Текст книги "Встретимся в аду. История, которая потрясла мир"

Глава 3. Господин Петри Лайош

2015 год, г. Будапешт, Венгрия

В международном аэропорту имени Ференца Листа Ольгу встречал улыбчивый высокий и подтянутый пожилой мужчина с седыми волосами и в темном костюме. Ольга сильно удивилась: неужели этому человеку уже почти девяносто лет?! Она представляла Петри древним старичком, чуть сгорбленным, со слезящимися глазами, с палочкой и трясущимися руками и губами. Неплохо сохранился ветеран венгерской контрразведки. Надо потом спросить его: как же он умудряется сохранять в таком возрасте неплохую физическую форму и бодрость духа.

– Вы Ольга? – спросил мужчина.

– Да. А вы Лайош Петри?

– Он самый.

– Мне о вас Андрей Григорьевич много рассказывал.

– А мне – о вас… Долетели хорошо, Ольга?

– Отлично. Правда, по легенде я Нина Воропаева. Туристка из Ярославля. И вот мои вещички.

Ракитина указала на пластиковый дорожный чемодан на колесиках.

– Хорошо, при посторонних я буду вас называть Нина. Что это у вас в руках?

– А, книжонка для разового чтения, покет бук. «Вера Ренци. Исчадие Ада». Про вашу маньячку. Интересная книга, жалко выбрасывать.

– Так не выбрасывайте, я вам потом еще литературы подкину про эту маньячку… Ну что, поедемте со мной, у меня здесь машина. Сначала отвезу вас в отель, вы зарегистрируйтесь, и, как вы русские говорите, бросите вещи, а затем отправимся ко мне домой. Нас там ждет прекрасный обед и моя боевая подруга – жена Марта. А после обеда примемся за ваше дело и разберем его досконально.

– Согласна…

Ракитина протянула господину Петри бумажный пакет, где находились две сувенирные коробки с дорогой русской водкой и сказала:

– Это вам от Андрея Григорьевича презент.

Бывший контрразведчик просиял.

– О, большое спасибо Андрею Григорьевичу. Не забывает старика… Ну что, Ольга, пойдемте со мной на стоянку.

– Хорошо, господин Петри.

Они дошли до платной парковки, где стояло множество разноцветных и разномарочных машин.

– Вот мой агрегат, Ольга, – указал бывший чекист на красный хэтчбек «Опель Астра».

– Ничего, миленькая. Какого года?

– Две тысячи тринадцатого.

– Практически новая.

– Отличное авто! И слушается замечательно. Оставь здесь свой чемодан и садись в машину.

Ольга послушно села в «Опель». Петри положил ее чемодан в багажник и, плюхнувшись на водительское сидение, спросил Ракитину:

– А в каком отеле ты будешь проживать, Ольга?

–«Новотель Будапешт», четыре звезды.

Петри на секунду задумался…

– Таких гостиниц под названием «Новотель» много в нашей столице. Есть «Новотель Центрум», «Новотель Сити», «Новотель»…

– Данубэ, кажется. Точно, Дунабэ.

– А. понятно, какой отель. Я знаю, где это. Кстати, ударение в этом слове на последнем слове. Это по-нашему Дунай.

– Дунай? Интересно.

– Отель неплохой. Самое замечательное в этой гостинице – это вид из окна на венгерский Парламент и Дунай. Поверьте. Ольга, утренний кофе с видом на знаменитую реку и парламент – это будет самым приятным воспоминанием о Будапеште. Кстати, от этой гостиницы удобно добираться до некоторых достопримечательностей нашей столицы. Минут десять пешком до Цепного моста и до фуникулера, минут пятнадцать до моста святой Маргариты. Недалеко и Рыбацкий бастион. Достопримечательности мы обойдем вечером, сначала дела.

– Конечно, господин Петри, я за этим и приехала.

– Не сомневаюсь в том! Но как говорите вы, русские, будем совмещать приятное с полезным. И дело, и отдых. Не так ли?

Ольга кивнула.

– Безусловно, господин Петри!

…Когда все формальности с гостиницей были утрясены, господин Петри повез Ольгу к себе домой в пригород Будапешта. Семейное гнездышко бывшего чекиста представляло собой уютный двухуровневый кирпичный дом с мезонином и большой террасой на втором этаже. Вокруг дома было множество цветов, кустарников и винограда.

Госпожа Петри встретила Ольгу с любезной улыбкой и сразу повела в столовую, где был уже накрыт стол с национальными кушаньями: лечо, знаменитый шпик, копченые колбаски, венгерский ростбиф с мучными клецками и всевозможными травами и с майонезно-горчичным соусом, а также знаменитое токайское вино.

Обед проходил весело и оживленно. Петри шутил над венгерскими привычками и традициями, Ольга рассказывала забавные истории о российском менталитете и обычаях, а Марта внимательно слушала, вежливо улыбалась и иногда вклинивалась в общую беседу. Она тоже владела русским, но не так хорошо как ее муж, поэтому Лайош время от времени поправлял жену или что-то переводил ей с русского языка на венгерский.

Потом Петри и Ракитина отправились на второй этаж. Перед этим Лайош наказал супруге:

– Марта, мы будем сейчас в кабинете! Будь любезна, принеси туда два кофе. Хорошо? Тебе Ольга со сливками?

– Ага.

– Марта, принеси и сливки.

Госпожа Петри согласно кивнула.

Кабинет Лайоша Петри был с минимальным и необходимым для жизни набором мебели, но просторный и с огромной библиотекой под самый потолок. Возле книжных стеллажей стола столь необходимая для библиофила стремянка.

– Вот мои апартаменты, – сказал хозяин. – Здесь я закапываюсь как червяк в землю до позднего вечера, и никто, даже Марта, не может меня отсюда откопать.

– Недурно. О, сколько книг у вас! – восхитилась Ольга. – Прекрасная библиотека!

Господин Петри польщенно улыбнулся.

– Люблю бумажные книги, всю жизнь собираю. И отец мой собирал, и дед. У меня есть даже первые издания Фрейда, Юнга и Адлера. Они весьма ценные.

Ольга наугад достала с полки одну из книг и, прочитав название, невольно пришла в восторг.

– О, Дюма «Три мушкетера»! Год издания тысяча восемьсот девяносто пятый! Париж. Этой книге сто двадцать лет? Невероятно! И она весьма в хорошем состоянии… А эта… Конан Дойл. «Приключение Шерлока Холмса»… Лондон, тысяча девятьсот первый год… И тоже выглядит почти как новенькая!..

– Я люблю мои книги и ухаживаю за ними как за цветочками, протираю, лелею, если нужно, подлечу – подклею, переплету. Поэтому они и в хорошем состоянии. И они мне отвечают тем же. Я с ними могу даже разговаривать. В книгах вся мудрость вселенной, и из них можно черпать ее всю жизнь. Мне нравится выражение великого Вольтера: «Читая в первый раз хорошую книгу, мы испытываем то же чувство, как при приобретении нового друга. Вновь прочитать уже читанную книгу – это значит вновь увидеть старого друга». Видишь, Ольга, сколько у меня друзей – тысячи! И такие друзья не предадут и еще дадут ответ на все твои вопросы. И часто в трудный и тяжелый час. Вроде ищешь ответ на интересующий тебя вопрос, открываешь какую-нибудь книгу – а там четкий ответ на него.

– Это точно, господин Петри, они наши самые верные и надежные друзья, хотя Гельвеций говорил, что среди книг, как и среди людей, можно попасть в хорошее и в дурное общество. Но я думаю, у вас точно светское общество. И хорошо воспитанное.

– Спасибо, Ольга, за комплимент, – рассмеялся Лайош. – Они у меня точно аристократы.

Петри включил компьютер, а Ольга продолжала рассматривать библиотеку.

– Вы читаете книги в оригинале, господин Петри?

– Да.

– Невероятно, а сколько вы языков знаете?

– Одиннадцать.

– Ого, а я только три.

Лайош снисходительно улыбнулся.

– Вот доживешь до моего возраста – выучишь столько же, если не больше. Главное, чтобы были способности к иностранным языкам.

– Они у меня есть. По крайней мере мне так говорят родные и друзья. И мои бывшие учителя.

– Тогда все будет хорошо, Ольга… Ну, вот мой «Айбиэм»-аппарат, а в простонародье «Биг Блю», загрузился, и теперь можно приступать к делу.

Ракитина открыла свою дамскую сумку.

– Я готова… Вот фото с камеры видеонаблюдения отеля, – протянула ему лист Ракитина. – А вот данные его паспорта. По нему он регистрировался в московском отеле. Хотя, возможно, эти документы могут быть поддельными.

– Золтан Ковач? Кого-то он мне напоминает, даже очень напоминает… Если сбрить бороду и снять очки, то… Но проверим на всякий случай. У меня одна из лучших баз в Европе по преступникам. Иногда я консультирую наше МВД и спецслужбы. И не только в Венгрии, но и в Австрии, Швейцарии и Италии.

– А американцы обращаются к вам?

– Церушники слишком заносчивы чтобы иметь дело с венгерскими. специалистами. Тем более я – бывший коммунист и комитетчик. Значит, я их противник. Они все делают сами. У них куча тайных тюрем и центров по всей Европе. Как спрут, они опутали своими щупальцами европейские страны… Штаты сейчас рулят европейскими спецслужбами… Сейчас поищем, компьютер уже в работе…

Появилась улыбчивая Марта с подносом, где стояли две чашки ароматного дымящегося кофе, сливки, ложки, сахарница, и, поставив его на журнальный столик, тихо и, ничего не говоря, вышла из кабинета.

Петри взял кофе, положил в него два кусочка рафинада и тщательно размешал, Попробовав напиток на вкус, Лайош удовлетворительно кивнул.

– Отлично, – сказал Петри и, поставив чашку рядом с монитором, сел на стул с колесиками. – Ольга, угощайся.

– Я потом, господин Лайош, – вежливо отказалась Ракитина.

Глава 4. Балканская акула

– Сейчас, сейчас… – господин Петри пощелкал по экрану монитора компьютерной мышкой и через несколько минут замер. – Ага, нашел этого мерзавца… Я так я и думал. Моя память меня еще ни разу не подводила… Так… жмем «печать»… Так, «одна копия»… «выделенный фрагмент»… и снова «печать»… О'кей!..

Принтер загудел, и из него плавно выехал лист с цветной фотографией какого-то человека. Внизу снимка была надпись на английском: «wanted»(разыскивается). Петри протянул бумагу с изображением Ольге.

– Это он?

Ракитина утвердительно кивнула головой.

– Он» Только без бороды и очков. Какой красавчик! – невольно восхитилась Ракитина. – Темноволосый, загорелый… решительный волевой взгляд, белозубая улыбка. Поза раскованная и уверенная. Сложен великолепно. Ему даже не дашь пятьдесят лет, максимум сорок. Похож на какого-то голливудского актера. А кто это, господин Петри?

– Серджио Росси по прозвищу Балканская Акула. Так его прозвали в криминальных кругах за хищную и крепкую хватку, уж если он в кого-нибудь вцепится, то уже точно не отпустит. Ни живым ни мертвым. Он то ли румын, то ли венгр, то ли итальянец. А может быть, и серб. Бывший спортсмен, трехкратный чемпион Венгрии по смешанным единоборствам. Участвовал в войнах с хорватами, с боснийцами и албанцами. Его разыскивает Интерпол, наша полиция и полиция нескольких балканских стран. Даже ЦРУ им интересуется. Серджио – бандит высшего разряда. Заказные убийства, рэкет, похищения людей, продажа оружия, мошенничество. Обожает грабить состоятельных людей – эдакий балканский Робин Гуд. Обаятельный, хитроумный, легко сходится с людьми, волевой, дерзкий покоритель женщин. Очень опасный противник.

Ракитина встрепенулась.

– Опасный – это хорошо. Вот с таким бы мне «сразиться»! Для повышения необходимой для меня как воздух сыскной квалификации. Это как в карате: интереснее биться с сильным соперником, чем со слабым, от этого повышается мастерство, набирается опыт, и что самое немаловажное – адреналин кипит в крови.

– Не советую, Ольга, с ним связываться, ты еще молодой специалист, он тебе пока не по зубам.

– Это мы еще посмотрим! – с вызовом сказала Ракитина. – А состоит ли он в какой-нибудь националистической партии?

– Не знаю, он общается со всеми, кто ему выгоден – с националистами, с не националистами. По крайней мере, я никогда не слышал и нигде не читал, чтобы он говорил о своих фашистских взглядах. Мне кажется, что он больше по духу социалист или марксист. Его кумир – Че Гевара.

– И где его найти?.. – спросила Ольга и, заметив улыбку Петри, спохватилась. – Да, по-моему, глупый вопрос задала.

– Если бы мы знали, где он скрывается, то он уже сидел бы за решеткой, а мы имели триста тысяч евро на двоих.

– Ого! неплохие деньги. Нужно его обязательно поймать, тогда мы обогатимся.

– Или отправимся к Богу на аудиенцию, – рассмеялся Петри. – А вот смотри, его жертва – Габор Ференц. Под словом «его» ставим знак вопроса. Презумпцию невиновности еще у нас никто не отменял. И пока не доказано, что Ференца убил именно Акула, мы не можем говорить о Росси как об убийце… Значит, так, Габор Ференц… Да, он известен у нас. Богатейший человек. Вот информация… Я переведу… Мать Эва убита и зверски… опустим подробности… Отец Иштван убит двумя выстрелами в упор. Заказное убийство. Ни киллер, ни заказчик, не найдены. Дед Габора – Йозеф Ференц – умер на улице от инфаркта. Был когда-то начальником Бухарестской тюрьмы. Любопытная деталь: при нем сидела та самая маньячка Вера Ренци, о судьбе которой ты сегодня прочитала увлекательную книгу. Мадам Ренци погибла в тюрьме в тысяча девятьсот шестидесятом году при странных обстоятельствах. Была найдена надзирателем без признаков жизни в луже крови. Тюремный врач сослался на трагическую случайность: дескать, заключенная потеряла равновесие, упала, ударилась головой об каменный пол и от потери крови умерла. Было разбирательство по факту этой смерти, но оно в конечном итоге так и не выявило виновных. Йозеф Ференц, не желая излишней шумихи вокруг своей, персоны быстренько ушел в почетную отставку. Затем он неожиданно фантастично разбогател. Всем говорил, что ему досталось от дяди наследство из Америки. Правда, никто эту информацию не проверял. Внук Йозефа оказался прирожденным бизнесменом и приумножил богатства деда в разы. У него было множество отелей на Адриатике, на Средиземном и на Балатоне. Теперь, наверное, его жена будет заправлять всей этой гостиничной империей.

– Значит, Серджио Росси мы вряд ли найдем в Будапеште?

– Скорее всего, его можно отыскать в Загребе, Белграде, Бухаресте, Тиране, Праге или в Риме, но только не в нашей столице. Он не любит сидеть на месте, он перемещается по Европе со скоростью метеора, тем более он постоянно в розыске. И если он был здесь сегодня утром, то вечером он может оказаться в любом европейском городе. Он просто неуловим. Но попробуем его найти в Будапеште, как вы русские, говорите попытка – не пытка. Съездим к моему знакомому – старшему инспектору Яношу Якобы. Он служит в Национальном бюро расследований при Главном Управлении уголовного розыска. Может, он владеет какой-то информацией о Балканской Акуле.

– Метеор – это «падающая звезда», явление, возникающее при сгорании в атмосфере Земли осколков комет и астероидов. Рано или поздно эта звезда по имени «Балканская Акула» сгорит полностью. И мы ему в этом поможем.

– Пока этот метеор сгорит дотла, он еще наделает много шума. Это точно.

…Когда Петри и Ракитина освободились от дел, они отправились в центр города.

…Будапешт в это время жил своей жизнью. Он шумел и пестрел разнообразным людом. Туристы, вооружившись видеокамерами и фотоаппаратами, разбрелись по городу. Они «охотились» за памятниками старины. Вцепившись в путеводители, словно за спасительные соломинки, они шумными и веселыми ручейками обтекали главные достопримечательности венгерской столицы: Парламент, Королевский дворец, Замок Буда, Национальный музей, Цепной мост с каменными львами и др. Возле исторических памятников многочисленные ручейки сливались в одну небольшую речушку и, немного побурлив, разбегались по разным направлениям.

На площадях и улочках играли на скрипках уличные музыканты. Во фраках, в черных допотопных котелках. Нежная спокойная мелодия завораживала прохожих.

В кафе и ресторанах лениво потягивали пиво мадьярские аборигены, снисходительно взирая на любопытствующих чужеземцев. Казалось, в этом сытом буржуазном мире ничего не происходит сверхвыдающегося. Никаких эксцессов, никаких проблем. Все чинно и благопристойно.

Царила ясная погода. Лазурное мирное небо, белые облака. Сентябрь дарил жителям и гостям венгерской столицы ярко-солнечный и спокойный день.

…Первым делом Петри и Ракитина посетили Венгерскую национальную галерею. Дело в том, что она работала только до семнадцати ноль-ноль, а уже было полчетвертого. Они купили билеты и ринулись в музей. Галерея занимала три крыла Королевского дворца. На цокольном этаже демонстрировались средневековая и ренессансная скульптура, готическая деревянная скульптура и росписи по дереву. На первом этаже была выставка готических триптихов, а также работы австрийских художников барокко XVII века и венгерских живописцев и скульпторов XIX века. Второй этаж был отведён под современную венгерскую живопись и скульптуру.

Ольга очень любила живопись. Сама неплохо рисовала. В свое время с отличием окончила художественную школу, поэтому она любила посещать Музей изобразительных искусств имени Пушкина, а когда попадала в Петербург, то не вылезала из Эрмитажа и Русского музея. Особенно ей нравилось разглядывать полотна фламандских и голландских живописцев. Она могла стоять возле них часами.

А вот Венгерская национальная галерея внутри не особо впечатлила Ракитину. Окна пыльные, штукатурка местами обваливается. Музей явно уступал другим европейским галереям по уровню и ценности художественных полотен. А второй этаж – искусство после 1945 года – вообще ничего интересного. Но венгерская живопись откровенно удивила Ольгу. И хотя венгры учились у несравненных голландцев, они явно превзошли своих учителей! В довершении экскурсии Ольга и Петри поднялись на смотровую площадку на куполе дворца и полюбовались панорамой венгерской столицы.

Затем господин Петри и Ракитина отправились на гору Геллерт, названную в честь католического святого – Герарда Венгерского. На ее вершине находилась Цитадель – укрепление, которое построили в середине XIX века, чтобы контролировать город. А возле нее – современная зона отдыха с ресторанами, пивными, барами и кафе, и даже купальня и гостиница с водолечебницей и бассейнами. У стен Цитадели возвышался четырнадцатиметровый Памятник Свободы в честь освобождения страны от фашистов – фигура женщины с поднятой пальмовой ветвью в руке.

После Цитадели Ракитина и Петри ближе к вечеру они побродили по набережной Дуная, а затем бывший чекист спросил у девушки:

– Ты сладкоежка, Ольга?

– Да еще какая! – невольно воскликнула Ракитина.

– Тогда идем на «сладкую» экскурсию.

– Сладкую? Это интересно…

Сначала они зашли в самую знаменитую кондитерскую Будапешта – «Жербо», где был большой выбор истинно классических венгерских пирожных. Потом посетили кофейню «Базилика», где Ольга полакомилась мороженым, сделанным в виде розочки… И в конце «сладкой экскурсии», они зашли в кофейню «Ретеш ХазЦ», где попили кофе и отведали знаменитый ретеш-штрудель. Ольга выбрала вишневый с грецким орехом, а Петри – яблочный и тоже с орехом.

Затем Петри отвез Ольгу до гостиницы, а сам поехал к себе домой.

Ракитина долго не могла заснуть: ее переполняли положительные эмоции – слишком много впечатлений за один день! Национальная галерея, гора Геллерт, Цитадель, великолепные штрудели… А этот Серджио Росси! Балканская Акула! Он поразил девушку до глубины души: явное несоответствие внешности человека роду его деятельности! Ольга время от времени доставала портрет Серджио Росси и размышляла о преступнике.

«Такому человеку лучше сниматься в фильмах, чем убивать и грабить людей. Интересно, а какой он на самом деле? Жестокий, безжалостный, бессердечный? Или наоборот, мягкий, романтичный и сентиментальный. Есть ли в нем что-то человеческое? Или он неисправимый злодей – абсолютное зло! Встретиться бы с ним на кривой дорожке и поговорить… обо всем… Как мужчина он конечно интересен… Любопытная личность… Что-то в сон клонит…»

Так Ольга и уснула с портретом в руках.

…Как и ожидалось, поиски Росси не увенчались успехом. О нем не было ни слуху и духу. Видимо, лег на дно. Или укрылся в другой европейской стране. Ракитиной волей-неволей пришлось возвращаться в Москву.

Когда Петри провожал Ольгу на железнодорожном вокзале Келети– Восточный, он протянул ей увесистый полиэтиленовый пакет с ручками.

– Это для Андрея Григорьевича. Сало, колбаски… Он это любит… А вот пять евро для него, смотри не потеряй, эта монета стоит очень дорого. В ней – микропленка.

Ракитина положила монету в дамскую сумку.

– Что вы, господин Петри, не переживайте, доставлю точно по назначению… А я уже почти по-венгерски научилась говорить. Очень трудный язык для изучения. Много бывает согласных букв в одном слове, не выговоришь. Кёсёнём – «спасибо», нэм – «нет», игэн – «да», сиа – «привет», ходь вадь – «как дела».

– Молодец! Я тебе вышлю русско-венгерский разговорник. А ты думаешь, русский язык для венгров не сложен для обучения? Русский вообще один из сложнейших языков мира. Там куча падежей, окончаний, суффиксов и так далее.

– Поэтому мы и разговариваем на английском – самом легком и непритязательном языке для усвоения.

– Верно… Значит так, Ольга, как появится Серджио в Венгрии или в другой стране или его задержит полиция, я сразу сообщу тебе. И сразу выезжай – я снова встречу.

– Спасибо за все, господин Петри, и прощайте! Висонтлааташра!

– Висонтлааташра, Ольга!

Лайош Петри поцеловал Ракитину в щечку, она признательно улыбнулась и, потянув за собой свой дорожный чемодан, зашла в вагон. Затем она встала у окна и, когда поезд тронулся, помахала на прощание ручкой господину Петри, а тот помахал ей в ответ.