаксу стоило больших усилий ответить спокойно, будто не звучал только что безумный смех.

– Скажи мне… – Дориан поднялся с кресла, подошел к Томасу почти вплотную. – Ты смог бы выиграть, если бы у тебя было всего три фигуры, а у твоего противника – полный набор?

– Зависит от противника, сир.

– Он умен… твой противник умен, Томас. Ты тоже не дурак, но у тебя – всего три фигуры.

– Зависит от фигур, Ваше…

– Неважно каких! – король сорвался на крик. – Три фигуры! Смог бы выиграть?

Томас не понимал, что именно хочет услышать король. Тот выглядел нездорово – румянец на щеках, глаза блестят, губы нервно подрагивают. Ферфакс призвал все свое самообладание и ответил:

– Нет, сир. При равных способностях враг возьмет числом. То есть… противник.

Нексу и Томасу почти одновременно пришла в голову мысль… что король не сошел с ума, но находится под гнетом каких-то страшных обстоятельств. Томас решил действовать осторожно и попытаться выведать у Дориана, в чем дело… не зря ведь король заговорил о шахматах. Это почти то же, что и война. Или… это все бред сумасшедшего.

– Нет… – прошептал король. Вскинул отчаянные глаза на Некса. – А ты смог бы выиграть?

Капитан почувствовал, что горло пересохло. Сглотнул, но это не помогло, потому ответил хрипло:

– Ваше Величество… – Он тоже пытался понять, что хочет услышать Дориан. И, поскольку догадаться не мог, ответил настолько честно, насколько смог: – Если все обстоит так, как Вы описали… возможно, стоит придумать новые правила, по которым меньшее количество фигур является преимуществом.

Король застыл. Он все смотрел и смотрел на капитана, а тот не отводил взгляда. От выражения лица Дориана у Томаса мурашки побежали по спине.

– Джером, а ты… ты умный. – Король повернулся к Ферфаксу. – Прикажи принести дров и еды. Побольше. И того, и другого. Постарайся убедить знать, что с Советом я решу вопрос очень скоро. Это так и есть. И… Завтра утром я жду вас обоих у себя.

Капитан и секретарь поклонились и вышли из покоев короля. Звука задвигающегося засова они не услышали.

Некс прошел по коридору, махнул рукой одному стражнику, чтобы возвращался на пост, другому передал приказ короля. Ни слова не говоря Томасу, спустился на первый этаж, плотнее запахнув плащ, вышел во внутренний двор навстречу ветру. И подставил лицо мелкому снегу.

– Как ты догадался, что говорить? – спросил Ферфакс после паузы, становясь рядом.

– Я и не знал. – Все еще хрипло ответил Некс. – Просто… мы играли с Догайном … когда он был тут префектом, а я – его подчиненным… Мы играли с Биллом в шахматы. Сначала он выигрывал десять из десяти. Потом пять из пяти. Потом одну из десяти… А потом, в один прекрасный день, когда я прижал его, оставив лишь со слоном и королем, обскакал мои фигуры, как в шашках. Довел короля до края доски и довольно сказал: «Дамка!»

Ферфакс молча положил руку на плечо другу.

– Я не знаю, что там творится у Его Величества… – продолжил Некс. – Но явно что-то, чем он не желает или боится поделиться с нами. Надеюсь, я, хоть и случайно, подсказал ему решение.

– Я тоже надеюсь. – Сказал Томас. – Заговорщики мы никудышные, но ты молодец. Случайно – но молодец.

Дерек вышел из портала в подвале дома Мальти в Геддарте. Приоткрыл люк, проверяя, нет ли кого в кухне. Со дня на день должна была вернуться семья Белого, и тогда местом для совещаний, как объявил Мальти, станет дом Уэйна. Ненадолго, поскольку время Возвращения близилось… но пока приходилось быть осторожнее – мало ли, вдруг кто-то вернется раньше.

Слугам, живущим сейчас в доме, Мальти явно отводил глаза, или вовсе заставлял забыть, что они видели странные вещи. Дерек не одобрял подобных действий. Впрочем, раньше любой из магов возмутился бы, узнав про такое частое воздействие на разум простых людей, однако сейчас все слушались Мальти, и не спрашивали о причинах. Белые, Серые, Черные… Все они, охваченные одной мыслью, одной страстью – предстоящим Возвращением, – были слепы даже к откровенным нарушениям неписанного кодекса магов. И Дереку приходилось молчать.

«Что еще придется мне проглотить ради моей миссии по вызнаванию планов?» – подумал Дерек, недовольно хмыкнув.

Он поднялся по ступеням, прикрыл крышку люка. И направился в столовую. Из магов там была только Вирена, она устроилась у камина, и, занятая вязанием, выглядела очень по-домашнему. Она тепло улыбнулась Дереку.

– Как дела? – спросила она, поглядывая на спицы.

– Все идет, как надо. Люди готовы. – Коротко отозвался маг и присел на кресло, стоящее напротив Вирены. Протянул руки к огню – в столице было холодно.

– Это хорошо… пятнадцать, шестнадцать… тьфу ты. Четырнадцать, пятнадцать…

Дерек задался вопросом – почему Вирена, прожив на свете так долго, так и не научилась вязать, оставшись на уровне начинающей? Сам он многое умел – в какой-то момент, став магом и получив долгую жизнь, он обнаружил, что времени у него слишком много, чтобы просто прожигать ее при дворе Лиона, время от времени закрывая Проколы. И принялся обучаться всему, что ему было интересно. Тео так вообще, по его мнению, не смогла бы назвать профессию, в которой не знала хотя бы азов. Она могла построить лодку и корабль, выковать меч и сшить платье… Воспоминание о напарнице больно кольнуло у сердца.

– Когда… начинаем? – Дерек снова заговорил с Белой, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

– Мальти скажет. – Не проявляя повсеместного энтузиазма, ответила Вирена.

Дерек отмечал, что из магов, подготавливающих Возвращение, только эта Белая вела себя безмятежно, и Уэйн. Причем Вирена просто молчала на совещаниях, мирно вязала, лишь изредка вставляя замечание-другое. А вот Уэйн вообще почти не появлялся. Он приходил в дом Мальти трижды – первые два раза поздно вечером, и о чем-то спорил с самоназванным лидером магов, в третий свой визит он, хмурый и уставший, проигнорировав приветствие Дерека, отвел Гвена в сторону и что-то долго тому втолковывал. Затем, судя по выражению лица, не получив ожидаемого ответа, ушел.

«Может, Уэйн за нас? – Подумал Дерек. Под „нами“ он подразумевал себя и Ольсена, который, похоже, был на особом счету. Никто его в группу „возвращенцев“ не звал, уговаривать не пытался… – Если да, почему Ольсен мне ничего не сказал?»

Маг пока не представлял себе, что будет делать, когда Возвращение произойдет. Учить? Сражаться? Как отреагирует на появившихся в стране магов король?

Король… Гринер. А, если точнее – Кендрик, поскольку именно он руководил королем. Дерек понимал, что информация о том, что в Вердленде, по сути, заправляет мятежный маг, может существенно изменить планы Мальти. Но молчал. Во-первых, он был уверен, что Белый тут же понесется в столицу, чтобы пленить короля, а при таком раскладе предсказать поведение Кендрика не представлялось возможным. Во-вторых, Ольсен однозначно дал понять, что Мальти доверять нельзя. Значило ли это, что Белый заодно с Кеном? Дерек не знал, но предпочитал слушать и наблюдать, пока не делая выводов.

Постепенно маги в окружении Мальти стали относиться к Дереку с меньшим подозрением. Черный не мог вспомнить, когда вообще был такой или подобный раскол среди магов. Он подумал, что, возможно, когда те решали, покидать им людей или нет, было нечто подобное… Но тогда маги разделились на две группы, и обе хотели прийти к соглашению, которое устроило бы обе стороны. А сейчас… большинство было за Мальти. Один маг остался в стороне, еще один никак, похоже, не мог решить, чью сторону принять. Сам Дерек был шпионом, по сути… И один маг был изгоем.

Тео. Только она решилась выступить против всех.

Дерек посмотрел на огонь, жадно лижущий поленья в камине, и неосознанно сжал кулаки.

Тео почувствовала, как открылся портал. Она ждала появления Кендрика последние три дня с особым рвением. Надеялась, что не ошибается… боялась, что ничего не выйдет. Но страстно желала, чтобы изменилось хоть что-нибудь.

Если не выйдет, Кендрик ее убьет.

Маг выглядел устало – хуже, чем за все свои появления, вместе взятые. Он раздраженно прищелкнул пальцами, сел в появившееся кресло и уставился на Тео.

– Доброе утро. – Вежливо произнесла магичка. – Или вечер?

– Тебе какая разница… – отрывисто бросил Кендрик.

– Просто любезность. У тебя настроение поругаться?

Кен хохотнул, но потом на лицо его снова вернулось недовольное выражение.

– Так ты называешь… поругаться? Я не ослышался? О, ты, наверное, думаешь, что у нас тут посиделки такие… общаемся, ругаемся. Миримся? Мы ненавидим друг друга. Ты бы меня убила, дай только волю – а я испытываю наслаждение, втаптывая тебя в грязь. Очень… по-семейному, да?

Тео мысленно «пожала плечами». Кендрик прикусил губу, затем спохватился и лицо его разгладилось.

– Наверное, я чересчур долго не говорил тебе какой-нибудь ошеломляющей правды, наставница.

– Да, все время была скучная ложь.

– Хочешь разозлить меня? Наверное, думаешь, что я совершу ошибку… захочу тебя убить, а для этого разомкну заклинание… – Кендрик встал с кресла, скрестил руки на груди. – Это ведь глупость. Даже если я сниму узы, ты будешь без энергии. Я смогу скрутить тебя так, что из пор кожи выступит кровь.

– Я уже дрожу. Хотя нет, не дрожу, я же недвижима.

Тео смотрела в глаза бывшему ученику с усмешкой, вызовом… Но тот внезапно глубоко вдохнул и сел обратно в кресло.

– Кое-что расскажу тебе. – Сказал он спокойным… и предвкушающим голосом. – О твоем ученике. Гринере.

Тео внутренне приготовилась услышать любую грязь, но то, что сказал Кендрик…

– Мы ведь общались с ним. Во сне. С того самого дня, как я нашел его в хижине лесника. И я обучал его, наставлял. Перетянул на свою сторону.

– Ты лжешь, – холодея, сказала Тео.

– О, нет. Та защита, что вы над собой соорудили, не закрывала его от меня… во сне. Старая магия, почти забытая. Твой ученик сначала не доверял мне, но потом… я ведь умею убеждать.

Тео не хотела верить. Но Кен, самодовольно улыбаясь, стал рассказывать. Какие вопросы Гринер задавал, о чем рассказывал, думая, что ничем не выдает себя… С ужасом магичка понимала, что ее бывший ученик говорит правду.

– Я бы сделал его своей правой рукой, тогда, после битвы на равнине Эльды. Если бы он справился. Но он оказался слаб. Не думай, будто он в последнюю минуту проявил героизм или что-то такое, нет – он просто оказался слишком глуп и слаб. Видимо, ты повлияла на него гораздо сильнее, чем я думал… Но, опять же, это не твоя заслуга. Просто… ну кем он был? Кухонным мальчишкой? Естественно, что он впитывал твои бредни, как губка. Не потому, что был предан, а потому что не знал другой истины, кроме твоей. А, узнав настоящую силу и власть, испугался.

Тео почувствовала, что с трудом сдерживается. Огромным усилием воли она сдерживала себя, не давая… не время. Не время. Грань была очень тонка, но если ошибиться с моментом…

– Так что все твои попытки заполучить нормального ученика провалились. Этот был, пожалуй, самым никудышным… И, убивая его, я думал о том, что…

«Пора».

Внезапно Тео изогнулась, запрокинула голову и издала вопль – такой, будто с нее заживо снимали кожу. Кендрик поперхнулся посреди своей выспренней речи, замер…

– Что? – прошептал он.

Тео все кричала… а затем от нее во все стороны хлынул свет. Яркий, алый, застилающий глаза, свет. Он иглами пронизывал пространство, ломая паутину заклинания, разрывая ее на части… Кендрик стоял, не в силах двинуться, а Тео начала мерцать посреди кокона из энергии.

– Не может быть… – маг закрыл рукой глаза – сияние, исходившее от магички, слепило его. Он отчаянно, истерически вскричал: – Прекрати! Остановись!

Свет достиг самых дальних уголков пещеры – теперь вся она переливалась алыми отблесками. Повисла секундная тишина – а затем, как показалось Кендрику, сам воздух стал звоном, разрывающим уши.

Кендрик застонал и упал на колени. Дрожа, отнял пальцы от глаз… красного света больше не было. Все снова залила темнота, теперь абсолютная. Маг встал, попятился… Правой рукой он нащупал стул и выставил его перед собой, как щит.

– Тео…

И тут он услышал дыхание. Тяжелое, горячее – оно прокатилось по пещере, как раскаленная волна. Кендрика накрыл такой ужас, что он забыл о том, что может открыть портал. Он помнил только то, что справа от него есть коридор в скале… и, спотыкаясь, побежал туда, чувствуя, как за спиной разворачивается на звук его шагов что-то огромное, темное… и полное ярости.

– Гори, ученик… – раздался низкий голос, вибрирующий, рычащий.

С треском взрезая воздух, к Кендрику понеслась струя пламени. Она растекалась, ширилась, выжигая воздух и все живое. Камни под ногами нагрелись так, что их жар маг чувствовал даже сквозь подошвы. Волосы сгорели почти сразу. В свете огня Кендрик увидел спасительный коридор. Нырнул туда… и только потом понял, что двигаться быстро не сможет. Что сам себя загнал в ловушку.

Обдирая кожу об острые камни на стенах расщелины, он рванулся вперед. Ослепительное пламя заполнило все вокруг, испепеляя кожу, плоть, глаза… выхода Кендрик не видел, но продолжал из последних сил двигаться, двигаться…

Тео остановилась только тогда, когда камни в расщелине раскалились докрасна. Оглядела коридор… Ничего, даже пепла. Так и должно быть после драконьего огня.

Она с трудом развернулась и отодвинулась к центру пещеры. Издала низкий, протяжный рык… стон боли. Драконья сущность рвала ее на части изнутри. Она требовала – пищи, пищи…

Та энергия, о которой знал Кендрик – Белая, Черная, Серая… Он их учел, вплел в свою ловушку-заклинание и действительно, та высасывала силы из магички, капля за каплей, не давая накопиться. Но Кендрик не знал, что есть и другая магия… которая увеличивалась медленно, но верно. День за днем. Пока Тео не призвала свою другую половину.

Драконица подняла голову, принюхалась. Ей стоило больших усилий сдержаться, обратиться к разуму – тело было готово биться о камни, ища выход. Щель, через которую пытался убежать Кендрик, была слишком мала для драконицы.

«Вполне возможно, я, освободившись, сама замуровала себя…»

Тео учуяла слабое дуновение ветра. Свежего воздуха, и шел он сверху. Встав на задние лапы и вытянув шею, она уперлась носом в небольшую щель в потолке пещеры. Провела длинным языком по поверхности камня, еще раз принюхалась… Слабое место. Должно поддаться.

Изогнув мощную, мускулистую шею, драконица ударила носом, на котором торчали костяные наросты, в камень над собой. Послышался легкий треск. Она ударила еще раз, и еще… кровь заливала глаза, разум метался на грани безумия, желая одновременно свободы, простора, пищи – красного, свежего мяса, – и избавления от боли. Потолок постепенно разваливался на части, отколовшиеся куски падали вниз, издавая скрежет, когда скользили по драконьей чешуе. В образовавшуюся дыру хлынул поток чистого воздуха. Драконица глотнула его и с удвоенной силой принялась рушить свод пещеры.

Сколько прошло времени, прежде чем отверстие стало достаточно большим, чтобы влезть в него, Тео не знала. Все спуталось, в голове шумело, мелькали какие-то образы, разум застилало туманом голода. Она выбралась на поверхность, в огромных глазах отразились звезды. Вокруг возвышались горы – суровые, островерхие. Их белые шапки морозно сверкали в свете луны.

«Ворчуны…»

Драконица зарычала. Развернула крылья. Окунула морду в снег, слизала остатки крови языком.

«Мясо… мясо… сначала… поесть… потом… лететь…»

Человеческая сущность едва ли могла контролировать драконью в таком положении. Тео до этого момента ни разу не превращалась, основательно не подкрепившись, всегда следила, чтобы энергии было достаточно… Она не была уверена даже в том, что сумеет разрушить ловушку Кендрика, и все поставила на удачу.

Драконица сделала несколько пробных взмахов крыльями. Затем поднялась в воздух и полетела на запад, в сторону склонов, где люди пасли овец.

Ольсен вставал рано утром, занимался садом, домом. Словом, хозяйством – хотя именно хозяином этих мест он себя не ощущал. Гостем – возможно.

Деревьев было столько, что без работы маг никогда не оставался, тем более что в эту долину не приходила зима. Только осень, прохладная и спокойная. Сейчас большинство сада плодоносило – яблони, сливы, груши, абрикосы. Ольсен собирал их – сам, без магии, отчего этот труд растягивался во времени и позволял пофилософствовать с самим собой, затем варил варенье. Разменяв вторую сотню, Ольсен почувствовал, что его восприятие времени изменилось. Дни мелькали, но их однообразность не смущала, не пугала. Маг знал, что скоро ему суждено уйти за Грань – так же, как его учителю и тем, кто прожил больше двух сотен лет. Эмоции стали проще, мысли – глубже.

Ольсен умылся водой из колодца, расчесал бороду и волосы. Позавтракал просто – хлебом, который пек сам, медом из своих же пасек и маслом, которое сбивал из молока также сам. В хлеву жили две коровы, четыре козы и куры. Коровы были старые, молока уже не давали – просто бродили по долине, доживали свой век. Молоко и некоторые другие продукты Ольсен покупал в большой деревне милях в двухстах от гор, перемещаясь порталом туда раз в две недели.

Закатав рукава простой рубахи, маг взял большое полотнище из плотного льна и направился в сад. Расстелив полотно под деревом, потряс ветки, проверяя, легко ли падают плоды. Яблоки со стуком посыпались за землю, но часть их осталась висеть, хотя плоды уже налились под солнцем и посверкивали красными боками. Придется лезть наверх, и срывать руками… Ольсен ухватился за нижнюю ветку дерева, подтянулся и сел на нее верхом. Возраст не лишил его всей силы и гибкости, во всяком случае, он мог себя сравнить с пятидесятилетними стариками. Маг уже присмотрел следующую ветку, на которую можно было встать, как вдруг повернул голову и прислушался.

Кто-то приближался. Ольсен спрыгнул на землю, отошел от дерева и прикрыл рукой глаза от солнца, высматривая на небе… да, крохотную черную точку. Она постепенно увеличивалась. Маг чуть попятился, чтобы обзор был лучше.

Драконица летела неуверенно, рывками. Приблизившись к земле, она неуклюже попыталась развернуться и зависнуть в воздухе, чтобы сесть удобнее, но, выгнув крылья, неожиданно рванулась вперед… Врезалась в землю, вспахав ее своим огромным телом и поломав с десяток деревьев.

Ольсен, не сдержавшись, охнул. Побежал к драконице, насколько мог быстро. Морда у нее была в крови, но серьезных ран на теле и голове вроде бы, на первый взгляд, не было. Маг приблизился к драконице, провел рукой по шкуре, стараясь понять, нет ли внутренних повреждений. Нахмурился.

Та явно была здорова телесно, но энергии магической не хватало для обратного превращения.

Драконица приоткрыла глаз, обращенный в сторону Ольсена и прохрипела:

– Наломала дров…

Сознание ее стало стремительно ускользать, но Ольсен успел ухватить его. Одновременно он делился своей энергией с драконицей, повторяя мысленно одно и то же слово: «Превращайся».

Минуту спустя на вывороченной земле лежала Тео. Ольсен подхватил ее на руки и быстро пошел к дому.

Дерек бесцельно бродил по дому Мальти, размышляя, чем бы заняться. Его бесило то, что периоды действий, необходимость которых представлялась ему сомнительной, перемежались часами ожидания, когда делать было абсолютно нечего. Но Мальти строго наказал – никакой самодеятельности, и обо всем докладывать ему.

Дерек почти уже решил засесть в библиотеке с книжкой, хотя там их было немного, все больше про выделку шкур и пряжу, и еще несколько романов про мытарства принцесс, как вдруг получил короткую мысль от Ольсена:

«Срочно ко мне».

Обрадовавшись, что, похоже, ему найдется какое-то дело, Дерек открыл портал. Не сразу к Ольсену, естественно, чтобы отследить было невозможно – но через четыре перехода и полчаса он появился в благоухающем спелыми плодами саду. Одновременно ветер принес запах цветущих деревьев. Дерек вздохнул полной грудью, улыбнулся и направился в сторону дома старого мага.

Дверь была приоткрыта. Дерек постучал по внутренней ее стороне, вошел, и, услышав голос Ольсена из глубины дома, пошел туда. Ольсен как раз только вышел из своей комнаты, вытирая руки полотенцем. Перегораживая проход Дереку, прислонился к косяку и пристально взглянул на Черного.

– Не смей будить, ясно? Хоть по потолку бегай, но тихо.

От этих слов сердце Дерека почему-то екнуло. Он резко отстранил Ольсена и вошел в комнату, беглым взглядом окидывая стол, окно, таз с грязной водой, баночки на столе… и кровать. На кровати лежала Тео – бледная, с закрытыми глазами, укрытая толстым шерстяным одеялом.

Дерек застыл, не сводя взгляда с напарницы. Прерывисто вдохнул. Ольсен стал рядом и положил ему руку на плечо.

– Что с… ней? – спросил Дерек.

– Спит. Восстанавливается. Выжгла себя почти полностью. – Ответил Ольсен. – Хотя в тот раз, когда она закрыла Прокол собой, было хуже, так что – выкарабкается. Причем скоро. Но сейчас ей нужен полный покой.

– Она…?

– Прилетела сюда в облике дракона. Из последних сил. Чуть позже – и потерялась бы в безумии, либо сгорела, пытаясь превратиться обратно.

Дерек с удивлением ощутил, что щеки у него мокрые. Вытер лицо поданным Ольсеном полотенцем, подошел к кровати и вгляделся в лицо Тео. Ни кровинки, и дыхание едва слышно, но… жива.

– Можно я…?

– Легонько.

Дерека немного смутило, что Ольсен сразу понял, о чем он спросил. Черный наклонился и коснулся губами лба Тео.

– Спасибо всем богам, – прошептал он.

Дерек и Ольсен вышли из комнаты. Ольсен положил Тео в ее старой спальне, оставшейся с тех времен, когда она обучалась у Серого мага и жила при нем же.

Маги сели на кухне, Ольсен подвесил чайник над огнем и принялся нарезать на стол хлеб и ветчину, которую обменял в Вешних Ручьях на грушевое варенье. Дерек сидел, плотно прижав руки к столешнице – они дрожали. Радость и облегчение, нахлынувшие на него, заставили сердце биться, как сумасшедшее.

– Она что-нибудь рассказала?

Ольсен покачал головой.

– Может, я поделюсь с ней силой?

– Ни в коем случае. – Маг поднялся, выставил на стол вездесущий мед, варенье и масло. – Она и так нарушила перегородки в энергетической сущности, они хрупкие, как стекло. Зальешь чуть больше – и она умрет.

– Она все потратила? Во время боя с… Кендриком? Но тогда почему два месяца…

– Я знаю не больше тебя, Дерек. Она очнется, думаю, завтра – и тогда спросим. – Ольсен посмотрел на Черного тяжелым взглядом. – Никаких вливаний силы, я больше скажу – никакой магии при ней вообще. И ей какое-то время после выздоровления тела придется пожить, как обычному человеку.

– Сколько?

– Месяц. Может, больше. А о превращении в дракона… лучше вообще забыть на год.

– Главное, она жива.

Ольсен согласно кивнул. Дальше они просто молча пили чай. Затем говорили обо всяких пустяках – о пчелах, варенье и погоде, вспоминали какие-то старые веселые случаи. Пока Дерек не затронул тему Возвращения.

– Мальти держит всех под колпаком, – хмуро сказал Черный. – И все, как ни странно, слушаются. Скажи, как было, когда решили уйти?

– Хлопотно. – Коротко ответил Ольсен. Потом, подумав, добавил: – Я тогда только-только стал полноправным магом. Споров было много, но такого, чтобы кто-то один решал за всех… не было.

– Ты ведь не доверяешь Мальти. – Это не было вопросом.

– Он… я ничего конкретного не знаю. И властолюбивым человеком его тоже бы не назвал. Возможно, он делает то, что делает, из самых лучших побуждений. В конце концов, нам предстоит трудное время с этими Проколами, и нужен кто-то, способный собрать всех вместе. Но… секреты никогда до добра не доводят, Дерек. Особенно когда что-то скрывают от своих.

– Возможно ли, что Мальти помог Кендрику с Копьем? Ты говорил, он путался в словах, когда…

– Даже если так, всего мы не знаем. Для того я тебя к ним и послал, помнишь? Ты пока узнал немного. И не торопи события, все произойдет в свое время. Расскажи-ка лучше, что видел и слышал.

Дерек пересказал события последних недель, поведал свои догадки насчет Гвена и Уэйна, описал, как люди относятся к грядущему Возвращению. Ольсен только кивал. Потом похлопал Дерека по плечу, перегнувшись через стол.

– Расслабься. Не буду говорить, что все позади, но, по крайней мере, ты не потерял ее. Теперь все будет легче. Или не все – но многое.

Дерек улыбнулся. И впрямь, нервы были почти на пределе в последнее время. Но сейчас внутри будто что-то отпустило. Он хотел бы остаться у Ольсена и сидеть у постели Тео, ожидая, когда она очнется, но понимал, что его хватятся у Мальти. Да и помочь тут он пока не может.