Текст книги "900 дней. Блокада Ленинграда"

Гаррисон Солсбери
900 дней. Блокада Ленинграда

© Ржешевский О.А., предисловие, комментарии, наследники, 2023

© Вольская И.С., перевод с английского, наследники, 2023

© ООО «Яуза-каталог», 2023

Предисловие

Предлагаемая читателям книга – главная в обширном творческом наследии Г. Солсбери и, безусловно, лучшая из тех, что написаны за рубежом о трагедии и подвиге Ленинграда в годы Великой Отечественной войны.

Г. Солсбери родился в г. Миннеаполисе, крупном промышленном центре на севере США, где начал журналистскую деятельность. Его талант заметили, и в 22 года он был приглашен на работу в крупнейшее информационное агентство «Юнайтед пресс» (сейчас «Юнайтед пресс интернешнл»), а затем почти четверть века сотрудничал в газете «Нью-Йорк таймс», пройдя путь от корреспондента до одного из редакторов этой известной газеты.

В мировой печати о Солсбери сказано немало лестных слов. Его называют «гигантом американской журналистики, автором сенсационных статей на важнейшие и труднодоступные темы своего времени». До сих пор среди поклонников Солсбери нет единого мнения, в какой работе он больше преуспел. «Если бы он писал только книги, то его надо по праву считать одним из самых крупных писателей своего времени; если бы он остался только репортером, то занял бы одно из самых высоких мест в этой специальности; если бы он был только редактором, то ему, без сомнения, принадлежат лавры новатора в этом деле. Скорее всего, он преуспел везде», – писал о нем Э. Робертс, главный редактор газеты «Филадельфия инкуайер». Семейная жизнь Г. Солсбери была менее удачна. Отец двух сыновей, он прожил 17 лет со своей женой Мэри Холлис, но затем они развелись.

В чем секрет профессионального успеха Солсбери? Не только талант и огромная трудоспособность (он написал и опубликовал 29 книг), Солсбери избрал себе для работы «плавильный цех» мировой истории – борьбу двух систем, ее отражение в наиболее острых конфликтах своего времени, судьбах стран и народов.

В годы Второй мировой войны он на советско-германском фронте. Его яркие репортажи привлекли внимание, и вскоре он возвратился в СССР уже в качестве руководителя московского бюро газеты «Нью-Йорк таймс». Затем Солсбери работал в Китае и написал несколько книг об этой стране. В 1966 году добился аккредитации в Ханое и освещал войну во Вьетнаме.

Свою главную книгу «900 дней. Осада Ленинграда» он писал двадцать пять лет, но издания ее в нашей стране не дождался, хотя страстно этого желал. «Мне вспоминается, – свидетельствует член-корреспондент РАН В.А. Шишкин, – каким откровением для многих ленинградских историков стало появление крупной художественно-документальной работы видного американского историка и журналиста Гаррисона Солсбери «900 дней. Осада Ленинграда», ставшей доступной на английском языке в конце шестидесятых – начале семидесятых годов».

Солсбери – противник советского строя. Так же он относился к Китаю, Вьетнаму и другим социалистическим странам. Но как журналист и историк он видел и не скрывал многое из того позитивного, что было в этих странах, стремился к объективности. Отношение к нему на родине, как и следовало ожидать, было усеяно не только розами. Он удостоился многих премий и наград, в том числе престижной премии Пулитцера за серию репортажей из СССР, но правоконсервативные круги США обвинили его в симпатиях к коммунистам. Находясь во Вьетнаме, Г. Солсбери поставил под сомнение официальную версию об американских бомбардировках как «санитарной операции», рассказал, что их объектом и жертвой является в первую очередь гражданское население. «Он вызвал гнев администрации президента Л. Джонсона, но оказался прав», – писала британская газета «Индепендент» об этих репортажах. Возвратившись из-за рубежа, Солсбери привлекает внимание общественности к тому, что было неприемлемо в своей стране. Одним из таких «объектов» явилась грязь на улицах Нью-Йорка. Он подсчитал, что ежедневно ее собирали десятками тонн. Серьезными последствиями для автора едва не закончились публикации против расовой дискриминации в США. Власти южных штатов завели судебное дело. Но аргументы Солсбери были убедительны, и в конечном итоге апелляционный суд США отклонил обвинения в его адрес и принял постановление, в котором говорилось, что Г. Солсбери и газета «Нью-Йорк таймс» «представили репортаж высшего качества».

Успех лучших книг и других работ Г. Солсбери объясняется их общественным звучанием, остротой тематики, глубиной ее раскрытия и, конечно, привлекающим внимание широкого читателя ярким литературным стилем автора.

Книга Г. Солсбери читается «без иголки». С первых страниц ощущаешь поистине неуемное стремление автора «снизу доверху» раскрыть тему блокадного Ленинграда – от повседневной жизни и настроений рядовых граждан города до оценки высшего политического и военного руководства страны; от освещения конкретных событий того времени до ближних и дальних экскурсов в историю, с ними связанных.

Кольцо сухопутной блокады вокруг Ленинграда замкнулось 8 сентября 1941 года, но события, которые привели к этому, начались 22 июня, когда фашистская Германия и ее союзники обрушили на нашу страну удар невиданной в истории армии вторжения: 190 дивизий (более 5,3 млн чел.), свыше 4 тысяч танков, более 47 тысяч орудий и минометов, около 4,5 тысячи самолетов, до 200 кораблей. Им противостояли 186 советских дивизий (около 3,1 млн чел.), более 3,9 тысячи танков, 10 тысяч самолетов (включая авиацию Северного, Балтийского и Черноморского флотов). На решающих направлениях своего наступления агрессор создал значительное превосходство в силах. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Она длилась 1418 дней и ночей.

Это было одно из тягчайших испытаний, когда-либо пережитых нашей страной. Решалась не только судьба государства, но и будущее мировой цивилизации.

История не знает более чудовищных преступлений, чем те, которые совершили гитлеровцы. Фашистские орды превратили в руины десятки тысяч городов и деревень. Они убивали и истязали людей, не щадя женщин, детей, стариков. Расовая ненависть, захватнические устремления и звериная сущность фашизма слились воедино в политике, стратегии и методах ведения войны.

В результате фашистского нашествия Советский Союз потерял около 27 млн чел. убитыми, 30 % национального богатства. Более 1 млн советских воинов погибло, освобождая народы Европы и Азии от оккупантов.

Советский Союз по планам нацистской клики должен был быть расчленен и ликвидирован. На его территории предполагалось образовать четыре рейхскомиссариата – германские провинции. Москву, Ленинград и некоторые другие города предписывалось взорвать, затопить и полностью стереть с лица земли. Нацистское руководство подчеркивало, что действия германской армии должны носить особо жестокий характер, требовало беспощадного уничтожения не только воинов Красной армии, но и гражданского населения.

Вожделенной целью немецко-фашистских захватчиков являлось порабощение и уничтожение русского народа. «Речь идет не только о разгроме государства в Москве, – говорилось в одном из документов немецкого плана «Ост», – достижение этой исторической цели никогда не означало бы полного решения проблемы. Дело заключается, скорее всего, в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их. Только если эта проблема будет рассматриваться с биологической, в особенности с расово-биологической точки зрения (нацистские теоретики объявили русских, всех славян, евреев и цыган «недочеловеками». – O.P.) и если в соответствии с этим будет проводиться немецкая политика в восточных районах, появится возможность устранить опасность, которую представляет для нас русский народ».

Германская агрессия против Советского Союза готовилась еще с середины 30-х годов. Война против Польши, а затем кампании в Северной и Западной Европе временно переключили немецкую штабную мысль на другие проблемы. Но и тогда подготовка агрессии против СССР оставалась в поле зрения гитлеровцев. Она активизировалась после разгрома Франции, когда, по мнению фашистского руководства, был обеспечен тыл будущей войны и в распоряжении Германии оказалось достаточно ресурсов для ее ведения.

18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву № 21 под условным наименованием «план «Барбаросса», содержавшую общий замысел и исходные указания о ведении войны против СССР.

Стратегической основой плана «Барбаросса» служила оправдавшая себя в войне на Западе теория блицкрига – молниеносной войны. Планом предусматривался разгром Советского Союза в ходе быстротечной кампании максимум за пять месяцев, еще до того, как будет закончена война против Великобритании.

Генерал Г. Блюментрит писал в докладе, подготовленном к совещанию высшего руководства сухопутных войск 9 мая 1941 года: «История всех войн с участием русских показывает, что русский боец стоек, невосприимчив к плохой погоде, очень нетребователен, не боится ни крови, ни потерь. Поэтому все сражения от Фридриха Великого до мировой войны были кровопролитными. Несмотря на эти качества войск, русская империя никогда не добивалась победы. В настоящее время мы располагаем большим численным превосходством… Наши войска превосходят русских по боевому опыту… Нам предстоят упорные бои в течение 8–14 дней, а затем успех не заставит себя ждать, и мы победим».

Гитлеровское руководство было настолько уверено в своих расчетах, что примерно с весны 1941 года приступило к детальной разработке дальнейших планов завоевания мирового господства. В специальных штабных поездах вычерчивались направления ударов фашистских армий, опоясавшие весь земной шар.

Они были изложены в проекте директивы № 32 от 11 июня 1941 года «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса».

Проект предусматривал, что после разгрома советских вооруженных сил вермахт захватит английские колониальные владения и некоторые независимые страны в бассейне Средиземного моря, Африке, на Ближнем и Среднем Востоке, вторгнется на Британские острова, развернет военные действия против Америки. В дальнейшем совместно с милитаристскими кругами Японии вынашивались замыслы захвата Американского континента.

Ключевые позиции для порабощения мира, как представлялось агрессорам, давал «молниеносный» поход против СССР.

Международная обстановка накануне войны была крайне неблагоприятна для Советского Союза. К этому времени агрессоры оккупировали 12 стран Европы: Австрию, Чехословакию, Албанию, Польшу, Данию, Норвегию, Бельгию, Голландию, Люксембург, Францию, Югославию, Грецию. Вермахт был в зените своих зловещих побед. Франция, великая держава, оказалась поверженной за 44 дня. Угроза вторжения нависала над Великобританией. Итало-немецкие войска проникли в Африку и развернули наступление на Египет. Милитаристская Япония, захватив обширные районы Китая, готовилась к удару против СССР на Дальнем Востоке, колониальных владений США и других государств на Тихом океане.

То, что вооруженная схватка неизбежна, в Советском Союзе понимали и готовились к ней. Тем не менее для армии и народа война оказалась во многом неожиданной. Советское политическое руководство надеялось, что Германия еще будет соблюдать договор о ненападении, подписанный с Советским Союзом, полагало, что война Германии на два фронта немыслима. Расчет на то, что как минимум до 1942 года удастся воспрепятствовать вовлечению СССР в войну, оказался несостоятельным и поставил вооруженные силы страны в крайне трудное положение. К началу войны практически в любой сфере их подготовки к обороне наряду с положительными результатами имелись серьезнейшие недостатки, а нередко и труднообъяснимые провалы.

Необъективная оценка реальных возможностей своих войск и противника, во многом отражавшая уровень военного мышления того времени и диктаторского единовластия, была, по нашему мнению, наиболее тяжелым по своим последствиям просчетом военного руководства СССР. 28 декабря 1940года командующий Западным Особым военным округом генерал армии Д.Г. Павлов, войска которого противостояли силам вермахта на направлении их главного удара, утверждал, что советский танковый корпус способен решить задачу уничтожения одной-двух танковых или четырех-пяти пехотных дивизий противника. 13 января 1941 года на совещании в Кремле с участием высшего командного и политического состава вооруженных сил начальник Генерального штаба генерал армии К.А. Мерецков сделал следующее заявление: «При разработке Устава мы исходили из того, что наша дивизия значительно сильнее дивизии немецко-фашистской армии и что во встречном бою она, безусловно, разобьет немецкую дивизию. В обороне же одна наша дивизия отразит удар двух-трех дивизий противника. В наступлении полторы наших дивизии преодолеют оборону дивизии противника».

В этих условиях вынужденный переход к стратегической обороне и внезапность мощнейшего удара вермахта заведомо ставили наши войска в критическое положение, хотя общее количественное превосходство в танках, самолетах, артиллерии и было на стороне Красной армии.

Среди причин неготовности СССР к отражению агрессии Солсбери выделяет просчеты советского руководства в оценках сведений о немецких военных приготовлениях, сосредоточении войск вермахта на советских границах, донесений Р. Зорге и других данных разведки, предупреждений, поступивших из Великобритании и США. «Факты свидетельствуют, – пишет он, – что Сталин, Жданов и другие получали донесения разведки, но всегда неверно их истолковывали: как провокацию или как подтверждение, что прямой угрозы пока нет», и необходимые меры для обороны страны не принимались. За прошедшие со времени выхода книги десятилетия стали известны многие другие сведения о готовящемся нападении Германии на СССР, своевременно поступившие в Москву. Тем не менее ситуация была не столь проста и однозначна. «Нужно признать, – отмечают современные аналитики, – что прилагаемые вермахтом и спецслужбами Германии усилия по дезинформации руководства СССР и командования Красной армии относительно истинных целей сосредоточения немецких войск на западных рубежах Советского Союза (у советского руководства должно было создасться впечатление, что на территории бывшей Польши и Восточной Пруссии осуществляется отмобилизование, боевая подготовка и отдых войск для генерального вторжения на Британские острова) в определенной степени увенчались успехом» (Органы Государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. документов. Т. 1. Предс. ред. коллегии С.В. Степашин. М., 1995. С. 2). К этому следует добавить, что и по дипломатическим каналам поступало немало дезинформации, а срок нападения на СССР переносился Гитлером неоднократно: дата 22 июня была назначена только за 6 дней до начала войны. Тем не менее в распоряжении советского руководства имелось более чем достаточно сведений, которые требовали приведения приграничных войск, в том числе соединений и частей Ленинградского военного округа, в боевую готовность. Однако это важнейшее решение своевременно не было принято. Советские войска лишь частично были развернуты на предусмотренных планом прикрытия рубежах, находились преимущественно на значительном удалении от границы в районах расквартирования или лагерях.

В результате неблагоприятного для Советского Союза исхода приграничных сражений немецко-фашистские войска в короткие сроки продвинулись в северо-западном направлении на 400–500 километров, в западном – на 450–600 километров, в юго-западном – на 300–350 километров, захватили территорию Латвии, Литвы, часть Эстонии, Украины, почти всю Белоруссию и Молдавию, вторглись на территорию РСФСР, вышли на дальние подступы к Ленинграду, угрожали Смоленску и Киеву. Над страной нависла смертельная опасность.

Наступавшая через Прибалтику на Ленинград группа армий «Север» в составе 29 дивизий (16-я, 18-я полевые армии, 4-я танковая группа, 1-й воздушный флот), совместно с которой действовали финские армии, наступавшие на Ленинград и Петрозаводск, была одним из наиболее боеспособных объединений вермахта. Она была скрытно сосредоточена в Восточной Пруссии и под видом «штаба участка Восточной Пруссии» завершила подготовку к войне. Войска группы армий ранее участвовали в агрессии против Польши и Франции, где ее командующий В. Лееб за успешное преодоление линии Мажино (он командовал группой армий «Ц») получил звание генерал-фельдмаршала.

В войне на Западе приобрели боевой опыт практически все командующие армиями, корпусами и дивизиями (Э. Буш, Г. Кюхлер, Э. Гёпнер, Г. Рейнгардт, Э. Манштейн, Г. Линдеман и другие), как и большинство остального состава группы войск. Советские войска такого опыта не имели. Следует добавить, что в составе группы армий «Север», кроме финских армий, в битве за Ленинград принимали участие: испанская «Голубая дивизия», голландский и норвежский легионы, немало австрийцев, словенцев, эльзасцев и лиц других национальностей оккупированных Германией стран. Три дивизии группы армий предназначались для охраны тылов и борьбы против партизан.

Г. Солсбери в целом объективно и эмоционально рассказывает о полных драматизма боях на ленинградском направлении, самоотверженной борьбе наших пехотинцев, моряков и летчиков с противником. Ценой огромных потерь именно они, ведомые своими командирами и комиссарами, остановили наступление у стен города. Особое значение в замедлении темпов немецкого продвижения имели оборона Таллина, Лужского рубежа, Моонзундского архипелага и полуострова Ханко, сражение на ближних подступах к Ленинграду.

Две главы книги («Ленинград в блокаде» и «Самая долгая зима») посвящены тяжелейшим испытаниям, которые обрушились на жителей Ленинграда так же неожиданно, как появление противника у его стен. Вначале это были артиллерийские обстрелы и воздушные бомбардировки, которым по своей силе и продолжительности не подвергался ни один город в годы Второй мировой войны. Существует немало документов, раскрывающих расчеты гитлеровцев на уничтожение таким путем Ленинграда. 20 октября 1941 года эсэсовский палач Р. Гейдрих докладывал руководителю карательных служб Германии, одному из главарей нацистской Германии Г. Гиммлеру: «Командир айнзацгруппы «А» бригадефюрер Штальэкер (эти группы занимались уничтожением советского населения – O.P.) доложил мне, что, по сведениям агентов, вернувшихся из Петербурга, разрушения в городе еще весьма незначительны. Пример бывшей польской столицы показал, что даже самый интенсивный обстрел не вызывает желательных разрушений. По моему мнению, в таких случаях надо орудовать массовым использованием зажигалок и фугасов. Я покорнейше прошу напомнить при случае фюреру, что если вермахту не будут отданы абсолютно точные и строгие приказы, то оба вышеупомянутых города не смогут быть разрушены».

Но самым губительным явился голод, который унес до 800 тыс. жизней. Г. Солсбери воссоздает перед читателем картину великой трагедии ленинградцев и в то же время их патриотизм, стойкость и мужество.

В советские годы эти главы книги, такие ее разделы, как «Город смерти», «Ленинградский апокалипсис», «Смерть, смерть, смерть», подвергались критике (в том числе и автором данного предисловия) за то, что негативные краски в книге необоснованно сгущены. Некоторые факты и оценки, которые содержатся в книге, ставились под сомнение. И сейчас нельзя согласиться с его утверждением, что «жуткие лишения превращали и взрослых и детей в зверей», и тому подобными, не имеющими границ обобщениями. В то же время ныне доступные документы подтверждают многое из того, что пишет Солсбери о негативных сторонах жизни города в условиях первой, наиболее тяжелой блокадной зимы и во что трудно было поверить, читая книгу.

Рассматривая наиболее кризисные периоды блокады, когда и в Кремле, и в Смольном были вынуждены считаться с вероятностью захвата немецко-фашистскими войсками города, Г. Солсбери пишет об интригах Г. Маленкова и В. Молотова против А. Жданова, связанных с судьбой Ленинграда, а И. Сталин, по его словам, был готов «пожертвовать Ленинградом, чтобы спасти Москву». Эти выводы он делает на том основании, что по приказу из Москвы важнейшие промышленные и оборонные объекты Ленинграда, военно-морские корабли, охранявшие город, подготовили к взрыву. Это было сделано на случай, если противник все же сумеет преодолеть оборону Ленинграда. Думается, что интриги здесь ни при чем. Тем более затруднительно ответить на вопрос, к чему был готов или не готов Сталин.

Исторически сложилось так, что в наиболее критические для страны летние и осенние месяцы 1941 года военные судьбы Ленинграда и Москвы тесно переплелись и были взаимосвязаны. Ожесточенное сопротивление на рубежах продвижения вермахта к Ленинграду и Москве лишили германские войска той ударной силы, которая была необходима для взятия с хода и Ленинграда и Москвы, как это предусматривалось планом «молниеносной войны» против СССР. Г. Солсбери выделяет события середины сентября1941 года. В эти дни началась переброска 4-й танковой группы Гёпнера на московское направление, где заканчивалась подготовка к операции «Тайфун», завершающему наступлению к главной цели – Москве. К концу сентября движение немецких войск на Ленинград задохнулось. Соединиться с финскими войсками они также не смогли. «Жуков выиграл. Ленинград выиграл», – констатирует Г. Солсбери. В битве за Москву кризис наступил в октябре, когда развернулось сражение на ближних подступах к столице. В конечном итоге немецко-фашистские войска под Москвой были разгромлены. С Ленинградского фронта противник уже не смог для их поддержки перебросить значительные силы.

Ранее неизвестные документы также показывают, что Москва, страна делали все или почти все для того, чтобы оказать помощь осажденному Ленинграду. При всех ошибках, просчетах, волюнтаристских решениях, принимался максимум возможных мер для доставки в Ленинград продовольствия и военных усилий с целью прорыва блокады.

Были предприняты четыре попытки прорыва блокады Ленинграда. Первая в сентябре 1941 года, на третий день после того, как гитлеровские войска перерезали сухопутные коммуникации с городом; вторая – в октябре 1941 года, несмотря на критическое положение, сложившееся на подступах к Москве; третья – в январе 1942 года в ходе общего контрнаступления Красной армии, которое лишь частично достигло своих целей; четвертая – в августе – сентябре 1942 года. Основными причинами неудач являлся недостаток выделявшихся для этого сил и средств. Все это время снабжение Ленинграда осуществлялось главным образом через Ладожское озеро, легендарную Дорогу жизни. И только в январе 1943 года, когда основные силы вермахта были стянуты к Сталинграду, блокада была прорвана и на узкой полосе южного берега Ладожского озера была создана железнодорожная связь со страной. Это был переломный момент в Ленинградской битве.

Нельзя оставить без внимания появившиеся в средствах массовой информации заявления некоторых авторитетов, которые ставят под сомнение необходимость обороны Ленинграда и едва ли не объявляют напрасными жертвы защитников города. Что это: наивные расчеты на милость победителей? С военной точки зрения падение Ленинграда означало возможность переброски армий, осаждавших город, на московское направление, где в критические моменты битвы, по выражению командующего группы армий «Центр» фельдмаршала Ф. Бока, «все решали последние батальоны», не говоря о других катастрофических последствиях. С моральной точки зрения такие заявления безнравственны. Они лишают молодое поколение исторического здравомыслия, оскорбляют память о жертвах и подвиге защитников Ленинграда. Пересматривая прошлое, необходимо прежде всего знать и помнить, какое значение то или иное событие имело в конкретно сложившейся исторической обстановке, как его воспринимали современники.

Президент США Ф. Рузвельт в Почетной грамоте, направленной защитникам Ленинграда, писал: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Ленинграду в память о его доблестных воинах и его верных мужчинах, женщинах и детях, которые, будучи изолированными захватчиками от остальной части своего народа и несмотря на постоянные бомбардировки и несказанные страдания от холода, голода и болезней, успешно защищали свой любимый город в течение критического периода с 8 сентября 1941 г. по 18 января 1943 г. и символизировали этим неустрашимый дух народов Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира, сопротивляющихся силам агрессии».

За последние годы издан ряд ценных книг, посвященных битве за Ленинград. В первую очередь это заслуга традиционно сильной школы историков, работающих в городе на Неве, институтов и отделений Российской академии наук, Института военной истории Министерства обороны. Среди этих трудов, подготовленных на основе или с учетом ранее недоступных документов, такие книги, как «Ленинград в осаде» (сб. документов. Ответ. редактор А.Р. Дзенискевич); «Ленинградская эпопея» (ред. коллегия: В.М. Ковальчук, Н.А. Ломагин, В.А. Шишкин); «Ленинград в борьбе месяц за месяцем 1941–1944» (ред. коллегия: Н.И. Барышников, Б.П. Белозеров, А.Р. Дзенискевич (ответ. редактор), И.З. Захаров, В.М. Ковальчук, Ю.И. Колосов, Г.А. Олейников, Г.Л. Соболев); «Краснознаменный Балтийский флот в Великой Отечественной войне» в четырех книгах (ответ. редактор адмирал флота В.А. Касатонов; ред. – составитель капитан 1-го ранга П.Я. Вольский). Эти труды позволяют уже с позиций современных научных знаний оценить книгу Г. Солсбери. Нет сомнения, что изучение битвы за Ленинград будет продолжаться.

Г. Солсбери завершает книгу словами: «Навсегда останутся в памяти эти 900 дней». Можно с уверенностью сказать, что в нашей стране его книге суждена долгая жизнь.

10.06.96

О.А. Ржешевский