Текст книги "Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом"

• Я должен себя контролировать, так как могу целиком утратить самообладание.

• Я, наверное, сделал что-то плохое, а должен делать только правильные вещи.

• Я никогда ни в чем не должен ошибаться.

• Я никогда больше не сделаю ошибки.

• Я должен полностью контролировать свои эмоции, высказывания и поведение.

• Надо семь раз отмерить, прежде чем отрезать.

• Если у человека нет жесткой системы, все может развалиться.

• Существуют правильные и неправильные поступки, решения и эмоции.

• Надо стремиться к совершенству, применять правила и оценки, контроль и наказания; «должен» всегда и во всем важнее «хочется».

• Необходимо всегда придерживаться самых высоких стандартов – или все развалится.

• Любой недостаток, ошибка или недоделка могут привести к катастрофе; детали имеют решающее значение.

• Если человек не выполняет работу на самом высоком уровне, он ничего не стоит.

• Важно любую работу выполнять идеально.

• Я знаю, как лучше; я делаю все наилучшим образом.

• Я дисциплинированный, ответственный, компетентный, пунктуальный.

• Я лучше переделаю это, чтобы убедиться, что я все сделал правильно.

• Мне нужны порядок, система и правила, чтобы должным образом выполнить работу.

• Я не должен выбрасывать эту старую вещь, потому что однажды она может понадобиться.

• Что, если я забыл что-то взять с собой?

• Я должен хотеть выполнить это задание.

• Я должен получить удовольствие на этой вечеринке.

• Я должен полагаться на себя, чтобы убедиться, что все сделано.

• Я полностью отвечаю за себя и других.

• Я должен полностью контролировать свое окружение.

• Другие слишком легкомысленны, часто безответственны, снисходительны к себе или некомпетентны.

• Люди должны работать лучше и больше стараться.

• Люди должны все делать как надо, то есть по-моему.

• Этот человек плохо себя вел и должен быть наказан.

По З. Фрейду, эмоциональная недоверчивость, проблемы подчинения и неповиновения связаны с фиксацией на анальной стадии развития и формированием анального характера – педантичного, упрямого и бережливого. К основным чертам данного типа характера относятся также преувеличенная чистоплотность (как физическая, так и моральная).

Результатом задержки формирования личности на идеаторном этапе становятся мечтательность, склонность к рассуждательству, отвлеченности, нерешительности и сомнениям. Недостаточная зрелость личности, тугоподвижность и косность установок, неспособность сформировать новую жизненную позицию мешают адекватно оценить ситуацию.

Постоянная тревога при необходимости выбора (даже в мелочах) компенсируется либо уходом в воображение, излишней мечтательностью и верой в приметы, либо изобретением всякого рода ритуалов, выполнение которых «необходимо» для того, чтобы избежать ошибок. По тем же причинам ананкасты склонны к самоанализу и обстоятельным, но бесплодным рассуждениям.

Ананкаст стремится к абсолютному совершенству, его нормы чрезвычайно высоки, как в области нравственности, так и в области интеллекта. На всех остальных он смотрит с высоты этих норм. Он необычайно горд своей «правильностью», и его цель – «безупречность» во всех отношениях. Это убеждение в нерушимой справедливости жизни дает ему ощущение власти над жизнью.

Ананкаст боится уступить, приравнивая это к подчинению или падению. Он остерегается быть обманутым, использованным или пойманным в ловушку. Его осмотрительность принимает форму сдерживания импульсов от раскрытия и распространения. Способность сдерживаться основывается на сильной позиции эго с высокой степенью контроля за поведением. К сожалению, акцент на реальности используется как защита от стремления к удовольствию, и это является основным конфликтом личности.

Базовый аффективный конфликт у ананкастов – это гнев (находящийся под жестким контролем), борющийся со страхом быть осужденным или наказанным. Этот аффект не проявлен, задавлен или рационализирован, слова используются, чтобы скрывать чувства, а не выражать их. Терапевт, спрашивая у ананкаста, что тот чувствует по отношению к ситуации, получает ответ на вопрос, что тот думает или собирается делать.

Ананкаст отделяет идеи от чувств, чтобы избежать эмоционального прессинга. Скрытая враждебность выражается косвенно или же в навязчивых мыслях, которые могут касаться насилия или сексуального садизма. Нежные чувства также заблокированы и если находят выражение, то лишь опосредованным образом.

Изоляция аффекта является ведущей защитой у ананкастов с обсессивной симптоматикой. При этом высокопродуктивные ананкасты используют зрелые формы разграничения аффекта и мыслительной деятельности – рационализацию, интеллектуализацию и морализирование. У компульсивных ананкастов основной защитный процесс представляет собой реактивное образование и уничтожение сделанного.

Защитой от опасных побуждений служит регламентация всей жизни. Чрезмерный контроль приводит к возникновению специфически сдержанного и замедленного стиля реагирования с ограниченным доступом к чувствам. Упрямые рассуждения о делах, ритуалах и жизни по жестким принципам блокируют импульсы и желания. Жесткость суждений помогает избегать осознания и вербализации подавленного содержания. Этой же цели служат сомнения, нерешительность, откладывание решений и дел на потом, переключение внимания.

Хочется быть самим собой, но совесть не позволяет.

Б. Крутиер

Обсессивные ананкасты склонны испытывать беспокойство в те моменты, когда от них требуется совершить выбор: ситуация, когда акт выбора содержит «роковые» подтексты, может мгновенно парализовать таких людей. Такое поведение отчасти можно интерпретировать как попытку избежать чувства вины, неотвратимо следующего за совершением действия.

Компульсивные ананкасты решают проблему вины и автономии в противоположном направлении: начинают действие еще до рассмотрения альтернатив. Компульсивное желание действовать в такой же степени сказывается на автономии человека, как и обсессивное желание избежать деятельности. Обсессивные ананкасты ищут опору для самоуважения в «думании», компульсивные – в «делании».

На консультацию ананкаста обычно приводит неспособность приспособиться к изменившимся условиям жизни, утрата необходимой поддержки. Пациенты с симптомами ждут от психотерапевта детальной информации о механизмах симптомов, прогнозе и современных способах терапии, а также применения новейших методов и гарантий эффективности терапии.

Консультирование клиентов обычно сосредоточено на их проблемах, связанных с отношениями, с акцентом на деловой поддержке. Клиенты предпочитают работать с консультантом, не делающим неожиданных психологических ходов, который хорошо структурирует время, предсказуем и деликатен, чтобы они не боялись вторжения с его стороны.

Консультант нужен клиенту для одобрения и разделения моральной ответственности (с идейным доминированием клиента), усиления подавляющих сил и улучшения навыков самоконтроля. Консультант заменяет строгого, но справедливого отца, надежно выполняющего свои обязательства даже при противодействии ему.

Ананкастные клиенты основывают отношения с консультантом на признании его компетентности, убеждении, что он уважает клиента и будет ему полезен. Они сосредоточены на деловых проблемах, с ними трудно установить эмоциональные отношения из-за их ригидности и дискомфорта при переживании эмоций. Попытка развить в начале работы близкие отношения может привести к раннему завершению психотерапии.

Ананкаст не может и не собирается приспособиться к требованиям консультанта, навязывает свои установки и обвиняет его в конфликте. В этой связи полезными могут быть отказ консультанта давать советы, требования соблюдать терапевтический договор и доброжелательная критика неадаптивного поведения (не клиента!). Такой подход оживляет работу и продвигает ее вперед.

Некоторые клиенты отыгрывают свои потребности в контроле или в откровенной, или в пассивно-агрессивной манере. Например, получив домашнее задание, они могут прямо сообщить консультанту, что задание глупо или не относится к делу, или же согласиться выполнить его, но затем забыть или не успеть сделать.

Эти клиенты довольно сухи и скучны из-за тенденции больше сосредоточиваться на фактических аспектах событий, они могут раздражать своей медлительностью и сосредоточенностью на деталях. Консультанты, которым нравятся идеализация и зависимость, неохотно работают с такими клиентами, поскольку те имеют тенденцию не формировать этот вид отношений.

Хотя эти клиенты недостаточно эмоционально выразительны, консультант не должен пытаться произвести изменения в них на основе своих собственных предпочтений. Следует исходить из потребностей пациентов и предъявленных ими проблем.

Я занимаю неконфликтную, гибкую, доброжелательную позицию, терпеливо выслушиваю клиента, уважаю его стремление к самостоятельности, подчеркиваю положительное значение его высокой требовательности к себе. Приходится считаться со склонностью клиентов навязывать собственный план обследования и лечения. Поскольку ананкасты ценят точность, вникают в детали, я не жалею времени на систематизированные рациональные объяснения.

Терапия проводится с учетом проблем, связанных с контролем, подчинением, избеганием, интеллектуализацией, рационализацией, изоляцией аффекта, уничтожением сделанного и формированием реакции. Прорабатываются аффекты в отношении времени и денег, а также стремления к безопасности. Я помогаю клиенту отстраненно, с юмором относиться к желаниям и фантазиям, которые вызывали у него чувство стыда и греховности. Стимулирую разрядку негативных эмоций, чтобы он смелее освобождался от них.

Я помогаю пациенту выразить недовольство терапией и мною. В это время обычно вскрывается страх неудачи и морального осуждения, и затем – страх отвержения и чувство стыда, замаскированные преувеличенной сознательной потребностью в независимости. Далее происходит отреагирование клиентом этих чувств. Я разделяю их с юмором и сохранением симпатии. В результате клиент становится более жизнерадостным.

Требуется постоянно напоминать клиенту о необходимости как можно интенсивнее взаимодействовать с окружающей жизнью. Анализ осанки, занятия спортом и танцами помогают бороться с излишне строгой позой, дают возможность ощутить «мышечную радость». Я поощряю живое фантазирование, с помощью арт-терапии развиваю у клиента образное, эмоциональное начало.

Помогаю отказаться от идеи, что есть правильные и неправильные способы что-то делать. Показываю, что «абсолютные» стандарты очень редко совпадают, что каждый человек имеет право жить по своему вкусу. Чтобы помочь пациенту признать свое право на ошибку, предлагаю ему намеренно совершать по ошибке в день и с нескрываемым удовольствием принимать безусловные положительные подкрепления. Я сам охотно делаю это в качестве образца.

Я учу пациента ставить себя на место другого человека. Терпимое отношение и принятие точки зрения других людей выгоднее, чем постоянная требовательность, которая как раз и приводит к разрушению отношений и одиночеству. Некоторые особенности партнеров, которые пациент расценивает как недостатки, – разумная цена, которую можно заплатить, чтобы достичь близости и сохранить хорошие отношения.

Трудоголику я предлагаю составить список причин, по которым он работает – как объективных, так и субъективных. Этот перечень демонстрирует мотивацию, ценность и значение работы для клиента. Затем он составляет список под заглавием «Я действительно хочу этим заниматься». Клиент перечисляет то, чем ему нравится заниматься, в убывающей последовательности, и потом вспоминает, когда удавалось заняться этим в последний раз.

Уверенность в себе составляет основу нашей уверенности в других.

Ф. Ларошфуко

Я рекомендую трудоголику вносить в свою работу разнообразие, участвовать в деятельности профессионального сообщества, регулярно встречаться с сотрудниками в неформальной обстановке, больше времени проводить с семьей и друзьями. Читать не только специальную, но и художественную литературу, больше и интереснее отдыхать, найти себе хобби. Расширить круг интересов и друзей – желательно отличающихся профессионально и личностно.

Поддерживать свое здоровье, соблюдать режим сна и питания, заниматься физкультурой, бросить курить, ограничить потребление кофе и алкогольных напитков, овладеть техникой релаксации. Не стремиться к результатам, недостижимым при имеющихся на данный момент возможностях. Быть готовым к неизбежным неудачам, оценивать себя без излишней оглядки на окружающих. Для повышения самооценки может оказаться полезным тренинг ассертивности.

Пограничная модель

Такое поведение может быть криком о помощи, тестом на преданность или страхом близости, но, какими бы ни были его побуждающие факторы, оно отталкивает от пограничного человека тех, кто больше всему ему нужен.

Дж. Крейсман

Пограничная модель по МКБ-11 характеризуется постоянной и повсеместной нестабильностью межличностных отношений, самооценки и аффектов, а также выраженной импульсивностью, на что указывает ряд признаков из следующего перечня.

1. Отчаянные усилия избежать реальной или воображаемой покинутости.

2. Нестабильные и интенсивные межличностные отношения.

3. Нарушение идентичности, проявляющееся в резко и постоянно нестабильном представлении о себе или самоощущении.

4. Склонность к опрометчивым действиям в состояниях сильного негативного аффекта, ведущим к потенциально саморазрушающему поведению.

5. Повторяющиеся эпизоды членовредительства.

6. Аффективная нестабильность из-за выраженной реактивности настроения.

7. Хроническое чувство пустоты.

8. Неуместный интенсивный гнев или трудности с его контролем.

9. Преходящие диссоциативные симптомы или психотические черты в ситуациях высокого аффективного возбуждения.

Название расстройства отражает его промежуточное положение между непсихотическими и психотическими расстройствами. Основу пограничной модели составляют упрощенные полярности: сила – слабость, хорошее – плохое, правильное – неправильное и т. п. В ряду подобных полярностей особая роль принадлежит конфликту между нападающим и защищающимся началом.

Пограничные личности не способны соединять в целостный образ хорошие и плохие качества собственного «Я» или окружающих людей. Они делят людей только на тех, кто за них, и тех, кто против них. В зависимости от реального или предполагаемого отношения к себе они то идеализируют, то обесценивают одного и того же человека. Сексуальное поведение этих людей хаотическое, сексуальная ориентация неопределенная.

Такие пациенты говорят о вещах и о людях, но никогда не об отношениях между людьми. Им не хватает эмоциональных связей с другими людьми. Их внутренний мир состоит из объектов, выполняющих определенные функции, и любой объект заменим, лишь бы не меняться самому. Они не способны понимать другого, поскольку воспринимают его как свою копию. Когда они вдруг замечают различие между собой и «другим», будь то различия в убеждениях или потребностях, они реагируют агрессивно.

Вместо фантазий, игры воображения и мыслей, образующих связи между ним и «другим», имеют место правила поведения и запрограммированное мышление, из-за которого глубокое осмысление становится невозможным. Эти люди создают свои собственные законы, и их активность в этом направлении ограничивается лишь страхом перед наказанием. Их постоянная озлобленность служит барьером, отгораживающим от бездны, в которую рискует провалиться Эго пациента.

Характерны приступы гнева без осознания амбивалентных или положительных эмоций в отношении другого человека. Гнев бывает сильным и отреагируется действием, наблюдаются частая вспыльчивость, драчливость. Импульсивное поведение может заключаться также в увольнении с работы, разрыве отношений, побеге от проблем, самоповреждении.

Обычно такие люди входят в цикл, начинающийся с эмоциональной боли, затем возникает импульсивное поведение для избавления от нее, чувство стыда и вины за эти действия, эмоциональная боль из-за этого стыда и вины и, наконец, сильное желание нового импульсивного действия для облегчения этой новой боли, что замыкает цикл. Таким действием часто становится самоповреждение в качестве самонаказания.

У пограничной личности берет верх то жажда власти, то влечение к смерти, и нередко такой человек рискует жизнью, пытаясь с помощью суицидального шантажа предотвратить уход любимого. Суицидоопасная реакция, связанная с чувством гнева, беспомощности и безнадежности, может возникнуть после крушения идеализированного представления о себе. Характерны повторные суицидальные демонстрации или попытки.

Пограничные пациенты руководствуются следующими неадаптивными установками (Бек А., Фримен А., 2017).

• Я всегда буду одиноким.

• Для меня никого не найдется.

• Никто бы не полюбил меня или не захотел бы быть близок со мной, если бы они действительно узнали меня.

• Я не могу сам справиться с трудностями.

• Мне нужен кто-то, на кого я могу положиться.

• Я должен подчинять свои желания желаниям других, иначе они отвергнут меня или нападут на меня.

• Люди обидят меня, нападут на меня, используют меня. Я должен защищаться.

• Я не в состоянии контролировать или дисциплинировать себя.

• Я должен контролировать свои эмоции, или случится что-то страшное.

• Я плохой человек. Я заслуживаю наказания.

• Никому не интересны мои нужды, никто не защитит меня и не позаботится обо мне.

М. Линехан (2020) выделяет у пограничных пациентов определенные поведенческие шаблоны.

Эмоциональная уязвимость – значительные трудности при регулировании отрицательных эмоций, включая высокую чувствительность к негативным эмоциональным раздражителям и медленное возвращение к обычному эмоциональному состоянию, а также осознание и ощущение собственной эмоциональной уязвимости. Может включать тенденцию к обвинению социального окружения за нереалистические ожидания и требования.

Самоинвалидация (лат. validus – сильный) – тенденция игнорировать или отрицать, не признавать собственные эмоциональные реакции, мысли, представления и поведение как признаки слабости. Предъявляются к себе нереалистично высокие стандарты и ожидания. Может включать сильный стыд, ненависть к себе и направленный на себя гнев.

Продолжающийся кризис – модель частых стрессогенных, негативных средовых событий, срывов и препятствий, часть из которых возникает в результате дисфункционального стиля жизни индивида, неадекватного социального окружения или случайных обстоятельств.

Подавленные переживания – тенденция к подавлению и чрезмерному контролю негативных эмоциональных реакций – особенно тех, которые ассоциируются с горем и потерями, включая печаль, гнев, чувство вины, стыд, тревогу и панику.

Активная пассивность – тенденция к пассивному стилю решения межличностных проблем, включая неспособность к активному преодолению трудностей жизни, зачастую в комбинации с энергичными попытками привлечь к решению собственных проблем членов своего окружения; выученная беспомощность – отсутствие у индивида мотивации реагировать действием в ситуациях, где существует реальная возможность улучшения поло– жения.

Воспринимаемая компетентность – тенденция индивида казаться более компетентным, чем он есть на самом деле; обычно объясняется неспособностью к генерализации характеристик настроения, ситуации и времени; также неспособность демонстрировать адекватные невербальные сигналы эмоционального дистресса.

О. Кернберг (2014) выделяет основные структурные особенности пограничной личности:

• расщепленная личностная идентичность, наличие никак не связанных противоречивых образов себя;

• преимущественное использование примитивных защит, которые заключают в своей основе механизмы взаимодействия личности и внешних объектов, в отличие от более зрелых защит, когда задействуется взаимоотношение внутриличностных структур (Эго, Суперэго, Ид).

Типичные защитные механизмы, свойственные пограничным пациентам: расщепление, отрицание, обесценивание, примитивная идеализация, всемогущество, проекция, проективная идентификация. Эти защиты, применяемые пограничными пациентами, направлены на сохранение внутреннего мира и спасение внешних объектов от своей ненависти.

В качестве основной психологической защиты используется расщепление, которое предохраняет личность от затопления тревогой, но ослабляет «Я», ухудшает контроль импульсивности и препятствует поддержанию стабильных и позитивных отношений.

У пограничных личностей не сформированы базовое доверие к материнской фигуре, здоровое самоуважение и реалистический образ «Я». Их влюбленность носит примитивный характер – это нереалистическая идеализация человека, о чувствах которого они не имеют ни малейшего представления. Объекты, воспринимаемые как идеальные, используются для подкрепления своей грандиозности. Ими человек пытается манипулировать для удовлетворения и защиты, а когда разочаровывается в объекте – обесценивает его и отвергает, пока он не успел превратиться в опасного преследователя, или использует поворот отрицательных эмоций на себя. Примитивная идеализация и поворот отрицательных эмоций на себя позволяют не опасаться разрушить внешний объект. Все эти построения могут функционировать благодаря отрицанию эмоций, противоположных тем, которые испытываются в данный момент.

Разочарование в партнере можно объяснить проективной идентификацией. Если партнер не отвечает взаимностью на ожидание, что он «любит меня как себя самого», он – предатель, враг. Благодаря проективной идеализации человек проецирует свою агрессию на значимый объект и идентифицируется с ним, обретая всемогущество, при этом он опасается его нападения и нападает первым.

Пограничность связана с комбинацией трех состояний: чувства преданности (кем-то), «чувства, будто ранишь сам себя» и чувства потери контроля. Из-за нарушения процесса индивидуации выражены страх быть покинутым, неспособность переносить тревогу разлуки и избыточная агрессивность. Страстная жажда любви и не менее сильная потребность реализовать агрессивные импульсы часто сменяют друг друга, в результате слабо выражена тенденция к постоянству. Непредсказуемость вспышек гнева связана с чрезвычайно быстрым переходом от примитивной идеализации к девальвации («от любви до ненависти – один шаг»).

Недостаточная автономия «Я» и всемогущество Суперэго приводят к тому, что не устанавливаются ни принцип удовольствия-неудовольствия, ни принцип реальности. Психический аппарат контролируется принципом редукции напряжения до наиболее низкого уровня. Моменты эмоциональной полноты жизни, радости творчества подменяются относительно безличным и мрачным существованием.

Отмечается нарушение идентификации с выраженной и длительно сохраняющейся нестабильностью в самооценке, представлении о себе или своих профессиональных намерениях. Чтобы компенсировать ощущение своей неадекватности, личность создает в воображении идеальный образ себя и наделяет его неограниченной силой, властью и невероятными способностями.

Идеальный образ альтруиста – доброта, альтруизм, щедрость, уступчивость, благородство, сострадательность. Помимо чуткости к искусству, природе и людям прославляются также проявления «святости»: самоотверженный аскетизм, доверчивая беззащитность и жертвенное мученичество.

Идеальный образ перфекциониста – совершенство во всех отношениях. Он все делает превосходно, за что ни возьмется, он абсолютно правильно судит о чем угодно, он справедлив, непогрешим и всегда прав.

Агрессия в корне своем есть… устремление к кому-то, навязывание контакта будь то ради дружеского утверждения себя и другого или ради целей вражды… Противоположностью агрессии является не миролюбие, или уважение, или дружба, а изоляция, состояние полного отсутствия контакта.

Р. Мэй

Идеальный образ манипулятора – непобедимость в любой ситуации за счет способности трезво предвидеть и хладнокровно планировать, не поддаваясь сантиментам.

Идеальный образ одиночки – это сплав самодостаточности, независимости, идущей изнутри умиротворенности, свободы от страстей и желаний, невосприимчивости к давлению и стоического равнодушия к ударам судьбы.

Различные аспекты идеального образа себя противоречат друг другу, и каждый из них борется за право быть воплощенным в действительность. Хуже того, поскольку почувствовать себя чего-то стоящим можно, лишь став своим идеалом, все, что «не дотягивает» до него, ощущается как никуда не годное; так разрастается «презренный образ себя», который и становится мишенью самоедства.

Пограничная личность колеблется между ощущением надменного всемогущества и презрением к себе. В то время как идеальный образ себя выстраивается согласно главной межличностной стратегии, презренный образ себя сильнее всего отражает вытесненную стратегию. Идеальный образ себя, в конечном счете, не улучшает отношения к себе, а, скорее, ведет к усилению ненависти к себе и дополнительным внутренним конфликтам.

Причины самоповреждений включают выражение гнева, наказание себя, желание вызвать нормальные ощущения (часто в ответ на диссоциацию), отвлечение себя от эмоциональной боли или сложных жизненных обстоятельств. Напротив, попытки суицида обычно отражают веру в то, что другим будет лучше после суицида.

В формировании патологических объектных отношений у пограничных личностей с последующей примитивизацией агрессии участвуют следующие факторы:

• внутренние объекты доминируют над внешними, имеется постоянная опасность потерять ощущение истинной реальности внешних объектов, которые становятся экраном для проекции собственных представлений, при этом объектные отношения всеми силами сохраняются;

• идеальное «Я» для поддержания нарциссического равновесия ориентируется на идеализированные образы объектов, иногда авторитарных.

• переживание внешних объектов как всемогущих и жестоких, «абсолютно хороших» и «абсолютно плохих»;

• объект зависимости приходится защищать от собственных агрессивных импульсов с помощью защит, основанных на расщеплении;

• во избежание фрагментации «Я» на любящую и ненавидящую части используется «замораживание» интроекта;

• чувство, что любые хорошие, любящие, взаимно удовлетворяющие отношения с объектом являются хрупкими, легко разрушаемыми и, что еще хуже, содержат в себе семена возможных нападок со стороны слишком сильного и жестокого объекта;

• чувство, что полное подчинение объекту – это единственное условие выживания, поэтому все связи с хорошим и слабым объектом должны стать более жесткими;

• как только достигается идентификация с жестоким и всемогущим объектом, возникает веселящее чувство силы и радости, свободы от страха, боли и угрозы;

• горькое разочарование в человеке вызывает нарциссический или оральный гнев, от которого невозможно защититься вследствие отсутствия работы горя;

• ощущение, что удовлетворение агрессии – это единственная значимая форма отношений с окружающими;

• в качестве альтернативы находится способ отступления путем принятия абсолютно фальшивого, циничного или лицемерного способа общения, устранения всех суждений, подразумевающих сравнение между хорошими и плохими объектами;

• отрицание важности объектных отношений как таковых или успешного маневрирования в хаосе человеческих отношений.