Текст книги "Принц-пират"

Значит, она не уродина. Ну и что с того? Эта девушка все равно Монтеверди.

И она – его внезапно словно озарило – поможет ему пробраться мимо сторожевых башен. Действительно, как заложница эта девушка просто бесценна. Никто не осмелится встать на его пути, если она будет в его руках.

Прищурившись, принц наблюдал, как свободно передвигается девушка в толпе. Ему нужно лишь подобраться к ней и убедить пойти с ним, словами или с помощью оружия, как получится.

Однако вместо того, чтобы сразу последовать за девушкой, Лазар медлил, раздираемый противоречиями. Он не хотел прикасаться к ней.

Принц не хотел говорить с этой девушкой, вдыхать аромат ее духов, видеть цвет ее глаз. Он вообще не хотел приближаться к ней.

Дело заключалось в том, что Лазар никогда еще не убивал женщин. В своих поступках он руководствовался определенным кодексом правил, и одно из них состояло в том, чтобы никогда никого не убивать на глазах у женщины. Принц не представлял себе греха страшнее, чем убийство одного из созданий, чьи удивительные тела способны давать новую жизнь. Однако сейчас долг требовал от него именно этого. Лазар появился здесь, чтобы уничтожить Оттавио Монтеверди, и наказание преступника не будет полным, пока тот не поймет, что значит стоять и смотреть, как уничтожают твою семью, и при этом быть совершенно беспомощным. Дочь должна умереть.

Увидев, что со стороны проулка, где он оставил бездыханного сержанта, направляется группа солдат, Лазар понял: вскоре у него может не остаться выбора. Этого потребует самооборона, поскольку солдат у Монтеверди было бесчисленное количество. Если Лазара схватят, опасности подвергнется тысяча преданных воинов, которые ожидают его за городскими стенами.

Да, это будет мучительно, но он не позволит себе проявить сострадание. Аллегра Монтеверди станет его живым щитом.

Приняв решение, принц начал пробираться к ней сквозь толпу. Держась на безопасном расстоянии, он искал глазами телохранителей девушки, наверняка сопровождавших ее. Вновь и вновь обводя взглядом толпу, принц понял, что, несмотря на все предосторожности отца, сеньорита Монтеверди вышла без охраны.

Интересно!

Следуя за девушкой, Лазар решил подойти к ней сзади, а пока неотрывно следил за сеньоритой Монтеверди поверх голов крестьян и горожан, разделявших их. Он видел, как она, отойдя от детей, направилась дальше. Девушка останавливалась и говорила то с одним, то с другим. Все, казалось, с симпатией относились к ней, что очень поразило Лазара. Он знал, что жители острова Вознесения ненавидели ее отца, жалкого диктатора.

Подойдя ближе, принц увидел, что девушка задержалась у фонтана, в центре площади. Когда она слегка повернулась, потянувшись к струе воды, Лазар рассмотрел ее профиль. Девушка прикоснулась влажными пальцами к изящной шее, наслаждаясь прохладной водой. Откинув голову, она на мгновение прикрыла глаза от удовольствия.

Это мимолетное движение воспламенило принца.

«Не приближайся к ней!» – убеждал Лазара внутренний голос, но он не слушал его, слегка склонил голову и наблюдал за девушкой. Она все больше и больше очаровывала принца.

В этот момент Аллегра почувствовала, что за ней следят.

«Господи, да она ничего не может утаить», – подумал Лазар, заметив, что девушка вдруг напряженно осмотрелась, как насторожившийся котенок.

Принц укрылся в тени винной лавки, когда Аллегра бросила тревожный взгляд через плечо, а потом повернулась на звуки музыки, доносившиеся с края площади. Она поспешила к большому костру, где гитарист исполнял старинные баллады. Лазар неторопливо последовал за ней, наслаждаясь преследованием.

Крестьяне, собравшиеся вокруг костра, отхлебывали из бутылок местное вино, обменивались шутками и фривольными историями. Гитарист замолчал и теперь пересчитывал монеты, брошенные в его потрепанный чехол от гитары.

Когда девушка подошла к огню, туда же приблизился и Лазар. Его вдруг охватило неудержимое желание увидеть при свете огня лицо невинной девушки, у которой он отнимет жизнь. Да, ее смерть навсегда останется на его совести.

Нищий гитарист шикнул, толпа замолчала, и он снова запел.

Аллегра задумчиво смотрела в огонь, а Лазар, прячась за спинами людей, обходил костер.

Наконец он остановился прямо напротив нее.

Блики огня играли в волосах девушки и придавали ее коже розоватый оттенок. Такой бывает кожа женщины, разгоряченной любовными ласками. Когда легкий ветерок всколыхнул ее юбки, словно легкие шелковые паруса, опытный взгляд Лазара отметил, что у девушки длинные стройные ноги и округлые бедра.

Как жаль, что пропадет такая красота и невинность!

Лицо Аллегры Монтеверди было усыпано веснушками, совсем как у ребенка, а большие выразительные глаза цвета темного меда были опушены длинными золотистыми ресницами. Хотя она, как донесли Лазару, и воспитывалась в либеральном Париже, все в ней свидетельствовало о пребывании в монастырской школе. Девственная чистота юной Монтеверди пробудила в Лазаре какие-то темные инстинкты.

В ее манере держаться сказывались утонченность, изящество и обаяние, и Лазар не представлял себе, как нажмет на курок.

Однако знал, что сделает это. Он подвел семью пятнадцать лет назад, но на этот раз не повторит ошибки.

Когда взгляд девушки скользнул по толпе, собравшейся вокруг костра, люди, стоявшие перед принцем, расступились. Это привлекло ее внимание, и прежде чем Лазар успел отступить в тень, она увидела его.

Глаза Аллегры слегка расширились, губы приоткрылись, взгляд задержался на оружии и его почти обнаженном торсе, затем обратился к лицу.

Лазар не шелохнулся.

Да он и не мог сделать это, увидев прелестное лицо, освещенное золотистым огнем костра и иным, более ярким светом, идущим изнутри, из самой души.

Между тем выражение ее открытого лица постепенно менялось. Сначала девушке, казалось, понравилось то, что она видит, но затем, через несколько секунд, ее охватил страх. Юная Монтеверди попятилась, словно угадав его намерения.

Лазар не шевелился.

И под его взглядом она отступила и бросилась прочь.

Глава 2

Долгое время Лазар неподвижно стоял у костра. Потом, словно опомнившись, потер подбородок и поправил черную шелковую повязку, дополнявшую образ отъявленного головореза – он долго работал над тем, чтобы выглядеть по-настоящему устрашающим. И это явно подействовало на Аллегру Монтеверди.

«Не ходи за ней!»

Эти глаза. Боже, какие глаза!

Принц подошел поближе к огню и присел, не зная, как быть дальше, потом вытащил пробку из фляжки и, не обращая внимания на любопытные взгляды окружающих, сделал большой глоток.

Ее лицо неотступно стояло у него перед глазами.

Этот свет. Он погасит этот свет. Лазар решил, что ее смерть будет безболезненной. Внезапно к горлу подступила тошнота, но Лазар списал это на ром.

Вновь подняв голову, он увидел, что старый немощный крестьянин с другой стороны костра таращится на него так, словно усиленно пытается вспомнить что-то. Лазару стало не по себе от этого немигающего, пронизывающего взгляда.

– Эй, крестьянин, – подмигнул ему один из мужчин. – Тебе приглянулась девчонка губернатора, да?

Лазар молча уставился на него.

– Давай, возьми ее, парень!

– Хо-хо, да это пахнет виселицей! – усмехнулся другой.

– А она хорошенькая, – заметил худой, изголодавшийся мужчина и злобно посмотрел на остальных. – Может, стоит сегодня преподать Монтеверди урок?

– Мне это по душе, – отозвался его сосед.

– Спятили? Да он вам всем головы поотрывает, – фыркнул крепко сбитый рыбак.

– Ну так что? Монтеверди все равно нас повесит рано или поздно, – возразил первый.

Другие крестьяне заинтересовались.

– Я тоже не прочь поучаствовать!

Лазар не раз слышал такие разговоры, и они не нравились ему. Аллегра Монтеверди – главный инструмент его мести, и он не допустит, чтобы эти ожесточившиеся люди помешали осуществить задуманный им план. Встав и выпрямившись во весь рост, принц как бы невзначай положил одну руку на эфес шпаги, а другую – на рукоятку пистолета.

Люди посмотрели на него так, словно ожидали, что он бросится вперед и поведет их за собой.

– Думаю, не стоит, ребята, – спокойно и дружелюбно сказал Лазар.

– Неужто? – спросил один из парней. Лазар покачал головой:

– Мы не насилуем женщин на этом острове.

– С каких это пор? – усмехнулся другой парень.

– Она же генуэзка!

– А ты кого из себя строишь? – фыркнул самый сообразительный из них. – Воскресшего короля Альфонса?

Так неуместно пошутивший парень еще не успел ничего понять, как уже лежал на спине, а кончик шпаги Лазара упирался в его шею.

Все смолкли.

– Оставьте Аллегру Монтеверди в покое! – бросил принц. И тут старый крестьянин вдруг воскликнул:

– А ведь он действительно похож на короля Альфонса!

Лазар с яростью посмотрел на старика, и на мгновение их взгляды встретились.

– Святая Мария! – выдохнула крестьянка средних лет и, взглянув на Лазара, перекрестилась.

– Легенда! – прошептал гитарист, таращась на принца. – Это правда! Он…

– Нет! – отрезал Лазар.

– Но…

– Вы слепы, – холодно сказал он. – Оставьте меня в покое. – Вложив шпагу в ножны, Лазар покинул их и с неистово бьющимся сердцем устремился за своей жертвой.

Принц рыскал в поредевшей толпе, не желая признавать, насколько стал уязвим после дурацких слов и безумного взгляда старика. Он не похож на отца – ни лицом, ни поступками. В нем нет ни благородства, ни способности к самопожертвованию. Лазар был чертовски рад этому.

«Глупая девчонка! – сердито подумал он, оглядывая толпу. – Какого черта она вообще появилась здесь? И где ее охрана?»

Заметив девушку у фонтана в центре площади, Лазар быстро направился туда. После разговора у костра он опасался, как бы эти головорезы не отважились на какую-нибудь дикую выходку.

Его взгляд был прикован к ее бедрам. Лазар представил себе, как эти длинные ноги обхватят его, как эта кожа цвета слоновой кости покроется испариной, как эти золотисто-каштановые волосы рассыплются по подушке или прольются дождем сквозь его пальцы…

Испытывая отвращение к самому себе, Лазар старался избавиться от этих мыслей. Он не желал признавать, что и Монтеверди есть чем гордиться.

Принц был уже недалеко от Аллегры, когда она вдруг столкнулась с высоким блондином.

Лазар отступил в тень и стал пробираться к ним окольным путем.

Изысканно одетый блондин, видимо, сердился на девушку. Он схватил ее за руку и навис над ней. Однако Аллегра быстро указала блондину в сторону костра и, наверное, рассказала ему о полубезумном убийце, который преследовал ее.

«Ах, это герой девушки явился спасать ее, – подумал Лазар с мрачным юмором, заметив, как блондин обводит взглядом толпу. – Должно быть, жених!» Лазар, разумеется, знал о помолвке. Он хорошо подготовился к этой ночи.

Принц невзлюбил Доминика Клемента с первого взгляда, и когда тот подозвал взмахом руки нескольких охранников и отдал им приказание, несомненно, о его аресте, Лазар раздраженно вздохнул.

Все это время сеньорита Монтеверди жалась поближе к жениху, настороженно вглядываясь в толпу и словно ожидая, что Лазар бросится на нее. Когда солдаты отправились выполнять приказ, Клемент беззаботно рассмеялся и притянул испуганную невесту к себе, обнимая и успокаивая ее.

Презрительно скривив губы при виде воркующих голубков, Лазар быстро осмотрелся и принял решение. Заметив, что солдат на огромном черном жеребце совсем рядом, принц снова взглянул на счастливую пару и поморщился. Мужчина вел Аллегру за руку вдоль крепостной стены – он уходил с заложницей принца.

В глазах Лазара вспыхнул гнев, когда он увидел, как Клемент погладил ее по спине.

«Ну ладно, сеньорита Монтеверди, – подумал принц, – теперь вы разозлили меня».

– Но, Доминик, им так весело! Вовсе незачем прогонять всех с площади, – сказала Аллегра, пожалев об откровенности с женихом. Ведь он, как всегда, начал тут же отдавать распоряжения.

А теперь из-за своего разыгравшегося воображения она испортила всем праздник.

– Глупости! Время уже за полночь. Этим людям пора разойтись по домам. – Доминик тащил девушку за руку, как непослушного ребенка. Он вел ее вдоль затененной стороны дворца, направляясь к огороженному стеной саду.

Аллегра вздохнула, вспоминая прекрасного, полубезумного дикаря с пронзительными глазами цвета полуночи.

Да, он испугал ее своим оружием и дерзким взглядом, словно прожигающим одежду, но она никогда не встречала еще такого мужчины.

Великолепный… зверь. Аллегра вздрогнула, представив себе мощную обнаженную грудь, подтянутый живот и золотистую кожу.

Враждебный, изголодавшийся взгляд незнакомца так ошеломил девушку, что она никак не могла объяснить Доминику свое необычное состояние, и поэтому сказала правду: опасный на вид мужчина в упор смотрел на нее и, возможно, даже преследовал.

Сейчас Аллегра сожалела о своем признании.

Что, если незнакомец вовсе не преследовал ее и не имел дурных намерений? Она знала жестокость солдат отца. В красивом, точеном лице незнакомца было столько отчаянной гордости, что Аллегра с болью думала о том, что ему придется страдать от унижения.

Теперь из-за нее его схватят на глазах всех этих людей, и свободолюбивый человек окажется за решеткой, а его прекрасное тело будут терзать, чтобы добиться покорности. Темные глаза незнакомца преследовали ее. Они выражали грусть, голод и ярость. Почему он так пристально смотрел на нее?

Аллегра не знала. Но уже понимала, что как только избавится от Доминика, сразу отправится к страже и потребует проявить к незнакомцу во время допроса терпимость и милосердие. Потом, если он, конечно, не представляет опасности, она добьется, чтобы его отпустили.

Слова Доминика прервали ее размышления:

– Ты проявила непростительную оплошность, юная сеньорита. А твоих охранников я отдам под суд за то, что не выполнили своих обязанностей. Нет, лучше велю отстегать их кнутом. – Доминик вытащил связку ключей от дома Оттавио и открыл садовую калитку. – Да, велю отстегать их.

– Это нелепо! Ты не сделаешь ничего подобного. Надеюсь, ты не способен на такое варварство?

Он надменно взглянул на нее:

– Аллегра, ты, кажется, не понимаешь. Если бы мятежникам удалось взять тебя в заложницы, они принудили бы твоего отца к чему угодно. Не приди я за тобой, кто знает, где бы ты была сейчас? – Доминик пропустил девушку вперед.

Аллегра почувствовала на себе острый взгляд светло-зеленых глаз Доминика и, проходя в калитку, коснулась его поджарого атлетического тела. Сделав несколько шагов, девушка обернулась:

– Доминик, а откуда ты узнал, что я вышла из дома? Ведь, покидая бальный зал, я собиралась пойти в свою комнату…

Он улыбнулся:

– Ты поймала меня.

Положив ключи в карман, Доминик двинулся к девушке. Она нервно взглянула в сторону дворца, потом обратила взор на него.

– Папе это не понравится, – неуверенно сказала Аллегра, прекрасно зная, что отец боготворит Доминика. Он стал для Оттавио сыном, которого у него никогда не было.

– Не беспокойся, – уверенно заявил он. – Я запер дверь веранды и отпустил слуг. Велел даже страже уйти отсюда. Видишь? Я сделал так, чтобы мы оказались в полном уединении.

– Зачем?

– Ах, ах, какая подозрительность! – Доминик взял ее за руку и повел мимо тускло светивших фонарей под лавровое дерево. Он сорвал цветок, подал его Аллегре и, улыбаясь, прижал ее спиной к стволу.

Девушка растерянно держала цветок, не зная, что с ним делать, а Доминик гладил ее обнаженные руки.

– Будет тебе, Аллегра. Мы ведь станем мужем и женой. Тебе пора привыкать ко мне. – Доминик погладил ее щеку.

– Какая пошлость! – Аллегра покраснела и отвернулась. – Разве не для этого мужчины заводят любовниц?

– Поверь, с такой красавицей, как ты, мужчине не нужны любовницы. Сегодня я хочу лишь целовать тебя. Я ведь немногого прошу, не так ли? – Его сильные пальцы мягко, но решительно ласкали ее плечи. – Надеюсь, ты поймешь, что нам вместе очень хорошо, намного лучше, чем ты предполагала.

– Боюсь, вы сегодня слишком много выпили, синьор.

– Меня может опьянить только нектар твоих губ.

– Хорошо отрепетировано. Практикуешься на своей любовнице?

Доминик рассмеялся:

– Я избавился от нее, Аллегра. Дорогая, мы с тобой помолвлены уже больше месяца. Мужчина имеет право целовать свою нареченную.

– Мне от этого как-то не по себе.

– Вскоре тебе это очень понравится, уверяю тебя. – Он говорил очень убежденно.

– Ну ладно, – пробормотала девушка.

Доминик тихо рассмеялся и, нежно обняв Аллегру, прижался к ее губам. Ожидая, когда поцелуй закончится, она невольно призналась себе, что это не так уж неприятно. Время тянулось, а он словно замер, приникнув к ее губам.

– Как чудесно! – прошептал Доминик, прильнув губами к щеке девушки. Потом его губы скользнули к ее шее, и он, крепче обняв Аллегру, слегка приподнял ее.

Она несмело обняла его за шею и взглянула на звездное небо, мерцавшее сквозь листву дерева, гадая, долго ли это продлится. Ей, конечно, нравился Доминик, но, закрывая глаза, она думала только о нем.

Принц никогда не поцелует ее, потому что существует только в мечтах. Ах ладно. Однако Аллегре совсем не хотелось, чтобы ее касались руки какого-то другого мужчины.

Жених начал нежно покусывать мочку ее уха. Возбужденная новым ощущением, Аллегра забеспокоилась, когда Доминик заскользил руками по ее спине, пробираясь вниз.

Она начала извиваться, упершись в его грудь.

– Думаю, этого достаточно.

– Далеко не достаточно, – возразил Доминик и снова поцеловал ее, требовательно и настойчиво, железной хваткой удерживая девушку. Он так сильно прижимал ее к дереву, что она почувствовала, как эфес его шпаги уперся ей в живот.

Через секунду она осознала, что у Доминика нет шпаги.

«О Боже!» Аллегра уперлась руками в его плечи.

– Доминик, прекрати, – начала девушка, но едва она приоткрыла губы, как он засунул язык ей в рот, а лицо обхватил руками.

Пьяный или нет, но Доминик наверняка понимал, что стоит ей лишь рассказать отцу об этом, и их помолвке придет конец…

Аллегра замерла и вдруг осознала все с пронзительной ясностью. Доминик догадался, что она дала согласие на замужество, прельстившись его положением. Значит, что бы он ни сделал, Аллегра не расскажет отцу.

– Тебе не следовало выходить на площадь, дорогая, – сбивчиво прошептал Доминик, сильно сжимая Аллегру. – Там есть мужчины, которые могут обидеть тебя, позволить себе вольности. – Она услышала, как затрещал шелк, когда Доминик засунул руку в лиф ее платья и обхватил ладонью грудь.

– Перестань! – Аллегра снова попыталась вырваться, но он крепко прижимал ее к дереву.

Одна рука Доминика слегка обхватывала шею девушки, другая лежала на ее груди, и он, откинувшись назад, насмешливо улыбнулся ей; его зеленые глаза сверкнули.

– Ну давай же, кричи. Тогда наказание будет более жестоким, когда ты окажешься в моем доме.

– Наказание? – изумилась Аллегра.

– Видишь ли, это право мужа. Но пока ты моя хорошая маленькая девочка, тебе нечего бояться. – Доминик поцеловал ее. – В чем дело? – спросил он, почувствовав, что она не отвечает на поцелуй.

Ошеломленная Аллегра смотрела на него, все еще не веря в происходящее. Да нет же, педантичный, безупречный Доминик, любимец совета никогда не сделает ничего подобного. Но когда его рука сжалась на ее шее, Аллегра убедилась, что это не сон, а реальность, и стиснула зубы, опасаясь утратить самообладание.

– Немедленно отпусти меня! Ты пьян!

Доминик понимающе улыбнулся:

– Ты хочешь использовать меня – почему же мне не использовать тебя? Ведь в этом и заключается суть брака, разве не так? – Он снова грубо поцеловал девушку, пытаясь при этом раздвинуть коленом ее ноги.

Она попробовала увернуться.

– Я не выйду за тебя замуж!

– Дорогая, – жарко зашептал Доминик, – когда я пролью в тебя свое семя, у тебя не будет выбора.

Она набрала в грудь побольше воздуха, чтобы закричать, но он с тихим, укоряющим смешком закрыл ей рот ладонью.

– Тебе не справиться со мной, видишь? Ах, как приятно покорять тебя, Аллегра. В жизни так мало достойных целей.

Внезапно Доминик обернулся, причем так быстро, словно кто-то стукнул его по плечу.

Аллегра ахнула, увидев за спиной Доминика неистового незнакомца, которого встретила у костра. Он возвышался над Домиником, уперев руки в бока и расставив ноги в черных сапогах. Незнакомец был вооружен до зубов; плечи – в ярд шириной, черный камзол распахнулся, открывая взору гладкую мускулистую грудь и плоский живот.

– Прошу прощения, что помешал, – произнес он глубоким и властным голосом, – но я отчетливо слышал, как дама сказала вам «нет».

Аллегра увидела сверкающие глаза цвета полночного неба, перед тем как незнакомец схватил и отшвырнул Доминика, загородив ее своей широкой спиной. Длинные шелковые концы головной повязки спускались по его спине и слегка развевались на ветру, когда он направился к Доминику, поигрывая самым страшным кинжалом из всех, какие видела Аллегра.

Доминик отступал, тяжело дыша.

– Твой друг, дорогая? – осведомился он, холодно взглянув на Аллегру.

– Хороший друг, – весело подтвердил незнакомец, не дав Аллегре ответить. – Очень хороший.

Доминик покраснел от ярости.

– А, теперь понимаю. Вот почему ты вечно бегаешь к своим грязным крестьянам! – прошипел он, оглядев незнакомца с головы до ног.

Незнакомец разразился таким оглушительным хохотом, что Аллегра невольно улыбнулась. Дрожащими руками она поправила платье, разорванное Домиником. Сжимая на груди края ткани, девушка благодарила провидение за то, что оно послало ей спасителя.

– Аллегра, – начал Доминик, – ты поразила и разочаровала меня…

– Не стоит ревновать, парень. Она принадлежала мне всего шесть-семь раз.

Аллегра раскрыла рот от удивления, но тут же закрыла его, догадавшись, что незнакомец нарочно злит Доминика. Умный негодяй!

– Ты спала с этим человеком? – Доминик заскрипел зубами.

– И с тремя моими братьями, – заверил его незнакомец. – Она довела нас до изнеможения. Девчонка просто ненасытна.

– Ну, хватит! – гневно оборвала его Аллегра.

– Я убью тебя, – бросил ему Доминик.

– Неужто своими руками? – поинтересовался незнакомец. – Может, лучше позвать твоих охранников?

Испытывая негодование и облегчение, Аллегра не знала, как поступить: дать ему пощечину или рассмеяться. Если у Доминика есть хоть капля здравого смысла, он воспользуется возможностью и, спасая остатки гордости, отправится к своей любовнице.

Однако в этот вечер в Доминике возобладала пьяная удаль, и он пренебрег легким путем. А может, молва была права и ее бывший жених действительно отлично владеет оружием?

Аллегра заметила, как Доминик выхватил кинжал, украшенный драгоценными камнями.

Незнакомец, улыбнувшись, легко перекинул огромный кинжал из одной руки в другую.

Теперь, увидев незнакомца в действии, девушка уже не удивлялась тому, что он легко ускользнул от стражи, посланной Домиником. Однако все же не представляла себе, как он перебрался через стену сада. Правда, незнакомец не походил на человека, который позволит остановить себя такому пустяку, как кирпичная стена высотой в четыре метра.

Но зачем он вздумал спасать ее?

– Ты тот, кто преследовал девушку, – процедил Доминик. – Ты никогда не спал с ней.

– Ну да, – признался незнакомец, – пока нет.

Аллегра фыркнула:

– Наглый невежа!

Скрестив руки на груди, она прислонилась к дереву. Итак, он преследовал ее.

Девушка знала это. Но зачем?

– Аллегра, иди в дом. Этот разбойник явно из числа мятежников.

– Но вы заперли двери, синьор. Помните? И кроме того, сомневаюсь, что он один из них. – Аллегра оглядела незнакомца. – Никто на площади не знал его.

– Синьорита Монтеверди, пожалуйста, не уходите, – обратился к ней незнакомец. – Увидев вас, я хотел представиться, но синьор вмешался раньше, чем мне удалось сделать это. Уверен, вы рады моей настойчивости, не так ли? – Он одарил девушку такой очаровательной улыбкой, что у нее дух захватило.

– Аллегра, – потребовал Доминик, – иди и крикни страже, чтобы она арестовала этого негодяя или забрала то, что от него останется, когда я разделаюсь с ним.

– А за какое преступление, синьор?

– Проникновение в частные владения.

– Едва ли это справедливо – в данном случае.

– Не перечь мне! – Доминик не отрывал глаз от незнакомца.

Кинжалы сверкнули в лунном свете, когда мужчины приняли боевую стойку.

– Он ничего не нарушил, – возразила Аллегра. – Это мой дом. Я скажу, что пригласила его. Не волнуйся, Доминик. Если бы этот человек хотел убить тебя, ты бы уже был мертв.

Незнакомец снова залился веселым смехом.

– Что это? Неужели я слышу комплимент моей скромной персоне? Ну теперь я буду сражаться за вас с удвоенной силой, сеньорита. Извинись, негодяй, или мне придется жестоко обойтись с тобой. – В грозном голосе незнакомца прозвучала ирония, которую Доминик не сумел оценить.

Очарованная Аллегра посмотрела на незнакомца.

– Уходите отсюда, – сказала она. – Вас повесят.

– Не успеют. – С этими словами Доминик бросился на противника.

Аллегра не желала кровопролития, но понимала, что если позовет охрану разнимать мужчин, то пострадает только ее напрасно рисковавший спаситель. К тому же она считала, что Доминик достоин наказания.

«Господи, да кто же он такой?»

Она устало поднесла руку ко лбу. Эти двое дрались так неистово, будто сражались за ее честь.

Тетя Изабель была бы в восторге.

Глядя на эту сцену, Аллегра подумала, что ее мечты о мире – пустая трата времени. В другое время она могла бы даже поразмыслить о грубой природе человека, но сейчас так устала от присутствия на балу и подготовки праздника, что хотела лишь одного – подняться к себе и заснуть. Пусть эти двое глупцов изобьют друг друга до полусмерти. И все же девушка не уходила и вздрагивала каждый раз, когда удары противников достигали цели.

Солдаты вскоре услышат шум схватки. Поэтому она должна остаться и в случае чего объяснить, что этот человек просто пытался помочь ей. Нельзя допустить, чтобы отрубили такую прекрасную голову.

Несколько минут Аллегра рассматривала незнакомца в тусклом оранжевом свете фонарей. Он был поразительно хорош собой. На широком, прекрасной формы лбу красовались великолепно очерченные иссиня-черные брови с дьявольскими, приподнятыми с внешней стороны кончиками. Под длинными загнутыми темными ресницами светились огромные, проникающие в самую душу глаза, черные, как ночное море. У него был гордый прямой нос римлянина и волевой подбородок прирожденного завоевателя. Однако губы, полные и чувственные, казалось, созданы для поцелуев и сладкой лжи.

Глаза незнакомца сверкнули от бешенства, когда Доминик бросился на него. Легко увернувшись, незнакомец схватил противника за руку и швырнул на траву как пушинку.

– Ну, хватит с тебя или причинить тебе боль? – вежливо осведомился незнакомец.

– Причини ему боль, – попросила Аллегра. Доминик поднялся с искаженным от ярости лицом.

– Ты умрешь за это, пес!

– За это? Да это же пустяки! – И снова бросился на него.

В следующую минуту Аллегра по-настоящему встревожилась. Противники все больше ожесточались. Она все же решила отправиться за стражей, боясь, как бы эти двое не пострадали, но тут вспомнила, что ворота сада заперты, а ключи у Доминика.

– Не могли бы вы прекратить? – спросила девушка.

Незнакомец бросил на нее взгляд, словно желая убедиться, что она никуда не уходит, и тем самым допустил ошибку. Доминик кинулся к нему с кинжалом, и Аллегра ахнула, когда лезвие скользнуло по левой руке незнакомца, распоров кожу. Из раны хлынула кровь.

Удовлетворенно засмеявшись, Доминик отступил:

– Вот я и поранил тебя.

– Нет, как вам это нравится? – пробормотал незнакомец, удивленно рассматривая руку. Он вскинул голову, и его глаза сверкнули как молния. – Очень даже щиплет.

Противники уставились друг на друга, и Аллегру вдруг охватил ужас.

Она поняла, что если сейчас же не вмешается, то незнакомец убьет Доминика, за это его повесят, а на ее совести будет смерть двух молодых мужчин.

– Послушайте, хватит! – властно воскликнула девушка, хотя ее голос дрожал. – Синьор, я приведу врача. Доминик! – Она направилась к бывшему жениху и протянула к нему руку, хотя он выглядел устрашающе с окровавленным кинжалом. – Ты доказал то, что хотел. А теперь отдай мне ключи и убирайся из этого дома.

Доминик взглянул на нее с холодной жестокой улыбкой:

– С тобой я разберусь позднее, дорогая. Но сначала покончу с этим наглым… отребьем.

В этот момент незнакомец отбросил нож и, прищурившись, в упор посмотрел на Доминика. Длинный изогнутый кинжал глубоко вонзился в землю.

Доминик взглянул на обтянутую кожей рукоятку кинжала, потом на незнакомца.

– На этот раз, мой друг, ты рассердил меня, – тихо проговорил незнакомец, разминая пальцы.

Пораженная Аллегра замерла. Доминик поднял кинжал, готовясь к новому броску. Кровь незнакомца испачкала его руку и брабантское кружево на рукаве.

Секунду длилось молчание; все словно застыло, загипнотизированное горящим от ярости взглядом незнакомца.

И тут без всякого предупреждения он прыгнул на Доминика, сбил его с ног, повалил на цветочную клумбу, вырвал кинжал и отшвырнул в сторону. Аллегра закричала и бросилась к мужчинам, когда незнакомец начал жестоко избивать Доминика.

– Остановитесь, перестаньте! – умоляла она, не смея подойти ближе, поскольку незнакомец при каждом очередном ударе с силой заносил назад правую руку.

После четырех-пяти ударов лицо Доминика превратилось в кровавое месиво.

– Хватит! – закричала Аллегра.

Доминик попытался выхватить пистолет из кобуры незнакомца, но тот отвел его руку. Доминик вцепился в концы косынки незнакомца, и та соскользнула, обнажив голову, покрытую короткой черной щетиной. Такая же покрывала его лицо.

Варвар зарычал и одним коротким сильным ударом впечатал руку Доминика в каменный бордюр клумбы, сломав запястье. Аллегра даже услышала хруст кости.

Она ахнула от ужаса. Доминик пронзительно вскрикнул, но гордость заставила его замолчать.

– Ах, так ты из крепких, да? – Сильно размахнувшись, незнакомец ударил Доминика в лицо так, что тот мгновенно потерял сознание.

Потрясенная Аллегра наблюдала эту сцену, прикрыв рот рукой.

Словно стыдясь своей остриженной головы, незнакомец торопливо, одной рукой, обвязал ее косынкой. Кровь все еще текла из его другой руки.

– Он… мертв? – прошептала Аллегра.

– Жив, – отозвался незнакомец, обыскивая карманы Доминика. Девушка подумала, что он собирается ограбить бывшего жениха прямо у нее на глазах, но незнакомец взял лишь ключи от садовых ворот.

Когда варвар поднялся и встал рядом с Аллегрой, она обнаружила, что он возвышается над ней чуть ли не на фут. Незнакомец был мощным, как гладиатор. И вдруг поняв, что Доминик без сознания, вокруг ни души, а она один на один с этим жестоким, залитым кровью человеком, Аллегра поразилась, как она могла хотя бы на секунду довериться ему.