Текст книги "Постоянный поход на Восток, или 44 Крестовых похода против славян"

21 октября 1919 года на британских минах погибли три эсминца типа «Новик» – «Гавриил», «Свобода», «Константин». На минах же подорвались британские подводная лодка Л-55, крейсеры «Кассандра» и «Верулам» и несколько менее крупных плавсредств.

4 июня 1918 года был заключен договор о мире и дружбе между Азербайджанской Демократической Республикой и Турцией, согласно которому Турция обязывалась «оказывать помощь вооруженной силой правительству Азербайджанской Республики, буде таковая потребуется для обеспечения порядка и безопасности в стране»[85]85
  Деникин А. И. Очерки русской смуты: в 5 т. Париж; Берлин: Я. Поволоцкий; Слово; Медный всадник, 1921−1926; М.: Айрис-пресс, 2006. (Белая Россия).


[Закрыть]. Уже на следующий день турецко-азербайджанская армия начала наступление на Баку. В результате успешных действий турецко-азербайджанских войск 31 июля Бакинская коммуна сложила с себя полномочия и передала власть в восточном Азербайджане Диктатуре Центрокаспия, которая немедленно запросила помощи в обороне города у британцев. 17 августа британские войска под командованием генерала Денстервилля высадились в Баку. Несмотря на помощь Антанты, Диктатуре Центрокаспия не удалось организовать оборону города, и 15 сентября турецко-азербайджанские войска вошли в Баку, где устроили резню армянского населения. Диктатура Центрокаспия была ликвидирована. Группа руководителей Бакинской коммуны (так называемые 26 бакинских комиссаров) в последний момент бежали из Баку в Красноводск, где были арестованы силами Закаспийского временного правительства, контролируемого английскими оккупационными властями, и расстреляны. 30 октября 1918 года представителями Антанты и Турции было подписано так называемое Мудросское перемирие, которое, в частности, предусматривало эвакуацию турецких войск из Закавказья и предоставление державам Антанты права оккупировать Баку и Батум. Азербайджанская Демократическая Республика: 17 ноября 1918 года в Баку из Ирана прибыли британские войска под командованием генерала Томсона. Британцы потребовали вывода войск АДР из столицы. С этого времени по апрель 1919 года военное министерство АДР, созданное 7 ноября, располагалось в Елизаветполе.

Грузинская Демократическая Республика: в течение ноября – декабря британскими войсками были заняты стратегические пункты Закавказья – Баку, Тифлис, Батум, что позволило контролировать Закавказскую железную дорогу и поставки нефти и керосина из Баку. К концу декабря численность британских войск в Грузии достигла примерно 25 тысяч человек.

Интервенция в Средней Азии

Осуществление своих планов в Средней Азии правительство Великобритании возложило на созданную после Февральской революции Британскую военную миссию в Туркестане во главе с генерал-майором У. Маллесоном. В ее состав вошли Р. Тиг-Джонс, Уорд, Джарвис и другие. Находясь с августа 1917 года в Мешхеде (Северный Иран), миссия установила связи с туркестанскими буржуазными националистами и клерикально-феодальными кругами, а также с правительствами Бухары и Хивы. После Октябрьской революции она стала главной организацией и руководящим центром всех антисоветских сил в Туркестане.

Одновременно с посылкой миссии У. Маллесона в Мешхед правительством Великобритании в Туркестан, непосредственно в Ташкент, была послана миссия под руководством полковника Ф. Бейли, в состав которой входил капитан Л. Блэккер и ряд других служащих индусов по происхождению. Эта миссия была направлена в Ташкент через Кашмир, Китай (Кашгар) и далее через Ферганскую долину (Ош и Андижан).

В советской историографии выделялось три этапа британской интервенции в Средней Азии:

• 1-й (январь – июль 1918 года) – скрытое вмешательство во внутренние дела Туркестана в виде финансовой и военно-технической помощи контрреволюционным силам края;

• 2-й (август 1918 – март 1919 года) – военное вторжение на территорию Туркестана;

• 3-й (апрель 1919–1920 год) – аналогичный 1-му этапу.

Интервенция на Дальнем Востоке и в Сибири

Иностранная интервенция на Дальнем Востоке началась 5 апреля 1918 года. В ночь с 4 на 5 апреля «неизвестные лица» совершили вооруженное нападение с целью ограбления на отделение японской торговой конторы «Исидо», расположенной во Владивостоке.

В ходе этой бандитской акции злоумышленниками были убиты два японских гражданина. В этот же день со стоявших на рейде кораблей военно-морских сил Японии и Великобритании высадились две роты японских пехотинцев и полурота английской морской пехоты под предлогом защиты иностранных подданных. На следующий день десантировался отряд из 250 японских моряков, к октябрю их было 73 тысячи. Не встречая никакого сопротивления, они захватили опорные пункты города, остров Русский с его крепостными укреплениями, артиллерийскими батареями, военными складами и казармами.

К концу года общая численность войск интервентов, включая чехословацких легионеров, поднявших мятеж против советской власти, и американских военнослужащих, возросла до 150 тысяч.

По американским данным, на 15 сентября 1919 года интервенционистские силы Антанты на Дальнем Востоке насчитывали в своих рядах более 60 тысяч японских, 9 тысяч американских, 1500 британских, 1500 итальянских, 1100 французских и 60 тысяч чехословацких солдат и офицеров. Кроме того, имелись «белые» китайские, румынские и польские воинские части.

Начало высадки интервентов послужило сигналом белоказакам атаманов Семенова, Калмыкова и Гамова для возобновления боевых действий. В течение короткого времени объединенными усилиями им удалось разгромить немногочисленные силы Центросибири и Дальсовнаркома. Семеновцы, поддерживаемые японскими войсками, совместно с белочехами 1 сентября 1918 года захватили Читу, отрезав всю Восточную Сибирь и Дальний Восток от европейской части России[86]86
  Добровольский С. Ц. Борьба в Северной области // Гражданская война в России: война на Севере. М.; СПб.: ACT; Транзиткнига; Terra Fantastica, 2004.


[Закрыть].

Япония и интервенция

Разведывательное отделение Главного штаба Верховного правителя в сводке сведений от 21 марта 1919 года сообщало о мотивах внешней политики Японии, таких как недостаток в стране полезных ископаемых и сырья, необходимых для промышленности, и стремлении к завоеванию прочных рынков, побуждавших Японию к территориальным захватам в странах, богатых сырьем и с низким уровнем развития промышленности (Китай, российский Дальний Восток и др.). Согласившись принять участие в борьбе с большевиками, Япония ввела войска и устремилась к захвату Сибири, интенсивно скупая крупные земельные участки, дома, копи, промышленные предприятия и открывая отделения банков для субсидирования своих предприятий. В целях беспрепятственного захвата русского Дальнего Востока Япония стала поддерживать сепаратистские настроения казачьих атаманов[87]87
  Черчиль В. Мировой кризис. М.; Л.: Госвоениздат, 1932.


[Закрыть].

1 апреля 1919 года разведчики Верховного Правителя докладывают, что «борьба с большевизмом является удачным предлогом для пребывания японских войск на чужой территории, а поддержка атаманов позволяет Японии эксплуатировать сырьевые ресурсы». Историк Н. С. Кирмель пишет со ссылкой на РГВА, что одним из способов завоевания Японией главенствующего положения являлось ведение паназиатской пропаганды «Азия для азиатов» и стремление к расчленению России для создания в будущем «азиатского союза под японским флагом»[88]88
  Иностранная военная интервенция в России 1918–1922 гг. /В. О. Дайнес // Большая российская энциклопедия: в 35 т. Т. 11. С. 399. М.: БРЭ, 2008.


[Закрыть].

Неудачи армий Верховного правителя в 1919 году оказали сильное влияние на дальнейшую японскую политику в отношении русского вопроса: 13 августа 1919 года резидент военно-статистического отделения Приамурского военного округа докладывал, что «вопрос о признании омского правительства в настоящее время в связи с успехами большевиков и непрочного положения колчаковского режима перестал быть предметом обсуждения. Политика Японии в отношении России будет изменена. Япония должна позаботиться о том, как отнестись к большевизму, идущему на Восток»[89]89
  Британские моряки в России (1918–1919). Малоизвестные страницы истории Гражданской войны. М.: Посев, 2020.


[Закрыть].

США и интервенция

В апреле 1919 года колчаковская разведка, в том числе по поступавшим в Главный штаб армий Верховного правителя донесениям от военных агентов в Америке, Китае и Японии, располагала данными о том, что США, ведя борьбу с Японией на Дальнем Востоке, натравливают Китай как против Японии, так и против Белой Сибири и правительства А. В. Колчака. По мнению аналитиков белой спецслужбы, Америка с ее тенденциями мирового господства представляла наибольшую опасность для России из всех помогавших Белому движению государств. В этой связи сотрудник разведотдела Главного штаба капитан Симонов предлагал «очень осторожно относиться к Америке», удалив «все лишнее с нашей территории», прежде всего Христианский союз молодых людей. Историк Н. С. Кирмель пишет, что данный вывод разведки вряд ли нашел одобрение у А. В. Колчака, симпатизировавшего США[90]90
  Иностранная военная интервенция в России 1918–1922 гг. /В. О. Дайнес // Большая российская энциклопедия: в 35 т. Т. 11. С. 399. М.: БРЭ, 2008.


[Закрыть].

Американское военное командование не собиралось активно участвовать и вмешиваться в Гражданскую войну в России и, по существу, враждебно воспринимало политику Верховного правителя А. В. Колчака из-за его «недемократичности». В ответ на запрос японцев о помощи в подавлении большевистского восстания в тылу весной 1919 года оно заявило: «Мы не смотрим на большевиков как на врагов, так как они представляют одну из политических партий в России… действуя против них, мы стали бы вмешиваться в домашние дела России».

Однако 3 августа 1918 года военное министерство США отдало генералу Грейвсу приказ об интервенции России и отправке во Владивосток 27-го и 31-го пехотных полков, а также добровольцев из 13-го и 62-го полков. Всего США высадили около 7950 солдат на Дальнем Востоке и около пяти тысяч – на севере России. По неполным данным, только на содержание своих войск – без флота и помощи белым силам – США истратили свыше 25 млн долларов[91]91
  America’s Siberian Adventure (1918−1920), by General William S. Graves. New York, 1941.


[Закрыть].

Окончание интервенции на Дальнем Востоке

В 1920 году красные разгромили Белое движение в Сибири, восточнее Байкала было образовано буферное государство – Дальневосточная республика. Летом 1920 года было подписано Гонготское соглашение, в соответствии с которым японские войска эвакуировались из Забайкалья. В июне 1920 года войска США и Великобритании эвакуировались через Владивосток, единственной оставшейся в регионе иностранной силой были японцы.

В 1921 году японцы поддержали Приамурский земский край, что позволило разгромленным белым войскам укрываться и перегруппировываться под прикрытием японских частей. Однако японская активность в Приморье вызвала подозрение у США, что привело к международной изоляции Японии на Вашингтонской конференции. Дипломатическое давление, а также протесты внутри страны и огромные расходы, к которым привела Сибирская экспедиция, вынудили администрацию Като Томосабуро вывести японские войска из Приморья в октябре 1922 года. На Северном Сахалине японские войска оставались до 1925 года, объясняя это необходимостью предотвращения нападений на японских граждан.

Действия спецслужб

Среди военных угроз Белому движению Н. С. Кирмель выделяет деятельность спецслужб интервентов, которые, действуя в русле внешней политики своих правительств, направленной на расчленение и ослабление России, занимались не столько сбором военной информации о белогвардейских вооруженных силах, сколько изучением природных богатств и материальных ценностей России. Несмотря на то что, с одной стороны, спецслужбы «союзников» оказывали содействие спецслужбам Белого движения в борьбе с большевиками, они также проводили и мероприятия подрывного характера против Белого движения: поддерживали сепаратистские настроения казачества и оппозиционные белым правительствам политические группировки, вели пропаганду в пользу своих стран и т. д. Особую активность проявляла американская разведка. Попытки обмена развединформацией с союзниками и официальные контакты между спецслужбами Белого движения и союзников имели, по мнению Н. С. Кирмеля, и негативные последствия для Белого движения: в ходе обмена информацией в некоторых случаях происходила расшифровка белогвардейских разведчиков перед иностранными спецслужбами, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Белым контрразведчикам приходилось отвлекать силы от борьбы с подпольными большевистскими организациями на противодействие шпионажу, которым активно занимались союзники на подконтрольных белым армиям территориях, что в итоге облегчало работу советских спецслужб и большевистского подполья[92]92
  With the «Die-Hards» in Siberia, by John Ward. New York, 1920.


[Закрыть].

Интервенты ограничивались материальной поддержкой белых государственных образований, однако острый социально-экономический кризис в странах Европы существенно ограничивал возможность оказания такой помощи[93]93
  Grey J. A 'Pathetic Sideshow': Australians and the Russian Intervention, 1918-19 // Journal of the Australian War Memorial. 1985. October. № 7. P. 12–17.


[Закрыть]. Используя же Коминтерн, большевикам удалось оказать давление на правительства ряда зарубежных стран, в том числе и «революционными средствами». Поставки белым оружия и снаряжения зачастую саботировались рабочими стран Антанты и левой интеллигенцией, которые сочувствовали большевикам и требовали прекратить поддержку «реакционных режимов». А. И. Куприн писал в своих мемуарах о снабжении армии Юденича англичанами[94]94
  Цит. по: Кречетников А. Гражданская война: интервенция, которой не было // Русская служба «Би-би-си». 25 октября 2012 г.


[Закрыть]: «Англичане присылали аэропланы, но к ним прикладывали неподходящие пропеллеры; пулеметы – и к ним несоответствующие ленты; орудия – и к ним неразрывающиеся шрапнели и гранаты. Однажды они прислали 36 грузовых пароходных мест. Оказалось – фехтовальные принадлежности: рапиры, нагрудники, маски, перчатки. Спрашиваемые впоследствии англичане с бледными улыбками говорили, что во всем виноваты рабочие социалисты, которые-де не позволяют грузить материалы для борьбы, угрожающей братьям-большевикам».

Хотя есть вероятность, что английские капиталисты просто мошенничали с кредитом и снабжением.

Советская историография умалчивала, что эта помощь отнюдь не была бескорыстной и предоставлялась главным образом в виде товарных кредитов, выделявшихся Антантой Белому движению для оплаты поставок вооружения и снаряжения от самих же стран Антанты. При этом следует учитывать, что зарубежные поставки явно не соответствовали размерам, минимально необходимым для снабжения и вооружения войск, в связи с чем внешнеторговые учреждения как правительства генерала А. И. Деникина, так и адмирала А. В. Колчака вынуждены были закупать у иностранных фирм необходимые военные материалы, вывозя в обмен за рубеж сырье, главным образом зерно. Антанта ставила перед белыми правительствами вопрос о необходимости компенсации за эту помощь.

Генерал Деникин свидетельствовал, что французская миссия с августа вела переговоры о «компенсациях экономического характера» взамен на снабжение военным имуществом и после присылки одного-двух транспортов с ничтожным количеством запасов Маклаков телеграфировал из Парижа, что французское правительство «вынуждено остановить отправку боевых припасов», если белые правительства «не примут обязательство поставить на соответствующую сумму пшеницы», и совершенно обоснованно заключает, что «это была уже не помощь, а просто товарообмен и торговля». Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак для закупок оружия, боеприпасов и обмундирования был вынужден использовать золотой запас, депонировав его в иностранных банках. Главнокомандующий Вооруженными силами на Юге России генерал А. И. Деникин был вынужден рассчитываться сырьевыми запасами в ущерб собственной промышленности и населению.

И все же совокупный размер поставок и закупок обеспечивал белые армии всем необходимым лишь наполовину. Историк В. Г. Хандорин писал, что, несмотря на все поставки союзников, Красная армия на всем протяжении Гражданской войны превосходила белых по количеству оружия: настолько велики были запасы Русской императорской армии и настолько недостаточна союзническая помощь белым (к примеру, Деникину англичане поставили всего несколько десятков танков, хотя имели их тысячи, и после окончания Первой мировой войны такое их количество явно не требовалось). Это обстоятельство признавали даже наиболее честные из советских историков, например Н. Какурин. Непросто складывались отношения белого Юга с Великобританией. Причиной этому являлись расхождения во взглядах на «британскую политику в русском вопросе» между военным министром Уинстоном Черчиллем и премьером Ллойдом Джорджем. Это двоякое отношение Англии к Белому движению не имевший информации, которой сегодня обладает историография о тех событиях, генерал Деникин с сожалением описывал как «две руки: одна из которых дает, а вторая – забирает». Военный министр У. Черчилль стоял за оказание помощи белым государственным образованиям в борьбе с большевиками. В частности, при обсуждении военного бюджета в палате общин он дал понять, что «не мы сражались в интересах Колчака и Деникина, но что Колчак и Деникин сражались в наших интересах». Информацию о том, что антибольшевистские армии были более важны для союзников, нежели сами союзники для Белого движения, белая разведка получила из открытой печати в конце 1919 года.

Ллойд Джордж лавировал между помощью Белому движению, желанием торговать с советским правительством и стремлением поддерживать самостоятельность мелких государств, возникших на окраинах бывшей Российской империи. Он открыто высказывался за раздробление России. За свою материальную и политическую поддержку «союзники» поставили перед лидерами Белого движения условия:

1. Признать независимость вновь образованных государств на окраинах империи. 2. Провести ряд демократических реформ. Однако, несмотря на оказываемое на них странами Антанты давление, белые вожди отказывались идти на уступки, противоречащие интересам России. Это осложнило взаимоотношения между военно-политическим руководством белых армий и интервентами[95]95
  Никодимов И. Ю. История государства и права России. 3-е изд. М., 2022.


[Закрыть].

Итоги интервенции Антанты и ее союзников

Летом 1919 года 12 тысяч британских, американских и французских войск, находившихся в Архангельске и Мурманске, были эвакуированы. К 1920 году большая часть интервентов покинула территорию РСФСР. На Дальнем Востоке они продержались до 1922 года. Последними освобожденными от интервентов районами СССР стали остров Врангеля (1924) и Северный Сахалин (1925).

Западные правительства смогли подавить революционные выступления в собственных странах, однако они не могли помешать косвенной поддержке большевизма, которая выражалась в массовых выступлениях иностранных трудящихся под лозунгом «Руки прочь от Советской России». Международная поддержка большевиков стала существенным фактором, подорвавшим единство действий стран Антанты и ослабившим силу военного натиска на Советскую Россию. Немаловажным фактором был и экономический: вывести страны Европы из последовавшего за Первой мировой войной экономического кризиса и социальной напряженности можно было лишь при условии восстановления традиционных экономических связей с Россией, иначе Европе угрожала финансовая и сырьевая зависимость от США. В такой ситуации в январе 1920 года по инициативе Великобритании и Италии Верховный совет Антанты принял решение о снятии блокады и возобновлении торговли с «населением России».

Большевики, использовавшие в свою пользу существовавшие в антантовском блоке противоречия, сумели помешать антисоветским силам организовать наступление общим фронтом. А с признанием странами Антанты РСФСР белогвардейские государственные образования лишились серьезной политической и военной поддержки, что сказалось на общем итоге Гражданской войны в России. Немаловажным фактором, умело использованным большевиками против Белого движения в пропагандистской борьбе, было само присутствие на территории России ограниченных контингентов иностранных войск, не желавших вступать в борьбу с Красной армией и приносивших поэтому своим присутствием Белому движению не столько пользы, сколько вреда, так как лишь дискредитировали антисоветские правительства среди народных масс и давали Советам мощный пропагандистский козырь. Большевистские агитаторы представляли белогвардейцев как ставленников мировой буржуазии, торгующих национальными интересами и природными богатствами, а свою борьбу – патриотической и справедливой, что было абсолютной правдой.

В воззвании «К офицерам армии барона Врангеля», напечатанном в газете «Правда» в сентябре 1920 года и подписанном М. И. Калининым, В. И. Лениным, Л. Д. Троцким, С. С. Каменевым и А. А. Брусиловым, говорилось: «Врангель живет и действует милостью англо-французских капиталистов, которые для экономического закабаления русского народа готовы пользоваться и Чехословацким корпусом, и дивизиями из чернокожих, и армией Врангеля.

Каковы бы ни были ваши первоначальные намерения, вы являетесь сейчас не чем иным, как наемным войском на службе биржевого капитала и вспомогательным отрядом кровожадной и хищной польской шляхты, ненавидящей трудовой русский народ»[96]96
  Правда. № 202. 12 сентября 1920 г.


[Закрыть].

Роль иностранной литературы в Гражданской войне в России

Существуют различные оценки роли иностранной интервенции в Гражданской войне в России. Основной их общей чертой является признание того факта, что интервенты преследовали собственные интересы, а не интересы антибольшевистских сил. И Антанта, и Центральные державы стремились к выведению из-под юрисдикции центральной российской власти национальных окраин под властью марионеточных правительств (что противоречило интересам как красных, так и белых), при этом их интересы часто сталкивались. Так, например, до окончания Первой мировой войны Франция и Германия одновременно претендовали на Украину и Крым, соответственно Британия и Османская империя – на Кавказ (США противодействовали попыткам Японии аннексировать российский Дальний Восток).

Оба воюющих блока продолжали рассматривать Россию как один из театров военных действий продолжающейся мировой войны (в которой Россия была членом Антанты, а с марта 1918 года находилась в состоянии мира с Германией), что являлось причиной как сохранения значительного военного присутствия в России немецких войск, так и создания присутствия войск Антанты.

Полковник Штольценберг, представитель Верховного командования при штабе киевской группы германских войск, писал: «Имеющиеся в наличии войска недостаточны как по своему личному составу, так и по вооружению. Для продолжения операции необходимы дополнительные части».

Гинденбург писал в воспоминаниях: «Мы и теперь, конечно, не могли отвести все наши боеспособные силы с Востока… Уже одно желание установить барьер между большевистскими властями и освобожденными нами землями требовало оставления на Востоке сильных немецких военных частей».

Само начало Гражданской войны часто объясняется восстанием Чехословацкого корпуса – бывших солдат австро-венгерской армии, перешедших на сторону России и эвакуируемых во Францию через Владивосток. Кроме того, присутствие интервентов в тылах у белых армий и их контроль за внутриполитической обстановкой там (при рассмотрении иностранная интервенция часто сводится к интервенции Антанты) считается причиной, по которой Гражданская война продолжалась довольно долгое время.

Командир Первой дивизии Чехословацкого корпуса Станислав Чечек отдал приказ, в котором особенно подчеркнул следующее: «Наш отряд определен как предшественник союзнических сил, и инструкции, получаемые из штаба, имеют единственную цель – построить антинемецкий фронт в России в союзе с целым русским народом и нашими союзниками».

Подданный британской короны, военный министр Уинстон Черчилль был более категоричен: «Было бы ошибочно думать, что в течение всего этого года мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело. Эта истина станет неприятно чувствительной с того момента, как белые армии будут уничтожены и большевики установят свое господство на всем протяжении необъятной Российской империи».

По мнению историка И. Ратьковского, значителен был вклад интервентов в белый террор. Созданное в 1924 году Общество содействия жертвам интервенции собрало к 1 июля 1927 года свыше 1 млн 300 тысяч заявлений от советских граждан, зафиксировавших 111 730 убийств и смертей, в том числе 71 704 по сельскому и 40 026 по городскому населению, ответственность по которым несли интервенты. Данные цифры включают как боевые, так и небоевые потери.

За период Первой мировой войны и военной интервенции Россия потеряла около 10 млн человек убитыми. Среди них и простые граждане, и представители органов власти (например, убийство 26 бакинских комиссаров). Это все на ответственности государств-интервентов. До сих пор за это они не ответили. Объем разграбления России был оценен Лениным на Генуэзской конференции, где представители государств-интервентов попытались потребовать возвращения царских долгов. Однако представители Советской России предъявили счет за ограбление России данными государствами, и этот счет оказался выше долгов царского правительства. Чего стоил один только золотой фонд России, украденный Чехословацким корпусом под руководством французской военной администрации. В дореволюционной России крупнейшим инвестором была Франция, чьи вложения составляли 80 % всех иностранных инвестиций и принадлежали главным образом малому частному капиталу, приобретавшему ценные бумаги царского правительства. В целом иностранные капиталовложения в русскую промышленность достигали почти трех миллиардов золотых рублей. Во время войны главным мировым кредитором были США, которые «загнали в долги» даже Британскую империю. В общей сложности американцы профинансировали страны Антанты (исключая Россию) на 10,5 млрд долларов (это более 200 млрд долларов в нынешних ценах). США и Англия щедро субсидировали и российское вооружение – лишь государственные и частные долги одной Антанте составляли 5695 млн золотых рублей. Наконец, революционное правительство России провело национализацию предприятий, принадлежавших иностранным капиталистам. В общей сложности довоенные инвестиции, кредиты, взятые на закупку вооружений во время войны у западных держав, а также стоимость национализированного имущества иностранных граждан составляли около 14 млрд золотых рублей. Таким был объем претензий, выставленных России Францией, Англией и США в Генуе. Сумма обязательств была огромной, превышая весь ВВП страны. Но только при условии оплаты этого счета союзные державы соглашались на сотрудничество с новой российской властью.

В ответ на требования Антанты советское правительство представило ей свой счет в 50 млрд франков в качестве компенсации ущерба, нанесенного России западными державами во время интервенции. В числе финансовых претензий, предъявленных советской делегацией странам Антанты, содержалось требование о выдаче золота, отправленного царским правительством в Англию по финансовым соглашениям 1915 и 1916 годов, а также золота, отправленного в Швецию Временным правительством. Нельзя забывать и о суммах, выплаченных Советской Россией Германии по «грабительскому» Брест-Литовскому договору. Выплаты эти должны были составить 6 млрд золотых рублей в виде контрибуции (250 тонн золотом, на 1 млрд товарами и 2,3 млрд кредитными билетами займа, обеспеченного государственными доходами России от концессий, предоставленных немецким фирмам). Кроме русского государственного долга в эту сумму входили затраты на содержание пленных, а также ущерб, причиненный Россией «гражданским лицам и отчужденным предприятиям». К моменту подписания 11 ноября 1918 года Компьенского перемирия немцы успели получить от Советской России, исправно выполнявшей договорное обязательство, 93 тонны золота (на сумму в 124 835 549 золотых рублей). Это золото, согласно договору, было передано союзным державам «на хранение». Они получили два взноса в размере около 0,5 млрд марок, частично золотом, частично рублями. В. И. Ленин считал, что этим золотом страна заплатила немецким империалистам за Брестский мир, а теперь «страны Согласия отнимают его у них»: «разбойник победитель отнимает у разбойника побежденного». Но все контрпретензии советского правительства не были приняты противной стороной. Антанта намеревалась путем экономических мер добиться того, чего ей не удалось достичь путем вооруженной интервенции, то есть восстановления своих позиций в русском народном хозяйстве и перерождения советской власти.

Присланные США в Геную неофициальные представители пытались предотвратить сепаратное соглашение любой европейской державы с Россией, сохранить ее изоляцию от мира. Америка, по выражению Я. Э. Рудзутака, «присутствовала в Генуе как сторожевой пес, который следит за тем, чтобы никто не утащил ту кость, которую грызть она считала своим правом». «Вашингтонский обком» действовал уже тогда, и, по свидетельству посла США в Италии Чайлда, «представители великих европейских держав постоянно приходили… для дискуссии и за предложениями» в отель, где находились американские наблюдатели[97]97
  Белковец Л. П., Белковец С. В. Пять лет «красной дипломатии». Советская Россия на международной конференции в Генуе // Международные отношения. 2017. № 2. С. 60–88. URL: https://nbpublish.com/ library_read_article.php?id=19382.


[Закрыть].

К сожалению, успехи советской дипломатии были забыты, и в XXI веке Россия все-таки заплатила державам-интервентам по всем их финансовым требованиям.