Текст книги "О праве войны и мира"

VI. Происхождение наследования путем заступления, называемого представительством

Так как обычно отец и мать проявляют заботу о своем потомстве, то, пока родители находятся в живых, деды и бабки свободны от обязанности обеспечивать их детям пропитание. Если же обоих родителей или одного из них нет в живых, то справедливо, чтобы дед и бабка вместо умерших сына или дочери приняли на себя заботы о внуках и внучках. Это в равной мере распространяется на прародителей более отдаленных степеней. А отсюда берет свое начало право, в силу которого внук, по словам Ульпиана, выступает вместо сына[479]479
  Евреи говорят: «Сын является преемником даже в могиле», а также: «Сыновья сыновей – сами как бы сыновья». Об этом праве как о праве естественном упоминает Иакхиад в толковании «На Даниила» (V, 2). «Справедливее всего, очевидно, наследование внуков и внучек вместо их отца», – говорит Юстиниан в разделе Институций о наследствах, переходящих без завещания. Эйнхард в жизнеописании Карла Великого приписывает это благочестию: «Потомки всякий раз заступают место своего родителя», – по словам Михаила Атталиата.


[Закрыть]. Модестин говорит: «Сын занимает место умершего отца»; а у Юстиниана сказано: «Он вступит в очередь отца» (L. Si qua poena. D. de lis qui. s. v. al. iur. s. L.2. Nec totum. D. de exc. tut Novel, ut fratrum fllil. In pr. Legatlone ad Calum.). Исей в речи о наследстве Филоктемона называет это же самое «заступать место». Филон Иудейский пишет: «Внуки по смерти родителей занимают у дедов место сыновей».

Такое заступление последующими поколениями[480]480
  Так, при распределении городов по жребию между Гераклидами один жребий выпал на долю Прокла и Эврисфена, как происходящих от Аристодема, против Темона и Ксенофонта. Об этом упоминает Аполлодор (кн. II), Павсаний («Коринфика»), Страбон (кн. VIII).


[Закрыть] открывающегося наследства новейшие юристы предпочитают называть представительством.

Оно имело место также у евреев, как с очевидностью показал раздел земли обетованной среди сыновей Иакова. Подобно тому как сын и дочь взаимно являются ближайшими родственниками, так и дети, родившиеся от сына и дочери, являются таковыми, по словам Демосфена в речи «Против Макартата».

VII. Об отречении от наследства и о лишении наследства

То, что мы до сих пор говорили о предполагаемой воле, имеет место постольку, поскольку отсутствует изъявление противного. Среди такого рода изъявлений у греков в первую очередь встречается отречение от наследства, у римлян – лишение наследства[481]481
  См. «Баба Кама» (гл. IX, 10); см. ниже, XXV.


[Закрыть]. Все-таки тому, кто не заслужил смерти своими преступлениями, причитаются средства существования по вышеприведенным основаниям.

VIII. О праве незаконных детей

1. Но следует также добавить еще одно изъятие из правила, а именно – применительно к случаю, когда достоверно не установлено происхождение ребенка от данного отца. Правда, в вопросах факта вообще не может быть полной достоверности. Однако то, что происходит на глазах у людей, имеет своего рода достоверность на основании свидетельств. В этом смысле говорится, что мать всегда известна, потому что имеются свидетели, присутствовавшие при рождении или воспитании детей. В отношении же отца не может быть такой степени достоверности, на что указывает Гомер, говоря:

 
Рода никто своего не ведает сам по себе.
 

Менандр повторяет то же:

 
Никто не знает, от кого произошел.
 

Он же в другом месте говорит:

 
Нежней отцовской материнская любовь,
Известней ей свое потомство, чем отцу.
 

Оттого необходимо найти какое-нибудь основание, в силу которого было бы возможно установить отца любого потомства. Таким основанием служит брачный союз, заключенный в естественном порядке [in terminis naturalibus], то есть сожительство, коим устанавливается подчинение жены мужу. Но если известно каким-нибудь иным способом, кто был отцом ребенка, или если отец сочтет для себя это установленным, то тогда потомство естественным образом должно наследовать на том же основании, как и любое иное. А если чужой заведомо считается вместо сына[482]482
  Или внук, усыновленный вместо сына, как Яковом – внуки Ефраима и Манассия.


[Закрыть], то есть в качестве усыновленного, разве же он не наследует в силу предполагаемой воли?

2. Внебрачные дети, даже после того как законом введено их отличие от законных («потомство, хоть законного не хуже, однако же законом утесняется», – как сказано у Еврипида, могут тем не менее быть усыновлены, если этому не препятствует закон. Это некогда дозволял римский закон Анастасия, но впоследствии в целях поощрения законных браков был установлен более сложный способ приравнения внебрачных детей к законным, а именно – путем представления их в собрание высших должностных лиц и путем последующего законного бракосочетания родителей (L. lubemus. С. de natural lib.). Примером древнего узаконения внебрачных детей служат сыновья Иакова, приравненные их отцом к сыновьям его от свободных матерей и наделенные равными долями наследства.

3. Может, с другой стороны, случиться – не только в силу закона, но также в силу соглашения, – что дети, рожденные в браке, получают только пособие на пропитание[483]483
  Как некогда прочие сыновья после первородных в мексиканских владениях.


[Закрыть] или даже исключаются из наследования. Брачный союз, заключенный на основе подобного соглашения, даже со свободной женщиной, евреи называют конкубинатом. Таковым был, например, союз Авраама с Кефурой, дети которой поэтому наравне с Измаилом, сыном служанки Агари, получили дары, то есть некоторые завещательные отказы, но в наследовании не участвовали (кн. Бытие, XXV, 6). Этого рода браки сейчас называются морганатическими браками. От них по своим последствиям почти не отличаются вторые браки у обитателей Брабанта[484]484
  См. подобный закон у древних бургундов (кн. I, разд. I, 2).


[Закрыть], ибо собственность родителей на земельное имущество, имеющееся при расторжении первого брака, переходит к детям от этого брака.

IX. При отсутствии детей, если нет ни завещания, ни определенного закона, родовое имущество должно переходить к тем, от кого оно досталось, или к их детям

1. Когда нет детей, к которым естественно переходит наследство, положение сложнее, и ни в чем законы не представляют большего разнообразия. Тем не менее все это разнообразие может быть сведено к двум главным источникам, из которых один учитывает близость степени родства, а другой предусматривает возвращение имуществ туда, откуда они происходят, согласно пословице: «Отчина – родственникам отца, материнская часть – родственникам матери».

Нам кажется, что необходимо всячески различать отцовское, или родовое[485]485
  По-еврейски – «морашах».


[Закрыть], имущество, пользуясь терминами, принятыми в формуле, которой налагалась опека на имущество расточителя, и благоприобретенное имущество[486]486
  По-еврейски – «нахалах», такое же различие см. в «Бургундском законе» (кн. I, разд. I, 1).


[Закрыть]. К первому относятся следующие слова Платона: «Я, законодатель, постановляю, что вы не являетесь хозяевами самих себя и что ваши владения не являются вашими, но что все принадлежит вашему роду, не только тому, который был, но также тому, который будет». На этом основании Платон предлагает, чтобы «отцовский удел» возвращался в ту семью, откуда он исходит. Мне это представляется приемлемым не потому, чтобы было естественным не делать завещательных распоряжений об отчине и родовом имуществе, ибо часто нужда какого-нибудь друга приводит к тому, что это становится не только похвальным, но даже необходимым[487]487
  Сенека «О благодеяниях» (кн. IV, гл. II): «Когда мы делаем распоряжение в самом конце жизни, когда мы составляем завещание, разве мы не делим имуществ, которые нам ничем не могут уже быть полезными? И сколько времени потребуется, как долго пробудет втайне, сколько дадим и кому? Разве важно, кому мы дадим, не рассчитывая уже на получение обратно? Но никогда мы не распределяем внимательнее, никогда мы не напрягаем сильнее нашего суждения, нежели, когда, отложив соображения пользы, мы имеем в виду одну лишь честь».


[Закрыть], но потому, что в случае сомнения, по-видимому, следует полагать, что такова была воля наследодателя без завещания. Мы при этом исходим из того предположения, что тот, о чьей воле идет речь, владеет имуществом на праве неограниченной собственности.

2. Хотя после смерти он и не может сохранить свою собственность, все же следует считать несомненным, что он не пожелал бы утратить возможность благодеяний, и необходимо исследовать наиболее естественный порядок сообщения таких благодеяний. Хорошо сказано у Аристотеля: «Лучше отплатить благодарностью тому, кто делает нам добро, нежели оказать благодеяние другу». И Цицерон заявляет: «Нет обязанности выше благодарности»; он же говорит: «Так как существует двоякого рода великодушие: первое – это оказание благодеяний, другое – воздаяние благодарности, то в вашей власти оказывать или не оказывать благодеяния, но нельзя не отплачивать за добро благодарностью для того, кто хочет быть свободным от неправды». Амвросий («Об обязанностях», кн. I, гл. 31) утверждает: «Благородно относиться с благожелательностью к тому, кто оказал тебе какое-нибудь благодеяние или доставил должность». И далее: «Что в большей степени противоречит долгу, нежели отказывать в воздаянии за полученное?»

Благодарность же воздается или живым, или усопшим[488]488
  Так, умирающий у Прокопия в «Персидском походе» (I) говорит: «Что ты ни переносишь на моих детей, то ты сосредоточиваешь на мне». См. пример у Зосимы (кн. IV) о поступке Феодосия, вознаграждающего за оказанные ему услуги отца Валентиниана Младшего в лице самого Валентиниана. По закону Моисея, после братьев наследовал двоюродный брат от дяди как более близкий родственник первого владельца, чем сыновья братьев (кн. Числа, XXVII, 11).


[Закрыть]. Усопшим, как показал Лисий в «Надгробной речи», благодарность оказывается в лице их детей, которые составляют естественную часть родителей и которым родители, будь они живы, готовы были бы оказывать благодеяния.

3. И этому-то правилу следовали кодификаторы Юстиниана, рьяного поборника справедливости, в вопросах отношений между полнородными братьями, братьями единокровными, единоутробными и прочими родственниками (L. Quod satis С. de bon. quae llb. L. de emancipatls. Cum enim. C. de legit, hered. L. Sancimus. C. com. de success. Novel, de cons. et uter frat.). Аристотель говорит. «Братья питают взаимную любовь, поскольку они имеют общих родителей, ибо общее происхождение делает их самих как бы тождественными». Валерий Максим пишет (кн. V. гл. 5): «Подобно тому, как первые узы любви влекут за собой получение множества величайших благодеяний, точно так следует полагать, что близкие родственники пользуются взаимными услугами». Общее право народов, по словам Юстина (кн. X), гласит о том, что брат наследует брату.

4. Если же нет ни того, от кого непосредственно перешло имущество, ни его детей, то остается обратиться к тем, кому, хотя и в меньшей степени, тем не менее вслед за указанными лицами полагается наследство, то есть к старшему родственнику и его детям, в особенности же постольку, поскольку таким образом наследство остается в среде ближайших родственников как того, о чьем наследстве идет речь, так и того, от кого непосредственно перешло имущество. То же говорил Аристотель в следующем месте: «Двоюродные братья и сестры и прочие родственники объединяются происхождением от общих родителей, будучи связаны таким происхождением одни – ближайшим, другие – более отдаленным родством».

X. Имущества благоприобретенные предназначаются ближайшим родственникам

1. Что же касается благоприобретенных имуществ, называемых у Платона «тем, что сверх удела», то, поскольку тут отсутствует долг воздаяния благодарности предкам, остается передавать эти имущества в наследство тому, кого следует считать наиболее дорогим для покойного. А это – ближайший к покойному по степени кровного родства[489]489
  См. Второзаконие (XV, 11; XXIII, 7), Притчи (XI, 17). Об этом же толкует Сервий в комментарии на следующий стих «Энеиды» (кн. VI):
Не положили удела своим.   Гиерокл говорит: «Забота же о близких родственниках пусть заимствует свою меру от степени естественной близости, так что после родителей на долю каждого из кровных родственников приходится столько, сколько требует родственная близость по отношению к родителям». Поссидий, говоря об Августине, полагает: «Справедливо и праведно, по его мнению, чтобы либо сыновья, либо родители, либо свойственники скончавшегося получали по преимуществу наследства» (о которых он там толкует).


[Закрыть]. Так, по словам Исея, у греков существовал обычай «имущество умершего передавать тому, кто ближе всего по рождению». Исей спрашивает: «Что может быть справедливее, чем передавать кровным родственникам имущество, принадлежавшее кровным же родственникам?» Тот же смысл находим у Аристотеля в главе второй его «Риторики к Александру».

«Лучше всего, – говорит Цицерон («Об обязанностях», кн. I), – человеческое общество и его узы сохраняются, если каждый оказывает более всего благоволения тому, с кем он всего теснее связан»[490]490
  Оба эти места из Цицерона, цитируемые впоследствии, заимствованы из той же книги первой его рассуждения «Об обязанностях».


[Закрыть]. Он же в другом месте непосредственно вслед за детьми ставит других ближайших родственников. То же делает Тацит. «Природе угодно, чтобы для каждого дороже всего были дети и близкие родственники». Цицерон, толкуя о кровных родственниках, заявляет: «Необходимое поддержание жизни составляет долг преимущественно по отношению к ним». Долг этот, однако, вытекает не из причитающегося им права, но из «достоинства». И опять-таки Цицерон, рассуждая о расположении к близким родственникам, добавляет: «Из этого расположения души возникли завещания и отказы умирающих». Он же говорит, что справедливее доставлять и оставлять наши избытки родственникам, нежели чужим. Амвросий («Об обязанностях», кн. I, гл. 30) указывает: «Следует одобрить также ту щедрость, согласно которой ты не пренебрегаешь родственниками своей жены»[491]491
  Заимствовано у пророка Исайи (кн. LVIII, 7). Сходное можно встретить у Златоуста в толковании «На Послание I к коринфянам» (IV, 7) и у Августина в трактате «О христианском учении» (кн. II, 12).


[Закрыть].

2. Наследование же без завещания, о чем мы толкуем, есть не что иное, как предполагаемое изъявление воли в молчаливом завещании. Квинтилиан-отец говорит в речи: «Важнейшее место в завещаниях занимают родственники; это сохраняет силу и в том случае, когда кто-нибудь умирает, не оставив детей и не составив завещания. Так обстоит дело не потому, чтобы имущество скончавшегося переходило к ним по справедливости, но потому, что открывшееся наследство, как бы оставшись на распутье, по-видимому, не может достаться никому из более близких». Сказанное о благоприобретенном имуществе, а именно то, что оно естественно должно переходить к ближайшим родственникам, в равной мере относится также к имуществам, доставшимся от отца и деда, если ни самих тех, от кого исходят имущества, ни их детей уже нет в живых, так что оказание им благодарности уже не может иметь места.

XI. Разнообразие законов о наследовании

1. Хотя изложенное нами здесь и в высшей степени согласно с естественными презумпциями, тем не менее не составляет необходимого следствия по естественному праву. В связи с тем, что воля человеческая обычно изменяется под влиянием различных побудительных причин, возникают большие различия в договорах, законе, правах. Одни из них допускают наследование в определенных степенях родства, в прочих же не допускают[492]492
  Древнейшие обычаи германцев не знали ни заступления, ни представительства даже между детьми; впервые это право было введено во Франции эдиктом Хильдеберта; а в зарейнских областях – Оттоном, сыном Генриха, по свидетельству Виттекинда (кн. II). См. «Законы лангобардов» (кн. II, разд. XIV, 18). Древнее шотландское право также учитывало только степень близости родства. См. у Понтана в «Истории Дании» (VII), где сообщается, как король Англии, приняв на себя третейское разбирательство, постановил такое решение.


[Закрыть]; в некоторых из них принимается во внимание, от кого исходят имущества, в других это служит дополнительным условием. Бывает так, что первородство имеет преимущество перед прочими основаниями, как у евреев; бывает и так, что все дети участвуют в наследовании на равных правах. В ряде стран в расчет принимаются только родственники по мужской линии [агнаты]; в других же к наследованию призываются любые кровные родственники [когнаты] наравне с родственниками по мужской линии. Пол также кое-где имеет значение, а кое-где не имеет; в иных местах кровные родственники призываются к наследованию в ближайших степенях, в других – в более отдаленных степенях. Излагать все это подробно не входит в нашу задачу.

2. Необходимо, однако же, всякий раз, когда не имеется никаких явных признаков волеизъявления, полагать, что каждый намеревался распорядиться своим наследством, таким образом, как предусмотрено законом или народным обычаем. Так нужно полагать не столько в силу веления власти, сколько на основании предположения о воле покойного, которое имеет силу также и для тех, в чьих руках находится верховная власть. Ибо следует помнить, что и они считают наиболее справедливым по отношению к своим имуществам то, что сами они утвердили законами или одобрили в обычаях применительно к делам, где им не может грозить ущерб.

XII. Каково престолонаследие в наследственных монархиях

При рассмотрении вопроса о престолонаследии следует отличать наследственные монархии с неограниченной властью от тех, форма правления которых зависит от согласия народа; об этом различии мы распространились выше.

Царства первого рода могут делиться между мужчинами и женщинами[493]493
  В Малой Азии братья царствовали единовременно, но одному только, в частности, принадлежало право носить диадему (Полибий «Извлечения о посольствах», XCIII). Найдешь также у Ливия и у того же Полибия сообщение о том, что Египет был разделен между братьями Птоломеями. Сыновья Аттилы просили разделить между ними поровну жребием покоренные отцом страны (Иорнанд «История готов»). Григора (кн. VII) об Ирине, супруге Андроника Палеолога, говорит: «Более всего удивительно, что согласно ее воле должен править не один, как это было по древнему обычаю Константинопольской империи, но чтобы государства и области наподобие обычаев, принятых у государей Запада, делились между отдельными сыновьями, дабы таким образом царство, подобно собственной вотчине каждого, переходило от отцов к ним так, как это обычно бывает с имуществом людей плебейского происхождения, и, следовательно, непрерывно переходили к детям и наследникам каждого. Хотя этот порядок и получил начало в западных странах, тем не менее она стремилась всей душой ввести такой, не имеющий здесь примера, обычай, заимствованный ею оттуда».


[Закрыть], что, как мы видим, имело место в Египте и Британии[494]494
  Об Александре и Лаодике см. у Полибия в «Извлечениях о посольствах» (CXL), о дочери Авлеты – у Страбона (XVII). О том, что в Азии после Семирамиды царствовали многие женщины, повествует Арриан в «Анабасисе». Таковы Нитокрида в Вавилоне, Артемизия в Галикарнассе, Томирида у скифов. Сервий «На «Энеиду» (I): «Ибо ранее царствовали также женщины». О том, что то же самое наблюдалось у рутулов, сообщает он же в комментарии на «Энеиду» (IX).


[Закрыть]. Лукан говорит:

 
Не придавая значения полу
Власть царицы Фарос несет.
 

О бретонцах Тацит сообщает: «Они не делают разницы между полами в вопросе о верховной власти». И приемные дети наследуют наравне с настоящими детьми в силу предполагаемой воли родителей. Так, Эпалу, царю локров, стал наследником на царстве в результате усыновления Гилл, сын Геркулеса (Страбон, кн. IX). Молосс, внебрачный сын[495]495
  У татар внебрачные и законные дети имеют равные права. О персах же Геродот говорит: «У них существует такой обычай, что внебрачный правит, пока не найдется какой-нибудь законный потомок». В Испании у вандалов царствовали двое: Гонтарис, законный сын, и Зигерих, внебрачный сын Годигизикла, по свидетельству Прокопия. О древнем обычае северных народов сообщает Адам Бременский в «Истории церкви» (гл. CVI), Гельмольд в книге «О делах славянских» (кн. I, гл. 51 и 52). Михаилу Палеологу, правителю Фессалии, наследовал за отсутствием законных, внебрачный сын Михаил (Григора, кн. II); этому также наследовал внебрачный сын (Григора, кн. IV). О Молоссе, внебрачном сыне Пирра, см. у Сервия в комментарии «На «Энеиду» (III).


[Закрыть] Пирра, не имевшего законных детей, унаследовал по воле своего отца Эпирское царство (Павсаний, I). Об усыновлении Филиппа для наследования им Скифии вел переговоры царь Атэй (Юстин, кн. IX). Югурта, внебрачный, но узаконенный сын, унаследовал трон в Нумидии (Саллюстий, «Югурта»). Мы читаем также о том, что для наследования царств, которые стяжали оружием готы и лангобарды, было достаточно усыновления преемника (Кассиодор; Павел Диакон, «История лангобардов», кн. VI). Наконец, царство переходит даже к тем ближайшим родственникам последнего управителя, которые не связаны кровным родством с родоначальником династии, коль скоро такой порядок престолонаследия принят в соответствующих местах. Так, по словам Митридата у Юстина (кн. XXXVIII), Пафлагония перешла по наследству к его отцу, поскольку там вымерли все местные цари.

XIII. Если такие монархии неделимы, то заслуживает предпочтения старшинство рождения

Если же установлено, что царство не подлежит делению, и притом не указано прямо, к кому оно должно перейти, то пусть старший по возрасту[496]496
  О шведах см. у Бригитты (IV, 3); о датчанах – у Саксона (XII и XIII). Аппиан, «Война с Митридатом»: «Он считал справедливым, чтобы царство принадлежало старшему по возрасту». Никита Хониат в жизнеописании Иоанна Комнина: «Природа, следуя своему порядку, удостаивает старших по возрасту. Бог же не всегда следует этому порядку в сообщении высших почестей». Он же в книге о Мануиле, говоря об Исаакии, указывает: «Он был призван по старшинству возраста к престолонаследию». У Иосифа Антипатр говорил о Гиркане: «Власть верховного главы ему принадлежит в порядке старшинства». См. также «Историю Турции» (XVI) Леунклавия.


[Закрыть], мужчина или женщина, получит царство. В разделе Талмуда о царях можно прочесть: «Кто имеет преимущественное право в наследовании, тот имеет такое же преимущество в престолонаследии». Оттого старший сын имеет преимущество перед младшим. Геродот говорит («Полигимния»): «Общий обычай всех народов гласит, что царство должно принадлежать старшему по возрасту». Он же в другом месте называет подобный порядок законом или обычаем царств. По словам Ливия (кн. XXXI), из двух братьев из области аллоброгов, притязавших на царство, младший имел меньше прав, но больше силы. У Трога Помпея сказано «Артабазан как старший добивался царства благодаря преимуществу возраста: имеется право, которое людям дано порядком старшинства и самой природой» (Юстин, кн. II). Он же в другом месте называет это правом народов, как и Ливий (кн. XL), который говорит о наследовании в силу старшинства и самой природы.

Указанный принцип наследования применим тогда, когда отец не повелел иного, как сделал Птоломей, по словам того же Трога (кн. XVI и XXXIV). А тот, кто наследует таким образом царство, обязан уплатить сонаследникам возмещение за их часть, если и поскольку это осуществимо.

XIV. Наследственная монархия, учрежденная с согласия народа, в случае сомнения неделима

Но те царства, которые стали наследственными в силу свободного соглашения народа, переходят к преемникам согласно предполагаемой воле народа. Предполагается же, что народ хочет того, что наиболее целесообразно. Отсюда, во-первых, следует, что, если закон или обычай не предусматривают иного[497]497
  Дардан и Ласий царствовали в Трое на равных правах, как указывает Сервий в комментарии на следующее место «Энеиды» (II): «…и дружественные пенаты». В Крите Минос и Радамант царствовали вместе (Юлиан «Против христиан»). В Альбе правили вместе Нумитор и Амулий, как сообщает автор жизнеописаний знаменитых мужей. Другие сообщают, что Нумитору были уступлены деньги, царство же досталось Амулию, по свидетельству Плутарха. Подобно тому, как передают некоторые, Этеоклу принадлежало Фиванское царство, Полинику же вместо того досталось ожерелье Гермионы. Равным образом в Норвегии одному доставалось царство, другому – корабль и надежда на добычу от морских походов.


[Закрыть] (так, в беотийских Фивах царство делилось между мужчинами, как видно из истории Зэта и Амфиона[498]498
  Еврипид «Неистовый Геркулес»:
Пока досталось царство славным конникамДзету, Амфиону, потомкам Зевсовым.

[Закрыть], равно как из истории сыновей Эдипа; и древняя Аттика была разделена между детьми Пандиона, а область Родоса – между братьями Камиром, Ялизом и Линдом; царство же Аргосское – между четырьмя сыновьями Персея), то царство неделимо, потому что такой порядок наиболее способствует сохранению в царстве согласия граждан. Юстин в книге двадцать первой говорит: «Полагают, что царство будет прочнее, если оно останется в руках одного, нежели если будет разделено на части между сыновьями».

XV. Такая монархия не сохраняется после исчезновения потомства царя-родоначальника

Во-вторых, правилом здесь является то, что к престолонаследию призываются только те, кто происходит от царя-родоначальника. Соответствующий дом ведь считается избранным по своему благородству, поэтому по его прекращении царская власть возвращается к народу. Курций в книге десятой пишет: «Силы верховной власти останутся в том же доме и семействе: царский род обладает наследственной властью, привыкнут чтить и благоговеть перед самим именем: и никто не получит этого имени, не будучи рожден царствовать над народами».

XVI. Права престолонаследия в такой монархии не переходят на незаконных детей

В-третьих, к престолонаследию должны призываться дети, рожденные согласно отечественным законам. Незаконные дети здесь исключаются из наследования не только потому, что те, чью мать отец не почтит законным браком, не свободны от презрения, но и потому, что их происхождение менее достоверно; между тем в таком вопросе народу полезно иметь полную уверенность во избежание каких-либо недоразумений. Это было причиной того, почему македоняне предпочли, чтобы царство досталось скорее младшему по возрасту Димитрию, нежели старшему Персею, поскольку Димитрий был сыном законной матери семейства (Ливий, кн. XXXIX).

У Овидия читаем:

 
Замужем не была, не было факелов брачных.
Что же: тебе оттого царство отца не дано.
 

Однако это касается и усыновленных детей, ибо достоинств подлинного царского рода сообщает царям наибольший почет и порождает наибольшие надежды на них.

 
И в молодых быках и жеребцах ретивых
Доблесть их предков кипит.
 

XVII. В порядке престолонаследия мужское потомство заслуживает предпочтения перед женским

В-четвертых, между призываемыми к престолонаследию на равных основаниях, будь то родственники той же степени родства или лица, заступающие своих родителей в степени их родства, преимущество должны иметь мужчины перед женщинами[499]499
  См. у Никиты Хониата жизнеописание Мануила (кн. IV).


[Закрыть], ибо мужчины считаются более приспособленными как к военным подвигам, так и к прочим государственным делам, нежели женщины.

XVIII. Среди мужского потомства заслуживают предпочтения старшие

1. В-пятых, как между мужчинами, так и между женщинами – при отсутствии мужчин – предпочтение следует отдавать старшим по возрасту[500]500
  Гомер о царстве на острове Крите говорит в «Илиаде» (XIII):
Был у нас у обоих отеческий род единый.А Юпитер – старейший, в делах весьма искушенный.   Здесь Гомер, как обычно, мудро приводит достаточную причину, почему старшему по возрасту отдается предпочтение: так как «по большей части» старшинство оправдывается в таких делах. Зосима во второй книге говорит о персидском законе: «…так как закон отдает верховную власть старшему из сыновей царя». Периандр наследовал отцу на царстве в Коринфе, «потому что он был старшим сыном», как говорит Николай из Дамаска в извлечениях, полученных нами благодаря благосклонности величайшего мужа Николая Пейрезия.


[Закрыть]. Старшие, надо полагать, либо превосходят младших зрелостью суждения уже в настоящем, либо будут превосходить их впоследствии. Кир у Ксенофонта заявляет: «Я оставляю власть старшему по возрасту, как наиболее опытному среди прочих».

А так как преимущество возраста имеет временное значение, преимущество же пола – постоянное, то устанавливается преобладание пола перед возрастом. Такую причину приводит Геродот («Полигимния»), повествуя о Персее, сыне Андромеды, который унаследовал царство после Кефея: «Ибо Кефей не имел ни одного ребенка мужского пола». По рассказу Диодора Сицилийского (кн. IV), Тевкр оставил царство Мизию дочери Аргиопе, «не имея потомства мужского пола». Так, и Трог сообщает о том, что Мидянское царство досталось дочери, поскольку у Астиага не было мужского потомства. Подобным же образом Киаксар у Ксенофонта говорит, что должен был Мидию передать дочери, добавляя: «…так как нет у меня законного мужского потомства». О царе Латине Вергилий говорит:

 
Ни сыновей, ни мужского потомства богов изволеньем
Не было: в возрасте юном сын рожденный скончался,
Правила домом и всеми владеньями дочь полновластно.
 

Так, до правления Гераклидов в Лакедемоне наследовали Спарта, дочь Еврота, или ее дети (Павсаний, кн. III), как наследницей Тиндарея были дети Елены, потому что мужского потомства не осталось. Еврисфею на царстве в Микенах наследовал Атрей, его дядя со стороны матери, как сообщает Фукидид (кн. II). В том же порядке престол в Афинах, как отмечают, достался Креузе[501]501
  См. Еврипид. «Ион».


[Закрыть], в Фивах – Антигоне за отсутствием мужского потомства. А царство Арголида перешло к Аргусу, сыну дочери Фаронея[502]502
  И если бы Орест умер, не оставив потомства, то Аргосское царство вслед за ним унаследовала бы Электра, что мы узнаем из «Ифигении в Тавриде» Еврипида. Так, престол в Калидоне достался Андремону, зятю Евея, а царство Астерия – его зятю Миносу, как сообщает Аполлодор, указывая на ту причину, что не осталось никакого потомства мужского пола.


[Закрыть].

2. Отсюда следует также, что хотя дети в некоторых степенях родства и заступают место ранее скончавшихся родителей, тем не менее это нужно понимать в том лишь смысле, что они правоспособны стать наследниками наряду с прочими при соблюдении, во-первых, преимущества пола, а во-вторых, старшинства среди обладающих одинаковой правоспособностью. Ибо преимущества как пола, так и возраста, поскольку они соблюдаются народом, настолько присущи лицу, что не могут быть у него отняты.

XIX. Составляет ли такое царство часть наследства?

Спрашивается, является ли при таком порядке перехода царство частью наследства. Правильнее сказать, что оно само составляет некоего рода наследство[503]503
  Иннокентий III полагал, что такое царство не должны наследовать наследники, которые не выполняют последних указаний покойного (С. licet, de voto).


[Закрыть], но отличное от наследования иных имуществ, каковы временное наследство на какие-либо феоды, на эмфитевзис, права патроната и так называемое право на преимущественную долю до раздела наследства. Вследствие этого царство может принадлежать лицу, которое в состоянии быть также наследником имущества, если пожелает, но которое имеет возможность вступить в права престолонаследия и без принятия имуществ и бремени долгов, лежащего на них. Основанием же служит здесь то предположение, что народ хотел вручить царство на наиболее выгодных условиях.

Не имеет никакого значения, наследует ли царь на самом деле имущества или нет, так как соответствующий порядок престолонаследия избран народом не в расчете на это, но ради известной определенности, дабы обосновать почет на происхождении; причем благородство и воспитание дают надежду на блестящие достоинства, а обладатель царской власти более позаботится о царстве и храбрее защитит его, если самое царство будет оставлено тем, кто ему дороже как за полученные благодеяния, так и в силу естественной приязни.

XX. Предполагается, что в монархии установлен такой порядок престолонаследия, который обычно применялся в отношении прочих имуществ при возникновении монархии. Во-первых, в королевстве аллодиальном

Поскольку обычный порядок наследования различен для аллодов и феодов, то, если царство не основано на феодальном праве или первоначально со всей очевидностью не было таковым, оно переходит по закону в порядке, установленном для перехода по наследству аллодов во времена учреждения монархии.

XXI. Во-вторых, в королевстве феодальном

В тех же королевствах, которые впервые были отданы в феод их полным собственником, должно следовать законам феодального преемства – не только тому закону лангобардов, который мы в точности изложили, но и тем законам, которые приняты каждым народом при первом облечении властью королей. Ибо готы, вандалы, алеманны, франки, бургунды, англы, саксы и все германские народы, занявшие с помощью военной силы лучшие области Римской империи, имели каждый свои феодальные законы и нравы, как и лангобарды.

XXII. Что собой представляет наследование по кровным родственным линиям и как в нем происходит преемство права

1. Нередко же в королевствах соблюдается некоторый иной порядок преемства – не наследственный, а так сказать, по линиям кровного родства[504]504
  См. «Практические заключения» кардинала Тоски (88 под словом «престолонаследие»); «О преемстве королей» Вильгельма Монферрана в книге «Океан права»; «О праве казны» Перегрина (кн. I, разд. II, 44. и кн. V. разд. I, 109).
  См. примеры такого преемства в королевстве Норвегии у ученейшего и усерднейшего мужа Иоанна Понтана в «Истории Дании» (кн. IX), об обычаях Нормандии относительно близости родства наследников – у Жана Серра в жизнеописании Людовика Толстого, по поводу Болонского спора.
  Аргентрей в «Истории Бретани» (кн. VI, гл. 4) пишет: «В преемстве дети первородных, будь то мужчины или женщины, а также дети нисходящих второй степени, если отсутствуют дети от первородных, по праву первородства представляют личность своих отцов в наследовании феодов и призываются к таким правам преемства и первородства, подобно их отцам, если бы они были в живых, исключая их дядей с отцовской и материнской стороны: это согласно общему и общеизвестному обычаю как в преемстве по прямой линии, так и по боковым линиям. По вышеупомянутым практике и обычаям к дочери переходит преемство в феодах, каковы герцогство, графство, пэрство или баронство, вне зависимости от их величия и знатности; и так это происходит в Артуа, Шампани, Тулузе и Бретани».
  Такой порядок преемства предписан в Мантуанской марке императором Сигизмундом в 1432 году, а императором Карлом V и испанским королем Филиппом в своих королевствах и княжествах в 1554 и 1594 годах.


[Закрыть]. При таком порядке следует соблюдать не то право заступления, которое называется представительством, но право передачи будущего наследства, как бы уже предоставленного, так как закон придает силу некоего подлинного права ожиданию, которое, конечно, само по себе ничего не может произвести. Сходным с этим является право на имущество, которое должно быть получено по условному соглашению[505]505
  Точно так же в завещательных отказах [легатах], по которым срок приобретения права истек, но не наступил срок его осуществления.


[Закрыть] (Sub. cond. Inst. de V. О.).

Здесь преемство такого рода, что неослабевающее право необходимо переходит от короля-родоначальника к потомкам в строго определенном порядке, так что сначала к наследованию призываются потомки последнего владельца в первой степени, как находящиеся в живых, так и умершие, причем в первую очередь предпочтение отдается полу, а затем – возрасту. Если же преобладает право умерших, то преемство переходит к их нисходящим, при сообщении опять-таки преимущества между равными полу, а затем возрасту и право умерших всегда передается неослабленным живым, а от живых к мертвым. При отсутствии детей у последнего владельца преемство переходит к другим ближайшим родственникам или к тем, кто был бы ближайшим, если бы оставался в живых, с соблюдением подобного же порядка преемства и с учетом преимуществ пола и старшинства между равными по линии родства, но так, что ради преимуществ пола и возраста отнюдь не может быть перехода от линии к линии. Вследствие этого дочь сына имеет предпочтение перед сыном от дочери, а дочь брата – перед сыном сестры, равным образом имеет предпочтение сын старшего брата перед младшим братом и так далее. Таков порядок наследования в королевстве Кастилии, по образцу чего в том же королевстве учреждены даже майораты (Коваррувиас, «Практические вопросы». II, гл. 38, 5; Молина, «О первородных в Испании», гл. 8).

2. Основание же этого вида преемства по линиям родства, если отсутствуют закон и прецеденты, может быть заимствовано из порядка, соблюдаемого в государственных собраниях. Ибо коль скоро в них соблюдается порядок линий, то это служит знаком того, что законом пробуждена надежда на право преемства от умерших к оставшимся в живых.

Таково преемство по линиям кровного [когнатического] родства, в котором женщины и дети родственниц женского пола не исключаются из преемства, но лишь уступают первое место в той же линии, так что возможен даже возврат права к ним, если ближайшие или же равные в прочем родственники мужского пола отсутствуют.

Основу этого порядка преемства, поскольку он отличается от порядка наследования, составляет надежда народов на получение наилучшего воспитания теми, кто имеет справедливейшую надежду на царствование; а таковы те, чьи родители наследовали бы, если бы были в живых.

XXIII. Что собой представляет наследование по мужской линии в потомстве

Есть и иной порядок преемства по линиям родства – преемство по линиям агнатического родства, то есть преемство родственников мужского пола от родственников мужского же пола: по примеру знатнейшего королевства этот порядок преемства обычно называется престолонаследием по французскому праву[506]506
  Старинное свидетельство этого обычая во Франции найдешь у Агафия (кн. II). Такой же порядок преемства существовал в роде Давида после Соломона (см. Паралипоменон II, XX, 3).


[Закрыть]. Поскольку этот порядок отличается от преемства когнатического, он преследует главным образом ту цель, чтобы королевство вследствие браков лиц женского пола не переходило к лицам чужой крови.

В преемстве по линиям того и другого вида допускается, однако же, наследование родственников последнего государя даже в отдаленнейших степенях без ограничения, лишь бы они были нисходящими короля-родоначальника. Бывает и так, что при отсутствии агнатического преемства его заступают когнаты[507]507
  Как в провинции Нарбонне. См. у Серра в жизнеописании Карла VIII. По такому, я полагаю, праву преемства по смерти Теодориха, скончавшегося без потомства, наследовал сын его сестры Аталарих. И в Арагонии, по-видимому, существовал тот же порядок.


[Закрыть].

XXIV. Престолонаследие, в котором соблюдается близость к царю-родоначальнику

Могут быть введены и другие способы преемства[508]508
  У эфиопов, по рассказу Николая Дамасского, некогда царям наследовали сыновья сестер. То же было принято у пиктов, по свидетельству Беды, чтобы всегда наследовали родственники по женской линии. Тацит о Германии говорит; «Сыновья сестер состоят в почете у отца. Некоторые считают, что эти узы крови священнее и теснее». Озорий учит нас, что то же самое соблюдается у некоторых индусских племен.


[Закрыть], как волей народа, так и волей того, кто владеет царством на вотчинном праве так, что может его отчуждать. Можно ведь постановить, например, чтобы царство наследовали наиболее близкие по ступени родственники[509]509
  Это в Африке возникло вследствие завещания Гизериха. Прокопий в первой книге «Войны с вандалами» пишет; «Некоторое время спустя Гизерих скончался уже в преклонном возрасте, оставив завещание, в котором столь много прочего предписал вандалам и выразил волю, чтобы вандальское царство неизменно переходило к тому, кто ближе всего по рождению к самому Гизериху по мужской линии, а между ближайшими родственниками чтобы предпочтение оказывалось старшему по возрасту». Иорианд говорит: «Гизерих, после продолжительного царствования, перед смертью, призвав своих сыновей, распорядился, чтобы между ними не было раздора из-за честолюбивых притязаний на царствование, но чтобы каждый по своему порядку и степени предшествовал другим, то есть чтобы вслед за его старшим родственником преемство переходило к следующему и опять за ним – к последующему». Виктор Утический во второй книге сообщает: «Согласно постановлению короля Гизериха, кто был старейшим из всех, тому царство должно было достаться предпочтительно перед всеми прочими».
  Здесь всегда имеется в виду не последний властитель, но первый приобретатель королевства. Позаимствовал ли этот порядок преемства Гизерих у испанской Африки, где он соблюдался, как мы показали в тексте, или же у каких-нибудь народов нашего Севера, в этом возможно сомневаться. Ибо и у лангобардов королю Васу, оставившему после себя сыновей, не должен был наследовать никто из сыновей, а Рисиульф, его племянник, по свидетельству Прокопия в «Готском походе» (III). И в Венгрии после смерти Иатра царство перешло по праву не к детям его, но к брату, согласно сообщению Никиты Хониата в книге о деяниях Мануила (кн. IV), я не знаю, сюда ли относится принятый у патцинацитов порядок преемства, изложенный не вполне ясно у Константина Порфирородного в сочинении «Об управлении империей» (гл. XXXVII). О соблюдении такого же порядка у данов передает Кранц в «Истории Дании» (IV) и «Истории Швеции» (V). Также в Альбе Энею наследовал не Иул, сын Аскания, старшего сына Энея, но другой сын Энея.


[Закрыть]; так, некогда у нумидийцев, очевидно по этой причине, братья имели преимущество перед детьми последнего властителя (Ливий, кн. XXIX). В счастливой Аравии в свое время существовал такой же порядок, как я заключаю об этом на основании Страбона (кн. XVI). О Херсонесе Таврическом то же самое передавали позднейшие писатели, не столь давно сходным образом поступали у африканцев цари Марокко и Феца[510]510
  Ливий о Масиниссе пишет: «Пока он сражался в Испании на стороне карфагенян, отец его скончался (имя отца было Гальба); царство перешло к брату царя Дезальку (таков был обычай нумидийцев)». Обо всей Мавритании см. у Марианы (кн. XXIX). Согласно заимствованному оттуда примеру, у сарацин, пришедших из Африки в Испанию, братья имели преимущество перед сыновьями во времена Абдерахмана (Родерих Толедский, «История арабов», гл. VI). Де Ту («История», кн. LXV, под годом 1578) о Гамете говорит: «Конечно, он был призван на царство согласно завещанию отца после братьев, сыновья которых были устранены». Что такой же порядок преемства соблюдался в мексиканском и перуанском царствах, я усматриваю из истории этих стран.


[Закрыть].

В случае сомнения указанный порядок следует соблюдать в фидеикоммиссах, оставляемых семье; таково наиболее правильное мнение, сообразное также с римскими законами, хотя их истолкователи изъясняют их иначе.

Если усвоить себе это хорошенько, то будет нетрудно дать ответ на спорные вопросы о престолонаследии, которые вследствие разногласий в мнениях юристов считались наиболее трудными (L. Cum ita legatur. In Hdeicommisso. D. de leg. 2; Коваррувиас, «Практические вопросы», II, гл. 38; Молина, там же, гл. 6, 47).

XXV. Возможно ли лишение наследства сына в целях исключения его из престолонаследия?

Прежде всего спрашивается, может ли сын быть лишен отцом права преемства так, чтобы уже не наследовать царства. В связи с этим необходимо различать царства отчуждаемые, то есть вотчинные, и царства неотчуждаемые. Ибо нет сомнения, что в отчуждаемых царствах может происходить лишение наследства, так как они ничем не отличаются от прочих имуществ. Оттого те законы и обычаи, которые относятся к лишению права наследования, имеют место также и здесь; а если невозможно привести никаких законов или обычаев, то тем не менее по природе дозволено будет лишение наследства, за исключением средств пропитания[511]511
  О подобном царстве следует иметь в виду то, что сообщает Бальд во введении к «Декреталиям» Григория, а именно – что преемник может быть выбран королем из числа его сыновей по его желанию. Имеется также пример в истории Мексики.


[Закрыть], и даже без такого изъятия, коль скоро сын совершит преступление, достойное смертной казни, или иное тяжкое преступление, или поскольку он имеет источник пропитания (L. Luclus Titlus, Lucius Titlus. D. de leg. 3. L. Filio. Seio, D. de adim. leg; Хостиензис и др., на С. licet, de voto). Так Рувим был Яковом лишен первородства за проступки; Анания был лишен царства Давидом[512]512
  Это царство на правах вотчины досталось Давиду не по праву войны, но как дар самого Бога.


[Закрыть]. Совершивший тяжкое преступление против отца считается молчаливо лишенным наследства, если нет никаких признаков прощения преступления.