Текст книги "Драконий принц в академии ведьм"

Глава 15. Мэйлисс

Меня закинули в самую настоящую клетку, в коей возили заключённых. Запах грязных носков и чего-то ещё слишком отвратительного и непонятного ударил в нос. Я поморщилась и постаралась дышать глубже, только бы подавить тошнотворный ком, который тут же подкатил к горлу. Я всё-таки работала на кухне и сталкивалась с разными запахами. Стоило вспомнить, как однажды отыскала завалившийся за шкафчик кусок мяса, за который Толстопуз отчитал всех и обвинил в том, что мы украли его и приготовили для себя. Вот только воспоминания из прошлого не меняли того факта, что меня заключили под стражу. И самое ужасное в этом было то, что попытайся я оправдаться, меня просто не стали бы слушать. Ведь на мне набито громадное клеймо – дочь опального виконта. К таким, как, я не прислушиваются… Таких, как я, не уважают… От таких держаться в стороне. Никому не будет дела до моих слов, даже если я попрошу испытать меня огнём правды.

Я присела на бревно и почувствовала, как карету тряхнуло. Мы тронулись с места, а это означало, что через пару часов я окажусь во дворце верховного, и меня осудят… Сразу же отправят в темницу… Или на виселицу. От страха конечности онемели. У меня не было слёз и всего того, что обычно появляется в такие минуты. Даже паники не было, потому что она свойственна только в том случае, когда у тебя есть какие-то возможности исправить ситуацию, а у меня их нет.

Решив, что перед неминуемым наказанием следует хотя бы поспать вволю, я растянулась на деревянной скамейке и закрыла глаза. Внутри царило столько спокойствия, что мне даже немного смешно стало.

– Вот как ты встречаешь свою возможную гибель! – прошептала я самой себе и устремила взгляд на тёмное небесное полотно, которое можно было разглядеть через металлические прутья потолка.

Луна безмятежно глядела на меня, и мне показалось, будто бы я увидела её глаза, наполненные грустью. Можно было бы, наверное, попытаться сбежать отсюда, избавиться от прутьев и выскочить наружу, но, скорее всего, клетку, как и все остальные, обработали раствором свинца, защищающим от магии и блокировавшим любые её проявления, а даже если мне и удастся выбраться, то идти всё равно некуда. Меня сдадут, отправят в темницу и тогда точно повесят.

Кажется, ненадолго мне даже удалось задремать, но я вовремя успела проснуться и ухватиться за края скамьи, когда лошади резко затормозили и громко заржали. Я бы легко могла превратиться в отбивную в эту секунду, если бы промедлила ещё хотя бы немного.

Негромко выругавшись себе под нос, я спустила ноги на деревянный пол, перепачканный старой кровью и грязью. Мне стало жутко не по себе, стоило только вспомнить, как однажды, когда ездила на рынок с мачехой, увидела окровавленного разбойника, которого везли в клетке. Стражники остановились, чтобы заскочить на рынок, а он изнывал от жажды. Мне стало жаль его, и я протянула ему немного воды… Он бормотал, что вышла ошибка, что его подставили, и он невиновен, но люди смеялись над ним, а мне было жаль этого человека. Я протянула ему воду и за моей спиной послышались перешёптывания, а потом мачеха резко одёрнула меня и закричала, что я недостойная своего отца дочь, что мне нужно жить среди черни, и что она непременно накажет меня дома. И она сдержала своё слово. Несколько шрамов на спине от ударов плетью напоминали мне об этом случае, а теперь ещё и эта клетка. Я понимала, что как бы я ни старалась оправдаться, для окружающих я всё равно останусь преступницей, нарушившей закон, потому что «невинного в клетку никогда не посадят», как любят говорить все эти «праведники».

Карета свернула в лес, и лошади помчались вперёд на огромной скорости.

– Постойте! Дворец верховного совершенно в другой стороне! – закричала я, но меня не слышали, или попросту не хотели слышать.

Я подскочила, едва удерживая равновесие из-за постоянных подпрыгиваний колёс по неровной дороге, и ухватилась за прутья клетки.

В висках стрельнула тупая боль, от которой я взвыла и зажмурилась. Прутья действительно были обработаны свинцом. Сердце затрепетало от страха. Теперь я начала паниковать и беспокоиться. Я стала озираться по сторонам в попытке понять, куда меня везут, а затем услышала рык. Оглушающий, врезающийся в барабанные перепонки и почти разрывающий их. Рык, от которого глухой мог бы начать слышать, наверное. Карета резко остановилась, и до меня начали доноситься крики.

– Мы должны спрятать девчонку! Она наша единственная надежда!

– Они сказали, что казнят нас, если мы её не доставим живой.

– Мы не успеем! Это конец!

– Бежим!

– Мы не можем сбежать, потому что тогда нас убьют!

Кто-то паниковал, кричал, но я не понимала, кто и почему. И что это был за рык, от которого до сих пор по телу разливались вибрации? Кому он принадлежал? Дракону?

Сильный запах раскалённой смолы и смога добрался до меня, и я постаралась выглянуть, чтобы понять, что именно происходит, но ничего не вышло.

А если это какое-то чудовище?

Чудовище, о котором говорила Мередит?

Мне нужно было просто сидеть и ждать своей неминуемой гибели?

Ну уж нет…

Я могла притвориться мёртвой… Или спрятаться. Я быстро побежала в дальний угол клетки, схватила какое-то грязное, дурно пахнущее, покрывало и свернулась в углу, как кошка, прячась под найденную тряпку. Сердце бешено колотилось, а мысли перебивали одна другую. Мне оставалось надеяться, что если это чудовище, то оно не почувствует моего запаха из-за этой отвратительной до одури вони, которая теперь могла стать моим единственным спасением. А потом я придумаю, как выбраться из клетки, ведь сейчас самое главное – выжить.

Злое сопение приближалось, с каждой секундой становясь всё громче, а лихорадочная дрожь уже буквально подбрасывала меня, как во время ужаснейшего заболевания.

– Фу! Ну и местечко ты приглядела! – услышала я знакомый звонкий голос, но выбираться из своего скромного убежища не спешила.

Мне могло показаться. В такой непростой момент мозг умело мог сгенерировать любой мираж, заставить меня думать о том, чего нет на самом деле. Я постаралась задержать дыхание, чтобы существо, бродившее поблизости, не обнаружило меня, но покрывало поднялось, и я в ужасе распахнула глаза, глядя на своего…

Спасителя?..

– Ран Тейрин? – удивилась я и принялась искать взглядом Пуговку, потому что точно слышала её голос.

Заметив на шее дракона серебряную цепочку, на которой висел небольшой круглый медальон в виде пуговицы, я сразу же догадалась, где прячется малышка, вот только не понимала, для чего она раскрылась ему. Что лучше: понести наказание за то, что якобы обворовала драконьего принца или за использование запрещённого заклинания? Я вдруг вспомнила о том, что меня обвиняли не только в краже, но и в покушении на убийство принца соседнего государства. А за покушение мне бы точно отрубили голову.

Только когда дракон протянул мне руку, я поняла, что всё ещё лежала в углу, прижимая колени к груди, и отчего-то стало стыдно за такое поведение.

– Простите, ран Тейрин! – пролепетала я, поднявшись и отряхивая скомканную юбку платья.

Хорошо, что у меня не такие пышные юбки и изящные шелка, как у Розалинды, ведь иначе я непременно запуталась бы в них.

Розалинда…

Я вспомнила о том, как принц приходил ко мне в её облике, и живот скрутило от волнения. Сглотнув вязкую слюну, я с опаской посмотрела на дракона, думая, можно ли задавать ему вопрос – настоящий он на этот раз или нет.

– Ран Тейрин, мне несколько неловко спрашивать об этом, но для чего вы спасли меня, если сами же настаивали на самом строгом наказании? – осторожно спросила я и покосилась на медальон принца, покачнувшийся из стороны в сторону.

Пуговка будто бы намекала мне, что это настоящий принц, но её посылы были не совсем понятны. Вдруг она, напротив, говорила мне, что он фальшивый?

– Это был не я, и тебе прекрасно известна правда! Возможно, я ещё долго сидел бы в кладовке и ждал, когда же придёт помощь в твоём лице, если бы ваш болтливый повар не решил накормить свою кошку… Я услышал об аресте и понял, что иного выхода у меня нет. Пришлось сдаваться ректору.

Кошку… После исчезновения Пуговки Толстопуз завёл новую кошку и поселил её у себя в спальне, думая, что это кто-то из поваров избавился от его любимицы. Время от времени он приводил Луну на кухню и кормил её мяском и прочими деликатесами, и в такие моменты он казался мне довольно хорошим человеком, способным заботиться о других.

– Если бы вы сделали это сразу, то вам бы не пришлось спасать меня, – проворчала я и поморщилась от ужасного запаха, успевшего пропитать кожу.

– И это твоя благодарность, ведьма? – ран Тейрин широко улыбнулся, глядя на меня, и чуть вскинул правую бровь, словно пытался произвести впечатление.

– Всё это случилось по вашей вине. Если бы вы не явились в академию!.. – не унималась я, хоть и признавала, что отчасти он прав – я должна была говорить спасибо, а не спорить и пытаться искать виноватого.

Кем бы ни были те стражники, они везли меня точно не к верховному. К кому-то другому… К тому, кто нуждался во мне живой. Вот только зачем я кому-то понадобилась, если не обладала совершенно ничем выделяющимся? Я задумалась, а принц негромко покашлял.

– Я понял, что вежливости кухарки не обучены. Что же, прошу на выход из этой клетки… – кивнул я.

Можно было до бесконечности ругаться с принцем, но я понимала, что это ни к чему хорошему не приведёт. Он не был виновен во всей этой ситуации. Я вечно попадала в неприятности из-за собственного любопытства и стремления помочь всем, кто попал в беду. Мимо кошки, жившей на кухне длительное время, я тоже не смогла пройти. Когда она погибла, отравившись пойманной мышью, я могла просто сделать вид, что не заметила, но поступила иначе. Я вернула её к жизни, потому что тело кошки ещё не успело остыть, а значит, её душа находилась в прослойке миров. Это было страшное заклинание, которое я однажды нашла в запрещённой книге. Я даже не думала, что оно сработает, но получилось так, как получилось. А потом всё закрутилось само по себе: десерт, отравление принца, столкновение с ним… Он точно не был во всём этом виноват. Да и Пуговка тоже нет. Она не просила воскрешать её. Я сама сделала выбор. Я во всём виновата сама.

Спрыгнув на землю, принц протянул мне руку, и я не стала отказываться от его помощи. Я думала, что просто аккуратно спущусь вниз, но он приложил немного усилий, потянув меня за запястье на себя и поймав обеими руками, когда я начала падать. Эргард лишь немного пошатнулся, скорее всего, от усталости, а я медленно подняла взгляд и устремила в лицо дракона, к телу которого была прижата. Я уже твёрдо удерживалась на ногах, но он не спешил отпускать меня, сверля пристальным взглядом. Чуть передёрнув плечами от нахлынувшего жара, я продолжала стоять, ощущая ладони принца на своей пояснице. Его прикосновения опаляли и пробуждали внутри какие-то незнакомые чувства и желания. Почувствовав жжение в районе груди, я опомнилась и поняла, что находилась в самых настоящих объятиях принца. Покраснев, я легонько оттолкнула его от себя, заставляя выпустить меня из кольца рук. Эргард негромко покашлял, прочищая горло, и почесал свою грудь в том районе, где находился амулет. Его тоже обожгло.

Пуговка!

Она напомнила нам, что мы находимся по разные стороны, пусть пока и объединены общей тайной.

– Я должна была отдать вам то, что удалось найти вчера…

– Тссс! – Эргард приложил указательный палец к губам и помотал головой, а я непонимающе посмотрела на него. – Мы не знаем, как далеко ушли те самозванцы, которые похитили тебя под предлогом ареста. Не стоит говорить всё там, где могут быть лишние уши. Позднее.

Я кивнула и опустила руку, которая уже потянулась в карман передника в поисках лоскутка одежды заговорщика.

– Простите, я не должна была обвинять вас и говорить, что это вы во всём виноваты. Я сильно перенервничала, – я решила, что всё-таки должна попросить прощения, потому что Эргард спас меня. А кухарки могли быть вежливыми, пусть он и сомневался в этом.

– Не стоит извиняться. Скажи, тебя обучали верховой езде?

– Верховой езде?

Я удивилась. С чего вдруг он решил задать именно этот вопрос? Конечно, я любила кататься на лошадях и украдкой сбегала в конюшню, брала резвого коня и каталась до утра, потому что мачеха запрещала мне это и говорила, что леди не должны заниматься подобными глупостями.

– Верховой езде… Ты ведь не хочешь, чтобы я тащил тебя за шкирку в своей пасти?

Он всё-таки обращался в дракона, и именно его рычание я слышала. Я отрицательно помотала головой. Конечно, трусихой я не была, но оказаться в пасти дракона не имела ни малейшего желания.

– Так ты умеешь управлять лошадью?

Я ответила лёгким кивком.

– Тогда прошу! Выбирай своего скакуна, потому что уже очень поздно, а нам следует вернуться в академию, пока ран Эдамон не поднял настоящую панику.

Снова кивнув принцу и убедившись, что Пуговка продолжает уверенно болтаться на серебряной цепочке, я обошла клетку и приблизилась к перепуганным лошадям.

– Тише, мои хорошие! Всё будет хорошо! Мы не обидим вас! – постаралась успокоить я их, касаясь подушечками пальцев морды вороной кобылы.

Мы не обидим… Но это может сделать тот, кто пытался похитить меня… Далеко ли они ушли? Или всё ещё находились где-то поблизости? Я покосилась на принца и стала помогать ему избавлять лошадей от тяжёлой ноши в виде повозки.

Глава 16. Эргард

Верховая езда никогда не нравилась мне и не доставляла удовольствия, потому что на драконов лошади реагировали несколько своеобразно. Возможно, они чувствовали нашу вторую ипостась и боялись её…

Никому так и не удалось объяснить реакцию этих живых существ на драконов, но так просто в руки скакуны нам не давались, а использование внушения на животных казалось мне чем-то слишком подлым, ведь те ничего не понимали, выполняли приказы, но страх всё равно продолжал пожирать их изнутри. И они неосознанно мучились, а некоторые погибали от разрыва сердца. Однако на этот раз мне пришлось воспользоваться внушением, и я корил себя, поглаживал ретивого, пытаясь успокоить его и убедить, что я ему не наврежу.

Что касается Мэйлисс: девчонка уверенно держалась на своём скакуне, расправив плечи и широко улыбаясь, словно это не её минутами ранее готовы были завезти в ловушку и превратить в фарш… Или что с ней собирались сотворить? Уж точно кто-то хотел использовать бедную девушку в своих коварных целях, и почему-то теперь мне стало казаться, что всё это неслучайно и как-то связано с заговорщиками.

Когда мы добрались до академии, уже начало светать. Всё-таки полёты в облике дракона существенно экономили нам время, в чём я убедился ещё раз. Мы сразу же направились к кабинету ректора, потому что я был уверен, что он всё ещё находился там. Приблизившись к двери, я пошарил ладонью по груди, в попытке отыскать свой таинственный амулет, который привёл к кухарке, но ничего не обнаружил. Серебряная цепь, позаимствованная мной у ректора, болталась одна. Неужели я потерял ту волшебную разговорчивую кошку-дымку-амулет? Мне даже стало немного обидно, потому что я был совсем непрочь обзавестись питомцем. Уже даже подумывал о том, какую кличку ей дать… Или ему? Вдруг это был кот? Хотя нет… Это вряд ли, потому что для кота голос казался слишком мягким.

Я покосился на кухарку, которая стояла рядом, но мыслями пребывала где-то в другом месте. Её зрачки покраснели, и девушка больше напоминала ожившего мертвеца, бесцельно глядящего перед собой. Я пару раз видел таких, когда посещал допросы некромантов, допрашивающих мертвецов.

– Ты в порядке? – спросил я, дотрагиваясь до плеча девчонки.

– Да. Всё хорошо. Спасибо за беспокойство, – откликнулась Мэйлисс и выдавила улыбку.

Она устала… И наверняка мечтала рухнуть на кровать, чтобы улететь в царство богини Эшшел, покровительнице снов. Хотя, у ведьм мог быть свой покровитель снов, я как-то не помнил, получал ли подобную информацию. Но даже если и так, то, скорее всего, я всё успешно позабыл.

– Мэйлисс, ты просто загляни к ректору ненадолго, а потом пойдёшь отдыхать. Хорошо?

Мне показалось, что я впервые назвал её по имени, а девчонка как-то странно вздрогнула и посмотрела на меня, чуть приоткрыв рот. Неужели я производил на неё впечатление тирана и деспота, и она считала, что я неспособен на заботу? Впрочем, вдаваться в размышления я не стал и постучал в дверь кабинета ран Эдамона.

– Войдите, – послышался его уставший голос.

Мда… Драконы были куда выносливее магов. Я даже готов был отправиться на поиски своего живого амулета, чтобы предложить дружбу… или выгодную сделку, – это уже как повезёт. Вот только где искать? Не возвращаться ведь назад? Я мог бы воспользоваться крыльями дракона, но тогда точно не смог бы разглядеть эту блестящую кругляшку, которая, скорее всего, не отвалилась, а сбежала от меня по доброй воле. Она словно стала моим минутным ангелом-хранителем. Или не моим. Мэйлисс! Возможно, она была знакома с этой штуковиной и кошкой, в которую она умело обращалась. Я взял на заметку, что должен не забыть задать все вопросы кухарке, а потом вспомнил, что на шее болтается серебряная цепь ректора, и наскоро спрятал её под одежду. Кошка знала, что именно предлагала мне взять, потому что цепь растягивалась, увеличивалась в размерах и даже не порвалась, когда я обратился в мощного дракона. Она была волшебной, и мне хотелось оставить её у себя, но я всё-таки был принцем, а воровство – правило грубейшего тона. Следовало как-то незаметно оставить её в кабинете ректора.

– Войдите! – с нотками раздражения в голосе произнёс ран Эдамон, и я всё-таки снял волшебную цепочку, поймав замешательство во взгляде кухарки.

– Потом объясню! – прошептал ей и вошёл в кабинет, сжимая цепь в кулаке.

– Я доставил Мэйлисс Винн в академию и должен сообщить вам, что её везли не к верховному магу.

– Я знаю, – кивнул ректор. – Попытка связаться с верховным открыла мне глаза на правду: в академии использовали запрещённую магию, чтобы выкрасть Мэйлисс. Кому это потребовалось и для чего, предстоит выяснить, поэтому завтра верховный пришлёт лучших ищеек. Они найдут ответы на все вопросы. Мэйлисс, мне так жаль!

Ректор с сожалением покачал головой и посмотрел на кухарку, а она уже буквально засыпала, пусть и находилась в стоячем положении.

– Всё хорошо! Вы не должны извиняться, – прошептала она на выдохе и прикрыла глаза.

– Ран Тейрин, я также должен выразить своё сожаление, ведь получается, что ваша звёздная нить была утеряна, так как я передал её тому, кто находился в вашем облике, когда арестовали Мэйлисс.

Я снова покосился на кухарку, опасаясь, чтобы она не заснула стоя и не клюнула, как говорится, носом в пол, а ей до этого оставалось совсем немного. Честно говоря, мне больше не было совершенно никакого дела до того, что моя звёздная нить пропала, пусть это и был единственный подарок от мамы. У меня остались о ней тёплые воспоминания, и этого достаточно, а нить… Возможно, та кошка на самом деле была звёздочкой с моей нити и помогла бы мне отыскать её… Находясь в академии ведьм, я был готов поверить уже во все возможные чудеса.

– Вы могли бы освободить Мэйлисс от работы на сегодня? Ей стоит отдохнуть и прийти в себя. Кроме того, я не считаю, что она заслуженно отбывает наказание за то, что у меня началась аллергическая реакция.

Ректор с недоумением посмотрел на меня, словно не мог поверить, что я просил оправдать «виноватую».

– Разумеется. Мэйлисс, завтра у тебя будет выходной! Тебе следует пойти к себе в комнату и как следует отдохнуть. Завтра я поговорю с Тезериусом и дам ему знать, что отменяю твоё наказание.

Девчонка посмотрела сначала на ректора, а потом перевела взгляд на меня, но не задержала его надолго, хотя внутри что-то ёкнуло от столь пронзительного невероятного взора.

– Спасибо. Я могу идти прямо сейчас?

– Разумеется, – кивнул ран Эдамон, и она уже собиралась выйти, когда я задержал девчонку за руку и негромко попросил дождаться меня за дверью.

Мне следовало узнать, что она нашла на заговорщиков, а ещё хотелось проводить её до комнаты, чтобы уж наверняка быть уверенным, что она не распластается на полу где-нибудь в коридорчике, а какой-нибудь Кристиан или Кристофер? Или Кристоф? Да плевать, как зовут этого брата Амалии, но мне не хотелось, чтобы он, или кто-то похожий на него, посмел причинить вред Мэйлисс. Почему? Я и сам не знал, откуда во мне пробудилась такая благотворительность к кухарке, которая спутала все мои карты. Кроме того, я всё ещё не выяснил, зачем ей нужна была моя звёздная нить.

– Ран Тейрин, при всём уважении, я бы попросил вас не давать девочке лживые надежды. Она совсем не подходит вам по статусу, и мы оба прекрасно понимаем, что у ведьмы и дракона мало шансов на будущее, а в вашем случае и подавно, поэтому я бы попросил вас… – мужчина немного помялся. – Не играйте с ней. Мэйлисс слишком ранимая девушка и доверчивая.

Мне показалось нескольким странным такое проявление заботы после того, как ректор отправил девушку за решётку и даже не попытался оправдать её, но я решил, что не буду развивать эту тему пока и постараюсь обдумать всё чуть позже. Голову и без того распирало от вопросов, отыскать ответы на которые не получалось.

Присев на стул, я наклонился, будто бы для того, чтобы поправить обувь, а сам осторожно положил серебряную цепь ректора под его стол, делая вид, что она завалилась туда.

– Ран Эдамон, я разберусь с тем, кого могу обнадёживать, а кого нет, но спасибо за совет… Вы на многое раскрыли мне глаза, – съязвил я. – Что-то стало известно о Розалинде? Девушка принимала мой облик, или это не было обменом?

– Нет, Розалинда не пребывала в вашем облике, потому что добрую часть вечера она находилась в компании профессора Джекинсона и подтягивала вместе с ним предмет. Он подтвердил это, потому что я отыскал Розалинду именно в его аудитории. Так что я уверен, что кто-то ловко провернул всё, надеясь выставить её виноватой.

Кто и зачем? Уж не те ли заговорщики, которые хотели стравить ведьм и драконов в войне? Они вполне могли провернуть что-то подобное, ведь им стало известно, что мы с Мэйлисс подслушали их разговор. Этот вариант показался мне логичным, потому что он объяснял, зачем им нужно было обращаться именно в меня и пытаться избавиться от девчонки…

– Благодарю вас за разговор, ран Эдамон. Очень надеюсь, что ищейки верховного смогут отыскать виноватого. У меня есть к вам небольшая просьба… Я бы хотел, чтобы вы внесли Мэйлисс Винн в список студентов академии. Я дам столько золота, сколько потребуется для того, чтобы оплатить её обучение до конца.

– Для чего вам это нужно? – удивился ректор.

– Возможно, для того, чтобы она стала великой магессой и ровней мне?.. По социальному статусу.

Я улыбнулся и поднялся на ноги. Ещё раз поблагодарив ректора за содействие, я направился в коридор, где меня дожидалась кухарка. Конечно, я не рассматривал её в романтическом ключе и не думал всерьёз о том, что мы с ней легко могли бы стать парой, но ректору до моих истинных намерений не должно было быть никакого дела. Это моя забота, не его… И я сам во всём разберусь… Наверное…

Я вышел из кабинета и приблизился к стоящей у стены кухарки. Она поняла, зачем я попросил её остаться, потому что тут же потянулась в карман перепачканного передника, а я сократил расстояние, разделяющее нас с ней, и взял девчонку за руки, чтобы тайно взять у неё то, что удалось обнаружить. Она растерялась на несколько секунд, негромко всхлипнула от удивления и будто бы пробудилась.

– Это единственное, что удалось узнать о заговорщике, – заикаясь, пролепетала Мэй. – Мне жаль, если этот лоскуток ничего не сможет сказать вам о нём. Мы могли бы попытаться использовать заклинание поиска, но одна я вряд ли справлюсь… Мне потребуется помощь!

– Я понимаю, но для начала тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Не забывай, что завтра у тебя ответственный день, и ты должна отдохнуть так, чтобы потом с новыми силами можно было приступить к работе…

Я не стал говорить Мэйлисс о том, что договорился с ректором о её обучении в академии и решил, что это должно стать небольшим сюрпризом для неё. Улыбнувшись, я отпустил её руки, стараясь спрятать кусок тряпки, на которую ещё не успел даже взглянуть. Я боялся, что за нами следят…

– Завтра… – я покосился на окно за поворотом, через которое в здание уже проникал свет и поправился. – Сегодня мы уже не встретимся, наверное, но позднее обсудим всё, и я задам вопросы, которые разрывают меня на части, Мэйлисс!

Я протянул имя девчонки, словно оно было густым мёдом, после которого на кончике языка осталось приятное послевкусие.

Мэйлисс…

Нежное и в то же время мужественное имя…

Мэйлисс…

– До встречи, ран Тейрин, – кивнула и улыбнулась девчонка, сделала глубокий вдох и пошла восвояси, а я понял, что буду скучать по ней.

Я всё-таки не стал провожать её, потому что она и без того смутилась и даже, как мне показалось, испугалась моих прикосновений. Наверное, они показались ей слишком странным проявлением дружелюбия… Или нежности?.. Ведь раньше, если я и прикасался к ней, то делал это грубо, пытаясь силой вытянуть из неё правду. И наверное, мне следовало измениться… Не у всех следует получать помощь силой…

Я проводил девчонку взглядом, уверенный в том, что все уже или ещё спят, и ей никто не навредит, а затем посмотрел на кусок тряпки, оставшийся у меня в руках, и не смог поверить собственным глазам. Такого просто не могло быть! Или могло? Да нет же… Не могло… Или всё-таки? Стиснув зубы и сжав руки в кулаки, я пошёл к себе в комнату, чтобы отдохнуть как следует и подумать, что делать с новыми открывшимися фактами.