Текст книги "Встретимся в аду. История, которая потрясла мир"

Глафира Глебова
Встретимся в аду. История, которая потрясла мир

Убийство ради материальной выгоды – еще не настоящее и чистое Зло, чистым оно будет, когда убийца, помимо выгоды, на которую он рассчитывает, получает наслаждение от содеянного

(Жорж Батай)

Пролог. Музей смерти

1947 год. г. Бухарест, Румыния

Держа бокал вина в одной руке, а в другой ключ, красивая женщина в вечернем платье подошла к подвальной двери…

Она прицелилась, воткнула ключ в замочную скважину и несколько раз повернула. Затем потянула на себя дверную ручку… От резкого движения из бокала выплеснулось немного красной жидкости и попало на платье. Но подвыпившая женщина не обратила на это никакого внимания. Тяжелая дверь натужно заскрипела и отворилась…

Пахнуло сыростью, холодом и мертвечиной. Женщина зашла в темный подвал. Тишину нарушали лишь капли воды, размеренно падающие с потолка.

Она поставила бокал на пол и зажгла свечи…

Вот оно ее «богатство»! Множество цинковых и герметично закрытых гробов. Они стояли на высоких деревянных стеллажах. Мадам с трудом открыла крышку одного из гробов. В нем лежал красивый мужчина, одетый в черный фрак и белую сорочку. Казалось, он не умер, а спал безмятежным сном. Женщина ласково прикоснулась рукой к бледной холодной щеке, погладила и заговорила:

– Здравствуй, мой ненаглядный Густав… Это я – твоя любимая навеки Вера. Как поживаешь? Хорошо? Я рада за тебя. Спрашиваешь, как у меня дела? Благодарю, прекрасно… Я вспоминаю нашу последнюю встречу. О, это прекрасное французское вино, оно вскружило мою голову. Твои нежные руки, горячие поцелуи – они сводили меня с ума. А эта волшебная ночь любви, полная страсти и огня. Такое Густав не забывается.

Женщина погладила широкие плечи и грудь мертвеца и поцеловала в бледные безжизненные губы.

– Я думаю, ты по-прежнему любишь меня, Густав. И я тебя тоже. Отныне мы не расстанемся вовек. Твое желание быть со мной всегда рядом исполнилось. И я пошла тебе навстречу. Теперь ты меня уже никогда не покинешь и будешь любить меня всю жизнь. Наверное, Густав, это и есть та вечная любовь, о которой люди все время говорят. Ведь любовь мертвеца неподкупна и непорочна. Мертвец никогда не предаст, и не будет изменять направо и налево с чужими дамочками. Он не будет разбрасывать носки по всему дому, его одежда будет непременно оказываться в шкафу, а не где попало. Он не станет встряхивать пепел на ковер, напиваться до свиноподобного состояния и храпеть по ночам. Не будет увлекаться картами, скачками, борделями. Мертвец – идеальный любовник для женщины. Не правда ли, мой милый Густав?..

Но покойник ничего не ответил. Он лежал смирно, не шелохнувшись, с закрытыми глазами, и его уже мало что интересовало в этом мирском свете, ведь он же был на небесах! Но для странной женщины Густав продолжал оставаться «живым».

– И большое спасибо тебе, дорогой Густав, за чек на кругленькую сумму. На эти деньги я купила драгоценности и положила в тайник.

…Когда Вере надоело «общаться» с Густавом, она взялась за другого покойника, затем за третьего и так далее… И всех мертвецов она благодарила за щедрые подношения, которые они успевали сделать ей незадолго до своего отравления. Естественно, отравительницей щедрых ухажеров была сама Вера.

Поговорив таким образом с мертвецами, сумасшедшая красавица, морально удовлетворенная, покинула импровизированный морг. Дверь в подвал закрылась, закрылся и «Музей Смерти». Его «смотрительница» пошла наверх допивать вино.

В гостиной она подошла к массивному бюро на бронзовых ножках и под днищем нашла потайную кнопку. Указательный палец с изящным ногтем коснулся этой кнопки – и сбоку бюро выехал ящичек. В нем лежала шкатулка, в которой находилось ее сокровища! Фамильные ценности, деньги, чеки, жемчуг и множество золотых украшений: колье, цепочки, серьги, медальоны, броши, браслеты. И наконец, гордость ее коллекции – кольца с драгоценными камнями.

На шкатулке были вырезаны заглавные буквы латиницей «V» и «R», что означало имя и фамилия владелицы – Вера Ренци.

Женщина принялась нанизывать кольца на пальцы и любоваться ими…

Какие красивые бриллианты! Сапфиры, изумруды, топазы, рубины, алмазы, аквамарины, хризолиты… Блеск камней, игра света в глубине кристаллов манила и завораживала. Ей особенно нравился золотой перстень с оливково-зеленым хризолитом. Она знала, что тот, кто носит этот камень, завоевывает симпатии окружающих и всегда удачлив. Еще он предостерегает от неразумных поступков, врагов, болезней и опасностей. Но самое главное, хризолит – камень влюбленных, и у той женщины, которой он есть, не будет никогда сердечных неудач и отбоя от воздыхателей. Пока действительно ей везет, и у нее нет проблем с любовниками. Хризолит хризолитом, но она – Вера Ренци – самый драгоценный камень в этом мире.

Сегодня к ней обещал прийти очередной воздыхатель – красавчик-поляк. Он уже подарил ей энную сумму денег и золотое колечко с крупным бриллиантом. А она приготовила ему, в свою очередь, ответный подарок – мышьяк в бокале вина. Скоро коллекция гробов Веры Ренци в подвале пополниться еще одним экземпляром.

Надо отдать должное Вере: она умела очаровывать сильный пол. И не только своей внешностью – милой, лукавой мордашкой, соблазнительной улыбкой и очаровательными глазками или своей сексапильной фигурой, красивой грудью и стройными ножками, но и своими откровенными сексуальными нарядами.

Этим вечером мадам Ренци тоже была «во всеоружии»: красное вечернее платье, кружевное нижнее белье, ажурные чулки и туфли на высоком каблуке. И макияж под стать модным веяниям. Тени темно-серых и черных тонов, интенсивно подведенные глаза, насыщенные красные и вишневые оттенки губной помады. Все это было прямым копированием образов роковых красавиц из популярных кинофильмов.

Вера покрасовалась в зеркале…

Да, она сегодня неотразима! Ведь ей предстоит битва за сердце мужчины, и в этой битве победитель получает все, а проигравший – неминуемую смерть.

Злодейка решила улучшить себе и без того хорошее настроение. Она допила вино, достала из дамской сумочки крохотную табакерку с опиумом, открыла ее, взяла оттуда щепотку белого порошка и, засунув в правую ноздрю, втянула воздух…

Глава 1. Труп в гостинице

2015 год. Москва, Россия.

Было уже три часа дня.

Младший оперуполномоченный ФСБ, лейтенант Ольга Ракитина, шла по Театральному проезду, слегка задумавшись. В правой руке голубоглазая и стройная блондинка держала черную офисную папку на молнии. Миновав здание, где находилось отделение «Сбербанка» и отель «Савой», девушка добралась до Малого театра и спустилась в подземный переход… Ей нужно было попасть на противоположную сторону проезда, а конечной целью Ракитиной была знаменитая гостиница «Метрополь».

Сегодня, ближе к полудню, в президентском люксе работники отеля обнаружили труп влиятельного венгерского бизнесмена Габора Ференца. Горло его было перерезано, а на теле имелось множество колото-резанных ран. Были похищены ценные вещи предпринимателя – кредитные карты, часы «Ролекс», две тысячи евро, сто тысяч рублей, два дорогих мобильных телефона и планшет. Все это походило на банальное ограбление. Но как такое могло случиться в весьма престижном заведении? Ведь там всегда полно охраны и на каждом углу торчат камеры видеонаблюдения.

К этому делу сразу подключились лучшие сыщики МУРа и Следственного комитета, а часть влиятельных российских депутатов, находясь под давлением генерального консула венгерского посольства, попросила заняться резонансным преступлением еще и ФСБ.

Директор ФСБ, генерал-полковник Владимиров, недолго думая, отрядил опера Ракитину в «Метрополь» вести свое, независимое от других правоохранительных структур, расследование – пусть товарищ лейтенант набирается опыта! Ольга – инициативная, исполнительная и сообразительная девушка. Она не подведет. К тому же красавица и спортсменка! Метко стреляет из любых видов оружия, в совершенстве знает три иностранных языка, успешно занимается карате и айкидо, юридический университет к тому же закончила. Просто – чертенок в юбке! Папа ее – бывший сослуживец генерала. В советское время они отдавали долг Родине на одной из застав в Хабаровском крае, а братство «зеленопогонников» – это братство на века! Вот Владимиров и взял Ольгу по знакомству к себе в Следственное управление и не пожалел.

…Сотрудники отеля – консьержи, охранники, портье и управляющая – встретили Ракитину весьма недоброжелательно, особенно директор – женщина лет пятидесяти в строгом деловом костюме и изящных очках. Она находилась явно во взвинченном состоянии. Еще бы – такое чрезвычайное происшествие не каждый день случается на вверенном ей предприятии!

И едва Ракитина заявила о цели приезда, директриса не сдержала своих эмоций:

– Уже ваши приезжали двумя бригадами, все выяснили, понатоптали кругом и опечатали дверь, мертвеца увезли в морг. Нам эта шумиха ни к чему. Чем меньше здесь полицейских будет, тем лучше, а то разнюхают, понабегут сюда вездесущие журналисты, газетчики и разные там телевизионщики типа «Петровка, тридцать восемь», «Чэпэ-обозр», Дежурная часть» и прочая дребедень. Вам «жареный» материал, похвала от начальства, а нам – огромная потеря денег. Это каждый день почти две тысячи долларов убытка с номера.

– Наши? – деланно удивилась Ольга. – Наших еще здесь не было.

– Ну как же были… – пыталась возразить директор, но Ракитина показала женщине синие корочки с золотистым российским гербом и буквами «ФСБ РОССИИ».

Директор на секунду засомневалась в подлинности документов Ольги.

– Мне кажется, что у сотрудников вашего ведомства должны быть корочки красного цвета.

– Должны, – спокойно ответила Ракитина. – Но это нового образца. Дело в том, что в нашей службе проходит тотальная замена личных удостоверений всех оперативных сотрудников и руководства. Делается это для борьбы с подделками, которых за последние годы по самым скромным подсчетам только в Москве было произведено около десять тысяч. Причем многие из них такого качества, что зачастую выглядят лучше, чем настоящие документы… Можете позвонить вот по этому телефону, там вам подтвердят мои полномочия.

– Да нет, к чему такие формальности. Я вам верю, товарищ лейтенант. Паша, – директор обратилась к одному из сотрудников службы безопасности. – Проводи… Ольгу Николаевну в тот номер… ну ты понял в какой…

– Хорошо, Ирина Андреевна, – согласно кивнул охранник.

– И будь с ней рядом.

– Хорошо, Ирина Андреевна.

Парень указал на лифт и сказал:

– Следуйте за мной.

Ольга, заходя в лифт, нечаянно услышала фразу, раздраженно брошенную директрисой:

– Еще фээсбэшников нам здесь не хватало.

«Вот именно», – подумала Ольга. – «Нас еще здесь не было. Но мы нарисовались – и нас уже ничем не сотрешь».

Ракитина и охранник доехали до пятого этажа. Вот он пресловутый президентский люкс. Ольга сорвала с двери бумажку с печатью Следственного комитета, а охранник провел пластиковой картой-ключом по считывающему устройству, и массивная дверь, щелкнув, открылась…

Когда Ракитина вошла в номер, она невольно пришла в восторг…

Эти апартаменты можно было бы назвать музейными залами, если бы не отличающий их комфорт. Роскошная потолочная лепнина, эркеры с витражами, антикварная мебель, стены, обитые шелковой тканью. В просторной гостиной – мебель из ценных пород дерева с резными львами и фавнами, каминные часы французской работы, венецианские кресла, рояль. Из широких окон открывался вид на Театральный и Третьяковский проезды и Лубянку. В интерьер плавно вписывались и современные атрибуты человеческой жизни – жидкокристаллические телевизоры, спутниковое телевидение и мини-бар.

– Где находился труп? – спросила Ольга у охранника.

– В спальне.

– А она где располагается?

– Пройдемте вон туда…

Паша проводил Ракитину в одну из фешенебельных комнат люкса.

– Вот здесь… он на кровати лежал. Меня чуть не вырвало, когда я зашел сюда.

– Я уже вижу, что он здесь лежал…

Ракитину слегка затошнило. О, боже, сколько крови! И на постели, и на полу, и на стенах. Будто свинью свежевали. Видимо, жертву убивали с особой жестокостью и садизмом. И чем грабителям этот бизнесмен насолил? Зарезали бы с первого раза, вещи забрали – и все дела! А эти… еще долго издевались над жертвой. Может, пытали, желая выяснить какую-то ценную информацию?

– А кто его первым обнаружил?

– Горничная Наташа Михайлова.

– А дверь, что, была не заперта?

– Заперта. Она постучалась несколько раз и, не дождавшись ответа, открыла своей картой.

– А дальше что происходило?

– Она прибежала с криками к ресепшн, и мы с начальником нашей службы безопасности Игорем Алексеевичем и управляющей Анной Владимировной ринулись туда… А потом вызвали полицию, скорую. Анна Владимировна позвонила директору – и та незамедлительно приехала.

– Павел, а Наташа в данный момент находится здесь в отеле?

– А куда ей деться, несчастной! Во-первых, у нее сегодня полная рабочая смена, а во-вторых, ее то и дело допрашивают все кому не лень. Она уже полфлакона валерьянки выпила – все не придет в себя.

– Павел, будьте добры позовите сюда Наташу. Я ей тоже задам пару вопросов. Но запомните хорошенько, Павел, я не отношусь к категории «все кому не лень».

Охранник смутился от своей нечаянной бестактности и слегка стушевался.

– Хорошо, сейчас приведу… бедная Натаха… – с этими словами парень быстро исчез.

Ольга продолжила осматривать спальню, при этом снимая все на мобильник…

На полу валялись осколки от разбитой большой антикварной вазы. Там же лежали: поврежденный ночник с белым абажуром, опрокинутая тумбочка, подушка и большое и круглое треснутое зеркало, которое еще ночью висело над изголовьем кровати. Схватка между жертвой и грабителями была видимо нешуточной, бизнесмен оказывал бандиту отчаянное сопротивление. Неужели никто из персонала не слышал шум борьбы? А может, потерпевший еще и кричал и призывал на помощь? Хотя на ста квадратных метров таких апартаментов, утопающих в коврах, шторах и мягкой мебели, и при такой толстой двери нормальный человеческий голос можно принять за мышиный писк.

Ольга прошла в просторный кабинет… Красивые кресла, стулья, стол, диван, напольный ковер, тяжелые шторы – и все это в светло и темно-коричневых тонах. На столе – нетронутая газета «Москоу ньюз». На ней нет никаких карандашных отметок и обведенных ручкой фраз. Передовые статьи… обыкновенные и не внушающие подозрения: «Экономические санкции», «Путин советует Западу», «Газпром настаивает»… Рядом с газетой чехол-подставка от планшета. А также – шариковая ручка «Паркер», чистые листы бумаги формата «А четыре», бутылка дорогого виски и два рокса. Причем один был заполнен жидкостью наполовину, а другой был совершенно пуст.

«Не иначе убитый кого-то ждал. И на свою голову дождался», – подумала Ракитина.

Ольга осмотрела ковер, отогнула все его углы в надежде чем-нибудь «поживиться», но ничего не обнаружила. Взялась за диван, пошарила по нему вдоль и поперек, но снова ничего интересного не нашла. Ракитина не поленилась и не пожалела своих недавно купленных колготок: встав на коленки, сунула руку под диван… Так, ничего… Ольга засунула руку еще дальше… Но что это?! Какой-то бумажный комок!

Ольга, как кошка, выцарапала из-под дивана скомканный листок и, любовно расправив, увидела интересный рисунок: круг, а в нем – две стрелки крест-накрест, и каждая стрелка, заостренная с двух концов. Похоже чем-то на немецкую свастику. Ракитина не утерпела и, взяв ручку убитого, сделала черту на чистом листе бумаги, а затем сравнила с рисунком. Очевидно, что это одна и та же паста! А данный рисунок, несомненно, принадлежит «кисти» господина Габора Ференца! Но листок явно меньшего формата, чем те, которые лежат на столе. По всей вероятности, он вырван из записной книжки убитого, но вот самой книжки Ольга что-то не заметила на столе. Может, ее изъяли сыщики МУРа или Следственного комитета? Надо их поспрашивать о ней.

Ракитина положила найденный листок в папку.

Пришла горничная Наташа – молоденькая и смазливая брюнетка. Глаза ее были на мокром месте. Ракитина достала из папки бланк протокола и уже свою ручку и принялась допрашивать девушку.

– Вы, гражданка Михайлова, обнаружили труп гражданина Габора Ференца?

– Да, я, будь он неладен.

– Когда вы зашли в спальню, он уже не подавал признаков жизни?

– Да… Да и какое там «подавать»… Горло напополам, аж хрящи видать, глаза остекленевшие, и море крови…

Наташа в который раз повторила свой рассказ о том, как она увидела труп и что потом делала. Ольга была разочарована ее показаниями: никаких новых деталей. Но тут Ракитина что-то припомнила и задала горничной новый вопрос:

– А где карта-ключ убитого? Я что-то не видела ее в номере. Может, она у вашей администрации или полицейских?

Наташа замялась, но потом честно призналась:

– Ее нигде и не было. Мы все обыскали. Директор сказала, пока не говорить об этом никому. Вы тоже, товарищ…

…– Лейтенант.

… – Да, товарищ лейтенант, никому не говорите, а то меня уволят с работы.

Ракитина кивнула.

– Значит, либо кто-то из персонала мог зайти ночью в президентский люкс, либо жертва сама впустил в номер человека, которого хорошо знала. А этот знакомый мог и унести карту с собой… И еще последний вопрос…

– Спрашивайте…

– Когда в последний раз делалась уборка в номере убитого?

– Вчера днем. Моя напарница Гуля убиралась, и только после того как гость ушел в город по делам. А сегодня я должна была это сделать, но, сами понимаете, в связи с происшествием не успела. Теперь администрация вообще запретила убирать номер, пока не получит добро от следственных органов.

«Значит, скомканный листок точно принадлежит жертве», – подумала Ольга и вслух сказала:

– Спасибо за информацию, Наталья, вы мне очень помогли.

Горничная тяжело вздохнула.

– Не за что.

– А теперь пишите внизу бланка… С моих слов записано верно и мною прочитано…

– С моих слов… записано верно…

– И мною прочитано…

– И мною… прочитано… А дальше?

– А дальше подпись и число…

– Подпись расшифровывать?

– Не надо.

– А какое сегодня число?

– Третье сентября две тысячи пятнадцатого года.

– А можно цифрами?

– Конечно можно… ноль три, точка, ноль девять, точка, пятнадцать…

Ракитина достала новый бланк протокола допроса и попросила горничную:

– А теперь Наташа, пригласите ко мне вашего охранника Пашу, а затем начальника вашей службы безопасности и вашу управляющую… как ее зовут, я забыла…

– Лагодина Анна Владимировна.

– Ага, вот ее… для дачи показаний.

– Хорошо, товарищ лейтенант…

И горничная быстро исчезла за дверью.

Глава 2. Заграница нам поможет

Ближе к восьми вечера Ольга встретились с генералом Владимировым в ресторане «Китеж» на Петровке, двадцать три. Директор ФСБ любил бывать в этом заведении. Обычно – со своими друзьями-ветеранами. И особенно во время священных для каждого чекиста праздников – День Победы, День пограничника и День работника органов государственной безопасности. Ресторан находился недалеко от здания ГУВД. Ольга была там целых два часа и разговаривала со следователями из убойного отдела насчет убийства венгерского бизнесмена и пленок с камер наружного наблюдения «Метрополя», а также читала протоколы осмотра места происшествия и протоколы допросов свидетелей.

– Добрый вечер, Андрей Григорьевич! – поприветствовала шефа Ольга.

– Уже виделись… Добрый вечер, Ольга… Присаживайся, угощаю. Вот меню, почитай. Что будешь кушать? Наверное, проголодалась как волк, ведь ты на бизнес-ланч не ходила сегодня. Моталась то в «Метрополь», то в Следственный комитет, то в МУР.

По лицу Ракитиной промелькнула ироничная улыбка.

– Вернее будет сказать, Андрей Григорьевич, я проголодалась как молодая волчица.

– О, это точно сказано.

Ольга села напротив генерала, полистала меню. Подошла молоденькая официантка в белом льняном платье и вежливо улыбнулась.

– Добрый вечер, что будете заказывать. Вы уже выбрали?

Ракитина кивнула.

– Да, салат из морепродуктов, котлета Пожарского и апельсиновый фреш.

Официантка записала заказ в блокнот и ушла. Генерал отпил из бокала ежевичный морс и поинтересовался у Ракитиной.

– Ну, давай выкладывай, дочка, что ты там накопала по делу Ференца?

– Была у муровцев. Пленки с камер наружного наблюдения ничего не дали. Ничего подозрительного, ничего интересного. Орудие преступления – нож – не был найден. В ходе осмотра места происшествия криминалистам удалось получить несколько отпечатков пальцев, но все они принадлежат сотрудникам отеля – и в основном горничной, которая и обнаружила труп. Отпечатки пальцев непосредственно самого убийцы не были найдены, похоже, убийца – профессионал и действовал в перчатках.

– Нож, видимо, памятен убийце, и он унес его с собой. А это хорошая улика. Может, где-то и всплывет… А что, в этом президентском номере не установлены скрытые камеры?

– Нет, слишком дорогие и влиятельные гости там бывают. Если узнают о камерах, будет международный скандал, а у отеля – потеря деловой репутации. А это в наше время очень дорого стоит.

– Что еще?

– Была я конечно и в отеле. Допросила нескольких свидетелей. Никто ничего не видел и не слышал. Зацепок нет. Но вот что я сообразила…

– Так, давай выкладывай, – азартно потер руки генерал.

– Горничная сказала, что карту-ключ жертвы нигде не нашли. И что директор запретил об этом говорить. А кто может открыть дверь в этот номер? Или сотрудник отеля или сам жилец. Выходит, убийца – кто-то из персонала или кто-то из знакомых бизнесмена. И еще. На столе стояла бутылка виски и два бокала, один наполовину полон, другой – совершенно пуст. Вероятно, господин Ференц кого-то ожидала.

– Может, здесь замешана женщина? – предположил генерал.

Ракитина пожала плечами.

– Может быть, но логичнее, что в этом случае на столе стояло бы дорогое импортное шампанское.

– А может, она любит виски.

– Не исключаю, но я следую своей версии.

– Любопытно. Выкладывай, что это за версия.

– Просматривая список выезжавших утром из отеля гостей, я обратила внимание на одного человека.

– Кто такой?

– Некто Золтан Ковач, шестьдесят четвертого года рождения. Он жил на четвертом этаже в представительском люксе. Какой-то тоже бизнесмен. И хотя он гражданин Румынии, но прибыл он в Москву из Будапешта и улетел сегодня туда же. Вот, я навела справки… Аэропорт «Шереметьево» два, рейс эс-ю номер два, ноль, три, ноль, компания «Аэрофлот». Вылет в десять часов двадцать минут утра.

– Думаешь, что он? Какие-то личные счеты? Ну, это как-то явно. Бизнесмен, ловко орудующий ножом? Не похоже. Но имя и фамилия его явно не румынские, а венгерские.

– Подозревать нужно всех, вы сами говорили, Андрей Григорьевич. Да, слишком очевидно, но… Рано выехал и тоже из Венгрии. Но почему бы и нет. Подозревать нужно и сотрудников отеля. Никто ничего не слышал и не видел. Такого не бывает. Круговая порука. Мне их начальник охраны не понравился. Агапов Игорь Алексеевич.

– Чем не понравился?

– Глаза бегают, не смотрит на собеседника и скользкий какой-то.

– Наш, бывший?

– Нет, он из внутренних войск.

– Проверим.

– И вот… – Ольга открыла папку, достала оттуда разглаженный морщинистый листок и протянула шефу.

– Что это? – полюбопытствовал генерал.

– По моим предположениям, этот листок вырван из записной книжки убитого, – пояснила Ракитина. – Случайно нашла под диваном. Цвет пасты, оставленный на листке, идентичен цвету пасты шариковой ручки «Паркер», лежащей на рабочем столе бизнесмена. Ныне покойный господин Ференц вечером сидел на диване и разбирал документы. Кстати, самой записной книжки жертвы нет ни у муровцев, ни у следователей СКР. Видимо, убийца забрал ее с собой.

Владимиров задумался на секунд десять и сказал…

– Значит, эта записная книжка была ценна для убийцы, может, за ней он и охотился.

– Я тоже так думаю.

– Молодец, Ольга. Хороший сыщик ты.

– У вас учусь… Но что это за знак, Андрей Григорьевич? – поинтересовалась у генерала Ракитина.

Владимиров объяснил:

– Это… это знак венгерских фашистов в годы войны, партия «Скрещенные стрелы». От отца своего знаю, он по Венгрии был большой спец.

– Так кто из них нацист? Убитый или подозреваемый?

– А может, оба к фашистам непричастны или наоборот причастны. Или жертва просто от нечего делать нарисовала этот знак, а потом скомкала и выбросила.

– Кто знает.

– Не переживай, Ольга, следствие разберется. Причем в твоем лице разберется… Хорошо… – генерал на миг задумался, а потом решительно сказал: – Ну, турист, поедешь завтра в командировку?

– В командировку? Куда? В Мценский уезд по делу купчихи Измайловой? – сыронизировала Ракитина.

Генерал отечески улыбнулся.

– Все шутишь. Нет, там уже наши все расследовали. Сто лет назад. В Венгрию ты отправляешься, голубушка, понятно?

– В Венгрию? – удивилась Ольга.

– Ага, в ее столицу – Будапешт… Будем пока пробивать твою версию. Поищешь этого Ковача, наведешь о нем справки. Если он не убийца, то вернешься домой и займешься сотрудниками отеля. Хотя, я думаю, паспорт у этого Ковача может быть и поддельным. Не исключаю. И об этом зарезанном Ференце тоже наведи справки, выйди на его семью, родственников, знакомых. Так сказать, очертишь его контактный круг. Узнай, кого он обидел, с кем враждовал, кого кинул. Может, ниточка к какому-то человеку и потянется. Хорошо, если бы к этому Ковачу. Тогда мы бы отчитались и дело быстро закрыли.

– Хорошо бы, если так, товарищ генерал.

– Дам я тебе на всякий случай телефон одного моего хорошего знакомого. Он с моим отцом в пятьдесят шестом году давил венгерскую контрреволюцию. Этот венгр старой закалки, бывший коммунист, когда-то работал в Управлениии государственной безопасности Венгерской республики. В Тёкёле, под Будапештом, прямо во время проведения переговоров, при содействии моего отца он арестовывал министра обороны контрреволюционной Венгрии генерал-майора Пала Малетера. А зовут этого титана Лайош Петри или Петри Лайош. В Венгрии фамилии ставятся впереди имен. Он хоть и старенький, но крепок, как дуб, и весьма поможет тебе. У него везде связи. И сам он умнейший человек, что-нибудь тебе да подскажет. И самое главное, хорошо говорит по-русски… Так что в Будапеште у тебя будет свой переводчик.

– Спасибо, Андрей Григорьевич.

– Да не за что…

Через два с половиной часа Ольга и генерал вышли из ресторана. Вдохнули с наслаждением прохладный сентябрьский воздух. Мимо прошуршала гонимая осенним ветерком ватага красно-желтых листьев.

– Вот и лето прошло, – с сожалением сказала Ракитина.

– Да, прошло… – согласился генерал. – А я так в отпуске и не был. Все дела да дела.

– Не бережете себя, Андрей Григорьевич.

– А куда деться, я глава ведомства, на мне все завязано.

– Все равно, вам надо находить время для отдыха. Съездили бы хоть на недельку на какое-нибудь море.

– Мечтаю об этом целый год, но не вырваться никак. Оставлю свою мечту на потом. Вот дела разгребу и…

– Кого вы пытаетесь обмануть, Андрей Григорьевич. Вы еще целый год никуда не поедете. А может, и больше.

Генерал заулыбался.

– Ты права, Ольга. Покой мне только снится. В том числе и отпуск.

– Вас подбросить до дома, Андрей Григорьевич? – предложила свои услуги шефу Ракитина.

– Не, не надо, сейчас Миша за мной приедет на служебной. А ты, Ольга, езжай домой, отдыхай перед дальней дорогой и набирайся сил.

– Есть, товарищ генерал, отдыхать перед дальней дорогой и набираться сил. До свидания!

– И вот что, Ольга, чуть не забыл… Помимо розыска этого преступника у тебя будет еще одно задание в Венгрии. Для нашей службы контрразведки, потом по приезду свяжешься с генерал-майором Федоровым, отчитаешься. А наше ведомство заодно сэкономит казенные деньги: зачем нам двух человек в одну и ту же страну посылать.

– Что за задание?

– Прощупать почву. Так сказать, общие сведения о стране. Ну, например, какое отношение у простых венгров к нашей стране, к санкциям, к ситуации на Украине, это раньше мы были в общем соцлагере, а теперь другие времена. Они теперь в НАТО. Значит, против нас. Узнай, как там американская разведка поживает. Как там их базы существуют, например, авиабаза Тасар. Петри тебе поможет с отчетом. Он кое-что нам подготовил. Это будет все на микропленке. Береги ее.

– Есть, товарищ генерал-полковник, будет задание выполнено.

– Вот и хорошо… До свидания, дочка!

– До свидания, Андрей Григорьевич!..

Ольга вышла на Петровку, посмотрела в сторону Высоко-Петровского монастыря и села в свой белый джип «Ниссан Патрол» с престижным номером 777 ОНР 777. Заведя машину, она откинулась на спинку кресла.

«Хорошо, что есть машина», – с какой-то облегченной радостью подумала Ракитина. – Сейчас бы усталая и убитая по метро болталась с двумя пересадками. Еще бы больше утомилась от такой поездки. А тут раз – и домчалась. Пробок уже в это время нет. Красота-а!.. А Венгрия – это здорово! Ни разу не была там, а говорят, что там так классно! Озеро Балатон, лечебные купальни, винные погреба, потрясающая архитектура, столичные достопримечательности. И прекрасная национальная кухня. То есть есть что отведать и есть на что посмотреть…»

Она положила руки на руль и нажала на газ. Большой, как скала, внедорожник рванул с места. Под тяжелыми большими шинами захрустели опавшие листья.

Пошел сильный дождь. Капли неистово забарабанили по лобовому стеклу. Ольга включила дворники, и щетки старательно забегали полукругом по мокрой стеклянной поверхности. Девушка нажала на кнопку «play», и в салоне зазвучала хитовая песня… Настроение у Ольги еще больше улучшилось.

А я всё жду, тебя. Сижу и жду, тебя. Ты не представляешь, как мне хорошо. Когда ты целуешь меня, а еще. Да, я банальная. Да, я такая, как все. А ты не такой, ты другой. И с тобой, себе я позволила верить в любовь….

Ракитина минула Мосгордуму, Большой театр и выехала на Театральный проезд. Бросив прощальный взгляд на «Метрополь», она свернула на Большую Лубянку и помчалась к Сретенке…