Текст книги "Смерть на рельсах"

На следующее утро ему позвонил Брэгг.

– Вот что, молодой Парри, подъезжай сюда в офис и захвати с собой все разрезы.

– Прямо сейчас?

– Да.

Парри взглянул на часы.

– Я буду в десять пятьдесят.

– Хорошо.

Приехав в Лидмут, Парри прошел с платформы номер один в арку и одолел пару пролетов темной крутой лестницы. Она привела его в коридор с застекленной крышей, по обе стороны которого шли двери. Он зашел в одну из них, оказавшись в просторной комнате с окном во всю стену. Перед окном стоял большой письменный стол, рассчитанный на три рабочих места для чертежников. Два места из трех были заняты молодыми людьми. В камине горел огонь, в воздухе висел дым.

– Боже! – воскликнул Парри. – Что за атмосфера! Вы что, никогда не проветриваете комнату?

– А тебя сюда звали? – огрызнулся ближайший чертежник. – И без тебя тошно.

– Если бы я не заглядывал к вам, вы бы тут вообще закисли. Брэгг там?

– Да, но с ним старина Хорниман, – ответил второй. – А чего это ты приперся? Мы думали, что хоть теперь отдохнем от твоего общества.

– Да уж, у вас тут элита подобралась, – заметил Парри, вешая свое пальто. – Очередной гениальный проект, Болтон? – сказал он, заглядывая через плечо ближайшему чертежнику.

– Ничего особенного, просто новый пешеходный мост для Лидватера.

– Все как обычно?

– Нет. Взгляни, вот ступеньки, – и Болтон углубился в описание своего проекта, которым он явно очень гордился.

Парри заинтересовался, и они обсудили требования к движению в Лидватере, пока из-за двери не выглянул Брэгг – посмотреть, не появился ли Парри.

– Можете чем-нибудь заняться, пока я буду занят, – сказал Парри и отправился вслед за Брэггом в соседний кабинет.

Брэгг закрыл за ними дверь.

– Вчера вечером я никак не мог заснуть и размышлял об этом случае с разрезами, – сказал он, доставая свой портсигар. – Я склонен согласиться с тобой, что здесь что-то нечисто. Я подумал, не просмотреть ли нам на всякий случай еще парочку-другую страниц.

Парри кивнул.

– Хорошо. Но зачем? Ведь это незначительная ошибка, как ты сказал вчера.

– Да, действительно, – ответил Брэгг. – Я и сейчас так думаю. Но все равно, не помешает просмотреть другие разрезы, чтобы уж быть уверенным, что больше ошибок нет.

– Хорошо, – повторил Парри. – Начнем по порядку, с первого разреза?

– Да. Здесь у нас наши копии. Сначала проверим уровень земной поверхности по осевой линии. Ты будешь читать цифры, а я сверять.

После Редчерча строящаяся железнодорожная линия около полумили шла практически по самой поверхности земли. Для этого участка на одном чертеже умещалось от четырех до шести разрезов. Парри начал с первого разреза и остановился, дойдя до двадцать четвертого.

– Прошли две дюжины, – заметил он. – Все в порядке. Думаешь, есть смысл продолжать?

– Давай-ка еще посмотрим, – решил Брэгг.

Парри двинулся дальше. Уровень земли начал повышаться, и железная дорога ушла в выемку. Двадцать пятый разрез был в порядке, двадцать шестой тоже, а на двадцать седьмом Брэгг остановил Парри.

– Прочти-ка еще раз, – спокойно произнес он.

– Двадцать седьмой: тридцать восемь точка два девять.

Брэгг с подозрением взглянул на Парри.

– Двадцать седьмой: тридцать семь точка два девять, – произнес он. – Вот что, Парри, мне это не нравится. И здесь расхождение. – Он беспокойно шевельнулся. – Меня всегда это слегка беспокоило, знаешь ли, – продолжил он. – Однако не будем торопиться с выводами. Продолжай и отмечай расхождения.

Парри был поражен их новым открытием, затем продолжил читать.

– Двадцать восемь: сорок точка один семь.

– Двадцать восемь: тридцать девять точка один семь. Расхождение. Продолжай.

Дальше выяснилось, что в каждом из шести следующих разрезов, с двадцать девятого по тридцать четвертый включительно, вкралась ошибка на фут. Брэгг выглядел озабоченным.

– Продолжай, – сказал он, когда Парри остановился, чтобы выразить свои чувства.

– Тридцать пять: пятьдесят три точка два один.

Брэгг слегка задохнулся и изумленно воскликнул:

– Боже мой! Тридцать пять: пятьдесят один точка два один. Два фута ошибки!

Он беспомощно взглянул на Парри. Парри ответил ему таким же взглядом и промямлил:

– Этого просто не может быть! Надо проверить. – Он сам заглянул в книгу, по которой делал сверку Брэгг. – Точно, пятьдесят один. Что все это значит, Брэгг?

Брэгг только головой покачал.

– Боюсь, дело плохо, – сказал он, и его голос дрогнул. – Похоже, что случилось как раз то, о чем я вчера подумал.

– Что же это?

– Давай-ка доведем дело до конца, а потом поговорим об этом. Вперед!

Они проверили оставшиеся разрезы, затем свели воедино все найденные несоответствия. Результат их поразил: из ста восьмидесяти восьми разрезов восемьдесят девять имели ошибку в один фут и сорок два – в два фута. Ошибок, превышающих два фута, они не обнаружили.

– Что ж, – сказал Брэгг, – если мои предположения верны, эти ошибки появляются лишь в выемках определенной глубины. Давай проверим это.

На проверку ушло изрядное время. Чтобы получить реальную цифру земной поверхности по осевой линии для каждого разреза, заниженную цифру нужно было скорректировать, исходя из точных данных. Полученные цифры они записали в три колонки – в зависимости от глубины разреза и размера ошибки.

Наконец результат был получен. Он был весьма показательным. Все разрезы глубиной менее пятнадцати футов были даны без ошибок. Разрезы глубиной от пятнадцати до тридцати футов глубиной были изображены с ошибкой в один фут, а глубже тридцати – с ошибкой в два фута.

– Но почему? Почему? – повторял Парри. – Что ты об этом думаешь, Брэгг?

Брэгг вновь покачал головой.

– Мы всего-навсего вскрыли факт серьезного мошенничества, молодой Парри, – сказал он хмуро, – в весьма крупных масштабах. Это дело – в компетенции Марлоу и, полагаю, полиции.

Глава 11
Мошенничество!

Парри уставился на Брэгга, онемев от изумления.

– Господи, Брэгг, – наконец произнес он, – ты шутишь? При чем здесь полиция?

Но Брэггу было не до шуток.

– Смотри, Парри, – сказал он, – обо всем этом никому ни слова. Понял? Мы сейчас же доложим обо всем Марлоу, Ты сам сделаешь это. Если его не будет на месте, ты отыщешь его и все расскажешь. А я приду, сняв пару копий. Вот, забери книгу с разрезами.

Парри знал, что, когда Брэгг в таком состоянии, лучше всего молча исполнять то, что тот предлагает. Он забрал свою книгу, вышел в коридор и, открыв другую дверь, прошел в небольшую комнату, обставленную гораздо лучше, чем офисы чертежников. За пишущей машинкой сидела привлекательная молодая женщина с жемчужным ожерельем и золотыми браслетами.

– Здравствуйте, мисс Амберли! Шеф не занят? – натянуто улыбнулся он ей.

– Сейчас узнаю.

Она скрылась за другой дверью, а Парри остался стоять перед ее столиком. Его заинтриговала эта история с разрезами, и он был рад, что Брэгг не взял дело в свои руки, отстранив всех остальных, хотя обычно он именно так и поступал: собирал нужные материалы с чужой помощью, а Марлоу передавал их сам лично. Нет, пожалуй, не совсем так: он всегда, что называется, отдавал долги сторицей. Но все равно…

– Мистер Марлоу примет вас.

Секретарша оставила дверь приоткрытой, и Парри прошел в кабинет. Шеф что-то писал, сидя за столом.

– Ну, Парри, как подвигается строительство? – спросил он, взглянув на молодого сотрудника.

Марлоу пользовался репутацией человека, трудного в общении, но Парри легко ладил с ним. Марлоу был особенно предупредителен, когда предлагал Парри его нынешнюю должность. С того времени у Парри всегда оставалось благоприятное впечатление от встреч с ним, время от времени случавшихся по производственным вопросам.

– Хорошо, сэр, – ответил Парри. – Все в порядке. Брэгг послал меня к вам в связи с весьма странным случаем. Он сейчас подойдет с кальками.

Марлоу откинулся назад на своем стуле.

– Что ж, – сказал он, – звучит интригующе. Что же это за эпохальное событие?

– Сэр, мы обнаружили, что чертежи большей части наших разрезов – подложные.

– Что? – интонация Марлоу мигом изменилась. – Что вы имеете в виду?

Парри объяснил, в чем дело. Марлоу кивнул, но сам ничего комментировать не стал, лишь произнес:

– Подождем Брэгга.

Вошел Брэгг.

– Садитесь поближе, вы оба, – сказал Марлоу. – Ну, Брэгг, что скажете?

Они устроились по разные стороны письменного стола, вокруг книги с поперечными разрезами, которые являлись предметом разговора.

– Парри рассказал, что мы обнаружили? – спросил Брэгг.

Марлоу кивнул.

– Сэр, я расскажу вам, о чем я думал вчера целую ночь. Чтобы вы поняли ход моих мыслей, я скажу два слова о предыдущих событиях. Во-первых, мы обнаружили, что в книге Парри есть чертеж, который отличается от оригинала одним показателем в каждом разрезе. Во-вторых, был найден обрывок подлинного чертежа этих секций, который, само собой, отличался от чертежа в книге Парри. В-третьих, на каждом из чертежей были воспроизведены надписи карандашом, сделанные мною и Акерли. Я также обратил внимание на то, что при изготовлении чертежей этих секций, насколько мне известно, не было допущено никаких ошибок, которые потребовали бы их полной переделки. Далее, я абсолютно уверен, что не подписывал дважды на чертеже фразу о необходимости постройки водоотвода.

Марлоу снова кивнул. Он слушал крайне внимательно.

– Очевидно, – продолжил Брэгг, – что кто-то тайно скопировал этот чертеж. Я задал себе вопрос: для чего это сделали? Сперва я предположил, что кто-то из моих парней допустил ошибку в своих разрезах и не захотел признаться в ней. Но чем больше я над этим думал, тем менее правдоподобным мне казалось это предположение. Если это сделал один из парней из нашего офиса, он бы уничтожил оригинал и заменил его новым. Вы согласны со мной, сэр?

– Да, согласен, – ответил Марлоу. – Есть еще одно соображение, говорящее в пользу этого. Ваши парни и не стали бы делать новый чертеж. Они просто сразу убрали бы неверные отметки. Зачем им возиться с изготовлением копии? Они бы обратились к вам, признавшись, что допустили ошибку, и посоветовались бы с вами о том, как лучше всего исправить ее.

– Я согласен с вами, – сказал Брэгг. – Мне тоже пришло это в голову. Добавлю также, что, когда я вчера изучал обрывок чертежа, который мне передал Парри, я обнаружил, что на нем отсутствуют более блеклые места. Если бы одни цифры были изменены на другие, вокруг них оказалось бы пятнышко, более блеклое по цвету. Я захватил с собой парочку чертежей, и вы можете сами убедиться, что этот чертеж не переправляли.

– Ясно, – ответил Марлоу.

– Я задумался над этим, – повторил Брэгг, – и чем больше я размышлял, тем больше склонялся к весьма серьезному выводу – столь серьезному, что долгое время не решался принять его.

– Я пока не понимаю, к чему вы клоните, – жестко сказал Марлоу.

Брэгг тяжело вздохнул.

– Мне показалось, что новый чертеж выполнил кто-то со стороны.

– Ага! – Марлоу даже присвистнул. – Очень на то похоже, Брэгг. И что же?

– Я перебирал другие возможности, но лишь укрепился в мысли, что это именно так. Тогда я принял эту возможность в качестве рабочей гипотезы и задался вопросом: кто мог это сделать, если он не из наших?

Брэгг сделал паузу. Марлоу выглядел весьма удрученным. Парри был крайне заинтригован.

– Не хотелось бы мне ворошить все это, – наконец сказал Брэгг, – но вы сами видите, что осталась одна единственная возможность. Если это не наши, следовательно, это сделали подрядчики. Я невольно спросил себя: почему?

– Да, почему? – повторил Марлоу. – И вы нашли ответ на этот вопрос?

– Сперва нет. Долгое время я мучился догадками. Затем попытался понять смысл внесенных исправлений и неожиданно понял, в чем тут дело.

Марлоу сделал нетерпеливый жест.

– Ей-богу, Брэгг, я пока не понимаю, к чему вы клоните. Объяснитесь.

Брэгг достал из кармана чертеж и выложил на стол.

– Это схема разреза сорок восемь, где показаны настоящий и фальсифицированный уровни земной поверхности. Взгляните, каковы последствия внесенных искажений. Нижний уровень выемки на обоих чертежах одинаков – тридцать пять точка сорок. А уровень земной поверхности на фальсифицированной копии завышен на один фут относительно оригинала. Думаю, сэр, нам придется в дальнейшем называть оригинал, хранящийся у вас в офисе, подлинным, а наши копии – подложными. В результате подделки выемка оказалась на фут глубже, чем на самом деле: восемнадцать футов вместо семнадцати.

– И вы рассчитывали показатели для ведомости на оплату, исходя из этих разрезов?

Брэгг кивнул:

– Да, сэр.

Марлоу разъярился:

– Так эти гнусные негодяи получали оплату за объем работ, превышающий реальный! Вы это имели в виду?

– Именно к такому выводу я и пришел, – ответил Брэгг.

На минуту воцарилось молчание. Затем Брэгг продолжил:

– Есть еще два важных момента. Во-первых, как вам, конечно, известно, лишний фут значит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Поскольку речь идет о самой верхней части выемки, где она резко расширяется, то возникает довольно существенная прибавка объема. Я рассчитал эту прибавку для данного разреза. Его глубина изменена с семнадцати до восемнадцати футов, это увеличение на шесть процентов, но при этом общая площадь увеличивается на сто квадратных футов, это около девяти процентов. Значит, на сто футов длины пути, приходящихся на этот разрез, прибавка составляет около четырехсот кубических ярдов, с учетом стоимости работ это примерно пятьдесят фунтов. И это один из наименее глубоких разрезов.

– Какова суммарная цифра добавочных выплат?

– Не знаю, сэр, у меня не было времени оценить ее. Но примерно можно сказать, что она раз в триста больше. Получается пятнадцать тысяч фунтов. Скажем, от двенадцати до восемнадцати тысяч. Такова избыточная стоимость земляных работ.

Марлоу задумался.

– А подложные разрезы изменены? Я имею в виду чертежи, Они изображены более глубокими, чем оригиналы?

– Да, и это касается не только уровня земли. Все подогнано под новое значение.

– Значит, будет несложно доказать, что чертежи подделаны?

– Никаких сложностей. Одного занижения уровня земли уже будет достаточно.

– Очень хорошо. Давайте устроим генеральную проверку. Мы должны быть абсолютно уверены в наших выводах, прежде чем поднимать шум.

Вновь наступило молчание. Его опять нарушил Марлоу.

– И вот еще что: следует проверить и другие чертежи, например объемы бетонирования при строительстве мостов. Небольшое изменение в общих размерах может очень сильно ударить по стоимости работ.

– Не думаю, сэр, – заговорил Парри, впервые за все время, – что возможны серьезные ошибки, связанные с мостами. Бетонные работы многократно проверяются.

– Я знаю, – нетерпеливо произнес Марлоу, – но ведь при этом никто не сомневался в правильности исходных чертежей?

На это Парри нечего было ответить. Он молча кивнул. Марлоу повернулся к Брэггу.

– Скажите мне, Брэгг, кто, по-вашему, всем этим занимался? Кто мог провернуть такое?

Теперь пришел черед Брэгга пожать плечами. Он бы и сам хотел это выяснить. Он перебрал всех, кого знал, но не смог сделать однозначных выводов. Марлоу испытующе взглянул на него.

– На самом деле вы просто не хотите говорить о своих подозрениях, – сказал он. – Но вы наверняка думали об этом. Нет ли здесь, – он невольно понизил голос, – не существует ли связи между этим делом и недавней трагедией?

Парри ощутил, как забилось его сердце. Такая связь сразу проясняла этот прискорбный случай. Если Кэри все это проворачивал и как-то узнал, что грядет разоблачение…

– Такая мысль, конечно, тоже приходила мне в голову, – медленно сказал Брэгг, – но не думаю, что такая связь существует. Деньги шли подрядчикам, я имею в виду, в пользу фирмы, а не Кэри. Вряд ли он имел к этому отношение.

– Возможно, ему специально приплачивали за это.

Брэгг пожал плечами.

– Строительная фирма имеет хорошую репутацию. Вряд ли они пошли бы на подобный подлог.

– Я сказал бы то же самое, – ответил Марлоу, – но следует помнить, что времена нынче не те. Потеря нескольких тысяч фунтов может привести к банкротству. И вот еще что, Брэгг: вы не думали над тем, как изготавливались подложные чертежи?

– Насколько я могу судить, они изготавливались по чертежам из нашей книги, при этом менялся уровень, на новый чертеж переносились все надписи, и затем его вставляли взамен настоящего.

– Да, похоже, вы правы. Однако…

Неожиданно зазвонил телефон.

– Марлоу слушает, – отозвался шеф, взяв трубку. – Хорошо, мисс Хант. Пусть приходит в любое время.

Он опустил трубку.

– Это председатель. Он сегодня будет здесь и хочет осмотреть двор. Вам лучше уехать. И запомните: никому ни о чем ни слова. А вы, Брэгг, зайдите ко мне сегодня в четыре часа. Грэхема сегодня нет?

– Нет, сэр. У него встреча с инспектором из министерства транспорта по поводу Лидминстера.

– Ах да. Вы, Парри, возвращайтесь в Уитнесс. Нет нужды попусту мозолить здесь всем глаза. Это все.

– Если поторопишься, еще успеешь на двенадцать пятьдесят пять, – сказал Брэгг, когда они вышли в коридор. – А книгу оставь мне.

Парри кивнул. До отхода оставалось три минуты, и он пустился бегом. Он вошел в вагон, когда кондуктор уже замахал флагом.

Усевшись в уголке, Парри предался размышлениям об этом необычном деле, которое так неожиданно всплыло на свет. Насколько ему было известно, такого в истории строительства железных дорог еще не случалось. Неужели придется затевать судебный процесс? Кому, в таком случае, будет предъявлено обвинение? Он попытался непредвзято взглянуть на ситуацию, чтобы оценить, как будет восприниматься гипотеза Брэгга незаинтересованными лицами, такими, как суд присяжных. Подрядчики, подумал он, часто шельмуют. Это он усвоил из собственного опыта. Они не упустят случая урвать побольше или схитрить. Но они не жулики и не мошенники. Одно дело – сделать вид, что ты не до конца разобрался в спецификации и упростил себе работу, и совсем другое – фальсификация данных. Парри был согласен с Брэггом: суд признает, что строительная фирма пошла на подлог, лишь перед лицом очевидных доказательств. Ну а что будет, если Железнодорожная компания все же подаст иск в суд на строительную фирму для возмещения своих убытков – на том основании, что в этом замешаны работники фирмы, даже если они и не являются ключевыми фигурами? Насколько юридически убедителен такой иск, Парри не знал.

Следующие два дня он с Брэггом провел, сравнивая чертежи компании с оригиналами из головного офиса. Работа была нудная: кроме виадука, было еще несколько мостов поменьше, не говоря о водоотводах и других менее важных работах. Но несоответствий больше нигде они не обнаружили. Подлог ограничивался объемом вынутого грунта.

Аш и еще двое молодых специалистов провели проверку поперечных разрезов на местности. Как и ожидалось, чертежи в головном офисе оказались правильными, а копии офиса в Уитнессе – не соответствующими реальности.

Парри, проявив вполне понятное любопытство, спросил у Брэгга, что будет предпринято дальше. Ничего, ответил Брэгг, пока не станет ясной вся картина. Он оценил стоимость работы, оплаченной по припискам. Получилось шестнадцать тысяч семьсот пятьдесят фунтов. Однако Марлоу не хотел ничего предпринимать, пока не будут проведены все возможные разыскания. Затем он предложил устроить встречу с главами фирмы подрядчиков, предъявить им вскрывшиеся факты и потребовать объяснений.

Пять дней спустя в обстановке крайней секретности такая встреча состоялась. Даже Парри узнал о ней лишь задним числом. Марлоу, Грэхем и Брэгг представляли компанию, а от подрядчиков прибыли оба совладельца фирмы: мистер Спенс, который присутствовал на слушании дела Кэри, и его кузен, мистер Элмер Спенс со своим бухгалтером, которого звали Портман.

От Брэгга Парри узнал о ходе встречи. Марлоу начал с извинений, что вынужден столь спешно вызвать в Лидмут таких занятых людей, и выразил сожаление, что ему придется выступить вестником не слишком приятных известий. Затем он сказал, что собирается честно выложить все карты на стол, и попросил Брэгга ввести гостей в курс дела.

Брэгг обо всем рассказал, начав с того, как Лоуэлл нашел обрывок чертежа, и подробно осветил ход проведенных разысканий, вплоть до оценки, показавшей, что подрядчикам выплачено от шестнадцати до семнадцати тысяч фунтов, которые они не заработали.

Затем слово вновь взял Марлоу. Он сказал, что гости, разумеется, должны понять его правильно. Он далек от мысли, что руководство фирмы каким-либо образом участвовало в подлоге. И тем не менее, как они сами видят, вскрытые факты требуют своего объяснения. Он уверен, что совладельцы фирмы даже больше, чем они, заинтересованы в прояснении обстоятельств дела.

Мистер Элмер Спенс, главный владелец, который живо реагировал на рассказ, поднявшись, сказал, что он, честно говоря, просто потрясен и ошеломлен только что услышанным. Вряд ли стоит убеждать мистера Марлоу в том, что изложенные факты явились для него полнейшей неожиданностью и сокрушительным ударом, так что он не способен сразу что-то сказать. Поэтому он ограничился парой замечаний. Во-первых, он хочет выразить свое искреннее сожаление по поводу этой истории, ставящей под сомнение доброе имя его фирмы. Далее, он хотел бы подчеркнуть, что ему по душе тот прямой и открытый образ действий, который избрал мистер Марлоу, непосредственно встретившись с ним и его партнером и лично рассказав о сути дела.

Он может заверить мистера Марлоу в том, что будет с ним столь же откровенным. Он немедленно начнет тщательное расследование по этому делу. И если виновные будут найдены, они будут отданы под суд, независимо от занимаемой должности и положения. И наконец, если окажется, что его фирма действительно получила суммы сверх реальной выработки, то все деньги будут возвращены вплоть до последнего пенни.

Марлоу ответил, что благодарит мистера Спенса за отзывчивость и что он, Марлоу, именно этого и ожидал от главы фирмы со столь безупречной репутацией. Они со своей стороны как представители компании будут с интересом ожидать результатов расследования мистера Спенса. До того как они расстанутся, не следует ли им оговорить дату следующей встречи, на которой будут оглашены результаты расследования?

После обсуждения решили встретиться ровно через неделю, и стороны расстались на дружеской ноте.

Мистер Спенс сдержал свое слово. В тот же день в офисе подрядчиков в Уитнессе было проведено тщательное расследование. Парри и Брэгга также вежливо попросили ответить на несколько вопросов, однако остаться им не предложили. Все было устроено так, чтобы сохранить дело в тайне, и хотя команда инженеров знала, что случилась крупная неприятность, никто не представлял себе, что именно стряслось.

Еще до истечения срока совладельцы фирмы прислали Марлоу официальный отчет. В нем говорилось, что в результате расследования, проведенного в связи с фактами выявленного подлога, получены показания, на основании которых можно сделать следующие выводы:

1. Суть дела заключается в факте подлога, целью которого является выплата денег по завышенным показателям от Железнодорожной компании.

2. Директора и управляющие фирмы «Джон Спенс и K°» не имеют никакого отношения к подлогу и не знали о существовании подложных чертежей до того, как получили их от Железнодорожной компании.

3. Подлог был осуществлен непосредственно главным инженером мистером Майклом Джоном Кэри.

4. Больше никто из работников фирмы и людей, связанных с ее деятельностью, не участвовал в этом и не знал о подлоге.

Далее в отчете говорилось, что владельцы фирмы, лично не имея никакого касательства к этой афере, без колебаний решили принять на себя ответственность за действия своего главного инженера и готовы возместить ту сумму, которую потеряла компания. Поэтому предлагается создать небольшой объединенный комитет для дальнейшего рассмотрения дела и определения размеров данной суммы.

– Ну, Брэгг, для тебя это настоящая победа! – воскликнул Парри, когда Брэгг показал ему документ. – Если бы ты не пораскинул той ночью мозгами, компания потеряла бы свои шестнадцать тысяч.

– Знаешь что, – тотчас откликнулся Брэгг, – ты способствовал этому не меньше моего. Могу сказать, что Марлоу прекрасно это понимает.

Парри улыбнулся и скорчил рожицу:

– Я что, я ничего. Если Марлоу думает, что и я приложил к делу руку, – не будем его разубеждать, – Парри замолчал, о чем-то задумавшись, и через несколько секунд спросил: – Я кое-чего не понимаю. Что Кэри с этого имел? Помнишь, ты сам заметил, что о его невиновности говорит то, что прибыль шла не ему лично, а в пользу фирмы.

– А-а, – протянул Брэгг. – Мы хотели прояснить этот вопрос, ну Марлоу нажал на них, и они проговорились. Оказалось, они платили Кэри за дополнительную прибыль хорошие комиссионные – не меньше двадцати процентов. Подлога принесли ему лично в общей сложности около трех тысяч фунтов. Не думаю, что он платил с них налоги.

– И все же я не понимаю, как ему это удавалось? – не унимался Парри.

– Все весьма просто. Каждая ведомость включает определенное число ярдов вынутой земли за определенную стоимость, из чего и складывается вся сумма. Предположим, в ведомости значится восемь тысяч ярдов по полкроны. Тогда подрядчики должны получить тысячу фунтов, и именно столько им выплачивают. Теперь предположим, что реально эта работа стоит шестьсот фунтов, то есть они имеют четыреста фунтов прибыли на восемь тысяч ярдов. Однако обычный размер прибыли на восемь тысяч ярдов – скажем, двести фунтов, то есть у Кэри получилась дополнительная прибыль в двести фунтов, и из этой суммы ему выплачивают двадцать процентов, то есть сорок фунтов. Усек?

– Ага, – протянул Парри. – Хитрая уловка. – Он замолчал, задумавшись, затем медленно произнес: – Но послушай, Брэгг, когда начали поступать эти сверхприбыли, руководство должно было почувствовать, что дело нечисто. Они не могли не знать о том, что происходит.

Брэгг пожал плечами.

– Чего гадать об этом? – ответил он. – Марлоу прижал их к стенке. Естественно, они все отрицали. Они сказали, что прибыли, даже с приписками, не показались им чрезмерными и не вызвали подозрений, во-первых, из-за крепкой деловой хватки Кэри и, во-вторых, из-за использования новых механических лопат Бенболта с прямой конвейерной подачей. Что можно на это возразить?

– Да уж, – согласился Парри. – Все равно выглядит все это крайне сомнительно.

Через несколько дней Парри, Брэгга и Мейерса выбрали как представителей компании в комитет по оценке размеров переплаты. Итогом их работы явилась сумма в одиннадцать тысяч четыреста шестьдесят пять фунтов.

Как раз в это время поползли первые слухи о подлоге. Для них вроде бы не было никаких оснований. И все же они росли и множились. Возникнув как бы на пустом месте, они постепенно приняли более отчетливую форму и наконец приобрели оттенок полной неоспоримости. Слухи связывали подлог с самоубийством Кэри. Говорили, будто бы бедняга понял, что разоблачение неминуемо, и покончил с собой, страшась последствий.

Эта версия, возникнув, получила дальнейшее развитие. Разве мог один человек совершить подлог такого масштаба? У него, скорее всего, был сообщник среди работников компании. Кто же он? Это же так просто: наверняка Акерли! Наконец стали говорить, что и Акерли покончил с собой именно из-за страха перед разоблачением и что руководство компании знало об этом.

Когда эти слухи дошли до Парри, он со всем пылом молодости попытался опровергнуть их, однако преуспел в этом весьма мало. Тотчас припомнили, что он был очень дружен с Акерли и, кроме того, частенько встречался с сестрой Акерли, а может быть, был даже влюблен в нее. Поэтому все решили, что он просто выгораживает Акерли.

В разгар этих баталий случилось еще одно событие, придавшее слухам подобие достоверности. Мейерс, конторский служащий компании, входивший в состав комитета с Брэггом и Парри, рассказал об одном давнем случае, и его впечатляющая история оставила у всех неприятный осадок.

Оказывается, за три-четыре дня до своей гибели Акерли по делам строительства приезжал в головной офис в Лидмуте, и они разговорились с Мейерсом. Говорили о стоимости и объемах работ, и в разговоре Акерли случайно обмолвился, что озабочен объемами вынутого грунта. Оказывается, один из десятников спросил его, какой объем грунта перевозит стандартный вагон. Они разошлись во мнениях, и Акерли решил проверить это. Он подсчитал число вагонов, которые вывозили грунт с одного из разрезов, затем по чертежу разреза вычислил объем вывезенного грунта и разделил на число вагонов. Цифра оказалась гораздо выше, чем предполагали и подрядчик, и Акерли. Тогда Акерли выбрал случайным образом дюжину груженых вагонов и отослал их в Редчерч на взвешивание. К своему удивлению, он обнаружил, что явно заниженная цифра подрядчика оказалась ближе к истине, чем его теоретические расчеты.

Итак, реальный вес вынутого грунта отличался от теоретически рассчитанного по чертежу! Очевидно, Акерли не придал этому особого значения, но сказал, что собирается продолжить свои разыскания. Однако ему уже не представилось такой возможности. Мейерс также не придал этому случаю особого значения и никому об этом не рассказывал. Однако сейчас стало очевидным, что если бы Акерли продолжил свои эксперименты, то он вскрыл бы факт подлога.

Парри мог бы напомнить Мейерсу, что тот кое-что добавил от себя, поскольку в тот самый день Мейерс рассказал об этом случае Парри. Однако ни Парри, ни Мейерс никому не рассказывали об этом.

Теперь же, когда дело получило широкую огласку, Парри пытался доказать, что эта история как раз и свидетельствует о невиновности Акерли. Если бы он являлся соучастником, указывал Парри, он бы ни за что не стал проводить такого рода тесты и уж никогда не проболтался бы об этом Мейерсу. Однако ему возразили, что уже в то время Акерли видел, что подлог вот-вот раскроют, и готовил себе почву для «раскрытия». Говорили также, что он пытался удержать ситуацию в своих руках и отвести от себя подозрения, как и Кэри. Кэри какое-то время удавалось держать ситуацию под контролем, хотя впоследствии и этому пришел конец.

Вскоре все эти слухи дошли до мистера Акерли, и старик очень переживал. Пылкие уверения Парри, что никто не принимает эти россказни всерьез, не смогли утешить его. Доброе имя его сына оказалось запятнанным, и он не собирался с этим мириться. Но что он мог сделать? Слухи – не статья в газете и не заявление в суде под присягой. Закон здесь бессилен. Более того, мистер Акерли понимал, что защита доброго имени его сына подобными средствами ни к чему бы и не привела. Одно было очевидно: все обвинения в адрес Ронни не имели под собой никаких веских оснований. Оставалось надеяться, что со временем выяснятся факты, доказывающие его полную невиновность.