Текст книги "Надмiрный Путь"
Автор книги: иеромонах Роман (Матюшин-Правдин)
Жанр: Религия: прочее, Религия
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Шрифт:
-
100%
+
Глаголы вещие
Какая обреченная луна!
Молчит земля тревожно и сурово.
И в Вечность устремилась тишина,
Внимая Откровенью Богослова.
1
Аз, Иоанн, по Бозе общник ваш,
Бых на молитве в Дусе в день недельный.
И слышах глас, яко труба гласящ:
– Аз есмь Грядущий, Первый и Последний.
И обратихся видети – застых,
И видех седмиогненник единый,
И посреде светильников златых –
Подобно Человеческому Сыну.
Глава Его и вла́си, яко дым,
Белее свежевыпавшего снега.
И опоясан поясом златым
Живый во веки, Альфа и Омега.
2
Отверзе Агнец дланию десной
Печати, возглашая: – Виждь и внемли.
И белый конь, и рыж, и вороной,
Почуяв волю, понеслись на землю.
И Он отъял четвертую печать –
Аз имя Смерть прочел на лике бледном.
И бледный конь сидящего помчал,
И глад за ним, и ад идяше следом.
Егда отверзе пятую печать –
Под Олтарем увидех избиенных,
И даша им за велию печаль
Белы́ одежды – облаченья верных.
А за шестою – скорби не вместить.
Аз обозрех смятение в народе.
И велий трус, и солнце мрачно бысть,
И яко кровь луна на небосводе.
Падоша звезды, якоже листва,
И небо отлучися, яко свиток,
И всякая гора, и острова
Пучиной восхотели быть сокрыты.
И вся языки, в горы устремясь,
Теснясь в пещерах, вопияли, плача:
– Падите, горы, и покрыйте нас,
Кто может стати против гнева Агнча!
3
Снята́ печать Десницею Святой.
И бысть безмолвье, яко на немного.
И Ангел ста с кадильницей златой
И воскурил молитвами пред Богом.
И фимиам святых прияше Бог.
И ангел, исполняя послушанье,
Олтарний огнь в кадильнице возжег –
Послал земли и громи, и блистанья.
4
И первый Ангел воструби горе –
И град, и огнь, и кровь поверг на землю.
И третия часть древа погоре,
И всякий злак свое утратил семя.
И он преста, и воструби вторый,
И се – гора, огнем жегома, пала.
Погибе третья часть судов и рыб,
И третия часть моря кровью стала.
И третий глас звезду Пелынь низверг,
И та паде свещой горящей в воды.
И третья часть источников и рек
Пелынью ста и смертию народам.
И третия часть солнца, звезд, луны
Затмилася четвертою трубою,
Светила, не имущие вины,
За человеков уязвились тьмою.
И пятый Ангел возгласи трубой –
Паде звезда, и бысть открыта бездна.
И взыде дым, и прузи над землей,
Имущи жала мучити неверна,
Подобны ко́нем, на главах венцы,
И лица, яко лица человечи.
И в тыя дни взыскуют смерти вси
И не обрящут – убежит далече…
И воструби шестый, и слыша глас,
И разрешиша Ангел при Евфрате,
Да будут лето, месяц, день и час
Часть третью человеков избивати.
5
И знамение велие познах:
Жена явися, в солнце облечена.
И под ногама – полная луна.
И на главе венец от звезд вечерних.
И змий великий, че́рмен, седмиглав,
Стояше пред хотящею родити.
И видех, сей неистово желах
Рожденное Женою погубити.
Но восхищен к Престолу Сын Ея,
Имущий упасти жезлом языки.
Жена бежа в пустынные края.
И сотвориша битву змий великий,
Хотяще устоять любой ценой.
И Михаил, и Ангелы святии
Сразились с древним змием-сатаной
И Агнчей Кровью победиша тии.
О небеса! Вас Кровию спасли,
И потому ликуй, на них живущий!
Но горе вам, на мо́ри и земли,
Низвержен к вам рыкающий и лгущий.
6
И видех, стоя на морстем песце,
Из моря зверя мерзка восходяща.
Десятирог, и кийждо бех с венцем,
И на седми главах хулу носяща.
Подобен рыси, львиные уста,
Ногой медвежьей брег морской отмерил.
И змий, своею силой напитав,
Даде престол и власть, и область зверю.
И видех аз израненную зле
Главу едину на могучей вые.
Но язва смерти чудом исцеле,
И поклонишася народи змию.
И зверь уста отверзе на хулу,
Хуляше Ангел и Того, Кто свыше.
И вся колена потекли ко злу,
И гна святых, и многих победиша.
И иный зверь, исшедший от земли,
Имеяше два рога, яко агнча.
И гласом змия лесть свою изли
И огнь с небес тому, кто лести алчет.
Клеймяще на деснице иль челе
Звериный знак, тому, кто убоится.
И купля, и продажа на земле –
Печать имущим, верный истребится.
Кто имать ум, внимай. Зде мудрость есть.
Число зверино изочти, считая.
Число его шестьсот шестьдесят шесть.
Не поклонись, погибель обретая.
7
И видех Агнца на горе Сион,
Пред Ним – поющих в ризах непорочных.
И сии вси не знающие жен
И на челех имуща Имя Отче.
И Ангела, паряща в небеси,
Глаголюща ко племенам воззванье:
– Воздайте славу Богу, Богу Сил,
Прииде час Суда и воздаянья.
И Ангел ин глагола вслед его:
– Паде, паде град Вавилон великий,
Что от вина безумья своего
Любодеяньем напои языки.
И третий глас услышах слух земной:
– Кто поклонился зверю – станет слева.
И имать пити ярости вино,
Вино нерастворено в чаши гнева.
И будет огнь безжалостно палить
Запечатленных смертною печатью.
И дым мученья вечно восходить,
И пеплом отзываться на проклятья.
8
И видех облак светел над собой
И Сына Человеческа седяща,
Имеяй на Главе венец златой
И острый серп десницею держаще.
Изыде Ангел и возвыси глас:
– Приспе пора, Царю и Господине!
Посли свой серп и жни, прииде час,
Зане трава земная изсше ныне.
9
И видех ино знамение аз:
Се море, яко сткляно и горяще,
И Агнчу песнь поюще чудный глас
Имущих гусли, на мори стоящих.
Они не отступиша от Творца,
Попраша образ злый и начертанье.
И посему взывали без конца:
– Благословен Дающий оправданье!
10
И велий глас от скинии воззвал,
Глаголющ седмим Ангелам: – Восстаньте!
Идите и излийте седмь фиал
И яростию землю напитайте!
И иде первый Ангел и изли
Златый фиал, на горе всем живущим.
И бысть гной зол и лют по всей земли
На людех, начертание имущих.
Вторый на море излия фиал,
И кровью сташа волны голубые.
И третий ангел кровью напитал
И реки, и источники водныя.
Четвертый Ангел солнце поразил,
И бысть ему дано огнем вредити.
И велий зной народи опалил,
И не престаша Господа хулити.
И пятый Ангел гнев изли во тьму
На царство зверя и престол треклятый.
И жваху языки своя от мук,
И ху́лиша Творца от чаши пятой.
И излияся Ангелом шестым
Фиал в Евфрат послушною десницей.
И сотворися путь царем земным,
Да шествуют по дну на колесницах.
И ста седмый, и на воздух изли.
И быша гласи, громи и блистанья,
И трус велик, и град зело велик.
И ху́лиша, забы о покаяньи.
11
И видех любодейцу на водах
Безстыдну и презревшу наказанье.
И цари, и раби, забыша страх,
Упишася ея любодеяньем.
И дмяся, в червленицу облачась,
Покрыша срам порфирой позлащенной,
И златом, и каменьями гордясь,
Держаще чашу с мерзостью и скверной,
Седяще на исполненном хулы
Червленем звери о десяти розех.
И пеша племена слова хвалы
Пияной сей кровьми святых о Бозе.
И Ангел тайну зверя возгласи:
– Зверь бе и несть, от бездны изыдоша.
Седмь глав – суть горы и жена на сих,
И царие седмь суть, и пять падоша.
И воды, иже видел, – племена.
И розе зверя – царие, и сими
Огнем погибнет велий град – жена,
Имуща царство над цари земными.
12
И с небеси явися Ангел ин,
И землю просвети своею славой.
И возопи: – Паде кромешный сын,
Паде великий Вавилон кровавый,
Бесо́м жилище и нечистых птиц.
Дошли до Бога вси его неправды,
Зело вознесся и повержен ниц,
Да всяк обрящет пепел вместо града.
13
И отворися небо, и по сих –
В червленой Кровью ризе Царь явися,
И видех ко́ней белых и на них –
Небесных воев, облеченных в виссон.
И ста на солнце Ангел, возопи,
Глаголя орлям заповедь Владыки:
– Летите, соберитеся на пир,
Да снесте плоти малых и великих.
И видех зверя и царей земных,
На брань текущих, и пророка лжива.
И убиени быша вои их,
А зверь и лгущий в огнь внидоста жива.
14
И прейде небо, и земля сгоре,
И ново небо и земля явися.
И град сходящий свыше обозрел,
И в граде сем нескверн и свят вселися.
И Агнец, Херувимами носим,
И тьму, и смерть отъя – не стаста боле!
Аз, Иоанн, свидетельствую сим –
Грядет Воскресший, мзду носяй с Собою.
«Внимай, душе, коль можешь понести…»
Внимай, душе, коль можешь понести:
Сегодня ближе, нежели чем было.
И кровью напоенный вещий стих
Уже коснулся скорбного светила.
1991с. Лисьё – г. Печоры
«А я уже стою над перевалом…»
А я уже стою над перевалом.
Среди людей – душой всегда один.
Молю, чтоб суета не закрывала
Сияние Божественных вершин.
К чему слова? Уже ль они вмещают
И поясняют сокровенный чин?
Ведь горные потоки заглушают
Небесное молчание вершин.
21 марта 2000Минск
«Люблю я старину, не скрою…»
Люблю я старину, не скрою.
Признаюсь без обиняков,
Что куколь руского покроя
Мне ближе грецких колпаков.
Отцы-пустынники стяжали
Незлобие и нищету.
Их одеянья отражали
И детский нрав, и простоту.
Но дух молитвенного плача
Отринули ученики
И, подражанием колпачась,
Пообрядились в колпаки.
От старины поотвернулись,
Отгородились, как межой,
Подобострастно изогнулись
И околпачились душой.
Нам, как всегда, свое немило,
Глазели на залетных птах…
Подобострастье подкузьмило:
Далече ныне Божий страх.
А там поехало под гору.
Дорога под гору легка,
И в околпаченную пору
Ты ровно нуль без колпака.
24 ноября 2000скит Ветрово
«Пригладив волосики…»
Пригладив волосики,
Взывал он в безпечности:
– Мы первая просека
В истории человечества.
Охальника б выругать
За хулу на Отечество:
– Мы первая вырубка
В истории человечества.
2000скит Ветрово
«Око есть светильник телу…»
Око есть светильник телу.
Если око твое просто,
То все тело све́тло будет.
Аще ли лукаво око,
То все тело те́мно будет.
И никто не может сразу
Двум властителям работать:
Либо этого возлюбит,
А того возненавидит,
Иль единого держится,
О друзем вознерадеет.
Также Богу и мамоне
Вы не можете работать.
Сего ради вам глаголю:
Не пецытеся душею,
Что пиете или ясте;
Не душа ли больше пищи?
Тако и одежды тело.
Погляди на птиц небесных,
Как они не жнут, не сеют
И ни в житницы сбирают.
Их Отец Небесный кормит.
Вы же паче лучше их.
Кто из вас пекийся может
Приложити росту лакоть?
Об одежде что печетесь?
Посмотри на лилий белых,
Как они растут спокойно,
Не прядут себе наряды.
Но и Соломон во славе
Как они не облекался[1]1
Мф. 6: 22–30.
[Закрыть].
2000скит Ветрово
«Вершины в наше время не для всех…»
Вершины в наше время не для всех.
У каждого по рвению житье.
И лезем мы из гордости наверх,
Являя всем исподнее свое.
Любой бы на пророка был похож,
Не променяй Служенье на уют.
И Правду отовсюду гонит ложь,
Любовь Святую распинает блуд.
Нам стало тесно. Не туда растем.
Что Высота, когда желанна ширь!
И потрясаем попусту перстом,
Не делая ни шагу для души.
И вроде проповедуем о том,
И, кажется, радеем за страну.
Откуда же Гоморра и Содом?
Откуда направление ко дну?
От нас! От нас! И только лишь – от нас!
Ведущий и ведомый слеп и глух.
Какая Вечность! Подавай сейчас!
Какое Царство! Плоть попрала Дух!
1 февраля 2001Санкт-Петербург
«Мы дожили! В чести последний вор!..»
Мы дожили! В чести последний вор!
Все как один довольствуются лжою.
Надеть свое – как выйти на позор.
И потому все облеклись в чужое.
О рускiй куколь, шлем надежный мой!
Подвижникам Святой Руси твердыня!
Сегодня ты монахам как бельмо.
И слышу за спиною: «Впал в гордыню.
Он в прелести! Раскольник и лжебрат!
И старцы от него остерегают…»
И вот уже и женят и мертвят,
И даже плюнуть в гроб не забывают.
Стоящие у левого плеча!
Конечно же, я многого не вижу.
Но, грозный обличитель, отвечай:
Гордыня в том, что мне родное ближе?
Смирение – чтоб чуждое носить
И кровное подвергнуть поношенью?
О, отреченцы матушки-Руси!
Избави, Боже, ихнего смиренья!
Но вы – не Родина, и Родина – не вы.
И мой народ простит мои причуды.
И рускiй куколь снимет с головы
Не ваше жало, а топор иуды.
3 февраля 2001скит Ветрово
«Ты воздохнул: «Так хочется покоя!..»
Ты воздохнул: «Так хочется покоя!
А жизнь такая!» – и махнул рукой.
Но я не верю. Что махать рукою?
Расстанься с бурей – обретешь покой.
Готов ли сам к тому, что сердце просит?
Желанный Край не всякий понесет.
Там нет волны, которая возносит,
И нет волны, которая зальет.
Ночь никогда туда не подступает,
Печаль-кручина не надсадит грудь.
Там паруса никто не подымает:
Зачем они, когда закончен путь?
Душа животворится отпущеньем,
Не опрокинет высь девятый вал.
Одна лазурь – таи́нница прощенья –
Лазурит гладь зеркальнее зеркал.
Там зелены́ луга не выгорают
И каждый светел, радостен и тих.
Живущие уже не умирают,
И нет неправды ни в одном из них.
Суши весло. Намореходил вдосталь.
Она в тебе – заветная Страна.
Но буря держит, вырваться непросто
Тому, кого баюкает волна.
9 февраля 2001скит Ветрово
«Душе моя́! Умножь старанье…»
Душе моя́! Умножь старанье,
Да со Христом тебя узрю.
Не возглаголи в оправданье –
Что может нищий дать Царю?
Когда ни в чем не виноваты
И встанем молча пред судом,
Как Истина перед Пилатом –
Тогда Христу взаймы даем.
Плевки, навет, оклеветанья
Не удосужимся отмыть.
Что нам людское оправданье,
Когда Христу даем взаймы!
И если будет Божья воля
Изведать горькое сумы,
Благословим и эту долю:
Ведь мы Христу даем взаймы.
Всё до последнего оставим,
Простим заклятому врагу –
Мы все равно не прогадаем:
Бог не останется в долгу.
И дабы гордость не питали,
Что слишком много понесли –
Мы от Его Щедрот давали,
Иначе что бы мы смогли!
27 февраля 2001. Ночьскит Ветрово
«Надмiрный Путь лампадно просветлен…»
Надмiрный Путь лампадно просветлен.
Струится, как молитва боголюбца.
И звездам тесен чистый небосклон –
На грешный дол Благою Вестью льются.
Не может радость быть в себе самой.
Ей нужно изливаться для чего-то.
Она подобна туче дождевой,
И все равно, где горы, где болото.
Оставь земное. Выйди к Небесам.
Расстанься на немного с суетою.
Творение апостольствует нам,
А мы закрыли души на святое.
О, Таинство великой Тишины!
О, Красота, не взысканная нами!
Премудрости и Святости полны
И воды, и земля под Небесами.
Не ведает страданий Красота!
Тоска-печаль – когда Ее заглушим.
Душа без Красоты что сирота.
Не сиротите, обожите души!
28 февраля 2001скит Ветрово
«Прости, Господь, быть может, искушенье…»
Прости, Господь, быть может, искушенье,
Но мне порой Великого поста
Во время покаянного моленья
Пришли на память отчие места.
Привиделась печальная картина,
Печальней быть не может ничего:
Два деревца – березка и осина
Росли на крыше Дома Твоего.
И Он стоял, запущен и обобран,
Пока кому-то не вселилась блажь –
И мой народ, озлобленный и добрый,
Его переустроил под гараж.
И каждым утром люди в Храм спешили
Деяния мазутные вершить.
О Господи! Мы больше б нагрешили,
Но больше было некуда грешить!
Откуда знать, когда б не чад да грохот,
Какому богу мой народ кадил?
И со стены, под матюги и хохот,
Ты снова никого не осудил!
Да что же мы, Иваны-басурманы!
Не потому ль зависли на краю?
Сердца и души отдали бурьяну,
Чтоб забурьянить Родину свою!
Но, богоборно подымая руки,
Забыв о том, что нужно воздевать,
Что дали детям? Лагерные муки?
Сивушный запах? На кого пенять?
Но, Слава Богу – слышу в Храме пенье
И вижу – Возрожденье налицо.
И, может быть, другое поколенье
Отмолит грех, великий грех отцов.
И я твержу в коленопреклоненьи:
До ада пал, но это мой народ.
Прости ему былое ослепленье,
Когда закоченелый добредет.
Молю о тех, с кем бедовали детство,
Кто заблудился, чадом ослепясь.
Им мало нужно – только б отогреться.
Но как им отогреться без Тебя?
1 марта 2001скит Ветрово
«Любовь и Ненависть. Тут Правды не найти…»
Любовь и Ненависть. Тут Правды не найти.
И та, и эта без весов торгуют.
Неправость первой хочет всех спасти,
Вторая и на Господа воюет.
О Ненависти нужно ли писать?
Она повсюду – лучше уж не браться.
Ее удел съедать или кусать,
Оставим с ней служа́щих этой цаце.
Любовь не знает правил и границ,
Она переступает все законы.
Приемлет всех, не различая лиц:
Икона потемневшая – Икона!
Что наша копоть? Несказанный Свет
Ее не узрит, золотом играя…
Блажен, кто может возлюбить в ответ:
Он и без Рая – обитатель Рая!
2 марта 2001скит Ветрово
«Теория нужна. Ее не отменить…»
Теория нужна. Ее не отменить.
Ты проявил усердие в ученьи,
Познал, какие скорости развить,
Как разорвать земное тяготенье
И под каким углом крыло направить –
Кого угодно можешь сам наставить.
Но мы продолжим через пять минут –
Меня вороны у кормушки ждут.
(Подвесил хлеб – и даже дурно стало:
Ворона без теории летала!)
О богослов! Не будь себе как тать.
Ты вызубрил цитаты и каноны.
Но, если не научишься летать,
То посрамишься от любой вороны!
3 марта 2001скит Ветрово
«Свеча на подоконнике в ночи…»
Свеча на подоконнике в ночи –
Последнее кому-то упованье.
И жук, и жаба скачут у свечи.
Ну, кто бы знал об их существованьи!
Бог попустил. И радуется бес
Бесстыдному круженью хоровода.
О скачущая нечисть! Не к тебе
Стучатся в дверь в любое время года!
Не лезь в пророки, попирая чин,
Не засти свет, распространяя басни!
…И жук, и жаба скачут у свечи.
И то ли будет, коль она угаснет!
13 марта 2001Минск
«Безумие блажных – письмо наоборот…»
Безумие блажных – письмо наоборот.
Сокрытый разум мало кто поймет.
И нужно ли за лекарем бежать?
Писать зеркально может только тот,
Кто научился правильно писать.
28 марта 2001Санкт-Петербург
«Прискорбна заповедная дорога…»
Прискорбна заповедная дорога:
Нет Пасхи без тернового венца.
Прощать врагов – увидеть сень Чертога,
Любить врагов – увидеть Лик Отца.
Любить врагов – кому сие по силам?
Мы и с собой не ладим по грехам.
Но, если Божье душу посетило,
Любой заплачет от любви к врагам.
А при Любви вражда и месть напрасны.
Обымет братом распоследний тать.
Рыдай, душа, Иосифом Прекрасным,
Святись слезою Самого Христа.
31 марта 2001скит Ветрово
«За все свое ты должен получить!..»
За все свое ты должен получить!
О друже Совесть! Чем свое заглажу?
Тюрьма? Приют? Пока не различить.
Но, помолясь, приму любую чашу.
Немало написал я и напел,
Оставь меня, псалтырное звучанье.
Во внешнем я, наверное, успел.
Не опоздать бы в главном – в покаяньи.
Так что же там, уже невдалеке?
Куда ведет моя пустая повесть?
Закончить бы с мольбой на языке,
И чтоб язык не опалила Совесть.
2 апреля 2001скит Ветрово
«Известно, все мы шествуем ко дну…»
Известно, все мы шествуем ко дну.
Лукавый мiр сам по себе – острожник.
Но усмотрел я истину одну:
Чем ниже пал – тем более безбожник.
2 апреля 2001скит Ветрово
«Душа простая, даже и греша…»
Душа простая, даже и греша,
Не то что в просинь – и в ручей не плюнет.
Но есть иная падшая душа,
Та и для Неба собирает слюни.
Утопленник, злословящий Лазурь!
Ничтожны светоборные причины:
Нет жизни ни в одном твоем глазу,
Они – сосуды непотребной тины.
3 апреля 2001скит Ветрово
«Блажен, кто не подвергся ослепленью…»
Блажен, кто не подвергся ослепленью
И к Истине от юности пришел.
Жить без Христа – участвовать в глумленьи
Над собственной незрячею душой.
Все в пустоту – и сеянье и жатва,
И у дверей – безсмысленный конец.
Венец творенья – собиратель клятвы,
Самоубийца, топчущий венец.
4 апреля 2001скит Ветрово
«Во времена лукавой гласности…»
Во времена лукавой гласности
Пришли из бездны господа.
Мой друг! Отечество в опасности!
Когда не ты – то кто тогда?
Ау! Добрынюшки-Илюшеньки!
Сбирайте рати поживей.
Спасайте православны душеньки
Мертвецки спящих сыновей.
Нас окружили неприятели.
Труби, трубач, военный час!
Мы так грабителей привадили,
Что не отвадить без меча.
Но – тишина до неприличия,
И никого со всех сторон:
От богатырского величия
Один лишь богатырский сон.
5 апреля 2001скит Ветрово
«Мы нежим плоть и жаждем чести…»
Мы нежим плоть и жаждем чести,
Недужим гордостью ума.
О, эта гордость – как невесте
Взамен приданого – сума.
Душой от Божьего отпали,
От остального – малый прок.
Что наша плоть – Христа распяли!
Что наша честь – поруган Бог!
Когда бы страсти не слепили
И мы познали все, как есть,
Тогда бы о себе забыли –
Безумство приняли за честь.
5 апреля 2001скит Ветрово
«Грядет Господь на вольное страданье…»
Грядет Господь на вольное страданье.
Играют дети радостно пред Ним.
Все впереди – и терн, и оплеванье,
Ну а пока – ликуй, Ерусалим!
Ты нынче уподобился ребенку
В порыве очистительном, святом.
Одежды стелешь под ноги осленку,
Но так же поревнуешь и потом.
Твои деянья более чем странны.
Кромешной тьмою подступают дни,
Когда нелицемерное осанна
Сметет нелицемерное: – Распни!
8 апреля 2001, Вход Господень в Иерусалимскит Ветрово
«Боюсь елейных глаз и прогибанья…»
Боюсь елейных глаз и прогибанья,
Высоких слов, медоточивых уст,
Уничиженья, самобичеванья,
Восторженных, непокаянных чувств.
И сласть, и горечь – все непостоянно.
Душа двулика, помыслы слепы.
И потому распни таит осанна,
И вайи претворяются в шипы.
9 апреля 2001скит Ветрово
Ад
Я видел ад (Бог милостив, во сне).
Дрожит гора, каменья отпадают,
Дыра зияет, низ ее в огне,
Огонь бушует, но не освещает.
Огонь до неба. Вместо неба – мрак.
Не отойти, не оторваться взгляду.
И все кругом непрочно, абы как,
И сами горы – оболочка ада.
Я знаю, там, за входом, пустота,
Оступишься – умрешь еще в полете.
А за спиною – гиблые места
Да пропасти на каждом повороте.
И жути, и тоски не побороть.
Взметнулось пламя, чуть не опалило.
Грозит дыра. Когда бы не Господь –
Она б собою Землю поглотила.
Но что такое? Кто над бездной стал?
Мальчишки… ничего не понимаю…
Бросают камни. Вдруг один упал –
И гухнул ад, добычу принимая.
21 апреля 2001скит Ветрово
«Скажи, отец, как мне спасаться…»
– Скажи, отец, как мне спасаться,
Какой дорогою пойти?
– От юных лет не пресмыкаться,
Не лукомудрствовать в пути.
Не закопти икону Божью,
Стараясь не отстать от всех,
Гордыней, мелочностью, ложью:
Все это – непотребный грех.
Не терпит Правда мельтешенья,
Ей любо, что не любо нам.
Она в изгнаньи, поношеньи
У тех, кто тянется к чинам.
Но разве званье – добродетель?
Кто посохом Врата открыл?
Любовь всегда враждою метит
Того, кто много возлюбил.
Не тлей, гори, пока есть силы,
Гори, пока душа чиста!
И до неведомой могилы
Взирай на Одного Христа.
23 апреля 2001скит Ветрово
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.С этой книгой читают:
