Текст книги "Земля обетованная"

Земля обетованная
Феликс Соломоник

Фотограф Ирена Ицкова

© Феликс Соломоник, 2017

© Ирена Ицкова, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4485-0867-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моей тёте —

Марианне Давидовне Барановской

Предисловие

Все стихи в этой книге сложились в Израиле. На 3емлю Обетованную я поднялся из США, где пробыл полтора года, вынуждено покинув Россию. Город Цфат я выбрал сознательно, рассчитывая, что здесь я смогу обрести нужную атмосферу для творчества, и не ошибся. Моя квартира была расположена на восьмом этаже девятиэтажного дома и имела три окна с чудесными видами на горы. В разное время суток горы выглядели по-разному. Их перемены в рамках окон представлялись картинами, будившими моё воображение и дававшими умиротворение.

В Цфате было много солнца и воздуха, совсем немного дождей и редкие сказочные зимние дни, закутанные в метель. Мне впервые в жизни никто и ничто не мешало размышлять и писать, и опять размышлять. Именно в Цфате я избавился от необходимости постоянно быть готовым защищать своё еврейство. Здесь я обрёл понимание, что есть для меня Израиль, и что есть я для него. Ко мне вернулось утраченное чувство Родины и желание защищать её, несмотря на свой непризывной возраст. Место и люди и, как не странно, возможность отгородиться от того и другого дали мне ощущение желанной, но ранее недоступной свободы для творчества.

Стихи я начал писать в пятнадцатилетнем возрасте. Впервые мои стихи были опубликованы в США в 2012 году. Настоящая книга является вторым томом трёхтомного сборника. В первый том, переизданный в Иерусалиме, вошли стихи о России и США, во второй том включены стихи, написанные после репатриации в Израиль с 2011 по 2016 год, а третий – уже подготовленный к изданию, содержит поэмы, сказки для взрослых и пьесы в стихах, а также автобиографические рассказы.

Очевидно, продуктивность моей поэтической деятельности за пять лет в Израиле оказалась в два раза выше, чем за полвека, проведённого вне его. Вне зависимости от усилий автора его произведения могут не только задерживаться в своём выходе в свет, но и вообще этот свет никогда не увидеть. Человеческий фактор является основным тормозом, препятствующим продвижению книги к читателю. В моём случае я хочу лишь поблагодарить людей, помогавших мне жить и творить в Израиле, ибо людей, мешавших мне, я здесь не встретил.

Рита Жаботинская – координатор мэрии Цфата по вопросам абсорбции, была первым человеком, приветившим меня в этом городе. На протяжении всех лет, прожитых в Цфате, она оставалась моим единственным другом и неизменным помощником в делах житейских. Я благодарен этой изумительной женщине за нашу дружбу, продолжающуюся и после моего переезда в Петах-Тикву.

Моя огромная благодарность старшей дочери Ирене Ицковой за многолетнюю постоянную поддержку в моей литературной работе и за выполненный ею дизайн данного трёхтомника, а также благодарю её мужа Мордехая Тарновского за его лояльное отношение к моему творчеству и размещение моих стихов в Фейсбуке. Слова благодарности моей жене Лидии Соломоник не могут выразить глубины моей признательности за её ежедневный и многомесячный труд по подготовке к изданию рукописей, за её терпение и любовь.

Земля Обетованная

В Цфате

 
В городе Цфате
Сижу на кровати.
Не думайте, кстати,
Что в белом халате.
 
 
Не связаны руки
И ноги свободны.
Здесь место для скуки
Сколько угодно.
 
 
Но я не бездельник
Без тени сомнения.
Мой понедельник
Уже с воскресения.
 

2011 г.

В подражание Беранже

 
Как сказал Беранже,
Можно быть в неглиже
Только есть, господа, нужно в меру,
 
 
Жалея всех тех,
Кто сидит, как на грех,
На суровой диете, к примеру.
 
 
И к тому ж от еды
Можно лопнуть, увы.
Смерть такая для прочих потеха,
 
 
А чтоб вышла для вас
Со слезами из глаз,
Господа, лучше лопнуть от смеха.
 
 
Лучше лопнуть от смеха.
 

2012 г.

С этим нужно жить

 
Ну как на расстоянии,
Когда вблизи не смог
При всём своём старании
Я объяснить урок.
 
 
В простом, но очень важном
Сын не усвоил суть.
И матом трёхэтажным
Мне указал мой путь.
 
 
Назад не возвратиться!
Знать, так тому и быть.
Года летят, как птицы,
И с этим нужно жить.
 

2012 г.

Нирит

 
Я не могу пока иврит
Использовать умело.
Спасибо, что со мной Нирит
Взялась за это дело.
 
 
Она и телом, и душой
Над каждым словом бьётся
Так, что мне кажется порой,
Вот-вот и разобьётся.
 
 
Но вышел маленький росток —
Надежды цвет зелёный.
Быть может в нём и толк, и прок
Для нашей жизни новой.
 
 
Спасибо, милая Нирит,
За все твои нагрузки.
Чтоб донести до нас иврит,
Ты выучила русский.
 

2012 г.

Разговор по душам

 
– Я вчера домой пришёл,
Но тебя там не нашёл.
Ну и где же ты была,
И какие же дела
Сбили милую с пути?
Поделись же, мать ети.
 
 
– Петушок, не матерись,
На себя оборотись.
Научился бы сперва
Подбирать свои слова.
То же мне Отелло, хрен.
После тысячи измен
Вдруг меня приревновал.
Может, импотентом стал?
 
 
– Ты чума, ядрёна мать,
Как мне это понимать?
Что ты, сука, говоришь,
Ты себя кем, стерва, мнишь?
Сколько лет поил, кормил —
Всё довольно, нету сил.
Убирайся с моих глаз!
 
 
– Эко выдумал, сейчас.
Этот дом не твой, а мой,
И выходит, дорогой,
Что тебе пылить пора
К чёрту с этого двора.
Ну ударь меня, слабо?
Не мужик ты, а говно!
 

2012 г.

Ты такая?

 
Ты такая? Ну так что ж,
Удержи в узде удачу.
Любовь продана за грош,
Вместе с ней и я в придачу.
 
 
Наконец-то ты одна.
В мире нету лучшей позы.
Ты согласна? Где же «да»?
И откуда эти слёзы?
 

2012 г.

Морковка

 
Чищу я морковку —
Будет вкусный суп.
Чищу её ловко,
Пробуя на зуб.
 
 
Хороша морковка —
Она первый сорт.
Надо же, плутовка,
Прямо лезет в рот.
 
 
Так и съел морковку.
Не с чем суп варить.
Право же неловко,
Ну что тут говорить.
 

2012 г.

Как быть?

 
Может быть да, а может быть нет.
Ночь не подскажет мне верный ответ.
 
 
А утро наступит и солнце в окно
И будет тогда мне, друзья, всё равно.
 
 
Но как до утра эту ночь дотянуть,
В этом, пожалуй, и кроется суть.
 

2012 г.

Алия

 
Побросав родные сени,
Взяв с собой от А до Я,
Сюда от матушки Едрени
– Барух аба11
  Барух аба – добро пожаловать.


[Закрыть] – Вам, алия.
 
 
И в ответ на ваше «здрасьте»
Прямо в аэропорту
Вам подносят ваше счастье
Уже с соскою во рту.
 
 
Пестуй в радостных заботах
Это милое дитя.
Отдыхают здесь в субботу,
В воскресение – нельзя.
 
 
Нормы нового уклада,
Не пугаясь перемен,
Просто научиться надо
Понимать, где «ло22
  Ло – нет.


[Закрыть]», где «кэн33
  Кэн – да


[Закрыть]».
 
 
В основном вокруг евреи
И у них здесь больше прав.
Следует пройти скорее
Путь от алефа до тав44
  Алеф, тав – первая и последняя буквы ивритского алфавита.


[Закрыть].
 
 
Здесь от мала до велика
На войне и у войны.
Здесь порой приходит лихо
С палестинской стороны.
 
 
Потому и «аты-баты»,
Даже если ты хасид,
Срок приходит и в солдаты,
Только выучи иврит.
 
 
Защищать страну почётно
В деле, а не на словах.
Это здесь у всех в аортах,
Это здесь у всех в сердцах.
 
 
Вы не гости, вы здесь дома —
Выбирай себе дела.
Если хочешь, строй хоромы,
В общем – «башаа това»55
  Башаа това – в добрый час


[Закрыть].
 

2012 г.

«Ну что, моя красавица…»

 
Ну что, моя красавица,
Что тебе не нравится?
 
 
Набежала туча на твоё лицо.
Надо ж так нахмуриться,
 
 
Квохчешь словно курица.
Ещё чуть воистину и снесёшь яйцо.
 

2012 г.

Цфат

 
Словно ласточкины гнёзда
Вниз и вверх со всех сторон,
Чтобы быть поближе к звёздам,
Облепили горный склон,
 
 
Где-то ниже, где-то выше
Формой схожие дома.
Задевают брюхом крыши,
Пролетая облака.
 
 
В окружении горных кряжей
Здесь Кинерет в хлад и зной
Всю страну из своей чаши
Поит пресною водой.
 
 
Вьются меж домов дороги
От подножья до вершин.
Трубным гласом синагоги
Зовут женщин и мужчин
 
 
Для молитвы и беседы
С тем, к кому из века в век
Наши прадеды и деды
Шли в миру и в дождь, и в снег.
 
 
Здесь во времена седые
Много лет тому назад
С верой в бога и мессию
Заложили предки Цфат.
 
 
Небольшой масштабом город
Славен верой, кабалой.
В чём-то стар, но очень молод
Своей светской стороной.
 

2013 г.

Хочется обмануться

 
Да хорошо конечно это,
Но плохо то, что есть и то.
Встал с ожиданием рассвета,
А тут закат стучит в окно.
 
 
Идёшь к любимой на свидание,
Чувством наполненный одним
И видишь божье создание
Уже целуется с другим.
 
 
И там, и тут есть перемена
Не только платья и лица.
За клятвой следует измена,
Под маской музы суть льстеца.
 
 
И знают все и всё об этом,
Но обмануться хотим мы.
Ведь снег порой бывает летом,
Как и тепло среди зимы.
 

2013 г.

Хорошо за рубежом

 
Хорошо жить вне России
И по сердцу, и уму,
Лишь шары гоняя кием
По зелёному сукну.
 
 
Без забот о дне насущном,
Без тревоги за детей,
Без мечты о чём-то лучшем
В череде идущих дней.
 
 
Без дурной борьбы за завтра,
Демонстраций и речей.
Без того, чтоб жизнь на карту
Ставить наших сыновей.
 
 
Хорошо жить не в России.
Пусть чужая сторона,
Даже пусть не будет кия
И зелёного сукна.
 

2013 г.

Среда – день базара

 
Среда день базара,
С утра суета.
Видно недаром
Спешат все туда.
 
 
Не потому, что продукты
Там свежи.
Ведь овощи, фрукты
В супермаркете те же.
 
 
Влекомы ценою
В развалку, как гуси,
Одна за одною
Наши бабуси.
 
 
Среда день базара,
Но день то рабочий
И за товаром
Хочешь не хочешь
 
 
На пару с тележкой,
Тряся своей «тусей»,
С доступной им спешкой
Топочут бабуси.
 

2013 г.

Рыжий мальчик

 
Где ты, симпатичный рыжий мальчик?
Уж никто тебя во мне не разглядит.
Сам себе налью один стаканчик
И до дна без жалоб и обид.
 
 
Мои годы, как на состязаниях,
Норовя друг друга обогнать,
Мчались лихо и при расставаниях
Легко с прошлым обрывали связь.
 
 
Всё казалось, что ещё прибудет
То большое в деле и в любви
И плечом о плечи тёрлись люди,
Будто бы попутчики в пути.
 
 
Всё размыто, как на акварели,
Что художник бросил рисовать,
Посчитав, что с девушкой в постели
Больше смысла время потерять.
 
 
Я напрасно напрягаю память,
Где сломался и свернул с пути.
Ничего нельзя уже исправить
И утраченное пробовать найти.
 
 
Только сны всё не дают покоя
В чёрно-белом мне из забытья,
Извлекая мальчика изгоя,
Бьющегося в сетях бытия.
 

2013 г.

Рита

 
Не знаю, чем я заслужил
Ваше внимание.
Кипу по жизни не носил,
Нет обрезания.
 
 
Пусть не толстяк, но не худой.
Больной тем паче.
С короткой рыжей бородой
Совсем не мачо.
 
 
Я мог б ещё перечислять
Все недостатки,
Но о достоинствах сказать,
Хоть для порядка
 
 
Пора бы, но о них, увы,
Мне не известно.
Я, чтоб не заблуждались вы
Признался честно.
 
 
В конце же от души скажу,
Нет в этом риска,
Я вас за всё благодарю
С поклоном низким.
 

2013 г.

Размышления

 
Не нужны мне бабушки.
Дай им бог здоровья.
Не люблю оладушки,
Как и мясо с кровью.
 
 
Не женюсь на девушке
Молодой и свежей —
В мои годы хлебушка
Нужно есть пореже.
 
 
Разве приходящую?
Было бы не худо.
Только мои пращуры
Не одобрят блуда.
 
 
Скажут – с жиру бесится
На восьмом десятке.
Счёт идёт на месяцы,
Дни в сухом остатке.
 
 
Можно бы по-разному
Подойти к проблеме,
Взяв девицу классную
На свои колени.
 
 
Плюнуть на все стороны,
Суммы и остатки.
Пусть клюют те вороны,
Что на сплетни падки.
 

2013 г.

Разве это семья?

 
Может быть, что любила
И я быть может любил.
Но время всё остудило,
И вспоминать нету сил.
 
 
Запомнил, однако, неслабо —
Измены твои и брань.
Ты, как базарная баба,
А я – подзаборная рвань.
 
 
Какое же нужно терпение
Летом, как и зимой,
Все будни и все воскресения —
Дни тучами над головой.
 
 
И нет никакого прощения
Тебе, впрочем, как и мне,
За наши с тобой отношения
Неважно, по чьей вине.
 

2013 г.

Письмо другу детства

 
Шестьдесят три года как
Повстречались мы впервые:
Шли с портфелями в руках
Тогда в первый класс в России,
 
 
Где мы оба родились,
Выросли, учились в школе.
Всё казалось – зашибись,
Всё знакомое до боли.
 
 
Осенью грибы в лесу,
Зимой праздники и будни.
В памяти я вкус несу
Рыбы маминой и студня.
 
 
В девяносто три она,
Будто в чём-то виновата,
Тихо, месяц, как ушла
В мир откуда нет возврата.
 
 
Ты в Германии, мой друг,
Я в еврейском государстве.
Ты – на север, я – на юг —
Развели в земном пространстве.
 
 
Только жаловаться грех.
Я в Земле Обетованной.
Правда, далеко от всех,
Но зато здесь, как в нирване.
 
 
Я пишу, учу иврит —
Каждый день, как на работу,
Будто я антисемит,
Даже в светлую субботу.
 
 
Я люблю эту страну
Без каких-то оговорок.
Если завтра на войну,
Я готов здесь нюхать порох.
 

2013 г.

Прощай, Петербург

 
Город мой над Невой,
Мне казалось, с тобой
Буду я до последнего дня.
 
 
Только сузился круг,
Мой товарищ, мой друг,
Извини, покидаю тебя
 
 
И боюсь навсегда —
Такая судьба.
Я её изменить не могу.
 
 
В вихрях снежной пурги
Скрыли лица враги,
Город мой исчез в белом снегу.
 
 
Среди глыб ледяных
И сугробов больших
Ни единой тропы не найти.
 
 
Я безумно устал —
Пункт последний вокзал,
И другого не будет пути.
 
 
Триста лет ты, стоящий на сих берегах,
Сколько раз видел слёзы и боль в тех глазах,
Кто прощался тобой, как с любовью своей,
Уходя от людей, от людей – палачей.
 
 
Всё, что было со мной, не отдам никому,
Под луной и под солнцем, во тьме и в дыму.
Твои шпили, мосты, свет Ростральных колонн,
Медный всадник, Исаакий, зелёный цвет волн,
 
 
Ту любовь, что сердце моё обожгла,
А потом потускнев, с улыбкой грустной ушла.
Всё с собой заберу: радость, боль, и печаль.
Извини, Петербург, если б знал, как мне жаль.
 
 
Стоят слёзы в глазах,
Самолёт в облаках,
Где-то там подо мной Петербург.
 
 
Это птицы весной
Прилетают домой,
Но, а я улетаю на юг.
 

2013 г.

Одесский базар

 
Зло меняем на добро —
Подходите.
Покупаем оптом всё —
Приносите.
 
 
Тут, пожалуйста, для вас,
Что хотите.
Вот домашний хлебный квас
Тёти Гиты.
 
 
А тут свежая кефаль
Прямо с моря.
Ничего для вас не жаль,
Кроме горя.
 
 
Ну чего здесь только нет—
Даже кражи!
Если скажут, свой портрет
Измажу в саже.
 
 
Вот та дама с декольте —
Сколько ража.
Софа сделала соте
На продажу.
 
 
Что невкусно? Почему?
Много перца?
Но, мадам, всё по уму,
Всё от сердца.
 
 
А вот в крынках молоко,
Простокваша.
С ними будет о-го-го,
Вкусной каша!
 
 
А за зелень скажу вам —
Это сказка!
И большую скидку дам
Вам за глазки.
 
 
А тебе чего, пацан,
Бублик, видно.
Залезай тогда в карман —
Нужна гривна.
 
 
Вам я вижу, гражданин,
Не до смеха?
– За границей дочь и сын.
– Нужно ехать.
 
 
Меня то же к пирогу
Позвала Сара,
Но уехать не могу
Из-за базара.
 

2013 г.

Монолог

 
Если хочешь сказать – скажи.
Я умею спрягать падежи.
Без проблемы могу послать —
Хочешь к чёрту, а хочешь в мать.
 
 
Ну чего, для чего достаёшь?
И не надо хвататься за нож.
Но не надо, прошу не на.
Выпасть можно легко из окна.
 
 
И хотя ты умеешь клевать,
Всё равно, тебе птицей не стать.
Понимаешь, надеюсь, сама?
Перестань! Не сходи с ума.
 

2013 г.

Просто жуть!

 
Облака, как голуби, —
В синеве
И, как льдинки в проруби, —
В темноте.
 
 
Осень легкой поступью
Подошла.
Лист не сбросив россыпью,
Так ушла.
 
 
Тихо без суровости —
Здесь не Русь.
Здесь другие новости
И другая грусть.
 
 
В декабре футболочки
Облегают грудь.
Ни берёз, ни ёлочки —
Просто жуть!
 

2013 г.

«Детские слёзы …»

 
Детские слёзы —
сладкие грёзы,
они были давно.
 
 
Осталась лишь малость —
стучит ко мне старость
и в дверь, и в окно.
 
 
Но память от устья
с тихою грустью
вечерней порой
 
 
Уносит. Я каюсь,
что встречу пытаюсь
представить с тобой.
 
 
В дымке мечтания
лишь очертание
я вижу одно.
 
 
Напрасно старание,
не будет свидания —
время прошло.
 

2013 г.

Муза

 
Как жданный гость в любую непогоду,
Зайдёшь и тихо сядешь у огня.
А может быть, зайдя, заявишь с ходу:
– Садись, пиши, не тратя время зря.
 
 
И нехотя, почти сопротивляясь,
К столу без всякой веры подхожу
И вдруг взахлёб, спеша и заикаясь,
Я, как молитву, их произношу.
 
 
И в голове моей толпятся строфы.
Рифм не ищу. Они всегда со мной.
Готов на всё – и в бой, и на Голгофу.
Тебе я предан телом и душой.
 
 
Но как приходишь, так и исчезаешь
И тщетны все попытки отыскать.
Лишь только ждёшь и никогда не знаешь,
Придёшь ли ты когда-нибудь опять?
 

2013 г.

Ветер в Цфате

 
Воет ветер день и ночь
И ничем нельзя помочь.
 
 
Вместо слов лишь только «у»
Заполняет пустоту.
 
 
Что он хочет? Что болит?
От утрат или обид
 
 
То единственное «у»
Набирает высоту?
 

2013 г.

Как вспомнится

 
Как горячи оладушки!
Ну где же вы, красавицы?
Видно вышли в бабушки.
Дал вам бог состариться.
 
 
С внуками и внучками
Ищите забавушки,
Сморщенными ручками
С детьми играя в ладушки.
 
 
А когда-то стройными
Плыли словно павушки.
Тела были знойными,
Зелены дубравушки.
 
 
Ох, как это вспомнится —
Красота безбрежная.
У девчонки – скромницы
Кожа белоснежная.
 
 
А глаза колодцами
Полны затаённости,
Но не скрыть эмоции,
Тая от влюблённости.
 

2013 г.

Хотела

 
Я хотел, но у Хотелы
До меня случилось дело.
 
 
Я ей в дверь звонил, стучал,
Но никто не открывал.
 
 
И моё остыло тело,
И душа уже не пела.
 
 
Вдруг открылась её дверь.
Хочешь верь, хочешь не верь.
 
 
Предо мной стоит Хотела —
Восхитительное тело.
 
 
И с порога мне она
Говорит: – Твоя вина.
 
 
Опоздал ты на свидание
И с другим я в наказание.
 
 
Бесполезно было спорить,
По-английски сказав сори,
 
 
Удалился, взяв печаль —
Занята Хотела. Жаль!
 

2013 г.

Одна мысль

 
Я с тобой и ты со мною,
Но не только лишь.
Потому и я с другою
Сплю, малыш.
 
 
К сожалению, по-другому
Не сошлось.
И уходим мы из дома
С тобой врозь.
 
 
Где твоя любовь на веки,
Чёрт возьми!
Ведь сошлись не для потехи —
Для любви.
 
 
Слишком быстро оборвалась
Её нить.
И одна лишь мысль осталась —
Всё забыть.
 

2013 г.

Эскулап

 
От Эскулапа и до наших дней
Прошло немало.
Какое множество людей
Перебывало
 
 
В целителях и лекарях,
И в шарлатанах.
На суше, как и на морях,
В различных странах.
 
 
В те времена бог Аполлон
Для Эскулапа —
Родной отец, но также он —
Большая лапа.
 
 
Во всём и всюду протеже,
Ни в чём отказа.
Что не попросит, сразу же
Несут с лабаза.
 
 
А может быть, что я не прав
И всё по чести.
Был у богов тогда свой нрав,
Несклонный к лести.
 
 
Себя ценили, как людей,
Лишь за поступки.
А кто ты? Римлянин, еврей,
Сын проститутки,
 
 
Мыслитель ты или герой
С Олимпа руку
Тебе протянет бог любой
Уже, как другу.
И по заслуге твой почёт,
Людская слава.
Не зря приветствует народ
И кричит «браво!»
 
 
Сам Эскулап – он был такой:
Большой трудяга.
Змею над чашей золотой
Он место флага
 
 
Через всю жизнь свою пронёс,
Людей спасая.
И на таких сегодня спрос.
Я точно знаю.
 

2013 г.

Я иду по камням

 
Я иду по камням. До меня по ним тысячи лет
Проходили кочевники, войны, торговые люди
И мой пращур здесь тоже оставил свой след,
Что-то вроде записки в замшелом сосуде.
 
 
Я щекой своей к шершавому камню приник
И услышал шаги когорт воинов Веспасиана —
В Иерусалим шестьдесят тысяч копий и пик
Несли сокрушить величие Соломонова храма.
 
 
Город пал, беломраморный храм был сожжён,
Чтоб следа не нашли, землю перепахали.
Но в еврейских сердцах и в их памяти он
Занесён навсегда крепче, чем на скрижали.
 
 
Верю, избранность – это не то, что превыше всего.
Мир хлебал уже нечто подобное полною ложкой,
Ибо в каждом народе найдется что-то такое легко,
Что другому, увы, не дано даже малою крошкой.
 
 
Как народа изгоя наша избранность думаю в том,
Чтоб во тьме мракобесия, презрения целого мира
Сохранили свой дух, свою веру, душой и умом,
Не исчезнув во тьме, как другие народы кумиры.
 
 
Я иду, не спеша по камням Земли Обетованной
И внимательно слушаю шёпот седых ворчунов,
Что когда-то здесь путь был тропой караванной
И любимое место для схватки диких козлов,
 
 
А теперь здесь шоссе пролегает и далее вьётся
Вплоть до самых вершин, на которых зимою снега.
Что-то тихо ещё, но расслышать мне не удаётся.
– Киии! – во всё горло прокричала в кустах пустельга.
 
 
Я на камни прилёг, нагретые солнечным светом.
В их уютном, как домашнем, тепле разомлевший уснул.
Вдруг я будто проснулся, копьём крестоносца задетый,
И меня в тот момент оглушил нарастающий гул —
 
 
Смесь чужих языков, лязг железа, лошадиное ржание,
Скрип телег, крик ослов, чьи-то вопли и грохот сапог.
Запах крови и пота, смрад тления затрудняют дыхание
И, страхом объятый, я бегу, под собою не чувствуя ног.
 
 
Сзади крик: – Иудей! – и стрелы остриё ударяет мне                                                                   в спину.
Только боль не в спине, а в душе – не пойму, почему.
Страха более нет, отыскать лишь пытаюсь причину,
И ужасно хочу повернуться, чтоб лицом оказаться к лицу.
 
 
Но, я падаю, как сорвавшийся камень, с крутого обрыва,
И жар преисподней своим языком уже лижет меня.
Я глаза разомкнул, изумившись, как своею листвою олива
Защищает, как может, меня от палящего с неба огня.
 
 
Сны в России с такой явью, как краски и запах не вспомню,
Чтоб ко мне приходили из далеких почти позабытых времён.
Ни крещение мечами Руси и ни тьмы чингисхановых воинов
Своей правдой кровавой не решились ворваться в мой сон.
 
 
Может быть потому, что в России изгоем я был от рождения,
А чужой– он не свой, сколько б Русь всей душой не любил.
Всё равно, что мозоль, от которой лишь ждёшь избавления,
И терпеть уже нет никаких просто напросто сил.
 
 
Оттого всё вокруг: и трава, и цветы, и деревья, и даже камни
С чужаком не хотят не о чём заводить никакой разговор.
О сегодняшнем дне, впрочем, как и о времени давнем
Со мною бесед не ведёт необъятный российский простор.
 
 
Я иду, не спеша по камням Земли Обетованной,
Здесь проживший два года, а кажется мне, что века.
Эти чувства во мне – всё так удивительно странно
И опять: – Киии! – это шлёт мне привет пустельга.
 

2013 г.

Как будто

 
Как будто всё предусмотрел.
Казалось так.
Так почему ж тогда сумел
Попасть впросак?
 
 
Да вроде камни обходил,
Что под водой.
И слов плохих не говорил
Ни Боже мой.
 
 
И что ж увидел я в конце?
Скажу, изволь.
Лишь две слезинки на лице
И в каждой боль.
 

2013 г.

Осенний монолог

 
К чему все эти виражи,
К чему уловки?
Ты мне, пожалуйста, скажи,
А то неловко.
 
 
Когда вдруг спросят: – Ты есть кто?
Ведь мы не дети.
Что мне ответить, конь в пальто
От тёти Бетти?
 
 
Ты снова скажешь, как я груб,
И как не тонок.
С тем соскользнёт улыбка с губ.
Ну как ребёнок,
 
 
Стоишь и смотришь на меня,
Глаза в печали.
Ты что-то хочешь, но – нельзя,
Тебе сказали.
 
 
Ты уже взрослая давно.
Пора признаться.
Вот дождь в твоё стучит окно,
Как папарацци.
 
 
И от него не убежать,
Как он несносен.
И завтра он придёт опять.
Ведь это осень.
 

2013 г.