Текст книги "Бремя императора: Скрытое пророчество"

Как же все взаимосвязано… Лек нервно поежился. Не только в приюте она шестая. Согласно пророчеству – тоже. Впрочем, не о том думает. Он взял девушку за руку, помог встать и повел к порталу, коротко попрощавшись с проводником и поблагодарив за помощь. Тот поклонился в ответ.

Знакомо мигнуло в глазах, и горец оказался на плацу возле тарсидарских казарм. Последней из тумана выскочила лошадь Лека, давно привыкшая к такому способу перемещения, и портал схлопнулся. Возле ближайшей посыпанной гравием дорожки столпились остальные. Орк с эльфом успели снять личины и наслаждались потрясенной физиономией нартагальца. Перед ними в нетерпении прохаживался мастер Кертал и глухо ругался.

– Так, все в сборе, слава Единому! – выдохнул он, заметив Лека с девушкой. – Привели, вижу? Хорошо, быстро посвящаем девочку, потом галопом – переодеваться, и на выход. Император ждет!

– У нас тут сложности некоторые… – неуверенно сказал горец. – Мы еще и парня привели…

– В задницу твои сложности! – разъяренно рявкнул Кертал. – Потом, все потом! У нас тут такое…

– Что еще на наши головы? – уныло спросил эльф, переглянувшись с орком. Лек удивленно промолчал.

– Что? – резко повернулся к принцу старик. – Да так, ничего особенного. Всего лишь прибыло эльфийское посольство во главе с твоим отцом. Тебя видеть хотят.

– Ой, мамочка! – Тинувиэль ухватил себя за одно ухо, и с ужасом уставился на Кертала.

10. Белые корабли

Светало. Волны бились о берег, создавая неповторимую музыку, хорошо знакомую уроженцам приморских городов. Барашки пены создавали иллюзию появляющихся на мгновение и тут же исчезающих белых коней. Ветер швырял в лица стоящих на длинном молеу стражников водяной пылью. Шторм. Небольшой, правда, но корабли в тарсидарскую гавань заходить все-таки не рисковали, предпочитая пережидать непогоду подальше от прибрежных скал. Стражники этому были крайне рады, легкий денек выдался, не приходится носиться с утра до вечера, проверяя сотни судов. Хотя с начала войны чужие корабли и перестали заходить в порты Элиана, своих стало еще больше. А что везут? Все больше контрабанду, думают, по глупости своей, что таможенники расслабились, и пытаются дополнительный кусок везения у фортуны спереть.

Сержант Мертак осклабился. Хоть и не любил он, конечно, дежурств в порту, но служба есть служба и никуда от нее не денешься. По выслуге лет он давно мог уйти в отставку, но ведь со скуки загнуться можно. Видел, как часто спиваются отставники. Делать становится нечего, вот и пьют. Трактир разве открыть? Нет, не по нему это, нудное дело, лучше на корабль какой наняться, хаживал он в юности и в Нартагаль, и в Даркасадар, и даже в Карвен, не говоря уже об имперском Манхене, тогда, конечно, еще не вполне имперском. Да и пацанов поднимать надо, скоро третий родится, жена пузатая ходит. Нет, он еще послужит.

Женившись на Велке, разведенной жене приговоренного к каменоломням пьяницы Юргена, Мертак как сыр в масле катался. Никогда не видевшая настоящего достатка женщина боготворила нового мужа. Всегда его ждал горячий и вкусный обед, дом был обихожен, одежда выстирана. Да и в остальном все оказалось великолепно. Золото, а не баба – заботливая, добрая, нежная. Самой только ласки немного надо было, а она уж раскрылась, как цветок. Как вчера ахала да восхищалась, когда сержант привел ее в лавку Дормуса, где конфискованные товары продают. А после того, как муж шелковое платье подарил, и вовсе онемела. Только так благодарно смотрела, что сержант едва сдержался, чтобы на людях не расцеловать.

– Дядь Мертак, а нам ищо долго тута стояти? – уныло спросил напарник, круглолицый, светловосый парень больше пяти локтей росту. – Холодно…

– Какой я тебе дядя?! – осерчал старый служака. – Вот уж деревня. Господин сержант я тебе! Понял?!

– Так точно, господин сержант! – вытянулся тот. – Простите…

Мертак покачал головой. Послал же Единый напарничка, от мамкиной юбки только оторвался. Сидел бы себе в своей деревне, сало трескал да коровам хвосты крутил, так нет, в город его потянуло. И как такого балбеса в императорскую стражу приняли? Здоров, как бык, конечно, но и туп так же. Ничего не соображает, что ни скажи, все равно скоро забудет. Но что делать, обещался господину капитану из увальня толкового стражника сделать, а значит, сделает. Со временем. Гонять только нещадно надобно. Как там его зовут? Кавапан, что ли? Вот уж наградили родители беднягу имечком, с таким только вешаться. Задразнят ведь. Впрочем, парень на подколки сослуживцев внимания не обращал, кажется, просто не понимал их. А если понимал, то показывал свой «маленький» кулачок размером с голову ребенка, и у шутника сразу пропадало желание шутить.

– Недолго уже, потерпи, дубина, – проворчал Мертак. – Как сменят, в трактир забежим, винца горячего хлебнем, согреешься.

– Спасиба вам, дядь Мертак! – расплылся в улыбке Кавапан, снова забыв о субординации, на что сержант только обреченно махнул рукой, устав бороться с тупостью деревенского увальня. – Ой, а чего энто тама?

– Где?

– А вона, белое.

Парень пальцем показывал в море. Сержант сразу насторожился, вглядываясь туда, куда показывал напарник. А ведь прав Кавапан, действительно вдали что-то белое. Но что? Мертак с недоумением пожал плечами. Белое пятно постепенно приближалось, распадаясь по дороге натрое. Мертак все пытался понять, что это может быть, а когда понял, не поверил своим глазам.

По гребням волн скользили похожие на лебедей белоснежные корабли. Шторма они не замечали, будто его и не было. Брызги не долетали до палуб, на которых застыли длинноволосые фигуры, тоже одетые в белое. Над кораблями висело теплое, золотистое сияние, они казались призраками, пришедшими из иного мира, куда более доброго и чистого. Совсем небольшие, одномачтовые, но совершенно незнакомого типа корабли. Мертак никогда не сумел бы их описать, слов не хватило бы. До слуха сержанта донеслась нежная музыка, от которой душа встрепенулась и замерла в сладкой тоске по чему-то невозможному. Что это? Кто это?!

Онемевший сержант смотрел, как первый из кораблей подошел вплотную к причалу и пришвартовался. Остальные замерли саженях в двухстах, все так же не обращая ни малейшего внимания на шторм. Волны не качали их, казалось, что это наваждение. Продолжала звучать тихая музыка, несколько мелодичных голосов что-то напевали. Но что? На каком языке? Мертак ошалело помотал головой и уставился на причаливший корабль. С его борта сам по себе опустился трап, и на берег одна за другой начали сходить закутанные в белый шелк фигуры. Сержант изо всех сил взглядывался в них, пытаясь понять хоть что-нибудь.

Миндалевидные глаза и острые, длинные уши пришельцев сразу сказали, кого он видит. Эльфы! Он видел ученика молодого мастера Лека ар Сантена и знал, как выглядят древние. Стоп, а кто это впереди стоит в обруче с огромным белым камнем? Так он и стоит, этот ученик. Лица остальных эльфов были незнакомы, а этого сержант хорошо помнил, не раз приходилось гонять их с орком из трактиров, где неугомонные приятели частенько учиняли беспорядки.

– Доброго дня вам, мастер Тинувиэль! – вышел вперед Мертак, несколько придя в себя и досадуя мысленно – и что опять затеял этот юный разбойник?

– Ты знаком с моим сыном, человек? – прозвенел мелодичный, наполненный внутренней силой голос.

– Сыном? – тупо переспросил сержант, начиная понимать, что ошибся. – Простите, обознался… Вы очень на него похожи, уважаемый господин.

– Ты назвал имя моего сына! – в голосе эльфа звучало нетерпение. – Ты его знаешь?

– Да кто ж в Тарсидаре мастера Тинувиэля не знает? – пожал плечами Мертак. – Он здесь половину девок перепортил, доброй трети мужиков рожи начистил. Вчерась только его старшие мастера из вон того трактира доставали, рогатые мужья прибить хотели.

– Да, это похоже на моего дорогого брата… – раздался из-за спины похожего на Тинувиэля эльфа нежный девичий голосок.

Сержант глянул на обладательницу голоса и онемел. Такой красоты не бывает в природе! Такая красота просто невозможна! Серебряные волосы потоком стекали по хрупкой фигуре, небесно-голубые глаза смотрели на окружающий мир с доверчивостью и любовью. Наивная девочка, это Мертак понял сразу. Может, она и старше его самого вдесятеро, но все равно наивная.

– От него можно ждать чего угодно, – недовольно скривился старший эльф. – Нашли, слава Свету! Где он сейчас?

– Про то только его величество знает, – развел руками Мертак. – Ваш сын – горный мастер, вам о нем надобно у старших мастеров спрашивать. Они знают. Я – простой стражник, уважаемый господин.

– Сообщи о прибытии посольства Эльварана, человек, – потребовал эльф.

– Сей минут, – снова поклонился Мертак, доставая из кошеля амулет связи.

Дежурный офицер казарм императорской стражи сначала просто не поверил в невероятное известие, но сержант настаивал, и вскоре к двенадцатому причалу прибыли несколько старших мастеров боевого братства, решивших самолично поучить шутника уму-разуму. Эльфы? Надо же было такое выдумать! Убедившись, что им сказали правду, мастера пришли в сугубое недоумение. Перворожденные вышли из своего заповедного леса? Император предупреждал, что это может произойти, но никто не поверил.

Переполох рос и ширился, шел по городу волнами, выдергивая из постелей все новых и новых людей. Разбудили мастера Кертала, который схватился за голову, вспомнив, что пятерка побратимов какой-то час назад отправилась в Нартагаль на поиски Неизвестной. По счастью, удалось связаться с Ланигом, который чудом нашел одного из эльдаров. Рыцарь престола сумел разыскать Марана, и еще через два часа в императорской башне Тарсидара все было готово к приему послов, которых пока разместили во дворце наместника.

Маран сидел на троне, в нетерпении постукивая пальцами по колену. Эльфы! Все-таки не усидели в лесу, вышли. Эльдар отыскал своего повелителя у него дома, тот впервые за несколько месяцев навестил жену. Невидимая под туманной маской легкая улыбка коснулась губ императора. Рина встретила мужа так, будто он только вчера покинул дом, обняла, поцеловала, накрыла стол, даже не заругалась, как обычно бывало. Иногда Марану казалось, что она все знает и все понимает, только молчит, чтобы не огорчать его. А ночью Рина была на удивление нежна, как будто прощаясь.

Под утро его плеча осторожно коснулся эльдар. Император открыл глаза и сразу понял, что произошло что-то чрезвычайное, никогда до сих пор его не тревожили дома. Уже уходя в туман портала, Маран почему-то оглянулся. За спиной стояла жена и молча смотрела ему вслед. Столько тоски и боли было в этом взгляде, что ему стало не по себе. Возникло ощущение, что она прощается, что больше им не свидеться, что это последняя встреча. Маран поежился. Предчувствие смерти давно не давало покоя, казалось, потусторонний мир открыл глаза и жадно уставился в его душу. Выжидающе уставился. Снова вздохнув, император опустил голову. Что бы там ни случилось, долг есть долг.

Пора и о деле подумать. Жаль, что Пятеро в Нартагале и даже связи с ними нет, невозможно отозвать с задания. Порталы смогли прикрыть завесой, с немалым трудом, но смогли, а вот амулеты не вышло. Совсем иной тип заклятий. Перехватить разговор не мог никто, но вот сам факт того, что кто-то переговаривается при помощи магии, уловит любой более-менее толковый выпускник Ализиума. Осталось только надеяться, что мальчишки не задержатся. Посольство явно прибыло с целью узнать о судьбе Тинувиэля.

– Хранящий Свет, владыка Эльварана Фартаэль Эллевалерие со свитой к его величеству! – провозгласил появившийся в дверях распорядитель церемоний и отступил в сторону, низко кланяясь вошедшим.

Значит, стражник не ошибся, отец Тинувиэля действительно прибыл в империю. Интересно. В зал приемов ступил очень похожий на своего сына статный эльф в белоснежных одеждах. Струящиеся по плечам черные волосы стягивал платиновый обруч с огромным белым драгоценным камнем. В руках он держал витой посох из живого дерева. Следом вошли еще трое эльфов и прекрасная среброволосая эльфийка. Какая красавица… Маран даже вздрогнул. Знал, что женщины перворожденных красивы, но не знал, что настолько.

– Приветствую вас, царственный брат мой! – Император встал с трона и направился навстречу эльфу.

Они встретились на середине зала и уважительно поклонились друг другу. Маран сразу понял, что перед ним маг ненамного слабее его самого. То же самое понял и Фартаэль, но ничего не сказал.

– И я приветствую императора Элиана Марана Пятого! – негромко сказал он. – Не уделит ли мне царственный собрат несколько минут для приватного разговора?

– Я хотел просить вас о том же. Нам есть о чем поговорить, весь наш мир стоит на краю пропасти, вы, наверное, это знаете.

– Пока только подозревал, – задумчиво сказал эльф. – Вы, к сожалению, подтвердили мои подозрения. Но главная причина нашего визита иная. Мой младший сын.

– Тинувиэль Эллевалериэ, – вздохнул император. – Знаете ли вы, кем является ваш сын?

– Горным мастером, – предположил Фартаэль. – Он мечтал об этом, и я рад, если он сумел добиться желаемого.

– Если бы только горным мастером… – в голосе Марана слышалась обреченность. – Ваш сын – носитель зеленых мечей Жизни.

– Вы уверены?! – Уши эльфа резко дернулись. – Они существуют?

– Существуют, – кивнул император. – И не только они. Все пять пар великих мечей пришли в мир. Вам это о чем-то говорит?

– Говорит… – неохотно ответил Фартаэль. – О многом. Пророчество Пятерых впервые было произнесено в Эльваране больше четырех тысяч лет назад, задолго до вашего Завоевателя. Но о нем знают только высшие маги и Хранящий Свет, слишком опасное знание.

– Ваш сын – один из Пятерых, – развел руками Маран. – Понимаю, что для вас в этом нет ничего приятного, но факт остается фактом. Мечи дали побратимам крылья. Тинувиэль крылат.

– Вы хотите сказать, что Пятеро стали кровными братьями?! – вскинулся эльф.

– Да. А что?

– Тогда у нашего мира есть шанс выжить. Если бы они стали врагами, то никто и ничто нас не спасло бы. В вашем варианте пророчества этого нет, да и быть не могло.

– Вот как? – голос императора дрогнул. – Я подозревал, что оно неполно. Не складывалось как-то, не хватало чего-то для завершения мозаики.

– А что с внешним кругом? – Фартаэль снова передернул ушами. – С Семерыми?

– Пятеро собраны, за шестой этим утром отправились в Нартагаль. Ваш сын с остальными носителями великих мечей.

– Это опасно?

– Естественно, – пожал плечами Маран. – Но они хорошие бойцы, уже на уровне невидимок находятся. Или эвеалей Зеленой Стражи.

– Это меньше чем за год? – удивился эльф.

– Да. Их тренировали по моему приказу так, как не тренировали никого и никогда. Им передали все возможные знания. И старались добиться, чтобы мальчишки не возгордились. Мне кажется, у нас получилось. Ребята добрые, всегда помогут, не считают себя самыми сильными, никого на моей памяти не унижали. Испытание они прошли страшное, но не предали друзей. Отреклись от всего дорогого, но не предали.

– Мне хотелось бы услышать обо всем этом подробнее… – Фартаэль задумчиво прикусил губу.

– Пройдемте в мой кабинет, – пригласил Маран. – Нам действительно о многом надо поговорить. Я искренне рад вашему визиту.

– Давно нам стоило поговорить. – Эльф вздохнул, с искренним интересом глядя на высокую фигуру в мантии с туманной маской вместо лица.

– Кстати, вы знаете, что Тинувиэль очень на вас обижен?

– Знаю… – Фартаэль тяжело вздохнул. – Он оставил письмо, убегая. Мальчик изо всех сил тянулся, пытался доказать мне, что чего-то стоит, а мне некогда было им заниматься. Да вы ведь сами император, понимаете, что это за адская ноша.

– Понимаю, – согласился Маран. – Но все-таки, извините, вы были неправы.

– Согласен. После бегства мальчика я много думал, многое понял. Поэтому и отправил по всему миру отряды эвеалей на поиски. Когда мне доложили, что малыша видели в Тарсидаре, решил отправиться с посольством лично. Раз юного эльфа не убили здесь, а приняли как своего, то с вами можно иметь дело.

– Надеюсь, – с легкой иронией сказал его величество. – Прошу вас!

Император с Хранящим Свет скрылись в кабинете, а остальных эльфов повели показать город.

Час шел за часом, Ланиг с Керталом места себе не находили, то и дело справляясь, не появились ли еще молодые оболтусы. Однако их все не было. Император продолжал беседовать с Фартаэлем. В общем, причин для беспокойства хватало. Когда наконец сообщили, что на плацу перед казармами открылся портал, эльдар без промедления перенес Кертала туда. Дождавшись Лека с девушкой, старый мастер быстро провел посвящение Неизвестной в ученицы, отправил ее и Ле к остальным девушкам, поселил в казарму нартагальца и отправился во дворец. Тинувиэль, узнав о визите отца, так испугался, что это выглядело смешно, но Керталу было совсем не до смеха.

Зал Приемов приближался. Принц морщил уши и чувствовал себя до крайности неуютно. Он уже заметил стоявших в некотором отдалении эвеалей Зеленой Стражи, многих из которых хорошо знал. Все они осуждающе смотрели на него, кое-кто даже показывал жестами, что думает по поводу умственных способностей молодого идиота, создавшего всем столько проблем. Это никак не добавляло Тинувиэлю бодрости. Но когда то же самое показал один из магов, стоявших у входа, принц разозлился. Хватит! Он уже не тот беззащитный мальчишка, над которым безнаказанно может издеваться каждый! Призвав Силу Жизни, юный эльф ощутил за спиной биение крыльев и насмешливо усмехнулся магу, потрясенному аурой, внезапно вспыхнувшей вокруг не имевшего никаких способностей к магии младшего принца. Тинувиэль удовлетворенно кивнул и вошел в Зал Приемов.

– Носитель зеленых мечей Жизни, принц из дома Хранящего Свет, младший горный мастер боевого братства Элианской империи Тинувиэль Эллевалерие! – объявил распорядитель церемоний.

Принц вышел на середину зала, вырвал картаги из ножен и заставил их лезвия на мгновение полыхнуть зеленым огнем. При этом внимательно смотрел в глаза отца, застывшего рядом с троном императора. И не видел там ничего, кроме грусти и сочувствия.

– Здравствуй, сын, – негромко сказал владыка Эльварана, подходя. – Я рад тебя видеть. И прости, я тебя обидел. Я был несправедлив.

Отец просит прощения?! Тинувиэль от изумления едва мог дышать. Когда такое бывало? Да никогда! Хранящий Свет на его памяти ни у кого прощения не просил, даже если был неправ. Тинувиэль, не выдержав, ступил вперед и обнял отца. Обида обидой, но Фартаэль всегда был для младшего принца кумиром, именно ради него Тинувиэль пытался чего-то достичь, доказать, что не бесполезен, не глуп. А над ним в ответ смеялись, отец не обращал внимания, а старшие братья изводили. Если честно, Тинувиэль бежал из дому от отчаяния, не было больше сил терпеть всеобщее пренебрежение.

– Ты выбрал себе страшную судьбу, мальчик мой… – негромко сказал Фартаэль. – Ты даже не представляешь, насколько страшную. Быть одним из Пятерых? Я бы врагу этого не пожелал. Но ты выбрал.

– Да, я выбрал отец, – вздохнул Тинувиэль. – Или меня выбрали? Не знаю. Иногда сомневаюсь, но…

– Дороги назад нет?

– Нет.

– Знаю. Помни только, что у тебя есть дом и те, кто тебя любит.

– А любят ли? – По губам принца скользнула горькая усмешка – Прости, но я в этом разуверился. Кто-нибудь из братьев мне хоть раз доброе слово сказал? Нет. Помог? Нет. Научил чему-нибудь? Опять нет. Только насмехались. Не знаю, сумею ли я это забыть, отец. Простить, возможно, и сумею. Когда-нибудь. А вот забыть…

– Ты повзрослел… – Фартаэль прикусил губу. – Я виноват, был слишком занят, и не заметил, что у меня проблемы в семье. Еще раз прости.

– Постараюсь, отец. – Тинувиэль несмело улыбнулся. – Но от кровного брата я не отрекусь. Никогда.

– А кто тебе сказал, что ты должен от него отрекаться? – удивился Хранящий Свет.

– Ты. В моем видении во время Испытания. Ты дал мне выбор: или отречься, или быть изгнанным. Я выбрал изгнание.

– Страшное испытание… – помрачнел Фартаэль. – Но ты должен понять, что в реальности я никогда бы от тебя такого не потребовал.

– Но мой кровный брат – орк!

– Что с того? Сейчас речь идет, похоже, о самом существовании нашего мира. Не до старых разногласий.

– Существовании мира?! – Уши принца от удивления встали торчком. – Что ты имеешь в виду?

– Увы, не знаю, – развел руками Хранящий Свет. – Но не зря ведь впервые за десять тысяч лет собрались Пятеро? Думаешь, это ради какой-то войны? Вряд ли, здесь что-то много большее.

– Ясно. – Тинувиэль прищурился, размышляя над неожиданными известиями.

Распорядитель церемоний представил эльфам остальных носителей великих мечей. Фартаэль с интересом оглядел каждого. Только при виде Храта он на мгновение потерял невозмутимость, но ничего не сказал, только поклонился изумленному орку.

– Значит, Свет выбрал тебя, мальчик? – Эльф подошел к Санти. – Хотел бы я знать – почему…

– Я тоже, – скривился рыжий. – Думаете, я мечтал об этом?

– Не думаю. – Уголки губ Фартаэля иронично приподнялись. – Любой эльф, орк или человек, находящийся в здравом уме, бежал бы от такой судьбы куда подальше.

– Бежать некуда… – глухо пробормотал скоморох.

– Увы, – вздохнул эльф.

Затем он повернулся к Леку и спросил:

– Ты носитель Тьмы?

– Да, – кивнул горец.

– Клан уже подчинился тебе?

– Откуда… – вскинулся Лек, но взял себя в руки. – Да.

– Что это значит? – поинтересовался подошедший император.

– Вчера вечером Черный Клан принес мне клятву верности… – неохотно объяснил юноша.

Маран едва не упал от таких известий. Потом задумался. Это меняло вообще все.

– Рассказывай! – коротко приказал император.

Лек снова вздохнул, но не решился противоречить и описал события вчерашнего вечера. Маран с Фартаэлем слушали очень внимательно, задавая какие-то уточняющие вопросы, на которые порой не находилось ответа. Потом горец рассказал о случившемся в Нартагале.

– Ты хочешь сказать, что притащил с собой второго наследника нартагальского престола? – изумился император. – Да-а, с вами, ребятки, не соскучишься…

– А что было делать? – смущенно буркнул Лек. – Не убивать же? Я вот подумал: а что если нам выучить Эхе на горного мастера, а потом посадить на трон?

– Так! – хлопнул в ладоши Маран. – Мальчик, ты гений! Это выход. Это больше, чем выход! Он действительно таков, как ты говоришь? Не обычный нартагалец?

– Нет, далеко не обычный, – покачал головой горец.

– Ладно, подумаем. Наставника ему я подыщу. Или сам хочешь заняться?

– Боюсь, не смогу. Мне еще Элиа и Шестую учить.

– Ладно, это не вопрос, спрошу у старших мастеров, кто сейчас себе ученика ищет. Подберем.

Фартаэль в это время внимательно смотрел на Храта. Тот откуда-то добыл лист бумаги и яростно чиркал по нему графитовым стержнем, бросая горящие взгляды на застывшую у окна Алливи. Эльфийка была настолько прелестна, что многие мужчины в зале восхищенно поглядывали на нее, не рискуя, конечно, подходить – император строго-настрого запретил досаждать перворожденным. Поэтому на красавицу только смотрели, правда, порой очень страстно. Однако во взглядах орка страсти Хранящий Свет не заметил. Там было что-то совсем иное. Только что? Любопытно.

Эльф неслышными шагами приблизился и взглянул на лист бумаги. Грифельный рисунок. Но не просто. Изображенная на нем крылатая девушка неслась над облаками, сжимая в руках картаги. Она вся пылала яростью, она походила на саму богиню войны. И этой девушкой была Алливи. Откуда этот молодой урук-хай знает об истинной сути нежной и беззащитной на вид эльфийки?! Никому ведь…

Фартаэль потрясенно отступил на шаг назад. Перед ним стоял не просто орк, перед ним стоял гениальный художник. Творец. Видящий Суть. Их было так мало, что перед каждым эльфы буквально преклонялись. И уж никак не думал Хранящий Свет, что такой художник может родиться среди урук-хай. Он заметил, что дочь тоже заинтересовалась и подошла.

– Вы позволите? – спросила девушка мелодичным голоском.

– Ась? – Увлекшийся Храт поднял голову и только в этот момент сообразил, кто стоит перед ним. – А… Вы… Это… Извините. Я вас тут нарисовал…

– Да? – Эльфийка озорно улыбнулась. – Так дайте посмотреть.

– В-возьмите… – неловко протянул рисунок орк, во все глаза глядя на красавицу. Все внутри него переворачивалось. Неужели втрескался, идиот несчастный? Нашел в кого влюбиться – в эльфийскую принцессу… В Принцессу?! Так это она?!.

– Видящий! – ошеломленно выдохнула Алливи, опускаясь на одно колено. – Выражаю вам свое уважение, мастер!

– Да какой из меня мастер… – окончательно смутился молодой орк. – Едва рисовать умею…

– Мне нравится, – улыбнулась девушка.

– Ты – Седьмая! – неожиданно для себя самого сказал Храт каким-то гулким, не своим голосом. – Ты – Принцесса!

Он пытался сдержать себя, не понимая, что творится, но не смог, кто-то другой завладел его телом, превратив молодого урук-хай в послушную марионетку. Фартаэль глухо вскрикнул, услышав его слова. Впрочем, их слышали все в Зале Приемов. Маран подошел ближе и замер, глядя на пылающие алой Яростью глаза Храта. Тот же алый огонек медленно разгорался и в зрачках Алливи, девушка не понимала, что с ней происходит, казалось, что она повисла в воздухе и под ней горит костер. Казалось, начинается то, ради чего она была рождена в этом мире.

– Пойдешь ко мне в ученицы? – голос орка гремел подобно лавине в горах.

– Пойду! – едва ли не против воли ответила эльфийка, одновременно ощущая какой-то совсем несвойственный ей азарт.

– Алливи! – в отчаянии вскрикнул Фартаэль.

– Так надо, папа! – ответила девушка, от нее несло яростью, глаза стали полностью алыми. – Так надо.

– Не нам мешать пророчеству… – глухо сказал Маран.

– Вы правы… – прошептал эльф. – Вы правы… Но почему? Почему сразу двое моих детей?!

– Судьба. Ни вам, ни мне от нее не уйти.

Храт продолжил обряд. Он произнес Слово Воина, император подтвердил его. Потолок зала на мгновение превратился в туман, откуда в лицо Алливи ударил алый луч. Девушка вскрикнула и мелко задрожала. А затем орк с эльфийкой запылали, вокруг них ревело алое пламя, не давая никому приблизиться. Во всем мире сильные маги почувствовали, как что-то всемогущее выворачивает их наизнанку, но никто не сумел понять, что происходит. Слишком быстро все закончилось.

Храт с Алливи обессиленно опустились на пол, не видя никого вокруг. Эльфийка только успела взять из рук орка серый шнурок и потеряла сознание. Вокруг сразу же забегали, примчался вызванный императором целитель, но его услуги не потребовались – через несколько минут девушка открыла глаза.

– Что со мной было, папа? – почти неслышно спросила она, недоуменно глядя на судорожно сжатый в кулаке серый шнурок ученицы горного мастера.

– Пророчество, девочка моя… – Фартаэль опустился возле нее на колени. – Одно очень древнее и очень гнусное пророчество. Ты оказалась Принцессой из него. Ни тебя, ни меня никто не спрашивал, хотим ли мы этого. И выхода нет.

– Я поняла… – всхлипнула девушка.

Хранящий Свет повернул голову к Марану и спросил:

– Внешний круг, насколько я понимаю, собран?

– Да, – кивнул император. – Теперь осталось только дождаться инициации и посмотреть, что случится после нее.

– Странно, что она не произошла сейчас… – Эльф пожевал губу, продолжая держать руку дочери. – Судя нашему тексту, инициация происходит в день завершения сбора внешнего круга.

– В нашем говорится то же самое, – согласился Маран.

– Я… – начал Фартаэль, но вдруг вскинулся. – Что это?!

Ему показалось, что дрогнула сама основа мира, что кто-то невидимый и непередаваемо огромный тряхнул его кости. По всему залу стоявшие то тут, то там эльдары резко вскидывали головы, прислушивались к чему-то и исчезали в возникающих перед ними порталах. Маран сжал кулаки.

– Ланиг! – выкрикнул он. – Поднимай гарнизоны во всех городах по тревоге! Происходит что-то страшное!

Глава тайной стражи поклонился и опрометью вылетел из Зала Приемов, за ним последовало большинство старших мастеров и мастеров-наставников. Император с Хранящим Свет посмотрели друг на друга и совершенно одинаково вздрогнули, понимая, что начинается что-то, что изменит жизнь каждого разумного в этом мире.