Текст книги "Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего"

Крымчанам были открыто адресованы угрозы о направлении к ним так называемых «поездов дружбы», то есть групп боевиков, которые продолжили бы на полуострове произвол, творящийся в Киеве и в некоторых западных и центральных областях Украины. В условиях этой реальной угрозы безопасности народ Крыма принял решение о самоопределении и объединении с Россией, найдя спасение в союзе с ней. Сложно упрекать людей в том, что они хотели защитить себя. Одновременно нельзя не отметить, что для части населения Крыма столь стремительные перемены оказались более чем неожиданными.

Между тем прозападные СМИ страны не унимались, писали о том, что голосование на Генеральной Ассамблее ООН 27 марта 2014 г. показало, что Россию в произошедшем поддержали только 11 стран из 100… И здесь тоже не обошлось без международного давления.

Россия на всех площадках подтверждала свою позицию по Крыму, неустанно разъясняла первопричины украинских событий, обращая внимание на антиконституционный характер «Майдана» и бесцеремонное вмешательство внешних сил в дела Украины с использованием «ресурса» национал-радикалов.

Возвращаясь к ситуации в Молдове периода крымских событий, следует обратить внимание на следующее: больше всего прозападное молдавское руководство волновало, что ситуация с молдавским Приднестровьем напоминает крымскую. Когда-то приднестровский регион также «волюнтаристски» был включен в состав Молдавской ССР. И в Молдове стали раздаваться голоса о том, что Тирасполь может стать едва ли не следующим вариантом обострения кризиса.

Российская сторона, естественно, излагала свое четкое мнение и по этому вопросу, подчеркивая, что по данному конфликту Россия также по-прежнему придерживается неизменной позиции. Она отмечала, что будет сохранять ориентацию на будущее Молдавского государства как независимой суверенной нейтральной Республики Молдова, в составе которой Приднестровье должно быть наделено особым статусом, что будет выступать за то, чтобы переговоры в формате «5+2» были эффективными, чтобы в рамках этого формата, где гарантами выступают Россия и Украина, были достигнуты конкретные решения.

Начало 2013 г. принесло дальнейшие подвижки в плане развития российско-молдавского межведомственного диалога. В апреле в Кишиневе прошло совместное заседание коллегий сельскохозяйственных ведомств Российской Федерации и Республики Молдова, в мае в Москве встретились министры обороны, а в июне продолжились переговоры между Министерством энергетики России и Министерством экономики Молдовы по сотрудничеству в энергетической области. В июле, по приглашению министра иностранных дел России С. Лаврова, Москву посетила с рабочим визитом вице-премьер, министр иностранных дел и европейской интеграции Республики Молдова Н. Герман.

В рамках подготовки к запланированному на декабрь 2013 г. заседанию российско-молдавской Межправительственной комиссии (МПК) по экономическому сотрудничеству 2 сентября в Кишиневе провели встречу ее сопредседатели – заместитель главы правительства Российской Федерации Д. О. Рогозин и вице-премьер, министр экономики Республики Молдова В. Лазэр.

На фоне этих шагов по развитию политической и экономической повестки дня 7–9 сентября 2013 г. состоялся важнейший для укрепления духовных связей наших народов пастырский визит в Молдову Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Визит, проведенный при поддержке молдавских властей на высоком организационном уровне, стал настоящим событием в жизни республики. Глава РПЦ был принят руководством страны, провел в Кишиневе и Тирасполе богослужения, собравшие тысячи верующих, принял участие в торжествах по случаю 200-летия Кишиневской епархии. Теплый прием, оказанный предстоятелю РПЦ в Республике Молдова, показал непреходящую ценность духовных связей в рамках общего православного пространства, частью которого являются РФ и РМ. Надо особо подчеркнуть, что и в России, и в Молдове православная церковь играет важную роль в решении общественно значимых задач, включая макрозадачу по защите культурнодуховной самобытности народов этих двух стран, сформировавшихся под значительным влиянием православия. В этом контексте тесное взаимодействие между Московским патриархатом и Молдавской митрополией содействует сохранению православного единства под протекторатом Московского патриархата. Напомним, что Бухарестская патриархия стремится вернуть Бессарабию под свой контроль. Борьба за души православных стала еще одним рычагом инструменталистского воздействия на идентификационные ценности народа Республики Молдова.

На фоне этой динамики выделялся ряд сфер двустороннего взаимодействия, требующих дополнительного импульса. Так, после четырехлетнего перерыва планировалось возобновление работы МПК. Большие надежды возлагались и на активизацию деятельности парламентских групп дружбы и контактов между профильными комитетами.

После частичного снятия молдавской стороной в феврале 2013 г. оговорки к Соглашению о гуманитарном сотрудничестве государств – участников СНГ, препятствовавшей членству республики в Совете по гуманитарному сотрудничеству и полноценному доступу к проектам Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества, в ходе предстоящей сессии Парламента ожидалось завершение необходимых процедур по вхождению Молдовы в эту структуру.

Завершая анализ развития российско-молдавского сотрудничества за этот период, с учетом набирающих темпы интеграционных процессов в рамках взаимодействия с европейскими и азиатскими партнерами, следует подчеркнуть, что сохранение позитивной динамики российско-молдавских отношений скрывает в себе ряд вызовов и сложных задач, требующих сбалансированного подхода и открытого конструктивного диалога по вопросу дальнейших перспектив сотрудничества. Речь шла о сложном процессе обеспечения эффективных механизмов сохранения и обогащения Россией и Молдовой исторически сложившихся, устоявшихся связей и наращивания новых в условиях меняющейся геополитической ситуации в регионе.

От «истории успеха» к «захваченному государству»[265]265
  Параграф подготовлен Ф.М. Мухаметшиным. Впервые текст апробирован под псевдонимом Петру Казанчиу. См.: От «истории успеха» к «захваченному государству» / Молдавские ведомости 08.09.2015 // http://www.vedomosti.md/news/ot-istorii-uspeha-k-zahvachennomu-gosudarstvu (дата обращения: 01.12.2019).


[Закрыть]

К концу 2015 г. ситуация в стране зашла в тупик, многим стало понятно, что коалиционное правительство «Альянс за европейскую интеграцию» без единого сильного центра управления страной изживает себя. Обстановка осложнялась и тем, что неизбежность смены власти видели и сами партии, входящие в коалицию, и «внешние управляющие», поскольку их многолетние обещания ни в рамках «Восточного партнерства» (ВП), ни в формате будущей «Европейской политики соседства» (ЕПС) ожидаемых результатов не дали. Итоги состоявшихся в ноябре 2014 г. выборов в парламент страны наиболее эффективно использовал в своих интересах олигарх В. Плахотнюк. Переподчинив себе Демократическую партию, он сумел взять под контроль ключевые рычаги управления парламентом, правительством, спецслужбами и надзорными органами, судебной системой, большинством местных администраций, а также СМИ и ведущими бизнес-структурами.

В новую правящую коалицию на базе Демократической партии вошли Либеральная партия, «осколки» Либерально-демократической партии Молдовы, а также группа «неприсоединившихся» депутатов. Был избран лояльный правящей коалиции президент РМ – Николай Тимофти. Сформировалась парламентская оппозиция – Партия социалистов (ПСРМ, 24 депутата) и Партия коммунистов (ПКРМ, 21 депутат).

На этом фоне оппозиционные партии в лице Партии социалистов РМ (лидер партии И. Додон) и «Наша партия» (лидер партии Р. Усатый) и других новых правых партий и движений завоевывали все большую поддержку у населения страны. Внутриполитическая ситуация в государстве, несостоятельность властей, все эти годы поддерживаемых Западом, вызывали раздражение и недовольство со стороны Евросоюза, ОБСЕ, США, ФРГ и др. Их больше волновала возможность «сворачивания в Молдове процесса евроинтеграции», а не реальное положение в стране. Появился новый слоган – «От истории успеха к захваченному государству», точно отображающий ситуацию в республике.

6 сентября 2015 г. в центре Кишинева прошел масштабный митинг гражданской платформы «Достоинство и правда». Разнообразную публику объединил общий протест против узурпации власти олигархами и коррумпированного политического класса, допустившего кражу миллиарда долларов из бюджета страны и проявившего небывалое неуважение к своему народу.

На фоне переживаемых Республикой Молдова социально-экономических потрясений Запад в этот период был вынужден открыто демонстрировать «недоверие к местным властям». С «тревогой говорили» о молдавской коррупции глава делегации Европейского союза Пиркка Тапиола и посол США Джеймс Петит. Прямо называл Молдову «государством, захваченным олигархами», генеральный секретарь Совета Европы Т. Ягланд. Послы Нидерландов и Швеции, симпатизируя гражданской платформе «Достоинство и правда», в публичных заявлениях открыто удивлялись тому, что «граждане еще раньше не вышли с протестами против руководства страны». Во всем этом наблюдалось явное проявление двойных стандартов со стороны представителей Запада.

В этой связи как не вспомнить титанические усилия, приложенные в последние годы руководством ЕС и лидерами европейских стран к тому, чтобы вовлечь Молдову в орбиту западного влияния. Как усердно пестовали они местные элиты, охотно принимали на высоком уровне ныне неугодных олигархов, выражая им поддержку, выделяя гранты и кредиты (которые потом разворовывались), организуя приезд в Кишинев авторитетных политических фигур, наконец, делая ободряющие заявления об общей «европейской судьбе». Или не называл вице-президент США Джозеф Байден Молдову «демократической историей успеха»? Не говорил он разве, что выборы 2010 г. (в результате которых у власти закрепилась неугодная сейчас Западу верхушка) «продемонстрировали приверженность молдаван демократии, транспарентному управлению, правам человека и экономическим реформам»? Или не хвалил Кишинев экс-глава Делегации ЕС в Молдове Дирк Шубель за успехи в переговорах по Соглашению об ассоциации? Или не ставил экс-министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский Молдову в пример Украине? Мол, «пусть для Украины лучшим примером будет Молдова, без торгов внедряющая реформы, благодаря которым получает помощь Евросоюза в расчете на одного жителя на уровне государств, находящихся на пороге членства в ЕС».

И вдруг в одночасье Молдова превратилась для Запада в «темное царство» олигархов, которое стали объезжать стороной прежде частые европейские гости. Стали скупы на оптимистичные заявления чиновники из Брюсселя. Посол ЕС Пиркка Тапиола не переставал выражать свое разочарование в связи с сохранением проблем в банковском секторе, в области конкуренции, реформирования правосудия и нациестроительства. Все это, сетовал европейский дипломат, тормозит внедрение Соглашения об ассоциации. Но как же быть с оценкой западных лидеров о том, что Молдова являлась «историей успеха» и примером для других стран «Восточного партнерства»?

С трудом верится, что причиной нынешней тяжелой ситуации могли послужить исключительно действия пары-тройки конкретных лиц – В. Плахотнюка и др. Глубина и системность проблем наводили на мысль, что Молдову завели в тупик не только коррупция, но и просчеты в политическом курсе, который властная верхушка страны настойчиво проводила в последние годы. При этом внешние партнеры, в свое время без зазрения совести бравшие на себя смелость давать советы, теперь, судя по обвинительному тону, совершенно не желали разделить ответственность за допущенные, в том числе по их подсказке и при их поддержке, ошибки.

Политик, совершивший промах вначале, как известно, попадает в плен «инерции восприятия», стремится уйти от признания ошибок и ответственности за них, пытается как-то компенсировать потери. Чем сильнее распропагандирован и дольше продолжается ошибочный курс, тем сложнее от него отказаться. В этот «порочный круг», похоже, попал и Кишинев. Отказавшись жить своим умом, Республика Молдова отдалилась от реалистичной оценки собственных возможностей и интересов, лишилась умения руководствоваться пониманием своей выгоды во внутренних делах, в диалоге с внешними партнерами, на переговорах с Тирасполем.

Изначально в Кишиневе с одобрения западных партнеров считали (а многие по инерции продолжают считать), что евроинтеграция решит все проблемы: откроет нараспашку многомиллионный европейский рынок, позволит привлечь инвестиции и даже поможет решить приднестровскую проблему. Расчет заключался в том, что, мол, получив после подписания Соглашения об ассоциации с ЕС мощный толчок к модернизации и экономическому росту, Молдова станет привлекательным примером для Приднестровья, которое вслед за правым берегом должно будет осознать все преимущества европейской интеграции.

Слабое место этой концепции заключалось в том, что она была совершенно оторвана от реальности. Долго ждать, чтобы это понять, не пришлось: экономического чуда не получилось (скорее, наоборот), Молдова не стала привлекательным образцом для подражания. Но, не желая признать ошибочность концепции экономического развития на основе евроинтеграции, был назван виновный – коррупция и недостаточное усердие молдаван во внедрении преобразований, предложенных Брюсселем.

Между тем разрекламированная зона свободной торговли с ЕС обернулась идеологической фикцией, а не источником благосостояния. Даже провластные телеканалы не могли игнорировать проблем аграриев с их садами, ломящимися в 2013 г. от урожая, который фермеры и не планировали собирать, так как продукцию негде было сбыть. Огромный европейский рынок не стал доступнее. Зона свободной торговли с ЕС обернулась жесткими квотами и техническими требованиями. Теперь, ожидая окончательной перестройки экономики на европейский лад, Молдова рисковала лишиться по пути большей части своих производителей и традиционных рынков сбыта.

По данным ООН, экспорт из Молдовы в ЕС вырос с 1 140,9 млн долл. США в 2013 г. до 1 246 млн долл. США. Эту статистику любили цитировать представители правящей коалиции, а также некоторые эксперты, построившие карьеру на продвижении идеи евроинтеграции. Однако замалчивалось, что указанный рост достигнут за счет реэкспорта, а вывоз в европейские страны собственно молдавской продукции сократился. Если в 2013 г. объемы экспорта молдавской продукции в ЕС составляли 840,7 млн долл. США, то в 2014 г. они сократились до 791,9 млн. долларов США. А объемы реэкспорта в страны ЕС за этот период, напротив, выросли с 296,57 млн долл. в 2013 г. до 454,1 млн долл. США в 2014 г.

Так что, в действительности, в 2014 г. поставки молдавских предприятий в страны ЕС сократились на 48,8 млн долл., или на 5,8 %. Ожидания, что увеличение объемов торговли с Евросоюзом будет стимулировать рост отечественного производства и создание новых рабочих мест, не оправдывались. Становилось понятным стремление гагаузов, приднестровцев и молдавских производителей (к сожалению, не властей) во что бы то ни стало вернуться на российский рынок, закрепиться на рынках других стран СНГ.

В то же время с января 2015 г. экспорт молдавской продукции в страны Евразийского экономического союза (кроме, по понятным причинам, России) увеличился: в Беларусь – на 14,2 млн долл. (по сравнению с первым полугодием 2014 г.), в Казахстан – на 13,5 млн долл. США. Совокупно экспорт в эти две страны вырос на 27,7 млн долл. США. Экспорт же во все страны ЕС повысился за тот же период на 5,3 млн долл., или на 0,9 %. Эта статистика – самый красноречивый показатель того, где лежат подлинные экономические интересы молдавских производителей – тех, кто развивает экономику, генерирует добавленную стоимость, создает рабочие места, платит налоги и другие сборы, пополняя бюджет страны. В этой связи лидеры Партии социалистов заявляли, что, может, пора признать реальность: полностью заменить восточный рынок западным невозможно! Развивая торговлю на Западе, не стоило жертвовать связями на Востоке путем отказа от восточных рынков, а обсудить с традиционными партнерами последствия ассоциации и прийти к сбалансированным решениям.

Несмотря на внешнюю солидарность «собратьев» по евроинтеграции (Украина также подписала Соглашение об ассоциации с Евросоюзом), Молдова теряла и ее рынок. По данным Национального бюро статистики, в 2014 г. экспорт в эту страну сократился до 109,2 млн долл. США (на 22,2 % по сравнению с 2013 г.). А с января по июнь 2015 г. упал еще на 17,8 % по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года, до 54,5 млн долл. США.

Правда, всю эту информацию адепты евроинтеграции не афишировали, а наоборот, скрывали и уходили от реалистичной оценки перспектив экономики Молдовы в условиях отсутствия – вопреки участию в целом ряде зон свободной торговли – по-настоящему неограниченного доступа на столь необходимые в период кризиса рынки сбыта. Развитию торговли с Западом мешали квоты и жесткие требования технических стандартов, на Востоке – претензии к качеству и тарифные ограничения, введенные вследствие опасений реэкспорта. А для экспортоориентированной молдавской экономики отсутствие стабильного и большого рынка сбыта это было весьма сильным ограничителем интересов…

Но вместо решения этой проблемы, блокирующей развитие страны, все силы элит были брошены на возобновление поступления внешней помощи для латания бюджетных дыр. Западные партнеры, подыгрывая народному недовольству, требовали от властей доказательств борьбы с коррупцией и проведения первоочередных реформ, ставя это условием получения кредитов и грантов. Создается впечатление, что верховенство права и борьба с коррупцией нужны не для нормальной жизни людей и устойчивого развития страны, а прежде всего чтобы угодить кредиторам, которых, судя по частоте соответствующих заявлений, это беспокоило больше, чем кишиневских руководителей. Демагогия настолько глубоко пустила корни в молдавском политическом дискурсе, что совершенно упускалось из виду главное: стране не предлагалась модель, при которой в обозримой перспективе ее экономика заработает самостоятельно.

Стремясь любой ценой оправдать допущенные ошибки, грозящие обернуться для страны катастрофическими последствиями, лишением самостоятельности в выборе путей развития, правящие круги посредством подконтрольных СМИ создавали «информационные фильтры», препятствующие адекватному восприятию происходящего.

Между тем здравый смысл подсказывал, что нужно уйти от строительства европейских «воздушных замков» и вырабатывать прочную экономическую формулу роста. Для экспортоориентированной модели логичным решением должен был стать поиск рынков с наименьшим сопротивлением. Таким традиционным рынком для Республики Молдова (вместе с Приднестровьем) был восточный.

Но поспешная ассоциация Молдовы с Евросоюзом и создание между ними зоны свободной торговли без какого-либо серьезного обсуждения и проработки с традиционными партнерами подорвали функционирование Зоны свободной торговли в рамках СНГ, запуск которой с 1 января 2013 г. все ее восемь участников считали большим успехом во взаимоотношениях. Кишинев ограничился лишь формальными консультациями с партнерами по СНГ с целью просто уведомить о своем соглашении с Евросоюзом. Их мнение и оценка собственных рисков никак не повлияли на решение Республики Молдова. На этом фоне все прочие участники ЗСТ СНГ вынуждены были сами принимать для себя решение о формате дальнейшей торговли с Молдовой, учитывая появление нового, не согласованного с ними фактора «присоседившегося» к ЗСТ СНГ Евросоюза. Соглашения, вырабатывавшиеся в Содружестве годами, были разрушены односторонними действиями РМ под «дудку» Запада.

Однако теперь Кишинев не только мешал приднестровцам и гагаузам возвращаться на привычный для экспортеров рынок, но и сам демонстрировал неспособность отстаивать свои интересы и договариваться с Москвой. Сколько-нибудь заметные усилия Кишинева в этой части ограничивались позой обиженного и непонятого. Европейцы в патовой для РМ ситуации самоустранились, предоставив Молдове самостоятельно решать проблемы с Россией, хотя Москва предлагала Брюсселю честно обсудить эти проблемы. Но «воз и ныне там», и не сдвинется, если Молдова не отбросит в сторону идеологизированные лозунги, вроде «наше место по праву в Европе» (никто, кстати, этого не отрицает), и целенаправленно не займется своей экономикой.

Российская сторона не раз заявляла, что в молдавскую политику должен вернуться подлинный прагматизм, основанный на оценке реальной ситуации и подлинных, а не надуманных перспектив. Это позволило бы оздоровить атмосферу в приднестровском урегулировании, спасти затухающую экономику, восстановить связи с Россией, вернуть на реалистичные рельсы диалог с Брюсселем.

Ангажированные эксперты могут сколь угодно складно рассуждать о преимуществах дальнейшего падения страны в долговую яму, отгораживания от перспективных традиционных рынков, давления на Тирасполь, а политики должны искать поддержки у народа. И, если не будет поздно, политическая сила, которая сумеет предложить жизнеспособный рецепт спасения страны, заручится такой поддержкой.

Таким образом, условия Москвы и Брюсселя были известны, Кишиневу нужно было как можно скорее решить, что делать, пока экономика не погибла окончательно, а оставшееся работоспособное население не покинуло страну навсегда, не видя перспектив на родине. В конце концов, разве процветание граждан не является коренным и самым главным интересом любого государства?