Текст книги "Казаки-разбойники"

7

В агентство «Глория» Щеткин приехал с ценным приобретением – крупномасштабной картой Тихорецкого района. Плетнев попытался выведать, где Петр ее раздобыл, но тот отвечал уклончиво. Пускай Антон ломает голову, он любит поставить перед собой задачу, а потом решать ее. На самом деле Петр купил ее много лет назад в Тихорецке, когда гостил у своего приятеля Топоркова. У Щеткина была маленькая слабость – любил географические карты. В своей жизни он путешествовал по стране немного, но в каждом городе покупал карту и свою скромную коллекцию называл заграничным словом хобби. Были у него карты и заграничных городов, и разных стран – подарки от друзей. Но он считал их абсолютно бесполезными. Вряд ли его туда занесет судьба. Правда, изучая их и встречая знакомые названия, он радовался. Одно дело слышать о достопримечательностях Парижа, например, с телеэкрана, а совсем другое видеть его на карте. Какой-нибудь Нотр-Дам казался тогда вполне реальным, вот он – на карте, с двумя зубчатыми башнями, можно тыкнуть в него пальцем. А на экране – это кино, что-то далекое и нереальное.

Щеткин расстелил карту на письменном столе Антона, прижав по углам чем придется. Верхний угол карты придавил томом Уголовного Кодекса в красивом бордовом переплете.

– Смотри, – стал он водить пальцем по ниточке железной дороги, и Антон низко наклонился, прослеживая путь коротко остриженного ногтя Щеткина. – Вот он наш поезд «Москва-Новороссийск»…Едет, едет, едет…

– А это что за ветка? Тут станция, – остановил движение невидимого поезда Антон.

– Это сортировочная, сюда какие-то «кукушки» загоняют, – отмахнулся Щеткин. – Неважно…Так…И где у нас была непредвиденная остановка?

– Официант и проводница сказали, что где-то тут, между Павловской и Тихорецком…

– С точностью до плюс-минус двадцать километров…Да, искать не переискать… Восстанавливаем картину. Он смылся из вагона-ресторана среди ночи не заплатив…Спрыгнул с поезда с криками…

– «Стой, гад!» – подхватил Плетнев. – Его обокрали, и он побежал за преступником.

– Интересно, сколько он перед этим выпил? – Щеткин ненадолго задумался, потом спохватился, что сейчас не время отвлекаться. – Затем…Вариантов масса. Когда его побили железнодорожные рабочие, он либо отправился пешком куда глаза глядят, разыскивая ворюгу, либо отправился дальше путешествовать. А на чем? Денег-то у него нет! Скорее всего гуляет казак по Кубанщине. Пешком. К тому же мы не знаем, планировал ли он выйти на конечной остановке. Может, у него родственники там?

– Где? – Плетнев заинтересованно посмотрел на Щеткина.

– Ну, не знаю… – протянул Щеткин. – На Кубани. Он часом не кубанский казак? Фамилия у него подходящая.

– Слушай, Петь… – попытался вставить слово Плетнев, но Щеткин увлеченно продолжал:

– А, может, он хотел добраться до порта и смыться за границу? Хотя какой-то слишком сложный путь выбрал. Мог бы так далеко не тащиться, а сразу махнуть в Шереметьево-2. Правда, спьяну люди часто усложняют свой путь…

– Все, Петь, хватит разглагольствовать, – решительно остановил ход его рассуждений Антон. – Я еду.

– Куда?

Плетнев наклонился над картой, что-то прикинул и уверенно назвал свой маршрут:

– К югу… Через юго-запад…

– Погоди, Антон, не пори горячку, – придержал его Щеткин, словно тот уже собрался в путь. – У него же нет документов, скорее всего нет денег. Он обязательно позвонит, попросит перевод прислать или…

– Турецкий? Будет просить нас о помощи? Не смеши меня, – не дал ему закончить Антон. – Убивать будут – не позвонит. Все, не могу я тут сидеть. Даже если впустую съезжу, даже если он мне опять в челюсть даст. И вообще…Вдруг он действительно влип куда-нибудь? А мы будем сидеть и ждать от него звонка, то есть бездействовать. Вдруг наше промедление смерти подобно? – неожиданно с пафосом закончил Антон и тут же смутился. – Я к тому, что ждать совершенно бессмысленно. Ты сам это знаешь.

– Ты, наверное, прав, – неохотно согласился с ним Щеткин. – А вот куда ты своего сынишку денешь?

– Может, Ирину попросить? – неуверенно спросил Антон. И сам же себе ответил: – Нет, ее не надо. А то когда Сашка вернется, опять незнамо что придумает. Попрошу соседку. У нас такая добрая женщина живет на лестничной площадке – и соли всегда даст, и спичек у нее целые стратегические запасы. Пирожки иногда приносит угоститься…Главное, не слишком старая, ей это будет не в тягость.

– Я бы взял твоего Васю к себе, но нас дома никого нет целыми днями. И я на службу спозаранку, и сестра на работе. Племянница по каким-то кружкам после школы ходит… – он как будто извинялся перед Антоном, что не может ему помочь.

– Не забывай, что Васе в школу каждый день ходить. Не ездить же ему из Медведково через всю Москву, – успокоил его Антон. – Ну, ладно, ты давай двигай к себе, а я к начальству, надо с Меркуловым обсудить. Да, карту мне оставь. Пригодится.

– Кстати, ты знаешь, сколько там населения? – задал неожиданный вопрос Щеткин.

– Где? На Кубани? – решил уточнить Антон.

– Ну хотя бы в Тихорецке. Когда я туда ездил к Топоркову в отпуск, лет двенадцать назад, там уже было тысяч восемьдесят.

– К чему ты? – не понял Антон.

– Да к тому, что это только в Тихорецке. А во всем районе? Едешь искать иголку в стогу сена, учти.

Щеткин вышел из агентства полон размышлений. Конечно, Антон прав. Надо на месте разбираться. Он бы и сам поехал, но его начальство не отпустит, как пить дать. Ему и так уже давали понять, что он слишком много служебного времени уделяет агентству «Глория». И откуда только получают информацию? Кто-то на него стучит, а вот кто – вычислить нелегко. Есть у него кое-какие подозрения. Но этим надо заняться специально. А сейчас нужно спешить в МУР, приступать к своим прямым обязанностям. Он и так, можно сказать, покинул рабочее место самовольно, никого не предупредив. А на столе оставил стопку чистой бумаги и открытую ручку, словно вышел на минутку. «Минутка» затянулась на два часа, но пока его еще никто не разыскивал. Мобильный молчал. Петр вытащил мобильный и с досадой тихо ругнулся. Заряд кончился. Так что он зря радовался, что никто его еще не спохватился.

В «конторе» Щеткин прямым ходом направился к экспертам. Надо хоть где-то появиться, чтобы потом можно было сослаться на коллег. Дескать, решали дежурные вопросы.

Не успел он взяться за ручку двери, как она сама распахнулась, словно кто-то с силой пнул ее ногой. Скорее всего так и было – в коридор выскочил взъерошенный Корчинский.

– Наконец-то появился, – с места в карьер начал он торопливо. – Я к тебе уже четыре раза забегал. Мог бы и предупредить, если по делу куда ездил. А то говорил – «скорее, скорее», а сам где-то бродишь. – Он укоризненно заглянул Щеткину в глаза. В руках держал распечатку и всем видом показывал, что готов преподнести Щеткину ценный подарок.

– Что, неужели есть чем порадовать?

– Да уж как сказать…С одной стороны есть результаты медэкспертизы, а с другой – уж больно они страшные. – Корчинский потряс перед носом Щеткина распечаткой. – Куда пойдем – к тебе или к нам?

– Давай ко мне. И сделаем вид, что мы очень заняты. Прямо сейчас делай, ладно? – попросил его Щеткин.

Корчинский понимающе кивнул головой. Хороший товарищ, все понимает с первого слова. Но делать вид и не пришлось. Он уже в коридоре принялся информировать Щеткина о своих достижениях.

– Это по делу аварии в Одинцовском районе, где в машине семья сгорела. Все сгоревшие были убиты еще до пожара! – выпалил он.

– Все шестеро? – уточнил Щеткин.

– Ну да, – подтвердил Корчинский. Тем временем они дошли до кабинета Щеткина и он, как радушный хозяин, пропустил Корчинского вперед.

– Слушай, тут такие детали раскрылись…Среди этих бедолаг дети.

– Да ты что? – ужаснулся Щеткин.

– Трое детей…

В кабинете Корчинский широким жестом бросил бумаги на стол Щеткина.

– Значит так, вот результаты экспертиз. Убийца их уже мертвыми рассаживал в машину. А поскольку трупы уже успели окоченеть, подрубил им кости топором. Иначе не помещались.

– То есть он их убил, потом рассадил, потом повез через весь город на машине, а затем уже спровоцировал ДТП, чтобы создать видимость несчастного случая? А наши одинцовские коллеги преподнесли нам как аварию…

– Совершенно верно. Сначала всем раскроил черепа. Обнаружены рубленые раны, которые и привели к смерти. Скорее всего убийца расправился с ними ночью, когда они спали. Иначе трудно объяснить, как ему удалось справиться с шестью человеками сразу. Если у него, конечно, не было сообщников. Если бы убийства произошли во время ограбления квартиры, к нам бы поступила информация от соседей, от родственников – от кого угодно. Все таки шесть человек убить – это не так просто. Что-то да услышали бы… И только на следующую ночь он их всех перетащил в машину. Опять же утверждаю – ночью. Днем вынести шесть трупов на глазах у людей невозможно. В общем, к тому времени они успели окоченеть. Двоих затолкал в багажник, но крышка багажника, по-видимому, не закрывалась, поэтому он им перерубил конечности. И с остальными поступил так же. Кстати, там еще две женщины и мужчина. Который за рулем сидел.

– Владелец машины? Его имя уже пробили?

– Видимо, да, хозяин машины. Этим занимается Бондарев. Скоро приедет, звонил с дороги. Кстати, а что твой телефон не работал? Я раз десять звонил.

– Заряд закончился, – недовольно ответил Щеткин. Ему хотелось поскорее сесть за отчет Корчинского и эксперт это понял.

– Ладно, бегу, а ты работай.

Щеткин в уме высказал несколько крепких словцов в адрес одинцовских органов милиции. Это на их территории произошла авария, и они своими силами пытались провести расследование. Две недели протянули. Хорошо хоть провели по свежим следам некоторые экспертизы. Но балбесы даже не додумались сразу сообщить в МУР, что сгоревшая машина с московскими номерами. Думали сами разобраться, а потом уже похвастаться результатами успешно проведенного расследования. Дескать, и они не лыком шиты… Петр Ильич только успел ознакомиться с новыми деталями результата медэкспертизы, как на пороге появился Бондарев.

– Петр Ильич, по номеру машины пробили хозяина. Вот адрес – улица Новаторов, дом 6. Сейчас поедем?

– Машина не угонялась?

– Я выяснял, в угоне не числится.

– Тем лучше. Я сейчас пойду за санкцией на обыск, едем прямо сейчас. А ты пока почитай результаты экспертизы.

На улице Новаторов на звонок в дверь никто не отвечал. От соседей получить достоверную информацию было весьма затруднительно, все таки две недели – большой срок. Спроси у Щеткина, что он делал две недели назад, вряд ли вспомнит… Соседи справа сообщили, что ночью никакого шума не слышали. Соседка слева вспомнила, что вроде бы две недели назад услышала в час ночи короткий вскрик, но не придала этому значения. Соседи за стеной нередко ссорились. Правда, последние две недели за стеной было тихо, она даже порадовалась, что они съехали. И только молодая мамаша с первого этажа вспомнила, что две недели назад, когда она кормила своего младенца, после трех часов ночи несколько раз хлопала дверь подъезда.

– А почему вам так точно запомнилось время?

– Как раз две недели назад моя мама приехала, помочь мне с ребенком. Я ей жаловалась, что он плохо спит, приходится ночью кормить, чтобы поспать потом хоть немного. Ну она и решила пожить у меня какое-то время. И в первую же ночь малыш проснулся оттого, что дверь в подъезде хлопала каждые минут двадцать, у нас доводчик в двери очень тугой, дверь сначала закрывается медленно, а потом сильно хлопает. Мама тогда сказала, что понятно, почему ребенок не спит, если такой грохот стоит по ночам.

– Вы не выглядывали, кто там так шумел?

Что вы! – удивилась молодая женщина. – Ночью открывать дверь своей квартиры? Когда в подъезде постоянно какие-то подозрительные люди ходят? Жизнь дороже!

Сопоставить оба события за давностью времени было невозможно. Слышала ли соседка слева от квартиры Ахметовых вскрик за стеной в ночь убийства и хлопала ли дверь на следующую – оставалось загадкой.

– А семью Ахметовых вы знаете? – спросил Щеткин молодую мамашу.

– Мы здороваемся, но видимся редко. Я же сейчас в декретном отпуске, гуляю только днем с ребенком, когда все на работе. А они встают рано, все на рынке работают.

– Откуда вы знаете?

– Да сумки такие клетчатые на себе носят, по виду совсем неподъемные. Обычно такие таскают торгаши.

– А сколько членов семьи у Ахметовых вы не знаете?

– Нет, потому что к ним родственники часто приезжают, останавливаются. Одни приезжают, другие уезжают. Честно говоря, я даже не всматриваюсь в лица. Зачем они мне? – пожала плечами молодая женщина.

– Начнем обыск? – спросил Бондарев. Парень отличался деловитостью, Щеткин любил с ним работать. Пригласили представителя ЖЭКа, понятых из соседней квартиры – пожилую пару, которая, по всему было видно, недолюбливала своих бывших соседей. Женщина принялась жаловаться, что соседи устроили в своей квартире настоящий постоялый двор.

– И ездят к ним, и ездят…Сумки тяжелые таскают. Наверное, за товаром. Все время курят на площадке – спасу нет. Как не выйдешь – дым коромыслом. Я им говорю: «Курите дома, почему соседи должны страдать?» А они мне: «А дома дети».

– Шумят? – уточнил Щеткин.

– Да нет, не особо, – нехотя призналась женщина. – Но ведь ходят и ходят, то вверх, то вниз…

Бондарев тем временем прохаживался по спальне и вдруг метнулся к стене.

– Смотрите, Петр Ильич, совсем недавно замазывали… – он показал на свежую краску на стене, из-под которой проступали бурые пятна. Соседка округлила глаза и тихо охнула.

В ванной кафельный пол на первый взгляд был чистый. Но когда оперы присмотрелись повнимательнее, даже без всякой экспертизы заметили темные подтеки в швах между плиткой.

– Ну, все ясно, – прокомментировал Бондарев.

– Тут в помойном ведре я тоже кое что обнаружил, – раздался голос Константина из кухни.

Когда Щеткин зашел в кухню, Константин держал в руках целлофановый пакет с окровавленным полотенцем.

– Сегодня день богатый на улики, – удовлетворенно отметил Бондарев, – еще бы хозяина найти.

Соседка оживилась.

– Он может быть у первой жены. Она иногда сюда приходила скандалить. Все какие-то деньги требовала. Я слышала – она прямо в прихожей начинала кричать, что он дает мало денег на детей.

– Так у него дети и в первом, и втором браке?

– Нет, во втором дети не его, а его жены, – сообщила всезнающая соседка.

– Пойду в ЖЭК выяснять место его предыдущей прописки, – вызвался Бондарев.

– Кстати, а какого роста был Ахметов? – спросил Щеткин у соседки, ни на что не надеясь. Вряд ли она могла ответить на его вопрос. О глазомере женщин он был невысокого мнения.

– Среднего, приблизительно метр семьдесят два, – ответила словоохотливая соседка. Похоже, ей нравилось, что она находилась в центре внимания.

– Такая точность? – похвалил ее Щеткин.

– Просто рост моего мужа метр семьдесят семь. И он заметно выше этого Ахметова. У меня глазомер хороший, – не преминула прихвастнуть соседка.

– Надо организовать наружное наблюдение, – распорядился Щеткин, когда они с Бондаревым садились в машину. – Этот Ахметов, если он жив, может где-то скрываться, но вдруг надумает посетить свой дом. А скорее всего жив, потому что человек за рулем сгоревшей машины был высокий, около метра восьмидесяти.

Щеткин только вошел в свой кабинет, как в дверь постучали. Запыхавшаяся Ирина быстрым шагом прошла к столу и плюхнулась на стул.

– Что ты такая взволнованная, будто за тобой гнались? – поинтересовался Щеткин.

– С первого этажа на четвертый поднималась, попробуй тут не запыхаться. Ну, как ваше совещание прошло? Я все жду, жду от тебя звонка, а ты как в воду канул, – обиженно проговорила она.

– Ира, дела идут своим чередом. Просто их много, я не успел тебе позвонить. Насчет Саши: на его розыски поедет Антон.

– А ты уверен, что нужно посылать именно его?

– А кто сказал, что его посылают? Он сам вызвался. И свое желание аргументировал весьма убедительно.

– А как он будет искать? За трое суток Саша до Северного полюса может добраться, – явно преувеличила возможности своего мужа Ирина.

– Не волнуйся. Если за дело взялся Антон, он все обмозгует.

– Да, а Вася? На кого он Васю оставит? – заволновалась Ирина.

– С Васей полный порядок. Там у Антона какая-то соседка хорошая, говорит – добрая, пирожки печет. Присмотрит за Васей.

– А я на что? – в голосе Ирины прозвучала неприкрытая ревность. – Тем более, что к Васе особый подход нужен. Неизвестно, что еще за соседка такая. Для Васи главное не пирожки, а отношение.

– Ира, не я решил. Положись на Антона. Думаю, он знает, что делает. – Щеткин подавил в себе легкое раздражение. Эти семейные игры ему уже немного надоели. Сколько можно выступать в роли буфера в этом треугольнике?

– Ну хорошо. Решил, так решил, – сдалась Ирина, хотя голос ее звучал недовольно.

– Ир, а как там дела с нашим «Лесорубом»?

– Принесла я психологический портрет, читай на здоровье. – Ирина положила на стол файл, по объему немалый. – Ладно, пойду, мне покоя не дает этот, с ногтями. О таком типе я даже в книжках не читала. Персонаж из фильма ужасов…

– Кстати, а как тебе та старушка Марта Сикорская? Как ты думаешь, у нее все дома? – Щеткин покрутил пальцем у виска.

– Ну, не совсем, тут тебе и навязчивая идея, и мания преследования… Но старушка бедовая. Такая маленькая, щупленькая, кажется, толкнешь – и рассыплется. А сумела отбиться, да еще после болевого шока.

– Может, у нее крыша после этого поехала?

– Я разговаривала с родственниками, говорят – всегда такая была.

Ирина ушла, Щеткин приступил к чтению психологического портрета бандита, которого уже окрестили «Лесорубом». Он насиловал одиноких девушек, а потом своих жертв заваливал ветками в Измайловском парке. Притом ветки он не ломал и не подбирал под ногами, а действовал небольшим туристическим топориком или тесаком. Все девушки погибли от удушения, а с последней от так и не снял мужской галстук, который и использовал как петлю. И за последние два месяца четыре девушки уже лишились жизни. И только потому, что в позднее время оказались в парке, сокращая путь домой. Щеткин горестно вздохнул. Сколько не предупреждай народ, что в темноте опасно ходить в одиночку, никто не верит, что несчастье может случиться именно с ними. Последняя жертва спешила с работы домой к маленькому ребенку, которого оставила на старенькую бабушку, и пошла не по освещенной улице, а решила срезать угол и завернула в парк. Экономии пять минут, а жизни лишилась.

Бондарев принес адрес прежней прописки Ахметова. Щеткин отрядил его к первой жене Ахметова, провести дознание и выяснить, какое отношение к последним событиям она имеет. Бондарев вернулся довольно скоро. Первая жена Ахметова дома не появлялась уже недели две. Во всяком случае в последнее время никто из соседей ее не видел. Бондарев долго звонил в дверь, прислушивался – в доме никакого движения. Вскрывать дверь не было оснований. Никто о пропаже Лилии Ахметовой не заявлял. Было принято решение выставить «наружку» и по этому адресу.

В дверь кабинета Щеткина постучали – вошла женщина среднего возраста с незапоминающимся лицом, и чтобы как-то расцветить его, она яркой помадой обвела губы, лихо выехав за контуры их естественного рисунка. Щеткин как увидел эти губы, никак не мог отвлечься от них, и его взгляд время от времени возвращался к малиновым лепесткам, на которые теперь так смахивали эти губы. Но он был человеком волевым, и в конце концов сумел собраться и сосредоточиться, вникая в ее историю.

– Я возвращалась из магазина, уже совсем стемнело, – подробно описывала происшествие дама. – И тут меня неожиданно сзади как кольнет, а я ведь даже шагов не слышала. Я вскрикнула от боли, а оно у меня сумку из рук вырвало, цепочку золотую с шеи сорвало, загоготало в лицо так страшно, таким леденящим хохотом, как в фильме ужасов, и побежало прочь.

– А какое оно? Опишите поподробнее, – не удивился Щеткин, что уличного грабителя дама назвала в среднем роде. И не такое бывало в его практике.

– Такое высокое, худое, с длинными белыми волосами, все его лицо закрывало. А когти! – дама содрогнулась то ли от ужаса, то ли от отвращения. – Оно все-таки человек, но когти гораздо больше, чем человеческие.

– Железные, что ли? – попытался подсказать Щеткин.

– Укололо, как железными. А на самом деле вполне человеческие, но очень длинные и острые.

– Куда укололо?

– Под лопатку. Могу показать, я специально кофточку надела, чтобы легче было показать.

Щеткина смутила готовность дамы продемонстрировать свою обнаженную лопатку и он спросил:

– К врачу ходили?

– Конечно, я сразу в травмопункт поехала. Мало ли какую заразу он мне туда засадил! Вдруг у него под ногтями яд кураре?

– Ну, вы бы не прошли и пары шагов.

– Да знаю, читала в одном детективе. Но тогда испугалась. Врач сказал, что укол сделан острым предметом, но не ногтем, продезинфицировал это место, укол против столбняка сделал и велел к вам идти. Я справку принесла.

Щеткин облегченно вздохнул, что не надо заглядывать даме под кофточку и принялся читать заключение доктора Орлова П. И.

– Напишите заявление, мы этим займемся, – пообещал Щеткин. Он понял, что «Крюгер» активизировался. Это уже второее заявление от пострадавших за эту неделю.

Дама села за столик и стала добросовестно описывать свою необычную историю. По ходу изложения она вспомнила, что заметила голубой глаз существа, когда прядь длинных волос на секунду взметнулась в момент его леденящего хохота. Вспомнила, что волосы были не просто белые, а как будто их долго вытравливали перекисью водорода, то есть он был не альбиносом – с гордостью вспомнила научное слово пострадавшая. Она надолго задумывалась, припоминая детали, которые могли ускользнуть от нее в момент нападения, а сейчас очень бы помогли следствию. В кабинет Щеткина за это время уже заходило с десяток сотрудников, дважды забегала Ирина, трижды Корчинский, дама отвлекалась и нервничала. Ее лицо выражало негодование. Она считала, что делом занимается только она, а остальные бегают, чтобы продемонстрировать активность, но тем самым отвлекают ее от ответственного поручения. Наконец она закончила и вручила Щеткину заявление размером с хорошее школьное сочинение выпускника одиннадцатого класса. Внизу подписалась полным именем – Зархи Алла Семеновна, дизайнер.

Щеткин пообещал ознакомиться с новыми деталями, коих, как он предполагал, набралось на три дела: о загадочном существе, о состоянии здоровья дамы и о деньгах, которые она не донесла домой. Деньги были тоже не простые, как и история дамы. Это был ее гонорар за декоративное оформление нового здания ЖЭКа Юго-Западного района. Указывался полный адрес местонахождения ЖЭКа, номер заказа, сроки исполнения и сумма вознаграждения. Щеткин с удивлением отметил, что сумма превышает его полугодовую зарплату. По срокам получалось, что заказ она выполнила за месяц. «Если раскрою ее дело, а к тому времени окончательно рассорюсь с начальством, попрошусь к ней в подручные», – подумал Щеткин. Он никогда не думал, что ЖЭК в состоянии отваливать такие суммы хрен знает на что.

– Ну наконец-то она ушла, – вбежал в кабинет Бондарев. – Я думал, она у вас навеки поселилась. У меня такая же была, сидела, как будто ей тут медом намазано. Но моя уже старушка, ей делать нечего. А ваша, вроде, еще вполне трудоспособна. Безработная, что ли?

– Писучая оказалась, творческий человек, – оправдал посетительницу Щеткин. – А у тебя что?

– Заявление от родственников Сигаловой С.М. из больницы номер двадцать шесть. Вчера она возвращалась довольно поздно от них домой и у метро Медведково на нее напало чудовище. Волосы белые, может даже седые, когти длинные, как у вампира. Рот черный и большой, гогочет нечеловеческим смехом. Укололо ее в спину, выхватило сумку с деньгами и документами и убежало. Пожилая женщина от болевого шока потеряла сознание. К счастью, ее обнаружили прохожие и на руках донесли до больницы, совсем рядом больница была. А то так бы и скончалась от потери крови, он зацепил легкое и еще несколько миллиметров – до сердца достал бы.

– Ничего себе! – воскликнул Щеткин. – Вот это «когти»! Эта писучая тоже описывает длинноволосое чудовище с когтями, он и ее ограбил.

– Она-то своими ногами пришла, ей крупно повезло. А Сигалова лежит в реанимации.

– Чем он ее проткнул – известно?

– Узкое длинное лезвие, чуть толще шила.

– А ну зови Ирину, хочу дать ей почитать заявления. Три нападения за одну неделю – не многовато ли будет для чудовища с нечеловечески длинными ногтями? И заметь, все нападения произведены исключительно на пожилых женщин.

– А я и не удивляюсь. Они обычно вечерами не опасаются ходить, думают – кому они нужны? Это молодые девчонки еще как-то остерегаются, прислушиваются к шагам сзади. Да к тому же с пожилыми и справиться легче, они даже отпор не могут дать. Эта старушка Марта счастливое исключение. Думаю, если бы грабитель был не один, она все равно просто так не сдалась бы, старой закалки бабуся. Она, кстати, в лагерях не сидела в сталинские времена?

– Да кто ж ее знает…Мне как-то в голову не пришло спросить об этом. Я и так восхищен ее отчаянностью.

– Наверное, сидела, – убежденно сказал Бондарев. – А вот Сигалова не сидела. Правда, она и по возрасту моложе… Даже не попыталась что-то сделать, чтобы защитить себя.

– Еще бы, если тебя сзади протыкают так, что ты сознание теряешь… – съехидничал Щеткин.

– Однако же эта с губами пришла как ни в чем не бывало, еще и целое сочинение тебе накатала. Хотя он ее тоже пырнул сзади.

– Этой повезло. По какой-то причине он ее легонько кольнул, так, для острастки. А, может, силы не рассчитал. А следующую видишь – пырнул уже со всей дури, совершенствуется гад. Чтобы жертва не смогла описать его. А она, между тем, пришла в сознание и описала. Так что зря ты Сигаловой не доволен. Надо дать ориентировку всем патрулям, чтобы искали длинноволосого блондина с длинными ногтями.

– Если только он не действует в парике и с накладными ногтями.

– Сначала ищем длинноволосого блондина, а потом уже будем думать о парике.

Только Бондарев вышел из кабинета, Щеткин принялся названивать домой. Трубку не поднимали. Сестра на работе, он это знал, а вот племянница должна была сегодня прийти домой пораньше. Он позвонил ей на мобильный:

– Зайка, – обратился он к ней, как обычно обращался, – ты где это ошиваешься?

– С подружками гуляю, – удивилась племянница вопросу дяди. Как-то он прежде не интересовался среди дня, где она проводит время.

– Будь осторожнее, Зайка, по пустырям и темным дворам не шляйся. И подружек предупреди.

– А мы и не шляемся. А что? Страшный дядька появился?

– Отнесись к этому серьезно, девочка, – игнорировал ее насмешливый тон Щеткин.

– Заметано, щас предупрежу, – пообещала Зайка. Она еще не отключила телефон, а уже принялась оживленно передавать новость подружкам о страшном дядьке, который подстерегает юных девушек в пустынных дворах и делает с ними что-то ужасное.

Щеткин подумал, что сегодня же купит ей газовый баллончик. Даже если «Крюгер» до сих пор нападал только на пожилых женщин, неизвестно, какие планы у него на будущее. Да и «Лесоруб» гуляет на свободе. И хотя он промышляет совсем в другом округе, какое-то средство самозащиты молоденькой девочке надо иметь непременно.