Текст книги "Самая счастливая осень (сборник)"

Глава 8

Утром Мария Ивановна с беспокойством несколько раз подходила к окну. Ей очень хотелось, чтобы Алексей Георгиевич принял приглашение Сергея, тогда бы одним несчастным человеком стало меньше. Своим ученикам она всегда говорила: не надо радеть за все человечество, для этого не хватит никаких сил, но помогите чем-нибудь одному, нуждающемуся в участии, и у вас будет повод уважать самого себя.

Подойдя в очередной раз к окну, Мария Ивановна облегченно вздохнула: Алексей Георгиевич стоял у решетчатой ограды. Вид у него был нерешительный, он топтался у входа, не зная, что делать дальше.

– Садовник явился, но, кажется, от сильного смущения боится войти, – сказала она Сергею.

Тот глянул в окно, позвал Раю и попросил пригласить садовника в дом, а потом показать ему сад и его комнату. Рая не выказала никакого удивления: раз Сергей Александрович сказал, значит, так надо. Мария Ивановна вместе с Раей спустилась вниз, ей хотелось приободрить садовника, который, судя по всему, не имел ни малейшего представления о своих обязанностях, отчего сильно смущался. Поняла это и Рая, едва взглянув на него, поэтому сказала:

– За таким маленьким садом ухаживать легко. Я помогу, у меня есть специальные книги.

– Да, да, книги! – подхватил новоявленный садовник. – Благодарю вас.

Мария Ивановна поняла, что ее помощь не потребуется, Рая сама разберется с садовником. Она поднялась наверх. Сергей уже прощался со Светланой, отправляясь на объекты. Завтра он должен улететь на неделю в Вену. Мария Ивановна с нетерпением ждала, когда же, наконец, сможет сходить со Светланой в платную поликлинику. Предлог она уже придумала: за две недели в Египте можно было подхватить какую-нибудь неизвестную болезнь, поэтому надо провериться.

Когда Сергей улетел, Мария Ивановна, выждав несколько дней, изложила свои «египетские опасения» Светлане и заявила, что им обеим необходимо пройти рентген и сделать анализ крови. К ее удивлению, девушка не возразила. В кабинет терапевта она вошла первой. Минут через пятнадцать вышла, держа в руке листочки с направлениями, и сказала:

– Я сдам кровь, а вы ждите меня около рентгенкабинета.

Войдя к врачу, Мария Ивановна высказала надуманные жалобы, а потом спросила:

– За результатами анализов необязательно обеим приходить? У вас только что была моя внучка, я смогу и ее результаты забрать? Она очень занята…

Врач, хмурая женщина лет пятидесяти с лишним, не глядя на нее, ответила:

– Как хотите.

Мария Ивановна чуть не сказала свое любимое «Вот и замечательно», но вовремя удержалась. Ей захотелось расспросить доктора, есть ли какое-либо новое сильное противораковое средство, но неприветливое лицо женщины не внушало доверия. Неожиданно врач спросила:

– Чего вы ждете? Или вам тоже нужно направление к гинекологу?

Мария Ивановна опешила:

– Нет… Мне не нужно.

У рентгенкабинета она прождала Светлану достаточно долго, размышляя над неожиданным вопросом врача. Наконец, девушка появилась и поспешила в аппаратную. Мария Ивановна ожидала ее в смятении. До сих пор Светлана ничего от нее не скрывала. Почему же не сказала о желании посетить гинеколога? Мария Ивановна, конечно, знала, зачем ходят к этому доктору, но ей не приходила мысль о том, что Света может забеременеть. Ее страшный диагноз будто сам собой исключал такую возможность.

Потом Мария Ивановна с досадой подумала: да с чего она это взяла, что онкологическая больная не может забеременеть? Рак разрушает ее легкие, а вовсе не детородные органы. И, наверное, было бы счастьем для Светланы и Сергея, если бы у них появился малыш. Сергей, конечно, был бы очень рад, ведь жена не смогла родить ему ребенка. А тут – любимая женщина и сын. Или дочь. Какая разница? Трое – это уже настоящая семья. В мечтах. А на самом деле – сложнейшая ситуация, которая неизвестно чем закончится.

Мария Ивановна так задумалась, что не сразу заметила стоящую рядом Светлану. Девушка засмеялась:

– У вас такой вид, будто вы составляете генеральный план какого-то сражения.

– Ох, детка, – спохватилась Мария Ивановна. – И точно: химеры всякие в голову лезут, вот с ними и сражаюсь.

По улице они шли некоторое время молча, затем свернули в скверик и сели на скамеечку.

– У нас в ноябре уже снег может выпасть, а здесь еще так тепло, – вдруг сказала Светлана, задумчиво глядя на газон с опавшими листьями.

– Заскучала по дому? – спросила Мария Ивановна, хотя спросить хотелось совсем о другом.

– Нет, не очень… Иногда, правда, думаю о матери, как она там…

– Вот о ней ты можешь не беспокоиться. Я оставила деньги своей соседке Вере, чтобы она раз в неделю покупала ей свежие продукты. Ты же знаешь: самой ей деньги в руки дать нельзя, пропьет. А Вера честная женщина, она всегда поможет, если ее о чем-то попросишь. Да и когда не просишь – тоже.

Обе какое-то время помолчали. Мария Ивановна не выдержала, не глядя на Светлану, спросила:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Хочу, – тоже не глядя на нее, ответила девушка.

– Так скажи.

– У меня будет ребенок. Вы это хотели услышать?

– Это точно?

– Точнее не бывает.

– И что ты решила?

Светлана развернулась к Марии Ивановне всем корпусом:

– Неужели вы могли подумать, что я от него избавлюсь?

– Что ты, детка, – смутилась Мария Ивановна. – Я не это имею в виду… Сергей уже знает?

– Нет. Я не хотела говорить, пока сама не убедилась.

– Теперь он может потребовать развода.

– Это совсем не обязательно.

Мария Ивановна с удивлением посмотрела на Светлану, а она продолжила:

– Не только не обязательно, но и не нужно.

– Я тебя не понимаю… – Мария Ивановна с недоумением смотрела на девушку.

Светлана повернулась к газону и некоторое время молча смотрела на большой клен, росший посередине. Он почти весь облетел, лишь пять-шесть ярко-желтых листьев с непостижимым упорством держались на ветвях, не поддаваясь даже порывам ветра. Указывая на них, Светлана сказала:

– Посмотрите, как они цепляются за жизнь. Ведь ясно же: все равно упадут – это закон природы. Но им хочется еще хоть на часок, хоть на лишнюю минуту почувствовать себя живыми.

– Что-то я раньше не замечала у тебя склонности к философии, – осторожно заметила Мария Ивановна.

– Раньше было не нужно. А вот теперь настал момент истины.

– Истины? – удивилась Мария Ивановна. – Какой?

Светлана повернулась к ней и начала говорить, глядя ей прямо в глаза:

– Вы думаете, я не знаю, какие «витамины» вы мне даете? Я же медик, и помощь онкологическим больным мы в колледже тоже изучали.

– Так ты догадалась?!

– Не догадалась. Я знала это с самого начала, сразу после обследования.

– Но от тебя скрывали…

– Все, кроме Виктора.

– Он тебе сказал?! – ужаснулась Мария Ивановна.

– Сказал. Выразил надежду, что, может быть, как-нибудь… Но мы оба понимали: бесполезно.

– И он тебя бросил.

– Нет, это я ему посоветовала наглядно поухаживать за другой, чтобы никто не догадался, что я знаю, какой у меня диагноз.

– Ну, он мог бы этого и не делать, а как-то помочь тебе.

– Мог бы… Но охотно согласился.

– Это тоже подлость, – резюмировала Мария Ивановна. – И что же теперь? Разве ты в силах будешь выносить и родить ребенка?

– Я, как эти листья, цепляюсь за жизнь. А вдруг ребенок поможет? И к тому же мне хочется все испытать. Хочется увидеть своего ребенка!

– Боже мой, детка! Что же будет?! – Мария Ивановна впервые по-настоящему растерялась.

– Что будет, то и будет. В моем положении прогнозов не строят. Но я буду держаться до последнего! Я же вам говорила, что только с виду слабая.

– Ты скажешь Сергею о ребенке?

– Пока не знаю… Что-то прохладно стало. Да и Рая, наверное, заждалась нас к обеду.

Они поднялись и пошли вдоль газона, укрытого роскошным ковром из листьев. В это время один из тех, что висели на дереве, сорвался и, подгоняемый ветерком, упал прямо под ноги Светлане.

– Ну вот, – сказала она, – все когда-нибудь кончается.

Мария Ивановна только вздохнула: она понимала, что никакие слова не могут послужить утешением для этой бесконечно несчастной девушки.

Глава 9

За обедом Мария Ивановна была непривычно рассеянной, пыталась угадать, как отнесется ко всему Сергей, когда узнает о ребенке. Из задумчивости ее вывело сообщение, с которым явилась Рая:

– Хозяйка приехала.

– Какая хозяйка? – не сразу поняла Мария Ивановна.

– Виктория Михайловна, жена Сергея Александровича.

Мария Ивановна и Светлана несколько мгновений сидели в замешательстве, потом быстро встали из-за стола.

– Вы доложили ей о нас? – спросила Мария Ивановна.

– Да, я сказала, что в доме гости. Хозяйка сейчас тоже придет обедать.

В это время на пороге столовой появилась высокая красивая брюнетка лет тридцати.

– Рая сказала, что у нас гости, – проговорила она мягким низким голосом. – Вы уже уходите? Разве вы не составите мне компанию?

Мария Ивановна и Светлана в нерешительности остановились.

– Прошу вас, садитесь, – продолжала хозяйка, – я не люблю сидеть за столом одна. Вы уже за десертом? Я, пожалуй, тоже больше ничего не буду, кроме десерта – в самолете немного перекусила. А вот чаю выпью с удовольствием. Прошу вас, садитесь.

Все трое сели за стол. Виктория сидела напротив, и женщины могли хорошо ее рассмотреть. Черные волосы резко контрастировали с белой кожей лица. Но удивительнее всего были ее большие желто-зеленые глаза. «Как у породистой кошки», – почему-то подумала Мария Ивановна. Своим мягким голосом и плавными движениями, будто в замедленной съемке, она тоже напоминала ей кошку. Светлана, явно смущенная, старалась не смотреть на Викторию и сосредоточилась на десерте.

– Вам нравится у нас? – продолжала беседу хозяйка.

– Очень приятный дом, – ответила Мария Ивановна, оправившаяся, наконец, от неожиданного появления хозяйки, – замечательный садик.

– Да, действительно замечательный. Сережа устроил его так, как я хотела. Даже фонтанчик по образцу того, что мы видели с ним однажды в Италии. Жаль, мы с ним разминулись. Оказывается, он улетел в Австрию.

– А разве он не сообщил вам, что собирается туда? – как бы между прочим спросила Мария Ивановна.

– В последнее время мы мало общаемся. У каждого свои дела. Сережа то в Сочи, то за границей. В Москве появляется редко. Когда был в последний раз в сентябре, я уезжала со своей коллекцией в Польшу, потом – в Финляндию. И мы опять не встретились. У меня свой Дом моды.

– Вы модельер? – поинтересовалась Мария Ивановна только для того, чтобы поддержать беседу.

– Нет, для этого у меня есть дизайнеры. Но я хорошо разбираюсь в деле, потому что несколько лет была топ-моделью. Сережа увидел меня однажды на подиуме и, представляете, влюбился с первого взгляда.

Она негромко рассмеялась, а Мария Ивановна подумала: «Видно, у него привычка такая – влюбляться с первого взгляда», а потом заметила:

– Не удивительно, вы очень красивая.

– Ах, теперь уже не очень, – опять смеясь, возразила Виктория. – А вскоре и вовсе подурнею.

– Это почему же?

– Хоть и говорят, что беременность красит женщину, но большой живот, пигментные пятна вовсе не украшают. Однако ради ребенка пришлось пойти на жертвы.

– Вы…ждете ребенка? – удивленно спросила Мария Ивановна, а Светлана, наконец, подняла голову и взглянула на Викторию.

– Не очень заметно, правда? – кокетливо произнесла Виктория. – А уже около пяти месяцев. Я не сообщала Сереже, боялась сглазить. Мы столько лет ждали этого ребенка! Я где только ни лечилась! И вот наконец… Прилетела, хотела сделать ему сюрприз, а его нет.

– Я вас поздравляю, – только и сказала Мария Ивановна, а при этом подумала, что Сергея ожидают два таких сюрприза, и неизвестно, какому он больше обрадуется.

– Вам, наверное, хочется отдохнуть, – сказала Мария Ивановна, поднимаясь. – В вашем положении. И только с самолета…

– Пожалуй, вы правы, Мария Ивановна. Ведь вас так зовут? А девушку Светланой? Мне Рая сказала.

– Да, да, верно. А вас Виктория Михайловна. Тоже Рая сообщила.

– Можно без отчества, – высказала пожелание Виктория, улыбаясь.

Мария Ивановна и Светлана удалились в свою комнату. Девушка села на постель и молча уставилась в окно. Мария Ивановна все еще не могла освободиться от напряжения, с которым вела беседу за столом, и нервно спросила:

– Что молчишь, детка?

– А что сказать? – Светлана оторвала взгляд от окна, и Марии Ивановне показалось, что она сразу постарела на несколько лет. Хотя девушка и осознавала, как не прочны выпавшие ей неожиданные радости, все-таки, наверное, она не предполагала, что они будут такими короткими.

– Мария Ивановна, давайте отдыхать, – попросила она. – Я не в состоянии сейчас ни о чем думать.

– Конечно, детка, – согласилась Мария Ивановна и тоже легла.

Они пролежали молча больше часа, но каждая знала, что обе не спят. Говорить не хотелось, а тем более – принимать какое-то решение. Их долгое молчание прервал стук в дверь.

– Войдите, – сказала Мария Ивановна, и они со Светланой встали с кроватей.

Вошла Виктория. Теперь она была в каком-то замысловатом легком платье, сквозь которое живот проступал заметнее, чем через ее дорожный костюм. Сомнений не было – она ждала ребенка.

– Вы уже успели отдохнуть? – осведомилась хозяйка.

– Пожалуй… – ответила за двоих Мария Ивановна.

– Тогда я приглашаю вас посмотреть мои новые модели – я привезла диск с показами в Польше и Финляндии. Думаю, вам будет интересно.

Гостьи возражать не стали и отправились смотреть новые образцы законодательницы моды. Они вообще все еще не оправились от неловкости своего положения, в которое так неожиданно попали.

Виктория поставила диск, и на экране появилась она сама в отличном брючном костюме, потом – в вечернем платье, затем – практически в бикини, потому что самым большим предметом из одежды на ней оказалась летняя шляпа огромного размера.

– Это из моих ранних коллекций. Когда я сама демонстрировала некоторые экземпляры. Я записала их на этот диск для сравнения с новыми, – прокомментировала Виктория.

Показ продолжался под негромкую музыку. Платья сменялись деловыми костюмами, плащами, пляжными нарядами, пеньюарами… В демонстрации моделей не было никакой системы. Казалось, что Виктория собрала на этот диск все самое яркое и значимое из разных коллекций. Но вот на экране появилось что-то очень легкое, воздушное, похожее на древнегреческую тунику. Виктория остановила кадр и, глядя на Светлану, сказала:

– А вот это как будто специально для вас. Вам бы очень пошло.

Светлана улыбнулась из вежливости – ей самым лучшим нарядом всегда казался белоснежный медицинский халат. Виктория, скользнув взглядом по тонким пальцам девушки, отметила:

– У вас прекрасный вкус, колечко изумительное. Сами выбирали или подарок?

– Подарок, – глухо выдавила из себя Светлана.

– Боже, как я любила раньше подарки! – продолжала Виктория. – Сережа буквально засыпал меня подарками в первые годы совместной жизни. Он и сам получал от этого удовольствие. А теперь я ему приготовила подарок – он так мечтал о ребенке!

Она погладила живот, и Светлана увидела на ее руке изящное колечко, очень похожее на свое, тоже с двумя бриллиантиками. Чему же удивляться? Ведь их выбирал один и тот же человек. Виктория поднялась:

– В это время я всегда пила кофе, а теперь пью чай – боюсь, как бы не навредить чем-нибудь малышу. Представляете, он уже толкается. Подает мне сигналы. А я ему отвечаю: подожди, вот скоро устрою тебе встречу с папой, пусть он тоже тебя послушает. Думаю, Сережа очень обрадуется.

Она засмеялась и опять погладила живот, будто уже ласкала своего ребенка.

– У нас будет сын, – сказала Виктория, – я ходила на УЗИ, там уже все хорошо видно. Представляете, сын! Такого подарка Сережа не ожидал.

Она снова засмеялась. Гостьи вежливо улыбались, слушая хозяйку. Она подавляла их своим великодушием, отчего они чувствовали себя, что называется, «не в своей тарелке».

– Итак, идем пить чай со всякими вкусностями. Я посылала Раю в кондитерскую. Прошу вас в столовую.

– Да вроде еще ничего не хочется, – попыталась отказаться Мария Ивановна.

– О, нет, не возражайте, пожалуйста, – перебила ее Виктория. – Я совершенно не выношу одиночества за столом.

– А как же в Москве…в отсутствие Сергея Александровича… – напомнила Мария Ивановна.

– Там у меня полно друзей. А во время показов со мной рядом мои помощники. Думаю, когда родится сын, Сережа не будет надолго отлучаться из Москвы. А вот и Рая! Уже приглашает за стол.

Гостьям ничего не оставалось, как идти вместе с хозяйкой в столовую. Беседа продолжалась, в основном, между Викторией и Марией Ивановной. Светлана лишь изредка односложно отвечала на вопросы хозяйки о том, что ей больше всего понравилось в Сочи, какой шоколад она любит, считает ли полезным зеленый чай… Наверное, так ведутся в их кругу светские беседы. Светлана с трудом сдерживалась, чтобы не уйти раньше, чем того пожелает Виктория, которая каждой мелочью старалась подчеркнуть, что она здесь хозяйка, что у них с Сергеем все просто замечательно, а нынешняя долгая разлука – всего лишь результат большой занятости их обоих. Возможно, догадывалась, что за гостьи поселились на их вилле.

– Мне приятно было провести время в вашем обществе, – любезно сообщила Виктория, – но дела зовут в Москву. Через час я уезжаю в аэропорт. А вы оставайтесь и живите, сколько захотите.

– Так вы не станете ждать Сергея Александровича? – в замешательстве спросила Мария Ивановна.

– Не стану. У меня дела.

– Ради ребенка дела можно бы и оставить, – посоветовала Мария Ивановна.

– Сейчас не могу, готовлю новый показ, осенне-зимний. Придется ехать в Чехию.

– Не повредит ли это ребенку? – выразила опасение Мария Ивановна.

– Меня будет сопровождать подруга, прекрасный доктор. Да я себя великолепно чувствую! К тому же это последняя командировка, потом сосредоточусь на предстоящих родах, сделаю все возможное, чтобы ребенок хорошо развивался и родился здоровым.

Мария Ивановна пожала плечами: дескать, дело хозяйское. Виктория вызвала такси и действительно уехала в аэропорт. Прощаясь, она оставила Марии Ивановне свою визитную карточку с номером мобильного телефона. Гостьи облегченно вздохнули, теперь хоть можно было спокойно обсудить сложившуюся ситуацию.

– Зачем она прилетала, как вы думаете? – спросила Светлана.

– Уж, конечно, не для того, чтобы показать нам свою коллекцию, – ответила Мария Ивановна. – Она упорно демонстрировала благополучие семейных отношений: если ее и мужа что-то и разлучает, так это только дела. Вот что она хотела нам показать. Это был мудрый шаг: без скандала, очень культурно устранить соперницу.

– Но она даже не спросила, кто мы, как оказались на вилле…

– Это ей стало каким-то образом известно. Она прилетела посмотреть на тебя и утвердить свои права на Сергея, отца их общего ребенка. Но и ты носишь его ребенка. Теперь выбор за Сергеем.

– Не будет никакого выбора, – твердо сказала Светлана.

Мария Ивановна недоуменно подняла брови. Светлана несколько раз прошлась по комнате, обхватив тонкими руками худенькие плечи, и сказала:

– Сядем, поговорим.

Они сели в кресла друг против друга. Светлана казалась спокойной, как человек, принявший четкое и ясное решение. И начала говорить:

– Сейчас у меня гадко на душе. Но не потому, что Виктория продемонстрировала свои права на Сергея, я никогда и не претендовала на то, чтобы стать его законной женой. Я же знала, как мало мне осталось жить. Но разве я виновата, что в эти оставшиеся месяцы хочу получить как можно больше радостей? У меня их было так мало! И вот совсем не осталось времени, чтобы насладиться всеми возможными удовольствиями.

– Мы еще не знаем, детка, результатов анализов и рентгена. Может, дело идет на поправку?

– Напрасная надежда. Я же чувствую, что слабею. Но мне надо продержаться до рождения ребенка. Мне почему-то кажется, что это будет девочка. Я хочу ее увидеть. Мне уже повезло, что я познала настоящую любовь. Я знаю, Сергей меня любит, для него, как и для меня, наши отношения не были лишь курортной интрижкой. Но у нас нет будущего. И я больше не могу его обманывать. Ведь он не знает о моей болезни и, возможно, даже думал развестись, чтобы жениться на мне. А я с самого начала обманывала его, давая такую надежду. И теперь у меня так нехорошо на душе. И с вами я не была честной. Я не думала, что вы знаете о моей болезни, когда принимала ваше предложение быть вашей спутницей, помощницей. Но потом-то догадалась, что вы знаете. А какая из меня помощница? Одна обуза. Теперь мне и перед вами совестно.

– Это ты брось, детка! Без тебя я бы чувствовала себя одинокой, а с тобой мне так хорошо!

– Мне с вами тоже. Благодаря вам и Сергею я за три месяца получила столько радостей, сколько не получала за всю свою жизнь. Это моя самая счастливая осень. Но все когда-нибудь кончается, и я уже решила…

– Подожди, – прервала ее Мария Ивановна. – Может, все-таки рассказать Сергею о ребенке и о болезни? Пусть он решает, как быть дальше.

– Нет, Мария Ивановна, я не могу поставить его в такое безвыходное положение. Тем более, он скоро узнает, что Виктория ждет сына, его сына. Выбирать между ребенком и любовью – это всегда очень трудно. Нет, нет, есть только один выход.

– Какой?

– Я должна исчезнуть из его жизни. Без объяснений, без прощальных слов.

– Уехать?

– Да, Мария Ивановна. Но не домой. Он может там найти меня. А зачем? И я не хочу, чтобы он видел, как болезнь обезобразит меня. Пусть запомнит меня такой, как сейчас.

– Может, ты и права, детка. Значит, едем. И знаешь, куда? Под Ростов, к моей подруге. Сельская местность тебе и ребенку пойдет на пользу. Да и от дома недалеко. Когда нужно будет вернуться, сядем на поезд и приедем. Сегодня уже поздно, а завтра я позвоню Вале. У нее просторный дом, живет одна. Давно меня приглашала в гости. Думаю, примет нас охотно.

На другой день они сходили за результатами анализов и за билетами до Ростова. Валентина очень обрадовалась звонку Марии Ивановны и сказала, что ждет их с нетерпением. Осталось попрощаться с Раей и Алексеем Георгиевичем и уехать, не объясняя причины неожиданного отъезда. Впрочем, это оказалось не таким уж и трудным. Садовник воспринял их отъезд как временную отлучку, а Рая лишь спросила:

– Как доложить Сергею Александровичу?

– Это наша забота, – уклончиво ответила Мария Ивановна.

В последний момент, поднявшись из столовой за вещами, Светлана взяла большой лист бумаги, написала на нем крупными буквами «Спасибо за все» и положила в комнате Сергея.