Текст книги "Судьба обетованная"

В том маленьком убежище, которое она создала, было сухо, а в объятиях друг друга – тепло. Уже перевалило за полночь, когда Рейчел наконец задремала.

Ее разбудило резкое карканье вороны над головой. Вздрогнув, она открыла глаза. Уже рассвело, и дождя не было. Все мышцы ее затекли. Тело ныло, точно в него вонзили тысячи мельчайших иголочек. Было так больно, что хотелось кричать.

Эндрю по-прежнему лежал в ее объятиях и смотрел на нее снизу. Взгляд его был не вполне ясным, но в нем читалось узнавание. Девушка облегченно улыбнулась. Очнулся, и то хорошо!

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила она.

– Трудно сказать. Где мы?

– Все еще рядом с фургоном. Ты был без сознания, и я не могла тебя сдвинуть с места. Вчера вечером здесь были четверо мужчин. Наверное, те, что в прошлый раз угнали наши фургоны. Пришлось от них спрятаться.

Веки Эндрю затрепетали. Он опять начал терять сознание.

– Эндрю, очнись! – в страхе вскричала Рейчел. – Держись, Эндрю, не бросай меня!

– Хижина… – прошептал он.

Она нагнулась к его губам.

– Ты сказал – хижина? Какая хижина?

Эндрю с трудом открыл глаза.

– Моя хижина. Совсем недалеко отсюда. – Он зажмурился, преодолевая приступ острой боли в голове. – Возьми из фургона мои сапоги, пистолет и нож. Быстро!

Рейчел осторожно выбралась из укрытия, убедилась, что возле фургона никого нет, и побежала в гору. Порывшись среди разбросанных обломков, она наконец нашла все, кроме пистолета. Или он куда-то отлетел во время аварии, или его забрали бандиты. Опять начался дождь, и девушка, оставив поиски, вернулась к Эндрю.

Он сел, приподнявшись на локтях. Рейчел помогла ему надеть рубашку, потом быстро опустилась на корточки и надела ему на ноги сапоги.

– Я не нашла твой пистолет, Эндрю.

– А нож?

Рейчел отдала ему нож.

– Но какой от него прок? Ты слишком слаб и не сможешь им воспользоваться.

– А я и не собираюсь им пользоваться. Это сделаешь ты, – тихо проговорил он.

Глаза Эндрю опять начали закрываться, и она встревоженно склонилась над ним.

– Тебе нельзя двигаться, Эндрю. Ты должен остаться здесь.

– Нет, здесь мы не останемся, – прошептал он и начал подниматься с земли.

– Положи мне руку на плечи.

Рейчел обняла его за талию и помогла встать. Эндрю тяжело раскачивался, пребывая на грани обморока.

– Возьми нож, Рейчел, и уколи меня, – прохрипел он, тяжело дыша.

Девушка решила, что ослышалась.

– Что ты сказал?

– Я сказал: уколи меня ножом.

Она смотрела на него в полном недоумении.

– Ты что, с ума сошел? Наверное, у тебя жар.

– Это старый индейский прием. Острая боль помогает удержать сознание. Как только увидишь, что я начинаю падать в обморок, просто уколи меня ножом.

– Нет, Эндрю, я не могу. Это жестоко.

– Пожалуйста, Рейчел. У меня нет сил спорить. Делай, что я говорю. Я же не прошу меня зарезать – только уколоть.

Они прошли совсем немного, и Эндрю свалился.

– Давай, Рейчел, – приказал он слабеющим голосом.

Но она не могла заставить себя это сделать. Тогда Эндрю взял у нее нож и ткнул его себе в руку. Из ранки вытекло несколько капель крови.

Рейчел помогла ему подняться с земли. Они прошли около четверти мили, потом Эндрю снова упал. Превозмогая отвращение, девушка надавила острием ножа на его руку, и он резко открыл глаза, почувствовав боль. Им удалось преодолеть еще четверть мили.

Когда он опять начал терять сознание, Рейчел заметила мелькнувшую за деревьями хижину.

– Мы пришли, Эндрю! – радостно воскликнула она.

Но Эндрю ее не слышал. Он снова лишился чувств. Девушка понимала, что его нельзя оставлять под дождем, но решительно не хотела еще раз прибегать к помощи ножа.

Она несколько раз хлестнула его по щекам, и он наконец открыл глаза.

– Зачем ты бьешь меня по лицу? Черт возьми, Рейчел, у меня раскалывается голова!

Рейчел воспряла духом. К нему вернулась прежняя вспыльчивость, значит, дела не так плохи!

– Я просто пытаюсь привести тебя в чувство.

– Какого черта, по-твоему, я сказал тебе про нож? – грубо прорычал он.

Лицо девушки просияло. Она откинула волосы, вода с которых затекала в глаза, и сказала:

– Ты так и будешь лежать здесь и спорить со мной или все-таки встанешь и попытаешься дойти до хижины?

После долгих усилий ей удалось поднять его на ноги и кое-как довести до двери. Они в изнеможении упали через порог.

Несколько мгновений Рейчел лежала, пытаясь отдышаться. Грудь ее тяжело вздымалась. Последние несколько футов Эндрю был в полуобморочном состоянии, и ей пришлось буквально тащить его на себе.

Войти с проливного дождя под крышу уже казалось роскошью. Теперь предстояло снять с Эндрю мокрую одежду и уложить его в теплую постель.

Рейчел подняла голову и оглядела маленькую хижину. У стены стояла кровать, застеленная чистым лоскутным одеялом, в углу приютился столик с двумя скамейками. Комната была чисто прибранной, здесь царил идеальный порядок. «Это так похоже на Эндрю, – подумала девушка. – Всему свое место, и все на своих местах».

Впереди ее ждало новое испытание: уложить его на кровать.

Забыв про собственную усталость и превозмогая боль во всем теле, девушка поднялась на колени. Нечего было и думать о том, чтобы поднять бесчувственного Эндрю. Вдруг лицо девушки вспыхнуло озарением. Она встала с пола, подошла к кровати и, стянув матрас и одеяло, подтащила их к очагу.

Потом Рейчел вернулась к Эндрю и с большим трудом сняла с него сапоги. Немного посидев и набравшись сил, она взяла его за руки и поволокла спиной по полу к матрасу.

Снять с него рубашку оказалось делом не менее утомительным, чем разуть его. Когда они заходили в хижину, возле самого порога с головы Эндрю слетела повязка, и, к ужасу девушки, рана опять начала кровоточить.

Сейчас было не время думать о приличиях, и она решительно стащила с Эндрю штаны. Осталось самое простое – перекатить его раздетого на матрас и укрыть одеялом.

Оторвав от своей нижней сорочки еще одну полоску, Рейчел сделала компресс. Когда она нагнулась, чтобы приложить его к ране, мокрые волосы упали ей на глаза, и девушка поняла, что тоже должна сменить одежду.

Она скинула грязные туфли и босиком прошлепала к сундуку. Там аккуратно сложенной стопкой лежали рубашки Эндрю. Рейчел быстро разделась и облачилась в сухую рубашку.

Полы рубашки свисали почти до самых колен, а длинные рукава пришлось закатать до локтей. Еще раз порывшись в сундуке, девушка нашла там полотенце и замотала в него свои мокрые волосы. Теперь, в сухости и под крышей, она уже с большим оптимизмом думала о том, что ждет ее впереди.

Рейчел вернулась к Эндрю, прислушалась к ровному ритму его сердца, пощупала лоб – он оказался не горячим – и решила, что он просто спит.

Если так, надо приготовить что-то питательное и дать ему, когда проснется. Только тут она с удивлением вспомнила, что они оба не ели почти полтора дня.

Продукты, что стояли на полках у очага, могли бы соперничать с запасами хорошей кладовой. Рейчел нашла здесь жестяные банки, полные вяленой говядины, сушеных фруктов, кукурузной муки, дикого меда, кленового сахара, сухих бобов, крупы и овса. Здесь же были бутылка виски, чай и кофе. Рядом с очагом у стены высилась аккуратная поленница дров, и вскоре в хижине весело потрескивал огонь.

Накинув теплую куртку, висевшую на стене, девушка сбегала к дождевой бочке и набрала в чайник воды.

Чуть позже она сидела у огня, подтянув колени к подбородку, и неторопливо прихлебывала чай из кружки. Она размочила в воде немного сушеных персиков и поела их после вяленого мяса. На душе у нее было хорошо и спокойно.

Потом она легла на меховую шкуру перед очагом и заснула под мерный шум дождя, стучавшего по крыше хижины.

Глава 15

Рейчел проснулась оттого, что Эндрю громко звал ее по имени. Огонь в очаге догорел, остались лишь светящиеся угольки. Пока она спала, дождь кончился.

– Рейчел! – снова крикнул Эндрю. Его необычно встревоженный голос напугал ее.

Она подползла к нему на четвереньках. Эндрю сидел с обнаженной грудью. Одеяло упало ему на колени.

– Что случилось, Эндрю? – спросила она с беспокойством.

– Я ничего не вижу, Рейчел.

– Сейчас я зажгу свечу, Эндрю, – успокоила его девушка.

Он обернулся и уставился на нее пустыми глазами.

– Как ты не поймешь? Я ничего не вижу! – прохрипел он, и в голосе его послышалась с трудом сдерживаемая паника.

– Что ты говоришь?

Она поднялась с пола, схватила свечу и сунула ее в тлеющие угли очага. Пепел на мгновение вспыхнул.

Рейчел быстро подошла к Эндрю, опустилась на колени и поднесла горящую свечу к его лицу, внимательно вглядываясь в глубокие синие глаза.

– Ты хочешь сказать, что не видишь света? – ошеломленно спросила она, сомневаясь в том, что правильно его поняла, но сердце в ее груди уже сжималось от острого страха.

– Я вижу лишь тусклый свет, Рейчел, и больше ничего.

– Это от сильного удара, Эндрю. Наверняка скоро пройдет. – Девушка надеялась, что в ее словах больше уверенности, чем в душе.

– О Господи, Рейчел, я ослеп! – воскликнул он так, точно не мог поверить в происходящее.

Рейчел отложила свечу в сторону и схватила его за руки.

– Это пройдет, Эндрю. Наверное, тебе нужно еще поспать. Просто у тебя устали глаза. Давай я их завяжу, чтобы они отдохнули.

Его потемневшие синие глаза смотрели в пространство невидящим взглядом, и Рейчел едва сдержала рвущиеся из горла рыдания.

– Ложись, Эндрю, поспи, – ласково проговорила она, снова укладывая его на матрас. Эта грудь, всегда такая крепкая и неприступная, теперь легко послушалась ее ладони.

Рейчел оторвала еще одну полоску от своей сорочки. Пока она забинтовывала ему голову и завязывала глаза, Эндрю сидел молча, но она чувствовала его внутреннее сопротивление. Что, если он ослеп навсегда? Сможет ли этот сильный и гордый человек смириться со своим беспомощным положением? Если ему придется всю оставшуюся жизнь быть от кого-то зависимым, вынесет ли он такое унижение? Сердце девушки разрывалось от жалости. Ей хотелось обнять Эндрю, сказать ему, что все будет хорошо.

– Дать тебе что-нибудь поесть, Эндрю? – ласково спросила она.

– Нет, я не голоден.

– Тебе надо поддержать силы, – твердо заявила она.

– Зачем? Чтобы я не выронил свою тросточку? – с горечью спросил он.

– Я не хочу преуменьшать твое несчастье, Эндрю, но мне кажется, оно временное. Ты необычный человек, сильный, уверенный в себе. Руки-ноги у тебя целы, ты не прикован ни к постели, ни к инвалидному креслу, владеешь слухом, осязанием, вкусом и обонянием. Эти чувства на какое-то время заменят тебе глаза. Они и раньше помогали тебе видеть, только ты этого не замечал.

Она с улыбкой дотронулась до его руки.

– И потом, у тебя есть шестое чувство, Эндрю Киркленд, то чувство, которым большинство из нас обделено, – внутреннее чутье. Я не раз имела возможность убедиться, насколько оно помогает. Твое удивительное чутье всегда служило тебе второй парой глаз.

– Индейцы говорят: не суди о человеке, пока не протопаешь милю в его мокасинах. – Его губы скривились в печальной усмешке. – Так что не стоит лицемерить, Рейчел. От этого мне не станет легче.

Девушка видела, что дальнейшие увещевания бесполезны. Постигший его удар был слишком силен, Эндрю еще не пришел в себя от потрясения и охватившей его паники.

Может быть, ей удастся успокоить его утром. Чтобы заняться чем-то более полезным, Рейчел подошла к очагу и развела огонь.

Остаток ночи они оба провели, молча глядя в темноту. Рейчел ничего не видела из-за слез, а Эндрю – из-за слепоты.

Утром девушка первым делом положила матрас на место и отвела Эндрю в кровать. По ее настоянию он поел овсяной каши. Молока не было, но она добавила в воду кленовый сахар, и каша получилась довольно вкусной.

Утро выдалось солнечным. По счастью, висевшие над горами грозовые тучи ушли к океану, унеся с собой влажную духоту. Хижина стояла в тени раскидистых деревьев, и в ней было нежарко, несмотря на то что Рейчел постоянно поддерживала огонь в очаге, чтобы готовить.

В полдень девушка перебинтовала рану на голове Эндрю и развязала ему глаза. Он сказал, что различает слабый свет. Теперь его слова звучали уверенно.

– Я знала, что это пройдет. Просто твои глаза должны отдохнуть.

Она снова их завязала, чувствуя, что настроение Эндрю заметно улучшилось по сравнению с прошлой ночью.

– Тебе нельзя вставать с постели. Мне кажется, это случилось, потому что ты ходил. Ведь ты не был слепым, когда пришел в сознание. Это произошло, когда ты уже вскарабкался сюда, к хижине. – Она ободряюще похлопала его по руке. – Ничего, приедем в Эллиот, и доктор Стюарт тебя вылечит.

Похоже, Эндрю согласился с ее доводами, ибо чуть позже, когда она стала его мыть, он держался намного веселее.

От процедуры мытья Рейчел испытывала тайное удовольствие. Эндрю сидел совершенно покорный, пока она водила намыленной тряпочкой по его плечам и спине, ощущая пальцами скрытую мощь тела. Она намыливала, потом споласкивала темную сужавшуюся дорожку волос, которая сбегала к животу, и руки ее невольно касались его крепкой мускулистой груди.

Девушка не собиралась мыть его интимные места, скрытые под одеялом. Если он и ждал с ее стороны более смелых действий, то не подал виду. Протянув Эндрю мыло и воду, Рейчел велела ему домыться самому.

– Твои штаны давно высохли, Эндрю. Можешь их надеть.

– Восхищаюсь твоим мужеством, Рейчел! Такая благонравная девица, как ты, не могла не чувствовать себя в опасности, оставшись наедине со мной ночью, тем более что я был без штанов.

С момента их отъезда из Эллиота он впервые намекнул на то, что произошло между ними раньше. Рейчел удивилась, что он вообще это признал.

– Я уверена в своей безопасности, Эндрю. Меня спасает твое состояние. Теперь я по крайней мере могу от тебя улизнуть в темноте.

Он резко выбросил руку и схватил ее за запястье – так, будто все прекрасно видел. Теперь на лице его не было и тени улыбки.

– О Господи, Рейчел, – прохрипел он, – как ты не поймешь: ослепший или в кромешной тьме, я всегда найду тебя!

Рейчел уставилась на него, потрясенная столь откровенным признанием. Самые бурные ласки не произвели бы на нее такого сильного впечатления, как эти слова.

«А ведь я люблю его! – подумала она. – Помоги мне, Господи, я люблю его!» Рейчел знала, что Эндрю ее не любит. Он вообще не испытывал к ней ничего, кроме презрения. Но его откровенные слова разрушили тот барьер, которым она собиралась от него отгородиться. Если сейчас он попросит ее лечь с ним, она ему не сможет отказать.

По счастью, в этот момент Эндрю не мог видеть ее лица, иначе победа была бы за ним.

До конца дня между ними установилось неловкое молчание. Эндрю в мрачной задумчивости сидел на кровати, то и дело прикладываясь к бутылке солодового виски. Наконец Рейчел не выдержала и забрала у него бутылку. Ко всем прочим бедам не хватало еще, чтобы он напился! Она слишком хорошо помнила, что между ними произошло, когда он в последний раз был пьян.

Вечером девушка с облегчением свернулась калачиком на ковре у очага и заснула.

Ее разбудили страшные звуки: будто кто-то когтями скребся в дверь. Эндрю уже сидел в постели, напряженно вслушиваясь.

Скребущие звуки все усиливались. Теперь их сопровождало глухое раскатистое рычание. Руки Рейчел покрылись мурашками.

– Боже мой! Что это, Эндрю? – спросила она, цепенея от ужаса. Было слышно, как кто-то отдирает от двери куски. – Что это, Эндрю?

– Похоже, медведь. – Эндрю сорвал с глаз повязку и спрыгнул с кровати. – Дай мне лук, стрелу и нож, – спокойно распорядился он.

– Ты же ничего не видишь! Как ты будешь с ним бороться? – вскричала девушка.

Охваченная дрожью, она подошла к стене и взяла стоявшие там лук и колчан со стрелами.

Дикое рычание по ту сторону двери становилось все громче. Медведь, привлеченный запахом окровавленной повязки, которая валялась у порога хижины, пришел в убийственное возбуждение и теперь пытался добраться до сидевшей в ловушке жертвы.

– Рейчел, дверь заперта?

Глаза ее испуганно метнулись к тяжелому засову, который все так же стоял, прислоненный к стене. Перед сном Рейчел забыла запереть дверь, и теперь свирепый зверь мог в любую минуту ее вышибить.

– О Господи, нет!

Эндрю медленно пошел к двери, ощупывая воздух руками.

– Где засов?

Его движение вывело девушку из столбняка. Всхлипывая, она подбежала к двери и просунула засов в пазы как раз в тот момент, когда начали выламываться дверные петли.

Лапа с кривыми когтями оторвала кусок от двери, и в образовавшемся проеме показались оскаленные желтые зубы. Рейчел завопила от ужаса.

– Огонь! Рейчел, у нас есть огонь? – крикнул Эндрю. Его решительный тон проник в ее парализованный страхом рассудок.

– Да… да, у нас есть огонь.

– Помоги мне! – приказал он. – Быстро! – Эндрю, спотыкаясь, подошел к очагу. – Давай перевернем стол и поставим его у огня. Это будет наша баррикада. Скорее, Рейчел! – подгонял он ее, не слыша ответа.

Оглушенная страхом, руководимая лишь инстинктом самосохранения, Рейчел бросилась к столу и перевернула его. Эндрю нащупал стол рукой и подтащил его к очагу.

– Возьми матрас, одеяло и вообще все, что горит, – отрывисто распорядился он.

Машинально повинуясь его командам, она подбежала к кровати, быстро стянула с нее одеяло и матрас, подхватила подушку.

Тем временем Эндрю нашел веник, стоявший у очага, и, присев на корточки, сунул его в огонь. Сухая солома загорелась.

– Подожги подушку и брось ее в медведя! – крикнул он, разрывая матрас на куски, как простую бумагу.

Осаждаемая дверь с оглушительным грохотом рухнула на пол.

Зверь с грозным рычанием поднялся на задние лапы. Он был не меньше шести футов ростом. Поблескивая круглыми глазами, мохнатое чудище двинулось на них.

Эндрю с невероятной быстротой выхватил стрелу из колчана и натянул тугую тетиву. Помедлив долю секунды, словно для того, чтобы вымерить направление и расстояние, он откинулся назад и выпустил стрелу из лука. Тонкое копьецо вонзилось в медвежью грудь. Зверь остановился и свирепо зарычал. Руки Эндрю повторили молниеносное движение, и в грудь хищника вонзилась еще одна стрела. Боль оглушила зверя, но не остановила его.

Рейчел поднесла к огню перьевую подушку, которая тут же вспыхнула ярким пламенем. Когда медведь снова пошел на них, девушка, не задумываясь, метнула в него горящую подушку. Эндрю отшвырнул лук в сторону, выхватил из очага веник и начал поджигать куски матраса. Рейчел брала их и кидала в зверя.

Шкура медведя в нескольких местах занялась огнем. Он взвыл от боли и грузно опустился на передние лапы всего в нескольких футах от их баррикады. Рейчел набросила на него горящее одеяло. Хищник жутко зарычал, пытаясь стряхнуть его с морды.

Эндрю, взмахнув полыхающим, словно факел, веником, ткнул им в сторону звериного рыка и угодил прямо в морду медведю.

Запахло паленой шерстью. Зверь развернулся и тяжелым комом выкатился из хижины. Рейчел видела, как мелькает за деревьями его горящая шкура.

– Он ушел, Эндрю! Он ушел! – закричала она и, всхлипывая, бросилась ему на шею. От едкого дыма по щекам ее текли слезы. Эндрю прижал девушку к своей груди, и она разрыдалась в его объятиях.

Наконец, шмыгая носом, Рейчел смущенно отступила назад.

– Прости меня, Эндрю, я вела себя глупо.

Он приложил ладонь к ее щеке и смахнул большим пальцем слезинки.

– Вовсе не глупо, Рейчел. Ты вела себя замечательно. Благодаря тебе мы спаслись от смерти, – произнес он бесконечно нежным голосом. – О Господи, как бы я хотел сейчас увидеть твое лицо! В такие моменты ты всегда бываешь необычайно красива.

Боясь поощрять эти ласки, Рейчел убрала его руку со своей щеки и только тут заметила, что его ладонь была красной от ожога и местами обгорела до волдырей.

– Эндрю, твои руки! – воскликнула она.

И другая его рука оказалась тоже обожженной.

– Почему ты не сказал мне, что обжег руки?

Подняв перевернутый стол, она придвинула к нему скамейку.

– Сядь здесь, у огня. Я посмотрю, насколько сильно обгорели твои руки.

Она зажгла свечу, села рядом с ним на скамейку и стала внимательно осматривать его руки.

– А я-то думала, это пахнет паленым медведем, – сказала она с усмешкой, но лицо ее было встревоженным.

– Ничего страшного, заживет, – смущенно пробормотал Эндрю. Ему явно не хотелось привлекать к себе столько внимания. – Теперь ты понимаешь, как хорошо я «вижу» своими руками? – бросил он с укором.

– Ничего страшного? Как ты можешь так говорить? Ты даже не представляешь себе, как выглядят твои руки!

– Мне не надо на них смотреть, я их чувствую! – сердито прорычал он, впервые показывая, как ему больно.

– Ну что ж, хочешь ты этого или нет, но я их забинтую, – не унималась девушка.

Она достала с полки маленький пузырек с мазью и порвала на бинты остатки своей сорочки, затем протерла его руки и смазала их целебным бальзамом. Все это время Эндрю сидел, с трудом сдерживая раздражение, но в конце концов вынужден был признать, что стало полегче.

Рейчел оглядела хижину и удрученно покачала головой.

– Ох, Эндрю, твой чудесный домик превратился в руины, – проговорила она с печальным вздохом.

– Что с дверью?

Девушка подошла к двери, чтобы получше ее осмотреть. Косяк был выломан и разбит в щепки.

– Здесь потребуется большая работа. И дверь, и дверной косяк полностью разрушены.

– Как только рассветет, надо отсюда уходить, – решил Эндрю. – Медведь обязательно вернется, и на этот раз нам его не выгнать.

– Но, Эндрю, ты еще недостаточно окреп, чтобы ходить!

– Ради Бога, Рейчел, оставь свои глупости! – рассердился он. – Нам нельзя здесь оставаться. Ты же видела, я не в состоянии защитить ни тебя, ни себя. Мы вернемся к фургону и отправимся дальше пешком.

Рейчел знала, что спорить бесполезно: он уже принял решение. Конечно, насчет опасности он совершенно прав. Если медведь вернется, им обоим несдобровать. Но трудный пеший переход мог сказаться на ранах Эндрю и, возможно, стоить ему зрения. Однако другого выхода у них не было.

– Что ж, тогда давай собираться. Уже светает. Я приготовлю что-нибудь поесть, и мы пойдем. – Она вздохнула. – Я хочу завязать тебе глаза, чтобы ты не напрягал зрение.

– Завяжи, черт возьми, если тебе так нравится! – рявкнул он. – Где мои сапоги?

Рейчел хотела подать их ему, но передумала.

– На полу у кровати.

Эндрю встал, осторожно подошел к кровати и нашарил ногой свои сапоги. Он присел на край, собираясь их надеть, но тут Рейчел добавила:

– Я видела в сундуке пару чистых чулок. Мне кажется, тебе надо их надеть.

Поднявшись, он подошел к сундуку и, открыв крышку, быстро нашел чулки. «Всему свое место, и все на своих местах», – подумала девушка и вернулась к очагу. На лице ее мелькнула довольная улыбка.

Наскоро позавтракав, они вышли из хижины. Рейчел снова завязала Эндрю глаза и взяла его под руку, чтобы он не споткнулся и не упал.

Несмотря на его слепоту, теперь они шли гораздо быстрее, чем тогда, когда поднимались к хижине. День был жарким, и их лица блестели от пота. Эндрю наваливался на нее чуть ли не всем телом, а поскольку он был по крайней мере фунтов на сто тяжелее ее, Рейчел сильно устала.

Пришлось попросить его остановиться и передохнуть. Девушка уже жалела о том, что перед уходом не напилась воды из дождевой бочки. Опустившись на землю и прислонившись головой к стволу дерева, Рейчел задумалась над новой опасностью.

– Эндрю, а что, если те четверо бандитов объявятся снова? – обеспокоенно спросила она.

– Вряд ли они будут долго крутиться возле фургона, – с сомнением произнес он.

Не успела она осмыслить его слова, как Эндрю вдруг тревожно подобрался и сел. Рука его потянулась к сапогу. Девушка увидела, как он тайком вытащил нож из голенища.

– В чем дело, Эндрю? – всполошилась она.

– Кажется, вернулся наш мохнатый друг. Он за деревьями справа от меня. Я прав?

Рейчел взглянула туда, куда показывал Эндрю, и громко вскрикнула. Сквозь чащу, косолапо переваливаясь, шагал огромный медведь. Как видно, он не учуял их запаха, зато услышал ее крик и резко повернул голову.

Из груди его еще торчали обломки стрел, шкура была в подпалинах.

Завидев своих врагов, медведь встал на задние лапы и, громко рыча, двинулся прямо на них.

Эндрю оттолкнул девушку в сторону.

– Быстрее уходи отсюда, Рейчел! – крикнул он. – Я попытаюсь его задержать.

Даже сквозь страх Рейчел поняла, что он имел в виду. Она должна убежать, пока медведь будет терзать его до смерти!

– Я не брошу тебя, Эндрю.

Быстро оглядевшись в поисках подходящего орудия, она подняла с земли крепкую палку.

Эндрю повернулся к медведю, сжимая в руке нож. Поразить зверя в сердце – вот последняя надежда на спасение.

Раненый, обезумевший от боли медведь воинственно зарычал и взмахнул огромной лапой. Эндрю не видел этого движения – оглушительный удар по голове отбросил его к дереву.

Рычащий зверь неуклюже двинулся к поверженной жертве. Рейчел, забежав сзади, стала колотить его палкой по спине. Издав свирепый рык, хищник повернул к ней оскаленную пасть.

Неожиданно из леса выбежал огромный человек и бросился на медведя. От столкновения зверь отлетел в сторону. Рейчел удивленно охнула, узнав в великане Амоса Клэйбурна. В руке у него был нож.

– Беги, мисси, и Энди возьми с собой! – крикнул он.

– Кто это? – спросил Эндрю, не менее ее изумленный столь неожиданным поворотом событий. – Что, черт возьми, происходит?

– Это Амос Клэйбурн, – пробормотала Рейчел, запинаясь и с трудом выдавливая слова.

Медведь вскинул когтистую лапу, но огромный человек пригнулся и вонзил нож ему в грудь. Уворачиваясь от зубов мохнатого хищника, Клэйбурн обхватил его ручищами и повалил на землю.

Человек и зверь сошлись в смертельном единоборстве. Медведь пытался прокусить Клэйбурну горло. Рейчел в оцепенении смотрела, как катаются по земле две огромные фигуры.

– Ради Бога, Рейчел, скажи, что происходит? – в отчаянии взмолился Эндрю.

Нож Клэйбурна нашел свою цель, поразив медведя в самое сердце. Леденящее душу рычание смолкло. Клэйбурн столкнул с себя тяжелую тушу и медленно поднялся на колени. Его мощная грудь устало вздымалась, рот жадно ловил воздух.

Из царапин на груди и руках Амоса текла кровь, на щеке остался глубокий след от медвежьего когтя.

– Рейчел? – растерянно позвал Эндрю. По тишине он понял, что схватка закончена.

Девушка пораженно смотрела на Клэйбурна. Она не могла поверить своим глазам. Неужели этот человек только что сражался с медведем, спасая их от смерти? Тот самый человек, который совсем недавно хотел ее изнасиловать?

Эндрю Киркленд, Амос Клэйбурн… Оба они были не прочь надругаться над ней, но когда ей грозила смертельная опасность, и тот и другой не задумываясь бросались на помощь, рискуя собственной жизнью. Боже правый, по каким же законам чести живут здесь эти странные люди?

– Рейчел! Амос! Да ответит мне кто-нибудь наконец? – взывал Эндрю. Отчаявшись, он сорвал с глаз повязку и отшвырнул ее в сторону, потом тряхнул головой, как будто пытаясь ее прояснить, и удивленно огляделся. – Я вижу тебя, Рейчел! – Эндрю схватил ее и обнял, широко улыбаясь. – Ты понимаешь? Вижу! – Он счастливо засмеялся. – Наверное, это от удара, который нанес мне проклятый медведь!

Амос Клэйбурн медленно поднялся с земли и подошел к ним.

– А что было с твоими глазами, Энди?

Усмехаясь с облегчением, Эндрю протянул великану руку. Клэйбурн схватил ее своей лапой, и мужчины обменялись рукопожатием.

– Рад тебя видеть, Амос. Ты отрада для моих хворых глаз!

Слова приветствия в данном случае прозвучали слишком возвышенно, и Эндрю весело рассмеялся. Вскоре к нему присоединился Амос. Его раскатистый хохот походил на смех Кейт Каллахан. Глядя на них, и Рейчел не удержалась от смеха, наконец-то расслабившись после пережитого ужаса.

Амос Клэйбурн плюхнулся на землю, Эндрю последовал за ним. Ноги Рейчел стали ватными, и она повалилась на колени рядом с мужчинами.

Все трое еще хохотали, когда к ним подъехали встревоженные Уилл Киркленд и Эдвард Эллиот.