Текст книги "Дом на колёсах"

– Друзья (а мы и вправду подружились за эти два дня), мы посовещались и решили, что знаем только одно средство, которое может помочь.

– Заклинание? – с надеждой спросила Кира, которая была еще под впечатлением от истории про шаманов (и что за привычка встревать в разговор!).

– Нет, – рассмеялся Алик, – в заклинаниях мы не сильны, только на колыбельных специализируемся. Наш план состоит в том, чтобы сегодня же с вами попрощаться (тут, конечно, прозвучал совместный вздох разочарования) и встать у дороги с табличкой «Апакатикамана». В какой-то момент тот, кто знает о ней, остановится и расскажет нам или даже довезет, если это и впрямь какое-то место.

Ну и ну! Вот какие все-таки родственные души нам попались! Я-то наивно думала, что это у нас одних немного не все дома.

Папа благодарно пожал ребятам руки и сказал:

– Спасибо вам, друзья, я очень ценю вашу отзывчивость. Но как же мы узнаем, нашли вы Апакатикану или нет?

А действительно, как?

– Мы пришлем вам письмо по электронной почте, – начал было Алик и осекся: – Ах да, я совсем забыл.

– Но вы же можете найти где-нибудь доступ в Сеть и проверить почту? – пришла на выручку Карина. – У вас же есть почтовый ящик?

Почтовый ящик у папы, к счастью, был, и он записал им адрес. Мы условились, что проверим почту через три недели. Не так уж и сложно, в конце концов, попросить кого-нибудь в городе зайти в Сеть.

Напоследок мы выпили чая с черешневым вареньем, обсуждая связь колыбельных и снов. Оказывается, это до сих пор темная область, и никто пока нормально не изучил, как колыбельные влияют на сюжеты и качество снов. И тут я обсуждаю сны, это, наверное, моя судьба! Я порадовалась, что все-таки не рассталась со своими снами, и могла сейчас вкратце рассказать о парочке самых интересных. Ну кроме Того Самого Сна, понятное дело.

Пришло время прощаться. Мы пожелали Карине с Аликом успехов в их дипломном проекте, сказали спасибо за колыбельные и вкусную еду, а они горячо поблагодарили нас за то, что мы их подобрали и прокатили (хотя нам только веселее было от их компании!). Мы все обнялись, а Марк, поняв, что гости от нас уходят, даже расплакался. Глупенький, он что, не знает, что это все ради Апакатикаманы? Наконец, мы в очередной раз пообещали ждать письма, попрощались и забрались в трейлер. Он отчалил, а на дороге остались Карина, Алик, рюкзаки и табличка с таинственной надписью «Апакатикамана».

Дедуля и так целыми днями подолгу валялся на верхней полке, а после волшебной колыбельной вообще несколько дней почти с нее не слезал. Он в холодные месяцы напоминает какого-нибудь медведя, впавшего в спячку. Мне интересно: когда он вообще ест в такое время? Наверное, по ночам, потому что утром еды всегда меньше, я специально проверяла.

Наш поиск Апакатикаманы продолжился. На следующий день зарядил дождь и так сильно, что за окном почти невозможно было разобрать пейзаж. Под таким дождем особо не погуляешь, поэтому после завтрака мы принялись разучивать песни для следующего концерта. Главным гитаристом у нас считается папа, но за годы кочевой жизни мама тоже неплохо выучилась играть. Если честно, я больше люблю, когда репетиции проводит мама, потому что папе всегда нужно, чтобы все было идеально: идеально строили голоса, идеально звучали инструменты, ритм был ровный и гладкий, так, что комар носа не подточит. Мама намного проще относится к погрешностям в пении и игре, но зато всегда хочет, чтобы выступление было живым и эмоциональным.

Новый концерт планировался как сборник песен всех мест, которые мы посетили за последний год. То есть это не обязательно традиционные народные песни, многие из них сочинила мама, вдохновившись тем или иным городом или поселением, но написаны они были в местной стилистике.

Вначале все шло как всегда: мы распелись, мама поиграла гаммы, настроила гитару, и мы приступили к разучиванию новой песни, которая была буквально с пылу с жару, мама ее только что закончила. Это была баллада в стиле северных народов, и начиналась она вот так:

 
Давно заключен я в башне.
Не знаю, который век
Дежурит у башни стражник,
А в башне сидит человек.
Я был порождением страсти
Волшебницы и царя.
Но он был в плену у власти,
И отбыл отец за моря.
 

Не буду мучить вас чтением всего текста, лучше кратко расскажу, что там было дальше. Наш герой встретился с дриадой, конечно, влюбился в нее, но отправился искать потерянного отца. Дальше его ждало множество приключений, и все бы было хорошо, если бы в конце пути он не наткнулся на жуткую ведьму, которой приспичило выйти за него замуж. Напоровшись на его отказ, она разозлилась и отправила его томиться в башню до скончания времен.

На последних строках я каждый раз едва удерживаюсь от слез. Нечестно же! Несчастный парень ничего плохого не сделал, и на тебе! угораздило его попасться этой злобной старухе. Мы с Кирой поупрашивали маму исправить концовку, но она была неумолима: мол, в северных балладах всегда трагический финал.

Но вообще песня отличная, я считаю, ничем не хуже настоящих северных баллад, которые мы слушали в путешествии за полгода до этого. Молодец все-таки мама, столько нам песен уже сочинила, а идеи все не иссякают.

Один у этой песни недостаток – слова уж больно сложные и, главное, слишком она длинная. (Примечание от мамы: ну это несправедливо, мне и так пришлось половину куплетов выкинуть, чтобы ее сократить.) К счастью, мама сразу догадалась, что мы это все с Кирой никак не выучим, поэтому каждый куплет она вначале пела сольно, а потом мы с Кирой вместе повторяли две последние строчки. Гениальная идея, и учить ничего не надо! Между куплетами были флейтовые соло, во время которых мы пели: «Труляля-ляляля-ляля, траляля-ляляля-ляля, траляля-ляляля-труляляляля!» Вроде бы примитивно, но мы почему-то все время путали, где труляля, а где траляля.

Во время репетиции дедуля, по обыкновению, ворочался в постели и ворчал. Если прислушаться, можно было услышать что-то типа «Вот тебе и труляля. Далась ему эта дриада, женщин мало что ли в мире. Все равно все вначале дриады да наяды, а потом колдуньи, эта старуха хоть умеет обратно превращаться, в отличие от остальных».

И тут, когда никто не ждал подвоха, папа повернулся к нам с водительского сиденья и громко пропел:

 
В старой башне у окна
Жизнь скучна и ночь темна.
Но пришла ко мне она —
Апакатикамана!
 

Тут мы все прямо легли от смеха. О репетиции можно было забыть. Как мама не старалась вернуть нас в рабочее русло, все попытки учить песню перетекали в различные вариации арий про Апакатикаману. Например:

 
Мне нужна, тебе нужна
Апакатикамана!
Завтра будет не до сна,
Ведь примчится к нам она!
Апакати-апакати-апакатикамана!
 

Марк был очень доволен таким почтительным отношением к его Апакатикамане и тоже принялся распевать что-то на эту тему. Он так разошелся, что начал еще и танцевать на кровати. Танцующий Марк – зрелище, которое стоит хоть раз увидеть. Когда дедуля первый раз это увидел, он довольно улыбнулся: «Вот это прирожденный кочевник, сразу видно! Наша порода!» Немного нечестно по отношению к нам с Кирой, но на дедушкины перлы нет смысла обижаться.

Через какое-то время мама сдалась и со вздохом сказала, что репетиция закончена. Родители поменялись местами: мама села за руль, а папа перебрался к нам и объявил голосование – что мы больше хотим делать: решать математические задачки или послушать, как он читает Всемирную историю? Мы с Кирой единогласно проголосовали за историю, потому что в прошлый раз он остановился на самом интересном месте, и нам не терпелось узнать, что там было дальше. Марк воздержался.

Мы расселись за столом, но чтение тоже не заладилось: сложно мысленно следить за дворцовыми переворотами в Великом Атмосе, когда на фоне сами знаете кто громогласно распевает: «Нам нужнаа Апакатикаманааа!»

– Послушайте, это же его первое предложение! – вдруг воскликнула Кира.

А ведь и правда, как же мы не заметили! Мы прервались на чай, чокнулись чашками за первую фразу Маркенция и стали думать, что нам делать с реактивным двигателем, который притворяется маленьким мальчиком. Дождь как лил все утро, так и не думал останавливаться. Но держать Марка взаперти было совершенно невозможно: все-таки существует предел допустимого шума, при котором можно воспринимать информацию. Ладно, последнее предложение сказал папа, но я с ним согласна: как можно что-то слушать, когда кто-то громко и не переставая кричит? Ну то есть поет, а не кричит, но дела это не меняет.

Мы быстренько созвали семейный совет, и было решено выпустить тигра на свободу. Мама залезла в шкаф и извлекла оттуда маленькие резиновые сапоги и непромокаемый комбинезон с нарисованными на нем грибами. Вообще-то это мои сапоги, которые потом носила Кира, а потом уже они перешли к Марку. Они были ему немного великоваты, а из-за комбинезона с капюшоном он казался похожим на лесного гномика. Вы бы видели его счастливое выражение лица, когда мама вынесла его из трейлера и поставила на мокрую траву! Он радостно рассмеялся, потопал ногами, произведя огромный фонтан брызг и закричал: «Уя! Гуять! Мак гуяет!» Сказав эту небольшую речь, он отвернулся и побежал со всех своих маленьких ног по мокрой траве под проливным дождем. Мы с мамой стояли под зонтом и смотрели на это безобразие, а Кира с папой допивали чай внутри.

Трава доставала Маркенцию до колен, а сапоги, как я уже писала, были не совсем по размеру, так что неудивительно, что скоро он поскользнулся и с разбегу бухнулся в лужу. Я зажмурилась, ожидая пронзительного плача и криков «Мама! Бойно! (больно)», но было подозрительно тихо. Вдруг что-то случилось? Наверное, мы с мамой одновременно это подумали, потому что обе сорвались с места и кинулись к нему. Вот какую картину мы увидели: Маркенций лежал в луже на спине, шлепал руками и по воде и улыбался. Увидев нас, он хитро засмеялся и сказал: «Апакатикамана». Но удивительное дела: он в первый раз сказал это слово с утвердительной интонацией! Так что же, неужели Апакатикамана – это значит валяться в луже в резиновых сапогах и комбинезоне с грибами, шлепая руками по воде? Не знаю, какая муха меня укусила, но я, недолго думая, тоже плюхнулась на мокрую траву рядом с Марком и закричала «Апакатикамана!», а потом и – вы только представьте себе! – мама последовала моему примеру. Подоспевшие на крик Кира с папой посмотрели на нас как на сумасшедших, но, когда Марк снова сказал: «Апакатикамана, уя! (ура!)», они поняли, в чем дело, и тоже повалились на траву с криками: «Ура, Апакатикамана нашлась!» До сих пор отлично помню эту картину: мы все, мокрые насквозь, валяемся на траве, сверху нас поливает дождем, и по всему небу раскинулась огромная двойная радуга. Может, Апакатикамана – это двойная радуга?

Наконец мы набегались всласть и, естественно, насквозь промокли. Папа немедленно приготовил свой целебный имбирный напиток и заставил всех нас его выпить. Даже Марк, который обычно подозрительно относится ко всякой необычной еде и напиткам, под папиным суровым взглядом не решился капризничать и немножко выпил, всем лицом выражая неудовольствие. После этого он был благополучно уложен спать, а мы всей компанией устроились рядом с ним на кровати под теплым одеялом и продолжили чтение Всемирной истории. Мы так увлеклись, что и не заметили, как дождь закончился и наступил вечер – один из тех последних теплых и ясных осенних вечеров, которые на первый взгляд притворяются летними, но стоит только подуть ветерку, как все сомнения сразу развеиваются и становится понятно: пришла осень. Везде как будто разлит осенний запах, и воздух одновременно теплый и холодный, напитанный листьями и пожелтевшей травой.

По этому случаю, когда Марк проснулся, мы решили прогуляться и исследовать место нашей вынужденной остановки. Трава еще была мокрой, поэтому мы все дружно надели резиновые сапоги и пошли смотреть окрестности.

Мы проходили полчаса, но не нашли ничего, кроме поля, леса и дороги. Никаких людей нам не встретилось, и спросить об Апакатикамане было не у кого. Хотя, наверное, уже и не было нужды спрашивать, раз она нашлась? Мне даже стало немного грустно от мысли, что великая загадка разгадана, и тайный смысл нашей экспедиции утерян.

Когда мы вернулись в трейлер, сразу стало понятно, что что-то не так. Вроде все было, как обычно, но чего-то не хватало. Мама быстрее всех сообразила, в чем дело:

– Постойте, а куда делся дедуля?

Ой, а правда, где дедуля? Вот в чем было дело: вместо привычного дедулиного сопения с верхней полки в трейлере стояла абсолютная тишина, за исключением тихого пения птиц на улице.

Дедуля куда-то исчез. Этого еще не хватало! Не успели мы разгадать тайну Апакатикаманы, как пропал дедуля.

– Наверное, тоже пошел разведывать обстановку, – предположил папа, – не волнуйся, Маечка, дедуля не пропадет, с его-то опытом в путешествиях. Вспомни, как мы его встретили в первый раз, вот это была заваруха так заваруха. Подождем его три дня, если не объявится – значит, решил дальше путешествовать один, он и так уже долго с нами ездит, такая постоянность для него не типична.

Уже после того, как папа выключил свет, родители поцеловали нас на ночь и мы устроились на своих кроватях, я лежала под одеялом и никак не могла заснуть. Неужели дедуля вот так исчез и больше не будет с нами путешествовать? А когда же мы его увидим в следующий раз? Внезапно меня охватила тоска и ужасно захотелось плакать. Его истории, от которых захватывает дух, его присказки и едкие шуточки, его готовность прийти на помощь, несмотря ни на что, его завывающие колыбельные и кочевые песни – разве можно представить путешествия без всего этого? За те годы, которые дедуля проездил с нами, он стал такой неотъемлемой частью нашей семьи, что у меня в голове не укладывалось, будто он взял да и ушел, даже не попрощавшись. Нет, он наверняка вернется, успокаивала я себя, просто его потянуло на приключения, как обычно. Такой уж непредсказуемый народ, эти кочевники, ничего не попишешь. (Примечание от папы: Аня так пишет, как будто она сама не на четверть кочевник.)

Утром я проснулась и первым, что я услышала, был привычный храп. Неужели вернулся? Я приподнялась на локтях и посмотрела в сторону гостевой кровати, чтобы точно удостовериться, что это именно дедуля там сопит. Действительно, дедуля собственной персоной! У меня как камень с души свалился: значит, зря я вчера мысленно прощалась с ним на неопределенное время. Куда же он исчезал? За завтраком, когда я было начала расспросы: «Так куда ты девался?..», папа метнул в меня строгий взгляд и приложил палец к губам. Чудеса, да и только! По какой-то неизвестной для меня причине папа с мамой решили избегать эту тему и не обсуждать причины дедулиного исчезновения. Когда после еды папа мыл тарелки, я вызвалась их протирать и, улучив благоприятный момент, шепотом спросила:

– Пап, так в чем дело с дедулей?

– Не знаю, – так же тихо ответил папа, – он сказал, что прогуливался. «Нельзя человеку и погулять немного!» – шепотом передразнил папа. Такой ответ был вполне в дедулином духе.

– Мы с мамой решили не докучать ему расспросами, – продолжил папа, – он это ненавидит.

Все утро, когда мы репетировали песню, я не могла сосредоточиться и гадала, куда же он уходил. Я нипочем не поверила бы, чтобы дедуля решил просто подышать свежим воздухом, тем более осенью, во время его спячки, – такие поступки совсем не в его натуре. Нет, тут что-то нечисто. Наверняка у него есть секретный план, но какой – мне в голову пока не приходило. Мне сразу вспомнилось, как я когда-то носилась с тайной идеей продать сны, и на просьбу не рассказывать о моем долгом отсутствии дедуля спросил: «У тебя есть хитрый план?» Он тогда мне поверил и не стал допытываться о причинах, значит, и мне не надо ему докучать. Но мне все равно было очень интересно. Вблизи трейлера были сплошь лес и поля, куда там идти? А может, он уже тут бывал и знал, куда идет?

Из-за всех этих размышлений я все время путала слова и получалась какая-то ерунда. В довершение ко всему, Марк залез ко мне на колени и корчил смешные рожи. Ну как тут сконцентрироваться на репетиции?

– Аня, неужели сложно просто повторить за мной две строчки? – удивлялась мама. – Что-то ты сегодня совсем рассеянная.

Я изо всех сил постаралась сосредоточиться, но хватило меня ненадолго, и через несколько минут мое внимание опять переползло с песни на дедулино исчезновение. Наконец, мама объявила перерыв и стала репетировать свои флейтовые проигрыши, а мы с Кирой сели играть в буриме. Знаете, что это такое? Это такая игра, в которой даются четыре рифмующихся слова и нужно придумать с ними четверостишье. Лучше всего выходит, когда слова эти совсем не сочетаются между собой. Папа у нас большой мастер загадывать абсурдные рифмы, поэтому он всегда в этой игре выполняет роль ведущего.

– Печенье, вдохновенье, кабан, барабан, – изрек папа с водительского сиденья.

Мы так и прыснули со смеха: как такая ерунда только в голову приходит!

Мы с Кирой начали придумывать. Она даже принялась грызть ручку от напряжения.

Вот что вышло у Киры:

 
Когда на ужин съем печенье,
Ко мне приходит вдохновенье,
И становлюсь я, как кабан,
Играющий в свой барабан.
 

А вот что получилось у меня:

 
В моих руках источник вдохновенья —
Обитый кожей старый барабан.
А у моей ноги грызет печенье
Мой верный друг – упитанный кабан.
 

Полный бред, правда же? Но Кире с папой понравилось.

И тут с верхней полки дедуля продекламировал:

 
Во мне ты убиваешь вдохновенье,
Но коли ты свинья, то я кабан.
Я молоко для твоего печенья
И для твоей гитары барабан.
 

Мы все так и покатились! Дедуля в своем духе. Он вообще там спит или только делает вид, что спит? И интересно, он думал о ком-то, сочиняя это стихотворение, или так, абстрактно написал? Может, это как-то связано с его исчезновением? Наверное, я становлюсь параноиком.

В довершение ко всему мама отложила флейту и сказала свое слово:

 
Будешь лопать ты печенье —
Потеряешь вдохновенье
Станешь толстым, как кабан,
С животом, как барабан.
 

Оказывается, мама тоже слышала задание и, играя на флейте, параллельно раздумывала над буриме. Мы все посмеялись, назидательное стихотворение получилось, вполне в стиле мамы. Только Марк остался в стороне и не принял участие в игре.

– Папа, придумай еще рифмы, – немедленно принялась упрашивать Кира, – еще, ну пожалуйста!

– Да, придумай, пап, – поддержала ее я. Люблю эту игру, так забавно потом перечитывать написанную чепуху.

Папа немножко подумал, а потом с хитрым видом (мне было видно в зеркало) изрек:

– Пятка, палатка, племена (и тут я догадалась, что будет дальше), Апакатикамана (ну конечно!)

– Я думала, вопрос Апакатикаманы закрыт, – удивилась мама.

– Я решил отпраздновать это последними стихами в ее честь, – торжественно сказал папа, – как-то жаль просто про нее забыть.

Ну что ж, задание есть задание, надо придумывать.

В этот раз на сочинение у нас ушло больше времени: нельзя же ударить в грязь лицом с Апакатикаманой! Наконец Кира сказала, что ее стихотворение готово – она всегда сочиняет первой, даром ей всего девять (ну то есть восемь с половиной тогда было). Вот что она прочитала:

 
Мы уже натерли пятки
Истрепали все палатки,
Но найдем мы племена
Апакатикана!
 

– Это племена так называются, – объяснила Кира в ответ на наши недоуменные лица, – ну мы ж точно не знаем, что это такое, может, и название племен.

– А… – протянули мы хором, – теперь понятно.

Вот мое творение:

 
Я поставлю на горе палатку
И воскликну: «Апакатикамана!»
Побегу я вниз, сверкая пятками,
Поразив степные племена.
 

Не очень складно получилось, но, судя по взрыву хохота благодарной публики, смешно. Все, наверное, живо представили, как я бегу по горе с диким криком «Апакатикамана!».

Что же приготовил нам дедуля на этот раз? Мы все затаились, ожидая его версии, но ничего не нарушало общего молчания, даже Марк не издавал ни звука. Может, дедуля на этот раз и в самом деле уснул? Но тут с гостевой кровати наконец раздалось:

 
Говорят, что кочевые племена
Варят зелье Апакатикамана.
Если выпьешь зелье в их палатке,
Станут синими твой нос и пятки.
 

Вот это зелье! Не хотелось бы такое выпить, а то потом придется так и ходить с синим носом и пятками. Пятки-то ладно, их никто не видит обычно, но синий нос все лицо испортит, даже самое симпатичное.

Подошла мамина очередь явить миру свой шедевр, и вот, что у нее вышло:

 
Расскажи, где поставить палатку,
И куда нам направить пятки,
И какие скажут племена,
Где таится Апакатикамана?
 

И тут произошла странная штука. Не знаю, что было причиной: наши стихи или что-то еще, но Марк внезапно четко и ясно сказал: «Где Апакатикамана?» – и уставился вдаль с этим самым мечтательным выражением лица. Неужели опять? Ну что ты будешь делать с нашими неутомимыми искателями приключений!

– Что? – хором удивленно сказали мы. Может, он просто повторил мамину фразу из буриме?

– Где Апакатикамана? – членораздельно и немного снисходительно повторил Марк, мол, вечно вам приходится повторять, ничего вы с первого раза понять не можете. Тут уж сразу стало понятно, что это не просто совпадение.

– Так, друг мой Марк, объяснись, – сказал папа, – мы же уже нашли Апакатикаману?

– Не-не, – запротестовал маленький мальчик, энергично мотая головой, – не то!

– Что ж, – подумав, сказал папа, – значит, или мы ошиблись и Марк не находил Апакатикаману, или волшебное действие той Апакатикаманы закончилось и нужна новая, или же это был только один компонент большой Апакатикаманы. Так или иначе, наша экспедиция по поиску Апакатикаманы продолжается! – торжественно подвел итог папа.

– Ура! – закричала Кира.

Мы рассмеялись, но, по правде говоря, я разделяла ее радость – намного интереснее искать Апакатикаману, чем просто ехать куда глаза глядят.

День выдался солнечный, и днем, когда мама уложила Марка, мы с Кирой пошли на улицу играть в охотников за сокровищами. Знаете, как в это играть? Сейчас научу. На самом деле, все очень просто. Мы выходим на улицу, просим папу или маму засечь десять минут, они говорят: «На старт, внимание, марш!», и мы разбегаемся в разные стороны. За эти десять минут мы должны найти как можно больше интересных вещей – «сокровищ»: обычно это разные красивые камни, ракушки, потерянные кем-то монетки, коряги, листья, шишки, стекло, обточенное морем, и всякая всячина, которую можно найти в любом месте, если внимательно поискать. Когда десять минут истекают, ведущий, то есть папа или мама, кричит: «Экспертиза сокровищ!» – это значит, нужно бежать в трейлер и показывать, кто что нашел. По идее, ведущий должен оценить, у кого сокровища интереснее и ценнее, но у нас чаще всего получается ничья, потому что папе с мамой всегда нравятся и мои, и Кирины находки. Потом мы кладем сокровища в «сундуки» (какие-нибудь коробки, которые папа с мамой достают нам в городе), роем яму и закапываем туда наши клады. После этого мы с Кирой делаем отметку на большой географической карте, которую дорожные тролли принесли нам на Новый год (большинству детей подарки приносят домашние тролли, которые живут на чердаках, но у нас нет чердака и обычного дома, поэтому подарки приносят дорожные тролли, что гораздо интереснее, правда? Дорожные тролли, в отличие от домашних, большие и c огромными ногами. Это дедуля нам с Кирой давно рассказывал). Из всех находок я особенно горжусь медальоном с маяком, а Кира – корягой, похожей на дракона. В этот раз я не больно-то рассчитывала на успех, ведь мы остановились в полях, перемежающихся небольшими зарослями деревьев, и шанс найти что-то ценное был мал, ну разве что корягу какую-нибудь или камень. Я шла и внимательно смотрела себе под ноги. Тут я вспомнила о совете папы смотреть еще и по сторонам, потому что на ветках деревьев тоже встречаются сокровища, и вдруг я увидела его – дупло на дереве. Дупло и дупло, скажете вы, но это было особенным – из него виднелось что-то яркое. Находилось оно не очень высоко, но выше моего роста, и мне пришлось залезть на дерево – к счастью, на стволе было несколько надежных, заслуживающих доверия сучков. Наконец, я добралась до места и в предвкушении засунула руку в дупло. Вдруг это настоящее сокровище или карта, как найти клад? Но яркая штука оказалась красным конвертом, внутри которого лежало свернутое письмо. Не карта сокровищ, но тоже интересно! Кому пришло в голову делать тайник с письмом в такой глуши? От нетерпения я не стала слезать и развернула письмо прямо там, сидя на ветке. Это было большой ошибкой – посмотрев внутрь, я так удивилась, что в прямом смысле чуть не свалилась с дерева! Да это же писал дедуля, представляете? Я отлично знаю его почерк: красивый, с завитушками, с закрученными прописными буквами, внутри которых всегда прячутся какие-то картинки – штурвалы, звезды, паруса. Опомнившись от изумления, я стала читать, и вот, что там было написано:

«Добрый вечер, любезная подруга! Как и условлено, буду через несколько дней. Жду не дождусь нашей встречи. Уже в пути к Вам».

– Ну и ну! – громко сказала я. Так вот куда пропадал дедуля! Стало быть, это только мы думаем, что едем, куда глаза глядят, в поисках Апакатикаманы, а у дедули есть какой-то свой хитрый план! Но что это еще за любезная подруга? Какая-нибудь очередная пожилая дама с вареньем, вздыхающая по нашему немного потрепанному жизнью, но все еще харизматичному дедуле? А вдруг он действительно влюбился, испугалась я, останется с ней и больше не будет с нами путешествовать? Но откуда она взялась? Выходит, где-то здесь недалеко есть город, раз дедуля рассчитывает на то, что она придет сюда и заберет письмо? Сплошные загадки.

– Экспертиза сокровищ! – как гром среди ясного неба, раздался папин голос.

Я секунду колебалась, взять письмо или оставить, но потом свернула его, засунула в конверт, положила в дупло, слезла и стремглав побежала к трейлеру. По пути я запоздало подумала, что это, наверное, нехорошо – читать чужие письма, но откуда мне было знать, что письмо писал дедуля?

– Ну что, охотники за сокровищами, выкладывайте свои находки, – сказал папа, и тут я поняла, что в первый раз в жизни пришла с пустыми руками. Позорище! Как назло, у Киры, наоборот, сокровища еле умещались в руках.

– Вот, смотрите, что я нашла, – затараторила она, ей явно не терпелось все показать, – по-вашему, на что похож этот камень?

– На месяц, – хором ответили мы с папой.

Кира явно была довольна.

– А только посмотрите на это! Видали? Это же монета! Откуда она здесь взялась?

Папа покрутил в руках монету с заинтересованным видом.

– Интересно, – сказал он, – тут наверняка рядом есть город. Я невольно хмыкнула. Конечно же есть город, тоже мне, совершили великое открытие.

Но монета и вправду была интересной – большая, серебристая, с дыркой посередине и каким-то необычным орнаментом по кругу. Может, ее обронила любезная подруга?

Кроме монеты и камня в виде месяца, Кира нашла:

– три больших резных листа: один ярко-красный, второй оранжевый, а третий самый красивый – в красных, желтых и зеленых разводах, заглядение. И главное, абсолютно целые, ни тебе царапин, ни дырок;

– красивую шишку;

– желтый сухой цветок, совершенно пустой внутри;

– четыре каштана еще в колючей зеленой кожуре – ну это вообще несправедливость, я у нас главный любитель каштанов, а в городах их никогда не найти – местные мальчишки и девчонки всегда умудряются собрать их раньше меня, они ведь хорошо знают все каштановые места.

Папа все это поизучал, выразил свое восхищение и выжидающе посмотрел на меня:

– Ну, теперь твоя очередь, Анютка, что ты нам покажешь?

Я отвела взгляд и развела руками:

– У меня в этот раз ничего.

Кира опешила:

– Как это – ничего?

– Совсем ничего не нашла? – не меньше Киры удивился папа.

– Ну как-то так вышло, – пробурчала я.

Знали бы они, какое сокровище я нашла в дупле! Но что-то мне подсказывало, что это тайна, и разглашать ее нельзя.

– Ничего себе, – растерянно сказал папа, – в первый раз ты пришла без сокровищ. Ну да ладно, – спохватился он при виде моей печальной физиономии, – значит, в следующий раз найдешь что-то особо ценное. Кирюша, доставай свою коробку, будем закапывать.

Кира сбегала за коробкой, сложила в нее все, кроме листьев, которые мы решили засушить между страниц Всемирной истории, и они с папой закопали сундук с сокровищами. В этот момент подал голос Марк, и мы отправились к нему.

Не успел Маркенций как следует проснуться, как вдруг раздался голос папы:

– Внимание, подушка! – И к Марку тут же прилетела подушка со слоном.

Марк радостно пискнул. Я решила отомстить за брата и за-пульнула подушкой в папу, но почему-то попала в Киру, которая сидела за столом и пила воду. Естественно, воду она пролила и в жажде мести взяла подушку и с яростным видом побежала на меня. Я рефлекторно уклонилась, и на линии огня оказалась мама. Мама вовремя выставила руку вперед, но, вероятно, слишком резко, так как подушка, столкнувшись с ее рукой, треснула и во все стороны полетел пух.

– Ух ты! – закричала Кира, – снег!

Действительно, казалось, что весь наш трейлер изнутри замело снегом. Больше всего был счастлив Марк, он сидел и завороженно смотрел на кружащиеся в воздухе белые хлопья, ловил их руками и блаженно улыбался.

– Ну что, – сказал папа, – вот и пришла зима. Значит, пора пить чай с корицей! Скорее укутывайтесь в пледы, а то замерзнете!

Мы с Кирой переглянулись и захихикали. Правда, у нас лучший папа в мире? (Примечание от папы: само собой.)

Мама укутала нас в пледы, папа заварил чай, а пока он настаивался, сыграл нам на своей волшебной гитаре «Грядет Новый год, просыпайтесь, сонные тролли!». Потом мы стали пить чай с корицей, и, честное слово, на мгновение я почти поверила, что уже зима, и скоро Новый Год, а за окном жуткий холод, и только в трейлере тепло и уютно.

После чая нам, понятное дело, пришлось вернуться к реальности, чтобы прибрать следы подушечного снегопада: я вооружилась пылесосом, а Кира протерла воду, которую она по моей вине разлила.

На ужин у нас был чечевичный суп. Как-то странно: вот уже несколько дней у нас сплошь чечевица и рис – чечевичные котлетки, рисовые ежики, рисовый пудинг, чечевичный суп, рисовая каша. Вроде все вкусное, но надоедает. И в этот раз не спишешь на мамину готовку, потому что папа не реже мамы готовит.

– Пап, опять чечевица, – пожаловалась Кира, – надоело! Так хочется котлет, или рыбки, или вареников с вишней… ну хоть что-нибудь, только не рис с чечевицей!

– Хм, ты права, – серьезно сказал папа, – что-то у нас какая-то однообразная еда в последнее время. Хорошо, сейчас схожу в магазин за продуктами, и завтра приготовим что-нибудь вкусненькое.