Текст книги "Вспомнить свою любовь"

Изменение выражения лица Мансура с надежды на растерянность сказало ей, что это маловероятно. Но, конечно же, он не думал, что с ее стороны будет разумно принять его предложение? Даже если он на самом деле не произносил этих слов и не просил ее выйти за него замуж. Кольцо говорило за него.

– Ты что-то недоговариваешь? – спросила она.

Мансур опустил голову и пробормотал:

– Однажды я хотел жениться на тебе.

У Амаль отвисла челюсть. Ей стало трудно дышать. Она хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

– Я пришел сделать тебе предложение, когда был дома после похорон моего отца, – тихо сказал он.

– Ты делал мне предложение? – выдавила она. – Я не помню.

– Я знаю, – с горечью произнес он, рассеянно поглаживая камень в кольце, которое она не приняла.

Он хочет ее? Пока разум пытался переварить услышанное, сердце пело от радости. Мансур желал ее настолько, что сделал предложение не один раз, а дважды?!

Амаль всегда верила в судьбу. Ее бабушка часто говорила, что некоторым людям суждено быть вместе. Может быть, так было и у нее с Мансуром? Может быть, они принадлежат друг другу, несмотря ни на что?

Независимо от ее амнезии, она надеялась.

– Амаль, есть кое-что еще. – Мансур перестал водить большим пальцем по кольцу и откашлялся. – Я даже не знаю, с чего начать.

– С чего угодно, только не томи, – выдохнула она.

Что еще она забыла? Почему Мансур выглядит так, словно случилось непоправимое?

Он продолжал молчать.

– Мэнни, скажи, в чем дело? – умоляла она.

То ли ее молящий взгляд, то ли уменьшительно-ласкательное имя, которым она назвала, но он ответил.

– Я сделал тебе предложение, а ты… ты мне отказала.

Амаль не верила своим ушам.

Неужели она его отвергла?

– Ты сказала, что тоже меня любишь, и мне этого было достаточно, чтобы предложить тебе руку и сердце, – измученно выдавил он.

Но даже в таком состоянии, когда воспоминания о прошлом мучили его, он был прекрасен.

– Я никогда не действую, не зная конечной цели, но с тобой все было по-другому. Ты была другой. Я думал… – начал он, затем остановился и покачал головой: – Я хотел верить, что наша любовь была готова к совместному будущему.

Амаль отступила. Мансур стоял с безжизненным лицом.

Задыхаясь, она спросила:

– Я отвергла тебя?

Он отрывисто кивнул.

– Почему? – И когда он не ответил, Амаль снова умоляюще повторила: – Зачем я так поступила?

В ее глазах блестели слезы. Почему она отпустила любимого человека? Теперь она знала наверняка, что любит Мансура.

Она его любит.

– Тебе не понравилось, что я опоздал на похороны отца. А я тебе прямо заявил, что не хотел присутствовать. Я вел себя как последний кретин. Я был груб и не выразил признательности друзьям и членам семьи, которые навестили мою мать, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Но больше всего тебя расстроило то, что я причинил боль матери своим отношением. Ты высказала мне все, Амаль, и это было заслуженно. Но вместо того, чтобы отступить и дать тебе время остыть, я совершил ошибку, сделав предложение в неподходящее время.

Он тяжело дышал, грудь его вздымалась, глаза сузились, а лицо было жестоко непроницаемым.

– Может быть, это было и к лучшему, в конце концов, – прохрипел он.

Последняя фраза ее едва не прикончила. Амаль почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Голова шла кругом. Она пошатнулась. Мансур подскочил к ней и помог дойти до дивана. Затем принес ей стакан воды. Она сделала несколько глотков и почувствовала себя немного лучше. По крайней мере, ей стало легче дышать.

Мансур молча наблюдал за ней и, когда легкий румянец снова окрасил ее бледные щеки, сказал:

– Прости, что не рассказал тебе раньше.

Она понимала, почему он этого не сделал. Это было и его прошлое тоже. И, в отличие от нее, он все отлично помнил, судя по его эмоциям. Амаль знала, как трудно далось ему это признание. Он человек закрытый, но сейчас не смог больше прятаться от нее и открылся. Она надеялась, что так теперь будет всегда.

– У тебя есть вопросы? – спросил он.

Естественно, у нее возникла масса вопросов. Но сначала…

– Мне нужно подумать, – ответила она.

– Хорошо, – согласился он. Хотя его тон говорил о том, что все не так уж и хорошо.

Он встал и помог ей подняться, сказав:

– Я провожу тебя в твой номер. Если только ты не хочешь остаться подольше?

– Нет, – ответила она, и ей было больно видеть, как на его лице промелькнуло облегчение.

Она должна будет принять во внимание это его нежелание быть с ней, когда решит дать ему окончательный ответ. Сегодняшний вечер стал для нее шоком. Ей необходимо все тщательно обдумать.

Амаль не хотела покидать его.

Но у нее уже не было выбора, Мансур провожал ее до номера.

У двери Амаль замешкалась, доставая ключ из сумочки. Ее пальцы дрожали, и она уронила ключ. Мансур быстро нагнулся и поднял его.

– Я вот еще что хотел сказать, – пробормотал он, протягивая ей ключ.

Амаль выжидательно на него смотрела.

– Да?

Он вынул из кармана коробочку с кольцом.

– Я не хочу больше хранить его у себя.

Амаль молчала. И тогда он умоляюще прошептал:

– Пожалуйста, прими кольцо.

Его мольба тронула сердце Амаль. Она взяла коробочку. Ей оставалось надеяться, что Мансур ее правильно понял: она попросила время только для того, чтобы обдумать все услышанное.

– Спокойной ночи, Амаль.

– Спокойной ночи, Мансур.

Амаль не хотелось расставаться. Но она вспомнила облегчение на лице Мансура, когда они выходили из его номера, и, глотая слезы, решительно переступила порог своего номера. Однако любопытство взяло верх, и она выглянула, чтобы еще раз взглянуть на Мэнни. Слишком поздно. Она увидела, как он вошел в собственное убежище по соседству.

Завтра, молилась она.

Завтра они все исправят, и каким-то образом все должно наладиться.

Глава 12

Мансур всю ночь так и не сомкнул глаз.

И немудрено. Он раз за разом прокручивал в голове события предыдущего вечера.

С первыми солнечными лучами он собрал чемодан, связался с пилотом и дал указания заправиться и подготовиться к длительному перелету в США.

Перед вылетом ему предстояла еще одна встреча. И не с Амаль.

Он поднялся в пентхаус к своему другу Хакиму, владельцу отеля.

Они поздоровались, и Хаким провел его в просторную гостиную.

– Стало быть, покидаешь нас? А твоя женщина? – спросил Хаким, жестом приглашая Мансура присесть на светлый кожаный диван с ворохом ярких подушек.

– Никакая она не моя! – рявкнул Мэнни, с болью вспоминая события прошлого вечера.

Она снова ему отказала. И хотя сказала, что ей нужно подумать, он не сомневался в том, что она опять его отвергнет.

Амаль его не любит. Это ясно как белый день. Значит, ему следует исчезнуть из ее жизни, и немедленно, пока он снова не натворит глупостей.

– Извини, – пробормотал он, увидев, что Хаким нахмурился.

Он не хотел набрасываться на друга. Хаким не виноват, что он снова не оправдал ожиданий Амаль. Только он виноват в том, что Амаль его не хочет. Ей чего-то в нем не хватает. Должно быть, он ей не подходит по каким-то причинам.

Иначе она носила бы сейчас его кольцо.

Мансур взглянул на Хакима, в глазах которого читался вопрос.

– Она остается в Аддис-Абебе. Буду тебе признателен, если ты за ней присмотришь.

Это лучшее, что он смог придумать. Его обшивка трещала по швам, и он не мог предстать перед Амаль в таком состоянии. Однако он обещал матери позаботиться о ней.

И вот он решил переложить заботу на плечи старого друга. Конечно, Хаким не безупречен: закоренелый холостяк и заядлый плейбой, но верный друг, на которого можно положиться.

Хаким согласно кивнул:

– Все будет в лучшем виде. А она в курсе твоих планов или я ей должен рассказать? – поинтересовался Хаким.

– Она тебя знает, а я тебе доверяю. Этого вполне достаточно.

– Я не буду ей навязываться, – пообещал Хаким.

Мансур немедленно ощутил укол ревности. Хаким и Амаль вполне могут сблизиться.

Сжав челюсти, он процедил сквозь зубы:

– Твоя забота – ее комфорт и безопасность, и еще организуй ей автомобиль для поездок в клинику. Это все, что от тебя требуется.

Мансур не желал, чтобы друг нарушал границы его владений.

«Но она не моя женщина», – подумалось ему. И тем не менее…

Ему не хотелось, чтобы Амаль и Хаким стали парой. Хаким его друг, а Амаль он навсегда отдал свое сердце. Хотя она ему снова отказала.

Эта мысль не давала покоя.

Мансур тряхнул головой. Нечего киснуть. У него еще есть пара дел к Хакиму.

– Я прямо сейчас уезжаю в аэропорт. Я помню, что мы планировали обсудить проект строительства нового отеля в Абу-Даби…

Хаким кивнул и сказал, предвосхитив его предложение:

– Не беспокойся. Я напишу тебе на почту. Что-то еще?

– Да. Ты знаешь, что я занимался здесь вопросами наследства.

Хаким снова кивнул.

– И тебе известно, что я с самого начала хотел продать землю. Так вот, я передумал. Земля пока останется у меня.

Хаким нахмурился и сложил на груди руки.

– И тебя бесполезно уговаривать продать мне землю?

Мансур знал, что у его друга есть интерес к этой собственности. У Хакима связи в агробизнесе, и с некоторыми политиками он на дружеской ноге. Но Мансур не был уверен, что Хаким не продаст землю не тем людям. Похвала Амаль, когда он предложил помочь местным фермерам, все еще звучала в его голове. Это и подтолкнуло его объявить об окончательном решении относительно наследства его отца.

– Я принял решение, – твердо сказал он.

Невозмутимый Хаким опустил руки, вздохнул и улыбнулся:

– А ты изменился. Кого я должен проклинать или благодарить за это?

Мансур скрипнул зубами и зыркнул на друга, но тот лишь ухмыльнулся:

– Расслабься, братишка. Думаю, я и сам знаю ответ. – Затем посерьезнел и спросил: – Ты уверен, что не хочешь сам ввести ее в курс дела?

– Нет, так будет лучше.

Интуиция подсказывала ему, что, несмотря на негативную реакцию Амаль вчера вечером, она попытается уговорить его остаться. Но не стоит тешить себя надеждой, что Амаль к нему неравнодушна.

– Значит, сделаешь, как я прошу?

Хаким пожал плечами:

– Да, конечно, если тебе от этого легче.

Они пожали друг другу руки, а потом коротко обнялись.

– Будь спокоен, друг мой, – сказал на прощание Хаким. – С твоей женщиной будет все в порядке.

И на этот раз Мансур его не поправил.

– Как это он улетел?

Амаль не была уверена, что правильно расслышала Хакима. Скорее всего, этот миллиардер, друг Мансура, просто пошутил.

Однако Хаким невозмутимо продолжил:

– Вы разминулись. Он заплатил за твой номер за месяц вперед, еду тебе будут доставлять из ресторана…

– Не верю, что он улетел, – перебила Амаль, не заботясь о приличиях.

Хаким благожелательно улыбнулся ей. Они встретились в огромном саду за отелем и сидели во внутреннем дворике с видом на ухоженную зеленую лужайку, отполированные дорожки из каменных плит, фонтаны и идеально подстриженные живые изгороди. Однако этот фантастический пейзаж сейчас ничего для нее не значил.

Упершись обеими руками в стеклянный столик, она в отчаянии воскликнула:

– Он не мог оставить меня! Не мог так поступить со мной!

Не в тот момент, когда им так много нужно обсудить.

Час назад Амаль постучала в номер Мансура. Ответа не последовало. Она спустилась вниз, чтобы справиться у администратора, где он. Но ей не ответили, сославшись на политику конфиденциальности. Амаль потребовала связать ее с владельцем отеля. Наверняка Хакиму что-то известно о местонахождении Мансура. И вот они беседуют в саду.

Хаким смотрел на нее через солнцезащитные очки, и она не видела его глаз. Но вот он поднял их на лоб и сказал:

– Он действительно мне звонил. Очевидно, возникла необходимость проверить двигатель самолета. Я мог бы позвонить еще раз, чтобы узнать, не застрял ли он в аэропорту… – Он замолчал.

Амаль услышала приближающееся но.

Конечно же, есть условие, потому что Хаким продолжил:

– Но он ясно дал понять, что не хочет, чтобы ты знала о его отъезде заранее. Он мой друг, и он мне доверяет. Я не хочу его подводить.

Амаль молчала. Она точно знала, почему Мансур не хотел ей говорить. Она коснулась кольца на своем пальце, наблюдая, как Хаким проследил за ее движением, но ничем себя не выдал.

Она должна была убедить его предать доверие Мансура, но только на этот раз.

– Я люблю его, Хаким. Он должен узнать об этом, прежде чем улетит.

Какой шанс у нее будет, когда он поднимется в воздух и направится в Америку? Она сжала дрожащие губы, ее глаза горели от горячих слез, которые она едва сдерживала.

– Ладно, я помогу, – сказал Хаким после долгой паузы. Посмеиваясь, когда она ахнула от радости, он продолжил: – Мансур возненавидит меня за это на какое-то время, но я же не монстр. Я не буду мешать тебе заставить его признаться, что он любит тебя, упрямый дурак.

Услышать, что Мансур любит ее, было единственным стимулом, в котором она нуждалась. Она должна быть с ним. Должна дать ему понять, что тоже любит его и что еще совсем не поздно для того совместного будущего, о котором он так нежно говорил.

– Можешь задержать его самолет? – с надеждой спросила Амаль.

– Попробую, – ответил он с озорной ухмылкой.

– И как скоро мы полетим?

Таков был вопрос Мансура, когда пилот прервал его планы принять душ, чтобы сообщить ему об очередной незапланированной задержке. Сначала двигатель, теперь это…

Рассыпаясь в извинениях, пилот пообещал, что они поднимутся в воздух как можно скорее. Это было не то, что Мансур хотел услышать. Учитывая, почему уезжал так внезапно, он не хотел задерживаться и искушать себя желанием отправиться на охоту за источником своих страданий.

Выбросив мысли об Амаль из головы, должно быть, в десятый раз только за этот час, Мансур поспешно оделся. Он направился в переднюю часть самолета, чтобы лично убедиться в причине задержки.

Он быстро ее обнаружил.

Или она нашла его.

– Амаль… – выдохнул он, чувствуя, как заколотилось сердце. Он нарочито нахмурился, чтобы не выдать вспыхнувшую радость. – Что ты здесь делаешь? – Ему не нужно было спрашивать, но он хрипло поинтересовался: – Это из-за тебя пилот задержал вылет?

Она кивнула:

– Я должна была действовать, когда узнала, что ты еще в Аддис-Абебе.

– Хаким? – проворчал он. Но злости не было. При виде Амаль у него поднялось настроение, хотя он и пытался это скрыть. – Что привело тебя сюда? – снова спросил он с суровой ноткой в голосе. – Тебе не следовало этого делать.

– Я должна была, – твердо ответила она.

Амаль чопорно сидела на кожаном диване в салоне, положив руки на колени. Бриллиант на ее пальце было трудно не заметить.

Мансур не знал, что и думать, увидев кольцо. Он всю ночь мучительно размышлял, почему Амаль ему отказала во второй раз. А потом сделал ужасный выбор, решив вернуться в Штаты, а ее оставить в Аддис-Абебе…

– Зачем? – почти грубо спросил он. – Мы все сказали друг другу.

– Это ты сказал, Мансур. Я не дала тебе свой ответ, помнишь?

Конечно, он не забыл. И именно поэтому она здесь. Должно быть, хочет вернуть кольцо, чтобы покончить с этой его односторонней любовью раз и навсегда.

– Я решила, что хочу это кольцо.

Ее слова явились для Мансура полной неожиданностью. Он не был готов к такому повороту событий.

Он судорожно сглотнул.

– Хорошо, оно твое. Храни его или выброси в Индийский океан, делай с ним, что хочешь.

– А если я предпочту носить его?

Он сжал челюсти. У него заныло сердце. Что он мог ей сказать? Что ничто не доставит ему большего удовольствия?

– Если это сделает тебя счастливой, – выдавил он наконец.

Амаль нежно коснулась пальцами кольца из белого золота с бриллиантом в форме сердца. Она сделала это с такой любовью, что он чуть не бросился к ней, но вовремя остановился.

– Ты хочешь видеть меня счастливой? – спросила она.

Она еще спрашивает! Для него это главное на свете.

– Да, – сказал как отрезал, внутренне проклиная себя, что вообще ответил. Теперь у нее на руках козырь, и она с этим знанием сможет манипулировать Мансуром как пожелает.

– А если я скажу, что мое счастье не связано с этим кольцом?

Она посмотрела на него в упор. Ее взгляд был смелым, но не вызывающим. В нем плескалась дразнящая теплота. У Мансура екнуло сердце, когда он прохрипел:

– В таком случае, что сделало бы тебя счастливой?

– Ты.

Она сказала это так просто, что Мансур на мгновение оцепенел. Он вытаращился на нее, а затем нахмурился, отказываясь ей верить.

– Ты не хочешь меня. Ты видела, как я отношусь к своей семье. Я всегда думал, что ты совершила ошибку, отвергнув меня, но это не так, Амаль. Я плохой человек. И я тебя не заслуживаю. Конечно, это очень мило с твоей стороны польстить мне, но тебе не нужно притворяться.

– Но это чистая правда! – возразила она. – Ничто и никто не мог бы сделать меня счастливее. Я поняла это на прошлой неделе. Проводить с тобой время, путешествовать с тобой, чувствовать твою заботу, ходить с тобой в больницу… Все это – огромное счастье для меня, и я буду лелеять эти воспоминания всю оставшуюся жизнь, – с жаром сказала она.

Амаль прижала руки к груди и улыбнулась:

– Я знаю, что причинила тебе боль, отвергнув твое предложение в прошлом. Я вижу это. – Ее нижняя губа заметно дрожала. – И если бы я могла повернуть время вспять, я бы приняла твое предложение, клянусь, Мансур! Потому что я люблю тебя.

Вот оно! Слова, которые он слишком долго мечтал услышать.

– И я знаю, что ты меня любишь, Мансур. Разве я не права?

– Но моя семья… – вяло пытался он возразить.

– Я уверена, что в твоих отношениях с семьей со временем все наладится. По-другому и быть не может, – убежденно произнесла Амаль.

– Что, если я не смогу? – Мэнни повысил голос, едва не сорвавшись на крик. Он бессильно сжал кулаки. – Что тогда? Если я не смогу полюбить их, если останусь безразличным и отстраненным, останешься ли тогда со мной?

Будет ли она продолжать любить его так же страстно, как заявила об этом сейчас?

Амаль развеяла его сомнения, когда твердо заявила:

– Моя любовь к тебе останется неизменной. Я клянусь.

И он… Он поверил ей.

Мэнни сдался. Борьба с собой его едва не доконала. Обессиленный и жаждущий ее утешения, он подошел к Амаль и медленно опустился на колени, склонившись перед ней в благоговейном почтении за то, что она развеяла его сомнения и избавила от горя.

Амаль нежно взяла его лицо в свои мягкие ладони и повторила слова, которые пролились бальзамом на его израненную душу:

– Я люблю тебя, Мансур. Я пришла, потому что хотела доказать тебе свою любовь и еще раз убедиться, что наше чувство взаимно. Я не могла позволить тебе улететь. Я умоляла Хакима задержать твой самолет, чтобы ты остался со мной.

– А если я все-таки планирую уехать? – хрипло спросил он.

Амаль лучезарно улыбнулась.

– В таком случае я потребую взять меня с собой. Обещай мне, что я всегда буду рядом, где бы ты ни был.

Он довольно рассмеялся.

Веселье пришло неожиданно, но Амаль легко присоединилась.

Отсмеявшись, он поинтересовался:

– Откуда у тебя появилась идея, что ты любишь меня?

И вдруг его осенило.

– К тебе вернулись твои воспоминания?

Это многое бы объяснило.

– Дело не в этом. Воспоминания, увы, не вернулись, – ответила она. – Но я окончательно поняла, что люблю тебя, в тот момент, когда не смогла заставить себя снять твое кольцо. И, если ты мне позволишь, я бы хотела создать новые воспоминания. Начиная с этого.

Амаль прильнула к его губам. Поцелуй был удивительно нежный и долгий. Она прикрыла глаза от удовольствия. Танцующие огоньки, казалось, мерцали внутри ее век, но Амаль могла поклясться, что салон самолета кружился вместе с ними в чувственном танце.

Мансур испытывал неземное наслаждение. Он был уверен, что поцелует ее первым, но Амаль и здесь его обошла. Удивительная девушка.

– Я давно мечтала это сделать, – призналась Амаль, оторвавшись от его губ.

Мансур хрипло рассмеялся:

– Я тоже.

– Мэнни, – застенчиво произнесла Амаль, – сделай мне, пожалуйста, предложение еще раз.

Поймав его буквально в последний момент, Амаль тоже рисковала своим сердцем. Она рисковала собой ради него, не зная, как он отнесется к ее признанию, потому что он фактически ее бросил, решив улететь в Америку.

Теперь он это понимал. И любил ее за это еще больше.

Не раздумывая ни секунды, Мансур опустился на колено, взял ее руку и поцеловал бриллиант на ее пальце.

– Амаль Халид, я люблю тебя. Ты выйдешь за меня?

Она притянула его к себе и наградила страстным поцелуем, от которого плавился мозг и останавливалось сердце.

И это единственный ответ, который ему был нужен.

Эпилог

Спустя полтора года

– Ты скучаешь по Харгейсе?

Амаль ахнула отнеожиданности, когда сзади раздался низкий баритон мужа. Он подкрался к ней незаметно. Она оставила его работать в домашнем офисе, в надежде, что они позавтракают вместе немного позже. Но Мансур нашел ее и заключил в объятия, и она не знала лучшего места, где могла бы оказаться.

Они стояли на балконе своей спальни, откуда открывался захватывающий вид на Питтсбург. Город был удивительно красив и стал для нее родным, потому что в нем жил ее Мэнни, а теперь они живут здесь вместе. И все-таки он не зря задал свой вопрос. Частичка ее сердца навсегда останется в Харгейсе. Естественно, она скучала по своему другому дому.

– Мы могли бы перенести дату нашей поездки в Харгейсу и отправиться туда пораньше. – Мансур поцеловал ее в висок. Его губы нежно коснулись ее давно зажившего шрама.

Амаль дразняще замурлыкала, обдумывая его предложение.

– Я не возражаю. Было бы неплохо поделиться нашей новостью со всеми пораньше.

– Договорились. Куплю билеты сегодня вечером. – Ухмыляясь, он погладил ладонью ее округлившийся животик. – Удивляюсь, как ты умудрилась сохранить секрет и не поделиться ни с мамой Халимой, ни с твоим офис-менеджером Иманой.

Амаль рассмеялась.

– Я умею хранить секреты. Я думаю, что амнезия научила меня ценить каждое мгновение, вот и все.

– Боишься, что забудешь нашего ребенка или меня? – подначил Мансур.

Она повернулась к нему лицом и погладила его бороду, наслаждаясь ощущением жестких завитков под своей ладонью. С тех пор как он обнаружил, что ей нравится касаться его бородки, он начал ее отращивать, и теперь она стала густой и окладистой. Это был просто один из способов доставить Амаль удовольствие.

– Никогда, – выдохнула она. – Я тебя никогда не забуду.

Он запечатлел поцелуй на ее ладони и спросил:

– Как дела на фирме?

Она оставила свою архитектурную фирму на помощницу Иману и команду талантливых инженеров-технологов. Они регулярно отчитывались перед ней, так что Амаль принимала участие в многочисленных проектах, которые хлынули потоком.

Приток бизнеса произошел благодаря тому, что Мансур финансировал строительство больницы, о которой она мечтала для Харгейсы задолго до амнезии и задолго до того, как он сделал ей предложение руки и сердца. Она настаивала, чтобы он не вкладывался в ее проект так неистово, но Мансур тогда сказал: «Мои деньги – твои, так же как мое сердце принадлежит тебе». И она поняла, что не может ему отказать.

Теперь больница уже функционировала, и врачи лечили и спасали жизни людей.

– Все идет отлично, и мое пребывание здесь никак не повлияло на бизнес, – ответила она с энтузиазмом.

– Вот и славно, – заметил он, целуя ее в щеку и щекоча своей бородой.

Амаль теснее прижалась к его груди. Она подумала о том, как они оказались здесь, снова прокручивая события в голове, как она любила делать в последнее время.

Сразу после того, как он снова сделал ей предложение – и на этот раз очень успешно, – они с Мансуром обсудили места их проживания. Было решено, что они будут жить попеременно то в Америке, то в Харгейсе. Но в основном в США, поскольку Амаль понимала, что так будет лучше для мужа и его компании.

Они поженились в Харгейсе вскоре после возвращения из Аддис-Абебы. Свадьба была пышной. Амаль и Мансур отпраздновали ее в кругу семьи и друзей.

Затем Мансур уехал в Америку и подал документы на супружескую визу. Пока он был вдали от нее, Амаль вела дневник и брала сеансы терапии с психологом из Аддис-Абебы по видеосвязи.

Амаль смирилась со своей амнезией. Она стала частью ее самой. У нее остались белые пятна, но это ее не особенно волновало. Главное, у нее появились воспоминания о новой жизни с Мансуром, и она их бережно хранила.

Она была счастлива и очень обрадовалась, когда получила американскую визу и смогла прилететь и начать свою жизнь с Мансуром в их американском доме.

Амаль отсутствовала в Харгейсе уже полгода, и за это время многое изменилось. Она управляла своей фирмой удаленно и училась на ходу. Тем временем бизнес Мансура процветал. Он успешно совмещал семейную жизнь, ответственную должность генерального директора компании и свой последний строительный проект с Хакимом – пятизвездочный отель класса люкс в Абу-Даби.

И наконец, приближалось главное событие в их жизни – через пять месяцев у них родится первенец.

– А как дела у Зои? – поинтересовалась Амаль. – Как она поживает? А Салим, ее сестры и ее мать?

Мэнни улыбнулся.

– Цветочная ферма процветает на земле нашего отца. Вся семья ей помогает, включая мою мачеху. А остальную часть земель Зоя сдала в долгосрочную аренду местным фермерам на обоюдовыгодных условиях.

– Значит, все довольны?

– Точно. – Мансур помолчал, а затем добавил: – Я рад, что у меня хватило ума передать землю Зое. Она хорошо знает свое дело.

Амаль поцеловала его в грудь, прямо над сердцем.

– Ты забываешь, что она не смогла бы ничего сделать, если бы не ты.

Мэнни усмехнулся:

– Полагаю, ты права.

– Конечно, – прощебетала она, глядя на мужа с гордостью и любовью.

Амаль не могла поверить, что перед ней тот же самый человек, который не так давно был абсолютно уверен, что у него не может быть дружеских отношений со своими сводными сестрами и мачехой. Какое счастье видеть его в ладу с самим собой…

Она и не думала, что это может быть так приятно.

Амаль встала на цыпочки и прикоснулась губами к его мягкой бороде. В ту же секунду жадные губы Мэнни обрушились на ее рот в страстном поцелуе. Она больше ни о чем не думала, отдавшись на волю чувств.

– Как ты думаешь, что скажет твоя мама, когда узнает, что станет бабушкой? – спросила Амаль, когда наконец оторвалась от его губ, чтобы отдышаться.

Он одарил ее белозубой улыбкой:

– Я полагаю, она будет менее шокирована, чем когда узнает, что я связался со своей мачехой и сводными сестрами и передал им свое земельное наследство.

– Я все еще не могу поверить, что ты ничего ей не сказал.

– Я не хотел ее расстраивать заранее. – Он беззаботно рассмеялся. – Хотя Зоя определенно покорила мою маму, потому что регулярно снабжает ее эфиопским кофе.

– Прекрати меня искушать, не то и мне захочется чашечку. – Амаль шутливо ткнула мужа локтем в бок.

Ей пришлось резко сократить потребление восхитительного эфиопского напитка с тех пор, как она узнала, что скоро станет мамой. И Мэнни, как любящий муж, в знак солидарности перестал пить кофе в ее присутствии.

Амаль не могла бы любить его больше – и все же любила.

Она нежилась в его объятиях, готовая простоять вот так всю жизнь.

– Я рада, что все так отлично сложилось, – заметила она.

– Даже лучше, чем я мог себе представить, – пробормотал Мансур ей в губы и поцеловал ее медленно и сладко, почти лишив дыхания.

Но Амаль все же успела спросить:

– Я упоминала сегодня, как сильно я тебя люблю?

– Я сколько угодно готов слушать слова любви. Только не забывай мне их повторять каждый день.

– Нет, никогда, – поклялась она с улыбкой, снова целуя его.

И Амаль осталась верна своему слову.