Текст книги "Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом"

Психологическая поддержка показана психически здоровым людям, переживающим сильный стресс, и пациентам с серьезным или хроническим заболеванием, приведшим к существенным нарушениям функции Эго. При этом пациенты способны оценивать состояние собственной безопасности и испытывать доверие к специалисту. Мое безусловное положительное отношение к клиенту восполняет дефицит безусловного принятия со стороны его родителей и создает перспективу развития адекватного образа «Я». Поддержка может продолжаться от нескольких дней до нескольких лет.

В первые годы работы я оказывал чрезмерную поддержку практически здоровым клиентам, проявляя ее вне кризисной или трудной ситуации или преждевременно. Клиенты называли меня папой Геной. Со временем я понял, что лишаю их возможности принять трудный вызов, мобилизовать все силы и решить проблему, повысив уверенность в себе.

Предлагая поддержку слишком быстро, когда клиент только начинает исследовать болезненный материал, я снижал интенсивность переживания и отталкивал, отгораживал клиента от его чувств. Теперь я основываю поддержку клиента на его принятии в качестве личности, имеющей право чувствовать и думать не так, как я.

Причем не имеет значения, насколько неправедными, абсурдными, нигилистическими, социально приемлемыми, здравыми или приятными могут казаться мне мысли и чувства клиента. Даже если я сам не испытываю таких чувств или не разделяю мысли клиента, я сочувствую его мучительным переживаниям. Смириться с особенностями клиента, которые невозможно изменить, мне помогает наработанная с годами терпимость (не путать с терпеливостью!).

Я нахожу реальные положительные черты у клиента и с неподдельным уважением показываю их ему. Тогда он тоже становится способным принять себя и только потом может развить свою неповторимую индивидуальность и направить ее в полезное русло.

При этом за клиентом остается право выбора вариантов и скорости изменений.

Искренность несовместима с холодными интонациями и повышенным тоном. В драматические моменты я говорю более низким голосом с теплыми интонациями и мягким тембром. Я поддерживаю доверительную, теплую атмосферу беседы, проявляю внимание к деталям. Как говорят французы, дьявол кроется в именно в них.

Я внимательно слежу за своими контрпереносными чувствами. Не имитирую «правильные» чувства. Сразу и безоговорочно признаю свои человеческие слабости и недостатки. Решительно исправляю ошибки – уважение к клиенту для меня важнее моего самолюбия.

Рекомендации консультанту

Подавляющее, обескураживающее воздействие имеют все реакции, которые уменьшают автономию клиента и вызывают у него чувство неполноценности и малой значимости. Сюда относятся:

• невербальные сигналы категорического несогласия, неодобрения, пренебрежения, скуки, отсутствия интереса;

• задавание вопроса без предоставления времени для ответа;

• смена темы без объяснения (например, для того чтобы уклониться от разговора о чувствах клиента);

• интерпретация поведения клиента (например: «Вы делаете это потому, что…»); таким образом клиент становится объектом ваших психологических спекуляций;

• попытки советовать и переубеждать («Вам лучше сделать так…»);

• безапелляционная критика высказываний клиента, с которыми вы не согласны;

• отрицание и обесценивание эмоций клиента («На самом деле вы этого не чувствуете», «Не стоит из-за этого переживать»);

• приказания – вы говорите клиенту, что он должен делать;

• моральная ответственность – вы стыдите клиента, вызываете у него чувство моральной неполноценности («Как вы могли сделать такое?!»).

Работу клиента блокируют:

• утверждения, что клиент чего-то не чувствует (например: «Да нет, на самом деле вы не подавлены, вы…»);

• глубокомысленные вопросы, заданные клиенту ради самоутверждения – они приводят к умничанью, интеллектуализации;

• любые версии, заключения, интерпретации, нравоучения – тогда ведущим становится консультант;

• выбор темы консультантом – такое вмешательство оказывает давление на клиента;

• сравнение опыта клиента с собственным – при этом прекращается эмпатическое сопровождение клиента;

• призыв подражать более успешному клиенту;

• советы по личным вопросам и вопросам, связанным с эмоциональной сферой.

Предоставлять информацию лучше всего лишь в отношении «конкретных» вопросов.

В консультировании редко приносят пользу советы, данные клиенту в отношении того, как он «мог бы улучшить свою жизнь».

Лучший способ приободриться – подбодрить кого-нибудь другого.

М. Твен

Давая совет, вы можете попасть в одну из следующих ловушек.

• Клиенты редко пользуются предлагаемыми советами, даже если считают их «правильными», и обычно предпочитают решать самостоятельно, как им лучше поступить.

• Ваш совет не помог по объективным причинам или из-за сопротивления клиента, и вы получаете плохую оценку.

• Каждый раз, когда вы что-нибудь советуете клиенту, вы крадете у него его собственную ответственность и тем самым тормозите процесс личностного роста. У клиента может сформироваться зависимость от ваших советов.

Сюжет для небольшого рассказа

Человек всю жизнь не живет, а сочиняет себя.

Ф. М. Достоевский

На терапевтической сессии одновременно присутствуют три реальности: исторически-событийная (внешняя реальность), фантазийная (внутренняя реальность) и отношенческая. Они дифференцируются в соответствии с выбранным углом зрения.

Каждая реальность сама по себе последовательна и самодостаточна, но лишь свободные колебания угла зрения обеспечивают трехмерное видение, необходимое для раскрытия глубины содержания истории, внутреннего мира, отношений и пути клиента и консультанта внутри этих миров (рис. 12).

На литографии М. К. Эшера объединены три плоскости трехмерного пространства. Для людей, живущих в разных плоскостях реальности, одна и та же лестница направлена или вверх, или вниз.

А. Ферро (2014) метафорически описывает происходящее в поле консультирования. Мешки с зерном (коммуникации клиента) передвигаются по полю открыто, с помощью слов, или скрыто. Чтобы отделить зерно от шелухи, материал клиента фильтруется с помощью молотилки (дремотного мышления). Затем зерно поступает на две мельницы: одну – ветряную (для слов) или другую – водяную (для скрытых значений). Там они превращаются в муку (осмысленные элементы).

Аналогичный процесс происходит с коммуникациями консультанта на его мельницах. Между мельницами проходит оживленный обмен мешками (обмен безмолвными сигналами). Обычно большая часть мешков передвигается в направлении от клиента к консультанту. Но если тот закрыт или перегружен, поток мешков изменяет свое направление на противоположное.

Рис. 12. М. К. Эшер. Относительность

Клиент и консультант замешивают из муки тесто и пекут хлеб – становятся соавторами нарратива (лат. narrativ – повествование). Консультант пропускает через себя все эмоции и звуки, рождающиеся в кабинете, и вместе с клиентом выделяет из эмоциональных шумов поэтическую гармонию, организуя в последовательность, ритм и образы все то, что сначала было сбивчивым, хаотичным, невнятным.

Нарративная терапия (М. Уайт, 2010) заключается в том, что клиент осмысливает и выстраивает свою жизнь на основе историй, которые ему рассказывали и которые он сам рассказывает о мире и себе. Переписывание плохого сценария влечет за собой изменения в ближайшем окружении человека, которые, в свою очередь, влияют на его личностные установки.

Драму воспоминания ставит уже другой режиссер – не тот, который руководил постановкой восприятия.

Ф. Ницше

Внимание, уделяемое изменению восприятия событий, сближает нарративный подход с когнитивным и рационально-эмотивным подходом. Однако указанные подходы сосредоточивают внимание преимущественно на внутреннем диалоге и более директивно вступают в конфронтацию с тем, как клиент интерпретирует свои переживания.

В отличие от этих направлений, нарративный подход ориентирован в большей степени на исследование того, как клиент интерпретирует реальность, для того чтобы изменить способы восприятия реальности. Нарративный подход близок к экзистенциальному, помогающему клиенту обрести смысл своей жизни.

Основные положения терапии:

• Человек не есть проблема, но он находится во взаимоотношениях с проблемой.

• Клиент – эксперт своей жизни, сам выбирает в ней предпочитаемые ценности, направление.

• Консультант – профессиональный сопровождающий в процессе выборов, совершаемых клиентом на основе его личных ценностей и предпочтений, принятия им ответственности за эти выборы, описания им своей, устраивающей его, идентичности и переконструирования жизненной истории.

Дж. Фридман и Дж. Комбс (2001, с. 16) пишут: «Ощущать себя в „процессе“ означает отказаться от любого чувства объективности, касающегося специфических долговременных целей. Если „выходные“ результаты клиента и терапевта коэволюционировали, мы не могли определить свой конечный пункт назначения ни в один из моментов настоящего. В своей лучшей форме наш отказ от роли пилотов, правящих к конкретной цели, побуждал к смирению и сотрудничеству в любой момент, когда выяснялось, движется ли терапия в удовлетворительном направлении».

Нарративная терапия помогает клиентам разрешить проблемы следующим образом:

• позволяя им отделить их жизнь и отношения от тех знаний и историй, которые, по их мнению, уже себя исчерпали;

• помогая им бросить вызов тем способам жизни, которые воспринимаются уже как подчиняющие их;

• поощряя клиентов переписать истории своей жизни в соответствии с теми альтернативными историями их идентичности, которым эти люди отдают предпочтение, а также в соответствии с предпочтительными для них способами жизни.

Стратегические принципы терапии таковы.

• Акцент на ресурсах и позитивной динамике проблемы.

• Позитивное видение проблемы, опора на оптимистические представления клиента.

• Преимущественная ориентация на будущее клиента, прошлое рассматривается лишь как один из источников ресурсов.

• Использование опыта, мировоззрения, интересов и эмоций клиента, симптома или проблемы.

• Передача ответственности за принятие решений клиенту.

Основные понятия нарративного подхода

Дискурсы (лат. discursus – рассуждение) – усвоенные социальные договоренности, воспринимаемые как истина и поддерживающие определенное мировоззрение.

Проблемная история – описанная клиентом история развития его проблемы.

Альтернативная история – предпочитаемая история, в которой клиент выбрал новые отношения с проблемой.

Экстернализация (лат. externus – внешний) помогает направить свои усилия на борьбу не с собой, а с проблемой. Клиент видит свои отношения с проблемой со стороны, берет на себя больше ответственности за характер этих отношений, управляет этими отношениями.

«Уникальный эпизод» – когда клиент выбрал предпочитаемые отношения с проблемой.

Стратегия терапии включает в себя три стадии.

На первой стадии консультант имеет дело с проблемным нарративом, причем его мало интересуют причины проблемы. Далее он выявляет исключения, примеры эффективных действий. И наконец, консультант помогает проиграть ситуацию как движение к желаемому поведению.

Тактика нарративной психотерапии предполагает использование тщательно разработанной серии вопросов. Причем, прежде чем задать вопрос, обычно спрашивают разрешения: «Вы не против, если я спрошу вас… Мне интересно было бы узнать, если можно…».

Деконструктивные вопросы выводят проблему вовне: «Что вам нашептывает депрессия?», «К каким выводам вы пришли из-за данной проблемы?». Осуществляется поиск скрытых смыслов, признаков конфликтующих историй.

Вопросы, открывающие новое пространство, выявляют уникальные эпизоды: «Бывали ли времена, когда проблема могла бы испортить вашу жизнь, но ей это не удалось?»

Градуальные вопросы предлагают шкалу для оценки различий. Например, пациенту предлагают оценить себя в роли родителя на шкале, где 1 соответствует худшему, а 10 – лучшему родителю в мире. Если он оценивает себя на двойку, его спрашивают, бывает ли, хотя бы изредка, что он заслуживает лучшей оценки.

Вопросы предпочтения помогают убедиться в том, что уникальные эпизоды представляют собой предпочтительный опыт: «Улучшил иной образ действий положение вещей или ухудшил?», «Было это положительным или отрицательным событием?».

Вопросы о развитии повествований, цель которых – создать новое повествование на основе предпочтительных уникальных эпизодов: «Чем это отличается от того, что вы сделали бы прежде?», «Кто сыграл роль в формировании такого образа действия?», «Кто первым заметит произошедшие в вас положительные изменения?».

Вопросы о смысле задаются для того, чтобы можно было преодолеть негативный взгляд на себя и подчеркнуть положительные стороны: «О каких ваших особенностях говорит тот факт, что вы сумели справиться с этим?»

Вопросы, способствующие перенесению повествования на будущее, предназначены для того, чтобы поддержать изменения и подкрепить позитивное развитие: «Каким вам видится наступающий год?»

 
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
 

А. С. Пушкин

Например, конфликтующую супружескую пару просят вспомнить счастливые эпизоды их совместной жизни и выясняют, что помогало тогда обходиться без конфликтов (возможно, терпимость). Затем просят посмотреть сквозь призму этих воспоминаний на последние события. И в заключение предлагают представить, как благодаря терпимости можно провести мирно предстоящую неделю (месяц, год).

Моя позиция в нарративном подходе – это позиция незнания и интереса. Иногда я задумчиво произношу, не ожидая реакции: «Можно предположить… Мне кажется…». У меня обычно бывает несколько предположений – «на выбор», в мягкой форме их представления, с элементами добродушного юмора. Альтернативы я подаю в форме историй: притч, анекдотов, сюжетов из литературы, случаев из жизни.

Большой интерес я проявляю к объяснениям клиентов (без выражения согласия или несогласия с ними). Это дает следующие преимущества:

• создает атмосферу равенства и взаимного уважения;

• уменьшает опасность споров;

• не дает вовлечь меня в коалицию с одним партнером против других;

• предупреждает фиксацию клиента на ранее существующих объяснениях;

• обнаруживает тайные вредные объяснения;

• стимулирует выдвижение новых полезных объяснений.

Фиксация внимания на ресурсах и избегание вопросов о происхождении проблемы, отказ от профессиональной терминологии ослабляют пессимизм и чувство беспомощности у клиента.

Я на равных с клиентом включаюсь в совместный поиск более эффективных форм взаимодействия, более эффективных путей достижения целей, в обоюдный процесс изменений. Все мои реакции, вербальные и невербальные, направлены на подкрепление любого движения клиента в сторону решения проблемы: идеи, намерения, действия.

Я говорю с клиентом на его языке, учитывая культуральные, половозрастные, образовательные и другие особенности, охотно использую жаргон и привычные для клиента специфические выражения. Предлагаю клиентам нарисовать свое актуальное эмоциональное состояние, представление о семейной жизни, о счастье. Рисунки могут быть индивидуальными или совместными с супругом или детьми. Затем они «протанцовываются» участниками и обсуждаются.

Подход часто становится игровым, особенно при работе с детьми, которые демонстрируют родителям, как «играючи» можно относиться к проблемам, которые считались серьезными и тяжелыми. Я предлагаю клиентам поиграть с интерпретациями опыта, поменять смысловые акценты, действовать в воображаемом пространстве и времени, включать различных реальных и воображаемых персонажей, проживать, интерпретировать и переинтерпретировать сюжет. Так, в случае изнасилования я могу предложить женщине перестать считать себя жертвой и ощутить облегчение оттого, что ей удалось избежать убийства.

Пришли как-то к раввину два спорщика, чтобы он их рассудил. Выслушал он первого и сказал: «Ты прав». Потом выслушал второго и сказал: «И ты прав». Оба ушли довольные, а Сара удивилась:

– Ребе, как это можно – и тот прав, и этот прав?

– И ты, Сара, права.

С помощью экстернализации клиенты отделяются от проблем: есть алкоголизм, а не алкоголик, невнимательность, а не невнимательный ребенок. В соответствии с этим тезисом я предлагаю клиентам:

− рассказать и перерассказать, воплотить и перевоплотить некоторые истории своей жизни;

− превратить уникальные, противоречивые, случайные, а иногда и отклоняющиеся жизненные эпизоды в важные, значимые события, где присутствует некий альтернативный смысл;

− распространить это присутствие во времени так, как хочется клиенту;

− открыть альтернативные знания и умения, которые содержатся в этих новых выражениях опыта, и определить их культурный контекст (последний, возможно, и не будет соответствовать доминирующим в данной культуре историям);

− открыть способы жизни, в которых эти альтернативные знания и умения воплощаются.

Например, проблему алкоголизма можно экстернализовать таким образом: «Мне кажется, вы хотели бы с моей помощью попытаться справиться с алкоголизмом, который мешает вам жить. Я думаю, вы могли бы гордиться тем, что справились с этой проблемой и не передали ее своим детям». Далее пациент объединяется со мной против общего врага и рассказывает о нем как можно больше.

Мать, жертва жесткого обращения в детстве, избивает своего ребенка. Экстернализация: «Возможно, вы хотели бы положить конец той жестокости, которую получили в наследство от родителей. Что, если вам будет принадлежать честь победы над этим чудовищем, которое больше не сможет причинить вред вашим детям?»

Акцент делается на позитивных оценках, причем попытка считается важнее результата.

− Заметил ли кто-то из членов семьи признаки назревающего конфликта и предупредил об этом?

− Попытался ли кто-нибудь разрешить ситуацию так, как мы договаривались, пусть даже это не получилось?

− Насколько последняя ссора была менее бурной по сравнению с предыдущей?

Эти и подобные вопросы стирают старый рисунок поведения и проявляют нерезкие, но обнадеживающие черты нового. Успехи я отмечаю различными позитивными подкреплениями – главное, чтобы они понравились отличившемуся.

Быть или не быть

С утопающим надобна сугубая осторожность – дабы и его спасти, и самому не утонуть.

Б. Грасиан

Кризисное консультирование преследует следующие цели:

1) снятие симптомов;

2) восстановление докризисного уровня функционирования;

3) осознание тех событий, которые приводят к состоянию кризиса;

4) выявление внутренних ресурсов клиента, его семьи и внешних форм помощи для преодоления кризиса;

5) осознание связи между стрессом и прежней историей жизни;

6) развитие новых навыков адаптации, полезных как в период данного кризиса, так и в будущем.

От клиента требуется иметь:

• достаточно высокий уровень критичности и рефлексии, обеспечивающий ему возможность исследовать совместно с консультантом кризисную ситуацию в свете собственного участия в развитии кризиса;

• выраженную мотивацию к возвращению на докризисный уровень функционирования, а при необходимости – и к улучшению адаптации;

• сохранность личностных ресурсов, необходимых для рассмотрения рекомендаций консультанта, принятия и выполнения собственных решений.

От консультанта требуется:

• установить отношения доверия и взаимопонимания с клиентом и его близкими;

• определить суицидогенную проблему и фокусироваться на ней;

• избегать всего, что может помешать консультативному контакту;

• быть внимательным к эмоциональным запросам клиента, поощрять его и подкреплять его открытость;

• осознавать фрустрированные потребности клиента;

• воздерживаться от оценки его системы ценностей;

• выражать несогласие с суицидным решением клиента;

• разъяснять свою терапевтическую позицию и побуждать клиента к анализу ситуации;

• исследовать и интерпретировать попытки клиента справиться с проблемой;

• отслеживать и подчеркивать его потенциальные возможности по выходу из кризиса;

• организовать практическую помощь в решении жизненно важных проблем клиента;

• проявлять бдительность к возможному усилению суицидного риска, своевременно ее оценивать;

• принимать оценку клиентом терапевтических усилий консультанта;

• получать обратную связь и поддержку от коллег;

• консультироваться у старших товарищей.

Д. Бьюи (2018, с. 371–372) проводит аналогию между поведением психотерапевтов, не проработавших тревогу разлуки, и дисфункциональных родителей суицидента.

«1. Терапевты выбирают свою специальность отчасти в поисках поддерживающей среды, которая смягчила бы их тревогу разлуки.

2. Поддерживающая среда, которую терапевт обеспечивает пациентам, в случае ее принятия ими служит и для поддержки самого терапевта.

3. Отвергающий пациент лишает терапевта поддержки, вызывая тревогу разлуки, подавленность и гнев.

4. Родители также испытывают потребность в поддерживающей среде, которую обеспечивает им принятие пациентом/ребенком их заботы, а отвержение сходным образом вызывает у них тревогу разлуки и гнев.

5. Существует естественная параллель между контрпереносом терапевта и реакцией родителей, и этот контрперенос является источником эмпатического понимания родителей, необходимого для создания терапевтической поддерживающей среды.

6. Для ограждения его диадной поддерживающей среды от собственной реактивной враждебности терапевт может бессознательно смещать враждебные чувства на родителей пациента, а затем рационализировать эту защиту, объявляя эти чувства эмпатической реакцией на враждебность пациента в адрес родителей, вызванную отвержением с их стороны.

7. Защитные средства, используемые для избегания контрпереносного гнева на пациента, угрожающие подрывом поддерживающей среды, терапевт мог бы, в свою очередь, предложить и родителям; они могут оказаться также и помехой в терапии пациента, поскольку бессознательная враждебность терапевта по отношению к пациенту, скорее всего, проявится во множестве малозаметных вещей».

Рекомендации близким скорбящего

Пусть человек знает, что вы принимаете его слабым и уязвимым. Его состояние кажется ему необычным и ненормальным, он может подумать, что сходит с ума. Подтверждая его нормальность, вы приободрите его и поможете пережить эти чувства. Не меняйте тему разговора только потому, что вам больно видеть, как горюющий человек плачет. Не пытайтесь демонстрировать свою силу. Просить человека не плакать или быть сильным, попытаться сменить тему разговора на что-то более веселое – то же самое, что сказать горюющему, что вы не хотите разделить его горе.

Выражение вашего горя в этой ситуации нормализует горе того, кто понес потерю. Помните, однако, что вы находитесь с этим человеком, чтобы помочь ему справиться с горем, а не для того, чтобы справиться с вашими личными переживаниями по поводу этой же или недавней потери. Если вы не знаете, что сказать в ответ, лучше промолчите. Когда слова вам неподвластны, выразите свою заботу и внимание прикосновением. Страдающий человек вправе не принять вашу руку, что не мешает вам все же предложить ее.

Горюющим людям надо говорить и говорить. Иногда они повторяют одно и то же снова и снова. Как бы трудно это ни казалось, надо приветствовать такое поведение. Простое умение слушать, глядя в глаза говорящему, наклоняясь к нему вперед, кивая головой с пониманием, помогает человеку выговориться и облегчить свои страдания.

Возможно, вам придется терпеть раздраженное поведение горюющего или вспышки гнева. Это не отражение его отношения к вам или к помощи, которую вы пытаетесь ему предложить. Горюющий человек злится потому, что он чувствует себя беспомощным и бессильным как-либо изменить свою печальную ситуацию. Он может направлять свой гнев на людей, потому что они живы, а любимый человек – нет, потому что никто не может забрать его боль и тем более вернуть ушедшего.

Бывают моменты, когда перенесший утрату человек как бы замирает, беззвучно глядя в пространство. Дайте ему погрузиться в свои воспоминания, сколь бы болезненными они ни были, и будьте готовы продолжить разговор, когда он обратится к вам. Используйте паузу для восстановления собственных сил в молитве или медитации.

На первых порах скорбящий может находиться в шоке и не знать, что ему нужно. Поэтому предлагайте конкретную помощь: «Тебе помочь купить продуктов?», «Может, присмотреть за детьми?», «Отвезти тебя куда-нибудь на машине?» или: «Ты хочешь, чтобы я с тобой остался?» Со временем человеку придется самому заботиться о себе. Если, например, мужчина остался без жены, которая готовила ему еду, научите его стряпать. Ваша поддержка будет нужна как минимум в течение 12 месяцев после похорон.

Горюющему в день рождения покойного будет недоставать возможности сделать что-нибудь приятное для него. Впервые этот день будет без подарков и застолья – как и остальные семейные даты.

Иногда канун такого дня переносится тяжелее, чем сама дата. Предложите человеку всегда звонить вам, когда случаются эти события. В трудные дни сами звоните, приглашайте вместе пообедать или выпить чашечку кофе. Открытка, небольшой подарок, посещение и совместная прогулка могут облегчить продолжающийся траур.

Рекомендации консультанту

1. Не впадайте в замешательство и не выглядите шокированным, услышав суицидальные высказывания.

2. Не пытайтесь спорить или отговаривать от суицида, вы проиграете такой спор.

3. Не пытайтесь преуменьшить боль, переживаемую клиентом. Высказывания типа «Нет причин лишать себя жизни из-за этого» лишь показывают клиенту, что вы его не понимаете.

4. Не пытайтесь улучшить и исправить состояние клиента. Ему больно, и важно показать, что вы это понимаете.

5. Не предлагайте простых ответов на сложные вопросы. Принимайте проблемы клиента серьезно, говорите о них открыто и откровенно, оценивайте их значимость с точки зрения клиента, а не со своей или «общепринятой».

6. Не говорите: «Подумайте, скольким людям гораздо хуже, чем вам, вы должны быть благодарны судьбе за все, что имеете!» Эти слова не решат проблемы, а усугубят у клиента чувство вины, поэтому они могут принести только вред.

7. Никогда не обещайте держать план суицида в секрете.

Стереотипы спасательства

1. Потребность исправить чувства клиента или решить его проблему.

2. Желание облегчить его задачу.

3. Стремление заставить клиента чувствовать себя лучше (т. е. избегание интенсивности переживаний или конфликта).

4. Желание убедить клиента сделать правильный выбор.

5. Чувство вины за действия клиента.

6. Быстрое переключение на решение проблемы, чтобы обуздать неприемлемую интенсивность эмоций.

Чтобы избежать роли спасателя:

• не считайте беспомощным клиента, находящегося в сознании;

• помогите клиенту обнаружить и использовать его собственные возможности;

• требуйте от клиента брать на себя как можно больше инициативы в вашей совместной работе;

• обещайте лишь хорошо делать свою работу, предоставив клиенту самому отвечать за себя;

• не помогайте без заключения Рабочего договора;

• не делайте ничего, чего вы в действительности не хотите делать.

Основные ошибки при проведении кризисной поддержки

• недостаточное внимание к сигналам клиента о его суицидных намерениях, что может быть связано с непроработанным страхом смерти у консультанта;

• бесконечные расспросы, скрывающие от клиента страх и недостаточную эмпатию;

• навязывание клиенту позитивного решения, чтобы успокоить собственный страх;

• взятие на себя полной ответственности за жизнь клиента, активные воздействия без учета их влияния на клиента, которому остается пассивная роль.

Мешающие эмоциональные реакции

Паника: «Я не в силах чем-либо помочь» (однако готовность быть с клиентом в трудную минуту уже является помощью).

Страх: «Что, если я даже помогу чем-то, а он все равно сделает это?» (психически здоровый человек имеет право сам распоряжаться своей жизнью независимо от действий окружающих).

Усталость: «Опять длинный и тяжелый разговор» (если помощь направлена в сторону снижения эмоциональной интенсивности, она может быть оказана достаточно быстро).

Чтобы спасти тонущего, недостаточно протянуть руку – надо, что-бы он в ответ подал свою.

М. Жванецкий

Злость: «Неужели можно быть настолько слабовольным, чтобы решиться на такой поступок?» (рождается беспомощностью консультанта в конкретной ситуации).

Обида: «Его намерения не выглядят серьезными, наверное, он использует меня» (не следует забывать, что любые разговоры о суициде являются просьбой о помощи).

Внутренний конфликт: «Если человек чего-то хочет, вряд ли кто-то вправе его остановить» (на самом деле выбор – оказывать помощь или нет – вы уже сделали).

Безвыходность: «Эта ситуация безнадежна, что я могу сделать?» (если ситуация слишком запутанная, надо выбрать главную проблему и сосредоточиться на ней).

Отречение: «В такой ситуации я вел бы себя так же» (так проявляются собственные непроработанные проблемы, в том числе суицидогенные).

В число возможных реакций на суицидента входят также: повышенный интерес, всеохватывающая тревога, меры ограничения, безответственная пассивность, избегание, отрицание и раздражение.

Для защиты от собственных негативных чувств консультант может бессознательно сместить их на клиента и его близких. При этом антипатия к близким клиента обосновывается тем, что вы разделяете его отношение к ним. В результате он остается без поддержки близких, а они – без вашей помощи.