Текст книги "Самая-самая"

Дэвид. Но все-таки вам, наверно, льстит, что я столько предлагаю?

Роксана. Не только не льстит, мне стыдно за вас. Когда вы только что торговались с Матье, у меня было ощущение, что я – лошадь, которую оценивает перекупщик.

Матье. Отдай справедливость, что перекупщик не торговался!

Роксана. И тем не менее я была предметом купли-продажи.

Дэвид. Ну, если рассуждать в таком духе, порядочные жены не должны принимать подарков от своих мужей!

Роксана. Это их дело! Свои симпатии я никогда не оценивала на деньги! Впрочем, заслуга невелика, я просто иначе не могу.

Дэвид. Как это вы не можете?

Роксана. Я просто физически на это неспособна. Если на подушке будут лежать деньги, это обратит меня в ледышку, в мумию.

Дэвид. Ну, это вопрос воображения. Думайте не о бумажках, а о шкафах с лекарствами в аптеке Николя, о разноцветных черепичках на крыше Льеду, и это растопит ваш лед!

Роксана. Ничего не изменится.

Дэвид. Ну, вы действительно исключение!

Матье. Да, это верно.

Дэвид. Но это не ответ. Уникальный образец – особая цена! Сколько?

Роксана. Послушайте, мистер Грэг… и хорошенько послушайте! Больше на эту тему я с вами говорить не буду. За франк или за миллиард, но я не продам вам наслаждения, которое я постоянно испытываю только оттого, что никогда не краснею ни за мои поступки, ни за мои слова, ни за мои мысли. Проснувшись утром, я хочу смотреть на себя в зеркало, а не отворачиваться от него. На этом позвольте с вами попрощаться, мистер Грэг. Примите уверения в моем совершенном презрении к вам! (Выходит из комнаты.)

Дэвид. Определенное впечатление это производит!

Матье. Не случайно ее назвали Роксаной. Ее отец восхищался Сирано де Бержераком!

Дэвид. Мсье Метайе, я тоже имею честь откланяться. (Направляется к выходу.)

Матье. Постойте! А ваш чемодан?…

Дэвид. Оставляю его вам на память о прекрасно проведенных минутах.

Матье. А книги ваших друзей?… Теперь, наверно, вы уже не захотите оставить их мадам Обертэн?

Дэвид. Почему же?

Матье. Может быть, она вас обидела…

Дэвид. Ну, не будем мелочиться. Я играл. И проиграл. Такое в жизни случается.

Матье. Но не с вами, как вы нам сказали.

Дэвид. Не со мной.

Матье. И какое же впечатление произвел на вас этот первый проигрыш?

Дэвид. А то, что он, может быть, не окончательный.

Матье. Вы ее плохо знаете!

Дэвид. Жизнь полна неожиданностей! (Достает из портмоне визитную карточку.) Вот моя карточка на случай, если вы ее переубедите.

Матье. Но я не собираюсь и пробовать!

Дэвид. Собираетесь.

Дэвид уже в двери.

Матье (ему в спину). Зачем?

Дэвид (оборачиваясь). Из любви к искусству, мсье Метайе. (Выходит.)

Матье (один, задумчиво подходит к кукле и надевает ее на руку. Стоит спиной к двери в комнату Роксаны). «Из любви к искусству»?

Роксана (входит с сумочкой в руках). Не человек, а чудовище!

Матье (спиной к Роксане, кукле). Вот это персонаж, Юлиус. Как, впрочем, и она. Да они и похожи.

Роксана (вполголоса). Что?

Матье (по-прежнему кукле). Да, да, Юлиус, они один другого стоят. Оба одинаково впадают в крайность. Разумеется, если бы я сейчас сказал этой чистой, кристальной, непреклонной женщине, что у нее много общего с этим распущенным, беспардонным, наглым молодым человеком, она облила бы меня презрением.

Роксана снисходительно улыбается.

Впрочем, нет. Я думаю, она на это не способна. Она решила бы, что при моем кризисе жанра лучше уж эта дикая мысль, чем вообще никакой…

Роксана на цыпочках идет к выходу.

…и без всяких моих объяснений и просьб, она бы тихонько, на цыпочках… оставила меня одного, чтобы я погрузился в мечты и своими словами рассказал бы тебе их историю… или сочинил бы ее.

Роксана бесшумно открывает дверь и с нежностью смотрит на него с порога.

Жила-была однажды, Юлиус, женщина, которая была воплощением тактичности…

Роксана закрывает за собой дверь.

…верхом совершенства… женщина, которую я, может быть…

Но Матье не успевает закончить фразу, так как опускается занавес.

Акт второй

Утро.

Рабочий угол комнаты открыт, а кухонный – закрыт.

Матье (появляясь из люка). Ты где, моя самая-самая? Еще не встала? (Открывает дверь в комнату.) Уже ушла?

Из кухни раздается нечленораздельное ворчание. В недоумении он открывает раздвижную стенку и видит Роксану с кляпом во рту, привязанную к стулу.

Вот это номер! (Бросается к ней.) Что ты здесь делаешь?

Она рычит.

Естественно, на идиотский вопрос – идиотский ответ. (Вынимает кляп.)

Роксана. Ах! Я уже думала – ты никогда не придешь!

Матье. А я-то метался из угла в угол, ожидая, когда можно будет к тебе подняться, чтобы не разбудить!

Роксана. Почему это ты метался?

Матье. У меня неприятности, но кажется мне, что по сравнению со мной ты побиваешь рекорды.

Роксана. Ох! Голова раскалывается.

Матье. Тебя ударили?

Роксана. Хлороформ.

Матье. Слава богу!

Роксана. Что значит – слава богу?

Матье. Я напугался, не кастетом ли…

Роксана. Результат один.

Матье. Я сейчас принесу пирамидон.

Роксана. О, пожалуйста! Целую коробку!

Матье. Пойди ляг. Ты можешь двигаться?

Роксана. У меня голова болит, а не пятки!

Матье. Что же произошло?

Роксана. Два типа, вчера вечером около девяти.

Матье. Как они вошли?

Роксана. Очень просто – в дверь. Позвонили. Как обычно, когда я дома одна, я спросила: «Кто там?», они ответили: «Николя!» Я подумала: «Вот хорошо!» Открыла, и на этом разговор оборвался. Или почти оборвался.

Матье. Как – почти?

Роксана. Они еще спросили у меня шифр моего сейфа, и я им сказала. Но разве это можно в полном смысле слова назвать разговором?

Матье. Ты могла бы их опознать?

Роксана. Нет. Среднего роста, средней комплекции. В масках и перчатках.

Матье. По крайней мере не обошлись с тобой грубо?

Роксана. Наоборот. Даже извинились перед уходом за то, что вынуждены дать мне хлороформ, – сказали: «Мера предосторожности».

Матье. Ох! В конце концов, не так уж плохо они поступили. А то бы ты всю ночь глаз не сомкнула.

Роксана. А так я выспалась и отдохнула.

Матье (оглядывая комнату). На первый взгляд все на местах!

Роксана. Они все перерыли, но все поставили обратно.

Матье. И ничего не унесли?

Роксана. Унесли. Единственно ценное, что здесь есть, – книги.

Матье. Все?

Роксана. Все! Те, что были в моем сейфе, то есть уникумы друзей Грэга, несколько книг разных заказчиков, пять книг, которые я только что закончила, все книги, над которыми я работала, и даже ту, которая была под прессом.

Матье (из рабочего угла). Вижу! Здесь пустыня!

Роксана. И в шкафу моей спальни тоже!

Матье. Они ничего не оставили?

Роксана. Еще бы! Редчайшие экземпляры… То, что мои собственные книги пропали, – еще пустяки.

Матье. Как – пустяки? Это же твое единственное богатство?

Роксана. Я бы их охотно отдала в обмен на остальные или по крайней мере на то, чтобы возместить ущерб клиентам.

Матье. А ты обязательно должна возместить стоимость пропавших книг?

Роксана. А как же иначе? Раз мне доверили книги, значит, я за них отвечаю!

Матье. Что же ты будешь делать?

Роксана. Заявлю о краже в полицию.

Матье. Этим ты книги не вернешь!

Роксана. Надеюсь, что клиенты не потребуют их очень скоро, и, может быть, я успею обернуться и заработать, чтобы с ними расплатиться. В любом случае попрошу отсрочки или займу у кого-нибудь.

Матье. Кошмар! И как не вовремя!

Роксана. Подобные вещи никогда не бывают вовремя.

Матье. Так-то оно так, но в другое время я бы смог тебя выручить…

Роксана. Я у тебя ничего не прошу.

Матье. Ты прекрасно знаешь, что тебе и просить не надо. Все мое – твое.

Роксана. Я знаю, и – наоборот.

Матье. К несчастью, все, что мы на сегодня имеем, и ты и я, это – долги.

Роксана. У тебя неприятности?

Матье. Мой фильм с Гольденером горит ярким пламенем.

Роксана. Тот, который должен был начаться двенадцатого?

Матье. Да. Компаньон Гольденера в последнюю минуту отказался.

Роксана. Но он, может быть, найдет другого!

Матье. О! Он ищет. Со вчерашнего дня он все перевернул вверх дном, но ты знаешь – это нелегко.

Роксана. Да, еще бы.

Матье (несколько смущенно). Последняя его надежда – Грэг.

Роксана. Отец или сын?

Матье. Сын. Тот, к кому сейчас перешли деньги.

Роксана. А он разве его знает?

Матье. Да, конечно, во всяком случае, он близко знал дорогого старого Анри.

Роксана. А на мысль о дорогом молодом Дэвиде не ты ли его навел?

Матье. Я? С чего ты это взяла?

Роксана. Потому что он – это «персонаж», потому что ты уже начал писать свой новый сценарий и потому что ты хочешь узнать о нем побольше, чтобы хватило на продолжение.

Матье. Ладно, хорошо, ты права. Гольденеру о нем сказал я… Но лишь для того, чтобы спасти положение, а не для того, чтобы снова с ним встретиться. Впрочем, с ним и разговаривать-то буду не я, а Гольденер.

Роксана. И когда это?

Матье. Он должен звонить ему сегодня утром.

Длинный звонок в дверь.

Роксана. Смотри! Он несет нам ответ на дом!

Раздаются два коротких звонка.

Матье (идя к двери). Да нет! Это Николя!

Роксана (направляясь к своей комнате). Не открывай ему, не в такую же рань!

Матье (открывает осторожно дверь, затем распахивает ее). Да это Николя!

Николя. Привет!

Роксана. Ты не на работе?

Николя. Меня уволили.

Матье. Уволили?

Николя. Да.

Роксана. Совсем уволили?

Николя. Да.

Матье. Тебя?

Николя. Да, меня. Уволили окончательно. Разве не понятно?

Роксана. Но в воскресенье ты нам ничего не сказал!

Николя. В воскресенье я сам ничего не знал!

Матье. Это же было три дня назад. Ты должен был что-то заметить, предположить.

Николя. Как я мог предположить, что совершу три проступка за эти три дня! По одному в сутки!

Роксана. Это невозможно! Ты относишься к работе с такой ответственностью!..

Николя. Везло как утопленнику!

Роксана. Рассказывай же!

Николя. В понедельник, – я как раз собираюсь идти на работу, – звонит телефон. Заведующий аптекой. Он заболел и просит меня съездить вместо него за перевязочным материалом на склад в Женевилье. Я ловлюсь и еду.

Матье. Нормально.

Николя. Вот и я так же думал. К несчастью, по указанному адресу склада не оказывается. Я звоню ему, чтобы разобраться. Он снимает трубку, здоров как бык, говорит, что и не думал мне звонить и что вообще уже давно взял со склада что было нужно.

Роксана. Значит, тебе кто-то специально звонил.

Матье. Кто-то разыгрывал тебя.

Николя. Это я и попытался доказать заведующему, но он все равно решил, что я придумываю, опоздал на работу.

Роксана. Но даже если и так, не такое уж это преступление.

Николя. К его чести, он и сам со мной посмеялся. Но опоздание мне отметил – два часа – и отпустил комплимент по поводу моей изобретательности.

Матье. Итак, один проступок, а другие?

Николя. На следующее утро какая-то сумасшедшая пришла и заявила, что я продал для ее ребенка лекарство для взрослых.

Роксана. А этого не было?

Николя. Даю руку на отсечение. Но доказать невозможно, она ушла и через две минуты вернулась, размахивая коробкой от лекарств – естественно, для взрослых.

Роксана. Распечатанной?

Николя. К счастью, нет. Но, к несчастью, нарвался на истеричку, которая орала так, что у всех в ушах звенело, в том числе и у заведующего.

Матье. И он вынес тебе второй выговор.

Николя. И уже без всякого смеха.

Роксана. А третий?

Николя. Сегодня. Вышел – нет мотоцикла. Я в полицию, пока написал заявление – словом, тут уж, правда, моя вина. Было много народа, я стал ждать. Итог – опоздание на полтора часа. Уволен. Без выходного пособия.

Роксана. Какое стечение обстоятельств!

Николя. Кошмар! Мне кажется, я живу, как в кино, и невидимый враг расставляет вокруг меня сети.

Роксана. Невидимый враг?

Николя. Ну, подумай сама: мотоцикл, ладно, согласен. Каждый день угоняют сотни мотоциклов; скандалистка в аптеке – сумасшедших всюду полно. Но звонок по телефону – это кто? Конечно, кто-то, кто хочет мне навредить.

Роксана. А я думаю – мне.

Николя. Ну это глупо! Почему же прямо не напасть на тебя?

Роксана. И это тоже имело место. Вчера у меня украли все книги.

Николя. О, черт!

Матье. Раз уж мы заговорили о приятных сюрпризах… съемки моего фильма отменены, и я не знаю, чем оплатить основной налог.

Николя. Черт побери! Одно хлеще другого!

Роксана. И это, может быть, еще не все!

Николя. Не все?

Роксана. Нет. На твоем месте я бы предупредила Веронику, чтобы она остерегалась.

Николя. Чего?

Роксана. Всего!

Матье. Послушай, Роксана, мне кажется, ты сгущаешь краски!

Николя (обеспокоенно). Ох, ты знаешь, закон серийности – не выдумка. Лучше я предостерегу Веронику.

Роксана. Да. Отправляйся к ней сейчас же. У меня такое впечатление, что вся наша семья под прицелом, а поскольку она – почти своя…

Николя. Бегу.

Роксана. Сообщи нам, если с ней что-нибудь тоже случится.

Николя. Хорошо, позвоню… А! Чуть не забыл! (Вынимает из кармана связку ключей и бросает их Матье.) Ключи от Льеду!..

Матье. Как там дела?

Николя. Как здесь сегодня. Крыша рушится! (Выходит.)

Матье. Я бы с удовольствием выпил кофе!

Роксана. Если тебя устроит вчерашний, то вон – в кофейнике. Я как раз его заварила, когда нагрянули наемники Грэга.

Матье. Ты думаешь, что твое ограбление – это он?

Роксана. Да, и мое ограбление, и увольнение Николя, и отказ компаньона Гольденера – все вместе!

Матье. Но как он мог?

Роксана. Для него все просто. Со своей визитной карточкой и своей кучей денег что ему стоит нанять мелких воришек, договориться с заведующим аптекой или с твоим Гольденером…

Матье. Ох, мне начинает казаться, что он у тебя из головы не выходит!

Роксана. Так, значит, ты не находишь странным, что мы все, Николя, я и ты, по-разному, но ж одно и то же время попадаем в трудное финансовое положение?

Матье (наставительно). Находить-то нахожу, но не могу себе представить, что деловой человек его размаха, его масштабов получает удовольствие оттого, что рискует скомпрометировать себя и даже попасть в тюрьму с единственной целью – заставить даму, внезапно лишившуюся средств к существованию, принять его деньги за проведенное с ним время. Прости меня, но какими бы достоинствами эта дама ни обладала, я считаю, что это чересчур.

Роксана. Мои достоинства здесь ни при чем. Я для него ничего не значу. Я только повод, ставка в игре, проиграть которую он не допускает и мысли.

Матье. Глубоко заблуждаешься! Он будет счастлив проиграть эту партию.

Роксана. Нет! Это – твой сценарный вариант, поверь мне, я чувствую, что я для него – олицетворение первого в жизни поражения, и он пойдет на все, чтобы его не допустить.

Матье. Во всяком случае, что бы им ни двигало, если все это, как ты думаешь, дело его рук, его натиск выльется во что-то фантастическое!

Роксана. С точки зрения твоего сценария – конечно. Но я это воспринимаю иначе, что, естественно, тебя не касается!

Матье. Как так не касается? Но уж раз на нас сыплются градом неприятности, я предпочитаю, чтобы они были делом рук Грэга – по крайней мере я хоть пользу из этого извлеку и частично залатаю брешь.

Роксана. Еще бы! Ты готов свой дом поджечь, лишь бы пожар описать.

Матье. Знаешь, не тебе упрекать меня в том, что я люблю свою профессию!

Роксана. Умоляю тебя, не будем возвращаться к этой теме. Прошло семь лет. Срок давности истек даже по кодексу.

Матье. Да, ты права. Побережем наши нервы.

Роксана (берет сумочку). Я иду в полицию.

Матье. Подожди немного! Я выпью кофе и провожу тебя.

Роксана. Не надо, я хочу побыть одна.

Матье. Как хочешь.

Роксана. И потом, я недолго.

Матье. А если вдруг Грэг придет, пока тебя не будет?

Роксана (взявшись за ручку двери). Передай ему от моего имени, что если я его еще раз увижу, задушу своими руками! (Открывает дверь и нос к носу сталкивается с Дэвидом, поднявшим руки над головой.)

Дэвид. Пользуйтесь случаем! Я не вооружен!

Роксана. Я тоже… к сожалению!

Дэвид. Тогда… (Кланяется ей.) Приветствую вас! Не помешал?

Роксана. Ничуть, я ухожу, но Матье, без сомнения, будет рад с вами поболтать.

Дэвид. О! Мсье Метайе! (Издали раскланивается с ним.) Я тоже буду рад, но мне надо переговорить лично с вами.

Роксана. Бесполезно!

Дэвид. Но вы не знаете о чем!

Роксана. Нетрудно догадаться.

Дэвид. Честно говоря, я удивлен.

Роксана. Вы разве пришли не за тем, чтобы выразить нам свои соболезнования?

Дэвид. По какому поводу?… Ах да, простите. Я внизу встретил вашего сына, и он поведал мне о ваших бедах, так что я в курсе.

Матье. А! А без этого – вы, значит, не были в курсе?

Дэвид. Почему я должен быть в курсе?

Роксана. Да потому что вы – всему виной!

Дэвид (возмущаясь). Я? Да вы бредите! Почему вы так считаете?

Роксана. Хотя бы потому, что вы снова здесь. Это своего рода признание!

Дэвид. Ничего не понимаю. Какая связь?

Роксана. Поэтому вы, в таком случае, сейчас пришли?

Дэвид. Мне очень жаль, что я приношу вам еще одно неприятное известие, но я вынужден…

Матье. Одним больше, одним меньше!..

Дэвид. Пожалуйста, заметьте, что мое известие при других обстоятельствах абсолютно бы вас не огорчило!

Роксана. Хорошо, выкладывайте! Мы на вас в обиде не будем. Тем более что вы ради этого специально приехали…

Дэвид. Так вот! Двое друзей, книги которых я вам принес в воскресенье, хотели бы… словом, хотят их получить обратно… как можно скорее.

Роксана. Когда?

Дэвид. По правде говоря, я приехал за ними. Они хотят получить книги сегодня вечером.

Роксана. Сегодня?

Дэвид. Самое позднее – завтра утром.

Роксана. Но как же вы не понимаете?…

Дэвид. Конечно, я объясню им, что вас обокрали, но я их знаю: они сразу же потребуют за них деньги…

Матье. Им что, трудно сводить концы с концами?

Дэвид. Нет, но один уезжает навсегда из Франции в Канаду и ничего не хочет здесь оставлять.

Матье. Вчера не уезжал, а сегодня – уезжает.

Дэвид. Да, любовь с первого взгляда. Она – канадка.

Роксана. А другой?

Дэвид. Там требует книги жена. Они развелись, и по разделу имущества вся библиотека отходит к ней.

Роксана. Матье, надеюсь, что ты делаешь заметки: у него потрясающее воображение.

Матье. Остается только проверить.

Дэвид. Проще простого! Они оба находятся сейчас на террасе кафе напротив.

Роксана. Что-о-о?

Дэвид. Они так торопились, а я был так уверен, что сразу получу книги, что привез их с собой.

Роксана. Вы блефуете!

Матье. Из окна твоей комнаты видна терраса. Посмотри!

Роксана. Как они выглядят?

Дэвид. У одного в петлице василек. Это будущий канадец. Другой, разведенный, в желтой кожаной куртке.

Роксана (уже в дверях). Я ушла. (Выходит.)

Матье. Кто они такие, эти двое?

Дэвид. Ее вчерашние грабители. Мой шофер и его приятель.

Матье. Только бы она не стала с ними разговаривать!

Дэвид. Устройте так, чтобы пойти самому!

Матье. Да, но я тогда пропущу сцену объяснения!

Дэвид. Сделайте вид, что уходите, а сами стойте у себя под люком.

Матье. К счастью, у меня отличный слух.

Дэвид (толкая его локтем). У меня тоже! (Оборачивается к двери, которую тут же отворяет Роксана.) Ну?

Роксана. Они там.

Матье. Послушай, Роксана, будет лучше, если к ним пойду я. Я объясню им ситуацию и постараюсь получить отсрочку.

Дэвид. Они большие поклонники кино. Вы, может быть, имеете шанс!

Роксана. Не думаю! Вы, наверно, заставили их выучить ответы наизусть, и они ничего слушать не захотят!

Дэвид. Мадам Обертэн, будьте же разумны!.. Что сказать… Неужели вы думаете, что люди этого ранга станут участвовать в розыгрыше, терять на него время только потому, что мне взбрела в голову такая блажь?

Матье. Роксана, если быть объективным, у тебя сложилось превратное мнение – может быть, от усталости, может быть, от нервов! Воспринимай все спокойней, и ты увидишь, что твои подозрения не выдерживают абсолютно никакой критики.

Роксана (устало). Ох! Может быть, и так!

Матье. Без сомнения!

Роксана. Ну, что же, иди, посмотришь сам!

Матье (направляясь к люку). Постараюсь сделать все возможное.

Роксана. Почему ты выходишь не через дверь?

Матье, Я забыл ключи от квартиры.

Роксана. А зачем тебе идти к себе?

Матье. За очками.

Роксана. Ты же идешь не читать, а разговаривать.

Матье. Я в очках чувствую себя уверенней! Пока! (Исчезает.)

Роксана идет к своей комнате.

Дэвид. Вы оставляете меня одного?

Роксана. А вам страшно оставаться наедине с самим собой?

Дэвид. А вам страшно оставаться наедине со мной?

Роксана. Нет. Просто мне не о чем с вами говорить.

Дэвид. А мне есть о чем.

Роксана. Ваша тема меня не интересует. (Открывает дверь комнаты.)

Дэвид. Матье вас не интересует?

Роксана закрывает дверь.

Я тоже так думал. Я хочу поговорить о нем.

Роксана. В какой связи?

Дэвид. Сегодня утром мне позвонил его компаньон, мсье…

Роксана. Гольденер, я знаю. Он просил вас субсидировать новый фильм Матье?

Дэвид. Да, и очень настойчиво.

Роксана. Что же вы ответили?

Дэвид. Пока ничего. Мне раньше нужно изучить смету и прочесть сценарий.

Роксана. Ну, это естественно.

Дэвид. А вы, вы его читали?

Роксана. Да. Очень интересный сценарий.

Дэвид. О чем там речь?

Роксана. О человеке, который приносит свою любовь в жертву своей профессии.

Дэвид. Герой фильма – сценарист?

Роксана. Нет. Археолог.

Дэвид. Транспозиция.

Роксана. Конечно.

Дэвид. Из всех интервью Матье видно, что для него его профессия – всегда на первом месте.

Роксана. Да, действительно, она для него очень важна.

Дэвид. Я даже читал где-то, что люди привлекают его только в той мере, в какой они могут стать его персонажами.

Роксана. Возможно.

Дэвид. Во всяком случае, вы уже послужили моделью для потрясающей героини в «Боги послали нам счастье!»

Роксана. Старая история!

Дэвид. Вы так же любили друг друга, как в фильме?

Роксана. Не вижу, почему это вас должно интересовать!

Дэвид. Как возможный будущий заказчик я хотел бы иметь представление об авторе как о человеке.

Роксана. Вы знаете, какой он писатель, а это главное!

Дэвид. Ну нет, не для меня. Если человек как личность мне не нравится, я прохожу мимо, не повернув головы. Итак, либо вы мне рассказываете о нем, и тогда есть шанс, что я ему помогу, либо вы отказываетесь, и тогда я ему не помогаю.

Роксана. Что вы конкретно хотите знать?

Дэвид. Правда ли то, что вы пережили такую любовь, как он описал?

Роксана. Да, это была безумная любовь, и для нее были все основания.

Дэвид. Какие же?

Роксана. О! Я могла бы ответить вам словами Монтеня: «Потому что он был он, а я – была я». Но я предпочитаю мой вариант: «Потому что я была – он, а он был – я».

Дэвид. У меня не сложилось впечатление, что вы настолько похожи!..

Роксана. Очень! В основе своей. Наши реакции, наши мысли совпадают во всем. Вплоть до слов… Очень часто мы одновременно начинали произносить одну и ту же фразу… да, впрочем, это случается и сейчас!

Дэвид. Так можно вообще перестать разговаривать!

Роксана. Вы угадали, у нас была даже любимая^- игра – разговор без слов.

Дэвид. В чем она заключалась?

Роксана. Вначале мы какое-то время молчали, а потом один из нас произносил фразу, логически заканчивавшую разговор, который мы вели мысленно, а другой ему отвечал, и ответ показывал, что разговор без слов велся правильно.

Дэвид. Не очень ясно. Приведите мне пример… как будто вы играете со мной.

Роксана. Пожалуйста. Итак, вначале – молчание.

Дэвид. Это я понял.

Роксана. И вот, через какое-то время я вам говорю, например: «На своем обычном месте».

Дэвид. А что я должен ответить?

Роксана. Ничего. Просто встать и пойти за бутылкой кьянти, которая стоит в шкафу на кухне.

Дэвид. Почему?

Роксана. Потому что вы должны были знать все, что мы до этого проговорили в уме.

Дэвид. И что же в данном случае?…

Роксана. Да очень просто:

– Я немного устала.

– Я тоже. Не выпить ли нам виски для бодрости?

– Нет, лучше кьянти. Это полегче.

– Мы его допили. На прошлой неделе.

– Я вчера купила новую бутылку.

– А где она?

– На своем обычном месте.

Дэвид. Да, вы правы – это легче легкого!

Роксана. Для нас – да!

Дэвид. Но как догадаться, что из всех возможных напитков вы выбрали кьянти?

Роксана. Потому что кьянти – это Италия, а Италия для нас…

Дэвид. А! Понимаю. И вы всегда выигрывали в этой игре?

Роксана. Почти всегда! Даже иногда получалось на расстоянии.

Дэвид. На расстоянии?

Роксана. Например, однажды Матье поехал на Каннский фестиваль. Я послала ему телеграмму со словами: «Я тоже».

Дэвид. Ну, здесь уже легко догадаться: я тебя люблю, скучаю, хочу скорей увидеть… – «я тоже».

Роксана. Да, но дело в том, что через полчаса после того, как я ее отправила, то есть, еще до того, как она дошла, я получила от него телеграмму такого содержания: «А я еще больше!»

Дэвид. Да, это действительно передача мыслей на расстоянии!

Роксана. Я бы это, скорее, назвала – идентичность мыслей.

Дэвид. Таким образом, Матье – ваше второе «я»?

Роксана. А я – его. Вот почему мы не можем долго жить друг без друга.

Дэвид. Но в жизни не всегда так. Люди часто ищут свою противоположность.

Роксана. Потому что они недовольны собой. Когда человек нравится самому себе, он ищет своего двойника.

Дэвид. Тогда почему же вы с Матье «раздвоились»?

Роксана. По той же причине и в одно и то же время.

Дэвид. Вы изменили друг другу – и это совпало с точностью до минуты?

Роксана. Ничего подобного. Вы знаете, у Матье английский – второй родной язык, и ему предложили в Америке блестящий контракт на два года. Он хотел, конечно, чтобы я с Николя поехала вместе с ним. Но я как раз в тот момент получила хорошую работу, много крупных заказов, словом, прочно встала на ноги. Я отказалась. Просила его остаться. Он отказался тоже.

Дэвид. Вот оно что!.. Ни один из вас не захотел пожертвовать своей работой ради другого!

Роксана. Увы! И поскольку у нас были одинаковые взгляды, мы друг друга поняли; но поскольку мы были одинаково непримиримы, мы друг другу не простили. И наша семейная жизнь прекратилась так же, как она и началась, – по обоюдному желанию.

Дэвид. Но когда он вернулся…

Роксана. Отношения были восстановлены. Мы продолжили диалог, как нечто само собой разумеющееся. Но только диалог.

Дэвид. Исключительный случай.

Роксана. С Матье все было исключительно, но наша дружба, наверно, самое исключительное из всего.

Дэвид. Вы серьезно верите в эту дружбу?

Роксана. Так же, как и он.

Дэвид. Все-таки он – человек, которого вы любите больше всего на свете?

Роксана. Вместе с Николя – да.

Дэвид. А он тоже ваш двойник?

Роксана. Нет. Он, скорее, моя половина.

Дэвид. Итак, имея их двоих, вы были полностью удовлетворены своей жизнью?

Роксана. Да… до сегодняшнего дня.

Дэвид. Успокойтесь, все скоро уладится.

Роксана. Скоро?

Дэвид. Разумеется! Вы же знаете, что я вас не оставлю.

Роксана. И вложите деньги в фильм Матье?

Дэвид. Да! И найду для Николя новую работу. И расплачусь с заказчиками.

Роксана. Неужели? Вы все это сделаете?

Дэвид. Все! За маленькую формальность, о которой уже упоминалось.

Роксана. Мистер Грэг, вы отвратительны!

Дэвид. Я? Ведь я предлагаю фантастическую возможность покончить со всеми вашими заботами плюс заботами тех, кто вам дороже всего на свете!

Роксана. Именно поэтому! Вы хотите, чтобы вся ответственность за судьбы Матье и Николя целиком легла на меня: если я уступлю – они счастливы, если нет – несчастны.

Дэвид. В вашем теперешнем положении иметь такой выбор – уже роскошь. Я распахиваю перед вами дверь выхода, о котором вы даже мечтать не смели!

Роксана. Считайте, что в переносном смысле я захлопываю ее перед вашим носом!

Дэвид. Вы отказываетесь от услуги, которую я вам хочу оказать?

Роксана. Которую вы хотите мне продать.

Дэвид. Если так, то вам даже не нужно будет испытывать ко мне благодарность!

Роксана. Если я обойдусь без вас, эта необходимость отпадет сама собой.

Дэвид. Каким же образом? Что вы сможете придумать?

– Роксана. Не волнуйтесь. Выкручусь.

Дэвид. О, конечно! Но ценой каких жертв? И через сколько времени? Вам придется продать Льеду. Продать быстро – следовательно, за бесценок. Это позволит вам уплатить самые срочные долги. А потом, чтобы выплыть на поверхность, вы будете переплетать всякие бухгалтерские счета и служебную переписку… Матье станет писать сценарии на заказные темы, а Николя устроится на первую попавшуюся работу – даже при более низкой зарплате.

Чувствуется, что Роксана этим подавлена.

Но, в конце концов, дело ваше. Нельзя насильно сделать людей счастливыми… К чему настаивать. (Делает движение к выходу.) Будьте счастливы, мадам Обертэн, я ухожу, и на этот раз вы меня больше не увидите.

Роксана. Подождите!

Дэвид. Зачем?

Роксана. Могу я немного подумать, прежде чем дать окончательный ответ?

Дэвид (смотрит на часы). Хорошо! Четверть часа. Но ни минутой больше.

Роксана (направляясь к своей комнате). Возьму сумку.

Дэвид. Вы уходите?

Роксана. Когда я хожу, мне легче думается. (Слышно, как поворачивается ключ в замочной скважине.) А вот и Матье! Он составит вам компанию в мое отсутствие.

Матье (входя). Ты уходишь?

Роксана. Если ты не принес добрых новостей – ухожу.

Матье. Увы! Они, естественно, были очень расстроены потерей книг и запросили за них очень большую сумму – к сожалению, удостоверенную сертификатами. Вот они. (Протягивает Роксане бумаги.)

Роксана (беря бумаги). Как, они у них были при себе?

Дэвид. Как все деловые люди, они предусмотрительны.

Телефонный звонок.

Роксана. Возьми трубку. Меня нет ни для кого. За исключением Николя.

Матье (по телефону). Алло?… Да, это я…о! Вероника, я не узнал твоего голоса. Взволнованно? Почему?… Нет, Николя здесь нет, но он недавно уехал. К вам… Да, в лабораторию… Ах, значит, вы тоже!.. Да, он тоже… Он вам объяснит. Да, он, конечно, приедет к вам… В любое время, Вероника. Мы вас поддержим! До скорого! (Вешает трубку.)

Роксана. Уволена, конечно?!

Матье. Сокращение штатов. Она поступила последней, ее увольняют первой.

Роксана (Дэвиду). Совпадения сегодня сыплются как из рога изобилия.

Дэвид. Ну, только не обвиняйте меня снова – я не знаю даже имени этой девушки, тем более, где она работает.

Матье. Честно говоря, я тоже. (Роксане.) А ты знаешь?

Роксана. Нет.

Дэвид. Так как же вы хотите, чтобы я это знал?

Роксана. Ладно, вы или не вы – что от этого меняется!

Дэвид. Для вас ничего, а для меня много: в случае вашего согласия я беру на себя и Веронику.

Роксана. Браво! Еще одна ответственность на мою голову. Надеюсь, правда, что эта – последняя.

Звонок в дверь.

Матье (направляясь к двери). Не рано ли подводить черту! (Открывает дверь и впускает почтальона.)

Почтальон. Мсье Метайе?

Матье (берет письмо, которое почтальон ему протягивает). Спасибо.

Почтальон. А мадам Обертэн?

Матье. Это тоже я.

Почтальон. Мне консьержка так и сказала. Тогда вот! (Протягивает другое письмо.)

Матье. Спасибо.

Почтальон. Всего хорошего.

Матье закрывает за ним дверь.

Роксана. Что там?

Матье. Письма, одинаковые. От жилищной конторы.

Роксана. А! Наверно, уведомление о сроках побелки фасада. (Уходит в свою комнату.)

Матье (пробегая глазами письма). К несчастью, нет!

Роксана (из своей комнаты). Нас выселяют?