Текст книги "Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом"

Осторожно, гештальт закрывается

Не толкай реку, она течет сама.

Ф. Перлз

Ф. С. Перлз (2019) рассматривает человека как гештальт (нем. Gestalt – целостная картина). Гештальт-терапия направлена на осознание ощущений, чувств и движений с целью их объединения и реализации своего «Я». Перлз схематично изобразил три основные «позиции» терапевта:

1) психоаналитическая «а-патия»: благожелательный нейтралитет с небольшой мерой включенности и минимальным вмешательством;

2) роджерианская «эм-патия»: терапевт ставит себя на место клиента, для того чтобы лучше его понять, и переживает вместе с ним;

3) гештальтистская «сим-патия»: клиенту предлагается партнерство в подлинном диалоге «Я – Ты».

С. Гингер (2020) иллюстрирует многомерный гештальт-подход изображением человека в виде пятиконечной звезды, углы которой символизируют основные измерения человеческой деятельности (рис. 39):

1) физическое измерение (тело и его потребности);

2) эмоциональное измерение (эмоции, чувства, значимый Другой, «привязанности сердца»);

3) рациональное измерение (голова – мысли, логика, речь как функция левого полушария и воображение, идеи, творчество как функции правого полушария);

4) социальное измерение: другие люди, культурная среда;

5) духовное (экзистенциальное) окружение: место и смысл человека в жизни, его место в глобальной системе, его восприятие себя с точки зрения смысла жизни и места в жизни.

Рис. 39. Гештальт-подход по С.Гингеру

С. Гингер (2020, с. 30) пишет: «Следует указать, что две руки указывают на отношение (к себе, значимому другому человеку и другим людям), тогда как две ноги символизируют наши корни, позволяющие сохранять равновесие между материей и духом, бестелесная духовность сомнительна и недолговечна».

Гештальт-терапевт, как указывает С. Гингер (2020, с 28), «становится активным участником события-встречи, но при этом отнюдь не направляет его директивно: он действует и заставляет реагировать других (например, инсценировка), это означает, что он взаимодействует. Он не принимает единоличного решения о направлении работы. Он ведет себя словно гид в горах или спелеолог: он предоставлен со всеми своими знаниями и умениями в распоряжение клиента, для того чтобы внимательно сопровождать последнего в изучении того, что тот выбрал сам. Иными словами, его роль скорее состоит в том, чтобы дать возможность и способствовать, а не в том, чтобы понимать или побуждать к действию. Следовательно, практикующий гештальтист и его клиент являются партнерами, включенными во взаимную аутентичную связь – и, конечно же, именно это является основной характеристикой Гештальта».

Е. В. Емельянова (2016) подчеркивает, что единственным средством сохранения целостности человека является связующая оболочка «Я». При опустошенном «Я» связь между частями прерывается. В процессе консультирования все части объединяются, и в идеальном варианте достигается целостность (рис. 40).

Когда у человека возникают достаточно серьезные проблемы, то искажения происходят во всех сферах. Современные гештальт-терапевты различают около десятка механизмов нарушения процесса саморегуляции. С. Гингер (2019) приводит схему, изображающую пять основных механизмов (см. рис. 41).

В результате действия указанных механизмов личность фрагментируется, дробится на упрощенные дихотомии: мужское – женское, активное – пассивное, зависимость – отчужденность, рациональность – эмоциональность, эгоизм – бескорыстие и т. п. В ряду подобных дихотомий особое значение придается игре в нападающее и сдающееся начало. Фрагментированная личность диагностируется, в частности, по рассогласованию между вербальными и невербальными проявлениями.

Одно душевное состояние ищет другое душевное состояние, как рот ищет сосок.

И. Бренман-Пик

Когда клиент начинает прямо выражать свои желания, он отождествляет себя с ними. Консультант сознает как потребности и реакции клиента, так и свои собственные потребности и реакции на его манипуляции. Консультант свободно выражает все это.

Если психолог неконтактен, он говорит о межличностных отношениях, не пытаясь реально обратиться к клиенту. При всепоглощающей симпатии психолог сливается с клиентом, теряет возможность посмотреть на его проблемы со стороны и не замечает манипуляций клиента.

Консультант должен поощрять попытки клиента обнаружить и выразить свое подлинное «Я» и фрустрировать те выражения клиента, которые отражают его ложный образ себя, его навыки манипулирования и его невротические способы поведения.

Однако, злоупотребляя фрустрацией, консультант превращается во врага, с которым клиент умеет обходиться только невротическим образом. Фрустрация оправдана лишь при попытке клиента манипулировать психологом. В таком случае фрустрация заставляет клиента обратиться к собственным ресурсам и развивать способность опираться на себя.

Рис. 40. Сохранение целостности человека через оболочку «Я»

Рис. 41. Механизмы нарушения процесса саморегуляции

По мере того как клиент отказывается от своих способов манипулирования, все больше опирается на себя и становится все более собой в контактах с другими, психолог все меньше фрустрирует его и все больше удовлетворяет его подлинные эмоциональные потребности.

И. Д. Булюбаш, Пугач Н. В. (2016) описывают механизмы избегания контакта в ситуации консультирования.

1. Механизм слияния.

А. Клиент не знает, чего хочет, пытается вовлечь терапевта в свою систему, из которой не видит выхода. «Зараженный» консультант испытывает бессилие и беспомощность, не понимает, с чем работает, и не помогает в этом клиенту.

Б. Консультант сам склонен к слиянию, ему трудно «посмотреть» на взаимодействие с клиентом со стороны, определить свои границы; у него нарушено гибкое функционирование по принципу «контакт – уход».

2. Механизм интроекции. Удовлетворение потребности невозможно вследствие правил и долженствований по отношению к себе и другим.

А. Клиент не в состоянии выйти за пределы системы правил и долженствований. «Зараженный» консультант неосознанно действует в пределах интроекта клиента о том, как должно, можно и нельзя в системе клиентских отношений.

Б. Консультант сам склонен к интроецированию, стремится быть «хорошим консультантом», действует в рамках «профессиональных правил», блокирует «нехорошие» чувства.

3. Механизм проекции. Удовлетворение потребности, с точки зрения клиента, зависит от других людей.

А. Клиент склонен к проецированию. «Зараженный» консультант увлеченно разбирает с клиентом, например, способы переделки окружающих, их отношение к клиенту и не осознает проекции клиента на себя. Он принимает на себя проекцию клиента и ведет себя в соответствии с ней.

Б. Консультант сам склонен к проекции. Его реплики и интерпретации откровенно проективны. Клиент либо слабо возражает, либо некритично принимает на себя проекцию консультанта.

4. Механизм ретрофлексии. Блокируется адресация чувства, имеющего отношение к удовлетворению потребности.

А. Клиент демонстрирует ретрофлексивный механизм, и консультант «заражается», испытывая, например, то раздражение, то вину из-за отсутствия продвижения в сессии. При этом он не поддерживает прямое эмоциональное взаимодействие с клиентом.

Б. Консультант сам ретрофлексивен, замкнут и неприступен, не проявляет чувств к клиенту. Клиент остается в одиночестве. Взаимодействие носит характер эмоционально сухого обмена рассуждениями.

5. Механизм дефлексии. «Фигура» потребности не выделяется из-за распыления энергии, высокой тревоги, непереносимости возбуждения, связанного с определенными чувствами.

А. Клиент дефлексивен. Он пытается снять любое минимальное эмоциональное возбуждение, для чего рассказывает массу историй, использует шутки-прибаутки, анекдоты. «Зараженный» консультант беспомощно следует за ним.

Б. Консультант сам дефлексивен, не переносит эмоционального напряжения; как только клиент случайно натыкается на «фигуру», заботливо уводит его в сторону.

6. Эготизм. Действие, связанное с «финальным контактом», неполно и недостаточно для сближения и удовлетворения потребности.

А. Клиент не доводит дело до конца или действует не в полную силу. «Зараженный» консультант ведет себя точно так же.

Б. Консультант сам склонен к эготизму, работает недостаточно включенно.

Мой стиль

Слияние выражается в стирании границ между «Я» и окружением, конформности и симбиозе. Клиенты, использующие слияние:

• применяют местоимение «мы» вместо «я» и «вы»;

• пытаются найти согласие через объединяющие биологические и социальные признаки («вы как женщина, вы как мать, вы как психолог должны меня понять»);

• часто упоминают об интересах групп, в которые они входят;

• пытаются решать проблемы отсутствующих близких людей;

• плохо осознают конфликты и агрессию в близких отношениях;

• с трудом расстаются.

Признаками слияния являются плач и головная боль, приступы тревоги и одышки. В первом случае контроль над мышцами вокруг глаз оказывается связанным с контролем над потребностью в плаче, во втором управление эмоциональными реакциями связано с контролем дыхания. Суть слияния состоит в том, что клиент не признает различия между людьми, а его контакт с самим собой недостаточен для того, чтобы он знал, чего и когда ему хочется.

Я помогаю клиенту обнаружить при переживании симптома, что симптом подменяет самовыражение и сознательное переживание эмоций. Побуждаю клиента осознавать, что у него существуют только ему принадлежащие потребности и чувства (как и потребности и чувства у других людей).

Прошу клиента описывать все свои чувства и ощущения, которые он замечает в данный момент, чтобы выделить из этого континуума осознавания какие-то важные переживания.

Клиенту, применяющему слово «мы», предлагаю уточнить, о ком идет речь, говорить от имени «я», затем – «ты» или «он». Использую эксперименты со «скульптурой» того объекта, с которым, возможно, сливается клиент, а также эксперименты с дистанцией, «встречами и расставаниями».

Интроекция (лат. intro – вовнутрь, jacio – бросать) – поглощение, пассивное усвоение чужого. Отражает примитивное желание овладеть свойствами объекта, которых не хватает, путем вбирания его в себя через кожу (например, во время ласки), а также через отверстия тела (например, впиваясь глазами или жадно слушая, всасывая сперму маткой или подставляя анус).

Интроекция по отношению ко мне проявляется в «якобы послушном» и «хорошем» поведении клиента, просьбах рассказать, как правильно поступить в проблемной ситуации, но, как правило, клиент уклоняется от выполнения моих предложений.

Поглощение «хорошего» объекта защищает младенца от его разрушительных импульсов, а отождествление с «плохим» объектом позволяет сохранить в воображении его важные свойства. В результате предшествующее расщепление образа матери на хорошую и плохую ослабляется, и у ребенка развивается способность к целостному восприятию противоречивого внешнего объекта.

Опасение поглощения воплощено в мужском мифе о зубастом влагалище и недоверии пациентов к «мозгоправам» – как при проекции аппетита сосунка на грудь, воспринимаемую как вакуум-насос. У клиента эти желания вытеснены и изживаются в бессознательных фантазиях. При этом «жадной» части «Я» приходится терпеть беспощадные угрызения «совестливой» части, между ними возникает конфликт «хочется и колется», «грешу и каюсь».

Интроект – усвоенный, присвоенный образ другой личности, возникает во внутреннем мире психолога благодаря детской способности к подражанию. Наиболее ранние интроекты – родительские поучения, некритически усвоенные и неотличимые от собственных убеждений.

Интроекцию клиенты проявляют следующим образом:

• просят или ожидают совета;

• не сознают собственных потребностей и желаний;

• не раздумывая, соглашаются на любое предложение психолога;

• так же без разбора могут отвергнуть его мнение.

Я служу клиенту одновременно и материалом для интроекции нового внутреннего объекта, и контейнером для помещения в него ранних внутренних объектов. Аффекты экзальтированных клиентов могут заражать меня, при этом образ клиента может манипулировать мною «изнутри». Когда я боюсь не справиться с этим, вместо интроекции мое «Я» просто ставит себя на место клиента и его реальность исчезает для меня, на что клиент справедливо реагирует упреком: «Вы меня не понимаете!»

Я стараюсь обнаруживать утверждение клиента, на котором строится его поведение, и побуждаю клиента отвечать на вопросы о том, что тот чувствует в данной ситуации и чего на самом деле хочет (при том, что именно он сам считает правильным или неправильным).

Я предлагаю клиенту поделиться своим правилом, понятием в отношениях и соизмерить его ценность и важность для себя самого. Это помогает клиенту осознать собственную ценность «делания» либо «неделания» чего-то, присвоение себе ответственности за собственный выбор и убеждение, либо осознать, что убеждение не его и ему не подходит.

Проекция (лат. projectio – сбрасывать): приписывание своего другому. При этом клиент отчуждает присущие ему качества, не соответствующие его Я-концепции. Образующиеся в результате проекции «дыры» заполняются проектами. Клиенты, использующие проекцию:

• употребляют местоимения «он, они, все другие» вместо «я»;

• говорят не о себе, а о другом (что и почему он делает, думает, представляет собой);

• общаются с другими исходя из своих предубеждений и опасений;

• объясняют свое состояние безличными обстоятельствами (погодой, ситуацией, социальными условиями);

• предсказывают события или чье-то поведение;

• вызывают у остальных чувство, что их «видят насквозь».

Клиент говорит, например, о боли в животе как о чем-то внешнем: «Желудок схватило». Я добиваюсь, чтобы клиент понял, как он сам порождает свою боль, так что она становится частью его. Если клиент выражает мнение о других, которое является проекцией, например «Они меня не любят», «Друзья используют меня», – я прошу его обратить утверждение, повторяя: «Я не люблю их» или: «Я использую друзей».

Клиенту, который считает, что я хочу поставить его в затруднительное положение, я предлагаю пофантазировать о своей потребности контролировать других. До этого зажатый клиент начинает сжимать кулаки, двигать плечами или делает какое-то резкое движение рукой или ногой. Вместо того чтобы по обыкновению чувствовать себя раздавленным, он может захотеть сокрушать других, что приводит его к контакту со своими побуждениями, которые он приписывал другим.

Если проекция касается моих чувств к клиенту, то я могу побудить клиента 1) узнать, что я чувствую по отношению к нему, и осознать, что это его собственное отвергаемое чувство; 2) примерить его на себя и понять, что это его собственное чувство или качество.

Эффективна работа в игровом варианте, когда проекции имеют характер ролей, отыгрываемых клиентом. В этом случае клиент охотнее примеряет на себя роль отрицательного персонажа, приписываемую другому человеку, и осознает принадлежащие этому персонажу и ему самому чувства и действия. Присвоение проекции помогает расширить осознавание динамических отношений между внешним опытом и внутренней реальностью.

Поворот на себя (ретрофлексия) происходит при блокаде потребности, с превращением межличностного конфликта во внутриличностный, что сопровождается мышечными зажимами. Клиенты с поворотом на себя:

• описывают, как они хотят что-то сделать, но не могут;

• при волнении жалуются на соматические симптомы;

• сидят в неловких, неудобных, напряженных позах;

• при переживании тревоги их дыхание становится зажатым, неровным или поверхностным;

• стереотипно делают что-то сами себе (крутят волосы, заламывают или поглаживают руки, постукивают пальцами по лбу, раскачиваются);

• сжимают челюсти, «играют желваками»;

• проявляют мышечное напряжение, не соответствующее вербальному выражению чувств (говорят о хорошем отношении к кому-то и сжимают кулаки);

• совершают частые глотательные движения, как бы сдерживая слезы или рвоту;

• обрывают начатые движения;

• говорят монотонным высоким голосом, звучание которого резко изменяется при волнении;

• предпочитают возвратные грамматические формы (винюсь, стыжусь, делаюсь);

• холодно и отстраненно рассказывают о психотравмирующих событиях;

• подробно рассказывают о прошлых или отвлеченных событиях, «заговаривая» собственные актуальные переживания;

• озвучивают свой внутренний диалог («с одной стороны… с другой стороны…»; «да… но…»).

Работа с ретрофлексией состоит из нескольких фаз:

1) осознание ощущения (скованность);

2) осознавание чувства (страх);

3) проекция чувства вовне (боюсь услышать «Замолчи!», «Закрой рот!»);

4) установление адресата (от кого? – от мамы);

5) отреагирование («Хочу сказать ей: оставь меня в покое!»);

6) позитивный смысл действия, новые возможности.

Я обращаю внимание клиента на физические признаки поворота во время беседы, побуждая его к осознаванию того, что с ним происходит. После того как клиент научается распознавать свои напряжения и импульсы, я поощряю проявление чувств и выражение их мне словами.

Я поддерживаю клиента в выражении его чувств, желаний и потребностей. Предлагаю ему использовать технику «Я-высказываний». «Отреагирование» помогает во время консультации снизить напряжение и тревожность, улучшить наше эмоциональное состояние, «завершить гештальт», «довыразить», «допрожить» чувства и переживания.

Работа с поворотом на себя может идти через проекцию. «Я чувствую себя скованной, – говорит клиентка. – Мне страшно!» «Пересядьте на другой стул и побудьте тем, кто вас сковал», – побуждаю я. Возможные эффекты такого вмешательства – смена позиции и ассимиляция проекции, возможность понять что-то про свои собственные запреты и запретить другому нарушать границы клиента.

Уклонение (дефлексия): хаотичные связи с окружающими с уклонением от реальных контактов, заменой их ритуальными формами общения, болтливостью, сглаживанием конфликтов.

Уклонение проявляется, когда клиент:

• стремится производить приятное впечатление;

• прибегает к длинным окольным разговорам, общим фразам, шутливым банальностям;

• употребляет дефокусирующие слова («как бы», «вроде того», «типа» и т. п.);

• избегает прямых негативных обращений, ограничиваясь иронией;

• в ситуации конфликта демонстрирует безмятежность и невозмутимость;

• доказывает, что жизнь – «пустая и глупая штука»;

• жалуется на скуку и бессмысленность своей жизни;

• использует гештальт-упражнения для разрядки, ничего не меняя в своей обыденной жизни.

Уклонение – это избегание направления энергии на объект, уклонение от контакта. Уклоняющийся клиент не смотрит на меня, непрерывно шутит, рассуждает или меняет тему разговора. Я направляю энергию клиента на себя как на объект контакта. Для этого я побуждаю клиента поддерживать контакт глазами, проявляю достаточно настойчивости в определении темы беседы и внимания к ответам клиента на свои вопросы, не даю клиенту возможности уклоняться от темы или уйти от контакта.

Я ставлю напротив клиента пустой стул и прошу вообразить какого-то значимого для него человека или объект фантазии. Клиент описывает, во что одет этот персонаж, как сидит, как смотрит, что говорит, и беседует с ним без всякой цензуры. Я поддерживаю осознавание ощущений, чувств, поведения, желаний.

Клиенту с дефлексией я предлагаю:

• снабжать каждую фразу дефокусирующими словами («как бы», «типа») и прочувствовать эффект;

• попросить обратную связь после монолога «вокруг да около»;

• локализовать зону дефлексии, наблюдая, какие переживания сопровождаются соскальзыванием или «обесцвечиванием»;

• усилить симптоматическое поведение и выяснить его защитные функции;

• конкретизировать, какое чувство прячется за таким уклончивым поведением, к кому и за что;

• переделать намеки в прямые «ты-высказывания» в ситуации скрытого межличностного конфликта или «я-сообщения» о переживаниях, касающихся чувств.

Самовлюбленность (эготизм) ограждает клиента от интимных контактов с другими людьми. Об эготизме свидетельствуют:

• страх перед утратой контроля в форме боязни любого нового, неожиданного, спонтанного;

• боязнь сокращения дистанции, страх прикосновений;

• заторможенность и неловкость, страх поражения, сменяющиеся затем жалобой на скуку и отсутствие новой информации;

• длительные уходы в теории по поводу собственных переживаний, заменяющие живое проживание и изменение;

• склонность «дирижировать» консультированием, не отклоняясь в нем от привычных путей;

• демонстрация независимости с непереносимостью критических реакций в свой адрес и нестабильной самооценкой.

Я предлагаю клиенту эксперименты на границе привычного и приемлемого, с провокациями на принятие риска и готовность к новизне. Помимо предъявления собственных чувств и потребностей, клиент выражает собственные пожелания, что он хочет получить от партнера, в какой помощи нуждается. Это помогает учиться формулировать просьбу к другому и обращаться за помощью.

Десензитизация достигается за счет уменьшения стимулов из «внутренней зоны». При этом трудно переживать гнев и страх, радость и зависть, сексуальное возбуждение и печаль. Клиенты говорят о притуплении ощущений, скуке, отсутствии интереса. Они склонны к рассуждательству, поиску острых ощущений и употреблению психоактивных веществ. Мои телесные ощущения при работе с такими клиентами нередко тоже редуцируются, снижается энергия.

В комплексе неполноценности хуже всего то, что обычно им страдают не те, кому следовало бы.

Ж. Дютур

Ощущения клиента могут быть редуцированы из-за физического дискомфорта, неудовлетворенных потребностей или конфликта между ощущениями и убеждениями. Другая крайность – это повышенная впечатлительность, в результате которой клиент может страдать от обилия сенсорных стимулов, которые он не в состоянии игнорировать. Это может проявляться в виде ипохондрии или неспособности оценивать смысл и важность ощущений.

Процесс ресензитизации означает внимание к телесному существованию – дыханию и опоре, безжизненным участкам тела и мышечным напряжениям. Я побуждаю клиента к осознаванию ощущений и чувств и того, что эти ощущения и чувства для него означают.

Когда клиент слишком чувствителен к реальному или воображаемому критицизму с моей стороны, я помогаю ему исследовать его убеждения и оценки происходящего.

Обесценивание помогает снять с себя ответственность за результаты своей деятельности, в том числе и положительные. Основные признаки обесценивания:

• обесценивающие суждения («ничего не произошло», «подумаешь!» и т. п.);

• игнорирование очевидных событий или отчуждение своего вклада в результат;

• забывание значимых переживаний в жизни и на занятии группы;

• вышучивание других и подшучивание над собой.

Работа с обесцениванием предполагает движение маленькими шажками («не проглатывать новизну большими кусками»), исследование, чем новизна «неугодна», и смягчение «Я-концепции».