Текст книги "Современные психофизиологические методы выявления скрываемой информации"

Метод ССП получил свое применение при изучении мозговых коррелятов лжи, поскольку с его помощью можно выявлять электрофизиологические процессы, происходящие в мозге в ответ на предъявление стимулов. Поскольку колебания ЭЭГ в ответ на стимулы, как правило, не превышают по амплитуде спонтанную активность, то предъявления одинаковых стимулов повторяют несколько десятков раз. Затем применяют методику когерентного усреднения полученных записей ЭЭГ, совмещая их относительно момента включения стимула. Благодаря такому подходу все спонтанные колебания

ЭЭГ, не связанные с реакцией на стимул, взаимоуничтожаются, и это позволяет увидеть собственно электрографические проявления реакции на стимул. Методом ССП выявлено, что процессы в пределах первых 50–70 мс после включения стимула зависят только от физических параметров стимулов; среднелатентные вызванные потенциалы, в том числе волна вызванного потенциала N100 с латентным периодом около 100 мс, также зависят преимущественно от физических параметров стимула. Поздние компоненты вызванного потенциала, включая компонент Р300 с латентным периодом около 300 мс, а также предшествующая ему так называемая негативность рассогласования связаны с когнитивными условиями восприятия стимула, включая его неожиданность, а не с его физическими параметрами [Гнездицкий, 2003; Чернышева, Чернышев, 2010].

Одним из привлекающих внимание исследователей коррелятов реализации ложных ответов является длиннолатентный компонент волны Р300, обозначаемый также РЗ, который возникает в ответ на редкий, т. е. значимый стимул, в то время как предъявления частого (незначимого) стимула обычно не вызывают его генерации.

Существует несколько объяснений природы компонента Р300. Общепринятой является гипотеза Е. Дончина, согласно которой Р300 отражает процесс обновления контекста, т. е. переформирования прогноза, модели окружающей среды [Donchin, Coles, 1988]. Большой интерес представляет также гипотеза А. М. Иваницкого, согласно которой волна Р300 связана с определением значимости стимула на основании прошлого опыта индивидуума. Хотя сначала анализ стимула по его физическим характеристикам происходит в соответствующих проекционных зонах, далее осуществляется передача возбуждения в подкорковые центры мотиваций и эмоций, откуда возбуждение вновь направляется к коре. Таким образом, создаются условия для синтеза всей информации о стимуле, включая как физические его характеристики, так и эмоционально-мотивационную значимость [Иваницкий, 1976]. Согласно гипотезе А. М. Иваницкого, именно этот процесс проявляется в ЭЭГ в виде генерации волны Р300. Вышеприведенные теории, возможно, не противоречат друг другу, а отражают разные аспекты одного и того же процесса.

В зависимости от методики в волне Р300 могут присутствовать два субкомпонента, имеющих разное происхождение и различную топографию. В ситуации пассивного внимания возникает положительное колебание потенциала с латентностью не более 300 мс, которое получило название РЗа. При активном внимании, когда испытуемый по условиям эксперимента должен реагировать на редкий значимый стимул (считать его, нажимать на кнопку и т. и.), позитивное отклонение потенциала проявляется несколько позже (его латентность от 310 до 380 мс и более) – в этом случае оно классифицируется как компонент P3b. Компонент РЗа более выражен в лобной доле, и его рассматривают как коррелят ориентировочной реакции на неожиданный стимул, в то время как компонент P3b сильнее выражен в центрально-теменной области и, вероятно, связан с обработкой информации и принятием решения, а также с когнитивной оценкой значимости стимула. Вопрос об анатомическом субстрате генерации Р300 до сих пор остается спорным; в разных работах было показано, что его генерация происходит в гиппокампе, миндалине, лобной и теменной долях коры [Чернышева, Чернышев, 2010; Aleksandrov, Maksimova, 1985].

Компонент P300b может появляться как реакция внимания на случайный редко встречающийся стимул в последовательности знакомых как зрительных, так и звуковых стимулов (например, при предъявлении низковероятных стимулов, отражающих признак скрываемой информации, и высоковероятных стимулов, не имеющих отношения к скрываемой информации). В случае привлечения внимания к более редким стимулам или при каких-либо операциях с ними, например при их счете или обнаружении, развивается волна Р300. Как было сказано выше, подобные «случайные» стимулы приводят к появлению волн с положительным пиком в интервале 300–650 мс от момента предъявления стимула. Соответственно, характеризующиеся низкой вероятностью стимулы с признаками скрываемой информации вызывают более выраженный компонент Р300, чем фоновые стимулы с более высокой вероятностью ее предъявления [Вендемия, 2003].

Исследование мозговых коррелятов лжи с помощью метода ССП обычно проводится в парадигме «одд-болл», или «парадигме необычного стимула». Впервые эта методика была применена в электрофизиологическом эксперименте на людях С. Саттоном в 1965 г.; она специально разработана с учетом условий, необходимых для изучения ССП в ЭЭГ. Испытуемому в случайном порядке предъявляют последовательность из двух слуховые или зрительные стимулов, различающихся по какому-либо параметру (например, по высоте звукового тона или по форме геометрической фигуры), причем вероятность появления одного стимула существенно ниже, чем другого (на практике обычно используют соотношения от 1:4 до 1:9). Случайная последовательность стимулов строится таким образом, чтобы два редких («девиантных») стимула никогда не следовали непосредственно друг за другом, а частые («стандартные») стимулы всегда повторялись несколько раз подряд. Даже в том случае, если по условиям эксперимента редкий стимул не требует никакой поведенческой реакции, он все равно привлекает к себе внимание (становится «значимым») в силу низкой вероятности своего появления, которая делает его неожиданным для испытуемого [Чернышева, Чернышев, 2010; Evoked-potential correlates…, 1965]. Согласно предположению

С. Саттона, предъявление редкого стимула нарушает ожидание, складывающееся у испытуемого после нескольких последовательных повторений частого стимула [Evoked-potential correlates…, 1965; Sutton, Ruchkin, 1984]. Также согласно теории нервной модели стимула Е. Н. Соколова появление стимула, отличающегося от монотонной последовательности других стимулов, ведет к рассогласованию с существующей нервной моделью стимула, что приводит к возникновению ориентировочной реакции [Соколов, 1960].

Выделяют пассивную и активную модификации этой методики. При «пассивном одд-болле» испытуемому дают какое-либо отвлекающее задание (например, чтение произвольно выбранной книги). При реализации «активного одд-болла» испытуемого просят в ответ на каждый редкий стимул производить нажатие на кнопку либо считать про себя число предъявленных редких стимулов. Редкий («девиантный») стимул называют «целевым». В некоторых исследованиях в последовательность из двух не равновероятных стимулов вводят также небольшое количество новых стимулов, не предъявлявшихся испытуемому ранее и привлекающих внимание в силу своей новизны (т. е. вызывающих ориентировочную реакцию).

Процессы, происходящие в головном мозге при сокрытии информации, находят свое проявление в энцефалограмме, и парадигма «одд-болл» используется исследователями для изучения электрофизиологических коррелятов лжи с помощью теста знания виновного (ТЗВ).

При применении ТЗВ в методе ССП амплитуду волны Р300 используют как показатель фактического признания скрытой информации. ТЗВ облегчает психофизиологическое обнаружение важных знаний о деталях преступления, которые могут быть известны только подозреваемым, вовлеченным в преступление, и тем, кто расследует преступление.

В анализе параметров волны Р300, генерируемой с помощью ТЗВ, испытуемым предъявляется три вида стимулов:

– пробы (Р), которые связаны со скрываемой информацией и известны только виновному человеку и проверяющему, причем ожидается, что виновный должен знать эти стимулы в отличие от невиновного;

– не относящиеся к делу, нейтральные (Irrelevants – I), которые не связаны с преступными действиями и, таким образом, не распознаются всеми испытуемыми (виновными или невиновными);

– цели (Targets – Т), которые обычно не имеют отношения к делу, но всех испытуемых просят выполнить определенное задание (например, нажимать кнопку или считать) всякий раз, когда они видят «Т», но не тогда, когда они видят «Р» или «I».

Количество предъявлений иррелевантных стимулов «I» во много раз больше, чем стимулов двух других типов. Пробы «Р» и цели «Т» – редкие стимулы. Т-стимулы редки, соответствуют задаче и, таким образом, вызывают компонент Р300, который используется в последующем анализе проб «Р» испытуемого [Farwell, Donchin, 1991].

Основное допущение в анализе волны Р300 на основе ТЗВ состоит в том, что пробы опознаются только виновными испытуемыми. Таким образом, они – редкие и значащие стимулы для виновных испытуемых и вызывают у них компонент Р300. Но невиновные испытуемые не могут дифференцировать пробы и иррелевантные стимулы, поэтому Р300 у них может либо вообще не сформироваться, либо быть слабо сгенерированным.

Выделены два подхода в анализе сигналов при детекции лжи/обмана по параметрам волны Р300 на основе ТЗВ. При первом сравнивается амплитуда ответа Р300 на стимулы Р и I. Предполагается, что у виновных субъектов Р > I, тогда как у невиновных Р регистрируется как еще один I. И различий в амплитуде между реакциями на стимулы Р и I не ожидается. На этом подходе основан BAD-метод (улучшенное различие амплитуды) [Abootalebi et al., 2006; Simple, effective countermeasures…, 2004]. При втором подходе предполагается, что у виновного человека стимулы Р и Т должны вызывать подобные ответы Р300, тогда как у невиновных субъектов P-ответы будут выглядеть более похожими на 1-ответы. Этот метод назван BCD (улучшенное различение корреляции). Корреляция между формами волн Р и Т сравнивается с корреляцией между Р и I. У виновных субъектов корреляция между Р и Т, как ожидают, превысит корреляцию между Р и I, тогда как у невиновных ожидается противоположное [Abootalebi et al., 2006; Farwell, Donchin, 1991].

В исследовании L. Farwel и E. Donchin было установлено, что в процессе лжи наибольшие изменения наблюдаются в таких компонентах, как P300b, P300a и N400. При этом в эксперименте, направленном на выявление скрываемой информации, наиболее информативным оказался компонент P300b [Farwel, Donchin, 1991].

Тем не менее появление волны Р300 взаимосвязано со многими видами высших корковых функций, включая оценку значимости стимула, перераспределение внимания, переработку информации перед ее перемещением из кратковременной в долговременную память. Поэтому исследователи предполагают, что компонент Р300, вероятнее всего, отражает реакцию узнавания, а не процессы, непосредственно связанные с ложью [Вендемия, 2003]. Следовательно, компонент Р300 сам по себе не может рассматриваться как надежный индикатор при детекции лжи.

На основе результатов серии выполненных нами эмпирических исследований в качестве надежного маркера при инструментальной детекции скрываемой информации предложен показатель значимого различия амплитуды компонентов ССП Р300, N400 и Р650 при осуществлении ложных и правдивых ответов, выделен специфичный для процесса реализации ложных ответов позитивно-негативно-позитивный комплекс мозговых коррелятов, проявляющийся в пространственно-временной динамике параметров волн ССП [Дикий, Яценко, 2015; Dikiy, Dikaya, 2014; Dikiy, Ermakov, 2011, 2012; Dikiy et al., 2012]. Причем показано, что при сокрытии информации и при творческой активности человека активируются одни и те же участки мозга [Дикая, Дикий, 2015; Дикая, Карпова, 2014; Дикая и др., 2015; Dikaya, Skirtach, 2015].

В формировании реакций лжи важное значение придается особенностям межполушарной организации мозга. Функции субъективного восприятия времени правого полушария связаны с прошлым и настоящим, а левого – обращены к будущему. Поэтому предполагается, что правое полушарие извлекает информацию о деталях скрываемой информации, сопоставляя ее с прошлым опытом, а левое прогнозирует различные варианты возможных событий и их последствий для скрывающего информацию.

Это предположение подтверждается результатами экспериментальных исследований, в которых выявлено, что ведущую роль в формировании лжи играет левое полушарие, а правое полушарие мозга, наоборот, обнаруживает ложь [Вассерман и др., 2004]. В подтверждение этому П. Экман и В. Фризен, рассматривая различные виды улыбок взрослого человека: искреннюю, фальшивую и несчастную (жалобную), отмечают, что первый тип улыбки (искренний) вызывает большую ЭЭГ-активность во фронтальной коре левого полушария, а второй тип (фальшивый) – во фронтальной коре правого полушария [Экман, 1999].

Таким образом, на нейрофизиологическом уровне реализация лжи отражается в высокой энергозатратности при одновременной активизации различных мозговых структур.

Исследования мозговой активности при реализации лжи и обмана как форм проявления скрываемой информации выполнены преимущественно в лабораторных условиях, в которых не всегда методически проработан вопрос внутренней мотивации испытуемого к продуцированию ложной информации. Поэтому в настоящее время сформировался запрос ученых и психологов-практиков на разработку таких психофизиологических методов и методик, при использовании которых в целях детекции лжи учитывались бы основные особенности последней – осознанность, произвольность, внутренняя детерминация.

И хотя в некоторых работах демонстрируется прогресс в регистрации мозговой активности, связанной с проявлениями скрываемой информации, до сих пор остается малоизученным принципиальный вопрос о мозговой системе, ответственной за реализацию лжи. Вопрос о механизмах, лежащих в основе мозгового обеспечения лжи, остается открытым в современной психофизиологии.

1. Потенциальные возможности каких психофизиологических методов рассматриваются в настоящее время для повышения надежности и достоверности детекции скрываемой информации?

2. Какие три информативных признака учитываются при выявлении скрываемой информации с помощью амплитудно-спектрального анализатора голоса?

3. Чем обусловлен интерес специалистов к термографическим методам детекции скрываемой информации?

4. Какие два основных психофизиологических подхода к детекции скрываемой информации выделены A. Vrij?

5. В чем состоят достоинства и недостатки метода С СП при детекции лжи?

6. Какова роль амплитуды и латентности волны Р300 при детекции лжи?

7. Какие существуют объяснения природы компонента Р300?

8. Назовите достоинства и недостатки метода томографического сканирования мозга с использованием технологии ядерного магнитного резонанса при детекции скрываемой информации.

9. Опишите парадигму «одд-болл» для исследования мозговых коррелятов лжи.

Задания для рубежного контроля по модулю 1

Инструкция: выберите правильный(ые) ответ(ы).

1. В соответствии с критериями В. В. Знакова ложь – это:

а) неумышленная передача сведений, не соответствующих действительности;

б) умышленная передача сведений, не соответствующих действительности;

в) умышленная передача кому-либо истинных сведений с целью создания искаженного представления о реальной действительности.

2. Ассоциативный метод изучения механизмов внутренних «скрытых» процессов, сопряженный с моторной методикой, предложил:

а) Дж. Ларсон;

б) А. Р. Лурия;

в) Ч. Ломброзо.

3. Концепция когнитивного диссонанса Л. Фестингера лежит в основе:

а) теории конфликта;

б) теории «угрозы наказания»;

в) теории активации.

4. Первый прообраз современного полиграфа был создан:

а) Ч. Ломброзо;

б) Дж. Ларсоном;

в) А. Р. Лурией.

5. Динамика фазического показателя КГР отражает:

а) общий уровень активации обследуемого;

б) быстротекущие реакции на предъявляемые стимулы;

в) частоту появления артефактов.

6. По каналу кожно-гальванической реакции можно измерить:

а) амплитуду позитивной полуволны;

б) амплитуду негативной полуволны;

в) длительность задержки дыхания после цикла, совпадающего с ответом обследуемого;

г) латентный период реакции.

Задания для самостоятельной работы студентов
по модулю 1

Проектное задание 1. Проведите сравнительный анализ достоинств и недостатков психофизиологического, психологического и фармакологического методов выявления скрываемой информации.

Проектное задание 2. На основе представленных в отечественной и зарубежной психологии подходов определите понятия «ложь» и «обман», выделите отличительные признаки каждого из этих понятий.

Проектное задание 3. По результатам ведения в социальных сетях страницы «Инструментальная детекция лжи» выделите наиболее актуальные на сегодняшний день проблемы в рамках этой темы.

Модуль 2
Методические аспекты и технология проведения полиграфных проверок

Глава 4
Вопросы и тесты, используемые в полиграфных проверках

Вопросы, используемые полиграфологом при составлении специальных тестов, подразделяются на проверочные и служебные. В свою очередь, служебные вопросы подразделяются на нейтральные и контрольные [Варламов, 2004; Оглоблин, Молчанов, 2004].

Проверочный вопрос (relevant question) – это вопрос, прямо касающийся общих или частных признаков расследуемого события или фактора риска (при проведении скрининговых проверок) и направленный на выявление возможно скрываемой обследуемым лицом информации по данному событию или фактору риска. Проверочный вопрос – это вопрос, который прямо касается тех конкретных обстоятельств, которые повлекли за собой необходимость проведения полиграфной проверки.

Проверочный вопрос может выполнять четыре функции:

– вероятностное установление непосредственной причастности обследуемого лица к расследуемому событию либо вероятностное установление наличия фактора риска в биографии обследуемого лица;

– вероятностное установление факта присутствия лица на месте совершения расследуемого преступления;

– вероятностное установление осведомленности обследуемого о лице (лицах), причастном к устанавливаемому событию;

– вероятностное установление осведомленности обследуемого лица о конкретных обстоятельствах совершения преступления.

В зависимости от того, в тесте какой методики (методики выявления скрываемой информации или методики контрольных вопросов) используется проверочный вопрос, он может ставиться в двух формах:

– в форме прямого вопроса о событии или факте;

– в форме одного общего (вводного) вопроса и следующего за ним перечисления одного истинного и ряда однородных с ним ложных (фиктивных) частных признаков события.

Нейтральный вопрос (irrelevant question) – это вопрос, который не касается темы полиграфной проверки, не имеет для обследуемого никакой ситуативной значимости (он дает на него заведомо правдивый ответ) и направлен исключительно на определение фонового уровня регистриуемых в ходе проверки физиологических процессов.

Формируя физиологический фон, нейтральный вопрос обеспечивает методическую корректность полиграфной проверки. Согласно обязательному требованию к структуре любого теста нейтральный вопрос должен находиться в первой позиции теста.

Нейтральные вопросы делятся на два класса:

– по биографии обследуемого лица;

– текущего момента.

Нейтральные вопросы могут выполнять функции:

– «буфера» между проверочными и контрольными вопросами: после предъявления проверочного или контрольного вопроса нейтральный вопрос возвращает психофизиологическую активность обследуемого к фоновому уровню, или, говоря иначе, предоставляет обследуемому возможность прийти в себя;

– обнаружения «реакции облегчения» после проверочных и контрольных вопросов;

– выявления примитивного противодействия обследуемого процедуре проверки, поскольку лица, не прошедшие специальной подготовки, стремятся «выдавить» из себя реакции именно на нейтральные вопросы;

– косвенной оценки выраженности реакций обследуемого лица на проверочные и контрольные вопросы.

Контрольный вопрос (control question) – это вопрос, обеспечивающий методическую корректность процедуры полиграфной проверки и выполняющий функцию сравнительного эталона степени выраженности физиологических реакций (уровня личностного смысла или ситуативной значимости) по сравнению с выраженностью физиологических реакций, возникающих в ответ на предъявление обследуемому в первую очередь проверочных и нейтральных вопросов. С операциональной точки зрения это вопрос относительно таких деяний или фактов, на которые обследуемый будет давать заведомо ложный ответ, либо вопрос, при ответе на который обследуемый будет сомневаться в своей правдивости, либо вопрос, на который ему будет трудно ответить правдиво.

Контрольные вопросы выполняют три функции:

– альтернативы проверочному вопросу в привлечении внимания обследуемого;

– вызова значительных по сравнению с фоном физиологических реакций с целью сравнения их с реакциями на проверочные и нейтральные вопросы;

– выявления (провокации) симптомокомплекса, т. е. относительно устойчивой совокупности информативных признаков физиологических реакций, которые возникают в ответ на значимый для обследуемого стимул.

При составлении контрольных вопросов специалисту, помимо указанных выше общих требований к вопросам полиграфных проверок, рекомендуется соблюдать следующие правила:

1. Контрольный вопрос должен быть направлен на тот же класс событий, который вызвал необходимость проведения полиграфной проверки (однако в некоторых случаях это правило можно и обойти). Так, если расследуется убийство, то контрольные вопросы должны, скажем, касаться случаев причинения в прошлом кому-либо телесных повреждений, умышленного причинения боли человеку или животному, участия в жестоких драках или угроз кому-либо физическим насилием и т. д. Например: «Вы когда-либо умышленно причиняли боль человеку?».

2. Контрольный вопрос должен быть сформулирован таким образом, чтобы его прямое содержание не относилось к тому событию, которое вызвало необходимость проведения проверки. Таким образом, объективная направленность контрольного вопроса должна быть отделена от устанавливаемого события временным или смысловым барьером.

3. По своему содержанию контрольный вопрос формулируется максимально широко. Для этой цели рекомендуется использовать такие слова, как «что-либо», «кто-либо», «когда-либо» и т. д. Например: «На прошлых местах работы вы когда-либо совершали кражи у своих коллег?».

4. Поскольку эмпирическим путем было установлено, что ответ обследуемого «нет» вызывает более выраженные физиологические реакции, то контрольный вопрос должен быть сформулирован таким образом, чтобы обследуемый давал на него ответ «нет».

Общие требования к составлению вопросов:

1. Вопрос должен быть сформулирован таким образом, чтобы обследуемый давал на него односложный ответ (только «да» или «нет»).

2. Вопрос должен иметь ясную, четкую формулировку (простую грамматическую структуру) и быть максимально коротким.

3. Вопрос должен содержать в себе только одно действие или один факт. Например, нельзя задавать вопрос в такой форме: «Пропавшую документацию взяли со стола и вынесли за пределы офиса вы?».

4. Грамматическая структура вопроса должна быть построена таким образом, чтобы обследуемый давал на него однозначный ответ. Например, не следует включать в формулировку вопроса двойное отрицание «никогда не…» или частицу «ли» и т. д.

5. Вопрос должен иметь одно-единственное смысловое наполнение, строго соответствующее цели полиграфной проверки.

6. Вопрос не должен побуждать обследуемого к субъективной оценке или толкованию его содержания.

7. Формулировка вопроса не должна выражать (демонстрировать) априорное недоверие специалиста к обследуемому лицу, поскольку это неизбежно приведет обследуемого к мысли, что его уже считают виновным, а все мероприятие носит сугубо формальный характер, что, в свою очередь, резко снижает степень объективности проверки.

8. Формулировка вопроса не должна содержать точную дату устанавливаемого события, если это событие и момент проверки разделены значительным временным интервалом. Данное требование обусловлено тем обстоятельством, что реакции обследуемого могут быть вызваны его осведомленностью о точной дате расследуемого события уже в момент проверки, а отнюдь не «виновным знанием», отнесенным к дате события.

9. В том случае, если специалиста интересует лишь общий признак события (сам факт события), то в вопросе недопустимым является перечисление частных признаков события.

10. В ходе полиграфной проверки категорически запрещается использовать вопросы относительно национальности, политических убеждений, религиозных воззрений, семейного положения или сексуальных предпочтений (особенностей сексуальной ориентации) обследуемого лица, если только целью полиграфной проверки не является специально инициированное государством или частным заказчиком (по делам о супружеской измене) выявление скрываемой информации, которая объективно связана с указанной тематикой.

11. При формулировке проверочных вопросов необходимо заменять такие «эмоциогенные ключи», как слова «убийство», «ограбление», «кража», «изнасилование», на более мягкие, «сглаженные» (описательные) формулировки, поскольку такая откровенная обвинительная терминология неизбежно оказывает сильное психотравмирующее воздействие на обследуемого. Напротив, при формулировании контрольных вопросов специалист неизменно должен использовать жесткую терминологию относительно результата преступного деяния («украсть», «убить», «изнасиловать» и т. д.).

12. В процессе составления вопросов специалисту следует учитывать интеллектуально-образовательный уровень обследуемого лица, а также особенности его лексики.

13. Вопросы никогда не формулируются в будущем времени. Полиграфологу необходимо помнить о том, что полиграфная проверка всегда направлена на выявление возможно скрываемой обследуемым лицом информации по конкретному (совершенному) деянию или факту. Любая проверка проводится постфактум.