Текст книги "Спаситель жизни"

Глава 6
Гемолизирующее заклятие

– Скорая, что везете?

– Похоже, на нарушняк.

Этим фамильярным словом на врачебном жаргоне обозначался диагноз острого нарушения мозгового кровообращения (сокращенно ОНМК). А значит, доктором, который будет принимать этого больного, будет нейропат, то есть я. Нетрудно было догадаться, что я снова оказался в приемном покое. Несмотря на мое прошлое фиаско с той эльфийкой, меня снова отправили дежурить сюда, правда, из отпуска вышел доктор, которому по идее полагалось курировать мою работу. Но госпожа Шендер не спешила оказывать помощь молодому мейстеру. Утром она посмотрела на то, как я принимаю больных, и сказала, что я вполне могу справиться и без нее. А если будет что-то сложное, то я всегда могу связаться с ней. Поэтому первые полдня я провел в полном одиночестве в приемном покое, принимая и консультируя поступающих больных. Пока не было ничего сложного, в основном пожилые люди с возрастными заболеваниями головного мозга. Основной задачей было определить, куда положить такого пациента: либо в лекатерапевтическое отделение, либо к нам в нейропатологию. Оставляя меня, доктор Оксаре Шендер дала недвусмысленно понять, что подобной категории пациентов не очень рады в отделении, поэтому я должен буду всеми силами исключать нейропатологию, которая, без сомнения, всегда будет присутствовать у больных в таком пожилом возрасте. В свою очередь лекатерапевт, дежуривший в приемном отделении, занимал точно такую же позицию. Поэтому между нами разыгрывались целые словесные баталии о том, какая болезнь превалирует у данного старика или старушки и куда отправить его или ее лечиться. На первый взгляд это может показаться не очень правильно, ведь все-таки люди – это не мячики для пинг-понга, которых можно футболить от стенки к стенке. Но сюда вкрадывался целый ряд серьезных «но», которые представляли ситуацию в совершенно ином свете. Посудите сами, большая часть пожилых пациентов поступали в больницу по настоятельной рекомендации своих родственников, причем сами пациенты ни на что не жаловались. Но «заботливые» родственники настаивали на том, что им плохо и они просто скрывают от врачей свое состояние здоровья и врачи просто обязаны их госпитализировать. Те же старики, которые жили в одиночестве, наоборот, слишком активно жаловались врачу на свои болячки, иногда ситуация доходила до абсурда, когда у одного человека просто не оставалось органов, которые бы не болели. Дело в том, что для такой категории граждан госпитализация в стационар была неким праздником, ведь здесь они были не одиноки среди других людей. Медперсонал в отделениях вынужден был заботиться о них, реагировать на все их просьбы и капризы. Но самое страшное, что постепенно приходило осознание того, что ты как врач ничего не можешь сделать для них, ведь нельзя обернуть вспять процесс старения, нельзя омолодить дряхлеющее тело и не придумали еще такой «чудо-таблетки», которая бы излечивала все болезни. Вот только что делать с конкретным человеком? Ведь когд-то этот дряхлеющий старик был ценным членом общества, он работал, может быть, даже таким же врачом, как и мы, он любил, переживал, воспитывал детей, а сейчас, состарившись, он оказался совершенно никому не нужным: ни обществу, ни своим потомкам, ни даже своим коллегам. От подобных мыслей на меня накатывала невообразимая тоска, не хотелось работать. Единственное, что придавало мне сил, так это осознание того, что я должен хоть как-то помогать этим бедным людям, ведь в конце концов поэтому я и решил стать врачом. Правда, поток этих благородных мыслей оборвался очень быстро, когда первая же старушка устроила скандал и пообещала пожаловаться на меня главврачу только за то, что она долго ждет результатов своих анализов, без которых я просто не могу положить ее в отделение. Ну, в конце концов, не я придумал эти правила, и не я же делаю эти анализы, всю свою работу я сделал: осмотрел ее, поставил диагноз, заполнил непомерно длинную медицинскую карту. Что еще ты от меня хочешь? Правда, вскоре, когда ее наконец-то отвезли в отделение, я решил, что глупо так заводиться из-за нее. В конце концов, она же просто не может адекватно оценить ситуацию из-за своего возраста и из-за кучи хронических болезней. Ну да ладно, сейчас надо было сконцентрироваться на новом больном, который, несомненно, нуждался в моей помощи, и нуждался по-настоящему.

Я вошел в мужскую смотровую, в которой бригада парамедиков перекладывала на больничные носилки средних лет мужчину человеческой расы.

– Вы нейропатолог? Очень хорошо, – начал свой доклад один из них. – По дороге на работу внезапно потерял сознание, ухудшилась речь, отнялась правая половина тела, давление сто сорок на девяносто, сахар шесть и пять. Жена скоро подъедет.

– Вы что-нибудь делали?

– Только раствор сернокислого магния внутривенно. Доктор, мы можем ехать?

– Да, конечно.

Наконец, когда врачи скорой помощи покинули смотровую, я начал осматривать пациента.

Итак, с чего начать. Стрелки часов, висевших над входом в смотровую, застыли на месте. Мужчина, довольно плотного телосложения, лицо красное, правая рука безжизненно свисает с края каталки, глаза закрыты, в уголках рта пена. На вопросы не отвечает. Я с силой сжал мочку уха, никакой реакции. Так, начнем сверху вниз. Сначала осмотр глаз и их реакции на свет. Глазные яблоки отведены влево и не двигаются. Зрачки практически не реагируют на свет. Зубы плотно сжаты. Внезапно началась рвота. Я быстро повернул голову вбок, чтобы больной не захлебнулся ей. Подоспевший брат милосердия помог повернуть пациента набок. Когда рвота закончилась, я продолжил осмотр. Теперь исследуем силу в конечностях. Подняв его руки перед собой и удерживая их прямо, я быстро отпускаю их. Правая рука падает как плеть, левая медленно опускается. Сила в ногах не определяется. Пришло время рефлексов. Достав Мельнир, я симметрично по несколько раз ударяю по сухожилию пациента сначала на руках, потом на ногах в нескольких местах. С правой стороны рука и нога усиленно сгибаются после удара молоточка. Все рефлексы справа оживлены. Осталось проверить наличие признаков поражения оболочек головного мозга и патологические стопные знаки. При сгибании подбородок легко приводится к груди, значит, мышцы шеи не ригидны и мозговые оболочки не затронуты. Так, теперь ручкой Мельнира наносим пару штриховых раздражений на стопе. Пальцы левой стопы сгибаются, а вот большой палец правой стопы, наоборот, разгибается, а остальные пальцы веерообразно расходятся в сторону. Это очень нехороший признак. Часы снова затикали, секундная стрелка возобновила свой бег по циферблату. Брат милосердия, который помог мне перевернуть больного, вопросительно посмотрел на меня.

– Так, берите все анализы, снимите кардиограмму, затем везите на солиусную томограмму. Их я предупрежу.

– Понял, – коротко ответил парень и кинулся выполнять указания.

Хороший медбрат, – подумал я, когда поднимался по лестнице к кабинету солиусного томогрофа. – Не задает вопросов, делает все быстро. Такой же, каким был я, когда подрабатывал во время учебы. Двери кабинета оказались открыты, пройдя в аппаратную, я поздоровался с техником, который сидел у пульта управления томогрофом. Техник – представитель расы арахнидов – вопросительно поднял голову при моем появлении.

– Добрый день, я Мартин Дориан, мейстер из отделения нейропатологии, сейчас привезут больного, я подозреваю обширный инсульт в левой гемисфере.

– Что снимаем? – проворчал техник, как будто он не слышал всего, о чем я только что говорил.

– Голову, разумеется, – ответил я.

Вскоре в коридоре послышался грохот колес. В кабинет ввезли моего пациента. Я помог переложить его на планшет томогрофа и вернулся в апаратную. Санитары, которые привезли больного, вышли в коридор и закрыли за собой дверь. Восемь рук техника замелькали по пульту управления томографом, нажимая на разные кнопки, настраивая аппарат. Вскоре на экране пульта управления начали появляться изображения солиусных томограмм. При каждом снимке томограф издавал звук, похожий на трель соловья. Сначала установочный снимок, показывающий кости черепа, затем последовательно стали появляться снимки – срезы головного мозга. Я затаил дыхание: то, что я так боялся увидеть, появилось на шестом или седьмом скане: обширное белое пятно, без четких границ, однородное по своей структуре, в левой половине головного мозга. Ситуация, которая изначально была тяжелой, ухудшалась прямо на глазах. Санитары начали перекладывать пациента на каталку.

– Куда везти доктор?

– Везите сразу в реанимацию.

Итак, солиусная томограмма показала кровоизлияние в головной мозг, это заболевание называется инсульт по геморрагическому типу. Сейчас пациент нуждался в немедленной госпитализации в отделение реанимации. Опасность была в том, что кровь, изливающаяся в головной мозг, могла сдавить его и вызвать остановку дыхания или прекращение сердцебиения. Теперь в дело должны вступить нейрохирурги, предполагалось, что таким больным показана экстренная операция по удалению скопившейся крови. Но в больнице святого Николая не было нейрохирургического отделения, а значит, больного будут переводить в город. А пока пациент будет находиться под наблюдением жнецов. Я послал мысленный зов доктору Оксаре Шендер. Через минуту в моей голове раздался лишенный эмоций женский голос.

– Да, говори скорее.

– Доктор, поступает больной с гемморагическим инсультом, сейчас направляемся в реанимацию.

– Ты уверен? Солиусную томмограму сделал?

– Да, кровоизлияние без всяких сомнений, мне нужен нейрохирург.

– Тебе не нужен нейрохирург, вот что, начинай гемолизирующие заклятие. Потом свяжешься с центральным госпиталем в Магнолии и запросишь консультацию нейрохирурга, – я просто оцепенел от слов, Оксаре говорила, что мне предстоит провести самому одно из самых сложных заклятий лечебной магии, в одиночку чего я раньше никогда не делал. К тому же мой патрон даже не поинтересовался данными моего осмотра, да, конечно, солиусная томмограмма – вещь хорошая и надежная, но все-таки меня учили опираться на то, что прежде всего вижу я. Как бы то ни было, я не собирался вот так просто делать то, чему меня не учили, в конце концов, это могло стоить жизни и мне, и пациенту.

– Доктор, тут есть одна сложность…

– Мартин, я сейчас очень занята, если не можешь, не делай, я подойду через час… на этом ее голос оборвался, и мысленная связь исчезла. Тем временем я уже вошел в отделение. Санитары приемного и медсестры реанимации перекладывали больного на кровать. Молодой доктор, по всей видимости, такой же мейстер, как и я, начал подключать мониторы к телу пациента. В дверях появился непомерно большой силуэт Георга Сегерды.

– Что тут у нас? – обратился он к своим подчиненным.

Ответил молодой человек, только что закончивший подключать аппаратуру.

– Нейропат привез, говорит, геморрагический инсульт.

Меня удивило то, как достаточно фамильярно докладывает мейстер пациента своему заведующему. Честно говоря, это не сколько резало слух, ведь я-то всегда старался доложить пациента подробно и при этом коротко.

– Как меня достали эти нейропатологи, сначала привозят этих сумасшедших эльфов, пережравших какой-то бурды, теперь еще и это, с утра пораньше, где врач? – доктор Сегерда обвел палату глазами, и наши взгляды встретились.

– Ну чего стоите, рассказывайте, – обратился он ко мне.

Я выступил вперед и набрал в грудь побольше воздуху. Сейчас я покажу, как нужно докладывать больных.

– Мужчина 55 лет, людской расы, потерял сознание по дороге на работу, прохожими вызвана скорая, при поступлении в коме, на вопросы не отвечает, полный паралич правой половины тела, левосторонний парез взора…

– Слушай парень, не дави мне на мозги своим авторитетом, – перебил меня Сегерда, – лучше скажи, что на томографе?

– Гематома в левой гемисфере, объем примерно десять миллилитров. Прорыва крови в желудочки мозга нет.

– Хорошо. Давление, сахар мерили?

– Давление сто сорок на девяносто, – но тут меня перебил мейстер-жнец, – вообще-то сейчас давление двести на сто двадцать.

А вот это уже плохо. Давление растет, а значит, растет и гематома, если ничего не предпринять, больной может умереть. Но Оксаре подойдет только через час. Так, нужно успокоиться. Я еще раз попробовал послать зов доктору. Увы, сейчас мне никто не ответил.

– В общем так, – тем временем заговорил Георг, обращаясь к своему мейстеру, – снизь давление, и пусть им занимаются нейропатологи, это их головная боль.

– Хорошо, – ответил он. – Так, сестра, приготовьте раствор сонного мака и крушицы белой в стандартном разведении, скорость инфузии – одна капля в десять секунд. Сестра кинулась исполнять указание врача. Тем временем я соображал, что же делать мне. Раствор сонного мака – урядит пульс, а крушица белая медленно и очень бережно снизит давление. Но в любом случае это не решит проблему. Кровь продолжает поступать из порвавшегося сосуда, продолжают гибнуть нервные клетки. Кто знает, сможет ли этот мужчина окончательно восстановиться. Быть может, каждая секунда промедления, увеличивает шансы того, что он останется навсегда прикованным к кровати. И всего пятьдесят лет, наверно, у него есть жена, дети, может быть, даже внуки. И сейчас они ищут, волнуются о своем родственнике, а я ничего не могу сделать. А как объяснить то безразличие врачей, которое я только что видел. Но, допустим, Оксаре занята таким же случаем, хотя это и маловероятно. Но почему заведующих всех жнецов ничего не сделал? Только переложил проблему на плечи другого отделения. Хватит! Меня это уже начинало доставать… Я шагнул вперед.

– Коллега, приготовьте все для гемолизирующего заклятия, нельзя терять времени.

– Как скажете, коллега – усмехнулся в ответ он.

Вот почему я не хотел стать жнецом, цинизм и безразличное отношение к страданиям других воспитывалось у этих врачей еще с мейстернатуры. Однако я не обращал на него внимания. Возможно, позже я как следует присмотрюсь к нему. Сейчас важнее всего было спасти жизнь этому человеку. Я решил, что лучше всего ничего не планировать, а начать сразу действовать.

Итак, я подошел и встал у изголовья кровати. Первый шаг: очистить разум и приготовиться к гемолизирующему заклятию. Начнем складывать мудры. Первая мудра спокойствие, затем врата в сознание, потом дух, далее гармония. Пальцы начали свой танец, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Волна тепла разлилась по моему телу, все внешние звуки разом оборвались, я оказался в коконе тишины, а вокруг меня разлился белый свет, он заполнил все отделение, оставив только меня и моего пациента. Итак, пока все идет неплохо. Переходим ко второму шагу создание экстрапроекции астрального тела. Весь мой разум сконцентрировался на пространстве перед собой, каждая клеточка тела ответила на магический призыв, постепенно передо мной материализовался мой двойник, точная копия, я открыл глаза и понял, что сейчас смотрю на мир его глазами. Теперь нужно окружить свою проекцию защитной сферой. Так, настало время магических слов, ровным голосом я прочел нужное заклятие, и двойника окружила неяркая голубая сфера. Вот сейчас настало время самой сложной и ответственной части всего гемолизирующего заклятия. Нужно сжать сферу и проекцию и отправить ее в организм пациента к месту мозговой катастрофы. Так, нужно сконцентрировать энергию на уровне груди, всю энергию, затем резко освободить ее разом, а потом снова сконцентрировать. Резкий выдох, и проекция уменьшилась, сжалась до неразличимых глазом размеров. Усилием воли я послал сферу в область локтевого сгиба, там, где под кожей пульсировала локтевая артерия. Оказавшись в кровеносном русле, я полностью переключился на взгляд своей проекции. Меня окружал красный поток, кровь струилась вокруг. Нужно двигаться с током крови, миновать сердце, затем попасть в общую сонную артерию, и двигаться дальше в мозг, и там найти порвавшийся сосуд, а затем остановить кровоизлияние и попытаться уменьшить гематому. Сфера заскользила по кровеносному руслу. Меня окружали клетки крови. С огромной скоростью они пролетали мимо меня, устремляясь вперед к сердцу, вот и я уже достиг предсердия. Теперь вверх. Ток крови усилился, значит, уже близко головной мозг. Нужно определить, куда свернуть. Клинически кровоизлияние в левой гемисфере, значит, мой путь лежит в бассейн левой средней мозговой артерии. Я направлял сферу усилием воли, сосуды стали более извитыми, слава богу, в свое время я буквально зазубрил анатомию кровеносных сосудов головного мозга, а картинки из атласа просто впечатались в мою память. Совсем скоро я услышал странный шум, похожий на шум морского прибоя. Скоро я достиг гематомы, кровь выливалась из сосуда пульсирующими толчками. Вокруг стало очень холодно. Наступило время для последнего решающего шага: гемолизирующего заклятия. Нужно прекратить кровотечение. Я закрыл глаза и мысленно потянулся к месту, где кровь выливалась из сосуда, стараясь сжать, прекратить кровоток. Ничего не получалось, кровь продолжала изливаться из сосуда. Вокруг стало просто невообразимо холодно, руки и лицо начинало колоть сотнями маленьких иголочек. Если в ближайшее время ничего не получится, то придется прекращать заклятие и пациент, скорее всего, умрет или навсегда останется инвалидом. Я собрал всю волю и энергию в кулак и начал медленно подчинять холод. Стало чуть-чуть теплее, и это подбодрило меня, и я усилил старания. И вот шум стал тише, а поток крови становился все слабее и слабее, и наконец кровь перестала изливаться в мозг. Так, еще чуть-чуть, и жар достиг своего апогея, и кровь, излившаяся в головной мозг, начала усыхать, свертываться, и в конце концов образовалась киста, полость с гладкими стенками. Так, теперь последнее усилие, нужно уменьшить размер полости. Усилием воли, я перераспределил энергию на мозговую ткань, полость начала уменьшаться и уменьшаться. Все, нужно уходить, завершать заклятие! Что-то сильно ударило меня в затылок, и мир погрузился во тьму…

Глава 7
Феникс и змей вступают в бой

Святой Асклепий и семь ангелов хранителей, как же мне плохо! Все тело болит, каждая клеточка тела буквально кричит о боли. Но больше всего болит голова, тупая и жгучая, разливающаяся по всей черепной коробке. Я не решался открыть глаза, а тем более пошевелиться. Где-то на задворках сознания я услышал голос, который показался мне знакомым, до боли знакомым…

– Братишка, кажись, ему хана, нужно звать тяжелую артиллерию.

– Ты права… Сейчас… в пути… держись… Мартин…

Голоса внезапно оборвались. Меня начало тошнить. Я повернулся на живот и попытался открыть глаза. Но мои веки слиплись из-за какой-то пыли, и я не смог их разомкнуть. Уши заложило, и я практически ничего не слышал. В носу и горле першило и жгло. Лишенный зрения и слуха, я ощутил, как все мое сознание начал охватывать страх. Своими ледяными когтями он врывался в мою душу, кромсая на кусочки рассудок. Что делать? Что со мной произошло? Где я? Так, нужно успокоиться и подумать. Я лег на спину и сделал два глубоких спокойных вдоха, стараясь не обращать внимания на привкус серы в воздухе. Последнее, что я помнил, так это то, как я творил гемолизирующее заклятие. Дальше сплошная пустота… Ничего не помню! Хорошо, с этим можно и потом разобраться. А сейчас нужно открыть глаза и определить, где я нахожусь. Я поднялся и сел, слух начал возвращаться ко мне. Вокруг царил невообразимый шум, как будто стонало тысячи и тысячи людей. Где-то вдалеке слышался женский плач… Вот теперь мне стало по-настоящему страшно, и никакая дыхательная гимнастика мне не поможет. Я с силой начал тереть глаза, и наконец мне удалось открыть их. То, что я увидел, просто потрясло мое воображение. Я оказался в совершенно другом мире, причем в прямом смысле этого слова. Над моей головой раскинулись кроваво-красные небеса, по которым медленно плыли черные тучи. Вокруг вздымались серые холмы пепла. Это был просто кошмар. Солнца и луны здесь не было, не было ни деревьев, ни растительности. Над линией горизонта вздымалась огромная зловещая гора, из жерла которой вырывались в небеса языки пламени, по ее склонам текла лава, наполняя широкую реку.

Господи, неужели я попал в ад? Если да, то за какие… Додумать я не успел, что-то больно ударило меня в спину, кожу на спине охватило огнем, и я почувствовал, как промок халат, кажется, я был ранен. Над головой раздался рокот. Что-то стремительно падало с небес, какая-то черная тень. Я постарался бежать. Снова сильный удар, и я опять очутился на земле. Постаравшись откатиться как можно дальше от возможной линии атаки неизвестного противника, я начал подниматься на ноги. И вот, медленно хлопая большими перепончатыми крыльями, как у летучей мыши, на землю опустился демон. Его голову украшали причудливой формы извитые рога, на кончиках которых горело пламя, черное лицо было покрыто шрамами, немигающие желтые глаза смотрели на меня взглядом полным ненависти и злобы. Его могучее тело было заковано в латы, которые бесчисленным множеством покрывали разнообразные рунические символы. В руках страшный демон держал внушительных размеров алебарду. Длинный хвост демона нервно бил по земле, поднимая в воздух тучи пыли.

– Хм, свежая пища, так приятно пахнет, – пророкотало чудище, – лучше не сопротивляйся иначе мясо будет с горчинкой!

Так, стоп, хорош. Мало того, что меня прервали во время сеанса лечебной магии и затащили черт знает куда, так еще и хотят съесть. Я не для того шесть лет учился в медицинском университете, чтобы меня вот так просто съел какой-то урод с рогами. Все мое тело болело, ужасно болела спина, из которой продолжала течь кровь. Тем не менее я твердо решил дать отпор этому чудовищу. Он еще сто раз подавится, перед тем как съесть меня. Но что делать. Идти безоружным против противника, который умеет летать, да еще и вооружен этой алебардой. Вооружен… Так, для начала мне нужно оружие. Я медленно опустил руку в карман, но, увы, там ничего не оказалась. Тогда я просто выставил пустую руку вперед и громко произнес: «Мельнир». Раздался сильный хлопок, и моя рука ощутила приятную тяжесть боевого молота. Молот горел ярким белым светом, рассеивая тьму этого места. К тому же я неожиданно заметил, что основная боль прошла, а кровотечение на спине стало значительно меньше. Мое тело постепенно начали наполнять сила и бодрость, глаза перестало жечь, а першение в горле прекратилось. Вот теперь-то мы и потанцуем. Перекидывая молот из одной в руки в другую, я начал приближаться к демону. Я старался идти легким, почти танцующим шагом, готовым в любую минуту начать действовать, если противник совершит хоть одно движение в мою сторону. Но рогатый монстр продолжал просто следить за мной немигающим взором. Еще чуть-чуть, и я подойду к нему на расстояние удара. Но как атаковать, куда нанести первый удар? Противник выше меня как минимум на полголовы, алебарда – древковое оружие и дает преимущество в бою на дальней дистанции, в то время как мой молот эффективен с ближней и средней дистанции. К тому же ей легко защищаться и отбивать древком верхние, нижние и боковые удары, но вот против прямых выпадов она менее эффективна. Значит, нужно сократить дистанцию и нанести прямой удар. Так, поехали… Я резко взмахнул молотом над головой, демон отреагировал мгновенно и поднял свой бердыш, защищаясь от удара. Но мой взмах всего лишь обманка, молот описал дугу и снова взлетел вверх. По инерции мое тело начало двигаться вперед. Раздался глухой стук – это молот ударился о древко алебарды. Хорошо! Я расслабил руки, позволив молоту опуститься к земле. Теперь переход ног, и мое тело совершило пол-оборота вокруг собственной оси. Рогатый среагировал и отпрыгнул в сторону. Этого мне и нужно. Уходя в сторону, он оставил незащищенным свой бок. Я резко взмахнул руками и выставил вперед свое оружие, одновременно припав на одно колено, чтобы увеличить поражающую дистанцию. Отлично! Я его задел. Воспользовавшись секундным замешательством, я нанес еще один удар: на этот раз с разворота. Противник согнулся пополам, собрав всю силу и ярость в кулак, я обрушил сверху свое оружие на его рогатую голову. Демон растянулся на пыльной земле. Победа!

– Ну что, скотина, не по зубам я тебе оказался! – громко крикнул я поверженному противнику. Ответа я не услышал, кажется, он потерял сознание. Отшвырнув ногой его алебарду, я направился в сторону, опираясь на свое оружие. Все-таки сэр Анхель был прав, неизвестно, что и когда пригодится… И куда же меня занесло, может быть, это… Позади меня раздался истерический хохот. Я резко обернулся. Поверженный демон уже успел подняться на ноги.

«Мясо-то с характером!» – расхохотался он. Затем демон протянул ко мне свою руку, закованную в латную рукавицу, и из его ладони вырвалось алое пламя, которое устремилось в мою сторону. Отреагировать я не успел. Адский огонь ударил меня в грудь, я свалился на землю, огонь плотно прижал меня к земле, приняв форму дьявольской десницы.

Ну вот опять… Не зная нужных слов молитвы, невозможно победить демона. Все-таки не стоит врачу заниматься демонологией. Демон приближался. Кажется, это конец, я не мог пошевелиться, не мог спланировать свои действия. Чудовище приблизилось и с силой вонзило лезвие своей алебарды в каком-то сантиметре от моего лица. Демон наклонился и обнажил ряд черных клыков, с которых закапала слюна.

– Ну, последнее слово? – пророкотало чудовище.

– Чтоб ты подавился, урод, чтоб ты… – договорить я не успел, так как что-то огромное пронеслось мимо меня, сметая все на своем пути. От движения этого нечто поднялся целый пылевой ураган. И на доли секунды я потерял ориентацию, но мое тело почувствовало свободу от вражеских колдовских пут. Я принялся бежать, не разбирая дороги, в эту минуту моим существом завладел чисто природный страх, пробежав примерно сто метров, я остановился перевести дыхание и огляделся: то, что открылось перед моими глазами, просто поражало воображение. То, что сбило с ног моего врага, оказалось огромной змеей, ее чешуя отливала всеми цветами радуги в лучах кроваво-красного солнца этого мира. Яркий узор покрывал могучее тело, голова была плоской треугольной формы. Чтобы представить размеры моего неожиданного спасителя, достаточно сказать, что на огромной голове свободно стоял человек в белой мантии и остроконечной шляпе, в руках он держал длинный посох, заканчивающийся изумрудом, который держал в лапах искусно вырезанный из дерева дракон. Лицо повелителя змеи я не видел, но седая борода спадала до колен. Рогатый демон был повержен из раны, которая тянулась поперек тела, сочилась кровь. Кажется, я спасен.

– Эй, парень, ты как? – произнес, не поворачивая головы, человек в белом, малыш Джером очень за тебя волнуется, да и его кошатина тоже, что, кстати, странно. Его голос был очень бодрым и совершенно не вязался с образом седого старца.

– Да уж, это противная де ла Кур вся испереживалась, даже хотела идти с нами, – этот голос принадлежал змею, он, наоборот, был низким, иногда в нем проскальзывали шипящие нотки.

– Ну что, парень, готов выбираться отсюда? Может быть, мы еще успеем к обеду, – проговорил маг, повернувшись ко мне, и я наконец-то увидел его лицо. Оно оказалось достаточно молодым для обладателя подобной длинной бороды. Совсем немного морщин, чуть крючковатый нос и глаза, большие миндалевидные, цвета аквамарина.

– Конечно, но кто вы? Что здесь происходит? – нерешительно задал я свой вопрос.

– Ах да, позвольте представиться: бывший консультирующий маг и зверотерапевт больницы святого Николая города Питерфорт, Асмадеус Гаркин и мой фамильяр господин Кубелиус. Очень приятно! А вы, должно быть, мейстер-нейропат Мартин Дориан. Как же, как же, весьма наслышан.

Вдруг Кубелиус издал пронзительное и угрожающее шипение, предупреждая своего друга об опасности. Краем глаза я увидел, как судорожно сгибаются конечности демона и он медленно поднимается на ноги, опираясь на свою алебарду. Кровь перестала вытекать из раны, и сам страшный порез начал затягиваться соединительной тканью.

– Ах, я совсем забыл, что у демонов очень большая способность к регенерации, – произнес мастер Гаркин совершенно спокойным тоном, как будто обсуждал новости в утренней газете, что ж, Кубелиус, рази! – змей мгновенно отреагировал на слова своего мага. Изогнувшись в неописуемую дугу, змей выбросил вперед хвост, надеясь подсечь противника. Но враг был начеку и подпрыгнул в вверх. Так что хвост Кубелиуса со свистом рассек воздух.

– Кто ты такой? – в неистовстве заорал демон. Огни на концах его рогов стали гореть ярче.

– Кто я такой, тебе знать не положено, умри, несчастный! Кубелиус – дыхание смерти! – змей открыл свою пасть, полную острых, как бритва, клыков, и резко выдохнул воздух, который материализовался в облако зеленого тумана, которое окутало с ног до головы рогатое чудовище.

– Ха, и это все? Ты, жалкий старик, и твой червяк больше ничего не могут? Ты на моей территории, и теперь ты умрешь, – с этими словами рогатый демон начал с бешеной скоростью вращать алебардой, рассеивая ядовитый туман, затем он резко воткнул свое оружие в землю, встал на одно колено, сложил руки на груди и начал нараспев читать заклинание. Слов я разобрать не мог, зато четко видел последствия. Земля вокруг него начала трескаться, а пепел, покрывающий ее, осыпаться. Из этих проломов медленно поднимались воины. Воины-мертвецы, обтянутые потрескавшейся кожей и изгнившей и высохшей плотью с пустыми глазницами, в которых вместо глаз светился красный огонь, такой же, как на рогах того, кто призвал их. Число их росло с каждой секундой, и скоро число наших врагов возросло до сотни и продолжало увеличиваться.

– Так, дело пахнет керосином, – резюмировал мой спаситель. – Кубелиус, у тебя еще остались силы?

– Почти нет, это место просто вытягивает энергию. Долго мы не протянем.

– Хм, что ж, – задумчиво погладил бороду Гаркин, – сможешь перекинуть паренька отсюда?

– Да, на это сил хватит…

Мертвецы двинулись в атаку, я поднял свой молот. Я не отступлю и не брошу тех, кто помогает мне.

– Назад, парень, – закричал мне в спину старый маг. Но я его уже не слышал. Потому что небосвод потрясли раскаты грома, желтая молния ударила в центр проклятой армады, мгновенно испепеляя наших врагов. Материализовавшись в феникса, волшебное существо сеяло панику и смерть в рядах противника. Досталось и рогатому повелителю, острые когти, от которых исходили электрические вспышки желтого света, распороли грудь чудовища.