Текст книги "FACEBOOK. Как построить мир, который нам нужен"

Глава шестая
Приватность и расшар

Настройки приватности Facebook сделаны так, что пользователи могут контролировать, какую информацию видят их друзья и прочие люди.

Потеря конфиденциальности – проблема Facebook и социальных сетей в целом с самого начала их появления. Как заметили Грэм Мейкл и Шерман Ян в книге Media Convergence, в Facebook стирается грань между личным и публичным. Когда пользователи набирают текст, будь то в одиночестве в комнате или в толпе, это действие кажется сольным. Оно кажется личным. Это чувство приватности заставляет пользователей больше делиться чем-то личным, чем в обычной жизни на публике.

Когда в новостной ленте появляется сообщение, становится трудно понять, публичное оно или личное. Это прямой эфир, утверждают Мейкл и Ян, такой же, как и на телевидении. Именно эта вещь делает «Facebook… таким захватывающим», считают они. Она сочетает личное высказывание с высказыванием, которое отправлено в никуда.

КАК ЧАСТНАЯ ВЕЧЕРИНКА СТАЛА ОБЩЕИЗВЕСТНОЙ

Частая ошибка. Пользователь создает в фейсбуке мероприятие, приуроченное к вечеринке, и забывает сделать его приватным. Это произошло с 14-летней Ребеккой в 2010 году. Ее мама через страничку в фейбсуке одобрила приглашение 15 друзей ее дочери на вечеринку, приуроченную ко дню рождения. Ни с того ни с сего 21 тысяча человек тоже указала на страничке, что придет на день рождения. Вечеринку пришлось отменить. Семья Ребекки также обратилась к полицейским, чтобы они обеспечили охрану близлежащей территории. В Facebook говорят, что на страницах мероприятий указывается, что они публичные, если только пользователи сами не уберут этот статус. В суматохе перед планированием вечеринки многие могут забыть снять одну единственную галочку.

Большинство людей естественным образом меняют поведение, речь и уровень формальностей в зависимости от того, с кем они находятся. Они ведут себя по-разному с другом, учителем, боссом или родителями. Цукерберг считает по-другому. Он говорит: «Дни, когда у вас был свой образ [для каждого человека], вероятно, довольно скоро останутся в прошлом… Наличие двух идентичностей – это пример отсутствия целостности».

Размывание границ между личным и публичным поведением породило новые проблемы в обществе. Многим подросткам и взрослым пришлось ощутить это на себе. В 2017 году опрос Kaplan Test Survey, в котором приняли участие более 350 административных работников американских университетов, показал: 35 % из них просматривали соцсети студентов для того, чтобы решить, принимать их в учебное заведение или нет. Почти половина из этих сотрудников, 47 %, сказали, что нашли таким образом положительную информацию о поступающих. Один, например, основал бизнес вместе со своей матерью. Другой выложил фотографию школьной награды. В то же время 42 % сотрудников признались, что на основе постов в соцсетях они отказывались зачислять абитуриентов. Было, например, проявление расизма, преступлений и фотографии молодых людей с оружием в руках. Директор Kaplan по исследованиям, Ярив Алфер, так подытожил опрос: «Абитуриенты должны знать, что информацию о них в соцсетях могут найти и другие люди. Поэтому будущие студенты должны быть уверены, что она работает на них. К лучшему или к худшему, социальные сети стали играть определенную роль при приеме в колледж, поэтому для абитуриентов как никогда важно принимать мудрые решения».

Сара Болл, которая оказалась жертвой кибербуллинга в старшей школе, помогала молодым людям, столкнувшимся с такой же проблемой.

Публикации в Facebook могут создать проблемы на работе. Кирстен, 22-летняя официантка, пожаловалась у себя на странице на плохие чаевые. Ее сообщение оскорбило ее друга в Facebook, который рассказал о произошедшем менеджеру ресторана. Кирстен уволили. Как и приемные комиссии, работодатели ищут информацию о соискателях в Интернете. Специалист по социальным сетям Дэн Шавбель отмечает: «Поиск вашего имени в Google – новое рукопожатие. Люди начинают искать информацию о вас в интернете даже до того, как вы с ними познакомились». 20-летняя студентка Эмма добавляет: «Ваши твиты и ваши посты в Facebook… увековечены… все смогут их увидеть».

КИБЕРБУЛЛИНГ

В последнее время появляется все больше случаев кибербуллинга. Порноместь – это стандартный сценарий.

Чаще всего жертва – девушка. В отношениях девушки иногда обмениваются с партнерами откровенными фотографиями. Когда пары расходятся, некоторые девушки обнаруживают, что их снимки опубликованы в Facebook. Жертвы приходят в ужас, им кажется, что их жизни разрушены. Некоторые не выдерживают и кончают жизнь самоубийством.

ОТВЕТ FACEBOOK НА ОСКОРБЛЕНИЯ

«Каждый месяц Facebook получает десятки тысяч потенциальных жалоб на порноместь и шантаж разоблачениями личной жизни», – писала в статье для лондонской газеты Daily Telegraph Кара МакГуган. Это информация из «слитых документов компании». Из 54 тысяч сообщений реакция последовала только на 14130. Невозможно узнать обо всех подобных случаях, поскольку о них не сообщалось. МакГуган отмечает, что эти документы говорят: «Facebook не будет удалять видео или ролики, где изображено насилие, самоистязание и жестокое обращение с детьми», поскольку посты со всем перечисленным «помогут привлечь внимание к психическим расстройствам» или привлечь внимание прессы. К тому моменту, когда была написана статья, Facebook решил заблокировать посты, где было показано насилие по отношению к инвалидам или людям с проблемами со здоровьем.

В других случаях люди подвергаются таким же издевательствам, как в школе и на работе.

Но нахождение в сети делает все только хуже. Некоторые вещи, как правило, делают кибербуллинг более жестоким, отмечает Кимберли Миллер в своей статье «Кибербуллинг и его последствия».

РЕАКЦИЯ НА КИБЕРБУЛЛИНГ

Большое количество трагических финалов кибербуллинга побудило Facebook предпринять меры. Жертвы блокируют обидчика, но потом понимают, что он завел новый аккаунт в соцсети, чтобы продолжить атаки. Теперь Facebook отслеживает новые страницы заблокированных пользователей и блокирует их. Обычно, если человек получает сообщение, то можно узнать, было ли оно прочитано. Специалисты, которые помогают справиться с оскорблениями, советуют, чтобы жертвы стирали сообщения, не читая их. Facebook также сделал это возможным.

Во-первых, обидчикам можно не встречаться с жертвой на публике, где за нее могут заступиться. Киберхулиганы защищены от реакции своих жертв, которая может спровоцировать чувство вины.

Эти факторы, как правило, делают киберхулиганов смелее. Жертве кажется, что ей не спрятаться. До эпохи соцсетей жертва могла найти спасение по крайней мере дома. Сегодня издевательства происходят в диджитал-пространстве. Нападки могут происходить «в любое время дня», констатирует Миллер. Более того, если кто-то «распространяет грязные сплетни», то о них благодаря соцсетям может узнать целая школа или сообщество людей.

ЗВЕЗДЫ И ПЛОХИЕ АКТЕРЫ

Иногда количество того, что можно расшарить, кажется огромным. Многие предполагают, что Facebook – площадка для нарциссов, которые слишком любят себя. С большим количеством фото, обновлений на тему ежедневных событий и так далее они пытаются привлечь внимание окружающих. Студентка Намван

Ливелл, которая заканчивает обучение в университете, называет это другим словом: эксгибиционизм. Думая о тех, кто заполняет свою хронику фотографиями и заметками о том, что они делают, Ливелл говорит: «Это что-то вроде показухи в соцсетях из серии "у меня все хорошо”». Нет ничего плохого в том, чтобы делиться событиями из своей жизни, говорит она, но сообщать о каждом моменте из жизни пары – значит превращать отношения «в онлайн-бренд».

В некоторых постах может содержаться информация, распространение которой Facebook запрещает, поскольку это контент, содержащий насилие. В 2015 году лондонская газета Daily Mirror рассказала о видео, на котором мальчики бились на кулаках. Через два дня после того, как видео было загружено, оно набрало тысячи лайков. Facebook удалил его, но один из пользователей сообщил(а), что распространит его везде. В дальнейшем посты с видео с дерущимися мальчиками продолжили появляться по всему Facebook. «Невозможно удалить все следы неприличной, лживой и травмирующей информации, – напоминает Дэннис О’Райли пользователям в своей статье для CNET.

– Как гласит поговорка, “из интернета ничего нельзя удалить”».

Пользователи могут использовать соцсети для крика о помощи или для того, чтобы сделать признание. Например, певица Шинейд О’Коннор разместила видео, где рассказала, что у нее появляются мысли о суициде и что она живет в мотеле в Нью-Джерси.

Сотрудники Facebook просматривают контент, на который жалуются пользователи.

Facebook предлагает помощь, чтобы остановить самоубийства. Компания работает с несколькими организациями по предотвращению суицидов, чтобы предложить помощь. Если кто-то видит, что пользователь сообщает о своем суицидальном настроении, он может сообщить об этом в Facebook и получить совет, как можно помочь в этом случае. Недавно Facebook начал выявлять суицидальное настроение пользователей с помощью искусственного интеллекта.

Избавиться от видео или изображений, где показано насилие, может быть трудно. У компании есть правила насчет этих материалов, особенно если они ка саются лиц до 18 лет. Но это поиск баланса между пра вом на свободу слова и нормами морали. Разбираться с подобными постами – бесконечная работа. В день сотрудникам нужно изучить по восемь тысяч постов, говорят бывшие модераторы контента. Часто им было трудно решить, соотносится ли публикация с правилами Facebook. Материалы, которые нужно проверить, могут быть настолько ошеломляющими, что компания предлагает модераторам консультации психологов.

Глава седьмая
Инструмент для социального изменения

Протестующие во многих странах, в том числе и в Йемене, использовали Facebook как инструмент для координации своих действий.

С конца 2010 года молодые люди на Ближнем Востоке и в Северной Африке подняли серию восстаний, известных как Арабская весна. «Это интернет-поколение… или поколение Facebook… или, как еще они себя называют, "чудесное поколение”», – говорит профессор Хассан Нафаа из египетского Каирского университета. Они протестовали против деспотичных лидеров и требовали свободных выборов. Безработица, нищета, высокая стоимость продуктов питания и другие социальные проблемы усилили движение. Недовольство копилось долгое время.

ЗАТКНУТЬ FACEBOOK

Некоторые страны блокировали своим гражданам доступ к Facebook и другим сайтам. Обычно они делали это для того, чтобы предотвратить распространение высказываний против власти и сделать организацию протестов сложнее. Список стран постоянно меняется, но его постоянные участники – Китай и Иран. Другая тактика, которую использовали правительства стран, заключается в мониторинге антиправительственных постов. Власти ищут их по ключевым словам, которые нарушают правила пользования Facebook, о чем потом докладывают в компанию. В них содержатся правила, согласно которым под запрет попадает хейт-спич, призывы к преступлениям и насилию. Если публичное несогласие с властями незаконно, то тогда пользователь становится фигурантом дела. Facebook блокирует его аккаунт, и оспорить это решение, равно как и узнать, кто пожаловался на пост, нельзя.

В то же время власти свободно могут публиковать свою пропаганду в сети.

Волна протестов началась в Тунисе. Во времена правления президента Зина аль-Абидина Бен Али люди не осмеливались протестовать. Онлайн-группа Takriz, сохраняющая свою анонимность, выступала с 1998 года. Ее первыми требованиями были свобода слова и снижение цен на интернет. В Тунисе во время режима Бен Али сохранялась цензура в интернете. В стране было меньше свободы, чем в Иране или Китае, известных своей жесткой цензурой, писала в статье для журнала Atlantic Ребекка Джей Розен.

Протестующие использовали большое количество интернет-технологий, но сооснователь Takriz сказал, что именно Facebook – это «GPS для его революции». Takriz публиковала информацию о том, как полиция злоупотребляла должностными полномочиями, а также о других подобных случаях. Люди начали замечать, что не только они недовольны из-за сложившейся ситуации. С каждым комментарием в сети люди становились все смелее и смелее. В итоге в конце 2010 года сотрудник полиции потребовал, чтобы продавец, у которого не было лицензии на торговлю, отдал ему свою тележку с овощами. В знак протеста торговец поджег себя и стал мучеником. К тому моменту в Facebook был миллион комментариев от пользователей из Туниса, как сообщала Al Jazeera America. Новости о смерти продавца продолжали распространяться. Начались протесты на улицах. Их сняли на видео и выложили в сеть. Притесненные граждане в других странах начали брать это себе на заметку. Протесты распространились на десяток других государств.

Режимы пали, благодаря чему произошли положительные изменения. Однако они не привели к появлению новых свобод или процветанию. Новые лидеры часто оказывались слишком слабыми. В некоторых случаях экстремисты могли посеять хаос. Через три года после этих событий радиовещательная корпорация Би-би-си предположила, что в то время, как Facebook помог распространить недовольство, западные СМИ преувеличили роль соцсети. В некоторых странах многие не умеют ни читать, ни писать, а потому доверяют новостям по телевизору. Соцсети, сообщила Би-би-си, «в основном были рассчитаны на хорошо образованную и состоятельную… либеральную элиту».

ЗАХВАТИ УОЛЛ-СТРИТ

Нью-йоркское движение «Захвати Уолл-стрит», вдохновленное событиями на Ближнем Востоке, появилось в конце 2011 года. Это было движение без лидера, участники которого верили, что их голоса могут быть услышаны. В основном они протестовали против того, что всего лишь 1 % общества оказывает большое влияние на США и имеет огромную власть.

По этой причине протестующие сосредоточились в сердце финансового района Нью-Йорка.

Движение появилось в июле 2011 года после поста в блоге Adbusters, посвященного борьбе с меркантилизмом. Он был адресован «90 тысячам спасителей, бунтарей и радикалов» и призывал их #ЗАХВА-ТИТЬУОЛЛСТРИТ. 17 сентября появился новый пост, в котором говорилось, что протестующие должны «установить палатки, полевые кухни, мирные баррикады и захватить Уолл-стрит на несколько месяцев».

Поначалу запись в блоге получила не много внимания, но люди начали постить ссылку на нее в твиттере. Facebook-страница движения опубликовала видео протеста на Уолл-стрит 19 сентября. Так все и началось. К середине октября, как сообщало агентство Reuters, в Facebook было 125 страниц, посвященных захвату Уолл-стрит.

Соцсети позволили активистам движения «Захвати Уолл-стрит» распространить свои заявления по всей стране.

Полиция прогнала протестующих с Уолл-стрит, но разрешила им собраться в близлежащем парке Заккотти, чьи владельцы были тесно связаны с финансовым центром Нью-Йорка. Там они и оставались на протяжении двух месяцев до тех пор, пока полиция не оттеснила их. Тем не менее подобные протесты происходили по всей Америке и в других странах.

В книге Social Media Freaks Дастин Кидд отмечает, что интернет-активизм имеет ограниченный потенциал. Все строится на схеме «кликнуть, лайкнуть, расшарить и идти дальше», – говорит он. Поскольку людям не нужно предпринимать реальные действия, инициативы превращаются в «диванный активизм».

Как и во времена Арабской весны, отмечает он, «Движение "Захвати Уолл-стрит”… нашло способ объединить оккупационные тактики с медиастратегией». Активисты просто писали посты в соцсетях, но потом их протестная деятельность переросла в реальность.

Итогом движения «Захвати Уолл-стрит» не стали какие-то радикальные перемены. Но оно позволило привлечь внимание к проблеме неравенства в США. Когда сенатор из Вермонта Берни Сандерс баллотировался на пост президента США от Демократической партии в 2016 году, многие темы, которые он поднимал во время кампании, перекликались с темами движения «Захвати Уолл-стрит». И некоторые страницы, посвященные ему, в 2018 году все еще были активны.

BLACK LIVES MATTER

Недавно появившееся движение Black Lives Matter (в переводе – «Жизнь темнокожих тоже имеет значение») также обрело популярность благодаря Facebook. Многое указывает на то, что оно появилось в 2012 году. Тогда в городе Сэнфорд, штат Флорида, был убит 17-летний Трейвон Мартин. Действительно, это была отправная точка, хотя многие поколения афроамериканцев в США страдали от жестокости, пыток и других злодеяний без надежды на справедливость.

Однажды вечером Мартин возвращался домой из магазина. Дружинник Джордж Циммерман подумал, что парень выглядит подозрительно, поэтому вызвал полицию из своей машины. Полицейские запретили ему приближаться к молодому человеку, но Циммерман все равно вышел из автомобиля. Позже он скажет, что Мартин напал на него, а тот застрелил его в целях самообороны. У Мартина с собой не было никакого оружия.

Когда суд постановил, что Циммерман невиновен, афроамериканцы и многие другие были в бешенстве.

ДВИЖЕНИЕ МИЛЛИОНА ТОЛСТОВОК

В ночь убийства Трейвон Мартин возвращался из магазина с холодным чаем и конфетами. Как и многие подростки, он был одет в толстовку с капюшоном и говорил по мобильному телефону. Среди многочисленных последующих акций протеста, организованных с помощью Facebook и других соцсетей, появилось «Движение Миллиона толстовок за "Справедливость"». Собрав 50 тысяч человек, оно занялось правами молодых цветных людей, их защитой от расизма и насилия с применением огнестрельного оружия с помощью креативных технологий, стратегических коммуникаций и созданием потенциала на низовом уровне».

Казалось, что темнокожим никогда не добиться правосудия. Алишия Гарса у себя в Facebook написала обо всем, что чувствует. В посте говорилось, что ей жалко афроамериканцев и что «жизнь темнокожих имеет значение». Ее другу так понравился пост, что он расшарил его с хештегом #blacklivesmatter.

Сначала движение было небольшим. Но в 2014 году стало известно еще о нескольких случаях, когда полицейские убивали невооруженных темнокожих.

Исследователь и активист Сэм Синьянгве собрал информацию о случаях применения полицией огнестрельного оружия после смерти 18-летнего Майкла Брауна из Сент-Луиса, штата Миссури. Синьянгве обнаружил, что у афроамериканцев «в три раза больше шансов оказаться убитыми полицейскими» по сравнению с белыми людьми. В том году возраст убитых темнокожих составлял от 12 до 65 лет. Профессор криминологии Лори Фридел указала на исследования, которые показывают, что люди, решая, что может представлять опасность для них, очень сильно подвержены предвзятому отношению. Слишком часто люди считают темнокожих мужчин опасными, хотя на самом деле это не так.

В июле 2016 года полицейский в Миннесоте остановил Филандо Кастиля, чтобы сказать ему о неработающем стоп-сигнале. Через сорок секунд он выстрелил в водителя пять раз. Кастиль объяснил полицейскому, что у него есть оружие на законных основаниях. Он наклонился, в ответ сотрудник полиции открыл огонь. Тому показалось, что Кастиль хочет достать свое оружие. Мужчина и его пассажир Даймонд Рейнолдс говорили, что хотят показать лицензию и регистрацию на машину, которые требовал полицейский. Как только началась стрельба, Рейнольдс начал вести прямую трансляцию в Facebook. Видео разошлось по всей соцсети, его показали в суде и по телевидению. Полицейского в итоге признали невиновным в убийстве, но лишили звания и уволили.

Частично благодаря функции Facebook Live, общественное недовольство из-за убийства Филандо Кастиля быстро распространилось и породило протесты.

Прямое включение Рейнольдса было примером того, как гражданские журналисты могут использовать Facebook Live. Его стрим, говорил журналист CNN Брайан Шелтер, – «новая форма гражданской журналистики, которая отличается своей оперативностью».

В течение нескольких дней видео Рейнольдса посмотрели три миллиона раз. Стриминг – мощный инструмент, который может открыть важные доказательства и всколыхнуть чувства, как это было с движением Black Lives Matter.

ГРУППЫ НЕНАВИСТИ

Группы ненависти тоже нашли свое место в Facebook. И хотя Цукерберг видит необходимость в распространении разных взглядов, в то же время он утверждает: «Мы всегда удаляли любые посты, пропагандирующие терроризм или акты насилия». В той же самой статье, где цитировались слова основателя Facebook, журналистка CNN Хезер Келли заметила: «Facebook удаляет в неделю примерно 66 тысяч постов, где содержится хейт-спич». Тем не менее эти группы ненависти продолжают свое существование. В 2016 году Southern Poverty Law Center нашел более 200 хейт-групп в Facebook. Другие, однако, опасаются, что ограничение свободы слова одной группы может привести к ограничению свободы слова для всех. Дэвид Снайдер, исполнительный директор First Amendment Coalition, спрашивает: «Действительно ли мы, люди, хотим, чтобы частные компании решали, кто может, а кто не может участвовать в обсуждениях в интернете?»

ОДНОБОКАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ FACEBOOK

Многие люди получают национальные и мировые новости из Facebook. Когда газеты были главным источником информации, читатели, скорее всего, видели различные точки зрения. Но точно так же, как Facebook ориентируется на рекламу в соответствии с предпочтениями конкретных пользователей, так и предпочтения формируют получаемые ими новости. Это ограничивает их возможности для рассмотрения других точек зрения, что может обострить политический раскол в стране. Писатели Джулия Кэрри Вонг, Сэм Левен и Оливия Солон попросили пятерых либералов прочитать новости из Facebook для консерваторов, а пятерых консерваторов – прочитать новости, предназначенные для либералов. Хотя после этого никто не поменял свою точку зрения, некоторые увидели аргументы противников и возможные точки соприкосновения. Как минимум в одном случае человек решил проголосовать не за ту партию, которую поддерживает. «Может быть, нам стоит перестать использовать социальные сети, – заключил один из участников эксперимента. – Может быть, способность людей создавать свою собственную реальность с помощью соцсетей, которая потом породит группы, того не стоит».

Даже террористы находят способы пользоваться инструментами социальных сетей. Их цель – не просто посеять ужас в сердцах и умах людей, против которых они выступают. Они хотят заставить других следовать за ними. Вот тут в игру и входят соцсети. В 2016 году французский экстремист зарезал полицейского и его жену. Пока трехлетний ребенок наблюдал за убийством, мужчина транслировал содеянное через Facebook Live.

Исламское государство Ирака и Сирии (ИГИЛ) и другие группы также используют соцсети, чтобы радикализировать и вербовать новых членов. Имран Аван сообщает, что видео в Facebook и YouTube, созданные этими группами, часто отличаются высоким качеством и профессиональным монтажом. Аван, изучивший 100 страниц, посвященных радикальному исламу, отмечает, что они изображают «гламурный и "крутой" образ» и что «бойцы ИГИЛ ведут себя так, будто они рок-звезды нового глобального киберджихада».