Текст книги "Пробуждение любви"

ГЛАВА 9

На Слипи-Холлоу-роуд намечалась грандиозная вечеринка. Повсюду красовались разноцветные шары и гирлянды. Стереосистема надрывалась во всю мощь колонок. Звуки музыки доносились даже до кухни, где готовились закуски.

– Я люблю праздники, – тихо сказала Лина, продолжая резать овощи для салата. – Скажи мне еще раз, пожалуйста, что мы отмечаем?

– О, этот список бесконечен, – рассмеялась Эмили. – Но первое и самое важное – юбилей нашей дружбы. Ведь вот уже два года мы вместе. Мне казалось, все женщины станут жить своей жизнью, закрывшись по комнатам, но, слава Богу, я ошиблась. Меня переполняет счастье: мой дом всем пришелся по душе… А еще мы празднуем мою потерю веса на целых пятьдесят фунтов, хотя это произошло шесть недель назад. Кроме того, я получила диплом… Следовательно, мы отмечаем тот факт, что я наконец стерла имя Яна с его лицензии, а на письме «Дорогая Эмили…» не осталось живого места из-за моих упражнений в метании дротиков.

– Хочу заметить, список впечатляет, – весело улыбнулась Лина.

– Не знаю, смогла бы я достичь всего этого без твоей помощи, дорогая… Ты веришь поговорке: «Когда Бог закрывает одну дверь, то распахивает другую»?

– На все сто процентов. Самый лучший поступок в моей жизни – это переезд сюда, в твой дом. У меня сейчас на счете больше денег, чем мы имели вдвоем с мужем за все время нашего брака. Я не хочу сказать, что баксы – это предел мечтаний, но они означают уверенность в завтрашнем дне; кроме того, мы сумели найти общий язык и подружиться… Когда ты пойдешь в ту ванную комнату, Эмили? – осторожно поинтересовалась Паулина.

Руки миссис Торн задрожали.

– Право не знаю… Может, сегодня… а может, завтра.

– Не нужно этого делать. Ты сама настроила себя на такой поступок, а идея превратилась в наваждение. Прошу тебя, не мучайся. Если это не под силу…

– Я смогу, Лина. Время пришло… Давай сменим тему. Что же касается меня, то я не смогу, набив желудок всякой ерундой, сидеть на диване, сложив руки. Когда вымоем посуду, отправлюсь на прогулку и пройду не менее пяти миль, затем, возвратясь домой, позанимаюсь на тренажерах, чтобы избавиться от набранных калорий. Ну а если мои глаза окажутся так же голодны, как и желудок, то я съем два куска яблочного пирога с двумя порциями мороженого.

– Эмили, ты их честно заработала. Тем более, излишества хороши, если держать все под контролем. Ты делала все правильно: худела медленно, постепенно увеличивая физические нагрузки… поэтому никому ничем не обязана: ни врачам, ни инструкторам, ни модным массажистам. Ты ограничила потребление никотина, выкуривая по шесть сигарет в день. Придется закатить шикарнейшую вечеринку, если сможешь вообще отказаться от этой привычки. В таком случае я буду готовить.

– Пообещай, и мы договоримся, – счастливо улыбаясь, проговорила миссис Торн.

– Хорошо. Когда ужин?

– В семь. К этому времени уже все соберутся. Послушай, Лина, я… Ну… люди всегда совершают необдуманные поступки, о которых потом сожалеют. Мне хотелось бы, чтобы сегодняшняя вечеринка осталась в памяти, поэтому одних шаров, гирлянд, изысканных кушаний здесь явно недостаточно… Может, еще не поздно отменить все?

– Что?! Что ты наделала? Эмили, немедленно посмотри на меня и расскажи все по порядку!

Миссис Торн набрала в легкие побольше воздуха, словно перед прыжком в воду.

– Я наняла танцора… Он придет в девять часов. Этот парень танцует на столе и показывает стриптиз… Ну, раздевается… Правда, не наголо, а остается в маленьких трусах. Мне показалось это забавным.

Лина расхохоталась. Слезы градом покатились по щекам, и она сняла очки.

– О, Эмили! Это же просто здорово! Он что, вращает бедрами? И должны ли мы совать по пять долларов в его… э… что там у него…

– Думаю, да, – тихо проговорила Эмили. – Мне нужно будет дать ему денег… К тому же с этим проблем не возникнет: после вчерашнего визита в банк у меня есть пятидолларовые банкноты. Нам придется, наверное, свистеть и улюлюкать, как это показывают по телевизору.

– Ой! Да не смеши ты меня! Он нанят, чтобы работать, и ему придется демонстрировать все свои штучки… О, не могу дождаться девяти часов. А мне казалось, мы собираемся на прогулку после уборки на кухне.

– Я солгала.

– У него есть имя? Или сценический псевдоним?

– Угу.

– Какое? – Лина хихикнула.

– Сверкающая Запонка.

– Что ж… Мне нравится.

– Да ну?

– Скорее всего, он большой наглец и задавака.

– У меня есть его фото. Он прислал их после моего звонка. Кстати, снимки сделаны очень профессионально.

– Давай посмотрим.

Эмили пошла в кладовку, где хранила всякую ерунду, и вернулась с конвертом. Она облизала губы, нарочито медленно доставая фотографии.

– Ну, что ты думаешь?

– О, мой Бог… – восхищенно прошептала Паулина, вертя снимки в руках. – Это же настоящий Аполлон! Эмили, а тебе нравится?

– Словом, Ян ему и в подметки не годится. Даже в двадцать лет он не смог бы сравниться с ним. Наверное, мы старые испорченные тетки, да?

– Ага, но кому какое дело? Если у тебя найдется старая рамочка, вставь это фото туда и повесь над обеденным столом, чтобы пища лучше усваивалась.

– Ты серьезно?

– Конечно. Я бы лично растерялась, окажись в одной компании с таким молодцом.

– Я бы смогла кое-что предпринять… Слушай, нам за сорок, но сие не означает, что мы уже мертвы. Спорю, ты можешь его кое-чему научить. Эти юнцы обычно думают, что женщины будут заинтригованы их великолепными телами и не станут желать большего, чем… Ну, ты сама знаешь… Типы вроде него, наверное, совершенно не имеют понятия, как доставить удовольствие женской половине человечества. Ты была довольна своим мужем, Лина?

– Он старался, но не относился к… гм… легкомысленным представителям мужского пола. А… твой Ян?

– Иногда мне с ним было хорошо, а в большинстве случаев наслаждение получал только он. Много раз Ян приходил с работы, измотанным до предела, и я не просила его о близости, боясь услышать отказ. Знаешь, усталость живет во мне с самого рождения, но мне всегда нравилось заниматься сексом. А тебе?

– Как человеку может нравится то, чего у него никогда не существовало? Мой муж был твердо уверен, что предварительные ласки – удел альфонсов. Он всегда действовал напрямую, но я любила его…

Эмили внимательно посмотрела на подругу.

– Но? Всегда есть «но».

– Никаких «но»! Итак, где рамочка?

– Наверху, на столе. Боже! Сейчас уже все придут!

* * *

Обед прошел на славу.

Когда убрали посуду, стулья расставили полукругом, чтобы лучше видеть выступление нанятого танцора-стриптизера. Эмили разлила вино по бокалам.

– Мы готовы! – Лина подняла голову. – А музыка? Он сам принесет записи?

– Сколько времени займут его танцы? – поинтересовалась служащая библиотеки на Плейнфилд.

– Час, – радостно призналась Эмили. – Если хотите больше, скажите.

– А у него будет шляпа? – полюбопытствовала медсестра.

– Танцор начинает с нее…

– Надеюсь, он наденет перья вокруг лодыжек… Мне кажется, это очень сексуально, – заметила Келли. – Так как насчет такого экзотического украшения, Эмили?

– Если тебе нужны перья, я поднимусь наверх и надергаю их из подушек. Лина умеет шить и сможет все соорудить на должном уровне.

– Отлично! Мне так хочется этого!

– А мне… Пусть исполнит танец живота или что-нибудь в этом роде. Вы понимаете, дорогие дамы, до чего мы опустились? Раньше мужчины на свои вечеринки приглашали стриптизерш… Мы доведем этого парня до изнеможения, как поступали представители сильного пола с девушками, то есть уподобимся им.

Марта Несбит громогласно рассмеялась:

– Мне бы хотелось попросить у тебя эту фотографию и поставить ее завтра на свой стол. Пускай все коммивояжеры смотрят на снимок, а я буду говорить, что вчера у меня с ним состоялась встреча.

Эмили снова наполнила бокалы вином.

Сверкающая Запонка прибыл ровно в девять. Женщины зааплодировали, когда танцор попросил всех удалиться на кухню, так как ему понадобилось переодеться и подготовиться к выступлению.

Полупьяные и продолжающие наливаться спиртным представительницы слабого пола хихикали среди кухонной утвари, предвкушая настоящее шоу.

– Вы видели нижнюю часть его живота?

– Ты читаешь слишком много книг романтического содержания.

– Стройные бедра…

– О, как мне это нравится!

– Изящный… Мускулистый…

– А его лукавая улыбка!

– Эмили, это, пожалуй, самая блестящая из всех твоих идей. Мы все будем долго вспоминать сегодняшний вечер. Мне нравится жить в твоем доме, Эмили. Мы словно родные сестры. Не могу дождаться наступления нового дня, чтобы пойти на работу и похвастаться сегодняшними приключениями. Послушай, а мы будем фотографироваться?

– О Боже, у меня нет фотоаппарата. Мне следовало бы подумать об этом заранее, – простонала миссис Торн. – Конечно, кто же против такого дела? Как я могла забыть о столь важных вещах?

– У меня есть «Полароид», – застенчиво произнесла библиотекарша. – Сейчас поднимусь по черной лестнице и возьму его.

– Только поторопись, – одновременно воскликнули все собравшиеся.

Эмили открыла еще одну бутылку вина. Им нравилось жить вместе. Женщины любили ее как близкого человека и считали друг друга сестрами. Им нравились затеи хозяйки, никто не осуждал и не критиковал ее; только Ян был способен на такое. Ведь никто не скажет после вечеринки: «Дорогая Эмили, не забудь погладить мои рубашки». Миссис Торн ощутила легкое головокружение при виде Зои Мейерс, которая несла фотоаппарат. Она в качестве поощрительного приза немедленно наполнила ее бокал.

– О, Боже! – воскликнули женщины, услышав стук, извещавший о начале представления.

– Он еще в одежде, – жалобно пробормотала библиотекарша, нацеливая объектив на мужчину.

– Это один из тех костюмов, части которого легко и быстро снимаются во время танца, – прошипела Эмили, не отрывая глаз от танцора, расположившегося посередине ее стола.

Трость со сверкающей ручкой опустилась вниз и нажала на клавишу магнитофона. Громкая сладострастная музыка заполнила комнату. Женщины, немного оторопев, расселись по местам.

Мужчина танцевал, вращая бедрами и извиваясь. Сначала его руки освободились от рукавов, а потом и весь жакет лег на столешницу. При этом танцор нисколько не сбился с ритма. Эмили почувствовала, как ее лоб покрывается испариной. Она опасалась потерять равновесие и упасть со стула.

– Сними их!.. – хрипло пробормотала Нэнси Бекенридж.

– Сними абсолютно все! – вторила Лина, уже ничего не соображая от возбуждения, усиленного приличной дозой спиртного.

– Давай посмотрим, что там у тебя имеется, – прищурилась Келли Эндерсон.

Не успели женщины опомниться, как брюки танцора взметнулись над головой от молниеносного движения мужских рук. Ярко-красная полоска ткани, оставшаяся на нем, пульсировала от напряжения. Собравшиеся восхищенно зааплодировали, Зоя свистнула, а Лина принялась улюлюкать. Ее примеру тут же последовала Эмили.

Стриптизер в мгновение ока соскочил со стола и оказался перед сидящими на стульях женщинами.

– Он нам сейчас кое-что покажет, – прошептала медсестра.

– Ну и что? – хрипло пробормотала Келли, протягивая руку и касаясь маслянисто-блестящего бедра. Прикосновение к мужскому телу вызвало у нее визг удовольствия. Затем ее восторг сменился испугом: танцор вызывающе заколыхал бедрами. Эмили застенчиво коснулась эластичных плавок.

– Это так называемые сексуальные трусы?

– Называйте, как вам угодно, – прошептал мужчина, низко наклоняясь к ней. Он извивался и подпрыгивал, а потом закрутил бедрами прямо перед лицом миссис Торн.

Та совершила в этот момент то, на что никогда не считала себя способной: соединив ладони, словно неся воду, Эмили схватила ярко-красную полоску. Женщины засвистели и криками выразили свое одобрение. С дикими глазами миссис Торн взвизгнула и уткнулась лицом в упругую массу, находящуюся в руках.

– О-о-о, неплохо! – похотливо улыбнулся Запонка.

– Моя очередь! – закричали хором остальные. Эмили разжала ладони и отодвинула кресло подальше. На мужчину нацелили объектив камеры и снимали до тех пор, пока он не оказался снова на столе.

«Боже мой, неужели ты это сделала, Эмили Торн?! И тебе, похоже, понравилось…» – произнес внутренний голос. «Черт возьми, я поступила правильно», – дерзко ответила ему женщина, едва шевеля губами.

Шоу закончилось, и Запонка набросил на себя ярко-красную майку, отлично гармонировавшую с полоской на теле. Сладострастная музыка оборвалась, и из динамиков полилась нежная мелодия Пола Маккартни «Моя любовь». Танцор спрыгнул со стола и приземлился перед Эмили.

– Миссис Торн, вы не окажете мне честь? Может, потанцуете со мной?

Женщина чувствовала себя очень уютно в его объятиях. Хотелось, чтобы этот танец длился бесконечно.

– Ну что, отработал я ваши деньги? – вкрадчиво поинтересовался танцор.

– Да, да… Вы устроили замечательное представление, которое очень понравилось моим подругам. Может быть, мы пригласим вас еще раз… Естественно, с другим танцем.

– Ну, разумеется, – согласился мужчина, крепче обнимая ее. – У меня есть плавки «Спидо». Они совершенно сведут с ума этих женщин.

Эмили улыбнулась ему.

– Вечер удался на славу… Вы будете танцевать со всеми по очереди?

– Да, мне бы хотелось, чтобы у всех остались самые приятные воспоминания об этой вечеринке.

– Прекрасно! Лина, твоя очередь, – уступила она партнера подруге.

Потом миссис Торн уселась в свое кресло и наблюдала, как ее постоялицы танцуют с Запонкой. Когда упаковали магнитофон в большую сумку, она поинтересовалась, не желает ли мужчина отведать немного белого вина.

– Извините, – отозвался тот, – но я должен выступать на другой вечеринке, мы договаривались на десять тридцать. Кстати, я продаю свои фото – двадцать долларов за двадцать снимков.

Каждая женщина купила по пачке снимков, и танцор, прощаясь, поцеловал всех по очереди.

Когда за ним захлопнулась дверь, Эмили задумчиво сказала:

– А ведь он чей-то сын… Запонка вел себя, как настоящий джентльмен. Что будем делать с его фотографиями? – спросила она, перебирая снимки. – О, мне нравится вот эта.

– О! У меня возникла идея! – подала голос Лина. – Давайте оформим что-то вроде газеты и поместим в нее снимки, а затем вывесим наше «издание» на кухне. Фотографии будем клеить специальной пастой для обоев. Разместим их на уровне глаз. У нас шесть пачек, значит, мы сможем оклеить все помещение.

– Идиотская, но великолепная мысль, – заметила Эмили. – Давайте займемся этим прямо сейчас, иначе завтра передумаем. Клей в кладовке.

– Это ужасно и очень извращенно, – вздохнула Нэнси спустя два часа, – но мне нравится… А вот эту, с Эмили, нужно увеличить и наклеить на дверь кухни. Давайте проголосуем! Кто против? Таковых нет.

– Я отвезу снимок в лабораторию. Там увеличенную фотографию сделают в течение часа.

– Эй, эй! – предостерегающе воскликнула миссис Торн. – Давайте-ка доедим пироги и попьем кофе. Я сейчас сварю.

– У меня это получится лучше, – перебила ее Келли и включила газ.

– Вечеринка удалась на славу, Эмили, – проворковала Зоя.

– Кто сказал, что жизнь после сорока кончается? – фыркнула Лина.

Разлив напиток по чашкам, Мейерс предложила тост:

– За Эмили, за калории, кофеин, за мечты и за нашу преображенную кухню.

Близнецы Демстер, Роуз и Хелен, живущие над гаражом, соскользнули со своих стульев.

– Они все делают одновременно, – пожаловалась Нэнси. – Они чуть не попадали под стол после первой же рюмки вина. А теперь вот, пожалуйста… Думаю, их нужно чем-либо прикрыть.

– Отлично, – согласилась миссис Торн.

Марта Несбит, подруга близнецов, обычно всегда молчавшая, потянулась за диванной подушкой и прилегла рядом с ними.

– Отличная вечеринка, – пробормотала она и тут же уснула.

– А у меня завтра утреннее дежурство, – заявила медсестра. – Давайте оставим все… Убирать ничего не будем. Буду уходить утром – приведу кухню в порядок. Эмили, я отлично провела время. Мне очень нравится жить здесь. Спокойной ночи!

– Лина, хочешь прогуляться?

– Конечно.

– Мы немного пройдемся по улице, проветримся. Сегодня отличная погода.

Квартал они прошагали в молчании, затем миссис Торн заговорила:

– Знаешь, Лина, прошло довольно много времени, прежде чем я начала замечать хоть что-то, кроме собственного несчастья. Да, мы сегодня много выпили, но это совсем не пьяная болтовня. Вот, смотри, высыпали звезды… Я вижу ковш Большой Медведицы… Господи! Словно встряхнули одеяло с мириадами блесток. Воздух напоминает мягкий бархат, ласкающий кожу; даже влаги в нем не чувствуется. Луна просто великолепна! Настоящая царица ночи! Завтра наступит полнолуние, и мы немного сойдем с ума. Вспоминая о работе в клинике, скажу одно: много странного происходит в такие ночи…

Мне нужно что-то делать, Лина. Я уже давно пришла к такому выводу. Два года на обочине жизни, не в основном русле… Ну, не то чтобы у меня был какой-то определенный план, но все же… Мне нужна жизнь, цель, что-то, ради чего следует трудиться и к чему стремиться. Хочется снова думать и чувствовать. Сегодня я совершила одну глупость… А ладно! Сделанного не воротишь. Я сбрасываю это на вино… А ты, Лина?

– Я довольна, Эмили. Мне для счастья нужно совсем немного… У меня сегодня возникло странное чувство: кажется, что я снова приобрела семью. Мы все сегодня самыми разными способами хотели выразить тебе свою благодарность… Особенно я.

– Ну, это просто один из вариантов сказать, что ты довольна работой в супермаркете, хотя и находишься по восемь часов на ногах, а затем бежишь трудиться в другое место.

– Эмили, мне нужны деньги, и ты это знаешь. Мой муж считал все страховки пустой тратой. Поэтому у меня нет выбора.

– Если я смогу найти какое-нибудь дело, способное заинтересовать и дать выгоду нам обеим, ты обещаешь свою поддержку и помощь?

– Если оно окажется прибыльным, я к твоим услугам.

– Что ж, нужно поработать над этим. Может, удастся что-нибудь придумать.

– Было бы чудесно.

– Господи! Как хочется, чтобы каждый день заканчивался так же хорошо, как и этот, – мечтательно произнесла миссис Торн, сворачивая к дому.

– Я рада нашей крепнущей дружбе, – тихонько заметила Лина. – Мой муж отличался болезненной ревностью и заставлял все свободное время проводить только в его компании. Тогда я не возражала, а теперь понимаю, чего меня лишили. Ты очень хороший человек, Эмили.

– Догадываюсь. Так долго… А, ладно, все это осталось в прошлом. Знаю только одно: нужно жить настоящим.

Паулина приветственно взмахнула рукой:

– Добро пожаловать, Эмилия Торн. Весь мир у твоих ног.

ГЛАВА 10

Присев за стол и едва удерживая чашку с горячим кофе в трясущихся руках, Эмили застонала. Ее мучило страшное похмелье. Те, с Яном, – не в счет. Однако головная боль того стоила. Вечеринка удалась на славу. Если раньше она могла только догадываться, то теперь знала наверняка, что женщины, живущие с ней под одной крышей, – ее настоящие подруги. Конечно, у них существуют свои проблемы, и они делятся ими друг с другом. Вообще-то их лучше считать группой поддержки.

Эмили рассмеялась, взглянув на нововведение, – украшенную фотоснимками кухню. Вот будет весело, если сюда заглянет кто-то из посторонних.

– Итак, жизнь продолжается, – удовлетворенно прошептала миссис Торн.

У нее имелись вполне определенные планы на сегодняшний день. Прежде всего нужно решить вопрос об инструкторе-массажисте, чтобы тот помог ей подтянуть обвисшую кожу, потому что после потери веса кожный покров стал дряблым и некрасивым. Правда, Эмили сомневалась в возможности исправления подобного недостатка.

А вдруг ее тело просто потеряло упругость после наступления сорокалетнего рубежа?

Она взглянула на дверь ванной комнаты и отвела глаза. Туда идти пока еще рановато. Может быть, попозже, но только не сейчас. Вполне возможно, что нынешняя миссис Торн вообще не зайдет в это помещение. Эмили подняла глаза, и взгляд остановился на снимке Запонки. Яну никогда не удавалось выглядеть так хорошо, хотя его фигура была стройна, даже худощава. Он светловолос, поэтому волоски на теле почти незаметны, сливаются с кожей. Когда у мужчины гладкая грудь, это очень сексуально. По крайней мере, так считала сама Эмили.

– Нет, ты определенно сходишь с ума, миссис Торн. Тебе просто необходим мужчина. – Она взглянула на причудливое творение их рук – «газету», где красовалось множество фото танцора. – Да, да, мужчина, – задыхаясь, пробормотала женщина.

* * *

Марта Несбит в свои сорок два года достаточно натерпелась от мужа, которого в свое время заставила закончить юридический колледж и с которым потом мучилась целых двадцать лет. Уходя от нее, он заявил: «Марта, жизнь с тобой напоминает пристальное наблюдение за засыхающей краской». Она получила двадцать пять тысяч долларов и страховку, но потратила все деньги на поиски нового супруга. Спутника жизни ей найти не удалось, и Несбит устроилась почтальоном и заработала болезненные мозоли от многомильных «прогулок» по улицам и этажам города и от тяжеленной сумки, которая постоянно оттягивала плечи. Марта всей душой ненавидела мужчин, особенно юристов-защитников, поэтому на ее фирменной кожаной газетнице красовалась крупная наклейка, видная издалека: «Сначала мы убьем всех адвокатов».

Все женщины, собравшиеся под одной крышей дома на Слипи-Холлоу-роуд, были эмоционально подавлены. Эмили знала, что никто из них не обладает решимостью и мужеством хоть как-нибудь изменить свою жизнь, пуская все на самотек. Лишь миссис Торн сама старалась привнести нечто новое и разнообразное в свое существование.

Из всех этих женщин Эмили оказалась наиболее психически устойчивой и подготовленной к жизни. У нее был дом, драгоценности и меха. Работая в клинике, она не получала зарплату, зато Ян оплачивал страховой полис и делал взносы в пенсионный фонд, что давало ей возможность получить пенсию по достижении шестидесяти пяти лет. Однако немногие могли бы жить на такие деньги, и Эмили не хотела попасть в их число. Она не имела ни малейшего желания лишиться этого дома. Если такое случится, то на нее ляжет ответственность за настоящее и будущее жильцов, потому что теперь они стали ее друзьями, и она просто обязана помочь им, как помогала в свое время Яну. Только на этот раз награда будет другой. Помощь не станет означать самопожертвования и самоотречения. И никаких белых рубашек. Миссис Торн знала, что стоит ей только найти дело, которое обеспечит занятость всех жильцов, они с энтузиазмом возьмутся за него. Никто из ее друзей не поступит, как Ян Торн. А ведь действительно хорошая мысль – женщина помогает женщине. Эмили улыбнулась, потому что такая формулировка ей явно импонировала.

Миссис Торн взглянула на закрытую дверь в ванную комнату. Странно, но никто из жильцов ни разу не осмеливался задать вопрос по этому поводу.

Собираясь выйти из кухни, чтобы привести себя в порядок к деловому дню, Эмили приветственно махнула рукой фотографии на стене: – Хорошая попочка, действительно хорошая. Оказавшись на крыльце, она взглянула на сад, который посадила несколько лет назад и которым постоянно занималась. Цветы уже давали семена, а вот траву нужно полить. Лужайка тоже нуждается в «водопое», но миссис Торн не пользовалась поливочной машиной, так как не желала платить большие деньги за пользование водой. Впрочем, лужайка беспокоила не очень, но живая изгородь, придававшая очарование всему дому, остро нуждалась в поливке. Женщина пометила для себя новое задание в списке дел на сегодня. Если ей самой не удастся полить кустарники, кто-нибудь из жильцов займется этим. Например, Нэнси, которая очень любила работать в саду и время от времени «поить» кусты и другие насаждения, особенно если долго не шел дождь. При пользовании ведрами платить за воду не нужно.

Скоро цветы придется заменить мхами и декоративными растениями и кустарниками. Да, ее сад переживает сейчас не самые лучшие времена. При этой мысли Эмили вздрогнула и поправила себя: «Плохие времена остались далеко позади, в прошлом. Конечно, иногда случаются затруднения и неприятности, но теперь я научилась сама справляться с ними».

Первым делом женщина посетила реабилитационный центр и покинула его, записав фамилии трех инструкторов, выезжающих к клиентам на дом. В клубе ей сказали, что все трое имеют отличную репутацию и считаются прекрасными специалистами. В другой организации ее снабдили еще двумя адресами инструкторов. Затем Эмили отправилась в банк, где встретилась с менеджером, дающим разрешение на получение ссуды. Именно здесь Ян добился кредита на открытие своей первой клиники.

Спустя пять минут после начала разговора миссис Торн поняла, что попытка не увенчается успехом.

– Поймите, – говорил менеджер, – вы не обеспечены хорошей работой и не занимались трудовой деятельностью довольно длительное время. Извините, но ничем не могу помочь. Мне жаль…

– Вам действительно должно быть жаль, мистер Сквайер, потому что я все равно получу кредит. Вы в свое время дали моему мужу деньги, хотя тот даже не начинал медицинской практики. Кто, по вашему мнению, поставил на ноги эти клиники? Я! Больше некому! Мне известно все о методах и приемах управления медицинскими учреждениями, так как мой муж только лечил пациентов. Я не хочу бросать тень на его профессиональные способности, но именно мне пришлось выплачивать кредит, подрабатывая ночами в клиниках. Это должно быть засчитано.

– Должно, но не будет, миссис Торн. У нас банк, а не какая-то лавочка менялы. Без подтверждения кредитоспособности мы не можем дать вам ссуду. Так что, уважаемая миссис Торн, приготовьтесь выполнить огромную работу по добыванию несметного количества бумаг.

– Мистер Сквайер, вы пытаетесь лишить меня мужества?

– Нет.

– Все ссуды в то время были оплачены мною. Причем точно в срок. И вы, зная об этом, отказываетесь мне помочь? Это потому, что я женщина?

– Причина не в этом… Вы собираетесь открыть собственную клинику?

Эмили немного помедлила, затем решительно выдохнула:

– Да.

– Семейную клинику?

– Нет. Да и какая вам разница, если вы не собираетесь давать мне ссуду.

– Миссис Торн, у вас есть личный счет или кредитные карточки, на которых не стоит имя доктора Торна?

– Нет, я за все плачу наличными.

– А счета за электричество и прочие хозяйственные нужды?

– Они на… имя Яна. Я не стала ничего менять, когда он ушел.

– Вам нужно это сделать немедленно. Говорите, вы платите по ним вот уже два года?

– Да. А что, мне необходима кредитная карточка?

– Банкиры любят, когда у человека есть так называемая «кредитная история». Мне действительно жаль, миссис Торн, очень жаль… Не думаю, что вам повезет в других банках: они не играют в игры, правила которых им незнакомы.

– Гм… Вот вы поставили на моего мужа – и выиграли. Чем не рулетка?

– Он врач, миссис Торн, а они, как правило, многообещающи в финансовом плане. Его профессия сыграла положительную роль в решении о выдаче кредита.

– Знаете что, мистер Сквайер? Ваши слова попахивают дерьмецом. Простите, если оскорбила вас. Спасибо, что уделили мне часть своего драгоценного времени.

Прижав сумку к груди, Эмили направилась к выходу. Ей нужно было пройти через невысокую Дверь, напоминающую ширму. Она уже приготовилась открыть ее, но передумала и вернулась к столу менеджера. Тот, нахмурившись, поднял голову и вопросительно посмотрел на женщину.

– Когда мои дела пойдут прекрасно, я приду к вам и продемонстрирую свой счет в другом банке. Это я обещаю вам, мистер Сквайер. Так что грызите локти, уважаемый. А теперь я ухожу.

Миссис Торн сдерживала себя до тех пор, пока не села в машину. Закурив неучтенную сигарету, она моментально расправилась с ней. Прикурив вторую, Эмили решила лишить себя вечером удовольствия на две штуки.

Итак, она непоправимо глупа, ибо давно следовало бы подумать о форме уплаты за коммунально-жилищные услуги и о кредитных карточках. У нее есть счет в Первом банке. Почему она не сказала об этом женоненавистнику Сквайеру? Да, но если у нее ничего не получится, то ее дом пойдет с молотка, и она окажется в положении своих жильцов. Что ж, строения на Слипи-Холлоу-роуд Эмили лишится наверняка, а вместе с ним – своих далеко идущих планов. Вздохнув, женщина включила зажигание.

* * *

Страх – это ужасное чувство, которое заставляет желудок болезненно сжиматься. Эмили где-то вычитала, что нужно бояться только этого ощущения и не умирать раньше самой смерти. Скорее всего, эти слова принадлежали мужчине.

Ян не испугался, начиная собственное дело. А зачем ему это делать, если под боком находится работящая и не задающая лишних вопросов жена. Он беззаботно уходил и приходил на все готовое: обед, ужин, развлечения, белые рубашки и нижнее белье. Супруг даже не знал слова «страх». Может, из этого следует извлечь урок? Если бы не Эмили, ему бы никогда не достичь успеха. Немного подумав, женщина внесла поправку – ему удалось бы, но не так быстро. Эта формула сработала для него… а почему не сможет помочь ей? Вся проблема состоит в том, достаточно ли у Эмилии Торн веры в себя, в свои возможности и силы; сможет ли она решиться подвергнуть опасности свое финансовое положение? Нет, необходимо все как следует обдумать.

Миссис Торн подъехала к зданию банка «Юнайтед Джерси», бормоча себе под нос:

– Если я собираюсь заложить свой дом и потом выплачивать ссуду с процентами, то в чем же дело? У меня есть желание предпринять такой шаг. Значит, я могу использовать собственные деньги и не беспокоиться насчет платы какому-то банку, который, не задумываясь, заграбастает все, что у меня имеется, да еще и душу в придачу. Ян постоянно твердил: «Береги собственные деньги, а пускай в оборот капитал банка». Ну, ему-то это легко было говорить, потому что за его спиной стояла глупышка Эмили. У нее сейчас такой «крыши» нет.

Миссис Торн включила заднюю передачу и выехала со стоянки. Ей необходимо попасть домой, сесть на кухне, прочистить мозги при помощи кофе и неучтенной сигареты. Если хорошенько поразмыслить над проблемой, то решение придет само собой.

Сейчас думать бесполезно: мысли мечутся, нервы взвинчены до предела. Когда кофе сварился, женщина достигла наивысшей точки бешенства. Желая успокоиться (а это можно сделать лишь выместив на чем-то или на ком-то собственную злость), Эмили оставила и горячий напиток, и сигарету на столе и направилась в кабинет, где провела три часа, изнуряя себя упражнениями на тренажерах. Изрядно вспотев, она легла на пол и попыталась сосредоточиться.

– Ты что, умерла? – услышала миссис Торн и увидела остановившуюся на пороге комнаты Паулину.

– Я могу оказать первую помощь, – выглянула из-за ее плеча Марта.

– Послушайте-ка, – произнесла Эмили и перевернулась на живот. Она принялась рассказывать о событиях этого дня. – Идея сама по себе не так уж плоха… Если бы мне только удалось заставить ее работать, вы все были бы обеспечены до конца своих дней. Вообще-то вам пока не придется ничего предпринимать… Выслушайте меня внимательно… Мистер Сквайер спросил, собираюсь ли я открывать клинику. Мой ответ прозвучал однозначно: «Да». Ян начинал с семейного учреждения, расположенного в удобном месте. Я тоже могу открыть клинику… Причем не клуб здоровья, а специализированное предприятие. Большая часть затрат связана с оборудованием и рентой. Нам нужно изыскать средства. У меня есть главные компоненты, так сказать, слагаемые успеха: тонны книг по правильному питанию, Лина знает все о травах и витаминах. Мы можем упаковать различные наборы в красивые коробки и выставить их на продажу. Если мы объединим свои усилия, наша мечта может осуществиться. Единственное, что меня беспокоит, это ваша плата за жилье, ибо без денег я не обойдусь. У кого есть какие-либо соображения?