Текст книги "Настольная книга психолога: мастерство общения с клиентом"

Самое смешное желание – это желание нравиться всем.

И. В. Гете

Демонстративное расстройство личности по DSM-5

Распространенная модель чрезмерной эмоциональности и стремления к вниманию, которая начинается в раннем взрослом возрасте и присутствует в самых разных контекстах, на что указывают пять (или более) из следующего списка.

1. Человек чувствует себя некомфортно в ситуациях, когда он не в центре внимания.

2. Взаимодействие с другими людьми часто характеризуется неуместным сексуальным соблазнением или провокационным поведением.

3. Проявляет быстро изменяющееся и поверхностное выражение эмоций.

4. Постоянно использует внешний вид, чтобы привлечь внимание к себе.

5. Обладает чрезмерно импрессионистическим стилем речи, в котором отсутствуют детали.

6. Демонстрирует самовзвинчивание, театральность и преувеличенное выражение эмоций.

7. Поддается внушению (т. е. легко поддается влиянию окружающих или обстоятельств).

8. Считает отношения более близкими, чем они есть на самом деле.

Оживленные и интересные, демонстранты привлекают к себе внимание и могут поначалу очаровывать своим энтузиазмом, кажущейся открытостью или сексуальностью. Они способны увлечь других неординарностью мышления и поступков. При этом они не выносят, когда в их присутствии хвалят других. Их прямые и косвенные попытки привлечь к себе внимание всегда сопровождаются отрицанием заинтересованности в этом и реакцией возмущения на такое предположение.

Демонстрируются, прежде всего, яркость и богатство чувств при отсутствии их искренности и глубины.

Демонстранты жаждут восхищения, сочувствия, почитания, удивления. Самое непереносимое для них – равнодушие со стороны окружающих, в этом случае предпочитается даже роль «отрицательного героя». Ради получения внимания они готовы и к самооговору.

Демонстранты любой ценой хотят казаться значительнее (как лучше, так и хуже), чем на самом деле. Это стремление выражается в эксцентричных поступках, оригинальных идеях, в рассказах о своих особых редко встречаемых (но объективно мнимых) заболеваниях, а также в демонстративных обмороках, припадках, попытках суицида (как правило, «неудачных»).

Демонстранты стремятся произвести впечатление своим внешним видом и тратят много времени, энергии и денег на одежду и уход за собой. Они могут напрашиваться на комплименты относительно внешнего вида и легко и чрезмерно расстраиваются из-за критического мнения о том, как они выглядят.

Обоим полам свойственно акцентировать свою сексуальную привлекательность, для чего обычно используется поведенческий рисунок фривольности, флирта, карикатурного подчеркивания своей неотразимости. Такое сексуальное поведение имеет целью, в первую очередь, не удовлетворение полового инстинкта, а подтверждение собственной привлекательности в глазах других.

Демонстранты склонны к театральным эффектам, перевоплощению, они хорошие актеры. Они играют в принцессу, жертву, сладкую мамочку и т. п. Однако они слишком часто меняют свои роли, задачи в социуме и оценки других людей. Их эмоции включаются и выключаются слишком быстро для глубоких чувств, и это производит впечатление, что они притворяются.

Такой человек может смутить публичным театральным проявлением эмоций (например, с излишним рвением обнимает случайных знакомых, бесконтрольно рыдает по незначительному сентиментальному поводу, из-за пустяка впадает в приступ гнева). Демонстрируя свою слабость, они ставят окружающих в зависимость от своих желаний и капризов.

Демонстранты фиксированы на удовлетворении своих потребностей и пренебрегают нуждами других людей. Они начинают раздражать своим хвастовством, самоуверенностью и высокими притязаниями, сами систематически провоцируют конфликты, но при этом активно защищаются. Со временем это приводит к нарушениям социальных контактов и реакциям дезадаптации.

Всем демонстрантам свойственен эгоцентризм – тенденция рассматривать все через призму собственной личности, собственной значимости. У демонстранта имеется ошибочное представление того, что другие видят и ценят, в результате чего центром притяжения для его психики становится собственный воображаемый образ, а не его подлинное «Я». Этот воображаемый образ диктует поступки демонстранта, на нем держится его представление о собственной ценности.

Их привязанности, интересы, чувства поверхностны и во многом зависят от окружающих, так как рассчитаны на внешний эффект. Демонстранты способны увлечь других неординарностью мышления и поступков. Обычно хорошо приспосабливаются в новых коллективах и общественных условиях. При внешней мягкости манеры общения они склонны к интригам, чтобы занять исключительное положение. За их застенчивостью и показной непрактичностью нередко прячутся житейская хватка и изворотливость.

Главное ощущение себя – чувство маленького, пугливого и дефективного ребенка, преодолевающего трудности так хорошо, как только и можно ожидать в мире, где доминируют сильные и чужие другие. Хотя эти люди нередко выступают как контролирующие и манипулирующие, их субъективное психологическое состояние совершенно противоположно. Иным способом достижения самоуважения для этих людей является спасение других. Они могут проявлять заботу о своем Внутреннем испуганном Ребенке, оказывая помощь ребенку, которому угрожает опасность.

Неадаптивные установки (Бек А., Фримен А., 2017)

• Я впечатляющая, обаятельная, очаровательная личность.

• Я не переношу скуку.

• Если мне хочется что-то делать, я должен это делать.

• Я могу руководствоваться своими чувствами.

• Чувства и интуиция намного важнее рационального мышления и планирования.

• Я могу не утруждать себя обдумыванием – мне достаточно положиться на внутреннее чувство.

• Когда я развлекаю людей, они не замечают моих слабостей.

• Если я не развлекаю или не впечатляю людей, я ничтожество.

• Чтобы не чувствовать себя несчастным, мне нужно привлекать внимание других.

• Если я неинтересен другим, они не будут любить меня.

• Мне всегда нужно быть в центре внимания.

• Людей легко соблазнить, заставить любоваться собой; они ни в чем не могут мне отказать.

• Люди обратят на меня внимание, только если я действую крайними способами.

• Чтобы добиться своего от людей, нужно их впечатлять, изумлять, развлекать, соблазнять.

• Надо использовать кокетство, преувеличения, плач, истерики, суицидные угрозы и попытки.

• Ужасно, если люди игнорируют меня.

• Если люди не реагируют на меня позитивно, они отвратительны.

• Я одиночка, независимый и сильный.

• Я всегда делаю правильный выбор.

• Я знаю, что я прав, потому что чувствую себя правым в том, что я делаю.

• Мои мысли и чувства полностью точны, просто потому, что они мои.

• Если я чего-то хочу, я должен делать все, чтобы это получить.

• Желание чего-то или желание избежать чего-то оправдывает мои действия.

• Сила или хитрость – лучший способ добиться своего.

• Мы живем в джунглях, и выживает сильнейший.

• Я должен остерегаться.

• Нежелательные последствия не произойдут или не коснутся меня.

• Я могу выйти сухим из воды, поэтому я не должен беспокоиться о плохих последствиях.

• Не имеет значения, что другие думают обо мне.

• Мнение других людей не имеет отношения к моим решениям, если оно не влияет на результат моих действий.

• Люди подчиняются или командуют, а я особенный и сам определяю правила игры.

• Со мной обращались несправедливо, и я имею право получить причитающуюся мне долю любыми доступными средствами.

• Не обязательно сдерживать обещания и отдавать долги.

• Люди доберутся до меня, если я первым не доберусь до них.

• Если я не притесняю других, они будут притеснять меня.

• Я могу делать все, что останется безнаказанным.

• Можно лгать, если тебя не уличат во лжи.

• Ради маскировки нужно изображать социальную компетентность и флиртовать.

• Люди предназначены, чтобы их использовать.

• Мне можно и нужно использовать других, нарушать их правила, хитрить, обманывать, красть.

• Другие люди слабы и заслуживают того, чтобы быть обманутыми.

• Если люди не могут позаботиться о себе, это их проблема.

Психодинамика

Обладая патологической способностью к вытеснению, демонстранты могут полностью забыть то, о чем они не хотят знать. Они склонны к фантазированию, которое иногда неузнаваемо преобразует для них реальную ситуацию. Обычно они лгут с невинным видом, поскольку то, о чем они говорят в данный момент, для них является правдой. По-видимому, они не осознают свою ложь или же осознают очень неглубоко, без заметных угрызений совести.

Демонстранты часто прибегают к механизму диссоциации для уменьшения количества аффективно заряженной информации, с которой они должны одновременно иметь дело. Они также используют подавление (репрессию), сексуализацию и регрессию. Им свойственно контрфобическое отреагирование вовне, обычно связанное с вымышленной властью и опасностью, исходящей от противоположного пола.

Чтобы привлечь внимание к себе, они могут делать что-то драматическое (например, придумывают истории, устраивают сцены). Эта потребность часто проявляется в их поведении с консультантом (например, они льстят, делают подарки, драматически описывают физические и психологические симптомы, которые сменяются новыми симптомами при каждом посещении). За невнимание к себе применяются своеобразные санкции – истерики: вспышки гнева и обиды, рыдания и обвинения, суицидальный шантаж.

Терапия

Демонстративные клиенты любят в терапии сочувствие к себе, взятие за них ответственности, назначение симптоматического лечения вроде гипноза, массажа, иглоукалывания, игровой и арт-терапии. Такие клиенты могут отказываться от симптомов (хорошая клиентка), но заменяют их новыми (вечно нуждающаяся в терапевте клиентка).

Они тяготеют к поддерживающей, а точнее – потакающей «терапии», злоупотребляют ею, чтобы получать внимание терапевта, находясь в роли соблазнительной клиентки или милого клиента. С другой стороны, консультант, который очень хочет быть полезным другим, непреднамеренно будет подогревать чувства беспомощности у клиента и окажется вовлеченным в воспроизведение обычного для пациента типа отношений.

Демонстративные клиенты легко улавливают предпочтения консультанта и мастерски добиваются выгодного впечатления. Стиль общения клиента может быть очень привлекателен, и драматизация переживаний может быть довольно захватывающей и любопытной.

Ответственность за результат работы клиенты возлагают полностью на консультанта, воспринимают его как спасителя и очень требовательны к нему. Втянутый в спасательство консультант нередко заменяет невротизирующих родителей, тем самым задерживая развитие личности. Демонстративный консультант мастерски разыгрывает любые переживания, которых ждет от него клиент. Если актерские способности консультанта не подчинены конструктивному началу в нем и в клиенте, терапия выходит за рамки Рабочего договора и превращается в игру на публику.

Для консультанта важно избежать следования образцам многочисленных предыдущих отношений клиента, которые ранее вознаграждались. В ходе работы это может привести к возникновению у консультанта чувства, что им управляют, раздражают и обманывают его. Необходимо осознавать попытки манипуляции клиента, установить четкие границы и приучать его к тому, что искреннее выражение чувств, внимание к деталям и уверенность в себе повышают эффективность работы.

Необходимо строго соблюдать сексуальные границы. Для клиентов, которые в настоящее время вовлечены в значимые отношения, полезно супружеское консультирование. При этом можно помочь супругам осознать неадаптивные модели в их отношениях и то, как каждый из них способствует сохранению этих моделей.

Я договариваюсь с клиентом о выделении определенной части сессии для рассказа о волнующих событиях, обсуждаю эмоционально значимые проблемы в контексте менее актуальных обстоятельств (знакомые, литература), подчеркиваю сам отрицаемый аффект, но без конфронтации вымышленного содержания с реальностью. Ожидаю, когда клиент сам расскажет правду или накопится достаточное количество неопровержимых фактов для признания истины.

Мне важно добиться осознания клиентом, что он может получить поддержку и внимание не только истерикой, но и другими способами.

Клиентов, которые понимают аффективный контроль как утрату своей яркости, я стараюсь нацелить на более адаптивное использование эмоций и в ходе терапии поощряю их способность к драматизации и яркое воображение, когда они используются конструктивно.

Ответственность за результат работы клиенты возлагают полностью на меня, воспринимают меня как спасителя, поэтому я подчеркиваю проявления самостоятельности клиента и составляю вместе с ним план работы с четкими границами, однозначным определением условий работы, неукоснительной договоренностью по поводу времени и оплаты. В Рабочем договоре оговаривается, что клиент не бросит совместную работу, несмотря на возникновение неприятных чувств. Сохранять включенность клиента в работу помогают домашние задания, составленные вместе с ним.

Я строго соблюдаю сексуальные границы, помогаю различать реальность и воображение, соприкасаться со своим гневом, переживать его, а не подавлять. Радуюсь конструктивным мыслям и компетентности клиента, приучаю радовать не только других, но и себя. Не сдерживаю проявлений симпатии. В первую очередь оказываю клиенту эмоциональную поддержку и только потом осторожно и постепенно помогаю обрести более реальный взгляд на его стиль взаимоотношений и причины конфликтов. Корригирую неадаптивные установки. Использую следующие техники:

• вербализацию притязаний (желаемое поведение свое и окружающих, его интенсивность, количество ситуаций);

• коррекцию элементов нереалистичности, несоответствия социальным нормативам;

• визуализацию субъективно угрожающих последствий неудовлетворения притязаний;

• воспроизведение в реальной обстановке ситуации с неудовлетворением притязаний, демонстрацию субъективно завышенного восприятия угрозы;

• ревизию предсказаний последствий неудовлетворения притязаний на основе результатов проведенного эксперимента.

В процессе аутотренинга я обучаю клиента навыкам самоконтроля над вспышками гнева и аутоагрессивными импульсами. После этого аффективная напряженность, а вместе с ней и фиксация на конфликте ослабевает. Затем с помощью ролевого тренинга понижается чувствительность к отказам и обидам. Более трезвая самооценка и адекватный уровень притязаний способствуют налаживанию более глубоких и стабильных отношений с людьми, что приводит к улучшению состояния и повышению качества жизни.

Я стараюсь приучить клиента сосредоточивать внимание на одной проблеме, не отвлекаясь на другие. Обычно он большую часть сессии тратит на волнующие рассказы обо всех возбуждающих и травмирующих событиях, произошедших после предыдущей сессии. Я договариваюсь с ним о выделении определенной части сессии для рассказа о волнующих событиях. Когда клиент отклоняется от темы или углубляется в мельчайшие подробности какой-либо посторонней темы, я мягко, но настойчиво спрашиваю, как это связано с целью, которую он согласился обсуждать.

Как только клиент научится приостанавливать свою реакцию и определять, чего именно он на самом деле хочет в данной ситуации (для демонстративных клиентов в большинстве случаев это поддержка и внимание), он может исследовать различные методы достижения цели, рассматривая преимущества и недостатки каждого из них. Я не прошу клиента полностью прекратить истерики, предлагаю ему провести кратковременные поведенческие эксперименты, чтобы проверить, какие методы более эффективны и вызывают меньше долгосрочных издержек.

Учитывая проблемы этих клиентов в области логического мышления, я систематически указываю им, как каждая выполняемая ими задача способствует пересмотру идеи о том, что они не могут быть компетентны. Полезны также маленькие, конкретные поведенческие эксперименты, разработанные с целью проверки мысли о том, что они ничего не могут делать самостоятельно.

Клиентов, которые понимают аффективный контроль как утрату своей яркости, я нацеливаю на более адаптивное использование эмоций, поощряя красочно описывать свои рациональные реакции, чтобы сделать эти реакции более привлекательными и яркими, чем автоматические мысли. Так как такие клиенты имеют развитое воображение, их когнитивные структуры часто принимают форму образов, а не вербально выраженных мыслей, поэтому я использую модификацию образов.

Эффективны драматические приемы работы с автоматическими мыслями (например, я играю роль автоматических дисфункциональных мыслей клиента, а он – роль более адаптивных реакций). Другим эффективным методом пересмотра автоматических мыслей может быть использование драматических поведенческих экспериментов.

Когда клиент научится рассматривать разные способы достижения цели, полезно провести тренинг ассертивности. Он включает в себя использование когнитивных методов, чтобы помочь клиенту обратить внимание на то, чего он хочет, и в дополнение к поведенческим методам обучения адаптивному общению начать развивать чувство идентичности.

На этом этапе клиент просто описывает все, что он о себе знает. Мы начинаем с ним работу над таким списком на сессиях, внося туда простые, конкретные сведения: любимый цвет, любимое блюдо и т. п. Затем работа над этим списком становится постоянной частью домашнего задания. Когда клиент на сессии выносит какое-то новое суждение о себе, я предлагаю внести его в список.

Если людям нечем хвастаться, они хвастаются своими несчастьями.

А. Граф

Необходимо, чтобы клиент пересмотрел убеждение, что разрыв отношений приводит к губительным последствиям. Клиент может научиться принимать отвержение двумя способами: представлять себе то, что может случиться, если отношения прервутся, и вспоминать, как он жил до этих отношений. Еще один полезный метод состоит в том, чтобы проектировать поведенческие эксперименты, которые заранее предполагают маленькие «отвержения» (например, с незнакомыми людьми), чтобы клиент мог фактически испытать отвержение без чувства опустошенности.

Клиентам, которые настаивают, что им не уйти от негативных переживаний, я предлагаю каждый день (или каждую неделю) выбирать определенное время, когда они будут предаваться своим чувствам (печали, гневу, беспокойству и т. д.). Вместо того чтобы всякий раз оказываться застигнутым врасплох, когда возникают такие чувства, они учатся откладывать эти чувства на удобное время и удерживать их в установленных временных рамках. В результате клиенты убеждаются, что способны контролировать свое настроение, не позволяя чувствам мешать им жить.

Так как для демонстративного клиента очень важно получать одобрение и внимание от других, особо эффективной формой консультирования является групповая. Члены группы могут быть полезны клиенту для укрепления уверенности в себе и исчезновения дисфункциональных, чрезмерно эмоциональных реакций.

Ананкастная модель

Люди обычно мучают своих ближних под предлогом, что желают им добра.

Л. Вовенарг

Основной особенностью ананкастного (греч. anancastos – принуждение) расстройства личности по МКБ-11 является узкая направленность на жесткий эталон совершенства, добра и зла, а также контроль своего и чужого поведения и ситуации для обеспечения соответствия этим стандартам. Эта личностная модель включает в себя следующие черты:

1) перфекционизм (например, забота о выполнении социальных правил, обязанностей и норм с соблюдением критериев правильного и неправильного;

2) скрупулезное внимание к деталям, неукоснительное исполнение систематических процедур изо дня в день;

3) тщательная разработка планов и неуклонное следование им;

4) акцент на организации, порядке, аккуратности;

5) эмоциональные и поведенческие ограничения (например, жесткий контроль над эмоциональной выразительностью, упрямство и негибкость, застреваемость, избегание риска и продуманность действий).

Ананкаст характеризуется повышенным чувством ответственности за свой моральный облик и за благополучие близких, постоянным самоконтролем.

Он верит в абсолютные стандарты «правильного» и «неправильного», нетерпим к иным взглядам. Он очень уважает авторитетных для него людей и жестко противостоит тем, кого не уважает. Его социальные поступки обычно педантичны, лишены эмоциональности и жестки, основной акцент в них сделан на правильном выполнении задач, предписанных данной социальной ролью.

Характерна чрезмерная конформность, почти полное отсутствие собственной инициативы. Ананкасты обычно ориентируются на свое непосредственное социальное окружение, стремятся думать, действовать и быть «как все». Для них лучше промолчать, чем сказать «неправильно».

Они не могут и не собираются приспосабливаться к партнеру, а требуют этого от него, обвиняют его в разрыве («Лучше одиночество, чем мириться с недостатками партнера»). Ананкаст окружает своего подопечного чрезмерной заботой в ущерб его личностному росту и переживает разочарование, обнаружив, что партнер имеет за пределами их отношений потребности, которыми не готов жертвовать.

Неумение противостоять любому внешнему влиянию, внушаемость и консерватизм делают их ревностными слугами общепринятых мнений, дежурной моды и др., способными выражать банальные истины в напыщенной, нередко усложненной форме и с самым торжественным видом. Умелое и точное следование шаблону (например, модному фасону одежды или авторитетному, но, как правило, частному, лишенному контекста предписанию) сопровождается ощущением собственной значительности, доходящим до горделивого самодовольства.

Ананкасты могут быть навязчивыми в общении и инертными в выполнении различных дел, терроризируя окружающих мелочной скрупулезностью в делах. Они не способны к вытеснению негативных впечатлений, которые наслаиваются, накапливаются. Этим объясняется злопамятность ананкастов.

Окружающие часто считают таких людей подавляющими по причине отсутствия значимых связей и настоящего взаимопонимания, жесткости ценностей и поступков, бескомпромиссного навязывания своих правил и заведомо ненужной напряженности, которую они создают в себе и в других.

Хотя ананкасты привлекают своим трудолюбием, надежностью и предсказуемостью, однако эмоциональная бедность и занудство, непомерная требовательность и морализаторство, мелочность и скупость ухудшают их партнерские отношения. Они считают, что заставляют других делать только то, что «любой посчитал бы правильным». При разочаровании в партнере испытывают обиду и гнев.

В отношениях с людьми ананкасты ригидны, не способны к компромиссам и нетерпимы ко всему, что, с их точки зрения, угрожает упорядоченности и совершенству. Возникающую при этом тревогу они стараются контролировать повышением педантичности. Их черты позволяют создавать стабильные семьи и подыскивать работу, на которой они подолгу удерживаются, но круг друзей у них узок.

В конфликты ананкасты вступают редко, хотя сильно реагируют на любые нарушения порядка. Крайняя деликатность сочетается у них с аффективной категоричностью в вопросах морали. Ананкасты очень уважают авторитетных для них людей и жестко противостоят тем, кого не уважают. Они болезненно переживают малейшие свои этические промахи, но не принимают близко к сердцу страдания знакомых людей.

Типичны робость и застенчивость в общении с противоположным полом, высокая избирательность, выраженный платонический компонент влечения, носящего обсессивный характер. Независимо от пола преобладает фемининное поведение, у женщин – утрированное. На стадии влюбленности ананкасты могут не замечать «слабостей» партнера или ожидать его «исправления» в будущем. Затем начинают критиковать его, придираться, обвинять в упрямстве.

Ананкаст стремится контролировать свои чувства и поведение партнера, в брак обычно вступает по расчету, долго сомневаясь, прежде чем решиться. Даже когда брак становится формальным и мучительным, ананкаст предпочитает сохранять его, чем создать новый. Он пытается заменить взаимопонимание мелочной регламентацией семейной жизни, которая должна протекать строго по расписанию. Наиболее частой причиной конфликтов обычно становится небрежное обращение партнера с вещами и деньгами.

В работе ананкаст ведет себя как бюрократ, предъявляя к сотрудникам много формальных требований. Чрезмерная занятость работой и получением результатов достигают у ананкастов такой степени, что исключают возможность отдыха и дружеского общения. Будучи авторитарными и требующими подчинения, они охотно выполняют поручения вышестоящих лиц – также в авторитарной манере.

Ананкаст нередко выбирает социальную профессию и становится работоголиком. Работа занимает все его помыслы, основную часть времени и сил. Дома он «достает» супругу своими рабочими проблемами и обижается, когда та не проявляет к ним достаточного интереса. Он обижается и на «неблагодарных» клиентов, на «равнодушных» коллег и начальство, которое не ценит его энтузиазма.

У него развивается синдром профессионального выгорания. От попыток симбиотической близости он переходит к формальной, бюрократической дистанции. Он навязывает клиенту свои мнения, установки или ценности, проявляет раздражительность в беседе, отказывается продолжать обсуждение темы, стремится побыстрее завершить разговор.

Появляется нежелание идти на работу. От человека можно услышать циничные замечания и шутки по поводу его профессии. Возникают сомнения в себе, пессимизм, из-за чрезмерной озабоченности нарастающими проблемами портятся отношения в семье. Профессионал отгораживается от друзей, грубеет, черствеет – «выгорает».

У женщин-домохозяек работоголизм проявляется в непрекращающихся хлопотах по хозяйству, бесконечных уборках, «смене декораций», а также проблемах в воспитании детей. Многие женщины сочетают профессиональный и домашний работоголизм, обосновывая это жизненной необходимостью, ленью мужа и детей и реже – своим «слишком заботливым характером».

Работоголик много заботится о других, создавая у них впечатление родительской опеки. Однако при этом он ставит опекаемого человека в инфантильную зависимость, заставляет его чувствовать себя неумелым, глупым, несамостоятельным. Причиной такой заботы является не сочувствие, а перфекционизм и потребность в самоутверждении за чужой счет: «Я все знаю и умею лучше вас».

Риск развития синдрома выгорания повышают следующие личностные особенности: ригидность и инертность протекания психических процессов, повышенный самоконтроль, неспособность к вытеснению травмирующих переживаний, интроверсия и склонность идентифицироваться с другими, альтруизм и сентиментальность, беспокойство и ранимость, амбициозность и перфекционизм, тенденция занимать пассивную позицию при неудаче и склонность к самобичеванию в случае поражения.