Текст книги "Принц-пират"

Глава 9

«Тут путников охватил ужас, и они спросили:

– Что ты сделал?

Они знали, что Иона пытается убежать от Господа, потому что так он сказал им».

Аллегра сидела в кают-компании и читала Библию. Она искала утешения в древних священных словах.

«Иона ответил:

– Возьмите меня и бросьте в море, и тогда оно успокоится для вас. Потому что я вижу, что вы попали в этот страшный шторм из-за меня.

Иегова сделал так, чтобы рядом появился огромный кит и проглотил Иону; и Иона оставался в чреве кита три дня и три ночи. Из чрева рыбы он взывал к своему Господу; он сказал:

– Ты бросил меня в пучину, в самое сердце моря, и поток закружил меня. Все Твои волны бурлили вокруг меня. И я сказал:

– Я выброшен долой с Твоих глаз. Как же я смогу когда-нибудь снова взглянуть на Твой священный Храм? Воды подступали к самому моему горлу, пучина была вокруг меня.

Морские водоросли обвились вокруг моей головы. Я погрузился в страны под землей, попал к народам прошлого…»

Аллегра склонила голову, закрыла глаза и стала молиться о том, чтобы Господь дал ей наставление. Есть же причина, по которой небеса заставили ее встретиться с этим заблудшим человеком. Она просила Господа просветить ее и помочь разобраться в этой непонятной дилемме.

– Молитесь об избавлении от дьявола, сеньорита? – произнес глубокий знакомый голос.

Аллегра подняла голову и увидела, что Дьявол Антигуа неспешно направляется к своей каюте. Его властная походка, широкие плечи, уверенность, ощущавшаяся даже в том, как он приподнял подбородок, – все это заставляло девушку лишь острее ощущать безысходность плена, и это неимоверно злило ее. Как часто она вела беседы о свободе в салонах, но ни разу не подумала, что может потерять собственную.

Закрыв Библию, Аллегра проследила взглядом за своим похитителем. Сейчас он был просто воплощением морского капитана в своем темно-синем сюртуке, белоснежной сорочке и аккуратно завязанном галстуке вокруг загорелой шеи. Она прислушивалась к шагам Лазара в соседней каюте, гадая, что еще он задумал.

– Я мог бы напомнить вам, – небрежно произнес Лазар, – что это вы умоляли меня взять вас в обмен на свободу вашей семьи. Кажется, вы поклялись сделать все, о чем я попрошу – все что угодно. Именно так вы и сказали. И до сих пор я был удивительно снисходителен, не так ли?

Аллегра побледнела. Не хочет ли он сказать, что его терпению настал конец? Она не сожалела о своей клятве, но ей было бы легче сдержать слово чести, если бы отец не сделал ее жертву напрасной.

Вздрогнув всем телом, Аллегра решила пройти в каюту и выполнить то, что обещала. Она, конечно, выскажет свои возражения, но не станет противиться ему. Девушка встала, оправила платье и направилась в соседнюю каюту, размышляя о том, как подготовиться к тому, что сейчас ею овладеют?

Она стояла в дверях, наблюдая, как Лазар роется в своем столе. Капитан не обращал на нее ни малейшего внимания и, безусловно, не походил на человека, изнывающего от желания. Охваченная подозрениями, Аллегра решила выяснить, что у него на уме.

– Капитан, – спокойно начала она, – я готова разговаривать с вами.

– Какая честь! – Не поднимая головы, он продолжал свои поиски.

Она прибегла к хитрости:

– Как ваша рука?

Лазар насторожился.

– Заживает.

Аллегра смотрела на него, удивляясь, почему он так насторожен, когда они оба понимают, что это она в его власти. Возможно, у нее есть какое-то преимущество, о котором она не знает. Эта мысль внезапно наполнила Аллегру надеждой.

Скрестив руки на груди, она прислонилась к дверному косяку.

– Капитан, я всегда гордилась широтой своих взглядов, но на этот раз поняла, что вы правы. Я была несправедлива к вам и приношу извинения. Я была… не в духе. – Слова застревали у нее в горле, но она заставила себя продолжить: – Мне по-прежнему неизвестны ваши мотивы, но догадываюсь, что вам было весьма непросто отпустить мою семью и отказаться от мести. Я хотела бы выслушать вашу версию истории, как вы и просили.

– Это очень великодушно с вашей стороны, но моя версия не имеет значения, так что забудьте о ней. – Лазар вкрадчиво улыбнулся.

Его слова застали Аллегру врасплох. Впрочем, чему тут удивляться? Ведь этот человек использует любую возможность, чтобы изводить ее.

– Но я готова выслушать без осуждения.

– А мне больше не хочется ни о чем рассказывать вам, сеньорита Монтеверди. Сегодня вы поужинаете со мной в кают-компании, ровно в восемь. А после ужина, что ж… – Лазар взглянул на девушку с двусмысленной ленивой улыбкой. – Тогда посмотрим, сдержите ли вы свое слово.

Аллегра побледнела.

– Вы обещали не принуждать меня.

– Вы не верите моим словам, так с какой стати поверили этим?

Сердце Аллегры заколотилось, когда она с полной ясностью осознала, что находится в его власти. Девушка не знала, что делать – то ли с криком бежать прочь, то ли начинать раздеваться.

Лазар рассмеялся:

– Я шучу. Перестань бояться меня. Пойдем, я покажу тебе кое-что. – Он взял ее за руку и повел через каюту к балкону. На пороге Аллегра застыла в тревоге.

Качка здесь ощущалась гораздо сильнее – корабль высоко поднимался и опускался на волнах.

– Боже милостивый! – воскликнула девушка.

– Иди и посмотри.

– Н… нет, спасибо. Я останусь здесь.

– В чем дело?

– Я не могу. – Аллегра с трудом проглотила комок в горле. – Я упаду.

– Упадешь? – с недоумением спросил Лазар. – В воду?

Она еще раз тяжело сглотнула.

– Я не могу подойти к краю.

– Сеньорита Монтеверди, если вы упадете, я нырну и спасу вас без малейших колебаний.

Она оторвала испуганный взгляд от волн, увидела его дерзкую ухмылку и тут же забыла о своих страхах.

Когда Лазар направился к ней с дьявольским блеском в глазах, она отшатнулась, уверенная в том, что сейчас он схватит ее и будет держать над водой, лишь бы испугать. Наверняка у него именно такие представления о развлечениях. Но Лазар остановился, вероятно, напуганный ее бледностью.

Он всматривался в лицо, в глаза Аллегры, потом его взгляд скользнул по ее волосам и остановился на губах. Смущенно облизнув их, она заметила неприкрытый голод в его глазах и поняла, что он скоро овладеет ею.

Сейчас же Лазар решительно отвернулся и подошел к поручням один. Опершись на них, он глядел вниз, на воду; ветер надувал просторные белые рукава его сорочки.

– Дельфины, – небрежно заметил Лазар.

– Правда? – Аллегра привстала на цыпочках в дверях, пытаясь разглядеть животных. Ей всегда нравились эти веселые создания. Однако она так и не увидела их.

Внезапно Аллегра поняла, что глупо расспрашивать Лазара, какие планы у него на ее счет. Если затронуть эту тему сейчас, он наверняка что-то выкинет.

Пожалуй, разумнее всего принять его предложение о дружбе, иначе гнев подтолкнет Лазара к чему-нибудь непредсказуемому. Да и она сама едва подавляла желание – так искушал ее каждый его взгляд.

Если проявить осторожность, возможно, ей удастся продержаться до тех пор, пока она не найдет способ выпутаться из этой ситуации или не наскучит ему.

А Аллегра умела быть осторожной. Ей никогда не нравились крайности.

– О чем ты хотела поговорить со мной? – спросил Лазар, не оборачиваясь.

– Я хотела не столько говорить, сколько слушать.

– Как же вы мудры.

– Моя мама всегда утверждала, что Господь не зря дал человеку два уха и только один рот.

– Ах да, леди Кристина. Прекрасная женщина. Я однажды засунул жабу в ее сумочку.

– Откуда ты знаешь об этом? – удивилась Аллегра.

Посмотрев на нее через плечо, он отвернулся.

Девушка нахмурилась. Этот человек уже не раз показывал, что умен и находчив. Если уж он нашел древние пещеры Фиори, то легко мог разузнать несколько историй о шутливых проделках кронпринца. Совершенно очевидно, что капитан хорошо подготовился к своему обману.

Не оборачиваясь, Лазар холодно обратился к ней:

– Вы, похоже, пришли к определенному выводу относительно меня, сеньорита Монтеверди. Однако позвольте задать вам один простой вопрос, моя дорогая.

– Да?

– Если я самозванец и моя цель – использовать легенду о Пропавшем Принце, чтобы захватить власть на острове Вознесения, почему же я покинул остров, достигнув этой цели?

Она открыла рот, но поняла, что не знает ответа.

Лазар обернулся и приподнял бровь.

– Ну?

Аллегра гордо расправила плечи.

– Не знаю. Возможно, вы решили, что это не сойдет вам с рук. Пожалуй, будь вы настоящим принцем, вы не покинули бы остров.

Лазар скрестил руки на груди.

– Как это так?

– Это же очевидно. Принц не покинул бы свой народ, когда он более всего нуждается в нем, когда народ голодает и томится под гнетом. Он сделал бы все, чтобы помочь людям.

– А что, если он уже изучил ситуацию и, обнаружив, что ничего не в силах сделать, решил не вмешиваться?

– Ну тогда он так же эгоистичен, как и вы.

– М-м-м… А что, если он не видел смысла пытаться, зная, что никто не поверит ему?

Аллегра покачала головой:

– Это невозможно. Народ сразу узнал бы его.

– А вдруг за прошедшие годы с ним произошло нечто такое унизительное… что он не может показаться на глаза своему народу? – пробормотал он.

– Тогда он трус.

Лазар грустно усмехнулся:

– Признаюсь, вы слишком умны для меня, сеньорита Монтеверди. У вас на все есть ответ.

– Но сын Альфонса не может быть трусом. Среди Фиори не было трусов. – Увидев его несчастное, растерянное лицо, Аллегра отвела взгляд. – Нельзя ли переменить тему, капитан? Мне не нравится ваш обман.

Лазар обернулся:

– Почему у тебя такой интерес, вернее, пристрастие к семье Фиори, Аллегра?

Она пожала плечами:

– Король Альфонс и королева Юджиния были самыми близкими друзьями моей матери. А я в детстве играла с принцессой Анной, хотя сейчас едва помню ее.

Боль промелькнула на его прекрасном лице.

Аллегра нахмурилась:

– Мать много рассказывала мне о жизни при дворе и о Фиори. Мне кажется поэтому, что я лично знаю каждого из них, особенно кронпринца. Так что вам не обмануть меня.

– Особенно его? Но почему?

Она нежно улыбнулась:

– Наверное, потому, что я всегда так старалась быть хорошей и послушной, а он был настоящий сорванец. Истории, которые мама рассказывала мне о нем… поражали мое воображение. Я никогда не баловалась, а принцу Лазару все всегда сходило с рук.

– Неужели?

– О да! – Аллегра рассмеялась. – По словам мамы, мальчик был невыносимым.

– Уверен, это просто живость характера.

– И… пожалуй, я всегда гадала, что это значит: иметь старшего брата, такого, как был у принцессы Анны. – Аллегра смущенно взглянула на него.

Он молча уставился на нее.

– Ну, вы видите? – спросила она. – Я знаю все о настоящем принце Лазаре ди Фиори, и поверьте, он совершенно не похож на вас.

– А что еще твоя матушка рассказывала тебе об этом драгоценном молодом мученике?

– Больше я ничего не скажу! Ты и без моей помощи пытаешься прикинуться им!

Он посмотрел на нее с такой угрожающей улыбкой, что Аллегра решила не бросать ему вызов в данных обстоятельствах.

– Ну, мама говорила, что Лазар был хорошим сыном. Он очень любил свою мать. Королева Юджиния придумала ему прозвище, Лео. У него было очень много друзей, и он был помолвлен с детства с одной из принцесс дома австрийских Габсбургов.

– А, та цепкая девочка.

– Прошу прощения?

– Это была Николетт – самая младшая. Но не отвлекайся.

– Да, конечно, принцесса Николетт! – воскликнула Аллегра. – Я только недавно читала о ее первом бале в той газете, которую тетя Изабель присылает мне. Потрясающее событие! Интересно, за кого она теперь выйдет замуж? Говорят, что Николетт удивительная красавица.

– Несомненно. Но продолжай.

– Лазар любил подшучивать над людьми, терпеть не мог учиться, был жутким хвастуном, но таким очаровательным, что ему все прощалось. Отличный стрелок для мальчика его возраста, и, по словам мамы, принц доводил молодых дам до того, что те заливались слезами.

– Ты права. Это совсем на меня не похоже.

Аллегра молчала, сама уже во всем сомневаясь, но потом сердито отогнала от себя сомнения. Этот человек не втянет, не втянет ее в свою игру! Ведь если она поверит, что он настоящий Лазар, ей придется поверить и в предательство отца. Мысль об этом была невыносима для Аллегры.

– Уверена, если бы принц Лазар действительно был жив, он, конечно уж, не стал бы плавать на пиратском корабле, наводя ужас на людей.

Он насмешливо посмотрел на нее:

– Почему это ты краснеешь, когда говоришь о нем?

Аллегра растерянно поднесла руку к щеке.

– Я не краснею.

Она поняла, что он обо всем догадался.

Дьявол!

– Помнится, ты называла его в башне «мой Лазар»? Почему?

Она покраснела еще больше.

– Ничего я не говорила.

– Неужели ты тайно вздыхала о нем, моя милая?

– Не понимаю, о чем вы говорите.

Лазар ласково взглянул на нее и прижал палец к губам, словно показывая, что никогда никому не раскроет ее секрет.

– Признаюсь вам, вы раскусили меня. Я самозванец, обычный морской пират, ищущий развлечений. Переворот прошел не так, как я задумывал, но это не имеет значения, потому что я все равно получил сокровище.

– Да, вы забрали все золото моего отца.

– Я не это сокровище имел в виду. – Лазар взял ее руку и поцеловал.

Аллегра залилась краской.

– Рада, что вы наконец сказали мне правду. Спасибо, что хоть настолько уважаете меня.

– Сеньорита Монтеверди, мое уважение к вам не знает границ. Для меня вы на недосягаемом пьедестале.

– Как вы лжете! – Она покачала головой, скептически глядя на него. – Значит, ты решил из пирата превратиться в принца? Если начинать, так сразу по-крупному, да? Но ведь ты островитянин, верно? Твой акцент…

Лазар кивнул.

– И я была права. Ты сын знатного человека.

– Да.

– Ты получил хорошее образование.

Он отвесил ей ироничный поклон:

– Викарий приложил к этому руку.

– Итак! – Аллегра скрестила руки на груди, весьма удовлетворенная своей проницательностью. Поняв, что сразу раскусила его, она почувствовала себя увереннее. Но откуда он узнал про тоннели?

И почему так изменилось его поведение, когда он увидел ее пояс с зелеными и черными полосами?

– Как мне называть тебя? – спросила она.

– Уверен, что ты можешь подобрать самые разнообразные имена, но меня действительно зовут Лазар. Я родился… э… через несколько месяцев после принца, и меня назвали в его честь. Мои родители были ярыми роялистами.

– Понятно. – Аллегре стало жарко от его взгляда, и она отвернулась.

Его объяснения звучали разумно, но уж слишком легко он придумывал их. Казалось, этот человек говорил ей то, что она хотела услышать. А ведь боль, которую Аллегра видела в его глазах на крепостной стене, была настоящей.

– Неудивительно, что ты не нашел в себе сил казнить мою семью, – сказала девушка, пытаясь спровоцировать его на новые откровения. – Ведь твоя вендетта была всего лишь фантазией. Они все могли бы погибнуть из-за твоего желания.

Его глаза насмешливо блеснули.

– Знаешь, почему я пощадил их, Аллегра? Потому что ты меня попросила. Мне доставляет удовольствие исполнять твои желания.

Она вспыхнула:

– Ты сумасшедший!

– А теперь о твоих фантазиях.

– Ради всего святого, не говори об этом!

Он снова приблизился к ней; его глаза цвета полуночи лукаво сверкали. Остановившись в нескольких дюймах от девушки, пират уперся руками в стену, отрезав ей путь к отступлению.

– Этот твой Принц и я носим одно имя, – доверительно сообщил он. – У нас одинаковый цвет волос, и мы ровесники. Единственная разница в том, что он мертв, а я, как видишь, жив.

– Это уж точно, – отозвалась Аллегра, ощущая легкий озноб.

– И это мое явное преимущество. Поэтому, моя маленькая мечтательница… – Пират начертил узор на ее плече, отчего дрожь пронизала всю Аллегру. – Может, воспользуешься своим ярким воображением и представишь, что я – это он? Я бы с таким наслаждением осуществил твои фантазии и, возможно, превзошел бы их.

Глаза у него сверкали, как у ее принца, когда он приблизил губы к ее губам.

– Ничего не получится, – задыхаясь, вымолвила Аллегра.

– Почему же, моя милая девочка?

Его большие руки обхватили ее талию. И почему-то руки Аллегры невольно скользнули вверх по его груди.

– Потому что… – Она замялась. – Ты целуешься, как пират.

– Не всегда, – улыбнулся он и коснулся девушки легко, как крылья бабочки. Головокружительное наслаждение захлестнуло Аллегру, и она слегка приоткрыла губы.

И пират снова стал целовать ее. Слабея с каждой минутой, она почувствовала, что его губы скользнули к уголку ее губ, по щеке, по лбу. Когда они дотронулись до ее уха, он прошептал:

– У меня тоже есть мечта, дорогая, о прекрасной девушке, которая спасла мою душу. И для нее я готов на все. – Он опустил голову и на мгновение замер, но Аллегра понимала, что в нем бушует буря чувств.

– Что такое? – спросила она, прижимая к себе его голову. – Что тревожит тебя, друг мой?

Дрожь пробежала по его телу от этой ласки.

– Помоги мне, Аллегра! Я так несчастен.

Она гладила его обветренную щеку.

– Что я могу сделать для тебя?

– Люби меня.

Воля покинула Аллегру. Закрыв глаза, она прислонилась к дверному косяку и уступила натиску Лазара, сознавая, что ее судьба определилась в тот момент, когда их взгляды встретились поверх костра. Она обхватила Лазара за плечи, а его губы заскользили по ее шее.

– Люби меня! – Он провел руками вниз по ее бедрам. Аллегра ощутила, как его пальцы распускают ее волосы и зарываются в них, услышала, как он шепчет нежные слова. Гребни из слоновой кости выпали из его руки, когда корабль качнуло, их унесло в море, но Аллегре было уже все равно, потому что Лазар вновь припал к ее губам.

Собрав всю свою волю, Аллегра отстранилась от него.

– Нет, нет, я не хочу этого! Я не могу сделать это! – выдохнула она.

– Что сделать, дорогая? Я помогу тебе.

Аллегра растерялась. Тот, кого она всей душой желала ненавидеть – этот красавец, этот преступник, собиравшийся убить ее, – проявлял к ней такую нежность!

– Я не могу подойти к краю, – прошептала она, умоляюще взглянув на него. – Здесь очень глубоко, а я не умею плавать.

Он прижался губами к ладони Аллегры, глядя на нее так, словно хотел многое сказать ей, но не знал, с чего начать.

– Я все равно спас бы тебя.

Затем Лазар отпустил руку Аллегры и ушел, оставив ее наедине с огромным пустынным морем.

Глава 10

– Она влюблена в меня, – сказал Лазар, подходя к парусиновому навесу, сидя под которым викарий что-то писал в своей амбарной книге.

Лазар вытащил из серебряной коробки сигару викария, раскурил ее от лампы и с наслаждением затянулся.

Викарий сверился с часами и с недоумением уставился на него:

– Насколько я помню, два часа назад ты говорил, что она ненавидит тебя.

– О да, разумеется, ненавидит.

– Прошу прощения?

Лазар удовлетворенно хмыкнул:

– Я состязаюсь сам с собой за сердце дамы.

– Я и не предполагал, что тебе нужно ее сердце. – Внеся последнюю запись, викарий захлопнул амбарную книгу, приподнял бровь и взглянул на Лазара.

– Я же не законченный дикарь! – возмущенно отозвался тот.

– Не хочешь ли ты сказать, что твои намерения в отношении сеньориты Монтеверди вдруг стали благородными?

– Конечно, нет.

– Ах так! – неодобрительно воскликнул викарий. – Ну ладно, тогда я задам тот вопрос, которого ты ждешь от меня. Как это ты можешь соперничать сам с собой из-за одной и той же женщины?

Лазар с ленивой улыбкой изучал свою сигару.

– Сеньорита Монтеверди питает тайную страсть к погибшему кронпринцу. Она любит его и ненавидит меня.

Викарий тихо засмеялся и почесал голову.

– И что ты намерен делать?

Лазар выпустил кольцо дыма и задумчиво смотрел, как оно исчезает.

– Я решил на время остаться в ее глазах Дьяволом Антигуа.

– Почему? Ведь ты быстрее уложишь ее в постель, убедив в том, что ты последний из Фиори.

– Знаю, но только так мне удалось успокоить ее. И потом… может, это покажется тебе странным, но я хочу, чтобы ей нужен был я, а не мой тезка, не какой-то романтический идеал…

– Полагаю, любой мужчина будет польщен, завоевав женщину, имеющую все основания ненавидеть его.

– Это не имеет отношения к тщеславию. – Лазар сердито взглянул на викария. – Просто… представляешь, как она будет разочарована, когда узнает правду?

– Разочарована?

– По-твоему, я похож на принца?

Викарий молчал.

– Она заставляет меня так остро чувствовать разницу между тем, кто я, и тем, кем бы мог стать, – признался Лазар. – Похоже, только я и могу составить себе серьезную конкуренцию в борьбе за женщину.

– Ты не так плох, Фиори, – хмыкнул Викарий. – По крайней мере не так плох, как мог бы быть, если бы не появился я и не приструнил тебя. Возможно, тебе стоит рассказать девушке хотя бы о некоторых препятствиях, возникших на твоем пути. Растолкуй ей все как следует.

– Я не хочу ее жалости. – Лазар нахмурился. – Проблема в том, что Аллегра жаждет безопасности.

– Это вполне естественно.

– Но не в том смысле, который ты имеешь в виду. В этом отношении она в полной безопасности и, думаю, наконец начинает понимать это. А я имею в виду… Черт, не знаю, что я имею в виду!

– Фантазии всегда безопаснее реальности, – заметил Викарий, внимательно наблюдая за Лазаром.

– Только не тогда, когда они загоняют здоровую чувственную молодую женщину в раковину, где никто не сможет обидеть ее! Она не хочет довериться мне.

– Как она может довериться тебе в данных обстоятельствах?

Лазар пожал плечами.

– Послушай, Лазар, ты что, влюбляешься в нее?

– Не говори глупостей.

Викарий, заинтригованный и озадаченный, почесал затылок.

– Черт побери! – Лазар бросился к штурвалу и отстранил рулевого, отчаянно желая занять себя хоть какой-нибудь работой.

Аллегра провела оставшуюся часть дня за письмом тетушке Изабель, умоляя ту не волноваться, потому что это вредно для ее здоровья. Она писала, что капитан пиратов, похитивший ее, конечно, плохой человек, но никакого вреда ей не причинит. Иногда он даже ведет себя вполне цивилизованно.

Аллегра умолчала о том, как нежны его поцелуи и как ласковы его руки.

Затем Аллегра написала письма матронам – попечительницам приютов для стариков и сиротских домов, которые прежде патронировала, наказав им продолжать работу без нее, пока она не вернется. Перечисляя в деталях, что кому потребуется, в какие дома какие продукты следует доставить, о каких детях нужно особо позаботиться, например, о маленьком Томасе, отец которого жестоко наказывал его, и о своем любимом ангелочке, маленькой слепой Констанции, – Аллегра вдруг поразилась тому, что выполняла такую работу. Девушку охватила ненависть к Дьяволу Антигуа – ведь он увез ее от людей, которые нуждаются в ее помощи и зависят от нее. Аллегра даже сомневалась, что ей представится возможность отправить письма, но на всякий случай все же заготовила их.

Она провела много времени, приводя себя в порядок к ужину, присутствовать на котором приказал ей капитан. Конечно, не имело смысла так стараться из-за простой трапезы: ведь, наверное, подадут лишь грубую пищу и сидр, но ритуал одевания был привычной частью ее существования. Поэтому Аллегре казалось, будто что-то еще осталось от прежней жизни.

Надев платье из атласа персикового цвета, девушка с удивлением подумала о том, что Лазар приказал забрать из ее покоев все личные вещи и доставить их на корабль. Да, этот головорез исключительно заботлив и учтив. На средней палубе целая кладовая была заполнена вещами Аллегры, в спешке взятыми матросами Лазара. Более всего девушка радовалась тому, что с ней дорогие ее сердцу портреты-миниатюры членов ее семьи и драгоценности матери.

Стоя перед умывальником в каюте Лазара, она расчесывала волосы и размышляла над его словами. При воспоминании о его шепоте дрожь охватила Аллегру.

Люби меня.

Надо же сказать такую нелепость! Только он способен произнести такое.

Конечно, этот капитан имел в виду чисто физиологическую сторону вопроса. Отчаянный преступник просил ее удовлетворить его.

Пропавший Принц, шептало сердце Аллегры, умолял меня помочь ему найти путь домой.

Стараясь избавиться от этого шепота, девушка собрала наверх волосы и заколола их гребнями из слоновой кости, отделанными топазами. При этом она напевала очень милую песенку. Аллегра сделала простую прическу, поскольку по-настоящему укладывать волосы умела только ее парижская горничная Жозефина.

Надеть пышное платье без помощи служанки также оказалось непросто, но наконец девушка зашнуровала корсет и расправила кремовую нижнюю юбку. Легкими шагами пересекая каюту, она закружилась, радуясь тому, что снова чувствует себя женщиной. Но взглянув на карманные часы, Аллегра поняла, что ей придется ждать еще целый час.

Тяжело вздохнув, она начала ходить по каюте.

Как же скучна жизнь в море! Как выносит ее такой деятельный человек, как капитан? Неудивительно, что он несчастен. Капитан напрасно растрачивает свою жизнь, не находя применения своим способностям. Капитан сильный, умный, неотразимый и смелый – ему же все по плечу. С его способностями можно изменить весь мир, если пожелать этого.

Ах, но мужчины такие глупцы! Аллегра отогнала воспоминания об отце.

Капитан явно наслаждался жизнью, полной риска, но зачем человеку выбирать стезю преступника, такую несовместимую с правилами общества? Почему он не сделал что-нибудь толковое из своей жизни?

Подумав, удастся ли ей изменить капитана в лучшую сторону, Аллегра рассмеялась над собой и отказалась от такой нелепой затеи. Десятки женщин, несомненно, уже пытались сделать это. Интересно, скольких женщин уже похищал капитан, сколькие спали в его объятиях, скольких он целовал там, на балконе, до тех пор, пока они не теряли рассудок?

Воспоминания о нежных поцелуях капитана возбудили в Аллегре такое острое желание, что она подошла к платяному шкафу Лазара, открыла его, оглядела вещи, коснулась алого сюртука, погладила полосатый атласный жилет в черных и темно-синих тонах и снова закрыла глаза, предавшись воспоминаниям.

«Любить тебя? Прекрасный дикарь, если бы только ты мог полюбить меня, – с тоской подумала девушка. – Если бы я смогла приручить тебя, хоть ненадолго».

Но этого не произойдет, и она не должна ни на секунду обманывать себя ложными надеждами. Этот человек создан для опасностей и для того, чтобы разбивать сердца, а она лишь недавно оправилась после смерти мамы. Аллегра больше не хотела испытывать утрат и горя, а именно этим в конце концов и закончатся любые отношения с Лазаром. Ах, он ведет себя так, что ему очень трудно противостоять!

Дверь заскрипела, когда девушка все еще изучала содержимое шкафа. Она замерла, понимая, что поймана.

– О, ради Бога, Аллегра, сжалься! – Лазар застонал. – Чем больше ты будешь подчеркивать свою красоту, тем труднее тебе будет сдержать меня, дорогая.

Она обернулась, залившись румянцем.

– Я только хотела что-нибудь сделать. – Аллегра указала на шкаф. – Хотела посмотреть, не нуждается ли что-либо в починке.

Он улыбнулся, направляясь к ней:

– Только мое сердце.

– Какой же вы негодяй! – пробормотала она. Лазар так стремительно снял с ее плеч кружевную накидку, что она даже не заметила его руки.

– Отдайте немедленно!

– На этом корабле не место скромности.

– Капитан, я требую…

– Ах вот как – а мое имя? – Он вдохнул аромат ее духов, исходивший от воздушной ткани. Аллегра упрямо смотрела на него.

– Верните накидку.

– Но я снова порезался, – усмехнулся Лазар. – Мне нужна повязка.

Она скрестила руки на груди и постукивала ногой по полу.

– Да? И где же?

– Мое сердце, я же сказал тебе. Ты разрубила его на части. Оно истекает кровью.

– Ты действительно дьявол.

Лазар бросил ей накидку.

– Так говорят.

И тут он стал раздеваться.

Возмущенно фыркнув, Аллегра направилась к двери, не желая замечать пленительного обаяния, сквозившего в его неторопливых движениях.

– На твоем месте я бы не ходил туда. Она остановилась и украдкой взглянула на него через плечо.

– Почему же?

– Ты вызовешь бунт на корабле. Я не шучу. Тебе лучше оставаться со мной. Там, где ты в безопасности, – добавил Лазар, выгнув бровь.

– И смотреть, как ты выставляешь напоказ свои мускулы?

– Именно. Пойдем, подскажи мне, что надеть. Я хочу выглядеть достойно рядом с тобой сегодня вечером.

– В тебе нет ничего достойного.

– Верно. Правда, я необычен?

– И вообще, зачем пирату такая коллекция прекрасных вечерних костюмов? – настороженно осведомилась Аллегра.

– Очень хороший вопрос, моя умная пленница. Я часто схожу на берег, чтобы насладиться плодами городской жизни. И в этих случаях предпочитаю, чтобы меня принимали как джентльмена.

– И получается?

– Без единой осечки.

– В каких городах вы побывали?

– Во всех.

– Что вы делаете на берегу?

– Так, дайте подумать. Я, конечно, всегда хожу в оперу.

– Чтобы глазеть на дам?

Он улыбнулся:

– Я один из немногих, кто действительно любит музыку. Тебя пригласить в оперу, дорогая?

Она покачала головой из чувства протеста. Аллегра обожала оперу, и чем сильнее страдал главный герой, тем больше она наслаждалась.

– Ты не любишь оперу и при этом называешь себя итальянкой? – возмутился Лазар. – А что же ты любишь? – Он положил ее руки на верхнюю пуговицу своего жилета.

Аллегра невольно принялась за работу.

– Я люблю спорить.

– Это я уже понял, – сухо обронил Лазар, наблюдая, как умело она расстегивает жилет. – А о чем ты любишь спорить?

– О чем угодно – о политике, религии, философии, правах мужчин.

– И женщин?

Аллегра взглянула на него. В том, как он спросил это, было что-то восхитительно порочное.

– Это не шутка, капитан. Многие полагают, что дамам следует предоставить более широкое поле деятельности, иначе им не удастся проявить свои способности. Разве женщины не заслуживают по крайней мере кое-каких прав, которыми обладают мужчины?

– Я всегда был ярым сторонником права женщин на эротическое наслаждение. – В глазах Лазара плясали чертики.

Аллегра толкнула его в грудь, наконец поняв, что ему доставляет удовольствие эпатировать ее.

– Я говорила о правах собственности или о праве судебных действий против мужа, чересчур увлекающегося соблюдением строгой дисциплины.

Она отогнала неприятные воспоминания о Доминике.

– Боже, какая же ты мечтательница! Боюсь, я более приземленный. – В голосе Лазара уже сквозила скука.

Аллегра вспыхнула:

– Я бы не назвала себя мечтательницей! Напротив, я стараюсь быть в курсе того, что происходит в мире. Наступает эпоха свободы – но ведь вам вряд ли это известно, капитан, не правда ли? Ведь вы так поглощены местью и развлечениями…

«О, ну почему я пользуюсь любой возможностью для того, чтобы оскорбить его?» – подумала Аллегра, едва эти слова слетели с ее губ.

Лазар отстранился от нее, и теперь она смотрела на него, не зная, как выразить сожаление, и не понимая, почему вообще должна сожалеть. Между тем Лазар снял жилет и бросил его на пол. Сняв рубашку, он повернулся к ней спиной.

– Капитан, – начала Аллегра, – я не хотела…

Внезапно она ахнула, и он, тут же обернувшись, спрятал то, что увидела девушка, и опустил глаза.