Электронная библиотека » Холли Блэк » » онлайн чтение - страница 7


  • Текст добавлен: 22 ноября 2024, 12:16


Автор книги: Холли Блэк


Жанр: Зарубежное фэнтези, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 6

Раздается стук в дверь, и на пороге появляется женщина-рыцарь с волосами цвета перегнивших листьев и похожими на оникс глазами. Она представляется Люпиной. Когда она заговаривает с нами, я замечаю, что полость ее рта столь же черна, как и ее глаза.

– Королева бабочек ожидает вас.

Кажется, она относится к слуа – неупокоенным фейри. Среди этих существ известны банши – рассказывают, что ими становятся души погибших в скорби, – и фетчи, которые копируют образы тех, кому предстоит умереть, и тем самым предвещают их судьбу. И если джентри являются доказательством того, что фейри могут жить вечно и сохранять вечную молодость, то слуа подтверждают тот факт, что их существование может продолжаться и за порогом смерти. И те и другие пугают и восхищают меня в равной степени.

Тирнан и Джек уже привели себя в порядок. Келпи зализал свои темные волосы назад и прикрепил под воротником рубашки цветок. Тирнан надел бархатный коричневый дублет, который выглядит слегка помятым, поскольку явно хранился в одной из его дорожных сумок. Рыцарь скорее производил впечатление бравого солдата, а не придворного. При виде того, что Оук выходит из моей комнаты, он слегка хмурится.

– Веди нас, – говорит Оук Люпине, сопровождая свои слова небольшим поклоном. Она начинает шагать по коридору, и мы следуем за ней.

В туннелях Двора Бабочек пахнет свежевскопанной землей и соленой водой. Это самый южный Двор на побережье, и поэтому неудивительно, что мы проходим по морским пещерам, стены которых унизаны острыми обломками ракушек. Я слышу рокот океана и на мгновение представляю, как вода пробивает потолок и затапливает все вокруг. Но вскоре звук отступает, и я понимаю, что волны бушуют где-то вдалеке и не представляют опасности.

Некоторое время спустя оказываемся в подземной роще. Воздух здесь удушающе влажен. Мы проходим мимо хлопковых деревьев, чьи толстые серые стволы покрыты шипами, каждый из которых больше двух моих пальцев, сложенных вместе. С них свисает нечто похожее на плетеные сети из белых стручков. Я внимательно разглядываю их, вижу, как некоторые извиваются так, будто внутри находится что-то помимо семечек – и это что-то пытается вырваться наружу.

В следующей комнате находится небольшой пруд. Его черные, точно ночь, воды неподвижны, из-за чего сложно даже предположить, насколько он глубок. Озерный Джек подходит и опускает в воду руку. Тирнан резко тянет его за воротник дублета.

– Тебе не понравится здесь плавать, келпи.

– Думаешь, на него наложено заклятье? – зачарованно спрашивает Джек, опускаясь на корточки, чтобы увидеть свое отражение.

– Думаю, это вход для морского народа, – мрачно отвечает рыцарь. – Заплывешь слишком далеко и окажешься в Подводном королевстве, где не очень-то жалуют обитателей озер.

Я иду широким шагом, так что подол платья развевается впереди меня. Прячу руки в карманах, перебирая пальцами вещи, которые там спрятала: острые ножницы, украденные у Хабетрот, спичечный коробок, серебряную лисичку и одну-единственную лакричную конфету. Мне неприятна сама мысль, что мои вещи останутся в комнате и по ним будут шарить любопытные слуги, составляя подробный список для королевы.

Еще три поворота, и до нас начинают доноситься звуки музыки. Мы проходим мимо нескольких охранников, один из которых при виде меня причмокивает губами.

– Тебе позволили увидеться с Гиацинтом? – спрашиваю Тирнана, подстраиваясь под его шаг. Мне совершенно не нравится, что бывший сокол, так отчаянно мечтающий о свободе, теперь заперт в темнице. К тому же меня тревожат планы королевы Аннет и в неменьшей степени – ее причуды.

Кажется, Тирнан удивлен, что я заговорила с ним по своей воле.

– Он в порядке.

Я разглядываю рыцаря. На его лице застыло каменное выражение, широкие плечи расправлены. Короткие черные волосы не расчесаны, а на подбородке едва заметно темнеет щетина. Мне становится любопытно, как долго он пробыл в темнице и как быстро ему потом пришлось собираться на пир.

– Как думаешь, что королева Аннет с ним сделает? – спрашиваю я.

Тирнан хмурится.

– Ничего особенного. Принц обещал… – Он прикусывает язык, замолкая на полуслове.

Искоса бросаю на него взгляд.

– Ты вправду пленил Гиацинта обманом?

Он резко оборачивается ко мне.

– Это он тебе сказал?

– А зачем ему это скрывать? Знай ты, что именно он скажет, то использовал бы власть поводка, чтобы заставить его замолчать? – Я говорю тихо, но что-то в моем голосе заставляет Озерного Джека посмотреть на меня и изогнуть губы в улыбке.

– Конечно же, нет! – резким тоном отвечает Тирнан. – Тем более им повелеваю не я.

Однако это не имеет никакого значения, ведь Оук явно приказал Гиацинту подчиняться рыцарю. Я не раз слышала, как Тирнан отдает ему распоряжения. И все-таки мне неприятно осознавать, что уздечкой владеет принц. Я хочу хорошо к нему относиться. Хочу верить, что он совершенно не похож на Мадока.

Впереди нас Люпина рассказывает Оуку о структуре хрусталя и о том, что неподалеку от темницы находятся комнаты, украшенные рубинами и сапфирами. Она указывает на сводчатый проход, через который виднеется уходящая вниз лестница. Принц наклоняется, чтобы сказать что-то в ответ, и выражение ее лица тут же меняется, а взгляд слегка стекленеет.

Изрекающий любовь.

– Его держат там? – спрашиваю я, кивая в указанном Люпиной направлении.

Тирнан кивает.

– Ты считаешь меня подлецом, так ведь? Отец Гиацинта был рыцарем, присягнувшим на верность леди Лириопе, родной матери Оука. Когда ее отравили, он не выдержал стыда из-за того, что подвел ее, и покончил с собой. Гиацинт поклялся отомстить за отца. Когда Мадок доказал ему виновность Дайна, он пообещал, что впредь останется верен генералу, оборвавшему жизнь принца. А Гиацинт всегда был невероятно преданным.

– Поэтому он не раскаялся, а предпочел понести наказание? – уточняю я.

Тирнан неопределенно пожимает плечами.

– Гиацинт слышал страшные рассказы о Верховном короле, что тот отрывает крылья фейри, которые не хотят ему подчиняться, и все в таком духе. К тому же Кардан – брат принца Дайна. Поэтому да, частично он принял это решение, потому что был верен Мадоку, но это не единственная причина. Он не может избавиться от жажды мести, хотя уже давно не знает, кого винить.

– Так вот почему он носит уздечку? – спрашиваю я.

Тирнан хмурит брови.

– Случилось одно происшествие. Это наказание было наименее суровым из всех возможных вариантов.

Никогда еще мы с Тирнаном не говорили так долго, пусть мне и кажется, что по большей части он обращается сам к себе.

Но если он надеется убедить меня в том, что надел на Гиацинта уздечку ради самого Гиацинта, то у него это вряд ли получится. При Дворе Зубов меня терзали и мучили, считая, что все это делается во благо. Если бы они решили перерезать мне горло, то наверняка назвали бы свой поступок подарком.

Мы останавливаемся у входа в большой зал.

– Разрешите сопроводить вас? – спрашивает Оук, протягивая мне руку.

Люпина вздыхает.

Я смотрю на другие пары и неловко накрываю ладонь принца своей. Чувствую прикосновение его кожи, и меня потрясает то, насколько это ощущение интимно. Я замечаю на его пальцах три золотых кольца. Замечаю, что у него аккуратные, чистые ногти. Мои же сплошь поломаны и обкусаны.

Мне не знакома жизнь при дворах фейри в мирные времена, но не думаю, что в каждом дворце царит такая атмосфера насилия, как здесь. Фейри кружатся в танце, лишь изредка пересекаясь траекториями. Некоторые из них облачены в шелка и бархат, другие – в наряды из листьев и древесной коры, а на третьих нет ничего, кроме собственной кожи. Среди лепестков, трав, шелков и украшенных вышивкой тканей встречается и одежда смертных – футболки, кожаные куртки, юбки из фатина. На одной из великанш надето расшитое серебристыми пайетками платье прямо поверх кожаных штанов.

Великаны движутся в танце достаточно медленно, чтобы толпа успевала расступаться перед ними. Неподалеку от них пляшет парочка гоблинов. Женщина-тролль вонзает зубы в нечто похожее на оленью печень, красный колпак поправляет свою пропитанную кровью шапку, пикси порхают среди спутанных, оплетающих сводчатый потолок корней, а никсы скачут, размахивая влажными волосами. Я замечаю трех хобов, которые забились в уголок и играют в каштаны. Видимо, на кону стоит судьба спрайта – крылатое существо сидит в клетке, которую держит один из хобов, а его ноги застряли в слое меда.

Стоит нам зайти в зал, как все фейри оборачиваются в нашу сторону. Они смотрят на меня без ужаса на лицах – совсем не так, как было в ту пору, когда при Дворе Зубов меня водили по парадному залу на цепи, а я кусалась и пыталась вырваться. Сейчас я вижу в глазах гостей лишь любопытство, к которому примешивается восхищение, хотя оно вызвано либо платьем, либо принцем, которого я держу за руку.

В воздухе висит густой, сладкий аромат цветов и перезрелых фруктов. Когда он наполняет мои легкие, у меня начинает кружиться голова. Крошечные фейри с жужжанием носятся по помещению, словно ожившие пылинки.

Длинные низкие столы ломятся от яств. Чернильно-черный виноград лежит рядом с золотистыми яблоками. Торты, посыпанные сахаром и розовыми лепестками, возвышаются башнями. Гранаты роняют зерна на скатерть из бледного шелка, бахрома которой стелется по земляному полу. Серебряные кубки стоят рядом с графинами, полными вина: одно из них зеленое, словно трава, второе сиреневое, как фиалки, а третье – светло-желтое, будто лютики.

По всему залу рассредоточены скрипачи и дудочники, наигрывающие мелодии, которые должны бы диссонировать друг с другом, но вместо этого сплетаются в единый мотив – дикий, безумный, шумный. Я чувствую, как моя кровь вторит ему.

Неподалеку от меня жонглеры подкидывают золотистые мячики, которые в воздухе меняют цвет на серебряный. Рогатая акробатка становится внутрь покрытого цветами обруча и, изогнув спину, начинает вертеть его на талии. Несколько фейри охают от восторга. Джентри улыбаются высокомерными, снисходительными улыбками.

Проведя столько времени в одиночестве, я словно утопаю в водовороте красок, звуков и ароматов.

Сжав свободную руку в кулак, впиваюсь обломанными ногтями в подушечку большого пальца, чтобы удержать на лице беспристрастное выражение. Боль помогает, и в голове немного проясняется.

«Не кричи, – приказываю себе. – Никого не кусай. И не плачь».

Наша проводница указывает на невысокую платформу, где стоит трон из мангрового дерева, чьи корни расползаются по сторонам, словно щупальца гигантского осьминога. На нем восседает Неблагая королева Аннет. Она облачена в наряд, состоящий наполовину из экстравагантного платья, а на другую – из кожаной брони. Будто она готова подняться с трона и тут же начать сражаться. Ее волосы, украшенные венцом из пурпурной бугенвиллеи, ниспадают каскадом черных кудрей. Когтистая ладонь Аннет покоится на округлившемся животе, словно защищая его: королева явно носит под сердцем ребенка.

Живя в лесу, я научилась многим вещам. Я умею распознавать траектории полета воронов, могу собирать дождевые капли, оставшиеся на листьях после грозы. Знаю, как разрушить чары полудюжины фейри, желающих заключить со смертными нечестные сделки. Однако о политике мне ничего не известно. И все же меня не покидает жуткое чувство, что с момента нашего появления при Дворе королева Аннет не совершила ни одного действия, которое не было бы заранее тонко просчитано.

Как только Оук приближается, королева встает с трона и приседает в реверансе.

– Пожалуйста, не утруждайте себя, – запоздало говорит он и кланяется в ответ, явно удивленный ее беременностью. Фейри непросто зачать ребенка, да и происходит это довольно редко. Если верить слухам, то королева Аннет уже не одно десятилетие тщетно мечтала о младенце.

Я тоже склоняю голову и делаю реверанс. Не знаю, что именно требует придворный этикет от персон нашего статуса, но сгибаю спину так низко, как могу, и остаюсь в этом положении. Надеюсь, этого будет достаточно.

– Спасибо вам за возможность отдохнуть и освежиться. Ваша доброта столь безгранична, что превосходит наши нужды, – говорит Оук. Подобную фразу мог изречь лишь тот, кого обучали правилам учтивости. Его слова звучат вежливо, но вместе с тем несут двойной смысл.

– Чем еще мы можем вам поспособствовать? – спрашивает королева Аннет. Слуга-гоблин помогает ей усесться обратно на трон.

– Я слышал, что Чертополоховая ведьма живет посреди кипарисовых болот, в пределах ваших владений. Нам известно, что те, кто ищет с ней встречи, рискуют своими жизнями. Мы просим указать безопасный путь, если вы можете это исполнить.

– С какой целью вы ищете с ней встречи? – Взгляд королевы не терпит недосказанности.

– Ходят слухи, что в ее власти найти любую пропавшую вещь, – отвечает Оук, – и, может быть, даже заглянуть в будущее. Но мы желаем узнать, что случилось в прошлом.

Королева Аннет улыбается, и мне тут же становится не по себе.

– Я не стремлюсь навлечь на себя гнев Верховного двора из-за того, что наследный принц сгинет в моих владениях. Я могла бы поставить на вашу обувь отметки, с помощью которых вы без труда прошли бы через болота.

Оук уже открывает рот, чтобы поблагодарить ее. Он явно готов отправиться в путь сию же секунду.

– Но сперва, – продолжает королева Аннет, – давайте поговорим о ваших спутниках. Келпи, охранник и лишенная власти королева. – Она смотрит на меня. – Не думай, что я не знаю тебя, Сурен, дочь льда.

На мгновение наши взгляды встречаются. Я чувствую, что в моих глазах читается враждебность, но не успеваю ничего с этим сделать.

– И Гиацинт, – добавляет Оук. – Я был бы благодарен, если бы вы вернули его нам.

– Вы про того пленника? – уточняет королева Аннет, приподнимая брови. – Он на время останется под нашей охраной, чтобы вам не приходилось играть роль тюремщика в моем доме.

– Мне не составит труда проследить за ним, – отзывается Оук. – Какого бы вы ни были обо мне мнения, я знаю свой долг перед плененным врагом. К тому же мой отец отчасти повинен в том, что на него наложили заклятие. По этим причинам именно я должен заботиться о нем.

Королева Аннет улыбается:

– Порой долг может быть в тягость. Если все будут вести себя благонравно, я в скором времени верну вашего пленника. Полагаю, вы направляетесь на север?

– Вы правы, – настороженно отвечает принц.

– Верховный двор не станет помогать вашему отцу, верно? – продолжает королева, внимательно разглядывая принца.

Оук молчит, и Аннет кивает, будто тишина сама по себе является достаточным ответом.

– Поэтому вы отправились спасать Мадока самостоятельно. – Королева слегка подается вперед. – Вашей сестре хотя бы известно, что вы взялись за эту задачу?

«Джуд, мы не можем оставить его умирать», – простонал Оук, находясь в полубессознательном состоянии.

Вот почему он выглядит таким усталым и встревоженным, вот почему рискует жизнью в сопровождении лишь одного рыцаря. Вот почему они с Тирнаном уклончиво отвечают на многие мои вопросы. Все дело в том, что леди Ноури держит приемного отца Оука в заключении. И поскольку Мадок предатель, изгнанный из Эльфхейма, никто не желает и пальцем пошевелить, чтобы вернуть его обратно.

– Какой вы ответственный мальчик, – не дождавшись ответа, произносит королева Аннет.

Улыбка на ее губах становится колючей.

Мое сердце начинает биться чаще. Если Оук скрыл эту деталь от меня, значит, у него была на то причина. Возможно, он просто подумал, что у меня есть основания не любить Мадока, ведь он – союзник Двора Зубов. Или, возможно, догадался, что, оказавшись в Цитадели, мы будем преследовать разные цели: я захочу сокрушить леди Ноури, а он будет пытаться вести переговоры.

– Верховный двор не похвалит меня за оказанную вам помощь, – продолжает королева Аннет. – Не исключено, что меня даже накажут, если я буду замешана в вашем плане. Похоже, вы навлекли беду на мой дом, Оук, принц Эльфхейма. А это плохая плата за щедрость.

Только сейчас, когда я поняла, какую игру ведет со мной принц, я вижу, что за игру затеяла с ним королева Аннет.

Правила гостеприимства в Фейриленде носят весьма специфический характер. Например, Мадок предложил Верховному двору мирные переговоры, что позволило ему войти в Эльфхейм в компании лорда Джарела и леди Ноури, будучи полностью уверенным, что ни один волосок не упадет с его головы. При этом его военные корабли были пришвартованы к одному из островов.

Но как только он обнажил свой меч, все обязательства были забыты.

Королева Двора Бабочек нарекла нас своими гостями, а значит, ее подданные обязаны заботиться о нас, но лишь до тех пор, пока мы ведем себя хорошо. Но если что-то пойдет не так, то они смогут сделать с нами все, что им заблагорассудится.

Но что Аннет нужно от принца? Благодеяние для ее нерожденного младенца? Уздечку? Голову наследника Эльфхейма?

– Если после этого моя сестра затаит на кого-то обиду, – отвечает Оук, – то это буду я, и только я.

Королева Аннет обдумывает его слова.

– Дайте мне руку, – наконец говорит она.

Оук подчиняется и протягивает ладонь. Аннет достает с пояса нож и, проколов кончик своего пальца, чертит на коже принца какой-то символ.

– Оставьте отпечаток этого знака на своих ботинках, и вы не заблудитесь среди болот.

Учитывая, с какой легкостью она предоставила нам желаемое, я не сомневаюсь, что в будущем она собирается что-то от нас получить. Нечто такое, что мы не захотели бы отдать, спроси она об этом напрямую.

– Мы бесконечно вам благодарны, – произносит Оук, склонив голову. Видимо, это знак, что пора сделать еще один реверанс.

– Я очень серьезно отношусь к своим обязанностям хозяйки, – предостерегает его королева Аннет, а потом слегка растягивает губы в странной улыбке. – Можете выдвигаться с утра. А этой ночью повеселитесь в моем дворце. Вам не повредит немного тепла там, куда вы направляетесь.

Недалеко от нас новая группа музыкантов заводит жутковатый мотив.

Когда мы спускаемся с платформы, Тирнан кладет ладонь на руку Оука.

– Мне это не нравится.

Я проталкиваюсь сквозь толпу. Мои мысли спутались в клубок. Вспоминаю слова Гиацинта о том, что леди Ноури связывалась с Оуком. Конечно, она должна была сделать это, чтобы сообщить, что держит в плену его отца. И что бы Оук мне ни говорил, какие бы планы ни строил, он гораздо больше заинтересован в освобождении отца, чем в свержении леди Ноури. Будь я его сестрой, ни за что бы не позволила ему отправиться на север. Его цели наверняка не совпадают с тем, чего хочет она сама.

Его цели, безусловно, не совпадают с моими.

– «Эльфхейм просит вас о содействии», – повторяю Оуку его же слова, язвительно усмехаясь.

Он не выглядит и вполовину таким виноватым, каким должен был выглядеть.

– Мне нужно было рассказать вам о Мадоке.

– Интересно, и почему вы предпочли этого не делать, – говорю я тоном, подразумевающим обратное.

Он встречает мой взгляд со всей надменностью королевской особы.

– Все, что я вам сказал, было правдой.

– Разумеется. Как и другие джентри, вы можете обманывать лишь посредством хитростей и недомолвок. Вы ведь не способны лгать, даже если захотите.

Краем глаза замечаю, что Тирнан оставил нас спорить наедине, удалившись в сторону праздничного стола и стоящего на нем вина.

Оук вздыхает, и я наконец-то слышу, как в его голос закрадывается что-то похожее на огорчение.

– Рэн, у вас множество причин мне не доверять, но я правда намерен остановить леди Ноури. И я считаю, что у нас есть все шансы на успех. Да, я хочу вернуть Мадока домой, но при этом мы совершим подвиг, который безоговорочно признают благодеянием для Эльфхейма. Даже если у меня будут неприятности, вы станете героиней.

Не уверена, что хоть кто-то рассматривал меня в такой роли, включая людей, жизни которых я спасла.

– А как вы поступите, если я решу пойти своим путем? Свяжете мне руки и потащите за собой?

Оук бросает на меня взгляд плута из-под золотистых бровей, изогнутых дугой.

– Нет, если вы не станете меня снова царапать.

– Почему вы хотите ему помочь? – интересуюсь я. Мадок собирался использовать Оука как орудие на пути к власти. А может, у него были планы гораздо хуже.

– Он мой отец, – отвечает принц, словно этой причины достаточно.

– Я направляюсь на север с одной-единственной целью – уничтожить свою мать. И вы должны знать, что когда дойдет до дела, то я не испытаю ни тени сомнения, – напоминаю ему.

– Мадок не приходится мне родным отцом, – объясняет Оук. – Он тот, кто воспитал меня. Мой папа. Да, у него сложный характер, и он всегда жаждет завоеваний. Но ему нужна не столько власть, сколько сама борьба. Может, все дело в том, что он красный колпак, а может, такова его натура, но для него это словно навязчивое влечение.

Не уверена, что такое описание выставляет ситуацию в лучшем свете.

– На семейных ужинах мы вели разговоры о военной стратегии. Это казалось просто игрой, но в этом заключалась вся его жизнь. С той самой минуты, когда он познакомился с моей матерью, когда узнал, кто именно зачал меня, и понял, что я могу стать наследником Эльфхейма, он не мог не планировать захват трона. После того как Джуд изгнала его в мир людей и запретила брать в руки оружие, отец не знал, как жить дальше. Он нашел посменную работу на скотобойне, лишь бы чувствовать запах крови. Обучал меня бою, которым не мог заниматься сам. Увлекся управлением многоквартирным домом, в котором жил сам, и уже через месяц перессорил между собой всех соседей. Когда я в последний раз слышал о нем, какая-то старушка проткнула молодому человеку шею шариковой ручкой.

Оук качает головой. Несомненно, он любит Мадока, хоть и знает, что тот чудовище.

– Это часть его природы. Я знаю, что он привел армию к берегам Эльфхейма и виновен в гибели фейри. Он сделал себя врагом Верховного двора. Он бы убил Кардана, если бы представился шанс. Поэтому, как бы сестра ни любила нашего папу, она не может просить своих подданных помочь ему. Было бы ужасно просить народ рисковать своими жизнями, чтобы спасти того, кто подверг их всех опасности. Однако кто-то должен спасти его, иначе он умрет.

Теперь я обращаю внимание на то, чего он не говорит.

– Она сказала вам, что хочет ему помочь?

– Нет, – протягивает он.

– А хочет ли она, чтобы ему вы помогли?

Он попался и знает об этом.

– Джуд не известно, что я планирую. Если бы я попытался угадать, в каком она сейчас настроении, то я бы сказал – разъярена. Но, попади мы в беду, Мадок бы обязательно пришел нам на помощь.

Мне довелось однажды видеть Верховную королеву в гневе. Но как бы она ни любила Оука, я не уверена, простит ли она его за то, что он предпочел ей отца. И когда будет выносить наказание принцу, с высокой долей вероятности накажет и тех, кто ему помогал, пусть Оук убежден в обратном.

Тем не менее, когда он протягивает мне руку, я принимаю ее. Наши пальцы переплетаются, и я чувствую пугающее, действующее на нервы удовольствие.

– Доверься мне, Рэн, – говорит он. – Помоги мне.

Изрекающий любовь.

Интриган.

Я перевожу взгляд на его поцарапанную щеку, которая все еще не зажила. Это моих рук дело, но принц не сказал мне ни слова упрека. Пусть у него скрытная натура, пусть у его любви к отцу совершенно дурацкие основания, но мне нравится, как он относится к Мадоку.

– Я последую за тобой, – говорю я. – По крайней мере пока.

– Рад это слышать.

Оук окидывает взглядом зал, джентри Двора Бабочек, танцоров и пирующих. Потом улыбается своей озорной улыбкой, при виде которой я чувствую себя так, будто мы друзья и вместе задумываем какую-то шалость.

– Раз ты в благосклонном расположении духа, может быть, не откажешь мне в танце?

Я не могу скрыть удивление.

– Зачем?

Он широко ухмыляется:

– Чтобы отпраздновать то, что ты не отказалась продолжать поход. Потому что мы на вечеринке. Чтобы убедить королеву Аннет, что нам нечего скрывать.

– А нам есть что скрывать? – спрашиваю я.

Оук улыбается еще шире и тянет меня к танцующим парам.

– Всегда что-нибудь да найдется.

Я сомневаюсь, но где-то глубоко внутри хочу, чтобы он меня убедил.

– Я не умею.

– Меня обучали всем придворным искусствам, – отзывается он. – Позволь, я по– кажу.

Разрешаю ему завести себя в толпу. Однако он не присоединяется к общему танцу, а отходит немного в сторону, чтобы у нас было место для обучения. Развернув меня к себе, он показывает движение и ждет, чтобы я его повторила.

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, каково это – вновь стать королевой? – шепчет он мне в щеку, когда мы повторяем шаги.

Я отстраняюсь и одариваю его хмурым взглядом.

Он поднимает руки в знак капитуляции.

– Не думал, что ты посчитаешь этот вопрос каверзным.

– Это тебе предстоит взойти на трон, – напоминаю ему.

– Нет, – отвечает он, наблюдая за кружащимися в танце парами. – Не думаю, что это случится.

Полагаю, он избегал короны всю свою жизнь. Я думаю о том, как во время Змеиной битвы пряталась под его кроватью, свернувшись в клубок, а потом выкидываю мысли из головы. Не хочу вспоминать о тех временах. А еще думать о том, что, несмотря на предостережения Гиацинта, стала покорной, словно ручной голубь.

Это оказалось слишком просто. Я жажду доброты. Жажду внимания. Хочу еще, и еще, и еще.

– Нужно поесть, – говорю я. – Нам предстоит долгое путешествие.

Он наверняка понимает, что это лишь повод, но все равно выпускает меня из своих рук.

Мы пробираемся сквозь толпу к праздничному столу, уставленному едой. Оук берет пирожное с начинкой из золотистого фейрийского фрукта и, разрезав его пополам, отдает часть мне. Я сама предложила поесть, но только откусив кусочек, понимаю, насколько действительно голодна. Я неловко тянусь за кувшином с водой, предназначенной разбавлять вино, наливаю в стакан и залпом выпиваю.

Оук пьет вино, не добавляя в него воды.

– Не расскажешь, как вышло, что ты стала жить… – Он замолкает, подбирая слова. – Что ты стала жить вот так?

Вспоминаю, сколько стараний прикладывала, чтобы он ничего не узнал. Как бы я смогла объяснить ему то, что время утекало сквозь мои пальцы? Что постепенно замыкалась в себе и не могла даже протянуть руку, чтобы взять то, чего мне хотелось? Но я не позволю ему жалеть меня еще сильнее.

– Ты могла бы прийти ко мне, – говорит он. – Если тебе что-то было нужно.

Услышав эти слова, я смеюсь.

– К тебе?

Он хмурится, но не отводит от меня янтарных глаз.

– А почему нет?

Причин так много, что они застревают у меня в горле. Он принц Эльфхейма, а я презренная дочь предателей. Он располагает к себе любую девушку – от стражницы-тролля, охраняющей вход во Двор Бабочек, до других придворных дам, о которых рассказывал Тирнан, – а я несколько лет прожила в лесу наедине с собой. Но главная причина в другом, что он мог попросить сестру позволить мне остаться на островах Эльфхейма, но не сделал этого.

– Возможно, я хотела сохранить на будущее услугу, которую ты мне должен.

Оук смеется в ответ. Думать, что я нравлюсь Оуку, так же глупо, как и предполагать, что солнце может полюбить грозу, однако я отчаянно желаю этого.

Я – со своими острыми зубами и синей кожей. Какой абсурд. Полная нелепица.

И все же он смотрит на меня так, словно это возможно. Наверное, в этом и заключается его план – очаровать меня, чтобы я следовала за ним и выполняла его приказы. Конечно, он уверен, что толики его внимания и пары улыбок будет достаточно. Рассчитывает, что я буду столь же сговорчива, как и придворные дамы.

Я так сильно хочу поддаться искушению и начать притворяться вместе с ним, что на меня накатывает волна ярости.

Если он желает меня очаровать, то я, по крайней мере, могу заставить его за это заплатить. Не стану довольствоваться улыбками и танцем. В моих силах вывести его на чистую воду. Докажу себе – докажу нам обоим, – что его флирт неискренен. Я наклоняюсь к нему, ожидая, что он невольно подастся назад. Что его лицо исказит гримаса отвращения. Но он лишь с любопытством наблюдает за мной.

Когда я оказываюсь совсем близко, его глаза немного округляются.

– Рэн, – шепчет он. Я не знаю, пытается ли он предостеречь меня. И ужасно злюсь от того, что не понимаю этого.

Кладу ладонь ему на плечо и поднимаюсь на цыпочки, каждое мгновение ожидая, что он вздрогнет или отстранится от меня. Ничего не происходит, и я целую его.

Это просто смешно. Целовать его – все равно что осквернять реликвию. Я испытываю ужасное удовлетворение, будто разбила хрустальный кубок.

Все заканчивается быстро. Я лишь прижимаюсь сухими губами к его рту. Чувствую мягкость его кожи и тепло дыхания всего на мгновение и тут же отстраняюсь. Сердце бешено колотится от страха, от предчувствия того, что его лицо вот-вот передернется от брезгливости.

От уверенности в том, что я как следует наказала его за попытку флиртовать со мной.

Озлобленная, звериная часть меня почти выбралась на поверхность, и я едва ли не ощущаю запах ее окровавленной шкуры. Я хочу зализать раны, которые сама же нанесла себе.

Но принц не выглядит встревоженным. Лишь внимательно разглядывает мое лицо, будто пытается что-то понять.

Мгновение спустя он закрывает глаза, опуская бледные ресницы на щеки и резким движением прижимается своими губами к моим. Он целует меня неспешно, касаясь рукой шеи, отчего по моему позвоночнику проходит дрожь, а к лицу приливает жар.

Когда Оук отстраняется, на его лице нет привычной хитрой улыбки. Напротив, он выглядит так, словно ему отвесили пощечину. Видимо, целовать меня – все равно что чувствовать, как тебе царапают щеку.

Заставил ли он себя сделать это? Ради того, чтобы я не отказалась идти с ним на север? Ради спасения отца и осуществления своих планов?

Я хотела наказать его, но в итоге наказала себя.

Я делаю вдох и медленно выдыхаю. Отвожу взгляд от принца и вижу, что к нам приближается Тирнан. Не знаю, как много он успел увидеть, но я в любом случае не желаю с ним разговаривать.

– Прошу меня извинить, – говорю Оуку, – но я уже вдоволь натанцевалась. Думаю, мне пора уходить.

Уголок его рта искривляется в усмешке.

– Если вдруг передумаете, вы знаете, где меня найти.

Я краснею от его слов и ненавижу себя за это.

Иду сквозь толпу, надеясь, что он потеряет меня из вида. Проклинаю себя за глупость. Проклинаю его за то, что он вносит сумятицу в мои мысли.

Осматривая фигуры танцующих пар, я понимаю, что должна поговорить с Гиацинтом.

«Если все будут вести себя благонравно, я в скором времени верну вашего пленника», – сказала королева Аннет, но мы, возможно, уже нарушили кодекс поведения. Мы пришли сюда против воли Верховной королевы, и одного только этого хватит, чтобы не выпускать Гиацинта из темницы Двора Бабочек.

Тем не менее я могу поговорить с ним прямо сейчас, и никто об этом не узнает. А он сможет высказать свое предостережение до конца, рассказать мне все, что ему известно.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 3.5 Оценок: 2

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации