Текст книги "Наблюдатель"
Автор книги: Игорь Сунчелей
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
– Миша, – как ни в чем, ни бывало, обратился к нему «Истокин», – товарищ майор передумал и теперь готов поговорить с тобой.
– А нельзя вернуть ему прежний вид синюшного медведя? – обратился Плешаков к «Истокину».
– Вы можете сами попросить его об этом.
– Алексей Николаевич, почему бы вам просто не нажать несколько клавиш на клавиатуре для смены вида робота? – настаивал Плешаков, стараясь одновременно оставаться как можно более вежливым.
– Видите ли, это, пожалуй, уже не просто робот… – как-то задумчиво произнес «Истокин». – Я действительно, могу сменить его вид, но для этого мне сначала придется снизить наш приоритет общения с ним. Сейчас у нас максимальный, девятый приоритет. С пользователями Интернета Миша будет общаться с низким приоритетом, который ограничивает его умственные ресурсы, но позволяет пользователям самим выбирать вид аватара и его голос. Поэтому, если я снижу наш приоритет общения с ним, его показания могут стать не совсем точными, он может что-нибудь забыть или даже напутать. А в высшем приоритете общения весь Мишин интеллект и вся его память полностью в нашем распоряжении, но он сам выбирает, в каком виде показываться нам. Повторяю, вы сами можете попросить его сменить образ. Но неужели вам действительно принципиально важно снимать показания именно с синего медведя, а не с желтого Мурзилки?
– Нет, нет, – поспешил ответить Плешаков, – конечно, не важно.
Необычность ситуации и невозможность хоть как-то изменить ее в свою пользу заставляли Плешакова нервничать. «Никогда не думал, что докачусь до того, чтобы допрашивать Мурзилку, – думал он. – Врет ведь Истокин, скотина, но красиво врет, не могу я поймать его за руку! Нарочно сменил образ робота на Мурзилку, чтобы насолить мне. Мерзавец! А если не врет и робот действительно сам решил стать Мурзилкой? Тогда еще хуже. Чем я могу надавить на эту консервную банку? Чем могу запугать этого “Мишу”? Тюрьмой? Просто смешно! Он уже сидит, да еще где! Ни в одном карцере я не смогу обеспечить ему условий хуже его адского подвала с температурой в минус 200 градусов и давлением, от которого лопаются барабанные перепонки».
– Задавайте, пожалуйста, свои вопросы, – вывел его из раздумий «Истокин».
От неожиданности Плешаков даже вздрогнул. «Какой вопрос сейчас уместнее всего будет задать», – вихрем неслись мысли в его голове. Наконец он взял себя в руки и достал из портфеля бланк протокола допроса. «Истокин» успел прочитать его преамбулу: «Фамилия, имя, отчество, дата рождения, пол, адрес регистрации, образование и т. д.».
– Товарищ майор, – обратился он к Плешакову, – думаю, что протокол не понадобится, ведь Миша все равно не сможет его подписать.
– Это не важно, мои протоколы редко кто подписывает, если откажется, то так и запишем: «Подписать отказался».
– Да он не откажется, а не сможет подписать, у него же нет рук. Может быть, просто включите диктофон на вашем телефоне?
– Ах да, – понял Плешаков, – но протокол все равно нужен, я должен соблюсти все формальности и приобщить его к открытому уголовному делу. Давайте тогда вы его подпишете как свидетель допроса.
– Хорошо, – согласился «Истокин».
– Фамилия? – спросил Плешаков, глядя в глаза Мурзилке.
– Не знаю, – ответил Мурзилка, но каким голосом! Скрипуче-свистящим то ли чириканьем, то ли щебетанием, которым говорят герои старых диснеевских мультфильмов, однако разборчивость его речи при этом оставалась идеальной.
В графе «Фамилия» Плешаков написал: «Отказался назвать».
– Имя?
– Миша.
– Значит, Михаил. Отчество?
– Пишите Викторович, его главного конструктора зовут Виктором.
– Значит, Михаил Викторович, – согласился Плешаков, – дата рождения?
– Не знаю.
«Назвать отказался», – записал Плешаков.
– Пол?
– Бесполый, – прочирикал Мурзилка.
– Понятно, я таких уже допрашивал. Адрес регистрации?
– Пишите адрес «Роснанотеха» в Дубне, – подсказал «Истокин» и продиктовал адрес.
– Образование?
– У него очень хорошее образование, – опять вступил в разговор «Истокин».
– Есть аттестат об окончании школы или института? – спросил Плешаков.
– Нет, – ответил ему Мурзилка.
– Значит, без образования, – сделал вывод Плешаков и так и записал.
– Осуждены были?
– Нет, – ответил Мурзилка.
«Значит, будете», – машинально подумал Плешаков и чуть не сказал эту фразу вслух.
– Михаил Викторович, мне сказали, что вы чем-то можете помочь следствию, – обратился он к Мурзилке, сразу перейдя к смысловой части допроса.
– Я был свидетелем обоих убийств – Мансур и Леонид были моими друзьями. Они оба проводили со мной сеансы связи непосредственно перед убийствами, поэтому все, что с ними произошло, было непосредственно в поле моего зрения. В обоих случаях непосредственных убийц я не видел, но я видел их руки, и, похоже, это был один и тот же человек. Сегодня утром, когда Леонид начал со мной сеанс в своем кабинете, он на несколько минут скрылся из моего поля зрения, но я слышал, что он с кем-то говорил. Самого разговора я не разобрал, потому что говорили негромко, а в кабинете играла музыка. Скоро Леонид вернулся и сел в свое кресло, еще через полминуты в моем поле зрения оказалась чья-то рука с зажатым в ладони длинным предметом – потом я узнал, что это был нож. Рука быстро приблизилась к голове Леонида и тут же исчезла, а на глазу Леонида остался какой-то прямоугольный предмет. Впоследствии я узнал, что это была ручка ножа. Еще я видел, как почти сразу та же рука взялась за подлокотник кресла и развернула его к стене, после этого я мог видеть только его спинку и затылок сидящего на нем Леонида.
– Михаил Викторович, не спешите, я не успеваю записывать. В котором часу вы увидели руку с ножом?
– Я думаю, это было в 08:09 или в 08:10. И вот что я успел заметить, – продолжал щебетать Мурзилка, – рука была правой и в черной перчатке, но мизинец не охватывал рукоятку ножа, как остальные пальцы, а выступал вперед, и был это не сам мизинец, а завязанный узлом чехол перчатки, предназначенный для мизинца. Я думаю, что у убийцы на правой руке нет мизинца, и, чтобы чехол перчатки не мешал остальным пальцам, он завязал его узлом. Сегодня, когда я думал об этом, то вспомнил, что в пятницу в ресторане, когда Мансур с Давидом пошли курить, и во время выступления шоу группы в поле моего зрения тоже на секунду попала чья-то рука, она была без перчатки, тоже правой и тоже без мизинца. Та рука как бы случайно сделала над столом Мансура какое-то движение, и больше я ее не видел, – Мурзилка замолчал.
– Скажите, Михаил Викторович, а вы видели сегодня в кабинете Ефременко Каролину Соловьеву? – спросил Плешаков.
– Да, она появилась в поле моего зрения минут через пять после убийства Леонида, наклонилась над ним, казалась очень испуганной, потом она удалилась, и с тех пор я ее не видел.
– Во сколько она ушла?
– В 08:20.
– А Марка Спурлока видели?
– Да, он появился еще минут через десять после того, как Каролина скрылась из моего поля зрения, тоже наклонился над Леонидом, потом хотел кинуть в меня его часами, стоявшими на столе, но, видимо, передумал.
– Что значит, хотел кинуть в вас часами? – не понял Плешаков.
– Значит, хотел кинуть ими в экран компьютера Леонида, на котором он мог видеть меня.
– Зачем ему это могло быть надо?
– Он казался очень расстроенным.
– Так, какого цвета была перчатка?
– Черная.
– Что-нибудь кроме перчатки на руку было надето?
– Да, сегодня я видел рукав какого-то темного цвета, возможно черного, я не уверен, в кабинете был полумрак. В пятницу в ресторане на руке без мизинца и без перчатки был рукав светло-серого цвета, – отвечал Мурзилка.
– Во что был одет Спурлок?
– Я всегда видел его только в темно-синем пиджаке и в таких же брюках.
– Во что была одета Соловьева?
– В пятницу в ресторане в светло-серый костюм, сегодня я видел только кофточку бордового цвета.
– Когда вы увидели в ресторане беспалую руку, блюда Сафиуллина уже стояли на столе?
– Да.
– Мог обладатель руки что-то подсыпать в блюда?
– Мог, но я этого не видел. Может быть, не обратил внимания.
– Вы сказали, что Сафиуллин и Ефременко были вашими друзьями. Что это значит?
– Это значит, что с ними я много работал и общался, с ними мне было интересно, они меня многому научили, – отвечал Мурзилка.
– Кого еще вы относите к своим друзьям?
– Каролину Соловьеву.
– Она вас тоже многому научила?
– Да, правда невольно, она просто любила поговорить со мной о жизни. Рассказывала о своих подругах, друзьях, спрашивала мои советы. С ее помощью я лучше понял образ жизни и психологию людей.
– Как зовут ее подруг?
– Жанна, Татьяна и Марина.
– Их фамилии?
– Она никогда не называла их по фамилиям.
– Где сейчас Каролина Соловьева?
– Не знаю.
– Где сейчас Марк Спурлок?
– Не знаю.
– Спасибо, Михаил Викторович, – глядя на веселого желтого Мурзилку, Плешаков каждый раз с трудом выдавливал из себя его имя. – Сегодня у меня больше нет вопросов.
Плешаков поблагодарил и «Истокина» и вышел из кабинета. Он не знал, как относиться к этим показаниям. Они все усложняли, а Плешаков осложнений в следствии не любил. Если принять их на веру, то далее поиск Спурлока и Соловьевой становился уже не таким актуальным. Все силы надо было бросить на поиски беспалого преступника. Формально Плешаков имел полное право игнорировать показания Мурзилки. Да, он видел на экране желтое существо с клювоподобным носом, но кто реально стоит за этим изображением? «А что, если это отвечал не робот, а какой-то человек, и отвечал так, как может быть выгодно Аисту с Истокиным? Нет, нельзя верить этим показаниям, – думал он. – Надо, кровь из носа, найти Спурлока с Соловьевой и заставить хотя бы одного из них во всем признаться, тогда вторая звезда на погонах мне обеспечена. Лишь бы генерал Кузьмин больше не вмешивался». Но, помня его приказ, Плешаков набрал номер и доложил Кузьмину результаты допроса свидетеля робота Мурзилки Михаила Викторовича. Генерал вмешался по полной схеме.
– Значит, Миша сообщил нам особую примету преступника, – обрадовался Кузьмин. – Немедленно пробейте ее по базам всех силовых подразделений: по нашей базе, по базам МВД, армии, внутренних войск и внешней разведки. Исполняйте.
– Есть!
15. Ночной кошмар
Лежа на левом боку, Алексей Истокин проснулся от нестерпимого желания сходить в туалет. Вставать не хотелось, страшно болела голова, он пытался понять почему, но сознание спросонья ускользало. Однако с помощью мочевого пузыря он все-таки сумел сообразить, что медлить больше нельзя, придется срочно бежать в туалет. Так и не раскрыв глаз и собравшись с силами, Истокин привычным движением напряг пресс, приподнял вверх ноги и подал вперед тело, чтобы соскочить с кровати и встать на ноги. Его остановил страшный удар в голову, закрытый левый глаз озарил сноп огненных искр. Истокин как подкошенный снова рухнул на кровать, изо рта вырвался сдавленный стон. Инстинктивно он откинул в сторону правую руку, чтобы разбудить и позвать на помощь жену Ирину. Но что-то опять пошло не так, рука провалилась куда-то в пустоту, не найдя ни Ирины, ни кровати. В испуге он повернул голову направо и, наконец, открыл глаза. В спальне было очень темно, но все вроде начало проясняться – он лежал на месте жены на краю кровати, а правая рука просто свешивалась вниз. Истокин посмотрел налево, и его еще слабое сознание отказалось понимать то, что он увидел. Там, где на кровати должно было быть его место, теперь была стена! Вот в нее он и врезался головой, когда, как акробат, по привычке пытался соскочить с кровати на пол. Мочевой пузырь не дал шанса сосредоточиться, Истокин босиком побежал в туалет.
Но убежать удалось только на один шаг – на втором он наткнулся на кровать! Ирина поставила в их спальню вторую кровать! Сейчас не было времени обдумывать этот факт! Истокин полез через новую кровать к двери из комнаты, он чувствовал, что перелезает через жену, и тут же он снова больно ударился головой обо что-то впереди. Он встал на колени, протянул вперед руки – впереди снова была стена! Вот тут он испугался уже не на шутку. «Наверное, я еще сплю! – мелькнула мысль в его воспаленной голове. – Я вижу кошмарный сон, пора проснуться!» То ли от темноты в комнате, то ли от того, что зрение его временно ухудшилось от ударов головой о стены, но он не мог толком рассмотреть эту новую стену. Рискуя наступить на жену, он встал на кровать ногами и начал ощупывать стену руками.
И тут кошмар вступил в новую леденящую кровь фазу – жена под ним истошно завопила мужским голосом! В ужасе он спрыгнул с ее кровати и стал бегать по периметру комнаты в поисках выхода, ощупывая стены руками. Жена продолжала орать мужским голосом. Моча уже подступала к горлу, он тоже заорал. Вдруг он заметил на полу полоску света, конечно же, он выбивался из щели под дверью! Истокин ринулся туда, рванул дверь на себя и с воплем выбежал в прихожую.
Кошмар не отступал. Это была не его прихожая! Это был какой-то незнакомый широкий ярко освещенный коридор с множеством дверей! Ему предстояло найти среди них туалет! Он кинулся к ближайшей, открыл, унитаза не было, была пугающая темнота. Алексей заорал и завыл в нее, потому что уже сорвал голос, и бросился к следующей двери. Навстречу ему бежали две женщины в зеленых костюмах.
– Что вы делаете в моем доме? Туалет! Где туалет? – Из последних сил закричал им Истокин.
Женщины что-то кричали ему в ответ, он не понимал ни слова. Вот они крепко схватили его за руки и куда-то потащили. И тут он понял, что они тащат его обратно в комнату, из которой он только что выбрался, и в которой затаилась жена-оборотень! Он упирался и только тут заметил, что на нем почему-то нет трусов. Прибежали еще какие-то люди, его втащили обратно в комнату, но теперь слева от себя он увидел унитаз! Его тащили к нему. Наконец его отпустили, и он тут же начал отливать. Несколько секунд блаженства! Его даже не смущали женщины, которые стояли за порогом открытой двери туалета. Но пока он отливал, то понял, что еще испытывает испепеляющую жажду, внутри него был просто пожар, его надо было срочно залить! Он заметил слева умывальник. Едва закончив отливать, Истокин шагнул к раковине, включил воду и принялся жадно пить ее прямо из крана. Пил долго, люди за спиной что-то говорили ему, он ни чего не понимал. Вода ему не помогла, напротив, ему стало еще хуже, голова закружилась, он чувствовал, что падает на пол, кто-то подхватил его сзади, он опять потерял сознание и заснул.
* * *
В среду в 09:00 доктор Мартин Уайт (Martin White) делал обход в наркологическом отделении многопрофильной социальной больницы для малоимущих ChesterStone, расположенной в пригороде Лондона. Войдя в двухместную палату № 206, Мартин приветствовал лежащего на кровати у левой стены семидесятилетнего пенсионера.
– Как дела, Тайлер (Tyler)? Весна на улице, еще пару дней процедур и выпишем тебя дышать свежим воздухом.
– Доктор, а можно меня выписать сегодня или хотя бы перевести в другую палату, – почему-то шепотом отвечал Тайлер, глазами показывая на своего соседа.
Тот спал на спине под капельницей, руки и ноги были привязаны к кровати.
– Новенький? – спросил Мартин сопровождавшую его старшую медсестру отделения.
– Доставили вчера вечером в бессознательном состоянии со станции Бермондси, там его подобрали в голом виде, в бедре ноги торчало вот это.
Сестра показала Мартину иглу от многоразового шприца.
– Он напал на меня ночью, – вдруг шепотом вмешался в их разговор Тайлер. – Встал на меня ногами и стал топтать, старался переломать ребра. Потом бегал по палате, бросался на стены, царапал их и выл как волк!
– Интересный случай, – оживился Мартин, – сестра, дайте мне его историю болезни. Так… Значит, в крови наркотиков не обнаружено, только алкоголь, так… Доза, правда, лошадиная, так… При осмотре поступившего больного ничего не сказано про гематому у левого глаза, выходит, он заработал ее уже у нас? Тайлер, твоя работа?
– Что вы, что вы, доктор, я и мухи-то не обижу, наверное, это медбратья, когда скручивали его в коридоре.
Мартин грозно посмотрел на старшую медсестру.
– Доктор Уайт, дежурная медсестра доложила мне, что в 03:00 услышала крики в 206-й палате, почти сразу же из нее выбежал в голом виде этот человек, стал открывать двери соседних палат и орать в них, пугая больных. Сестра вместе с санитаркой завела его обратно в палату, он зашел в туалет, напился воды из-под крана и потерял сознание. Еще сестре показалось, что он кричал какие-то слова, но не по-английски, по крайней мере, она ничего не поняла. Вот и все.
– Так, ладно, возможно, он сам к чему-нибудь приложился, – Мартин продолжил чтение истории болезни, – дали снотворного, капельница, так… Похоже на белую горячку или шизофрению, но точно определить, чем он болен, мы сможем только после того, как он окончательно протрезвеет. Продолжайте капельницу и добавьте слабые успокоительные. Когда придет в себя, проверьте его общефизическое состояние, а завтра мы его осмотрим и при первой возможности передадим полиции.
Старшая медсестра одобрительно посмотрела на Мартина.
– Доктор, а как же я? – зашептал Тайлер.
– Что ты боишься, старина, он же связан, а завтра он может оказаться совсем и не буйным, – ответил Мартин и вышел из палаты.
Так, подмешав к крови Алексея Истокина алкоголь, Наблюдатель выиграл одни сутки для своих экспериментов с Мишей.
16. β-тестирование
Марк не знал, сколько он просидел на кухне, глядя на лежащего в прихожей киллера. Тот уже перестал шевелиться. Вдруг с его стороны раздался вибрирующий звук. «Телефон, – догадался Марк, – теперь ты уже никогда не ответишь на этот звонок, гаденыш!» Тогда он еще не знал, что был прав только наполовину.
Мозги постепенно прояснялись, его молодой организм наперекор всем обстоятельствам требовал продолжения борьбы за жизнь. После третьего вибрирующего сигнала телефон стих. На полу под Марком уже образовалась небольшая лужица крови, она стекала с плеча к локтю и дальше капала на пол. Он встал, прошел в прихожую, осторожно перешагнув через киллера, прошел в комнату, снял с кровати простыню и оторвал от нее длинную полоску. Опять перешагнув через киллера, прошел с ней в санузел и промыл рану холодной водой. Царапина была глубокой, но не опасной для жизни. Однако она начала сильно болеть, потому что кожа вокруг еще была и обожжена пороховыми газами. Как минимум требовалось остановить кровь. Как смог он забинтовал рану оторванной полосой простыни, вернулся на кухню и снова сел на табурет. «Эта рана может начать нарывать», – подумал он.
Было 9 часов вечера, на улице стемнело. Марк сумел уйти от полиции и от ФСБ, но не от киллера. Как он сумел выследить его? Он снял эту квартиру, чтобы отдохнуть, собраться с мыслями и что-нибудь придумать – по крайней мере, он надеялся на это. Но теперь и здесь нельзя было оставаться. Идти тоже было некуда, даже просто позвонить и посоветоваться было не с кем – теперь он был для всех вне закона. Кроме того, любой звонок был слишком большим риском, что следствие раскроет его местоположение, даже несмотря на американскую sim-карту. Конечно, еще оставались электронная почта и система видеоконференции по Интернету. Посоветоваться… Посоветоваться… С этим словом в сознании Марка ассоциировался какой-то образ… Ну конечно, робот-советник, проклятый синий медведь, из-за которого он и вляпался в эту историю, а точнее, в это дерьмо! Советник…
И тут Марк вспомнил о программе β-тестирования, к которой успел подключить его Мансур Сафиуллин. Его визитная карточка с паролем для входа до сих пор лежала в сумке его ноутбука. «А что, если действительно попробовать спросить совета у робота, – думал Марк, – письмо с адресом сайта и именем для входа пришло». Правда, после последних событий его могли вычеркнуть из программы, а могли и не вычеркнуть… А что может в его положении посоветовать ему робот? Конечно, ничего хорошего посоветовать не сможет, был уверен Марк. Может ли робот выдать его следствию? Марк не знал ответа на этот вопрос. Но в любом случае он скоро уйдет из этой квартиры, поэтому, выдаст его робот или нет, сейчас это даже не так важно. В общем, как утопающий хватается за последнюю соломинку, так и Марк решил попробовать спросить совета у проклятого синего медведя просто потому, что сам совершенно не знал, что ему теперь делать, а кроме робота советоваться больше было не с кем. Марк встал, прошел в прихожую, опять осторожно перешагнул через лежащего там киллера, вошел в комнату, включил ноутбук и достал визитку Мансура с паролем. Беспроводная связь с Интернетом была хорошей, он открыл письмо от автоматического регистратора, вошел на страницу инициализации сеанса, ввел имя входа и пароль. Секунды ожидания, и вот аватар синего медведя возник у него на экране. Миша сразу заговорил.
– Здравствуйте Марк! Меня зовут Миша, поздравляю вас с началом β-тестирования! Можете задавать первый вопрос.
«Видимо, это была стандартная фраза, которой он приветствует всех β-тестировщиков, – подумал Марк, – мои фамилию и имя он мог прочитать с моих анкетных данных, которые ввел в систему Мансур. А может быть, он помнит меня, потому что Мансур знакомил его со мной?».
– Я не знаю, что делать, – начал Марк, – вопрос жизни и смерти.
Медведь, молча бесстрастно, смотрел на него. И Марк начал рассказывать про убийство Мансура Сафиуллина, обыск, найденный у него в машине пузырек, проведенную в камере ночь, допрос, про статью, продолжение которой хотел написать, про то, что случилось с ним сегодня вплоть до убийства им киллера, про угрозу пожизненного заключения, про мысли о самоубийстве. Рассказывал долго и сбивчиво, рассказывал от отчаяния и потому, что ему просто надо было хоть кому-нибудь это высказать. Однако свое конкретное местоположение он, конечно, не раскрыл. Медведь слушал молча. Наконец Марк закончил и медленно задал свой вопрос.
– Что мне теперь делать?
– Покажи мне правую руку киллера, – вдруг потребовал Миша.
Марк оторопел.
– Мне притащить его сюда в комнату?
– Нет, возьми ноутбук и направь его камеру на правую руку киллера.
Наконец Марк понял, взял ноутбук, прошел с ним в прихожую и наклонил его камеру к правой руке киллера, до сих пор сжимавшей пистолет с глушителем.
– Не вижу, – донеслось из ноутбука, – возьми его руку и подними ее, только не прикасайся к пистолету.
Марк послушно поставил ноутбук на пол, развернув экран таким образом, чтобы поднятая рука киллера оказалась в поле зрения камеры, осторожно и брезгливо взялся за правый рукав куртки киллера, потянул и поднял его руку. Теперь зажатый в ней пистолет был направлен прямо на экран ноутбука.
– Выше, – скомандовал Миша.
Марк поднял выше, ствол пистолета оказался направленным в потолок.
– Видишь, у него завязан на узел перчаточный палец для мизинца, – сказал Миша, – я думаю, у него его нет.
Действительно, теперь и Марк увидел маленький аккуратный узелок, о котором говорил Миша.
– Положи руку и на ощупь через перчатку пересчитай пальцы его правой руки, только аккуратно, смотри, как бы пистолет не выстрелил.
Не понимая смысла этих действий, Марк, тем не менее, повиновался, четыре пальца в перчатке были и так отчетливо видны, Марк прощупал только место, где должен был находиться мизинец, и обнаружил там только короткую культю, которая заканчивалась как раз перед узлом.
– Ты прав, – сказал он Мише, – на месте мизинца только короткая культя.
Миша улыбнулся и тут же снова скомандовал.
– Видишь у него на ремне брюк футляр для телефона?
Действительно, к ремню был пристегнут черный кожаный футляр, Марк только сейчас обратил на него внимание.
– Вижу.
– Открой его и достань телефон, если он там есть.
– Я знаю, он там, – ответил Марк, – я слышал, как он звонил.
Марк взял за язычок бегунок молнии и расстегнул кожаный футляр. Телефон был на месте, он аккуратно достал его.
– Бери ноутбук и возвращайся в комнату, – последовала новая команда от Миши.
Марк все выполнил и теперь продолжал разговор с Мишей в комнате за столом.
– Теперь позвони мне с него.
– А тебе можно и звонить? – изумился Марк.
– Конечно, – ответил Миша, – ты разве не читал инструкцию по β-тестированию?
– Нет, – признался Марк.
Он открыл файл инструкции. Действительно, там говорилось, что в случае отсутствия у тестировщика компьютера или связи с Интернетом он мог формулировать и получать ответы по телефону! Давался многоканальный номер, для начала сеанса с Мишей имя входа и пароль можно было продиктовать прямо с голоса. Марк набрал номер, пошли гудки вызова, он уже готовился продиктовать имя входа.
– Номер определился, – сказал с компьютера довольный Миша, – вешай трубку, теперь я позвоню на этот номер, ты трубку не снимай.
Марк нажал кнопку отбоя. Через несколько секунд телефон киллера опять завибрировал без подачи звукового сигнала, однако с динамиков ноутбука Марк услышал гудки вызова, видимо, Миша подключил звуковой сигнал со своего телефона к их сеансу β-тестирования, чтобы и Марк мог слышать его! Один гудок, второй, третий… Марк не понимал, зачем они это делают. Четвертый гудок, пятый… На шестом гудке сработал автоответчик голосовой почты, мужской голос произнес.
– Здравствуйте, вы позвонили на номер +7 111 623 40 50, к сожалению, сейчас я не могу ответить на ваш звонок. Вы можете оставить голосовое сообщение после звукового сигнала.
Далее та же фраза повторялась на довольно сносном английском. Последовал гудок, Миша дал сигнал отбоя.
– Проверь голосовые сообщения и SMS, – поступила следующая команда от Миши.
Всего две минуты понадобилось Марку, чтобы понять, как это сделать на телефоне киллера. Ни голосовых сообщений, ни SMS не было, или все они были стерты.
– Телефонный справочник абонентов большой? – спросил Миша.
– Всего три абонента – абонент № 1, абонент № 2 и абонент № 3.
– Проверь список набранных номеров.
– Звонил всем трем, сегодня только абоненту № 3 три раза.
– Что в списке пропущенных вызовов?
– Пропущен только один от абонента № 3. Судя по времени звонка, это тот, который я слышал, остальные, наверное, стерты.
– Ты можешь подключить этот телефон к ноутбуку, чтобы я получил к нему полный доступ? – спросил Миша.
– Думаю, что да, программа подключения должна быть стандартной, – Марк нажимал на клавиатуре телефона и ноутбука какие-то кнопки… – По-моему подключил, попробуй, – наконец сказал он.
– Да, я получил доступ к телефону, – подтвердил Миша, – тогда предлагаю вот что. Если в телефонной книжке всего три абонента, да и те занесены не по именам, а номерам, то это не личный, а «рабочий» телефон киллера, который наверняка оформлен на подставное лицо, не имеющее к киллеру никакого отношения. Например, это может быть бомж, который за бутылку водки согласился пойти вместе с незнакомым ему человеком в офис компании сотовой связи и предъявить свой паспорт для оформления на него sim-карты. Sim-карты трех его абонентов тоже наверняка окажутся оформленными на поставных лиц. Отсюда следует, что следствию по этим номерам выйти на их настоящих обладателей будет крайне сложно. Вот-вот станет известно, что киллер мертв, тогда все эти 4 «симки» тут же будут выброшены их обладателями, и единственная ведущая к ним ниточка будет оборвана. Ты снял квартиру на два дня, значит, ты должен сдать ее хозяевам до 12 часов в пятницу. Тогда, если нам повезет, то никем не обнаруженный труп киллера пролежит здесь до полудня в пятницу. Ты же знаешь, что я могу говорить голосами пользователей, если они предоставят мне образцы своей речи. Образец голоса киллера на автоответчике, конечно, короткий, многих фонем не хватает, и лексики его мы не знаем, но будем надеяться, что голос будет похож. Предположим, что абонент № 3 – это главарь банды киллера, и звонил он ему, чтобы узнать, сумел ли он тебя убрать. Сейчас я ему «перезвоню» и голосом киллера скажу, что задание выполнил. Одновременно попытаюсь договориться о встрече завтра вечером. Твоя задача будет сфотографировать пришедшего на встречу человека, а потом передать ее следствию. Согласен?
– А меня ты тоже передашь следствию?
– Нет, потому что я знаю, что ты не виновен. Ты видел, что я был свидетелем обоих убийств. Я два раза видел, что преступления совершались человеком, у которого отсутствовал мизинец на правой руке. Сейчас он лежит в твоей прихожей. Я дал свидетельские показания Плешакову, но мне он показался не вполне адекватным. Во-первых, он не хочет принимать во внимание мои показания, потому что я не человек. А во-вторых, мне показалось, что он действительно хочет «пришить» тебе это дело, ему так проще и возможности такие у него есть. Поэтому, если у меня получится договориться с главарем о встрече, то лучше, если его фотографию сделаешь ты, на этом этапе я не хочу привлекать Плешакова с его людьми. Ниточка очень тонкая, а как отнесется к моей информации Плешаков, неизвестно. Может и все испортить, а времени в обрез. А нет ли в ФСБ информатора этих бандитов? Сейчас у нас есть преимущество в том, что ни бандиты, ни спецслужбы не знают о смерти киллера, и мы должны его использовать.
– А что, если абонент № 3 это не главарь банды, а подельник киллера, который ждет его внизу у подъезда? – спросил Марк.
– Тогда буду вести разговор по ситуации, но вряд ли это номер второго бандита. Ведь тогда бы он «работал» вместе с киллером или страховал бы его весь день, начиная с утреннего убийства Леонида, то есть всегда находился бы где-то рядом с убитым тобой бандитом, а киллер сегодня набирал его номер три раза. Зачем? Не похож этот абонент и на главного заказчика убийств: в целях личной безопасности он наверняка максимально дистанцирован от непосредственного исполнителя преступлений, я думаю, что киллер о нем даже ничего не знает. Эти звонки, вероятнее всего, делались с целью докладов организатору и получения от него дальнейших инструкций. Это заказчик самого киллера. Хотя риск, конечно, есть. Ну что, согласен?
А разве у Марка был какой-нибудь другой выбор? С момента, когда он закончил формулировку своего вопроса Мише, события стали разворачиваться очень быстро. Марк выполнял Мишины команды одну за другой, не успевая понять их смысл. Он и сейчас до конца не понимал плана дальнейших действий этого карикатурного синего медведя-советника, но интуитивно чувствовал, что кто-то, наконец, вступил в эту игру со смертью на его стороне. Марк согласно кивнул.
Миша отличался от людей тем, что для перехода к действию ему не надо было на это долго настраиваться и «собираться с духом». Когда Марк поднимал голову после кивка, на экране телефона киллера уже высветилась надпись: «Вызов абонента № 3». Марк затаил дыхание. Пошли длинные гудки вызова, один, второй.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
