Текст книги "100 лет боевой и мирной жизни 79-го пехотного Куринского полка 1802–1902 г.г."

XIII
Крымская война 1853–1856 г. г

Начало войны. Движение 1-го и 3-го бат. Куринского полка в Закавказье.

Сражения под Баяндуром, под Башкадыкларом, у Нигоитских высот и за рекою Чолохом. Действия 2-го, 4-го и 5-го бат. Куринского полка в Чечне.

В 1853 году вспыхнула знаменитая Крымская кампания. Четыре державы: Англия, Франция, Турция и Сардиния, объявив нам войну, двинули свои войска на Россию и осадили кр. Севастополь. Русские войска заперлись в Севастополе и 11 месяцев мужественно выдерживали осаду. Когда же все средства к обороне были истощены, русские взорвали Севастополь и отступили, оставив неприятелю вместо крепости – груды дымящихся развалин.

Куринцы принимали участие в этой войне и действовали против турок в Закавказье.

Согласно приказа главнокомандующего Кавказской армией, 1-й и 3-й бат. Куринского полка, перешли снежный Кавказский хребет и форсированным маршем двинулись к турецкой границе. 1-й бат. под командой подполковника Оглобжио направился к кр. Александрополю, а 3-й батальон под начальством флигель-адъютанта подполковника Бреверна – в Озургеты.

1-й батальон Куринского полка вошел в состав отряда князя Бебутова и вместе с другими полками сражался с турками в бою под Баяндуром. В этом деле куринцы удивили всех своей бесшабашной храбростью. Наскучив стоять под страшным огнем турецкой артиллерии, куринские егеря вызвали песенников и лихо отхватывали песни и пляски на глазах свирепых турок, не обращая внимания на убийственный огонь. Весь отряд дивился храбрости куринцев.

19 ноября 1853 года кн. Бебутов разбил наголову турецкую армию под Башкадыкларом, где еще раз отличился на славу 1-й батальон.

Утром князь Бебутов открыл артиллерийский огонь и затем двинул в центр неприятельской позиции куринцев, ширванцев, кавказских гренадер и стрелков. Старые солдаты этих полков, как буря ворвались на турецкую позицию и, не смотря на отчаянное сопротивление, опрокинули неприятеля штыками, захватили турецкую артиллерию, траншеи и деревню Огузлы. В это время храбрые нижегородские драгуны врезались в толпы турок и стали крошить их направо и налево. Турки не выдержали стремительной атаки и начали отступать, а затем в беспорядке бежали. Русские овладели турецким лагерем, взяли 24 орудия, 13 зарядных ящиков, 60 лошадей, 1 знамя, множество пленных и провианта. Турецкий главнокоман-дующий Ахмет-паша с остатками разбитой армии бежал в крепость Карс. Блистательная победа под Башкадыкларом покрыла Куринский полк новой славой. Егеря 1-го батальона получили 40 знаков отличия Военного Ордена и по 2 руб. серебром – наградных.

В апреле 1854 года 1-й батальон Куринского полка, под командой майора Момбели, был переведен в Озургеты, в отряд генерала князя Андроникова и участвовал в сражении под Нигоити.

Император Александр II

Турецкая армия Гассана-паши в 12000 человек с массой кавалерии и артиллерии расположилась на высотах у сел. Ниго-ити. Против турок стоял отряд князя Эристова в 4000 человек. Здесь был и 1-й батальон Куринского полка. Утром 27-го мая турки развернулись в боевой порядок и с барабанным боем двинулись на наши войска. Князь Эристов, не дожидаясь удара, сам перешел в наступление. В совершенной тишине и в полном порядке войска наши двигались по чрезвычайно пересеченной местности; лес и сады прикрывали наше движение. В 3-х верстах от неприятеля, князь Эристов построил боевой порядок. Неприятель занимал возвышенную позицию, покрытую густым лесом, в центре которого стояла батарея, окруженная турецкой пехотой и башибузуками. Как только колонна кн. Эристова открылась неприятелю, турки обдали нас градом картечи и пуль. Тогда кн. Эристов приказал 1-му батальону Куринского полка атаковать неприятельскую батарею.

Куринцы, под командой майора Момбели, осыпав неприятеля залпами, двинулись на штурм. В один миг наши егеря прорвали центр неприятельской позиции, а 1-я рота капитана Вельяминова отважно бросилась на турецкую батарею, переколола прикрытие и захватила орудия. В это время турецкая кавалерия окружила наш обоз, находившийся под прикрытием 2-х рот Белостокского полка, которые мужественно выдержали уже 6 атак. Князь Эристов вернул куринцев и послал их на выручку обоза. Окровавленные егеря лихо бросились на неприятеля и дружными залпами отразили нападение турецкой кавалерии. После этого русские с новой силой ударили на врага. Гассан-паша был убит. Турки не выдержали натиска русских войск и стали в беспорядке отступать, а потом обратились в бегство. Наши преследовали их до р. Супса. Турки потеряли до 1000 чел. убитыми и ранеными, 2 орудия, 5 значков и множество оружия. Героями блистательного сражения под Нигоити, были куринские егеря, которые за это сражение получили надписи на Георгиевское знамя «За отличие против турок в сражении у Нигоитских высот 1854 года».

После боя у Нигоити турки отступили за р. Чолох. Вскоре здесь собралась вся турецкая армия в 35 тыс. пехоты и кавалерии, при 36 орудиях, под начальством Сулеймана-паши. Русский же отряд под начальством ген. кн. Андроникова имел только 10 тыс. пехоты и кавалерии при 18 орудиях. Турки заняли сильную позицию за р. Чолоком, на высотах с крутыми, обрывистыми скатами. Позиция их была укреплена батареями и траншеями. На рассвете 4-го июня 1854 года русские перешли р. Чолох и двинулись на турок. В обход справа и слева неприятельской позиции была послана гурийская милиция, которая пробравшись незаметно сквозь чащу леса, бросилась с гиком на неприятеля и произвела страшный переполох в их лагере. Наша артиллерия быстро выехала на позицию и открыла сильный огонь. Вслед за этим двинулась в атаку и наша пехота. В боевой линии шли 1-й и 3-й батальоны Куринского полка, под командой фл. – адъютанта подполковника Бреверна.

Штурм Нигоитских высот 1-бат. Куринского полка 1854 г.

Куринцы быстро перешли вброд р. Чолох и, осыпаемые градом пуль и картечи, начали взбираться по густому кустарнику и болоту к неприятельской позиции, обходя левый фланг турок. Приблизившись к неприятельской позиции, они с оглушительным «ура» бросились на турок в штыки. Храбрые егеря скоро ворвались в неприятельские укрепления и выбили турок из траншей. Командир 7-й егерской роты штабс-капитан Полторацкий, не взирая на полученную рану, бросился со своей ротой на турецкую батарею и после кровопролитного боя захватил два орудия. В это время на шт. – кап. Полторацкого кинулся огромный свирепый турок и замахнулся шашкой… Еще секунда и храбрый командир роты был бы убит. Но здесь на выручку своего начальника бросился юнкер Леус и посадил турка на штык. От этой батареи 7-я рота храбро кидается на другую, но залп картечи из орудий рассеял храбрецов… Шт. – капитан Полторацкий получил другую рану, его младший офицер, поручик Хилинский был убит и из всей роты осталось только человек 25. Тогда на поддержку им кидается наша 8-я рота. Турки, видя, что дело плохо, снимаются с передков и спешат увезти свои орудия. В это время подлетает поручик Вутлер с 8-й ротой. Храбро кидается он на батарею, ударом шашки ссаживает ездового с лошади, а егеря 9-й роты схватываются за колеса орудия… Но лихие куринцы так увлеклись боем, так зарвались вперед, что очутились одни посреди турецкого лагеря, и неприятель атаковал их со всех сторон. Тогда на выручку куринцам подоспели и остальные войска. С распущенными знаменами, музыкой, барабанным боем устремились они на неприятеля и кинулись в штыки… Турки были сбиты на всех пунктах, смешались и начали в беспорядке отступать и скоро позорно бежали. Казаки и конная милиция пустились преследовать их, рубя направо и налево. Поражение турок было полное. Русские отбили весь турецкий лагерь, обоз, 13 орудий, 35 знамен и значков, множество оружия, лошадей и 6 тыс. пленных. Турок было убито и ранено до 4-х тыс. человек. Все поле сражения и дорога на 6 верст были усеяны трупами.

Куринцы вели себя героями и покрыли новой славой свои знамена. Лучше всех отличилась и больше всех пострадала славная 7-я рота шт. капитана Полторацкого. Ротный командир ее, три раза раненый, до конца боя оставался в строю; младший офицер, поручик Хилинский был убит. Нижних чинов убито 50 и ранено 85 человек. От всей роты осталось только 10 человек с унтер-офицером Чечневым, которые вывезли из боя отбитые орудия и вынесли раненого ротного командира. Во всем нашем отряде было убито: 9 офиц. и 240 ниж. чин. Ранено: 1 ген., 27 офиц. и 640 ниж чинов. Храбрый штабс-капитан Полторацкий очнулся уже на перевязочном пункте в лесу. Рядовой его роты Костин, которому в сражении оторвало ядром левую руку по локоть, подошел к своему командиру и говорит: «Ваше Благородие, дозвольте вашу шашку, я вам веточек нарублю от солнца».

Подвиг штабс-капитана Полторацкого

– «Что ты, Костин, Бога побойся, ты сам, брат, ранен, левая рука отрована». – «Ничего, Ваше Благородие, я одной рукой… меня уже порешили».

– Как?

«Да дохтора обрезали; теперь надо и о ротном командире позаботиться». И молодчина Костин, одной рукой нарубил веток и закрыл своего раненого командира от солнца. «Так-то лучше будет, – говорил Костин, – в холодке отдохнете»… Вот он, кавказский солдат! Ему утром оторвало ядром руку, а через час он, оставшейся другой, рубит ветки, чтобы сделать «холодок» своему ротному. С такими людьми можно на войне чудеса творить.

Вечером пришел к своему ротному командиру унтер-офицер Чечнев с рапортом.

– «Ваше Благородие, по 7-й егерской роте все обстоит благополучно!»

– «Благополучно?» – спрашивает штабс-капитан Полторацкий.

– «Точно так, Ваше Благородие!» – бойко отчеканивает Чечнев.

– «А сколько у нас потери?»

– «Много, Ваше Благородие, убитых 40, раненых 85, без вести пропало 2, итого 136 человек».

Слезы выступили у ротного командира.

– «Сколько же осталось?» – спрашивает он.

– «С кашеварами и хлебопеком 12 человек, Ваше Благородие! – отрапортовал унтер-офицер Чечнев, – а вот и расписочка насчет взятых орудий».

– «Скажите, братцы, как удалось вам привезти орудия начальству?» – спросил ротный командир.

– «Да вот как дело было, – стал говорить ун. – офицер Чечнеч, – когда вас, Ваше Благородие, унесли от нас раненого, мы угловой батареи одолеть не могли: уж очинно нас мало осталось… Гляжу, из унтер-офицеров я один, остальные перебиты, а рядовых никак 7 человек. Думаю себе, куда нам деться?.. Дай мол укараулим хоть наши отбитые 2 орудия от турок, да на грех и от наших. Тут мы около этих самых пушек примостились, пока резервы не подоспели и не погнали турок из лагерев. Мимо нас много тогда народу пробегло и к орудиям нашим, Ваше Благородие, совались, да нет, шалишь… Мы им прикладами дорогу указывали. А опосля я ефрейтора Ермолина послал сюда за ранеными лошадьми. Он, спасибо, живо обернулся: по четыре коня к орудию запрягли да сюда и вывезли, а тут их сдали и на всякий случай в приеме расписку истребовали от начальства».

Спустя несколько дней в отряд приехал генерал Грекулов производить смотр. Войска выстроились. Генерал был очень строгий. Сердито обойдя фронт, он подошел и к 7-й роте, состоявшей из кучки солдат с одним унтер-офицером. Генерал Грекулов рассердился и грозно закричал:

– «Это что за беспорядки?.. Что за команда такая?»

Тогда старый унтер-офицер Чечнев выступил вперед и громко отрапортовал:

– «Это не команда, Ваше Высокопревосходительство, а 7-я егерская рота Куринского полка, которая вчера первая на штурм ходила и два орудия взяла».

Генерал сконфузился, снял шапку, поклонился и сказал:

– «Громкая вам честь и слава ребята!»… – Крикнул «ура» и подбросил шапку на воздух.

Весь отряд подхватил «ура», приветствуя этим храбрую 7-ю роту.

За сражение за р. Чолохом, куринцы были щедро награждены Государем Императором. Батальоны получили надписи на Георгиевских знаменах: «За отличие против турок в сражении за р. Чолохом в 1854 году».

Подполковник Бреверн, мойор Момбели, капитан Вельяминов, Руденко, шт. – капитан Полторацкий и поручик Кутлер – Георгиевские кресты. 1-й батальон получил 40, а 3-й бат. – 66 знаков отличия Военного Ордена.

Вскоре после этого русские войска взяли штурмом турецкую крепость Карс и война было окончена. Куринцы, покрыв себя громкой славой, вернулись опять в Чечню.

В то время, когда 1 и 3 бат. успешно сражались против турок, 2, 4 и 5 бат. наши продолжали вести неутомимую и кровопролитную борьбу с горцами. Шамиль, воспользовавшись военными действиями за Кавказом, взбунтовал снова всю Чечню и Дагестан, обещая горцам поддержку со стороны турецкого султана. Шамилевские наибы с шайками абреков наводнили весь Кавказ, совершая дерзкие нападения на наши границы. В это тревожное время против восставших горцев выступили два лихих кавказских генерала. Первый – начальник 20-й пех. Дивизии генерал-лейтенант Евдокимов, а другой – донской генерал и знаменитый наездник Бакланов. С небольшими отрядами из пехоты, артиллерии и казаков они, в течение 1853, 1854 и 1855 г. г., совершили ряд лихих набегов на непокорные аулы. Русские сожгли и уничтожили много аулов, поуничтожили запасы продовольствия и фуража и скоро очистили всю плоскостную Чечню от мятежников. Куринцы под начальством храбрых командиров своих – полковника Ляшенко и полковника Мищенко принимали деятельное участие во всех этих набегах и мужеством своим прославили полк.

В это же время в полку произошла важная перемена. В каждом батальоне первая рота была названа стрелковой и вооружена нарезными винтовками. Роты эти составили особый «Стрелковый батальон», а остальные батальоны названы «Линейными». В конце 1856 года куринцы получили печальное известие о кончине своего Шефа князя Воронцова. Маститый воин скончался на покое, в преклонных летах. Весь Кавказ, а с ним и осиротевшие куринцы, облеклись в траур. После кончины Шефа полк стал называться Куринским пехотным.

XIV
Взятие Аргунского ущелья в 1858 году

Поход в Аргунское ущелье и взятие его. – Движение на гору Даргин-Дук и в ущелье р. Чанты-Аргун. – Штурм горы Мескен-Дук и заложение кр. Шатой.

В 1856 году главнокомандующим на Кавказе был назначен знаменитый Кавказский генерал князь Барятинский, который в конце концов окончательно сломил могущество Шамиля и покорил Кавказ.

Новый главнокомандующий приказал войскам рубить в дремучих лесах широкие просеки, прокладывать дороги, а на границе с землями немирных горцев возводить укрепления. Две зимы куринцы усердно работали нал просеками и построили укрепления: Шалинское, Бердикель и др. Летом куринцы делали набеги на непокорные аулы, сжигали их, отбивали стада и истребляли запасы сена. Начальник 20-й дивизии генерал Евдокимов нагнал такого страха на мятежников, что многие из них положили оружие, покорились русским и были выселены на плоскость, под защиту наших укреплений. Но много было и таких чеченцев, которые не захотели смириться. Они бежали в непроходимые леса Аргунского ущелья и селились аулами в горных трущобах.

То были самые жестокие враги русских. Шайки этих мятежников часто вырывались из темных ущелий и нападали на наши станицы и укрепления. Шамилю это было на руку, так как Аргунскими абреками он пополнял свои скопища и пользовался богатыми запасами продовольствия и фуража. Генерал Евдокимов решил взять Аргунское ущелье, проникнуть подальше в горы и разорить мятежные аулы.

Аргунское ущелье представляло в то время узкую трещину в горах, покрытую дремучим лесом. Дорога в ущелье пролегала по узкой тропинке над пропастью. В глубине обрыва, среди скалистых берегов, ревел бешеный Аргун, через который, в качестве моста, было переброшено ветхое бревно.

15-го января 1858 года генерал Евдокимов собрал в кр. Воздвиженской отряд из пехоты, кавалерии и артиллерии, силою до 15 тыс. человек и в глухую ночь двинулся к ущелью. В набеге участвовали 1, 2 и 3 бат. Куринского полка, под начальством командира полка генерал-майора Мищенко. Ночь была темная, холодная. Скоро поднялся ветер и закрутила страшная метель. На рассвете войска подошли к ущелью. Сторожевой чеченский пикет заметил движение отряда и дал тревожный выстрел, по которому горцы переполошились и начали собираться со всех сторон. В одну минуту сбежалось несколько тысяч чеченцев, под предводительством наиба Батако и заняли высоты справа и слева от ущелья. Генерал Евдокимов приказал флигель-адъютанту полковнику Рихтеру с 2-мя батальонами Куринского полка взять правую гору, составляющую вход в ущелье, а генералу Кемпферту – левую. Куринцы, предводимые храбрым полковником Рихтером, пробираясь по грудь в снегу между деревьями и кустами, взобрались на гору и с криком «ура» бросились в штыки на неприятельские завалы. Горцв подняли беспорядочную пальбу, потом кинулись было в шашки, но не устояли и разбежались; к этому времени генерал Кемпферт овладел и левой горой. Тогда генерал Евдокимов с главным отрядом быстро двинулся в ущелье. Впереди шел 1-й батальон Куринского полка. Цепляясь за скалистые выступы и таща за собой два орудия, наши храбрые егеря под сильным перекрестным огнем первыми ворвались в Аргунское ущелье и бросились на штурм завалов. Горцы дали последний залп и с гиком бросились в шашки, но не выдержали штыкового натиска и бросились бежать, преследуемые храбрыми егерями. Вслед за этим наши два орудия быстро выехали вперед и стали осыпать бегущие толпы мятежников картечью. Взявши передовые завалы, куринцы продвинулись дальше по ущелью и, под огнем неприятеля устроили молодецкую переправу через бурную реку Аргун. Захватив богатое ущелье, генерал Евдокимов сжег и разорил непокорные аулы и стал на поляне лагерем. Через день на выручку чеченцам явился сын Шамиля – Кази-Магома с трехтысячной партией тавлинцев при двух орудиях, но было уже поздно. Тогда Кази-Магома занял окрестные горы и открыл огонь по лагерю, а шайки тавлинцев стали нападать на наши рабочие команды, делавшие в лесу просеки и спуски к реке. Но вскоре скопища неприятеля были разбиты и оттеснены в горы. У входа в ущелье ген. Евдокимов заложил укрепление Аргунское с двумя башнями, поставил в нем гарнизон и начал посылать отсюда во все стороны небольшие отряды для разорения непокорных аулов.

Завладев грозным ущельем, генерал Евдокимов двинулся 28-го февраля 1858 года на гору Даргин-Дук, покрытую дремучим лесом, с занятием которой мы владели всем Аргунским ущельем и дорогами в Чечню и Дагестан.

Отряд выступил ночью, в сильную метель и, втянувшись в ущелье, стал взбираться на крутые склоны горы. Чеченцы окружили отряд и с ожесточением насели на арьергард и боковые цепи, где были куринцы, но наши егеря молодецки отбивали их штыками. Когда же горцы становились особенно дерзкими, егеря кричали: «подать орудию!» Лихие артиллеристы 20-й бригады быстро снимали с вьюков орудие, брали на передки и осыпали горцев картечью. Так, взаимно выручая друг друга, войска карабкались все выше и выше, цепляясь за деревья, выступы скал и таща на руках орудия. «Глазам видно, да ногам обидно», – шутили старые солдаты и безропотно шли вперед.

Взятие Аргунского ущелья в 1858 г.

Несколько лошадей и орудие с передком и зарядным ящиком сорвались в кручу и погибли в пропасти. Обессилевшие лошади, храпя и надрываясь, останавливались через каждые 5–10 шагов.

Солдаты карабкались на четвереньках, опираясь на ружья и банники. Кругом слышались голоса, понуканье, фырканье и тяжелый храп лошадей, и бряцание оружия. Так шли полтора суток, днем и ночью. Наконец отряд добрался до бивака и остановился на отдых. Солдаты повалились у костров, прямо на снег и, подложив ранцы под головы, заснули богатырским сном.

Не спали только часовые, охранявшие отряд, ла кашевары, которые возились у котлов, приготовляя горячую кашицу.

Генерал Евдокимов дал войскам дневной отдых, а затем приступил к рубке просек на все стороны, устройству дорог и уничтожению непокорных аулов. Горцы сначала отчаянно оборонялись, но потом бросили свои разоренные аулы и частью покорились, а частью бежали в непроходимые горы и леса.

По окончании экспедиции, генерал Евдокимов оставил в укр. Аргунском небольшой гарнизон, а сам с остальными войсками двинулся в Малую Чечню, где жители изъявили покорность русскому царю и просили о переселении на плоскость. Генерал Евдокимов принял 2500 чеченских семейств, отвел им места на реке Сунже, а мятежные аулы – сжег.

Овладев ущельем р. Шаро-Аргун и горой Даргин-Дук, генерал Евдокимов решил захватить и Чанты-Аргунское ущелье с богатой Шатоевской поляной. Для этой цели генерал Евдокимов 1-го июля 1858 года собрал в кр. Воздвиженской большой отряд и двинулся в это ущелье. Куринцы участвовали в экспедиции под начальством нового командира флигель-адъютанта полковника Черткова, который незадолго перед этим принял полк.

Чеченские наибы Батако и Гамзат, прослышав о замыслах генерала Евдокимова, наскоро собрали партии горцев и решили не допускать русских в ущелье Чанты-Аргуна. Для этого они понастроили много завалов и преградили таким образом путь в ущелье.

В авангарде нашего отряда шел полковник Зотов с 2, 4 и 5 бат. Куринского полка. Ночью войска подошли к реке Чанты-Аргун, на другом берегу которой были построены неприятельские завалы. Полковник Зотов приказал 4-му батальону Куринского полка переправиться через бурную реку – «Как умеют и как знают» и взять аул Соси– Ирзау. Командир 4-го батальона, старый кавказец, подполковник Барабаш, двинул своих куринцев вперед и быстро спустился к обрывистому берегу реки. Переправы никакой не было, а взамен ее, перекинутые через реку два гнилых бревна. Куринцы под градом неприятельских пуль, один за другим перебежали на левый берег р. Чанты-Аргун и с криком «ура» бросились на завалы. Горцы подпустили их поближе, дали один залп и кинулись в шашки. Куринские егеря не потерялись, они штыками опрокинули неприятеля из-за завалов и взяли с боя аул Соси-Ирзау.

Весь отряд пришел в восторг от молодецкого подвига нашего 4-го батальона. Генерал Евдокимов, глядя на лихую переправу егерей, сказал: «Эти куринцы видно, продали свою душу черту. Они не знают страха.»

Переправившись вслед за куринцами на другой берег Чанты-Аргуна, отряд остановился на биваке. Скоро задымились костры и заварилась в чеченских казанках солдатская кашица.

Не успели еще наши егеря хорошенько оправиться, как вдруг, ночью, приказано было разметать костры и, захватив с собой только вьюки, подняться на лесистую гору Мескен-Дук, которая 7-ю уступами возвышалась перед биваком. Отряд двинулся вперед среди непроходимой чащи леса. В авангарде шел 5-й батальон Куринского полка с двумя орудиями под начальством полковника Зотова. В правой цепи наш 4-й батальон, в левой цепи один бат. Белостокского полка; в арьергарде наш 2-й батальон и 1-й бат. Виленского полка. В главных силах остальные войска. Отдохнув немного на первом уступе, отряд двинулся дальше, карабкаясь по крутым скатам и цепляясь за кусты и деревья.

На второй площадке находился неприятельский завал, из которого чеченцы дали первый залп.

Это был сигнал для боя… Со всех сторон затрещала пальба из орудий, перестрелка и скоро весь лес окутался пороховым дымом… Не медля ни минуты, куринский авангард с криком «ура» бросился на штурм, опрокинул чеченцев штыками, взял завал и очутился на 2-й площадке.

Полковник Зотов, чтобы избежать лишних потерь от неприятельского огня, решил пройти эту ужасную дорогу и овладеть всеми 7-ю уступами как можно скорей. Для этого он двинул вперед флигель-адъютанта полковника Черткова с 2-мя ротами Куринского полка. Наши егеря, осыпаемые градом пуль, смело бросились на 3-й завал, потом на 4-й, дружно сметая везде чеченские партии и очищая штыками путь для отряда. Храбрый полковник Чертков несся с куринцами, как ураган, беря завал за завалом. За ним поспешали и другие наши роты. Чеченцы собрались на 6-м уступе и поражали нас оттуда убийственными залпами.

Куринцы, обливаясь потом и кровью и задыхаясь от усталости, все шли да шли вперед. Много свалилось уже наших храбрецов… Убиты: адъютант Куринского полка поручик Гурьев, подпоручик Пхакадзе, прапорщик Гладун. Ранены: полковник Зотов, подпоручик Ренье; и много убито и ранено нижних чинов. Полковник Зотов, не обращая внимания на рану, безостановочно вел авангард вперед…

Солдаты, озлобленные тяжелыми потерями, не падали духом, а еще с большим ожесточением кидались на врага, мстя ему за смерть своих храбрых офицеров. С криком «ура», перескакивая через убитых товарищей, бодро шли они вперед и достигли, наконец, последнего, 7-го уступа. Но здесь силы положительно оставили храбрых егерей – дыхание захватывало, у многих горлом шла кровь… Куринцы остановились, наконец, под ужасным огнем, чтобы хоть немного передохнуть. Тогда выскочил вперед доблестный капитан Куринского полка Чиковани, на груди которого красовался орден св. Владимира с мечами «За храбрость» и крикнул: «за мной, ребята, вперед!» Воодушевленные куринцы грянули «ура» и бросились за своим командиром. Горцы дали страшный залп и храбрый капитан Чиковани, обливаясь кровью упал на руки своих егерей… Куринцы с ожесточением ринулись вперед; отчаянное «ура!» загремело по рядам и егеря, как вихрь, взлетели на вершину Мескен-Дука. Здесь они кинулись на завалы, смяли, опрокинули толпы горцев и рассеяли их по лесу. Неприятель бежал без оглядки, во все стороны. Вся честь и слава боя принадлежала полковнику Зотову, полковнику Черткову и 4, и 5 батальонам Куринского полка, которые кроме 6 офицеров, потеряли убитыми и ранеными более 50 чел. нижних чинов. За это молодецкое дело куринцы получили 22 Георгиевских креста. Жители окрестных аулов вышли с покорностью, вынесли хлеб-соль и приняли русское подданство.

Построив укрепленный лагерь, отряд целый месяц оставался здесь, делая широкие просеки, дороги и уничтожая мятежные аулы. Чеченцы всячески старались помешать нашим работам, производя днем и ночью нападения. Но русские отражали их с уроном. В конце июля на помощь чеченцам явился сам Шамиль со скопищем лезгин, но открыто напасть на отряд не решился, а ограничился только мелкими схватками, да орудийным огнем по нашему лагерю. Простояв здесь около месяца, Шамиль стал терпеть недостаток в продовольствии и, думая как-нибудь отвлечь генерала Евдокимова, бросился со скопищем в Малую Чечню, но здесь был разбит русскими и поспешно бежал в горы.

В начале августа 1858 года, генерал Евдокимов двинулся из укрепленного лагеря вверх по ущелью р. Чанты-Аргун и, после ряда кровавых дел, занял Шатоевскую поляну и построил там сильное укрепление «Шатой». Мятежные аулы были сожжены, 15 чеченских обществ смирились, выдали аманатов и приняли русское подданство. Из укрепления Шатой отряд проник еще дальше вверх по р. Чанты-Аргуну. Здесь, в глубине дикого ущелья, у подножья снеговых гор, было заложено укрепление Евдокимовское, которое стало держать в страхе мятежные чеченские племена.

За взятие Аргунского ущелья Кавказские войска удостоились похвал от Государя Императора и были щедро награждены знаками отличия Военного Ордена.