Текст книги "Ресторан «Кумихо». Исполнение обещания"

Незавершенный рецепт

Во дворе припарковался ослепительно-белый автомобиль, и из него вышел высокий мужчина в голубой рубашке и бежевых брюках. Некоторое время он с удивлением разглядывал покрашенную лестницу, а затем вошел в ресторан.

– Добрый день! После покраски дом преобразился. Клумба опрятная, да и лианы выглядят очень ухоженными, – заметил посетитель.

Оказывается, пока он шел по двору, успел многое разглядеть, не только покрашенные ступени. Судя по тому, как быстро мой гость заметил перемены, он часто ходит мимо дома. Незнакомец с любопытством огляделся.

– Да и название ресторана очень подходящее. Он находится на перекрестке трех дорог, что делает его удобным местом встречи для людей, приезжающих с разных концов города, – объяснил гость и присел за ближайший к кухне столик. – «Секретное оружие»? Какое интересное и необычное название блюда. Мне, пожалуйста, одну порцию.

Меня насторожил его выбор. Со слов Манхо выходило, что человек в новой жизни не помнил ничего из своего прошлого. Если это правда, то Сори забыла и «Секретное оружие». Однако, услышав это название от другого человека, я почувствовал крохотную надежду, что в памяти моей единственной могли сохраниться отрывочные воспоминания о нашем любимом блюде. Признаюсь, я не допускал мысли, что она предстанет передо мной в мужском обличье. Я отчетливо представлял ее похожей на мою Сори и себя видел все тем же. Но один персонаж из нарисованной моим воображением картины уже был безвозвратно утрачен…

– Извините, а вы когда-нибудь пробовали это блюдо? – осторожно спросил я, не сводя глаз с лица посетителя.

– Нет, первый раз.

Слава богу! Я так боялся, что и второй персонаж тоже не будет соответствовать моим мечтам.

– А у вас, случайно, нет аллергии на крабовое мясо? – поинтересовался я, подкладывая в его тарелку кусочек краба.

– Нет, могу есть все что угодно. Кстати, я очень обрадовался, когда увидел, что здесь открылся ресторанчик. Последнее время из-за этого дома во всем районе царила гнетущая атмосфера. Думаю, риелторы все вам рассказали. Знаете, что дети делают лишний крюк, идя в школу, чтобы обогнуть это место?

Я слушал посетителя затаив дыхание.

– На свете бесчисленное множество людей, и с каждым в любой момент может случиться что-то плохое, согласны? Однако большинство живет с уверенностью, что с ними и их близкими ничего подобного не произойдет. Именно из-за такого ошибочного представления событие в этом доме стало для детей настоящим шоком. Потому что, в отличие от сухой криминальной сводки в новостях, несчастье, с которым столкнулся твой приятель из школы или класса, не может оставить равнодушным. Тяжело видеть, как дети до сих пор дрожат от страха. Вот недавно разразился скандал со старшеклассником, которому пришлось пройти мимо дома ночью, а на следующий день он заявил, что на него наложили проклятие.

– Проклятие?

Оказывается, тайна этого дома серьезнее, чем я думал, раз с ним связывают даже такие жуткие вещи.

– Да. В один из экзаменационных дней подросток припозднился, занимаясь в школе. Голодный и промокший от дождя, он, вероятно, хотел побыстрее добраться до своего дома, поэтому решился пройти мимо этого здания, как вдруг кто-то окликнул его с лестницы. Школьник, будто под гипнозом, приблизился, но никого не увидел. Голос продолжал звать его, и тот последовал за ним. В какой-то миг мальчик очнулся от наваждения и заметил, что сидит на корточках за домом, а на следующий день он провалил экзамены. Представьте: почти круглый отличник внезапно совершенно не справился с тестами. По школе поползли слухи, что он стал жертвой проклятого дома. А вы в это верите? Верите в проклятия и подобную чушь? – обратился ко мне незнакомец и сделал вывод, не дожидаясь моего ответа: – Конечно нет, раз открыли здесь ресторан. Верь вы в подобную мистику, вам было бы невыносимо находиться в этих стенах.

– Вы правы. Не верю. Пожалуйста, ваш заказ готов.

Я поставил на стол тарелку с порцией «Секретного оружия» и стакан сока.

– Пахнет обалденно! – воскликнул он, вдыхая аромат.

– Лучше скажите, что и на вкус обалденно. Будет замечательно, если вы расхвалите его всем своим знакомым, – попросил я, почтительно сложив ладони перед грудью.

Когда мужчина проглотил кусочек, его глаза округлились от наслаждения. Он поднял большой палец в знак одобрения:

– Вкус тоже обалденный. О, это нечто! Школьники обожают такую еду. Я преподаю физкультуру в средней школе, вон там, на пригорке. Если дети попробуют это блюдо, оно станет суперпопулярным. Обещаю его разрекламировать. Мне бы хотелось, чтобы ученики полюбили ваш ресторанчик и забыли все мрачные слухи об этом месте.

– Мне тоже, – совершенно искренне ответил я.

«Нужно, чтобы такие разговоры поскорее стихли, тогда в ресторан потянутся посетители. Их должно быть как можно больше: только так я смогу отыскать Сори».

– Честно говоря, – понизил голос посетитель, – это всего лишь мои мысли и догадки. Разве жильцы со второго этажа не могли втайне от всех покинуть дом? Не понимаю, почему все считают, что они пропали без вести. Наверняка полицейские во время расследования опросили всех знакомых этой семьи в поисках улик. Тем не менее не нашлось ни одного очевидца. Ух ты! С каждым кусочком блюдо кажется вкуснее!

Мужчина поглотил еду так быстро, что я едва успел глазом моргнуть. Он с сожалением почмокал губами и нехотя поднялся из-за стола. Пообещав прийти еще раз, посетитель вышел за дверь.

Даже со спины он выглядел как учитель физкультуры. Его рельефные мышцы проступали сквозь рубашку.

«У меня тоже было такое тело. Вес – шестьдесят семь килограммов при росте метр семьдесят восемь. Бицепсы, накачанные ежедневными отжиманиями по триста раз, обалденные трицепсы…»

Я посмотрел на отражение своей фигуры в стеклянной двери.

На глаз – метр шестьдесят. Нет, ниже. Скорее, чуть больше полутора метров. А вес, похоже, не меньше семидесяти. Интересно, знал ли Манхо, что мне придется прожить отведенное время в таком теле? Мог бы и намекнуть заранее. Если бы я хотя бы смутно догадывался, что так может получиться, не так разочаровался бы сейчас. Нет-нет, я не обижаюсь на него, без Манхо я бы даже не мечтал о встрече с любимой.

Следующим посетителем стал тот самый мальчишка, который забегал накануне.

– Я пришел с деньгами, чтобы заплатить за еду, – заявил ребенок и с горделивым видом уселся за столик. – Мне «Тающую нежность».

– У тебя, случайно, не появляется сыпь после того, как поешь краба? А глаза не краснеют?

– Нет.

– Ну и отлично.

Я добавил в порцию немного крабового мяса. Бывает, что люди не все о себе знают. Сначала с уверенностью говорят, что не страдают аллергией, а потом убеждаются в обратном.

Ковыряя пальцем в носу, мальчик между делом поинтересовался, что это за блюдо с таким интересным названием – «Тающая нежность». Я объяснил ему: сначала оно кажется мягким, но, только начнешь жевать его – становится упругим, а потом незаметно тает во рту. Ребенок спросил и про «Секретное оружие».

– Ароматное блюдо с незабываемым вкусом.

– А «Роман картошки и зеленого лука»?

Вопрос застал меня врасплох, я не сразу придумал ответ.

– Когда у меня будут деньги, я попробую все, – пообещал ребенок. – А вы тут ночуете? Или днем работаете, а вечером уходите домой?

– Ночую я тоже здесь. А ты в курсе, что произошло в этом месте?

На миг школьник изменился в лице. Не зная, что ответить на мой вопрос, он не находил себе места от беспокойства. Поколебавшись, он вдруг ни с того ни с сего нерешительно заявил:

– Вон там, на пустыре, есть газон. На днях моя сестра и мальчик, который ей нравится, кидали друг другу мяч. Детский сад, ей-богу: учиться на третьем курсе средней школы – и так дурачиться. Как вам это?

«А что здесь такого? Разве есть закон, запрещающий подросткам играть в мяч?»

– О чем я?.. А, да, они развлекались этим больше двух часов, я даже успел сходить на секцию и уже возвращался обратно. Нечаянно приятель сестры закинул мяч так далеко, что он долетел до самого дома. Я и не подозревал, что у него такие сильные руки. Вы же видели лестницу на второй этаж? Она была перегорожена деревянной доской. Мяч пролетел прямо над ней. И угадайте, кого сеструха отправила за ним? Меня! Несправедливо! Ведь кинул мяч ее друг!

– Конечно. Бросавший или его партнер должны были сходить за мячом. Что же ты не отказался?

– Не посмел.

– Почему?

– Моя сестра – бешеная. Если ей что-то не онравится, она и лицо расцарапать может. Знаете, как страшно?

– Расцарапать лицо? Ученица средней школы?

– Вот именно. Поэтому я за нее беспокоюсь.

Мальчик проникся моим сочувствием, голос его стал приглушенным от сдерживаемых слез.

– Моя сестра в третьем классе младшей школы объявила, что дала обет безбрачия.

– Какой обет?

– Сказала, что будет жить одна и ни за что не выйдет замуж, но заведет как можно больше романов. Если сестрица сдержит слово, то никогда не съедет от нас. Вот что меня пугает.

Мальчик поделился своими опасениями и собственными планами. Признался, что хочет поступить в среднюю школу с общежитием. Потом ребенок поинтересовался, могу ли я посоветовать учебное заведение с такими условиями. На его лице явственно отразилось разочарование, когда он услышал мой отрицательный ответ.

Я поставил перед ним тарелку «Тающей нежности».

Мой гость положил кусочек в рот и принялся увлеченно жевать. Он перекатывал его во рту, загоняя то за правую, то за левую щеку и о чем-то сосредоточенно думая. Наконец, смачно проглотив, малыш поднял большой палец.

– Кстати, я ведь приходил сюда за мячом, – продолжил ребенок. – Пробрался через темный двор к ступенькам, но путь наверх перекрывала высокая доска – как-нибудь сами увидите. А я же совсем коротышка, слишком низкий для второклассника.

На вид ему было лет семь, в крайнем случае восемь – для девятилетнего он и впрямь маловат.

– Я попытался перелезть через доску, но не смог. Решил, что лучше приподнять ее и отодвинуть в сторону. И в этот момент… я почувствовал, что некто помогает мне. Я повернул голову и увидел рядом с собой какого-то пацана. Он быстро поднялся по ступенькам и махнул мне рукой сверху: звал за собой.

– А что за пацан? Тот, с которым играла твоя сестра?

– Нет.

– А кто тогда?

– Ну тот. О-о-о, как вкусно! Ой, уже стемнело, мне пора идти. Тетенька, будьте осторожны, – сказал мальчик перед уходом. – Я расскажу всем друзьям, как здесь вкусно кормят. А почему вы не раздаете листовки прохожим? Многие так делают возле метро и перед торговым центром. Попробуйте тоже. Тогда ресторан быстро станет популярным. Те, кто здесь не живет, ничего не слышали об этом доме, так что с радостью придут к вам.

Я вышел на улицу и долго стоял в сумерках, завороженно наблюдая за тем, как двухэтажный дом плавно погружается в темноту. Шаг за шагом я медленно поднимался по лестнице. Запах свежей краски навязчиво бил мне в ноздри. Входная дверь по-прежнему была крепко заперта.

«Что за странное ощущение?»

Каждый раз, когда дверь под моим напором слегка поддавалась, сквозь щели пробирался необъяснимый холод, от которого бросало в дрожь и вся кожа покрывалась мурашками. Я передернул плечами, пытаясь стряхнуть ползущий по спине холодок, и, решив вернуться сюда при дневном свете, спустился к себе.

«Наверное, было бы неплохо последовать совету мальчишки и раздать листовки, чтобы привлечь больше посетителей. Денег на то, чтобы заказать их в типографии, нет, но я в состоянии сам написать и раздавать их людям. Где же найти бумагу?»

Я порылся в кладовке, но не нашел ничего подходящего. Ну да, в ресторане не было необходимости хранить столько бумаги. Вдруг мой взгляд упал на номер телефона поставщика продуктов, прикрепленный к холодильнику. У меня возникла идея позвонить и заказать бумагу. В конце концов, изготовление листовок для ресторана тоже может входить в их услуги.

Я поднял трубку, установленную на кассовой стойке возле кухни, однако быстро понял, что телефон отключен. Естественно, в заброшенном доме вряд ли могла быть нормальная связь, но это обстоятельство все равно расстроило меня. Холодильник пока еще переполнен, и все же расслабляться нельзя. Что, если продукты закончатся раньше, чем я успею их докупить? Не дай бог.

«Может, все-таки попробовать дозвониться?»

Я снова набрал номер, указанный на холодильнике, – в трубке по-прежнему была тишина.

«А вдруг телефон заработает, когда иссякнет запас продуктов?»

Манхо не раз уверял, что на него можно положиться. Значит, он не бросит меня в безвыходной ситуации и не даст попасть в серьезные неприятности. Мысли о рекламе ресторана на некоторое время пришлось отложить.

Всю ночь я спал как убитый. Помню, как лег в постель и забылся глубоким сном, а когда открыл глаза, наступило утро.

Распахнув все двери, я принялся за уборку, а затем начал заготавливать продукты. Когда я мелко крошил очищенный батат, мне показалось, что до меня, как прежде, отчетливо доносится голос Сори:

«Нужно мельче резать, еще мельче. Тогда вкус „Секретного оружия“ станет нежнее…»

Я усердно крошил батат. Мельче, еще мельче…

Сама Сори готовила ужасно: все, к чему она прикасалась, было невозможно есть. Однако она обладала необыкновенным талантом: придуманные ею блюда получались необыкновенно вкусными. Она часто мечтала вслух: «Я открою компанию и буду создавать авторские рецепты, а ты будешь главным кулинаром. Конечно, респектабельный шеф-повар респектабельного ресторана – это классно, но разве не круче стать главным кулинаром большой компании? Мы захватим все точки быстрого питания в универмагах и торговых центрах по всей стране. Как тебе мой план?»

Каждый раз при этих словах я ласково хлопал ее по лбу и поддразнивал: «Какая разница, респектабельный шеф-повар респектабельного ресторана или главный кулинар твоей компании? Кем бы я ни стал, и в том и в другом случае ты будешь безраздельно мной командовать». И все же втайне я молился, чтобы все сложилось именно так, как она планирует. Ведь тогда мы всегда будем вместе. Встретив Сори, единственное, о чем я мечтал, – никогда не разлучаться с ней.

К сожалению, блюдо «Роман картошки и зеленого лука» так и не было завершено.

Именно его я мечтал довести до совершенства, вкладывал в приготовление всю свою душу, надеясь избавить любимую от плена выдуманной дурной приметы. Мне хотелось убедить Сори, что сочетание картошки и лука не приносит несчастья. Бедняжка обожала картошку, но боялась, что снова случится беда, и поэтому никогда не ела блюд, приготовленных из этих продуктов: ни супов, ни жаркого. Самые горькие воспоминания девушки ассоциировались с ними. Она навсегда запомнила, что утром того рокового дня, когда ее отвезли в детдом, она ела картофельный суп, а когда Сори впервые ударил мальчишка, на завтрак подали жаркое. Любимая не сомневалась, что причина кроется в луке – обязательном ингредиенте этих блюд: именно тандем картошки и лука она считала корнем всех своих проблем.

– Обычный вареный или печеный картофель никогда не приносит мне никаких неприятностей, и живот не беспокоит. А стоит добавить лук, как сразу начинает болеть желудок и обязательно происходит что-то плохое, – говорила она.

Уж не берусь судить, правда это или стечение обстоятельств, но главной проблемой были ее предрассудки. Я искренне пытался доказать, что еда не предвещает ничего дурного, и мечтал, чтобы она могла спокойно наслаждаться любимой картошкой. Мне казалось, чем сильнее человек зацикливается на слове «несчастье», тем больше оно превращается в осязаемую и реальную силу.

Еще картофель обожала бабушка-повариха из детдомовской столовой. Возможно, ее собственная любовь к этому овощу объясняла, почему он так часто присутствовал в нашем скудном меню. Зимой ни один день не обходился без картофельного супа, и я сочувствовал подруге, которая отказывала себе в горячей похлебке даже в самые холодные месяцы.

– Да пойми ты, что суп и жаркое не приносят несчастья. Ты ведь любишь картошку, поэтому твоя мама так часто ее готовила. Не накручивай себя, блюдо не может навлечь беду, просто ешь и не заморачивайся, – успокаивал я.

– Тогда почему у меня ноет живот именно в дни, когда случаются несчастья?

– Тебе могло показаться. Подумай хорошенько, что было раньше: заболел желудок или стряслась беда?

Сори так и не удалось вспомнить.

– Ты только представь: лук и картошка влюбляются друг в друга и у них завязывается прекрасный роман. Давай вместе придумаем рецепт волшебного блюда, которое приносит удачу и от которого у тебя не будет болеть живот. Мы приготовим его вместе. Что скажешь? – предложил я.

Сори согласилась и с воодушевлением принялась придумывать рецепт «Романа картошки и зеленого лука». В конце концов, она и сама мечтала победить свои надуманные страхи, перестать воспринимать любимый овощ как предвестник беды и начать просто наслаждаться им.

А потом наступило утро того рокового дня, когда я умер.

– Чеу, когда вернешься из школы, нужно будет кое-что сделать. Ночью я придумала рецепт «Романа картошки и зеленого лука». Может, попробуем его приготовить? Мне кажется, что у меня всегда болел живот из-за резкого запаха лука, и я придумала, как можно от него избавиться, – сказала во время завтрака Сори. Ее щеки раскраснелись от волнения.

Однако для нас с ней вечер того дня не наступил. Я так и не узнал, какой рецепт она разработала. Обычно Сори приносила идеи, но сама готовить не умела – ей нужен был я, чтобы воплотить задумки в реальность. Только рядом со мной она смогла бы навсегда освободиться от злосчастной приметы.

Я успел закончить уборку и подготовить продукты, но посетителей так и не было. Обеденное время давно истекло, а никто даже не заглянул. День прошел напрасно.

Жители нашего района

«Нужно принять какие-то меры».

Нельзя просто сидеть и ждать, теряя драгоценное время. Что ни говори, а идея с раздачей листовок казалась удачной. Основная проблема заключалась в деньгах на покупку бумаги.

«Ах да, у меня же есть несколько тысяч вон».

Я напрочь забыл о том, что школьник и учитель физкультуры расплатились за еду наличными. Но что за чертовщина? Открыв ящичек кассового аппарата, сколько бы я ни рылся в нем, денег так и не нашел. Даже тщательно осмотрел пол под кассой, заглядывая во все щели, – пусто.

«Может, я положил их в другое место и не могу вспомнить?»

Однако ничего, кроме кассового аппарата, в голову не приходило. Все, хватит! У меня нет лишнего времени, чтобы разыскивать пропавшие деньги.

– С листовками не выйдет. Что еще можно придумать? Ага! – Меня осенило.

Дегустация! Аппетитные запахи и бесплатное угощение заманят в ресторан даже обычных прохожих. Я открыл холодильник, надеясь, что Манхо сдержит обещание и поможет мне заниматься стряпней, не беспокоясь о продуктах.

– Ой, что это? Кажется, вчера здесь этого не было.

На полке холодильника в прозрачном пластиковом пакете лежали морковь и яблоки. У меня всегда была привычка хранить овощи и фрукты в предназначенном для них отделе. Выдвинув ящик, я увидел их нетронутыми.

– Может, я не заметил новые продукты? Скорее всего. Ведь их некому принести.

Я мелко нарезал ингредиенты для «Секретного оружия», вскипятил молоко, растопил в нем сливочное масло и сделал тесто. Нагрев сковороду на огне, испек тонкие блинчики, положил в них начинку и, свернув трубочкой, снова обжарил. Наряду с «Секретным оружием» я приготовил «Тающую нежность»: покрошив цветы и травы, присыпал их сахаром и довел до кипения, затем добавил крахмал и сироп в пропорциях, известных только мне. Вскоре ресторан наполнился аппетитными запахами.

«Ах да, нужно открыть настежь двери: пусть ароматы разнесутся по округе».

Напоследок я сделал «Роман картошки и зеленого лука», несмотря на то что его рецепт требовал доработки. В душе таилась надежда: а вдруг даже в таком виде оно пробудит воспоминания Сори быстрее, чем другие блюда? Манхо говорил, что шансы вернуть память о прошлой жизни почти равны нулю, но я не собирался отказываться от мечты найти иголку в стоге сена. Поскольку неизвестно, в какой день или час Сори может появиться на пороге, всегда нужно быть во всеоружии.

Я приготовил по двадцать порций каждого блюда, добавив в них понемногу крабового мяса. Бесспорно, аллергия – вещь опасная, но только она могла помочь мне в поисках любимой.

Я вынес во двор стулья и пару столов, потом наполнил тарелки. Рядом положил палочки для еды и ножницы. Как нельзя кстати подул легкий ветерок, разнося по окрестностям запахи еды.

Первой пришла та самая кудрявая тетка. От ее былой уверенности не осталось и следа, но она изо всех сил старалась это скрыть. На голове у нее был повязан розовый платок с надписью в уголке: «Парикмахерская „Красотка“». Видимо, она снова делала завивку своих и без того кучерявых волос. Тетка долго стояла в стороне, не решаясь подойти к столам, и, вытянув шею, бросала голодные взгляды на тарелки.

– А что ты делаешь? Ах, точно, что вы делаете? – поинтересовалась гостья.

– Готовлю стол для дегустации.

Даже после того, как я произнес слово «дегустация», она не осмелилась приблизиться, продолжая пожирать блюда взглядом.

«Идите отсюда, если не собираетесь ничего пробовать» – такие слова вертелись у меня на языке, но мне удалось сдержать себя. Сейчас не время идти на поводу у эмоций.

– Не хотите попробовать? – как можно мягче и доброжелательнее произнес я.

– Я стараюсь не есть непривычную еду… Но раз уж пришла на дегустацию, то ради приличия давай попробую. То есть давайте попробую.

– Вы, случайно, не страдаете от аллергии на краба?

Сердце мое сжалось от ужаса, когда я задавал ей вопрос.

– Нет. Я вообще не понимаю людей, которые сначала съедают что попало, а потом мучаются от аллергии. Ты еще и морепродукты добавляешь в блюда? Не беспокойся. Ой, не беспокойтесь.

Фух, пронесло! Даже представить, что Сори предстанет передо мной в таком облике, было невыносимо.

Я положил понемногу каждого блюда на тарелку и протянул тетке.

Громкое чавканье резало слух. Что за манеры? Разве нельзя повоспитаннее: закрыть рот и медленно жевать, наслаждаясь вкусом? Хотя чего я ожидал? С первого взгляда было понятно, что она та еще хабалка. И все-таки мысль о том, что из-за нее мои изысканные блюда теряют весь свой шик, приводила в бешенство.

– Ничего, есть можно.

Что значит «есть можно»? «И не восхитительно, но и не безвкусно»? До чего же она противная, ничто в ней не вызывает симпатии.

– Я скажу подругам, чтобы зашли к тебе в ресторанчик. Ой, к вам. Знаешь, как много у меня подруг? Упс, я хотела сказать «знаете». Подруги и семья – уже целая толпа. Дочь, сын, муж… да если всех посчитать, наберется с несколько десятков.

Я навострил уши:

– Можно просто на «ты». Мне тоже неловко от такой официальности. Вы же намного старше меня, так что обращайтесь как вам угодно.

Какая разница, что она фамильярничает, если у нее есть возможность привести десятки клиентов?

– А можно?

– Конечно.

– Ой, ну тогда давай на «ты». Честно говоря, если с человеком комфортно общаться, то и подружиться будет легко. О, мне же пора снимать коклюшки. Я расскажу о тебе подругам. А ты не хочешь наведаться к парикмахеру? Прическа у тебя так себе.

– Что не так с моей прической?

– Разве ты не знаешь? Из-за неудачной стрижки лицо выглядит больше. А если отпустить челку и сделать завивку, как у меня, то будешь казаться моложе. Ну, до встречи!

Тетка поспешно скрылась в переулке. Я пощупал свои волосы: они были пострижены под длинное каре без челки.

Не прошло и получаса после ухода первой посетительницы, как в ресторан с шумом и гамом заявились три женщины, от которых невыносимо несло средством для химической завивки. Несомненно, они примчались прямо из парикмахерской. Первым делом гостьи заявили, что у них нет аллергии на крабовое мясо. Слава богу! Накладывая еду на тарелки, я молился про себя: «Сори, ради всего святого, только не будь одной из них!»

– Как и сказала Хван-пучжан[3]3
  Пучжан – должность начальника отдела в корейских компаниях, организациях.


[Закрыть], есть можно.

М-да, эти дамочки одного поля ягоды. А Хван-пучжан, видимо, та надоедливая тетка. Все трое, начиная с манеры речи и заканчивая чавканьем, походили на нее. Однако, если тетку так называли, значит, на работе она пользовалась почетом и уважением.

– А где она работает? Я имею в виду вашу подругу Хван-пучжан, – поинтересовался я.

– В ритуальных услугах. Правда, сейчас она уже не работает.

– Не в ритуальных услугах, а в компании, связанной с ритуальными услугами. Говорит, коллеги ее называли просто «пучжан», чтобы не обращаться по имени[4]4
  В Корее не принято обращаться по имени в формальной обстановке.


[Закрыть], – поправила говорящую подруга.

– Точно! Она говорила, что готовила покойников к погребению, но уже лет пять как не работает. Хван-пучжан очень гордилась своим местом и уверяла, что, пока руки и ноги двигаются, ее не уволят. Вот только однажды случилось кое-что, после чего она ушла оттуда. Хван-пучжан обмыла одного мужчину, умершего от серьезных травм, сделала ему макияж и только начала одевать, как покойный зашевелился. Несмотря на страшные увечья, он дергался не меньше пяти минут!

– Вообще-то, десяти минут. Даже глаза разок открыл, – снова вмешалась подруга.

– Да, точно. Представляете, как испугалась наша Хван-пучжан? После того случая она уволилась. Потому что всякий раз, когда она начинала обмывать покойников, ей казалось, что они шевелятся… Все-таки как хорошо, что вы открыли ресторан! Здесь было так жутко, что даже днем волосы вставали дыбом, когда проходишь мимо. А с появлением ресторана стало уютнее. Надеюсь, вы останетесь здесь надолго и проработаете без происшествий. Обязательно будем заглядывать сюда каждый день!

Женщины вдоволь всего попробовали и ушли, пообещав порекомендовать новое местечко своим знакомым. После их ухода запах завивки еще долго стоял в воздухе.

Видя, что посетителей больше нет, я хотел убрать тарелки, когда пришли, громко болтая, четыре школьницы. Внезапно мое сердце учащенно забилось, а руки и ноги затряслись.

– Наш учитель физкультуры советовал зайти к вам. Ой, как вы решились открыть ресторан в этом месте? Да-а, смелости вам не занимать. Неужели не замечали ничего странного по ночам? Есть много очевидцев. А что, у вас сегодня дегустация? Девчонки, как вовремя мы пришли! К слову, ни у кого из нас нет аллергии на крабовое мясо. Учитель уже предупредил об этом.

– Да, сегодня дегустация. Ешьте сколько хотите.

– Ух ты, как нам повезло!

Девчонки захлопали в ладошки и засмеялись. Ах, этот звонкий смех! У Сори был такой же.

Разложив еду по тарелочкам, я раздал их школьницам. Они расправились с блюдами в мгновение ока, а после ухода девчонок я еще долго стоял как вкопанный, не в силах сдвинуться с места. В ушах звучали их звонкие голоса, среди которых слышался один до боли знакомый.

Когда вся посуда была вымыта и сложена в шкаф, незаметно подкралась темнота.

– Может, сходить посмотреть, где находится средняя школа?

Я вышел на улицу и направился в ту сторону, куда указал учитель физкультуры. Идти было недалеко. Стоило подняться на пригорок, как показалось здание школы. У ворот я уловил привычный запах пота, какой бывает на спортивной площадке. К нему словно примешались смех и звонкие голоса.

«В тот роковой день меня так и не дождалась моя команда на футбольном матче», – вспомнил я, обводя взглядом поле.

В отличие от обычных будней, на вторую половину того дня у меня было запланировано целых два важных дела. Из-за какого-то мероприятия занятия в школе закончились до обеда, и после уроков я собирался перекусить и сразу же отправиться на футбольный матч, а позже мы с Сори договорились вместе приготовить блюдо по ее новому рецепту. Впервые за мои неполные семнадцать лет размеренной жизни у меня был такой насыщенный день. Но… я умер, не дожив до обеда. Разумеется, в матче принять участие мне не довелось. Воспоминания о футболе теплом отозвались в моей душе. Я обожал носиться по спортивному полю на переменах, мчаться изо всех сил, пока голова не становилась легкой и свободной от повседневных мыслей. Так я подружился с ребятами-футболистами и выяснил, что у меня неплохо получается играть. Когда я только перешел в среднюю школу, тренер предложил мне серьезно заняться футболом, но как я мог позволить себе такую роскошь, будучи сиротой? Я отказался вступать в школьную команду и ответил, что предпочитаю просто бегать для себя и в охотку гонять мяч по полю. Когда я поделился этим с Сори, она спросила, не обидно ли мне. Совсем нет. Я знал свое место и отдавал себе отчет в том, какое решение должен принять. Если бы я не смирился со своей сиротской судьбой, то чувствовал бы себя еще несчастнее, и это было бы по-настоящему обидно. Я сказал любимой, что не могу позволить себе уйти в футболисты, потому что должен стать «респектабельным главным кулинаром», и Сори, счастливо смеясь, согласилась со мной.

После смерти я перешел реку забвения и предстал перед небесным судом, который рассмотрел мою короткую, в шестнадцать с лишним лет, жизнь. Человек, стоявший рядом с судьей, кратко зачитал мою биографию. Он пересказывал фрагменты моей жизни, словно по книге, включая те, которые я не помнил. Например, как однажды знойным летним днем я напоил прохладной водой бездомную кошку или как нарочно медленно шагал по зебре за старушкой, которая не успевала перейти дорогу. Такие трогательные незначительные истории казались неуместными, учитывая серьезность момента и суровое выражение лица читающего.

Но со второго класса начальной школы эти милые подвиги прекратились. С тех пор в моей биографии появились записи о том, что я кого-то дразнил и даже стащил конфету из магазина. События, о которых я ничего не помнил, всплывали одно за другим. Например, как наговорил всякого одному из спонсоров, когда тот навестил наш детдом на Рождество. Вот его-то я совсем не забыл. Этот человек был из тех скупердяев, которые, подарив несколько коробок дешевого печенья, делают побольше фотографий, чтобы поднять свой имидж. На самом деле я не собирался хамить ему. Мы были благодарны хотя бы за то, что в канун Рождества нас навестил гость. Поэтому я лишь отрицательно покачал головой, когда он попросил меня попозировать, изображая наслаждение гостинцем. Я думал, спонсор поймет и оставит меня в покое, однако тот продолжал настойчиво уговаривать. Как раз перед его приходом я лечил кариес на коренных зубах, и из-за воспаленных нервов мне нельзя было есть шоколад. Я объяснил это благодетелю, но тот словно пропустил мои слова мимо ушей. Его интересовало лишь одно – найти сироту, который с наибольшим аппетитом будет уплетать сладости на камеру. Тогда я не сдержался и обрушил на него все известные мне бранные слова. Не из-за того, что он достал своими уговорами, а потому, что в двенадцать лет меня не вдохновляла идея изображать радость от какого-то печенья. Честно говоря, и в детдоме вдоволь хватало сладостей. Меня возмутила его наивная уверенность в том, что стоит предложить обездоленным детям еду, как они будут на седьмом небе от счастья. Вспоминая этот случай, я ни разу не усомнился в своей правоте. Если бы представилась возможность прожить тот день еще раз, я бы поступил точно так же.