Текст книги "Странные люди"

Например, когда миссис Рофф принесла коробку с письмами, о которой спрашивала «Мери», девочка опустила руку в коробку и вытащила оттуда воротничок. Этот воротничок, сказала девочка, она еще маленькой обвязала кружевом, собираясь в гости, что соответствовало действительности. Когда мистер Рофф спросил ее, помнит ли она поездку в Техас (в 1857 году, когда Мери было 11 лет), девочка тут же ответила, что очень хорошо помнит, особенно индейцев вдоль Красной реки и как она играла с маленькими девочками миссис Ридер, которые путешествовали вместе с ними.

Она описывала родственников, умерших после смерти Мери Рофф, правильно определяла портреты и называла всех по именам, верно устанавливала родственные отношения и связи с друзьями семейства Рофф. Когда миссис Рофф выложила маленькую вельветовую тюбетейку, принадлежавшую маленькой Мери Рофф, Луранси живо ее подхватила, сказав, что «она» ее носила, когда ей коротко остригли волосы после тяжелой болезни. Еще один удивительный факт среди многих: девочка подробно описала похороны Мери Рофф, упомянув о небольшом инциденте, имевшем место в комнате миссис Рофф незадолго до конца панихиды. О нем знали только присутствовавшие при этом родители покойной, никому ни о чем не рассказавшие.

День за днем, неделя за неделей продолжался этот странный эксперимент. Роффы были убеждены, что девочка, известная под именем Луранси Веннем, была каким-то образом замещена их давно умершей дочерью.

Даже доктор Стивенс удивился, когда однажды, во время проводимых им наблюдений, Луранси повернулась к нему и спросила, не хочет ли он узнать что-нибудь о своей дочере Эмме. Оправившись от шока, доктор ответил, что он был бы весьма признателен за такую информацию. Луранси сказала, что Эмма счастлива и что она недавно разговаривала с ней. Эмма хочет, чтобы родители знали, что она счастлива и хотела бы побывать у них. Девочка принялась описывать Эмму Анжелу Стивенс, скончавшуюся в марте 1849 года; описание было точным, вплоть до х-образного шрама на щеке – следа от хирургического вмешательства с целью удаления инфекции.

Однако время «Мери Рофф» истекало.

16 апреля 1878 года она сказала Роффам, что скоро оставит их, так как Луранси Веннем поправляется и скоро должна вернуться.

7 мая 1878 года «Мери» со слезами на глазах позвала к себе миссис Рофф, рыдая, взяла ее за руки и сказала, что скоро их покинет. Как рассказывают очевидцы, они сидели так несколько минут, затем «Мери» стало трясти, словно в ознобе. Она опрокинулась навзничь, как в обмороке, и некоторое время оставалась недвижима. Спустя несколько минут она открыла глаза и с нескрываемым изумлением спросила: «Где я?»

Луранси Веннем снова стала Луранси Веннем. Но ненадолго. «Мери» снова заняла ее место, и все продолжалось по-прежнему до 21 мая. В тот день, в 11 часов, попрощавшись с семьей и друзьями и дав им некоторые советы, «Мери» окончательно уступила место Луранси Веннем.

Поскольку «Мери» предупредила Роффов о точной дате ее ухода, супруги Веннем смогли присутствовать и наблюдать, как их дочь открыла глаза и пришла в себя. Она сказала родителям, что у нее такое чувство, будто она очень долго спала, хотя и сознает, что это совсем не так.

Приезжали врачи, спрашивали и изучали. Уезжали в полном недоумении от того, что видели и в чем убедились. В июле 1878 года доктор Стивенс объявил Луранси Веннем здоровой, как новенький доллар, как умственно, так и физически. Он получил от Луранси письмо, написанное карандашом, в котором она благодарила его за терпение и заботу. Почерк и стиль ничем не напоминали почерк и стиль «Мери», хотя та же рука совсем недавно писала по-другому.

Луранси Веннем стала привлекательной молодой женщиной. Она вышла замуж за фермера из Уотсеки Джорджа Биннинга. Они переехали в Роллинз-Каунти, штат Канзас, где она родила одиннадцать детей. В 1940 году она еще была жива, тогда ей было 76 лет, и жила она в Калифорнии. Пожилая женщина предпочитала не говорить о тех 15 неделях своего детства, когда она поставила в тупик науку.

Свидетельства по этому случаю обширны. То, что Луранси делала, хорошо отражено в многочисленных томах. Но как и почему это произошло – предстоит еще решить.

30. Одержимость Марии Таларико

Случай с Луранси Веннем произошел более 80 лет назад, но и в наше время встречаются странные люди с подобной историей.

Утром 13 февраля 1936 года под мостом, соединяющим города Сиано и Катанзаро на реке Кораче, Италия, было найдено тело девятнадцатилетнего юноши Джузеп-пе Веральди. Труп оказался полураздетым, большая часть одежды валялась вокруг на берегу реки. Голова покойного лежала на большом камне. Левая рука сломана в локте и сложена под грудью.

Полиция обследовала тело и, не затрудняя себя сбором показаний, ограничилась выводом о том, что подвыпивший Пепе Веральди после теплой встречи с дружками накануне вечером возвращался домой и, находять в мрачном настроении, вызванном недавним любовным похождением, спрыгнул с моста и нашел свой конец.

Однако достаточно было лишь беглого взгляда на место происшествия, чтобы убедиться в смехотворности данного заключения, поскольку Пепе пришлось бы прыгнуть с высоты 100 футов. Веральди же сломал себе только руку и получил, по всей вероятности, легкое сотрясение мозга. В любом случае после падения с высоты 100 футов он не отделался бы такими сравнительно легкими повреждениями, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно раздеться.

Даже непрофессиональный детектив сразу усмотрел бы в этом признаки насилия, но версия полиции по делу Веральди не послужила основанием для дополнительного разбирательства, и дело было официально закрыто.

Полицейское официальное заключение не устраивало родственников и ближайших друзей. Те знали, что в последний раз Пепе видели в компании подвыпивших друзей – Тото, Дамиано, Абеле и Розарио. Ребята играли в карты в задней комнате в таверне Джиозо, когда туда вошел Веральди. Он не принимал участия в игре, а стоял, прислонившись к стене, пил вино и давал ненужные советы игрокам. Около полуночи, как утверждали очевидцы, все пятеро вышли из таверны и направились к мосту, под которым и нашли на следующий день труп Джузеппе.

Предварительное следствие, проведенное полицией, оказалось крайне поверхностным. Представителей властей интересовало только, где и когда в последний раз видели Веральди и что заставило его покончить с собой. Все четверо на допросе подтвердили, что расстались с Пепе у моста, никто не имел ни малейшего представления о мотивах самоубийства, но все в один голос заявили, что он был сильно пьян.

Однако странная история Пепе Веральди на этом не закончилась, она только началась.

Спустя три года после смерти Джузеппе Веральди одну молодую девушку, жившую в Сиано, на другом конце моста, поразила странная болезнь.

Марии Таларико исполнилось семнадцать лет, она была вторым ребенком из шести в семье Таларико.

Она никогда не знала Веральди или кого-либо из его семьи. Единственный раз она видела его, когда с другими подростками бегала смотреть на труп, найденный под мостом, да и то взглянула на него мельком с высоты сто футов. Полиция в это время как раз проводила свое расследование. Это было ровно за три года до того, как странный недуг поразил девушку.

Все началось 5 января 1939 года. В тот день Мария с бабушкой отправилась на работу к матери, служившей на одном из предприятий в Катанзаро. Предприятие, построенное при фашистском режиме Муссолини, находилось за мостом. Ничего необычного по дороге не произошло, но на обратном пути, как только они приблизились к тому месту, где под мостом было обнаружено мертвое тело Веральди, Мария упала. По ее словам, она почувствовала страшную боль в коленях. Проходивший мимо Джузеппе Трапассо пришел на помощь двум женщинам. С его помощью бабушке удалось доставить Марию домой и уложить в постель.

В течение часа девушка находилась в невменяемом состоянии. Она металась и стонала, как будто в каком-то потрясении. Голос, обычно мягкий и приятный, стал хриплым и резким. Она кричала, что хочет видеть мать, и немедленно! Соседский мальчик помчался за матерью, которая тут же прибежала домой.

Мария взглянула на родную мать и покачала головой.

– Вы мне не мать! – закричала она. – Возможно, вы хозяйка этого дома, но не моя мать. Моя мать живет в Катанзаро, на улице Барраче, и зовут ее Катерина. Я Пепе!!!

Мария утверждала, что она является тем человеком, труп которого нашли под мостом три года назад. Она продолжала повторять, что ее «мать» Екатерина Веральди. Возбужденные жители Сиано распространили слух, что Мария помешалась: мол, она вообразила, что является человеком, погибшим давным-давно, и что голос ее и мысли изменились и напоминают голос и мысли Пепе Веральди.

К счастью, в Катанзаро практиковали в это время очень компетентные медики, которые занялись этим случаем с самого начала и методично записывали свои наблюдения.

Доктор Джованни Скамбия оказался первым, кто осмотрел девушку.

Его клиника находилась в Катанзаро, и в общей сложности он нанес 14 визитов в дом Таларико. Очень важно, что доктор Скамбия вел подробные записи наблюдений, как собственных, так и других специалистов, занятых изучением этого дела. В исследовании этого странного случая принимали участие следующие специалисты: доктор Фрагола, психиатр, доктор Пери, окулист, доктор Манци Карелли, директор школы акушерства в Катанзаро, и доктор Винченцо Каталоно.

В самом начале болезни, когда «Пепе» просил привести к нему его мать, госпожа Таларико сказала Марии, что ей лучше послать госпоже Веральди записку. Мария взяла карандаш и написала: «Дорогая мамочка! Если ты все еще хочешь увидеть меня, я твой бедный сын, Пепе».

Но до госпожи Веральди эта записка не дошла. Полиция Сиано вмешалась в странные дела, творившиеся в тихом доме Таларико, и шеф полиции Сальваторе Малоргио попросту конфисковал ее и запер под ключ.

Позднее доктор Скамбия и другие медики вынудили шефа полиции отдать эту записку для сличения почерков Джузеппе Веральди и Марии Таларико. Специалисты согласились, что почерк принадлежал Джузеппе Веральди, хотя записка была написана рукой Марии.

Вечером 5 января Мария встала с постели и выбрала четверых мужчин из дежуривших в доме, предложив им сыграть в карты. Чтобы как-то развеселить ее, они согласились и вчетвером уселись за стол. Каждому из них она дала имена – Розарио, Тото, Абеле и Дамиано, то есть имена тех четверых, игравших в карты в тот последний вечер.

Мария стояла, прислонившись к стене, курила сигареты, потягивая вино. Подобного она никогда не делала в нормальном состоянии. Страсти разгорелись, и в пылу азарта она начала оскорблять игроков.

– Почему это вы не кладете соль, сахар и мак в мое вино, как вы делали в тот вечер? Зачем вы хотите напоить меня – чтобы убить?

Это был голос мужчины, насмешливый голос человека, хорошо знающего, что происходит.

Мария выпила больше двух кварт вина, и вскоре ей сделалось дурно – началась рвота. Через несколько минут она начала кричать и метаться, как бы стараясь защитить себя.

– Абеле! Тото! Оставьте меня! Не бейте! Не бейте меня! Помогите… Помогите! Они убивают меня под мостом!

После такой вспышки она на несколько минут впала в оцепенение, а затем провела бессонную ночь как Мария Таларико.

Семья Веральди услышала об этом странном случае, но не знала, вмешиваться в это дело или нет. В конце концов, они решили испытать девушку. Они выбрали фотографию сестры Веральди, которую Мария, конечно, никогда не видела, и Каритто Джованни, шурин Пепе, принес карточку Марии в тот момент, когда она «разыгрывала» Пепе. Как только фотокарточку показали, Мария схватила ее и назвала девушку по имени. Ока даже рассказала об одном маленьком инциденте, приключившемся с Пепе и его сестрой, о котором шурин раньше не слышал.

На следующий день, согласно записям доктора Скамбия, Мария проснулась очень рано. Она попросила навести в доме порядок, так как ее «мать», госпожа Веральди, придет к ним в семь часов. По мере приближения указанного времени Мария описывала путь госпожи Веральди. Ровно в семь часов посетительница вошла в дом.

Сцена была поистине фантастической. Мария соскочила с кровати, бросилась на шею госпоже Веральди, покрывая изумленную женщину поцелуями, неустанно повторяя: «Мама! Мама! Мама!»

Она подтащила стул для госпожи Веральди и уселась ей на колени.

– Мама! Я тебя не видел уже три года!

– Пепе, как тебя убили?

Незамедлительно последовал рассказ: «Мы были в таверне Джиозо: Тото, Дамиано, Абеле, Розарио и я. Они играли в карты. Я пил вино. Когда я напился, они стали подсыпать мне в вино всякую всячину. Затем они завели меня в то место у моста, около приюта капуцинов, что у стены с тремя фонтанами! Двое из них – Тото и Абеле – схватили меня и толкали в проем в стене. Затем пролез Розарио и ударил меня по голове. Тото ударил меня в глаз. Абеле подошел с камнем и выворотил мне челюсть. Потом они раздели меня и снесли под мост. Тото ударил меня железным прутом и сломал руку. Они сбросили мою одежду с моста, а под голову положили камень, чтобы я был похож на сумасшедшего. Но, мама, я не настолько сошел с ума, чтобы прыгать с такого высокого моста. Я ничем не мог себе помочь. Четверо были против меня одного, а я к тому же выпил 24 стакана вина… Мама, ты знаешь, что один из моих убийц скончался в госпитале?»

Госпожа Веральди не знала. Но, как потом выяснилось, Абеле умер в сентябре 1938 года от сердечного приступа.

«…А Тото, мама, отправился добровольцем в Восточную Африку. Там он был тяжело ранен в лицо. Другой убийца, Дамиано, сейчас идет сюда».

И снова Мария оказалась права. Тото вскоре после похорон Пепе уехал воевать в Восточную Африку и оттуда не вернулся.

Дамиано никто не приглашал в дом Таларико, но, как и предсказала Мария, он прибыл туда через пять минут после ее заявления.

«Пепе» готов был к встрече. Взглянув на девушку, Дамиано фыркнул и заявил, что она не в своем уме. Но «Пепе» стал засыпать его такими вопросами об их совместных делах, что Дамиано был просто потрясен. Вопросы пошли об обстоятельствах смерти Пепе, в ответ Дамиано только тупо тряс головой. Забыв, что пришел сюда похихикать, Дамиано в холодном поту бросился вон из дома. Он наотрез отказался отвечать на вопросы доктора Скамбия. Дамиано не хотел принимать никакого участия в деле, принявшем такой неожиданный оборот.

В те периоды, когда Мария называла себя покойным Пепе, она неоднократно встречалась с родственниками и друзьями последнего и узнавала их всех без исключения. Хотя, как Мария Таларико, она их, конечно, не видела и не знала.

Среди них были Рафаэле и Джованни Веральди – братья Пепе. Она узнала их обоих, как только те вошли в комнату, и назвала их по именам, но отказала в дружелюбии Джованни, потому что, как сказала она, он не уважает их мать. Действительно, за неделю до этого в семейной ссоре Джованни оскорбил мать. Среди прочих узнала она и содержателя таверны Джиозо, и шурина Пепе, и Фабиано Луиджи, близкого друга Пепе. Она попросила Фабиано сходить в Катанзаро и принести ей бутерброд с копченой колбасой и пузырек бриллиантина для волос.

Понятно, что Фабиано удивился, ведь они с Пепе частенько ходили туда за бутербродами, а из косметики Пепе больше всего любил бриллиантин.

Спустя полчаса после того, как Фабиано ушел выполнять поручение, Мария отложила в сторону фотокарточку, которую она рассматривала, и сказала: «Фабиано встретился с Биондо возле военного госпиталя. Они сейчас говорят обо мне».

По возвращении Фабиано доктор Скамбия встретил его перед домом и попросил рассказать его о походе. Фабиано подтвердил, что он, как и сказала Мария, встретился с Биондо около госпиталя и они разговорились о странных делах, творившихся в доме Таларико.

Мария, в образе Пепе, сразу же признала на фотокарточке покойную сестру Манкузо Сальваторе, друга Пепе. А когда еще один из друзей Пепе зашел в дом Таларико, Мария не только сразу же назвала его Дель Апа Антонио, но и напомнила ему, как они вместе работали в Катанзаро на железнодорожной станции во время наводнения в 1935 году. Антонио подтвердил правильность заявления Марии.

Для доктора Скамбия и других медиков было ясно, что Мария Таларико имела доступ к памяти и знаниям покойного Пепе Веральди, но в то же самое время она ничего не знала о Марии Таларико.

Не менее удивительным было появление в этом доме бывшего бригадира итальянской армии Гильельмо Сита, показания которого записал доктор Скамбия.

Сита в момент смерти Джузеппе Веральди работал на таможне, знал Пепе при жизни, но ни разу не видел Марии Таларико до 6 января 1939 года, когда он пришел в дом Таларико, чтобы собственными глазами убедиться в перевоплощении Марии в Пепе. Как только Сита зашел в дом, Мария сказала: «Пусть он войдет в комнату. Это бригадир».

Затем она стала вспоминать, что в тот вечер, накануне смерти Веральди, Пепе видел бригадира. Тот сидел у окна и раскуривал трубку. Все было правдой, и Сита спросил, куда направлялся Пепе, проходя мимо его дома.

Мария, казалось, смутилась. Она взяла клочок бумаги и что-то написала, затем передала записку бригадиру. В записке было написано: «К Лилине».

Сита знал ответ, и вот он на листе бумаги. Сита знал, что Веральди встречался с Лилиной Делией, хорошенькой женой страшно ревнивого соседа Ситы. Он также знал, что в тот роковой вечер Пепе навещал Лилину, о чем Мария постеснялась открыто сказать в присутствии других, а написала в записке.

Бригадир сказал доктору Скамбия, что он пришел в дом Таларико совершенным скептиком, а уходит потрясенным тем, что увидел.

Странный случай с Марией Таларико закончился не менее странно. «Пепе» сказал госпоже Таларико, что у него появилась боль в ногах и что его немедленно следует отвести к мосту, где он подберет свою одежду. Ему объяснили, что одежду забрала полиция. И все-таки, сказал «Пепе», он должен идти к мосту. Выбрав себе в провожатые четырех человек, «Пепе» во главе этой маленькой компании отправился к мосту.

Пройдя мост, Мария немедленно стала спускаться по почти отвесному берегу к реке, на что осмелились бы не все мужчины, не говоря уже о девушке. Ее спутники осторожно следовали за ней. Мать Марии стояла на мосту и кричала, чтобы дочь остановили, а не то она разобьется, но мужчины настолько были заняты мыслями о собственной безопасности, что не обращали на крик женщины никакого внимания.

Мария без труда спустилась по каменистому берегу. Она стала раздеваться, небрежно разбрасывая одежду вокруг. Пройдя по камням точно к тому месту, где лежал труп Джузеппе Веральди, она вдруг повалилась, как будто от удара дубинки, и легла головой на тот же камень, на котором лежала голова покойного Пепе. Правая нога у нее была голой, как и у Пепе. Мария лежала без сознания.

Мужчины, последовавшие за ней, понятно, были смущены таким неожиданным поворотом событий. Они набросили на нее пальто и отошли на почтительное расстояние.

В таком положении Мария лежала на камнях без движения минут десять, потом застонала и поднялась на ноги, крайне изумившись, увидев себя в полураздетом виде, в каком-то диком месте, окруженной толпой людей, взиравших на нее. Она поспешно оделась, и ей помогли перейти через поток к более пологому месту и подняться на мост.

Там она впервые за несколько недель узнала свою мать и семью. Пепе Веральди исчез, она была прежней Марией Таларико и таковой осталась навсегда.

Когда Марии рассказали, что в течение более двух недель она жила жизнью человека, которого никогда не знала, она устыдилась собственного поведения и отказалась выходить из дома. Она не узнала доктора Скамбия, который ухаживал за ней весь этот странный период. Позднее, однако, по просьбе доктора она сделала заявление, чтобы положить конец всевозможным сплетням: «О том, что со мной происходило недавно, я ничего не помню. Не фотографируйте меня, мой кавалер запретил это делать. Мне и во сне никогда не снился тот парень, которого нашли под мостом мертвым. Я с ним никогда не разговаривала и не знала его. Мне 17 лет, и на здоровье никогда не жаловалась. В чем и подписываюсь, Мария Таларико. 9 февраля 1939 года».

Врачи Скамбия, Фрагола, Пери, Каталоно, Карелли имели редчайшую возможность стать свидетелями этого странного случая. Он происходил у них на глазах, так сказать, на пороге их собственного дома. Их свидетельства особенно надежны, потому что многие из тех, кто оказался затронутым этим событием, были их друзьями или пациентами. Довольно пространное описание этого случая было опубликовано в журнале «Ла ризера психика» в июне 1939 года.

Случай Марии Таларико демонстрирует еще раз, как мало мы понимаем из того, что происходит вокруг нас, внутри нас…