Текст книги "Самая-самая"

Роксана. Ты будешь управляющим?

Николя. Нет. Он нам ее купил.

Роксана. Ты хочешь сказать, что он дал тебе денег в долг и ты будешь отдавать по частям?

Николя. Я так и хотел, но он сказал, что это его свадебный подарок. Это и… Льеду.

Роксана. Что?

Николя. Он и о нем тебе не говорил?

Роксана. Нет.

Николя. Он начинает строительные работы в Льеду, чтобы мы с Вероникой могли там жить. Мы вместе обсудили два проекта. Хотели их тебе показать, но боялись, что ты будешь против.

Роксана. И были правы. Я категорически против и, признаюсь тебе, не понимаю, как ты можешь принимать такие подарки от человека, который – никто и для тебя, и для меня.

Николя. Нет, прости. Дэвид – никто для меня? Он мой товарищ и даже больше. Я его искренне люблю и готов все для него сделать.

Роксана. Вплоть до того, чтобы соединить его с твоей матерью!

Николя. Я считаю, что этим я бы только оказал услугу как тебе, так и ему.

Роксана. В конце концов, Николя, ты отдаешь себе отчет, что Дэвид мог бы быть твоим братом?

Николя. Вот именно это мне и нравится!

Роксана. Тебе!

Николя. Ой признайся, и тебе тоже!

Роксана. Николя!

Николя. Ох, прошу тебя, самая-самая, мы же взрослые люди! И, не входя в детали, скажу, что всем нам будет приятней видеть рядом с тобой его, а не какую-нибудь старую развалину!

Роксана. Николя, я тебе буду очень признательна, если ты замолчишь.

Николя. Хорошо, хорошо! Не сердись. Я просто хотел сказать, что касается меня, то я – за.

Роксана. Иначе говоря, ты даешь мне свое согласие и благословение!

Николя. Ну да! Чтобы ты не чувствовала неловкости. Я исхожу из лучших побуждений.

Роксана. Правда, не совсем из тех, которые я в тебе воспитывала!

Николя. Ох, мамочка моя, ты отстаешь от жизни!

Роксана. Это верно, я такая, и уж лучше сразу заруби это себе на носу, потому что я не вижу причин меняться в будущем.

Николя. Причины-то как раз есть! Если ты будешь встречаться с Дэвидом, ты станешь более…

Роксана. Более молодой, ты хочешь сказать?

Николя (подчеркнуто). Ты останешься молодой гораздо дольше.

Роксана (восхищенно). Вот теперь вижу мое воспитание. Таким я тебя больше люблю.

Николя. А я тебя всякую люблю. (Целует ее.)

Роксана. Ты уходишь?

Николя. Да. Надо заехать к моей будущей теще, я достал ей со скидкой в аптеке лосьон после бритья.

Роксана. После бритья? Для тещи?…

Николя. Нет, для ее любовника! Ну, чао! Передай привет Дэвиду!

Он выходит, и почти сразу же входит Дэвид, голый до пояса, с полотенцем на бедрах, похлопывая себя по щекам.

Дэвид. У вас нет чего-нибудь после бритья?

Роксана. У меня? Нет!

Дэвид. У меня тоже. Наверно, оставил в Швейцарии. Я что-то теперь все забываю.

Роксана. Да. Даже одеться!

Дэвид. Так приятно после душа… но если вас этот мой вид смущает…

Роксана. Меня? О нет! Мне это абсолютно безразлично.

Дэвид. Так… Николя ушел?

Роксана. Оно и лучше.

Дэвид. Почему?

Роксана. Учитывая ваш вид, он мог вообразить себе неизвестно что!

Дэвид. «Неизвестно что», как вы говорите, его бы не смутило! Он мне сам об этом сказал.

Роксана. Мне тоже. Не волнуйтесь, ваше задание он выполнил… Ведь это вы велели ему поговорить со мной?

Дэвид. Я хотел, чтобы вы на его счет были спокойны.

Роксана. Он успокоил меня на двести процентов. Он полностью на вашей стороне.

Дэвид. Уверяю вас, все другие будут тоже. Ваши друзья и знакомые только порадуются за вас.

Роксана. Порадуются! Не преувеличивайте! Хотя, во всяком случае, учитывая ваше финансовое положение, никто не будет сплетничать, что я взяла мальчика на содержание!

Дэвид. Тем более, что я осыплю вас подарками!

Роксана. С меня уже достаточно того, что получил Николя.

Дэвид. Нет, я хочу, чтобы все женщины вам завидовали.

Роксана. Это будет нетрудно. Иметь в моем возрасте такого молодого покровителя – весь свет лопнет от зависти! Разразится эпидемия!

Дэвид. Разве вам это не доставит удовольствия?

Роксана. Мне будет забавно!

Дэвид. Итак, резюмируем: вы совершенно не боитесь, что скажут люди?

Роксана. Нет.

Дэвид. И что скажет Николя?

Роксана. Нет.

Дэвид. И вас не пугает будущее?

Роксана. Нет.

Дэвид. И я не пугаю?

Роксана. Нет.

Дэвид. Тогда все чудесно: между нами нет препятствий.

Роксана. Нет есть! Я вас не люблю.

Дэвид (тоном, не допускающим возражений). Невозможно. Не верю.

Роксана. Я вижу, что комплексом неполноценности вы не страдаете.

Дэвид. У меня просто дар предвидения, я просто ясновидящий.

Роксана. Это отягощает ваше положение.

Дэвид. Наконец, Роксана, вы что – находите меня безобразным?

Роксана. Нет.

Дэвид. Вульгарным?

Роксана. Нет.

Дэвид. Испорченным?

Роксана. Да нет! Охотно признаю, что в вас есть все, чтобы нравиться женщинам.

Дэвид. А вы разве не женщина?

Роксана. Я не разделяю вкусов некоторых моих сверстниц, предпочитающих молодых людей.

Дэвид. Может быть, у вас был неудачный опыт?

Роксана. У меня вообще не было никакого опыта.

Дэвид. В таком случае вы не вправе их судить. Чтобы знать – нужно попробовать.

Роксана. Не вижу необходимости принуждать себя!

Дэвид. Очень часто, когда люди в первый раз видят устрицы, им кажется, что это невкусно, но пробуют… и не могут оторваться.

Роксана. Мое первое впечатление никогда меня не обманывает.

Дэвид. Вы в этом уверены?

Роксана. Я с собой общаюсь – увы! – уже достаточное количество лет.

Дэвид. Дайте мне вашу руку.

Роксана. Ну нет! Вы что, хотите проделать фокус с гаданием?

Дэвид. Не для этого. Хочу посмотреть… (Протягивает руку.) Пожалуйста!

Роксана дает ему руку, которую он насильно кладет себе на плечо.

Роксана. Что вы делаете?

Дэвид. Устрица!

Роксана пытается вырвать руку.

Не пытайтесь! Я сильнее вас и, кроме того, могу подумать, что вы не так уверены в себе, как делаете вид.

Роксана (успокаиваясь). Вы привели неопровержимый аргумент!

Она больше не отнимает своей руки, и Дэвид гладит ею свои плечи и руки.

Дэвид. Неужели это прикосновение вам неприятно?

Роксана (преувеличенно равнодушно). Совсем нет! Так же приятно, как гладить кошку, например. У вас нежная кожа. И раз уж мы заговорили на эту тему, чтобы раз и навсегда с ней покончить, скажу вам также, что у вас выразительные глаза и красивое лицо. Что до всего остального, то теоретически лучшего желать нечего. Одним словом, вы очень привлекательны. (Встает с кокетливой улыбкой.) Но, к сожалению, вынуждена повторить вам: я вас не люблю.

Дэвид. Потому что я молод?

Роксана. Да.

Дэвид. Это еще более странно, чем все остальное!

Роксана. Почему? Есть женщины, которым не нравятся блондины или рыжие, толстые или худые, длинные или маленькие; мне же не нравятся молодые – имею я, в конце концов, на это право?

Дэвид. Нет, не имеете, потому что это неправда.

Роксана. Правда! Для женщины есть вещи более важные, чем гладкое лицо и стройная талия!

Дэвид. Но у меня ведь есть не только это?

Роксана. Да, у вас есть деньги, но это не все!

Дэвид. Теперь я это знаю, но разве вы у меня не находите совсем никаких достоинств?

Роксана. Нахожу, Дэвид, и много. Но для меня вам всегда будет не хватать…

Дэвид. Чего?

Роксана. Двадцати лет!

Дэвид. Отклоняю ваш аргумент, ваша честь, и предупреждаю вас сразу же, что до тех пор, пока вы не выдвинете веского возражения, которое меня полностью убедит, я останусь здесь и не двинусь с места. (Усаживается удобнее.) Вы знаете мое упрямство и делайте соответствующий вывод! Я лично никуда не тороплюсь.

Роксана (побежденная). Отлично! (Идет к проигрывателю, ставит пластинку.)

Дэвид. Прекрасная мысль! Послушаем музыку!

Роксана берет телефон и отходит как можно дальше от люка.

Собираетесь звонить?

Она набирает номер и делает ему знак говорить тише.

Уж не зовете ли вы Матье на выручку?

Роксана. Наоборот.

Дэвид. То есть?

Роксана. Пойдите оденьтесь. Я вам потом объясню.

Дэвид. Я лучше оставлю дверь открытой. (Идет в комнату.)

Роксана (в трубку). Алло, Ольга? Это Роксана. Будь добра, окажи мне одну услугу. Позвони сейчас же Матье, под любым предлогом, и продержи его у телефона как можно дольше… Да, да. Как хочешь… Если хочешь – да. Послушай, Ольга, да не меня нужно задержать у телефона, а его… Вот именно! И перезвони мне, как только с ним закончишь. Договорились? Спасибо. (Вешает трубку.)

Появляется Дэвид, частично одетый. Он закончит одеваться во время дальнейшего разговора.

Это хорошая подруга и любительница поболтать. Дэвид. А телефон Матье далеко от люка?

Роксана утвердительно кивает, останавливает проигрыватель, прислушивается.

Роксана. Звонит! Он спускается… последняя ступенька… гостиная… кабинет. Звонка больше не слышно – снял трубку.

Дэвид. Так это он?

Роксана. Что?

Дэвид. Препятствие между нами?

Роксана. Вы уже шестой человек, задающий мне этот вопрос.

Дэвид. Почему шестой?

Роксана. С тех пор, как мы с Матье расстались, я отказала пяти мужчинам. Под разными предлогами. Один вел слишком светскую жизнь, другой, напротив, был домосед. Третий был очень привязан к семье, которую оставил; четвертый был недостаточно независим и пятый, наоборот, слишком самостоятелен!

Дэвид. А шестой – слишком молод!

Роксана. Но это-то – правда!

Дэвид. Другие предлоги – тоже. И все-таки, единственный веский предлог, и мои предшественники догадались об этом, как и я, это – Матье. Он – ваше препятствие, так же как вы – его. Только, разумеется, раз вы всегда поете в унисон, вы оба себе в этом не признаетесь.

Роксана. К концу шестого случая я, наверно, буду вынуждена это сделать.

Дэвид. Что ж! Тогда мне будет чем гордиться – я вам открыл глаза.

Роксана. А к чему мне это?

Дэвид. Как к чему? Разве вы не хотите сказать ему всю правду?

Роксана. Ни за что на свете! Иначе зачем бы мне звонить Ольге, отвлекать его телефоном, чтобы он не услышал нашего разговора?

Дэвид. Вы не хотите, чтобы он знал?

Роксана. Нет. Я хочу, чтобы он догадался сам, как в первый раз, как он догадывался в течение всех семи лет нашего счастья.

Дэвид. Вы могли бы, может быть, слегка намекнуть ему, подсказать? Подтолкнуть?

Роксана. Хотела бы, но как?

Дэвид. Не знаю… например, встречаться со мной, чтобы заставить его ревновать!

Роксана. Это недостойно нас!

Дэвид. Зато эффектно!

Роксана. Но когда он, как сейчас, одержим своим сценарием, он ничего не замечает вокруг! Для него работа важнее всего!

Дэвид. Вы в этом уверены?

Роксана. Абсолютно. Более того, я знаю, что он может вернуться ко мне только через свое творчество.

Дэвид. Ну, вы его знаете лучше, чем я. Как бы то ни было, Роксана, если я могу вам хоть чем-нибудь быть полезен, хоть немного способствовать вашему счастью, прошу вас, рассчитывайте на меня.

Роксана. Я вам очень благодарна, но…

Дэвид. Без малейшего колебания! Я люблю вас такой, какая вы есть, а Матье – часть вас самой, и, по всем правилам логики, я люблю и те чувства, которые вы к нему испытываете.

Роксана. Я очень тронута, Дэвид.

Дэвид. Надеюсь.

Чувствуется, как между ними возникает волна нежности, но звонит телефон.

Роксана. Это, наверно, Ольга! (Снимает трубку и знаками показывает Дэвиду, что это Ольга и что Матье вернулся к люку. В трубку.) Да… Спасибо, спасибо большое. Я сейчас занесу вам книги. (Вешает трубку.) До свидания, мсье.

Дэвид. Вы уходите?

Роксана. Должна идти к заказчику.

Дэвид. Можно вас проводить?

Роксана. Нет, спасибо, это рядом.

Дэвид. В таком случае…

Роксана. Мы с вами прощаемся. (Увлекает его к двери.)

Дэвид. До свидания, Роксана!

Роксана. Всего лучшего, Дэвид!

Дэвид. Может быть – до скорого?

Роксана. Не думаю.

Дэвид. Напрасно, мадам Обертэн, напрасно. (Уходит.)

Роксана улыбается и идет в свою мастерскую, откуда она не видна. Из люка тут же появляется Матье.

Матье. Путь свободен? (Осматривается.) Да! (Вылезает целиком и негромко зовет.) Роксана! (Потом громче.) Роксана!

Роксана (из мастерской). Я здесь. Заворачиваю книги. Тебе что-нибудь нужно?

Матье. Нет. Хочу немного поболтать с тобой.

Роксана. О чем?

Матье. О том, что произошло между тобой и Дэвидом.

Роксана. Как будто ты не в курсе?

Матье. Да, но я не знаю, чем все кончилось. Эта дура Ольга позвонила мне, чтобы рассказать во всех подробностях какую-то сплетню, – в которой я, разумеется, ничего не понял, – а когда вернулся, Дэвид уже уходил.

Роксана (появляясь). Не расстраивайся! Ничего особенного ты не пропустил.

Матье. Но каким же доводом ты наконец его убедила отказаться от тебя?

Роксана. Никаким. Он сам отказался.

Матье. Трудно поверить. Это не в его стиле!

Роксана. Тем не менее…

Матье. Нет! Ты определенно ему что-то сказала!..

Роксана. Что я могла сказать?!

Матье. И сверх того что-то, видимо, приятное, потому что, уходя, он не был на тебя обижен!

Роксана. С какой стати ему обижаться? Если тебя не любят, на что тут можно обижаться?

Матье. Допустим! Но и не чувствовалось, что он несчастен! Уж несчастным-то он должен был быть!

Роксана. Да, но, возможно, он держал себя в руках.

Матье. Нет, он не был несчастным.

Роксана. Тебя это огорчает?

Матье. Наоборот, меня это устраивает.

Роксана. Меня тоже.

Матье. В этом весь смысл. Он не должен быть несчастлив, он слишком симпатичен. Все будут разочарованы.

Роксана. Кто – все?

Матье. Зрители.

Роксана. Так ты думаешь только о сценарии?

Матье. Естественно!

Роксана. Да, естественно!

Матье. Это ловкий прием. Нужно только придумать, почему же он не несчастлив!

Роксана. Потому что, может быть, она подала ему маленькую надежду?

Матье. Нет, она не из тех женщин, которые оставляют себе запасную лазейку. Она для этого слишком цельная натура!

Роксана. Как знать!

Матье. Нет, этот вариант меня не устраивает.

Роксана. Ну, тогда я не знаю… Он не несчастен, потому что она пообещала остаться его другом.

Матье. Нет! Он не из тех мужчин, кто согласится на подобный паллиатив. Он для этого слишком умен.

Роксана. Твои герои великолепны. Даже жаль, что они не любят друг друга!

Матье. Нет, тогда бы все построение рухнуло. А сейчас – то, что надо.

Роксана. Ну что ж, тем лучше!

Матье. Единственно, что меня смущает – это почему же он не несчастен?

Роксана. Поскольку я ничем не могу тебе помочь…

Матье…ты идешь спросить у него?

Роксана (раздраженно). Нет. Я иду к заказчику.

Матье. А потом ты вернешься?

Роксана. Нет. У меня еще одно свидание.

Матье. С кем?

Роксана (на выходе). С самой собой! Да! И оно будет очень долгим, потому что мне многое надо с собой обсудить! (Уходит.)

Матье (весело). Вот это – героиня! (Обращаясь к кукле.) Юлиус, нельзя терять ни минуты. Продолжаем историю с того места, на котором остановились. Он ее любит, а она, теперь уже ясно, его не любит. То есть, она ему говорит, что она его не любит. Но он-то считает, что она ошибается… А что, если он прав?… Да нет, это глупо, она его не любит… Хотя он смотрел ей в глаза, и ему виднее. Да нет, он совсем с ума сошел. Она его не любит. Но тогда почему же он не несчастен? (Его взгляд падает на часы.) И почему у нее были голубые глаза?

И в то время, как он размышляет над этим вопросом, в третий раз опускается занавес.

Акт четвертый

День. Когда поднимается занавес, Матье, держа в руках листки рукописи, открывает дверь Дэвиду.

Матье. А! Дэвид! Рад вас видеть! Я вам звонил вчера целый вечер. Никто не отвечал.

Дэвид. Я отключил телефон. У меня было свидание с самим собой.

Матье. И у вас тоже?

Дэвид. Почему – тоже?

Матье. Потому что то же самое сказала мне Роксана.

Дэвид. Ее нет?

Матье. Нет, но она оставила мне записку, что вернется к трем. Значит, скоро должна быть.

Дэвид. А вы не знаете, где. она?

Матье. Нет, ушла она довольно рано. Я ее утром не видел.

Дэвид. А вчера вечером?

Матье. Тоже нет. Она ушла вскоре после вас, а я был погружен в работу и не слышал, как она вернулась.

Дэвид. А вы уверены, что она вернулась?

Матье. Ну да! Она ведь написала записку!

Дэвид. Вы правы! Но вам не кажется это странным?

Матье. Что?…

Дэвид. Все эти уходы из дома?

Матье. Не очень. Сейчас лето, заказов мало, она пользуется этим, чтобы не сидеть дома.

Дэвид. Вчера перед уходом она не показалась вам взволнованной?

Матье. Взволнованной? Нет. Немного нервной…

Дэвид. Вот! Вот!

Матье. Ну, совсем чуть-чуть и уж значительно меньше, чем вы сейчас!

Дэвид. Я плохо спал.

Матье. Бессонница?

Дэвид. Прекрасная бессонница! Самая сладостная из бессонниц, потому что мне не давали спать мысли о том, что она мне вчера сказала.

Матье. Однако… насколько я слышал, ничего особо приятного…

Дэвид. А я считаю – наоборот.

Матье. Вот как? Неужели вам не хотелось, чтобы она была более нежной, более благосклонной!

Дэвид. Ни в коем случае! Вчера по дороге сюда меня охватил ужас при мысли, что она упадет в мои объятия!

Матье. Но как же… я что-то недопонимаю… Вы же к этому стремились?

Дэвид. Разумеется! И в этом верх блаженства! Я все сделал, а она устояла!

Матье. Значит, вы ее все-таки не любите?

Дэвид. Люблю! И гораздо сильнее, чем говорю!

Матье. И вы счастливы, что она вас не любит?

Дэвид. Конечно! Матье, это единственное условие для того, чтобы я сам любил!

Матье. Чтобы вам не отвечали взаимностью?

Дэвид. Да. Я уже терял надежду, что это когда-нибудь произойдет.

Матье. Так, значит, до этого…

Дэвид. Меня всегда любили… или внушали мне это из расчета.

Матье. А вы?

Дэвид. Я – никогда. Я был закормлен как гусь страстными признаниями и мелкими знаками внимания настолько, что женщины привили мне к любви почти болезненное отвращение. И я понимал, что есть только одно лекарство…

Матье. И это лекарство – Роксана, которая, не любя вас, отказывается и от вашей молодости, и от ваших денег!

Дэвид. Да! Она единственная сказала мне «нет»! Ах боже мой, какое счастье и как я его долго ждал!

Матье. В высшей степени странно!

Дэвид. Ничуть! Если бы вам с самого раннего детства все всегда во всем уступали, вам бы, как и мне, тоже захотелось познать сладость отказа!

Матье (вынимая из кармана записную книжку). Позвольте, я запишу.

Дэвид. Что?

Матье. «Сладость отказа».

Дэвид. Вам нравится выражение?

Матье. Оно удачней всех тех, что мне приходили на ум этой ночью.

Дэвид. А о чем вы размышляли?

Матье. Почему вы не несчастны.

Дэвид (вставая). Ну, теперь вам все ясно.

Матье. Постойте, куда вы, я не знаю, как мне с вами быть… то есть, что с вами будет?

Дэвид. Все очень просто – до тех пор, пока Роксана упорствует, я живу, как каждый влюбленный.

Матье. Да, за одним исключением: у вас все наизнанку. Вы впадаете в отчаяние от малейшего ласкового слова и млеете от счастья после резкой отповеди.

Дэвид. С точки зрения чувств все сводится к одному знаменателю.

Матье. И в итоге, если позволите мне выразить свое мнение, особенно страдать из-за Роксаны вы не будете.

Дэвид. Это вы так думаете! Я из-за нее с сегодняшнего утра буквально места себе не нахожу.

Матье. После такой чудесной ночи? Когда вы не сомкнули глаз от восторга, что вы ей, безразличны!

Дэвид. Вы попали в точку! Утром я решил: «Это слишком прекрасно, чтобы быть правдой! Она меня обманула!»

Матье. Вы шутите!

Дэвид. Какие шутки! Она солгала мне из кокетства. Чтобы больше меня завлечь. Это маневр. В действительности она меня любит.

Матье. Могу поклясться, что нет.

Дэвид. Вы хотите меня успокоить, но в глубине души вы сомневаетесь.

Матье. Нисколько. (Его взгляд падает на подаренные Дэвидом Роксане часы, и он повторяет уже менее уверенно.) Нисколько!

Дэвид. А как вы объясните, что у нее вчера были голубые глаза? И что, уходя, она нервничала? И вечером поздно вернулась? И рано утром ушла?

Матье. Честно говоря, не знаю.

Дэвид. Зато я знаю, она меня любит, Матье, и это выше моих сил, я этого не вынесу.

Матье. Послушайте, Дэвид, наверно, можно найти способ разубедить вас, чтобы вы не терзались!

Дэвид. Да, но нужны не слова, а доказательства.

Матье. Доказательства?

Дэвид. Черт побери, если люди требуют доказательств любви, то можно требовать и доказательств нелюбви!

Матье. И вы хотите их потребовать у Роксаны?

Дэвид. Разве не понятно, что я за тем сюда и пришел?

Матье. Но как вы приступите?

Дэвид. Не волнуйтесь, я все продумал!

Матье. Вот удача! Подождите, я ручку заправлю!

Дэвид. Нет. Пойдем к вам. Уже почти три часа, и Роксана не должна увидеть меня… (поднимает крышку люка) прежде чем…

Матье. Прежде чем что?

Дэвид. Чем даст мне эти доказательства. (Спускается в люк наполовину.) Скорей! Это она. Я слышу лифт.

Матье (спускается за ним). Она обычно поднимается по лестнице.

Дэвид. Вот видите, она в необычном состоянии!

Матье. Как жаль!

Дэвид. Чего?

Матье. Что я не учился стенографии!

Они исчезают в люке, и почти сразу же появляется Роксана. Она открывает дверь с трудом, так как несет большую корзину с засахаренными фруктами.

Роксана (ставя корзину на стол и переводя дух). Ох! Я понимаю, почему консьержка ее не принесла! (Снимает с корзины целлофан.) Сплошной сахар! Я его терпеть не могу! Если бы знала, не взяла бы! (Достает из корзины конверт и открывает его.) Ну конечно! Могла сама догадаться! Он ничего не упустит!

В дверь звонят. Роксана смотрит на часы, затем на люк и с двусмысленной улыбкой идет открывать. Появляется очаровательная девушка. Это Сандра.

Сандра. Мадам Обертэн?

Роксана. Да, это я.

Сандра. Меня зовут Сандра Пьяссен-Лиже.

Роксана. Как часы?

Сандра (показывая свои часы, похожие на те, которые у Роксаны). Фирма основана в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году моим прадедушкой.

Роксана (показывая свои). О! У меня такие же.

Сандра. Знаю. Можно войти?

Роксана. Прошу вас!

Сандра. Вы довольны?

Роксана. Чем?

Сандра. Часами!

Роксана. Ах, часами! Очень.

Сандра. И другими тоже?

Роксана. Откуда вы знаете о других?

Сандра. Дэвид покупал их вместе со мной на прошлой неделе в Женеве.

Роксана. И говорил, что это для меня?…

Сандра. Он от меня никогда ничего не скрывает. Мы практически давно обручены.

Роксана. Ах так!

Сандра. Вы не знали?

Роксана. Почему он должен был мне это сообщать? Мы практически чужие люди.

Сандра (указывая на часы). Все же не такие чужие!

Роксана. Так вы пришли ко мне за разъяснениями на этот счет?

Сандра. Скорее, чтобы вам дать разъяснения. Повторяю, я в курсе.

Роксана. Ну тогда… раз уж вы пришли специально ради этого… может быть, чашечку кофе прежде чем начнете?

Сандра. Нет, спасибо.

Роксана. Может быть, выпьете немного вина? Или сока хотя бы?

Сандра. Спасибо, ничего.

Роксана. Может быть, засахаренные фрукты?

Сандра. Это – да! Я их обожаю! Отказаться не могу!

Роксана. Подумайте! Дэвид, наверно, спутал!

Сандра. А вы любите шоколад с начинкой?

Роксана. Обожаю!

Сандра. Тогда, конечно, перепутал! Может, поменяемся? Моя коробка в машине!

Роксана. С удовольствием! Когда будете уходить, я спущусь с вами, вы возьмете мои фрукты, а я – ваш шоколад.

Сандра. Превосходно! Надо будет сделать Дэвиду замечание, чтобы впредь он относился к адресу повнимательнее!

Роксана. Не думаю, что это удобно…

Сандра. Что тут неудобного! Если хотите, я это возьму на себя. Мне нечего стесняться… тем более, что это уже не в первый раз!

Роксана. Вот как?

Сандра. Полгода назад он перепутал духи. Был влюблен в женщину, которая любила запах туберозы. А я употребляю только мужской одеколон.

Роксана. Что она и получила!

Сандра. А от меня несло осенним садом.

Роксана. Как забавно, что он посылает подарки одновременно и вам!

Сандра. Видно, это снимает у него комплекс вины. И потом, он не хочет, чтобы я чувствовала себя обделенной из-за других женщин.

Роксана. Так, значит, кроме дамы с камелиями были еще и другие?

Сандра. И сколько! Вот это я вам и хотела сообщить. У него новая каждые три месяца. Как смена времен года. С вами, например, началось когда?

Роксана. В конце мая.

Сандра. Небольшое опережение графика. Но это потому, что его весенний период закончился раньше.

Роксана. После вашего энергичного вмешательства?

Сандра. Нет, сам по себе, как и обычно. Я вмешиваюсь только в тяжелых случаях.

Роксана. Неужели мой – тяжелый?

Сандра. Тяжелейший.

Роксана. Вы мне делаете комплимент.

Сандра. Заметьте, в любом случае история с вами не протянулась бы до осени, можно было и подождать. Но я вбила себе в голову, что выйду замуж в августе.

Роксана. За Дэвида?

Сандра. За кого же еще? А поскольку сейчас середина июня, я хотела бы иметь его в своем распоряжении хотя бы за месяц до церемонии.

Роксана. Это совершенно естественное желание, и смею вас заверить, что, располагая этими ценными сведениями, я сделаю все возможное, чтобы он вернулся в ваши руки как можно скорее.

Сандра. Железно?

Роксана. Не беспокойтесь, мне самой приятно будет это сделать, позвольте только спросить: Дэвид в курсе дела?

Сандра. Какого дела?

Роксана. Свадьбы.

Сандра. То есть, это давно между нами решено, но он не знает, что я уже назначила дату.

Роксана. А вы не боитесь, что мероприятие сорвется, когда вы ему приставите нож к горлу?

Сандра. Нет причин. Вы забываете, что ваш Николя меня любит.

Роксана. Ах да, правда! Извините!

Сандра. До сих пор я ему отказывала. Все ждала, когда наконец буду в нем полностью уверена.

Роксана. А сейчас вы уверены?

Сандра. Он мне дал столько доказательств! Подумайте только – каждые три месяца новая!..

Роксана. Ах, так вы считаете, что его сезонные увлечения – доказательства любви?

Сандра. Самые веские! Каждый раз он возвращается ко мне! Я могу быть спокойна: корабль надежный и, несмотря на бури, давно бросил якорь.

Роксана. Лучше бы этих бурь не было!

Сандра. Борьба без трудностей – победа без триумфа!

Роксана. В трудностях у вас нет недостатка!

Сандра. Дэвиду это тоже нравится; у нас бывают потрясающие межсезонья. Если бы существовал прибор для измерения степени любви, он бы перегорел.

Роксана. Не могу вами не восхищаться! Вы позволите называть вас просто Сандра?

Сандра. Прошу вас, Роксана.

Роксана. От всего сердца желаю вам счастья, которого вы заслуживаете.

Сандра. Откровенно вам скажу, Роксана: я понимаю Дэвида. Из всех его бурь эта – самая прекрасная!

Роксана. Спасибо. Желаю вам всегда оставаться его самой очаровательной пристанью!

Сандра. Можно я вас поцелую?

Роксана. С большим удовольствием!

Целуются.

Сандра. Всего хорошего, Роксана.

Роксана. Подождите, я спущусь с вами.

Сандра. Ах да! Ваш шоколад!..

Роксана (передавая ей корзину). И ваши фрукты!..

Сандра (держа в руках громоздкую корзину, у двери). Предупреждаю вас, моя значительно меньше!

Роксана (очень весело). Какая наглость!

Сандра. Пора ему жениться!

Роксана (открывая дверь). Проходите, Сандра!

Они выходят. Как только за ними закрывается дверь, из люка появляются Дэвид и Матье.

Дэвид (потягиваясь). Ваша берлога не слишком удобна!

Матье. Это смотря с какой точки зрения!

Дэвид. В щель плохо видно.

Матье. Зато слышно отлично.

Дэвид. Этого мало: смысл фразы иногда полностью зависит от взгляда или жеста, и, если его не уловить, можно все превратно истолковать.

Матье. Но сейчас-то все было ясно. Роксана с королевским равнодушием выслушала рассказ о ваших странностях, вашей свадьбе, ваших любовных подвигах. Как будто это ее даже позабавило.

Л э в и д. Да, но поверила ли она всему?

Матье. Без сомнения! Ваша приятельница была так естественна, Роксана ни на секунду не усомнилась.

Дэвид. Допустим, даже так, но что это доказывает?

Матье. Что она вас не любит.

Дэвид. Не обязательно. Можно любить не ревнуя!

Матье. Еще новость!

Дэвид. Это не редкость!

Матье. Дэвид, но если вы устроили эту мизансцену с псевдо-невестой, значит, вы считали, что ревность – доказательство любви, а ее отсутствие – доказательство нелюбви?

Дэвид. Да, но я был не прав. Это применимо к обычным людям, но не к Роксане.

Матье. Почему?

Дэвид. Потому что ее представление о любви настолько возвышенно, что она выше ревности.

Матье. Уверяю вас, вовсе нет. Кому уж, как не мне, знать, что когда она любит, она реагирует на все и больше всего на неверность.

Дэвид. Хорошо, допустим, она меня не любит, но это еще не значит, что не полюбит… когда узнает, что все это – неправда.

Матье. Вы ей расскажете?

Дэвид. Конечно! Это будет второй западней, которую я ей поставлю, и она попадет в нее… и сверх того в мои объятия! Какой ужас!

Матье. Не отчаивайтесь, до этого еще не дошло!

Дэвид. Любовь поражает мгновенно!

Матье. Естественно! Иначе это не любовь!

Дэвид. Тем более, когда речь идет о Роксане!

Матье. Вовсе нет!

Дэвид. А с вами?

Матье. Уверяю вас. Это был первый и единственный раз. И мое мнение – нет никаких причин, чтобы это повторилось. Тем более с вами… и уже не с первого взгляда.

Дэвид. Ваше мнение – еще не доказательство, и если вас не затруднит…

Матье. Меня ничто не затруднит! (Достает блокнот.) Наоборот, при случае я вам с удовольствием приду на помощь.

Дэвид. Я буду очень благодарен.

В этот момент входит Роксана с коробкой шоколада.

Роксана. А, Дэвид! Вы здесь?

Дэвид. Да, шел мимо, заглянул к Матье!

Роксана…который заглянул ко мне!

Матье. Да, верно, мы же сегодня еще не виделись, как, впрочем, и вчера вечером.

Роксана. Разумеется, меня не было дома. А ты-то был?

Матье. Да, я никуда не уходил.

Роксана. Ну что ж, я очень рада и вам тоже рада, Дэвид.

Дэвид. Правда?

Роксана. Кстати. Я собиралась вам звонить.

Дэвид. Да?

Роксана. Прежде всего чтобы поблагодарить за присланные засахаренные фрукты, которых я не ем! Но, к счастью, я обменялась с вашей невестой на шоколадные конфеты. Они мне очень нравятся – и конфеты, и невеста. (Ставит коробку.)

Дэвид. Она мне не невеста!

Роксана. Сандра?

Дэвид. Просто приятельница, которую я просил сыграть перед вами эту роль.

Роксана. И все, что она мне наговорила?…

Дэвид. Сплошная выдумка.

Роксана. Ваши сезонные делишки?…

Дэвид. Такая же фантазия, как и все другое.

Роксана. Жаль! Сама идея забавна!

Матье. Я тоже так считаю.

Роксана. Я была в этом уверена. Но к чему вся эта комедия?

Дэвид. Чтобы вызвать вашу ревность!

Роксана. Что за мысль!..

Матье. Мысль влюбленного, который надеялся, что, узнав о соперницах, вы – хотя бы из гордости – захотите одержать над ними верх.

Роксана. Ну, в таком случае… остается пожалеть, что вы не слышали нашего разговора.

Дэвид. Я слышал.

Роксана. Каким образом?

Дэвид. Мы с Матье были под люком.

Роксана. Вот как!

Матье. Извини, но он так хотел узнать…

Роксана. Напротив, я очень довольна. По крайней мере вам теперь все ясно.

Дэвид. Но все же, разве вам не приятно узнать, что вы – единственная женщина в моей жизни?

Роксана. Скорей, наоборот.

Дэвид. Почему?

Роксана. Я была так рада услышать, что у вас, как у любого молодого человека, есть любовные приключения, и, как любой молодой человек, женившись, вы остепенитесь.

Дэвид. Представьте себе, этого не случится! Я есть и буду тем, кем стал благодаря вам.

Роксана. Как печально, тем более что Сандра – воплощенное очарование.

Матье. Она настолько хороша?

Роксана. Все при ней – волосы, лоб, глаза, рот, уши, подбородок… шея…

Матье. Ты, может быть, сразу перейдешь к мизинцу на ноге?

Дэвид. Не перебивайте! Я люблю… я люблю слушать, когда она говорит.