Текст книги "Исчезновение принца. Комната № 13"

Глава VI

– Привет, Джонни! Наверстываешь упущенное?

Джонни рассмеялся.

– Вы про девушку? А она ничего, да?

«Неужели он все слышал?» – в страхе подумал Джонни. Мраморная скамейка находилась менее чем в шести футах от куста, за которым стоял Питер Кейн. Если он простоял там хотя бы минуту…

– Давно меня ждете? – спросил он.

– Нет! Увидел только, как ты прощаешься с Лилой… Она очень хорошая девушка, Джонни, невероятно хорошая. Не знаю, видел ли я когда-нибудь лучше. О чем же вы с ней беседовали?

– О погоде, о птичках и о настоящей любви, – сказал Джонни, а Кейн взял его под руку и повел через лужайку к дому.

– О непостоянном и ускользающем, да? – слегка улыбнулся Питер. – Пошли, поешь с нами, Джонни, а то все скоро разойдутся. Марни сейчас переодевается. Так что ты думаешь о моем новом зяте?

Он снова заговорил веселым голосом. Когда они вошли в большую гостиную и Питер Кейн обнял одной рукой зятя за плечи, Джонни облегченно вздохнул. Слава Богу, он не знает! У молодого человека пот выступил на спине при мысли о том, что могло случиться, узнай Питер истину.

В столовой сидели тридцать шесть человек, и вопреки традиции Марни, сидевшая во главе стола, была в повседневном платье. Войдя, Джонни бросил на нее быстрый взгляд, но она отвела глаза. Отец невесты сел слева от нее, рядом с ним расположился священник, совершивший обряд. Дальше сидела подруга невесты, а потом – мужчина, рядом с которым и занял место Джонни.

Он сразу узнал тяжелое лицо со свисающими складками кожи.

– Давно тебя не видел, Джонни, – произнес старший полицейский инспектор Крейг, понизив голос так, чтобы его услышал только тот, кому адресовались его слова.

Мерное гудение разговоров и периодические взрывы смеха, прокатывающиеся вдоль стола, позволили им говорить, не опасаясь посторонних ушей.

Когда к ним подошел старик Барни и наклонился, чтобы поставить тарелку с очередным блюдом, Крейг искоса посмотрел на своего соседа.

– Питер все еще держит старого Барни… Что, Барни, законов не нарушаешь?

– Я – абсолютно законопослушный человек, – негромко произнес Барни. – И законы я чту не потому, что полиции боюсь.

Суровое выражение исчезло с лица сыщика.

– Молодец, Барни! Так многие считают, – сказал он и, когда старик отошел к следующему гостю: – Барни, в сущности, неплохой человек. И сидел-то он, по-моему, всего раз, да и того бы не случилось, если бы он посмекалистее был, как Питер.

– Как Питер?

– Я имею в виду Питера, каким он был лет четырнадцать-пятнадцать назад. Питер тогда был самым умным среди всех своих «коллег». Безупречно продуманные планы, прекрасно организованные отступления, идеальные алиби – все это было так умело увязано, что, если мы его и брали, все равно приходилось его отпускать. Каждый молодой офицер в Скотленд-Ярде мечтал поймать его, найти какую-нибудь ошибку в его планах, хоть какой-нибудь недочет. Да все зря.

– Услышал бы он вас сейчас! Покраснел бы, – сухо произнес молодой человек.

– Но это правда, Джонни! К тому же он часто использовал письма. С их помощью сводил людей, заманивал их в такие места, где они были нужны ему в определенное время. Я помню, однажды он заставил моего шефа дежурить в десять минут десятого под часами на Чарингтон-Кросс, а потом сам явился туда и доказал свое алиби! – Он негромко рассмеялся.

– Вы не думаете, – сказал Грей, – что людям может показаться удивительным, что вы с ним водите такую близкую дружбу?

– Не удивительным, а чертовски подозрительным! – проворчал сыщик. – Выпьем? – неожиданно предложил он и придвинул одну из стоявших на столе бутылок вина.

– Нет, благодарю вас. Я редко пью. В нашем деле главное – свежая голова. Нельзя себе позволять расслабляться.

– А ничего другого мы и не можем себе позволить, – сказал Крейг. – Но почему «в нашем деле», старина? Ты ведь уже не по этой части.

В этот миг Джонни вдруг увидел, что на него смотрит Марни. Она бросила на него лишь один быстрый взгляд, но в этой вспышке он увидел то, что так боялся увидеть: ужас, замешательство, беспомощность. Он сжал зубы и повернулся к сыщику.

– А как ваши дела? – спросил он.

– Пока все тихо.

– Жаль это слышать, – произнес Джон Грей с напускным сочувствием. – Но сейчас ведь всем тяжело, верно?

– Ну а как ты провел время… на отдыхе? – поинтересовался Крейг, и его сосед улыбнулся.

– Чудесно! В спальне не мешало бы сменить обои, но обслуга была великолепной.

Крейг вздохнул.

– Эх, все мы учимся на своих ошибках, – с грустью в голосе произнес он. – Мне жаль, что так получилось, Джонни. Очень жаль. Досталось тебе, но что толку сейчас горевать об этом? Тебе просто не повезло. Если бы все, кто должен сидеть в тюрьме, сидели по тюрьмам… Тогда и жилищный вопрос решился бы сам собой. Я слышал, там чуть ли не весь высший свет собрался, – продолжил Крейг. – Гарри Беккер, малыш Лью Сторинг, даже старик Лег в одно время с тобой там отсиживался. И еще этот, как бишь его… Ну, который гравер[28]28
  Фальшивомонетчик.


[Закрыть]… А, вспомнил! Брюзга – его кличка. Ты часом не встречался с ним?

– Встречался. Мы одно время вместе тележку таскали.

– Да ну! – обрадовано воскликнул Крейг. – Наверняка он тебе много о чем рассказывал.

– Было дело.

Крейг подался к соседу и понизил голос:

– Давай-ка мы с тобой представим, что я расскажу тебе, кто сдал тебя полиции, и окажется, что это тот самый человек, что нужен мне. Как думаешь, споемся мы с тобой?

– Конечно! Превосходный дуэт получился бы. Только не будет этого. Поверьте, Крейг, я не могу рассказать вам о Великом Печатнике. Спросите Ридера, он о нем знает все!

– Ридер! – презрительно скривился офицер полиции. – Любитель-самоучка! Вся эта шумиха вокруг людей из секретной службы меня порядком раздражает! Если бы в свое время дело отдали в руки полиции, мы бы уже давно взяли Великого Печатника… Тебе не приходилось его видеть, Джонни?

– Нет, – солгал Джонни.

– Ридер, говоришь… – Сыщик задумался. – Однажды в Ярде работал один человек по фамилии Голден. Этот старик считал, будто граверов можно ловить, не выходя из кабинета, достаточно только хорошенько напрячь мозги. Ридер не намного лучше его. Я видел его однажды – слизняк на пороге старческого слабоумия!

Крейг глубоко вздохнул, обвел стол и веселящихся гостей безрадостным тяжелым взором, а потом шепнул:

– Джонни, могу подсказать, где можно по-тихому нарубить капусты[29]29
  Заработать денег.


[Закрыть].

Джонни не улыбнулся.

– Предпочитаю морковку, Крейг.

– Ну мы же взрослые люди, – умоляюще произнес сыщик.

– Да, только живем в разных мирах, Крейг.

Сыщик сделал последнюю отчаянную попытку заполучить нужные ему сведения, хоть и понимал прекрасно, что с таким же успехом мог просить о доносе самого Питера.

– Английский банк обещает тысячу фунтов за сведения, которые мне нужны.

– Кто же еще может себе такое позволить? – добродушно усмехнулся Джонни. – А теперь помолчите, Крейг. Кто-то хочет произнести речь.

То был спокойный, высоконравственный спич, провозглашенный священником. Когда дело дошло до заключительной части, Крейг, большой любитель звучных банальностей, обернулся и обнаружил, что его сосед исчез. Чуть позже он снова увидел его – Джонни стоял рядом с сидящим Питером и что-то говорил ему на ухо, тот энергично кивал. Потом Джонни скрылся за дверью.

За молодым человеком наблюдала еще одна пара глаз. Жених, покручивая в пальцах винный бокал, провел его необычайно внимательным взглядом до самого выхода. По крайней мере, Джонни Грей вызвал у него такой интерес, что, поймав взгляд симпатичной горничной, он выразительно посмотрел на дверь, и по этому сигналу Лила устремилась вслед за бывшим узником Дартмура. В прихожей его не оказалось, и она вышла на дорогу, но и там не увидела того, кто был ей нужен. Однако там был другой человек, и, повинуясь его призыву, она подошла к нему.

– Передай Джеффу, что я хочу поговорить с ним до того, как он отправится в свадебное путешествие, – приказал Эммануэль Лег, глядя на нее через стекла очков. – Он разговаривал с девчонкой… Я видел ее лицо. Что он ей сказал?

– Откуда мне знать? – огрызнулась она. – Как вы мне надоели со своим Джеффом! Господи, лучше б я никогда не бралась за эту работу! Ну да ладно. Что я за это получу? Этот проходимец все знает, Лег.

– Кто… Джонни Грей? Он что, здесь? Выходит, он все-таки явился?

Она кивнула.

– Что значит «все знает»?

– Он знает Джеффа. Узнал, как только увидел, – сказала девушка, и Эммануэль Лег удивленно присвистнул.

– Ты Джеффу рассказала, что его узнали?

Грубые черты старика вытянулись, он весь напрягся.

– Что вы меня спрашиваете? – грубовато ответила горничная. – Я с ним еще и словом не обмолвилась. Он так занят этой девицей…

– Ладно, неважно, – Лег махнул рукой. – Расскажи, о чем с тобой говорил Джонни Грей.

– Я скажу, что запомнилось мне больше всего, – мрачно произнесла девушка. – Он сказал, что задушит меня, если только я об этом проболтаюсь. А руки у него крепкие, это я успела заметить. Не хочется мне в кошки-мышки с этим человеком играть… И не надо упрашивать меня, Эммануэль. Я уже и так все рассказала. Он знает Джеффа – наверное, видел его до того, как Альпы перешел.

Поджав губы и сведя брови, старик задумался.

– Плохо, если он догадается. Ему ведь эта девчонка в самом деле приглянулась, так что может случиться беда. Скорее иди к Джеффу и приведи его сюда!

– Если вы останетесь здесь, вас увидит Питер, – предупредила Лила. – Пройдите по аллее и сверните на узкую тропинку. Я скажу Джеффу, что вы ждете его в нижнем саду.

Кивнув, он поспешно удалился. Девушке не сразу представилась возможность вызвать Джеффа, но наконец она встретилась с ним взглядом и кивком поманила за собой.

– Старик ждет тебя в нижнем саду, – тихо сказала она, когда они вышли на лужайку. – Поторопись.

– Что случилось? – быстро спросил он, почувствовав неладное.

– Он все расскажет.

Бросив взгляд на дверь, Джефф торопливо направился к террасе. Его отец в это время как раз дошел до места встречи.

– Джефф, Грей все знает.

Молодой человек вздрогнул.

– Обо мне? – недоверчиво произнес он. – Но он и глазом не моргнул, когда со мной знакомился.

Эммануэль кивнул.

– У этого парня стальные нервы – самый опасный тип людей на земле. Я с ним в одно время лямку тянул[30]30
  Отбывал срок.


[Закрыть] и слышал, что о нем толкуют. Он ни черта не боится. Так что, если он расскажет Питеру … стреляй первым! Вряд ли у Питера при себе пистолет, но наверняка где-нибудь под рукой оружие он держит. А у Питера быстрая рука. Я прикрою тебя, у меня есть на подхвате пара парней, а Джонни… Он свое получит.

– А что делать мне?

Джефф Лег задумчиво покусывал ногти.

– Увези девушку. Вы ведь на машине поедете, так? Вези ее в «Чарлтон». Вам заказан номер на неделю, но вы пробудете там один день. Завтра же уедете в Швейцарию. И следи, чтобы она писем не посылала. Я разберусь с Питером. Он заплатит.

– За что?

– За то, чтобы вернуть дочь. Сорок тысяч… Может быть, больше.

Джефф Лег свистнул.

– А я об этом не подумал. Новый вид шантажа.

– Верно! – прошипел его отец. – Навар делим с тобой пополам. О девчонке забудь! Ты меня слышишь, Джефф? Сразу спускай ее с небес на землю… Питер заплатит.

– Но я обещал Лиле… – в нерешительности начал Джефф.

– Обещай своей тетушке Ребекке! – Эммануэль едва сдержал крик. – Он обещал Лиле! Да она – никто, грязь, а ты – большой человек. Или, может, ты задумал открыть общество помощи падшим девицам? Нет? Тогда выполняй!

– А как же Грей?

– Я разберусь с Греем.

Глава VII

Старик торопливо вернулся на дорогу и прошел до главной улицы. По пути он свистом подозвал двух мрачного вида мужчин, которые, расположившись в тени кустов, ели хлеб с сыром. Оба они были рослыми и плечистыми, и у обоих была многодневная щетина. Когда они подбежали к нему, он спросил:

– Кто-нибудь знает Джонни Грея?

– Я с ним чалился, – хриплым голосом отозвался один из громил. – Если это тот парень, что лошадей на ипподроме подменивал.

Эммануэль кивнул.

– Сейчас он в доме и, когда выйдет, наверное, пойдет на станцию, скорее всего, срежет угол и двинет напрямик, через поле. Для вас это плевое дело. Обработаете его дубинками. Все понятно? Сил не жалейте, даже если придется делать это на открытом месте. Если он будет не один – подловите его в Лондоне. Но сделать это нужно обязательно.

Эммануэль вернулся на свой наблюдательный пункт, у дома бывшего товарища, как раз когда первый автомобиль рванул с места. Джефф спешил, и у него были причины.

Когда лимузин промчался мимо, старик успев заметить внутри Джеффа и испуганное лицо девушки, довольно потер руки. На дороге, провожая взглядом машину, стоял Питер. О, если бы он знал!.. Но тут улыбка сползла с лица старика. Он задумался. Питер не знал – ему не рассказали. Почему? Джонни ведь не отпустил бы девушку, если бы знал, что ей грозит. Что если Лила солгала? Женщинам ее склада нельзя полностью доверять, ведь они обожают мелодраму и вечно делают из мухи слона. А Джонни… Опасен. Эти два слова оставляли на душе одинаковое ощущение. Сам Джонни стоял тут же, у дороги, засунув одну руку в карман, а второй как ни в чем не бывало махал вслед автомобилю, который на короткое время показался на Шорем-роуд.

Мимо проехала вторая машина, должно быть, начали расходиться гости. Если бы у Джонни была голова на плечах, он бы отправится в Лондон вместе со всей компанией. Но, как видно, у Джонни не было головы на плечах. Выходит, он – обычный простофиля, каких пруд пруди среди мелких жуликов? Джонни перешел через дорогу и пошел по узкому переулку, который выходил на тропинку, ведущую через поле.

Эммануэль посмотрел назад. Его бульдоги тоже увидели жертву и двинулись вслед за ничего не подозревающим Греем.

Уходящая в поле тропинка чуть в стороне от дороги раздваивалась и расходилась в разные стороны, образуя гигантскую букву «Y». Джонни как раз минул развилку, когда услышал у себя за спиной шаги. Обернувшись, он увидел двух мужчин. Лицо одного из них показалось ему знакомым, и он попытался вспомнить, где мог видеть эту неприветливую физиономию с тяжелой челюстью. Молодой человек мог бы убежать, ему ничего не стоило оторваться от этих здоровяков, но он предпочел остановиться и повернуться к ним лицом, сжав свою прочную трость обеими руками.

– Привет, Грей, – сказал тот, что был выше ростом и крупнее. – Куда так спешишь? Хочу потолковать с тобой, ты, грязный подлипало![31]31
  Доносчик.


[Закрыть] Это ты настучал филину[32]32
  Контролеру в тюрьме.


[Закрыть], что надзиратель мне табак передавал!

Придумано было грубовато, но предлог был достаточный, чтобы затеять ссору. У обоих преследователей были в руках палки, прочные гибкие трости со свинцовыми набалдашниками.

Первый удар не достиг цели – Джонни успел отступить, а в следующий миг что-то длинное и ослепительно яркое сверкнуло в лучах вечернего солнца. Тонкая смертоносная сабля нацелилась на ближайшего из врагов. Трость, которая оказалась ножнами, Джонни, защищаясь, выставил перед собой. Мужчины, как свойственно потомкам древних саксов, устрашившись вида стали, остановились и отступили на шаг.

– Нехорошо, мальчики! – произнес Джонни, укоризненно качая головой.

Отточенный кончик рапиры переместился на второе лицо, и мужчины, спотыкаясь и наталкиваясь друг на друга, попятились. Один из них, почувствовав что-то мокрое на щеке, поднял руку, и когда опустил ее, увидел, что она красная от крови.

– Скотина, теперь на тебе мое клеймо, – дьявольски улыбаясь, произнес Джонни. – Придешь, когда я тебя позову.

Он со щелчком вогнал саблю в деревянные ножны и пошел своей дорогой. Его совершенное спокойствие и чувство полного превосходства произвели на головорезов почти такое же огромное впечатление, как и его холодное безразличие к их персонам.

– Смелый парнишка, – злобно прохрипел мужчина с рассеченной щекой. – Но за это я ему глотку перережу!

Однако преследовать его он не стал, чему его подельник в душе был несказанно рад.

Джон Грей ускорил шаг и спустя какое-то время вышел на городские предместья. Здесь он остановил невесть как заехавшее в эти края такси марки «форд» и успел на станцию как раз вовремя, чтобы увидеть отъезжающий поезд. Он ошибся в расчетах, как раз в тот день поменялось расписание, но всего через полчаса через станцию должен был проезжать скорый из Брайтона, который останавливался только в Хоршеме. Джонни перешел через привокзальную площадь к гостинице, где засел в телефонной будке, откуда вышел через пятнадцать минут со сдвинутым набок воротничком и обливаясь потом.

Вернувшись на перрон, знакомого лица он там не увидел, но догадывался, что теперь его ожидает встреча с Эммануэлем, и в этом он не ошибся – старик появился на перроне за несколько минут до прибытия брайтоновского поезда.

Вообще-то это должна была быть их первая встреча с тех пор, как их дорожки пересеклись в Дартмуре, поэтому на лице Лега появилось соответствующее удивленное выражение.

– Вот это да! Неужто Грей?! – воскликнул он. – Рад тебя видеть, старина! Вот уж не ожидал. Когда ты освободился?

– Хватит, – коротко ответил Джонни. – Если найдем свободное купе, мне нужно будет переброситься с тобой парой слов, Эммануэль.

– На свадьбе был? – спросил старик, бросив на него хитрый взгляд. – Невеста – красавица! А мужа какого себе отхватила, а? Говорят, он миллионер из Канады. Да, повезло Питеру. Ему вообще фартит. Можно сказать, в рубашке родился.

Джонни промолчал. Когда поезд остановился, прямо перед ним оказалась дверь в купе первого класса, которое они и заняли, сначала зашел Джонни, потом – Лег.

– Если тебе не хватает денег… – начал Лег, когда они заняли места.

– Мне всего хватает, – резко прервал его Джонни. – Кроме хорошей компании. Теперь послушай меня, Эммануэль. – Поезд тронулся и стал медленно отъезжать от платформы. – Я даю тебе шанс.

Безмерное удивление Эммануэля Лега выглядело очень убедительно, но сейчас Джонни до этого не было никакого дела.

– Что-то я не понимаю тебя, Джонни, – произнес старик. – О каком таком шансе ты говоришь? Ты небось выпил там?

Джонни, который сидел напротив него, подался вперед и положил руку ему на колено.

– Эммануэль, – мягко произнес он. – Скажи своему мальчику, чтобы вернулся, и все закончится тихо. Не надо пялить на меня глаза – у меня нет времени валять с тобой дурака. Либо ты отзываешь Джеффа и сегодня же возвращаешь девушку домой, либо я иду и все рассказываю полиции. Все понятно?

– Я тебя понял, Джонни Грей, но что все это значит – для меня загадка. – Эммануэль Лег покачал головой. – О каком мальчике ты толкуешь? У меня только один мальчик, и сейчас он в колледже…

– Старый брехливый пес! Я толкую о Джеффе Леге, который сегодня женился на дочери Питера. Я знаю, что ты задумал, Эммануэль. Хочешь поквитаться с Питером? Дело твое, но сделай это каким-нибудь другим способом.

– Она за него вышла по своей воле, никто ее на веревке не тянул, – ответил старший мужчина. – Законом это не запрещено, верно, Джонни? Увидела и влюбилась в него. Что может лучше согреть стариковское сердце, как не парочка влюбленных молодых людей.

Если он хотел заговорить зубы своему попутчику, его ждало разочарование.

– А теперь он может по своей воле расторгнуть брак, – спокойно и уверенно произнес Джонни. – Послушай меня, Эммануэль Лег. Как только мы приедем в Лондон, ты сразу идешь в гостиницу «Чарлтон» и очень доходчиво объясняешь все своему сыну. Он – человек разумный и в точности выполнит твои указания…

– Твои указания, Джонни, – улыбаясь, поправил его Эммануэль, выделив интонацией первое слово. – А что случится, если я этого не сделаю?

– Я пойду в полицию, – ответил Джонни, и улыбка старика стала еще шире.

– Они поженились, друг мой, и ты не сможешь их развести. Ты можешь из гнедой лошади сделать вороную, но, каким бы ты ни был умником, миссис Лег в мисс Кейн тебе не превратить.

Джонни наклонился вперед.

– Но я могу сделать так, что остаток своей жизни мистер Джеффри Лег проведет в Дартмуре, – не предвещающим ничего хорошего голосом произнес он. – Это я и собираюсь сделать.

– В чем же его обвинят? – Эммануэль поднял брови. – Ну-ка, просвети нас насчет своего доноса, Грей.

– В том, что он и есть тот самый Великий Печатник, – сказал Джонни, и улыбка медленно сошла со стариковского лица. – Правительство потратило тысячи на его поиски, они задействовали лучших людей из секретной службы, чтобы выследить его, и я могу дать именно те сведения, которые им нужны. Я знаю, где он хранит свой товар, я знаю, где он его печатает, мне известны, самое меньшее, четверо из его агентов. Ты, наверное, думал, что тайна Джеффа известна только вам двоим, но ты ошибаешься, Эммануэль. Крейг тоже знает, что он – Великий Печатник. Он рассказал мне это сегодня за столом. Ему не хватает только улик, но этот пробел я берусь восполнить. Старик Ридер тоже знает… Ты считаешь его дураком, но он знает все. Мне достаточно сказать ему пару слов, чтобы он превратился в величайшего умника на свете.

Эммануэль Лег облизал пересохшие губы.

– Решил заделаться аферистом, Джонни? – как бы в шутку спросил он, только в голосе его не было слышно веселости. – А что, из тебя вышел бы отличный аферист. С виду ты настоящий джентльмен, да и разговаривать умеешь. Люди таким доверяют. Только я не из доверчивых, Джонни. Меня на пушку не возьмешь – я слишком стар, и опыта у меня слишком много…

– Никто не собирается брать тебя на пушку, – прервал его Джонни. – Твой мальчишка у меня вот где! – Он поднял руку и медленно сжал кулак.

Следующие пять минут Эммануэль Лег просидел, скрючившись, в углу купе, глядя на проносящиеся за окном пейзажи.

– Значит, Джонни, ты считаешь, что он в твоей власти, – наконец заговорил он, и голос его был спокоен. – Что ж, вижу, обманывать тебя нету смысла. Гравюры[33]33
  Фальшивые купюры.


[Закрыть] – занятная штука. В Америке их называют «дутыми», ты знал? Знал, наверное, – ты же образованный. Но это отличные гравюры, Джонни. Лучшие в мире. Вот, посмотри сам… Что скажешь?

Его пальцы нырнули в кармашек жилета, откуда он достал маленький сложенный бумажный квадратик. Лег медленно развернул его и показал пятифунтовую банкноту. Он разгладил ее пальцами, и глаза старика за мощными линзами очков заблестели от гордости.

– Так что скажешь, Джонни?

День был солнечный и жаркий, в небе не было ни облака, но в купе неожиданно зажглись четыре электрических лампы. В свете солнца они были похожи на бледные призрачные огни, источающие странное тусклое сияние.

– Сейчас въедем в туннель, – сказал Эммануэль. – А их как раз лучше всего рассматривать при электрическом свете… Пощупай, Джонни! Настоящая бумага, даже банкиры не отличат…

С грохотом состав врезался в черноту туннеля. Эммануэль встал спиной к двери с купюрой в руках.

– В ней только один недостаток – водяной знак. Видишь, выдаю все тайны! Вот, посмотри.

Он поднял руки вверх и прижал бумажку к абажуру одной из ламп. Чтобы увидеть, Джонни пришлось встать у него за спиной и посмотреть ему через плечо. Поезд мчался через узкий туннель с почти оглушительным шумом.

– Посмотри на «F», – прокричал Эммануэль. – Видишь?.. В слове «Five»[34]34
  «Пять» (англ.).


[Закрыть]. Она напечатана чуть светлее остальных букв.

Когда Джонни наклонился, чтобы рассмотреть получше, старик ударил его локтем, и в этот удар он вложил всю свою силу, весь вес своего тела. Застигнутый врасплох, Джон Грей отлетел к двери, почувствовал, что она поддается и попытался восстановить равновесие, но удар был слишком хорошо выверен. Дверь под его весом распахнулась, и он выпал в черную пустоту. Каким-то чудом ему удалось ухватиться за край окна. Несколько секунд он провисел на одной руке, раскачиваясь вместе с хлопающей дверью, а потом на его пальцы обрушился стиснутый кулак Лега. Джонни Грей сорвался и полетел вниз…