Текст книги "Избранные труды. Том I. Устойчивое развитие. Глобалистика"

На основе обработки информации, поступающей из окружающего мира «на входе», и, тем самым, осуществления мировосприятия человека его мозг продуцирует сознание. Последнее, в свою очередь, «на выходе» формирует мировоззрение человека – систему его оценочных, нормативных представлений и взглядов на то, что представляет собой окружающий человека мир и каково его место в нем, какими являются и какими должны быть общественные и межличностные отношения. Эта система взглядов на практике выступает как мировоззрение не только отдельной личности, но и больших групп людей, крупных социальных сообществ, политических партий, идеологических, научных, философских школ и т. д. Сознание человека вырабатывает специфические «материалы» – мировоззренческие принципы и нравственные нормы, которые формируют и скрепляют общественные устои, связи и отношения. Именно эти «материалы» придают сообществу людей как особому социальному миру фундаментальную качественную определенность, принципиально отличающуюся от качественной определенности сообществ других живых существ. «Духовное производство, – правомерно отмечает А. Н. Семенова, – как и всякое производство, складывается из собственно производительной деятельности, распределения, обмена и потребления его продуктов»{3, с. 40}.

Мировоззренческие и нравственные принципы «цементируют» структурные связи и отношения в человеческом обществе, формируют его глубинные цивилизационные параметры и характеристики. Так, одни мировоззренческие и нравственные принципы присущи феодальному обществу, совсем другие – капиталистической общественной системе.

Представляется, что среди всех моральных и нравственных категорий на всех уровнях и во всех сферах, соответственно и в сфере международных отношений, главенствующей должна выступать категория справедливости. Ибо, как правило, справедливым является всё, что нравственно, и несправедливым всё, что безнравственно. Справедливо добро – несправедливо зло; справедлива честность – несправедлива подлость; справедлива правда – несправедлива неправда; справедливо благородство – несправедливо его отсутствие; справедлива ответственность – несправедлива безответственность; справедлива доброта – несправедливы жестокость и бессердечие; справедлива свобода – несправедлива неволя; справедливо равенство – несправедливо неравенство; справедлива для человека красота – несправедливо безобразное; справедлива верность – несправедливо предательство; справедлива щедрость – несправедливы скупость и жадность; справедливо человеколюбие – несправедлива ксенофобия; справедлива порядочность – несправедливы извращенность и непорядочность; справедливо миролюбие – несправедлива агрессивность; справедлива толерантность и несправедлива нетерпимость; и т. д. Такой же универсальный характер, которым обладают понятия справедливости – несправедливости, пожалуй, присущ только еще общим понятиям добра и зла, когда всё отмеченное выше как справедливое – это добро, а как несправедливое – зло. Поэтому можно утверждать, что справедливость – это синоним добра, а несправедливость – зла.

Стремление к справедливости выступает важнейшей движущей силой как жизнедеятельности отдельных индивидуумов, так и исторического процесса в целом. Во взаимоотношениях миллиардов людей в их повседневной жизни имеют место явления, которые могут быть оценены как справедливые или несправедливые с позиций существующей общественной морали. Исходя из собственной оценки указанного явления, тот или иной человек действует тем или иным образом: одобряет, протестует или остается равнодушным. Из подобного отношения человека к множеству явлений, которые случаются с ним в его жизни, складываются его мировоззрение, характер, образ жизни и, в конечном счете, его судьба.

В общественной жизни, в историческом аспекте справедливость выступает в основном как социальная справедливость, которая определяется местоположением той или иной социальной группы на общественной лестнице и, в соответствии с этим, долей и объемом материальных, социальных и моральных благ, получаемых ею из общественных источников. Исходя из общепринятых в данной социальной группе моральных норм, то или иное ее положение на общественной лестнице может оцениваться ею по-разному: получать одобрение, вызывать протест или равнодушное отношение. На этой основе складываются мировоззрение и образ жизни данной социальной группы. При этом явных объективных критериев социальной справедливости или несправедливости положения данной группы на общественной лестнице и получаемых ею благ в истории не просматривается. Сначала на основе интуитивного, а затем, постепенно – на основе философского и научно-аналитического подходов выясняется, что таким критерием могут быть трудовой и творческий вклад человека в общественную копилку и иные его заслуги перед обществом. История свидетельствует, что, как правило, в человеческом обществе складываются две основные социальные группы: одна занимает нижние ступени общественной лестницы, получает меньшую долю благ и постоянно стремится к улучшению своего положения; другая находится на верхних ступенях общественной лестницы, пользуется результатами труда и творчества первой группы и обладает властью над жизнедеятельностью всего общества. Между двумя группами постоянно идет подспудная борьба вокруг проблем достижения социальной справедливости, время от времени «взрывающаяся» в виде восстаний, революций, стачек, демонстраций, забастовок и т. п. Любая форма общественной напряженности: борьба за повышение зарплаты, пенсий, стипендий и других социальных выплат, против коррупции, роста цен, нелегальных мигрантов, за увеличение занятости, улучшение системы образования и т. п. – все это вызывается стремлением людей к социальной справедливости. Такая борьба нередко приобретает исключительно жестокий и кровавый характер, сопровождается значительными нарушениями с обеих сторон моральных и нравственных норм, нередко преступлениями против человечности. Можно утверждать, что во все времена, повсеместно и в глобальном масштабе, как своеобразный всеобщий аттрактор общественного развития происходит постоянная борьба между обездоленными и богатыми, за торжество социальной справедливости. В чем-то схожими являются восстания рабов в Древнем Риме, крестьянские бунты в царской России и забастовки транспортников в современных Франции и Германии. Эта вселенская борьба, очевидно, будет идти до определенной бифуркационной фазы в будущей цивилизации, когда указанная движущая сила мирового общественного развития уступит место другой.

В регулировании социальных процессов участвуют четыре основных фактора: насилие, нравственные нормы, законодательство и деньги. Насилие применяется для внеэкономического принуждения к труду низших социальных слоев высшими, а низшими слоями – время от времени в борьбе за социальную справедливость, за свои социальные права. Как насилие со стороны низших слоев можно оценивать стихийные выступления; использование армии, полицейских органов, карательных отрядов, охранных структур – как насилие со стороны высших социальных групп, заинтересованных в сохранении существующей системы отношений. Насилие преобладало в первобытном обществе в отношениях между общинами, боровшимися за среду обитания, а также в рабовладельческом и феодальном обществах в связи с поддержанием отношений личной зависимости и внеэкономического принуждения к труду. Насилие играет вспомогательную роль в условиях капитализма и социально ориентированных обществ, выступая в качестве поддержки других факторов регулирования социальных отношений.

Нравственные нормы соответствуют уровню общественных отношений, при которых они существуют, и, с одной стороны, оправдывают и закрепляют господствующие социальные отношения, а с другой – предотвращают крайние их проявления и способствуют их совершенствованию. Развитие нравственности и морали имело существенное значение в многовековом процессе эволюционирования социальных отношений. Значительную роль в этом процессе сыграла религия, нравственные нормы которой, с одной стороны, придавали благообразность существующим социальным отношениям и смягчали социальные противоречия, а с другой – порождали в имущих слоях сочувственное отношение к страждущим.

Законодательное регулирование социальных отношений является своеобразным продолжением морально-нравственных принципов регулирования, поскольку в большинстве правовых актов закрепляются те морально-нравственные нормы, которые нуждаются в принуждении для своей реализации. Кроме того, законы выполняют координирующие функции по обеспечению нормального функционирования общественно-экономической системы, отлаживанию согласованных социально-трудовых отношений. Демократически формируемое законодательство представляет собой наиболее адекватный способ обеспечения социальной справедливости. Денежный способ регулирования социальных отношений устанавливается по мере развития товарно-денежных отношений и характеризуется тем, что при этом деньги выполняют функцию мерила, с одной стороны, вклада человека и социальной группы в «копилку» общественных благ, а с другой – получаемых ими благ из этой «копилки». Идеального инструмента измерения не существует. Но какой-то инструмент необходим. За неимением другого, более совершенного, за длительный исторический период объективно возникает денежный механизм – пусть не идеальный, но соответствующий капиталистическим товарно-денежным отношениям инструмент. Будучи косвенным, символическим мерилом права людей на доли в общественных благах, деньги не только не обеспечивают справедливого распределения таких долей, но и во многом способствуют существенному отклонению от него. Естественно, при этом ведущую роль играют механизм и нормативы распределения, которые устанавливаются самими людьми. Однако решающей становится завуалированная, скрытая природа самих денег, способствующая манипулированию указанными механизмами распределения со стороны людей, в чьих руках оказываются рычаги такого распределения. В результате деньги как регулятор социальных отношений по сравнению с другими формами регулирования приводят к многократному увеличению социальной несправедливости; незаслуженное накопление громадного количества денег становится символом неправомерного обладания долей в общественных благах немногочисленными, как правило, социально безответственными личностями и лишает такой возможности гигантское число людей, имеющих естественное право на свою долю в общественных благах. Такое положение, в свою очередь, приводит к существованию в обществе отношений подкупа всего и вся, деградации нравственных устоев, искажению истинных ценностей в межличностных и общественных отношениях. Становясь господствующими во всемирном масштабе, такие отношения начинают доминировать и в международных, межгосударственных отношениях.

В свете изложенного чрезвычайно актуальной и важной задачей для выживания человечества и его перехода на путь устойчивого развития является формирование соответствующих мировоззренческих и нравственных ценностей у всех жителей земного шара. Такая постановка вопроса подводит нас к проблеме выработки особой международной морали в рамках концепции устойчивого развития. Ибо решающим условием перехода к устойчивому развитию является его глобальный масштаб, достигаемый через формирование глобальной морали и нравственности. Подобная мораль, очевидно, должна содержать всё позитивное и отвергать то негативное, что имеется в моральных системах всех народов мира. В целом, если брать длительный исторический период, в международной морали заметен значительный прогресс. Скажем, ныне не может быть признан моральным захват колоний, что было естественным и нормальным явлением в прошлые века, когда европейские страны «припаслись» дополнительными колониальными владениями за счет «свободных» неевропейских территорий. Аморальной с точки зрения международной нравственности признается угроза применения силы, которая была обычной дипломатической и военно-политической практикой в прошлые века.

Тем не менее, к сожалению, ныне понятие справедливости, как правило, находится за пределами категорий международной политики. Там фигурируют национальные интересы, борьба за свободу и демократию, принцип невмешательства во внутренние дела, политика с открытой и скрытой позиции силы, подходы на основе двойных и множественных стандартов, отступление и отказ от ранее заключенных договоров, конвенций и протоколов, стремление к балансу сил и взаимных интересов, формирование противостоящих друг другу союзов и альянсов и многое другое. Среди всего этого изредка можно встретить понятия справедливости, нравственности и морали, но лишь в качестве красивых дежурных и отвлекающих от сути дела слов, украшающих речи политиков, формальные двусторонние и многосторонние договоры, декларации и т. п.

К сожалению, в политике вместо выдвижения на первый план идей справедливости и других нравственных категорий распространяется убеждение о том, что «политика – грязное дело». В этом убеждены многие политические круги, в частности лидеры российских доморощенных «либерал-демократов» из ЛДПР, которые указанный тезис превратили в основной принцип своей реальной политики. В международной политике многие годы было популярным, почиталось образцом остроумия и мудрости и до сих пор некоторыми признается таковым известное высказывание: «У Англии нет друзей и врагов, у Англии есть только интересы». Такой «голый» с точки зрения морали принцип не оставляет места для нравственных понятий и категорий.

Выдвижение на первый план принципа справедливости в мировой политике способно создать абсолютно новую обстановку в международной жизни. Разумеется, это произойдет не быстро, а за длительный исторический период. И всё же чем раньше указанный тезис будет взят в качестве руководства к действию в политике государств в международных отношениях, тем быстрее будет достигнут переход мирового сообщества на устойчивый путь развития.

Растущая роль международной морали в переходе к устойчивому развитию заключается, прежде всего, в обеспечении формирования высокого экологического сознания. В первую очередь требуются осознание и понимание необходимости бережного отношения к биосфере, ко всему тому, что составляет незаменимые условия жизнеобеспечения самого человека. В этом отношении современное общество недалеко ушло от первобытных людей; более того, оно даже стало еще хуже относиться к окружающей среде, наносить природе намного больше вреда, чем все человеческие поколения, жившие на Земле до сих пор.

Подобно упомянутому выше понятию социального поля, очевидно, можно говорить о некоем гуманистическом поле в человеческом обществе, которое также эмпирически неосязаемо, но выступает весьма прочным связующим, ориентирующим и организующим элементом материальных, социальных и духовных связей, отношений, процессов, взаимодействий и т. п. между материальными объектами и субъектами; между человеком и человеком; между человеком и вещами; между человеком и социумом; между человеком, социумом и окружающей средой; между вещами, обслуживающими человека и т. д. Скажем, от состояния и характера гуманистического поля зависят: соотношение в обществе указанных выше позитивных и негативных нравственных категорий; моральная обстановка в мире, в отдельных странах и социальных слоях; характер отношений между человеком и природой и т. п. В разные исторические периоды и в различных обществах в качестве суператтракторов существуют гуманистические поля разного содержания, с соответствующими морально-нравственными нормами, которые определяют образ жизни и поведение отдельных людей и социальных групп. В целом содержание гуманистических норм определяется материальными и естественными потребностями людей.

Переход к устойчивому экологобезопасному развитию невозможен без выработки мировым сообществом ряда новых нравственных ценностей, без перехода каждого человека и всего человечества в целом на более высокий уровень мировоззренческих ориентиров. Наиболее значимой (и ныне подвергнутой особому ущербу) ценностью является характер взаимоотношений между поколениями. Суть ее заключается в том, что нынешнее поколение людей на земном шаре в эгоистическом устремлении обеспечить себе благополучную жизнь «здесь и сейчас», не должно израсходовать запасы ресурсов, воды, воздуха, истощить почву, растительный и животный мир, а также нарушить иные необходимые условия жизни на Земле так, что всего этого не останется будущим поколениям наших потомков. А реальность такой угрозы, как отмечалось, уже доказана.

Каждый человек на Земле желает достойной жизни в будущем своим детям и потомкам. Общечеловеческой ценностью для каждого является желание того же своим детям и потомкам всех остальных людей, будущим поколениям всего человечества. Забота о будущих поколениях должна служить таким же смыслом жизни для всего человечества, каковым она является для отдельно взятых родителей. Эту идею по-женски удивительно емко подчеркивает проф. Т. И. Костина: «Анализ понятия „долг перед потомками“ показывает: действие, совершаемое в соответствии с моральным долгом, является наиболее ценностным из всех возможных действий»{4, c. 15}.

Материальным содержанием этой нравственной ценности является задача обеспечения нынешним поколением людей сохранности тех жизненных средств на Земле, которые в будущем должны обеспечивать материальные условия жизни последующих поколений не ниже уровня жизни нынешнего поколения. Следовательно, для того чтобы реализовать эту нравственную ценность, человечеству необходимо в материальном отношении реструктурировать иррациональные и развивать высшие потребности, а также создавать экологически безвредные, надежные, эффективные энерго– и ресурсосберегающие технику и технологии. Сложность и даже невозможность учета потребностей будущих поколений в условиях ныне действующих рыночных механизмов определяется тем, что последние через цены учитывают лишь спрос большого числа реально существующих индивидов. Задача заключается в том, чтобы включить в эти механизмы потребности и потенциальный спрос пока не существующих будущих поколений, особенно если это касается их потребностей в пригодной для жизни природной среде.

Авторы доклада МКОСР «Наше общее будущее» по поводу данной проблемы пишут: «Мы заимствуем „экологический капитал“ у будущих поколений, отнюдь не намереваясь и не имея возможности вернуть долг. Они, быть может, проклянут нас за наше расточительство, но никогда не смогут добиться возврата капитала. Мы так ведем себя по той причине, что некому заставить нас возвращать долги: будущие поколения не голосуют, они не имеют ни политической, ни финансовой власти; они не могут оспорить наши решения»{2, c.19}. Наиболее необходимые и первостепенные для перехода к устойчивому экологобезопасному обществу меры были последовательно сформулированы и узаконены официальным коллегиальным органом мирового сообщества – Организацией Объединенных Наций на Конференции по охране окружающей среды и развитию в 1992 г. в Рио-де-Жанейро. Основным систематизированным и детализированным документом Конференции, излагающим необходимые меры, является «Повестка дня на XXI век». «Декларация о намерениях, – пишут Г.-П. Мартин и Х. Шуманн, – изложенные на саммите в Рио, звучат в наши дни как трубы герольдов далекого прошлого. Представители мирового сообщества, собравшиеся на окраине красивейшего мегаполиса на Земле, на словах декларировали свою приверженность „устойчивому развитию“, то есть экономическому курсу, который не оставит грядущим поколениям окружающую среду и природные ресурсы в худшем состоянии»{1, c.53}.

С другой стороны, отдельные круги на Западе считают решения конференции в Рио-де-Жанейро излишне революционными, иным вариантом социалистической идеологии. В качестве признаков этого указывается на положения о сокращении сверхпотребления, введении элементов регулирования и планирования мирового развития, формирования новой системы отношений и особого сознания у людей.

Литература

1. Мартин Г.-П., Шуманн Х. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. М., 2001.

2. Наше общее будущее: Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию. М., 1989.

3. Семенова А. Н. Духовность народа и основания национальной и региональной политики: социально-философские аспекты. Уфа: Гилем, 2011.

4. Эпоха глобальных проблем (опыт философского осмысления). М., 2004.