Текст книги "Черничное королевство"

Глава 8. Ограбление

С утра Беска и Авантюрист начали готовиться к походу в музей деловито, серьезно и без традиционных шуток и подколок. Девушка положила в рюкзачок кучу странных подозрительных свертков и повесила на внутреннюю сторону куртки ножны с внушительным ножом или скорее кинжалом странного белого цвета. На замечание Славы, что на входе в музей стоят рамки металлоискателей, отмахнулась, заявив, что клинок костяной и точно не зазвенит:

– У фаната Дюны во сне сперла. Очень полезная штука. Острый, крепкий, но как металл не распознается.

Авантюрист же наоборот – выложил из карманов несколько странных предметов и оставил на столе. На немой вопрос пояснил: «чтобы не гремело».

Он и от Славы потребовал попрыгать и заставил выложить из брюк звенящую мелочь и паспорт, хотя к Беске с такими дурацкими просьбами почему-то не приставал.

Слава очень нервничал. Подумать только: еще несколько дней назад он спокойно ходил в школу и самым страшным приключением в ближайшей перспективе был только грозный ЕГЭ. Тогда казалось, что так будет еще целую вечность, то есть до выпускного.

И вдруг по щелчку пальцев все изменилось, как будто неизвестная волшебница перенесла его одним мигом в сказочный сон. Он встретил свою принцессу и теперь, находясь в розыске в России, живет в Копенгагене и готовится к ограблению музея в Лондоне в составе организованной преступной группы.

Его личность рано или поздно опознают по камерам. Даже если все пройдет удачно, то он будет в розыске еще и в Британии, и, небось, во всей Европе. Интересно, что подумают одноклассники, если вдруг его рожу покажут в новостях?

Хотя находиться в розыске – это слишком оптимистичный сценарий. Слава был уверен, что его сегодня арестуют, и уже мысленно прощался с новыми товарищами. Им-то хорошо: Беске достаточно выскочить на улицу под дождь, ее и след простыл. Авантюрист – опытный мошенник с повадками спецназовца. Почему-то Слава был уверен, что тот уже просчитал несколько альтернативных путей отступления, если что пойдет не так. В их компании бывший школьник как третье колесо у мотоцикла. Если отстегнуть и выкинуть, то только быстрее поедешь. Вот его-то и оставят в качестве жертвы полиции. Все равно сдать подельников не сможет, ведь даже адреса базы не знает.

Нет, в плане Бески внешне все выглядело логичным и красивым. Слава спустится с лестницы до того, как наверху грянет тревога, и подождет друзей у выхода на улице. Сразу, как они выбегут с чашей в руках, все вместе прыгнут обратно в Копенгаген. Только вот ему до сих пор было совершенно не ясно: как именно он должен заставить сработать сигнализацию на втором этаже, да еще с отсрочкой. Беска сказала, что все покажет на месте. Кроме того, в охране тоже не лохи полные служат. Схватят его, как только он какую-то пакость у экспонатов учудит, и все.

Бросать новых друзей, отказавшись участвовать в афере, он тоже не хотел. Как-то так внезапно случилось, что в жизни у него не осталось никого ближе, чем эта девушка-мечта из детства и ее странный спутник. Слава спинным мозгом чувствовал, что только рядом с ними у него есть надежда выжить. Иначе оставался только один путь – на больничную койку месяцев через девять, чтобы врачи недоуменно разводили руками, дескать странный случай дистрофии мышц и не переваривания белков. Спишут все на обострение непонятной генетической болезни и защитят пару диссертаций про его странный случай после того, как в его теле поковыряется патологоанатом.

Лондон встретил их типично английским стереотипным туманом. Таким плотным, что даже припаркованные автомобили на другой стороне улицы можно было с трудом различить. Они опять честно купили билеты и миновали охрану. Слава безумно нервничал, и один из секьюрити обратил на это внимание и проводил его долгим внимательным взглядом. Останавливать, однако, не стал.

Они поднялись на второй этаж, где в первом же зале Беска огляделась и указала на странный блестящий золотом предмет. Надпись рядом гласила, что это «Пелерина из Молда». Больше всего экспонат походил на древний женский топик из чистого золота.

– Такую драгоценность не могли оставить без сигнализации. Значит, первую партию положишь сюда, на стык стекла с полом. Потом идешь в следующий зал…

Они прошли через арку и оказались в кельтской экспозиции. Там Беска мгновенно указала на ржавый шлем с лицевой маской:

– Вот. Доспех самого Беовульфа. Не знаю, кто такой, но, судя по расположению, знатный воин. Тут прилепишь вторую часть. И после этого уверенно, спокойно и ни в коем случае не бегом, пойдешь к выходу. Понял?

– Что лепить-то? – нервно облизнув губы, спросил Слава.

Беска достала из рюкзака небольшой сверток и высыпала на ладонь горсть сушеной травы.

– Вот. Нужно хорошенько плюнуть, растереть до состояния мятого хлебного мякиша и тут же прилепить в нужное место. Понял? Ну мы пошли.

– Стой! – вскрикнул он слишком громко. Несколько посетителей оглянулись на них, и Слава продолжил шепотом. – А в какой момент мне это делать?

– Да какая разница? Дай нам время дойти вниз и все.

– Нет. Нужно точно момент назначить, – он показал на часы на стене.

– Чудак. Все ты цепляешься за свои условности. Время нельзя измерить точно – это субъективное понятие. Часы тебя только собьют с толку.

– Ну скажи через сколько минут начать. Пожалуйста, – Слава очень нервничал. Ему казалось, что так планы ограбления точно не делаются.

Беска вздохнула:

– Сейчас десять пятнадцать. На путь вниз и подготовку нам минут пять за глаза хватит. Ну накинем еще минут пять, чтобы я подготовилась к взлому замка, так что ровно в десять двадцать пять начинай. Я уже буду готова схватить чашу. Запомни, сначала шлем, потом золотище, потому что оно ближе к лестнице. И сразу вниз. Понял?

Слава кивнул и уточнил:

– А что это за смесь? Она взорвется?

– Это разрыв-трава. И запомни: именно плюнуть, а не помочить водичкой! Иначе не сработает.

– Так ты ее все-таки нашла?! – воскликнул он, вспомнив, как они сидели на берегу реки в первый раз.

– У колдуна из банки стащила, – отмахнулась Беска и тут же решительно добавила. – Все, мы пошли, – и быстрым шагом направилась прочь из зала. Авантюрист ободряюще хлопнул его по плечу и подмигнул:

– Не дрейфь! И не с таким справлялись, – и удалился вслед за напарницей.

Слава уставился на часы. Потом спохватился, что стоящий посреди зала истукан точно привлечет ненужное внимание охраны, поэтому отошел к стене и стал медленно продвигаться к шлему, делая вид, что осматривает другие экспонаты.

Тут он заметил окно, только совсем бестолковое. Оно располагалось почти у самого потолка и все, что там можно было увидеть, это согнутые сильным ветром верхушки деревьев. Вылезти в него без специальной стремянки не смогла бы ни Беска, ни Авантюрист.

В соседнем зале, где он должен был начинать преступление, часов не было. Хорошо, что при нем были его командирские. Он вернулся назад и установил свою минутную стрелку точно по часам музея.

Оставалось еще четыре минуты.

Как завороженный он следил, как секундная стрелка не спеша описывает круги. Первый, второй… третий.

Все! Нужно начинать! И тут у него во рту пересохло так, что плюнуть просто не получалось. На языке и небе царила настоящая Сахара. Нужно было сбегать попить, да только теперь не успеть? Отложить бы всю операцию всего минут на пять, да только как сообщить Беске о задержке? Телефон остался у бедняги официанта в Арзамасе, а бежать стремглав вниз, крича «подожди» – означало точно привлечь внимание всей охраны. После этого их схватят просто так, для профилактики. Главное – вот остолоп – сам же настоял на привязке к точному моменту. Сейчас Беска начнет раньше, чем он, и попадется!

Слава нервно оглянулся и заметил парочку пожилых японских туристов. Один из мужчин держал в руке открытую пластиковую бутылку воды.

В обычной жизни Слава даже помыслить не мог, что может так поступить: подлететь, вырвать бутылку из рук и жадно, залпом, сделать несколько глотков.

Вернув воду ошалевшему от такой наглости японцу, Слава бросился обратно к шлему. Плевать уже на то, что такие метания явно привлекли внимание секьюрити. Пусть его схватят, лишь бы у Бески все получилось.

Он плюнул на ладонь, добавил из кармана щепотки странной травы, скатал из получившейся смеси колбаску, как из пластилина, и быстро прилепил ее в угол стекла и пола. Японцы напряженно следили за его действиями. Слава, стараясь не бежать, перешел в соседний зал к пелерине и повторил те же действия, после чего максимально быстрым шагом двинулся к лестнице, но, к своему ужасу, увидел у перил человека в форме, возле которого эти два недоделанных самурая интенсивно размахивали руками и пытались что-то объяснить. Они заметили Славу и тут же синхронно указали на него пальцами. Охранник нахмурился и направился в его сторону.

Слава развернулся и быстрым, периодически переходящим на бег шагом, двинулся вглубь музея. Где-то там должна была быть вторая лестница, симметричная этой, и еще один выход, через который запускали организованные экскурсионные группы, если верить указателям во дворе музея.

Сирена грянула, когда до лестницы на первый этаж оставалось всего метров десять. Слава присел от неожиданности, а затем уже, не сдерживаясь, рванул бегом вниз. Хорошо, что он был не одинок: немногочисленные утренние гости музея решили, что сработала пожарная сигнализация, так что на улицу он вылетел в составе достаточно большой группы испуганных туристов.

Проблема была в том, что вход возле египетского зала, через который они попали в музей и из которого должна была выбежать Беска, располагался с диаметрально противоположной стороны здания.

Слава помчался бегом так, как даже в школе по секундомеру не бегал. Миновав длинную сторону музея, он уже начал задыхаться, но его подстегивала мысль о том, что если опоздает, то навсегда лишится друзей. Они-то убегут в Данию, а он останется на Лондонской улице, пока полиция не арестует его как участника ограбления.

И только уже подбегая ко второму углу, за которым должен был открыться вид на нужный вход, он понял, что за смутная тревожная мысль билась на краешке сознания, пытаясь достучаться до паникующего мозга: что в окружающем мире было не так. Он внутренне уже был уверен, что все давно пошло крахом и вовсе не из-за его проволочки, только пока никак не мог понять, почему, а тут вдруг осознал.

Надвигающаяся буря уже обрушилась на город сильным ветром. Минут через двадцать-тридцать, судя по сиреневой туче вдали, Лондон должен был накрыть мощный ливень, но сейчас ураган изорвал в клочья и развеял без следа туман.

Беска не могла нырнуть в Копенгаген. В воздухе уже не было капель.

Он повернул за угол и чуть не столкнулся с друзьями. Ему повезло, что Беска с Авантюристом решили бежать именно в эту, а не в противоположную сторону.

– Где ты пропадал?! – возмущенно крикнула девушка. Слава впервые видел ее настолько испуганной. Ее зрачки были расширены так, что глаза казались угольно черными. Она, не дожидаясь ответа, схватила его за руку и потащила за собой.

При других обстоятельствах Слава бы показал ей, как быстро может бегать… если бы не оставшаяся за спиной длинная дистанция жуткого спринта. Сейчас он еле ноги волочил, жадно хватая ртом воздух, как вытащенная на борт лодки селедка.

Сзади послышались крики. За ними все-таки началась погоня. Где-то взревел мотор и полицейская сирена, и Слава понял, что сбежать не выйдет. На пустых улицах их точно догонят.

Авантюрист тоже это понял. Он на бегу указал Беске на поворот впереди:

– Там направо! Через три дома слева будет турецкий хамам. Там пар. Поняла?

– А ты? – крикнула она.

– Я отвлеку погоню. Бегите!

Авантюрист развернулся и спокойно пошел обратно, навстречу мигающему автомобилю полиции.

Беска на бегу несколько раз поворачивалась, пытаясь увидеть, что происходит с Авантюристом. Выражение на ее лице было растерянное. Она даже губу закусила так, что кровь выступила.

Как только они нырнули за угол, позади раздались выстрелы. Стреляли точно не в них – на таком расстоянии это было бы бессмысленно.

Как смерч они ворвались в баню, промчались сначала мимо толстой восточной тетки-администратора, невзирая на ее вопли, потом через раздевалку, вызвав настоящий переполох среди находящихся там мужчин, и наконец попали в парную.

Слава даже моргнуть не успел, как тут же очутился под сильнейшим теплым ливнем среди убогой грязной деревни. Несмотря на непогоду, местные жители не сидели дома, а ходили по улице в смешных плетеных шапках, доходивших сзади до колен и больше всего напоминавших перевернутую лодку.

– Где это мы? – спросил Слава.

– Тебя только это интересует? Все постоянно хочешь выведать и уточнить! Вечно нудишь свое: «где мы, что это?!» Это самое главное, по-твоему, да?! – истерично крикнула Беска, в раздражении отбросив его ладонь в сторону. – Авантюрист там… и все из-за тебя! Как только ты увязался с нами, все пошло наперекосяк!

Слава мог бы возразить, что это не он увязался, а она приказала ему пойти, включив в план ограбления, и именно благодаря ему она уже получила и рог, и перо, но понял, что это было бессмысленно. В таком состоянии она не станет слушать.

– Туман тоже я разогнал? – мрачно уточнил он.

Беска в отчаянии зарычала как раненая пантера и отвернулась.

– Он выкрутится, – сказал после затянувшейся паузы Слава, откидывая со лба мокрые волосы. Дождь здесь был не чета европейским. Лило так, как будто они под водопадом стояли. Беска сейчас выглядела жалко и трогательно. Как мокрый котенок, случайно свалившийся ванну. – Я знаю, что он выкрутится. У него должен быть план. Он и хамам этот заранее приметил. К нему и бежал. И второй путь отступления для себя наверняка тоже нашел.

Беска всхлипнула:

– Он не всесилен. Он хорохорится все время, но я уже однажды спасла его жизнь. А сегодня не успела. Не сориентировалась! Не рассчитала! Не почувствовала! – она стегала себя этими словами как плетью.

– Он еще вернется, – уверенно сказал Слава.

– Как? Куда? Он же не умеет скользить сквозь дождь. Он застрял там без документов. Хорошо, если жив еще. А я не умею перемещаться к нужным мне людям. Только к конкретному месту, в котором уже была или могу четко представить, – пробормотала она, вытирая глаза, как будто под таким ливнем этот жест имел хоть какой-то смысл.

– Так все-таки, где мы? – повторил Слава, стараясь выглядеть спокойным.

– Деревня одна в Индии. Самое дождливое место на Земле. Я не смогла пробиться в Копенгаген. Наверное, там тоже ясно, – тихо сказала она, бессмысленно глядя на черную чашу в руках, – а там все осталось. И перо, и пирамидка, и рог…

Она неожиданно упрямо и резко мотнула челкой и швырнула чашу на землю:

– Все пропало. Все зря! Решено! Я ухожу на ту сторону. Сейчас же! В этом мире больше нечего делать.

– Как? Почему? Зачем? Давай просто подождем, когда в Дании опять моросить начнет и вернемся на базу. Авантюрист попытается туда же приехать. Внутри Европы это не так сложно…

– Нет. Все рухнуло. Я чую, что погода там изменилась надолго. Не знаю, как описать. Там неделю теперь солнечно будет. За это время полиция с нашими фотографиями легко найдет базу. Мы же не прятались от камер, когда там ходили. Я гуляла по окрестностям и засветилась везде, где только можно. Вернемся туда через неделю – и нас схватят. Нет, идея с компасом полностью провалилась. Надо выкинуть этот вариант из головы. Теперь у меня остается последний шанс найти убийцу.

– Это какой? – настороженно спросил Слава.

– Тени, что нас преследовали. Я должна поймать одну из них и допросить, кто их послал. Во сне я не справлюсь – как мы убедились, они сновидцы покруче тебя. Я должна встретить их в реальности, а это можно сделать только на той стороне. Так что я иду туда. Если хочешь, заброшу тебя обратно в этот твой Арзамас или твое Соримышково. Там как раз дождь.

Вернуться сейчас назад и постараться забыть все эти приключения? Слава на секунду зажмурился и представил, каково это. Прежней размеренной жизни все равно никогда не будет. Ни знакомой школы, ни старых друзей. Его поймают и поместят в детский дом, где он тихо сдохнет от яда зазеркальника.

– Нет! Я пойду с тобой!

– Зачем? Это очень опасно. Да и ты, прости, будешь мне только обузой… как сегодня, – она жестко взглянула ему в глаза.

Слава проглотил обиду. Не время отстаивать свое достоинство.

– Авантюрист правильно говорил, что у тебя мозгов нет. Одни эмоции и яростный напор. Если его нет рядом, должен быть еще кто-то, кто скажет, что ты делаешь глупость. Я не могу отговорить тебя сейчас от того, чтобы бежать на ту сторону, но там… там я очень постараюсь тебя защитить.

– От кого? – криво усмехнулась Беска, скептически оглядев его с ног до макушки.

– От тебя самой, – твердо ответил он и выдержал ее яростный взгляд.

Беска вздохнула и шумно выдохнула, демонстрируя свое раздражение.

Ну хорошо, мой разумный герой. Пошли! – она схватила его за руку и резко дернула, перемещаясь в новое место.

Глава 9. Другой мир

Слава никогда в жизни не уезжал из Нижнего. Бабушкина деревня не в счет – она была в той же области. Это как отростки большого города, раскинувшиеся по близлежащим горам и полям. Ложноножки амебы, которая нащупывает среду попитательнее, чтобы вырасти в ту сторону.

Последняя неделя продолжала шокировать с каждым днем по нарастающей.

Сначала смерть бабули и случайное попадание в Арзамас. Первый незнакомый город, в котором он побывал. Потом вдруг за одно мгновение на день возник Копенгаген. Скоростным промчавшимся мимо с ревом сирены поездом стремительно промелькнул Лондон.

Теперь Слава вообще вылетел за пределы родного мира, оказавшись черте где. Что ж, последние месяцы его жизни обещали быть очень насыщенными. Такими темпами еще через неделю придется колонизировать Марс или гулять по спутникам Юпитера.

То, что это место вряд ли находится на Земле, было очевидно просто потому, что такой высокий лес ни в России, ни в любой другой стране просто не мог вырасти. Обычная шестнадцатиэтажка потерялась бы под кронами, даже не достав до середины стволов.

Да и сами деревья не очень походили на земные. И дело было даже не в цвете листвы – осенью в саду у бабушки и не такие оттенки встречались. Подумаешь, изумрудный и темно-фиолетовый. Высоченные стволы были многоярусными. Крона располагалась не в самом верху, а этажами по всему стволу. Возможно, что лес был даже выше, чем казалось, и продолжался где-то там, за пределами видимости.

Запах тоже был неправильным. Не лесным. Только что на их глазах закончился дождь, но ни прелых листьев, ни гниющего дерева, ни прочих обычных ароматов чащи не ощущалось. Здесь пахло цветами, как будто Слава стоял на лугу, и вдобавок к этому еще примешивался оттенок грибниц, как из теплицы с шампиньонами.

– Где мы? – спросил он на автомате и тут же понял, что выглядит идиотски с этим своим вечным вопросом.

– В лесу, – спокойно и несколько рассеяно ответила Беска, – где-то. Я не знаю, насколько безопасно тут появляться в населенных областях.

– Как? Ты же тут уже жила!

– Я очнулась на операционном столе у колдуна, что обитал в самой чаще, а потом сидела на цепи у него в подвале, как собачонка, представляешь? Когда я расправилась с ним, освободилась и выползла наружу, то сдуру сунулась в первое попавшееся селение, где меня чуть не убили какие-то гоблины.

– Что, прямо гоблины? – удивился Слава, представив себе персонажей из фильма про хоббитов.

– Да кто их разберет! Ты сейчас как зануда хочешь в породах всяких уродцев копаться, так же, как недавно мне мозг по поводу единорогов клевал? Нелюди в той деревне жили, на лицо ужасные, а внутри еще хуже. Увидели меня и давай гнать прочь и кидаться камнями. Кто-то даже лопатой норовил огреть. Как вспомню, в каком отчаянии тогда была, так до сих пор мурашки на спине. Ненавижу! Ненавижу этих местных тварей! Жила некоторое время в избе колдуна, почитала там кое-чего, поняла, что со мной произошло. Начала осваиваться, а однажды случайно через дождь попала к вам в мир.

– Как это – случайно попала? – удивился Слава.

– Не знаю. Как будто вспомнила, как это. Шла под дождем, жутко хотела есть и тут как зуд такой возник. Словно еда где-то рядом, а я, дурочка, не вижу ее. Потянулась мысленно, шагнула и бах – оказалась у кафе в твоем мире. Испугалась я тогда жутко: все эти машины, шум, грохот, вонь… огромный город. Забежала, схватила пироги с витрины и обратно под дождь и домой. Как-то само получилось. Потом любопытно стало – там у вас все-таки люди, а не чудики какие. Начала экспериментировать и чаще заскакивать в тот город. А потом наткнулась на Авантюриста. Он помог мне парой советов. Разговорились… и поняли, что будем полезны друг другу. Он подсказал, что в твоем мире в большом городе у нас будет больше возможностей…

Она замолчала и внимательно огляделась.

– Что? – спросил Слава и тоже заозирался.

– Да ничего… показалось, наверное.

– Но ты же говорила, что вы сюда вдвоем с Авантюристом еще ходили и ноги еле унесли.

– Угу. На гравюре колдуна был цветок один нарисован. Непонятно, как его применять, но я решила его заранее достать и засушить. Видела такой неподалеку от его избы. Так что скользнули мы с Авантюристом сюда вместе. Там на нас тени и напали. И дождь, как назло, кончился. Прямо как сейчас. В общем, если бы убегая водопад не встретили, то растерзали бы нас прямо там. Да и цветок так и не сорвала. Отцвели они уже, а по листьям поди, найди. Я ж его не запоминала подробно. Так что хотя я тут вроде как родилась и была убита, но понятия не имею, как этот мир устроен. Лес – самое безопасное и знакомое мне место.

Она опять огляделась:

– Слушай, давай на ходу дальше болтать. Что-то мне тут не нравится. Холодок по спине, а я своей чуйке верю. Нам туда, – Беска махнула рукой.

– А что там?

– Деревня или типа того. Оттуда пахнет иначе.

Слава принюхался. Беска скептически хмыкнула:

– Куда тебе, вонючке, что-то учуять? У тебя все обоняние отбито шампунями вашими.

Идти по густому плотному лесу было непривычно и непросто. Влажные мясистые листья покрывали всю землю и на каждом шаге нога с чавканьем погружалась в растительный сок очередного раздавленного цветка или кустика. Слава оглянулся, чтобы посмотреть на следы и понял, что спрятаться в этом лесу будет непросто. Отпечатки ног были даже более заметны, чем на свежевыпавшем снегу. Хотя, как ни странно, Беска следов почти не оставляла. Слава внимательно посмотрел на ее походку.

Похоже, что девушка даже сама не осознавала, что автоматически перешла на очень странный кошачий шаг, когда стопа сначала мягко скользит по земле некоторое время, находит свободный клочок и только тогда аккуратно наступает.

Он еще раз оглянулся на свои варварские отпечатки и только благодаря этому заметил черный всполох далеко за стволами деревьев. Почти на пределе видимости. Он даже засомневался – не показалось ли за дрожанием массы листьев, но по мурашкам страха на кончиках пальцев понял, что не ошибся.

– Тени! – шепнул он.

Беска стремительно оглянулась, пару секунд вглядывалась через колышущиеся ветки и листья, и вдруг зашипела от злости.

– Да как они меня находят?!

Она схватила Славу за руку и побежала. Он тут же вырвал ладонь и постарался показать, что и сам неплохо бегает. Только вот спринт по болотам – а чавканье под ногами было такое, будто на каждом шаге в грязь наступаешь – оказался очень непростой штукой. Беска его здорово опережала. Она порхала по поваленным стволам деревьев и лежащим веткам и как-то всегда угадывала, куда наступить, чтобы не провалиться в липкую растительную жижу.

Он обернулся на ходу, чтобы убедится, что тени их опять догоняют. Здесь, в реальном мире, они выглядели чуть иначе – более четкими и похожими на огромных людей, а не просто размазанные силуэты. Эти твари, похоже, вообще не касались земли, а перелетали большими прыжками от ствола к стволу, как огромные белки. Там, где Беска со Славой огибали завалы веток или густые заросли, их преследователи просто перелетали преграду по воздуху.

Шансов сбежать от них, если не случится какого-нибудь чуда, вроде водопада или неожиданного дождя, не было никаких.

– Там селение! – крикнула Беска, показывая вперед.

Слава как ни вглядывался, но никакого просвета в лесу не видел. Не было даже намека на опушку. И только спустя еще пару мучительных минут, когда сердце было готово разорвать ребра и выпрыгнуть из груди, он разглядел дома на деревьях. Больше всего они напоминали свернутые листья, в которых прятались куколки бабочек в саду, только тут масштаб был совсем другой.

На земле тоже было несколько строений из веток, соломы и листьев. Только как эти домишки Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа спасут от огромных свирепых монстров?

Слава опять обернулся, чтобы с ужасом увидеть, что преследователи уже совсем близко. Он бы даже смог разглядеть их лица, если они у теней вообще были.

И тут он, естественно, споткнулся о незамеченную ветку и, смачно чавкая растительным соком, растянулся во весь рост. Попробовал вскочить, заскользил ладонями по раздавленным листьям и неуклюже и беспомощно ткнулся носом в землю.

Это был конец. Стремительно мчавшиеся тени должны были настигнуть его через пару мгновений. Слава поднял голову и взглянул на Беску – хоть она-то успеет убежать? Но эта дуреха, оказывается, развернулась и, закусив губу, теперь мчалась обратно к нему.

– Беги! – крикнул он изо всех сил, но она не послушалась.

«Все-таки я ее подвел!» – с горечью подумал он. Без него и с Авантюристом у них был бы другой план в музее, где все прошло бы как по маслу, и сейчас она осталась бы жива.