Текст книги "История России: все темы для подготовки к ЕГЭ"

Суд, сбор дани и судебных пошлин осуществлялись княжескими дружинниками, называвшимися мечниками, вирниками, емцами, подъездными, биричами, метельниками. Из состава дружины выделились и управители княжеского вотчинного хозяйства – тиуны. С XII в. они включаются и в систему государственного управления.

Киевские князья и их дружинники собирали дань в основном в зимний период. Ежегодно в ноябре князь с дружиной отправлялся из Киева в «полюдье», т. е. в объезд славянских земель. «Кормясь» там в течение целой зимы, они в апреле, когда вскрывался Днепр, возвращались в Киев с данью. Красочное описание «полюдья», закончившееся убийством князя, желавшего получить как можно больше, не считаясь с возможностями населения, сохранила летопись в известном рассказе о смерти Игоря в 945 г. в земле древлян.

В 946–947 гг. вдова Игоря, княгиня Ольга, по словам летописи, объездила некоторые области Руси и «установила» «уставы» и «уроки», «оброки» и «дани», иными словами, определила нормы налогов и повинностей, наметив во время своей поездки «становища» и «погосты» – административно-финансовые центры сбора податей. Таким образом, система сбора дани была изменена и упорядочена. Единицей обложения данью служили «дым» (крестьянский дом, очаг), рало, плуг (крестьянское земледельческое хозяйство).

Завершение складывания государственной структуры сделало необходимой кодификацию древнерусского права. Свод законов Киевской Руси, составление которого началось в первой трети XI в., именовался Русская Правда.

Русская Правда известна в трех основных редакциях: Краткая Правда, составленная в XI в., Пространная Правда, составленная в XII веке, и Сокращенная Правда, появившаяся путем переработки Пространной в XV столетии. В составе Краткой Правды, в свою очередь, принято выделять Правду Ярослава, составленную около 1015 г., и Правду Ярославичей, появившуюся во второй половине XI в.

Русская Правда – важнейший исторический источник, позволяющий не только реконструировать правовые отношения в древнерусском государстве, но и получить представление о социальном составе населения. Самой многочисленной группой населения были свободные общинники – людины, или люди (отсюда сбор дани со свободных общинников называется «полюдьем»). Людины жили сельской общиной – вервью. Вервь обладала определенной территорией, внутри верви выделялись экономически самостоятельные семьи. Вторая большая группа населения – смерды. Полагают, что это полусвободные княжеские данники. Смерд не имел права оставлять свое имущество непрямым наследникам. Оно передавалось в случае отсутствия сыновей князю. С развитием феодальных отношений эта категория населения численно росла за счет свободных общинников, утрачивающих экономическую независимость. Третья группа населения – рабы. Они известны под двумя названиями: челядь и холопы. Челядь – это раннее название, холопы – исторически более позднее. Различались рабство полное и неполное. Источники полного рабства – плен, самопродажа в рабство, брак с рабом (рабыней), поступление на службу к князю тиуном, ключником, ратайным (полевым) старостой при незаключенном договоре. Неполные рабы (закупы) появились в XII в. Закуп – это, по-видимому, общинник, попавший в долговую кабалу по получении от князя или боярина ссуды (купы). Он мог быть слугой в доме или работником в поле. Закуп был лишен личной свободы, но у него сохранялось свое хозяйство, и он возвращал себе свободу, вернув долг. Средства он мог добывать и на стороне, господину запрещалось препятствовать закупу идти «искать кун». В отличие от холопа, закуп был субъектом государственного права.

Небольшой группой зависимого населения Руси были рядовичи (ряд – договор). Судя по Русской Правде, они были мелкими служащими в княжеском или боярском дворе. По истечении срока договора (ряда) такой служащий, возможно, становился свободным. Другая небольшая группа – изгои, люди, лишившиеся своего социального статуса (холопы, отпущенные на волю, общинники, изгнанные из верви). Возможно, изгои пополняли ряды городских ремесленников и даже княжескую дружину, особенно во время военных походов.

Согласно Русской Правде, довольно многочисленной группой населения Руси были ремесленники, причем как сельские, так и городские. Города по мере роста общественного разделения труда становились центрами развития ремесла. К XII в. в них насчитывалось около 60 ремесленных специальностей. Русские ремесленники производили тогда до 150 видов железных изделий. На внешний рынок шли не только пушнина, мед, воск, пенька, но и льняные ткани, оружие, изделия из серебра, стекла. С ростом городов, развитием ремесла связана деятельность такой постоянно растущей в Киевской Руси группы населения, как купцы, называемой также гостями.

Русской Правдой руководствовались князья, бояре, княжеские дружинники, вершившие суд. Кроме того, в Киевской Руси существовал и церковный суд, где разбирались преступления против веры, семейные дела, наследственные споры и т. п. Духовенству была дана власть в решении этих дел, потому что такой порядок был установлен в Византии. Под церковной юрисдикцией находились люди, служащие церкви или занятые в церковно-монастырском хозяйстве (так называемые церковные люди). Все их преступления, кроме уголовных и направленных против государства, разбирались церковным судом. Все древнерусское население подлежало церковному суду за преступления против церкви, за нарушение семейно-брачных правовых норм, а также нравственных норм.

Законодательство Киевской Руси устанавливало пониженный штраф (виру) за убийство зависимого человека – 5 гривен. За убийство свободного платилась вира в 40 гривен, а за убийство княжеского приближенного – 80 гривен. Система штрафов за убийство и нанесение увечий являлась в XI в. новшеством, свидетельствующим о постепенном усилении государства. Согласно Правде Ярослава допускалась, хотя уже и ограничивалась кругом ближайших родственников, кровная месть. Правда Ярославичей ее безусловно запрещала и заменяла вирой.

По мере развития государственности и феодальных отношений в Киевской Руси становились очевидны и те противоречия, которые, накапливаясь, приводили к переменам в общественных сношениях. Русь стояла на пороге феодальной раздробленности, пережитой и другими раннефеодальными европейскими державами. Развитие русских земель шло во многом синхронно с развитием этих держав, что обусловливалось не только общим ходом исторического процесса в регионе, но и постоянными контактами между ними.

В русских источниках X–XII вв. термин «немцы» обозначал зачастую не только немцев в собственном смысле слова, но и вообще представителей всех народов, проживавших к западу от русских земель. Только в эпоху политической раздробленности в русском языке появились термины для обозначения итальянцев, французов, немцев и представителей некоторых других народностей. Наиболее постоянными были, пожалуй, контакты Киевской Руси с германцами: в Центральной и Северной Европе.

Российско-германские отношения пережили длительную историю. Уже с середины X века германский император Оттон I и правительница Киевской Руси княгиня Ольга впервые установили дипломатические отношения между своими государствами. Отношения эти оказались с самого начала не лишенными противоречий.

Немцы тяготели к римской, западной церкви, а Русь поддерживала постоянные связи с Византией и Болгарией. Крещение первые русские христиане принимали, видимо, чаще здесь, как это было, например, с княгиней Ольгой.

Попытка Оттона I послать бенедиктинского монаха Адальберта из Трира в качестве епископа всех русских при княгине Ольге потерпела провал, а в дальнейшем угрозы из Рима еще более укрепили киевских князей в стремлении защитить новую веру и свое достоинство.

Русские стали обращаться к Библии, поскольку она была переведена Кириллом и Мефодием на славянский язык уже во второй половине IX в. При германском дворе прочесть Библию могли только грамотные люди, знающие латинский язык, ведь переводов ее на национальные языки не существовало. Перевод Библии на немецкий язык был сделан лишь пять веков спустя Мартином Лютером.

Но все же культурные и торговые связи между Киевской Русью и Священной Римской империей постепенно налаживались. Уже в начале XI в. немецкий епископ Титмар фон Мерзенбург с восхищением отзывался о Киеве как о большом городе, где было 400 церквей, а хронист Адам фон Бремен, посетивший Киев в том же столетии, находил его похожим на Византию.

Киевские князья внимательно следили за тем, чтобы при формировании военно-политических и торговых связей учитывались, в первую очередь, их национальные интересы. Вошло в обычай заключение династических браков между членами семей правителей Киевской Руси и представителями правящих домов других государств с целью усиления территориального и политического господства. Эта тенденция сохранялась в позднее Средневековье, когда заключались династические браки Московских князей, а потом царей и императоров с германскими правителями вплоть до XX в.

Так, князь Владимир Святославич после смерти своей жены, византийской принцессы Анны, женился на дочери немецкого графа Куно фон Эннингена. Три сына Ярослава Владимировича (Мудрого) были женаты на немецких принцессах. Сестра Владимира Мономаха Евпраксия-Адельгейда в 1079 году вышла замуж за германского императора Генриха IV.

Один из исследователей Киевской Руси, прибалтийский немец Вальтер Шубарт, хорошо знавший ее обычаи и порядки, в своей книге «Европа и душа Востока» попытался наметить особые черты двух типов русских людей, живших в то время, с учетом их религиозности и психологии.

По мнению В. Шубарта, живущих на Руси людей можно разделить на два типа: прометеевский (героический) и иоанновский (мессианский). Первый тип более характерен для германцев, в том числе и выходцев из Скандинавии, второй тип – для славян. В. Шубарт замечал, что «прометеевский героический человек» усматривает в мире хаос, который ему следует преобразовать с помощью своей организующей силы; страдающий жаждой власти, этот человек удаляется все дальше и дальше от бога и все глубже уходит в мир вещей. Поэтому-то германские народы на своем историческом пути приходят к секуляризации, т. е. уменьшению роли церкви. Постепенно их жизненное чувство – героизм – ослабевает, а конец – трагичен.

Напротив, «иоанновский мессианский человек», полагал В. Шубарт, хочет восстановить вокруг себя ту гармонию, которая ощущается в его душе. Мессианского человека одухотворяет не жажда власти, а настроение примирения и любви. Этот человек не стремится властвовать, но ищет разобщенное, чтобы его воссоединить. Поэтому им не движут подозрение и чувство ненависти, и он полон доверия к сущности вещей.

Не эти ли противоречия в национальных чертах характера немцев и русских являлись одной из причин постоянных конфликтов двух народов в течение всей истории их взаимоотношений?

Известный русский историк С.М. Соловьев в своей книге «Чтения и рассказы по истории России» отмечал, что в начале новой европейско-христианской истории два племени приняли господствующее положение и удержали его за собою навсегда: германское и славянское, племена-братья одного индоевропейского происхождения. Они поделили между собой Европу. В этом начальном делении, в этом начальном движении – немцев с северо-востока на юго-запад, в области Римской империи, где уже был заложен прочный фундамент европейской цивилизации, и славян, наоборот, с юго-запада на северо-восток в девственные и обделенные природой пространства, – в этом противоположном движении лежит различие всей последующей истории обоих племен.

Различий этих действительно оказалось немало, как немало было и общего. Народы Европы вступали, втягивались в эпоху политической раздробленности.

Начало политической раздробленности

Борьба между князьями за «киевский стол» вспыхивала не раз в Х – первой половине XI в. Одной из главных причин кровавых распрей была неупорядоченность родственно-наследственных и правовых отношений внутри правящей династии. До середины XI в. все русские земли считались совокупным владением великокняжеского дома. Перед смертью Ярослав Мудрый поделил территорию на пять «отчин» по числу своих наследников. Все они стали самостоятельными владельцами земель и правителями в доставшихся им уделах. Великим по-прежнему считался киевский князь. Он собирал дань со всех разделенных земель. Однако он уже не был для удельных князей «государем», его далеко не всегда и не во всем слушались.

После смерти киевского князя великокняжеский титул наследовал не его старший сын, а старший в роду князь. В свою очередь, и его освободившийся удел доставался не старшему сыну предшественника, а следующему по старшинству среди остальных князей. Такой принцип наследования получил название «лествичного» («лестничного»). В силу установленного порядка князья не закреплялись в своих уделах навсегда. Со временем они перемещались в другие, более богатые и престижные земли. Вполне естественно, что такие переходы не могли не порождать всевозможные интриги и споры, которые нередко заканчивались военными столкновениями. Чрезвычайно напряженно складывались отношения между потомками Ярослава Мудрого. Стремясь предотвратить усобицы и кровавые столкновения, князья собрались в 1097 г. на съезд в городе Любече на Днепре. Было принято решение закрепить «отчины» за князьями («каждо да держит отчину свою») и исключить перемещения со «стола» на «стол». Но усобицы продолжались. Одна из них, продолжавшаяся несколько лет, вспыхнула сразу после съезда.

Самым достойным преемником Ярослава Мудрого оказался его младший внук, Владимир Всеволодович Мономах (по-гречески – «единоборец»). Великокняжеский престол он получил, будучи уже очень немолодым человеком, в 60 лет, при том что княжить начал в 13 лет и при нетипичных обстоятельствах. Киевские бояре выдвинули на вече его кандидатуру и были всецело поддержаны народом. Народное недовольство было тогда столь велико, что выливалось в Киеве в стихийные погромы. Страсти утихли лишь после того, как Мономах прибыл в Киев и сел на княжение. С удельными князьями Владимир старался быть в мире и мирить их в случае конфликтов. Ему удавалось привлекать князей для совместной защиты рубежей страны, прежде всего от степняков – половцев. В княжение Владимира Мономаха на Руси «установилась тишина». При нем и его старшем сыне Мстиславе Великом (1125–1132) единство Русского государства было в целом восстановлено. При Ярополке Владимировиче (1132–1133) Киев вновь становится яблоком раздора и ареной многочисленных княжеских усобиц. В 1169 г. Владимиро-Суздальский князь Андрей Боголюбский взял приступом Киев, но в «стольный град» не переехал, а своей столицей по-прежнему считал Владимир-на-Клязьме. Киевское княжение поручалось теперь удельным князьям. Значение города как политического центра русских земель стало падать; постепенно Киев утрачивал свое значение и как центр ремесла и торговли. Разрушение Константинополя крестоносцами в 1204 г. и образование Латинской империи способствовали упадку древнего торгового пути «из варяг в греки». Сожжение Киева в 1240 г. монголо-татарами было последним ударом для древней столицы.

Культура Киевской Руси

Ко времени принятия христианства Русь уже около ста лет развивалась в условиях становления раннефеодальной государственности, социального расслоения, совершенствования производства. Высокого уровня достигли ремесла, техника деревянного строительства. В эпоху перехода к раннеклассовому обществу, как и у других европейских народов, у восточных славян складывался эпос. Его сюжеты сохранились в основном в записанных много веков спустя «былинах», называвшихся тогда старинами. К IX–X вв. относится появление сюжетов таких былин, как «Михайло Поток», «Дунай», «Вольга и Микула». Княжение Владимира Святославича (980–1015) стало «эпическим временем» русских былин, а сам князь – обобщенным образом правителя Руси. К концу X в. относится появление былин, героями которых были Добрыня Никитич (его прототипом послужил дядя Владимира Святославича по матери Добрыня, бывший наставником и советником князя в годы его молодости) и Илья Муромец.

К концу IX – началу X в. на Руси становятся известными славянские азбуки кириллица и глаголица. Созданные во второй половине IX столетия братьями-монахами Кириллом (Константином) и Мефодием и первоначально распространенные в западнославянском государстве – Великой Моравии, они вскоре проникают в Болгарию и на Русь. Первым известным памятником славянской письменности является русско-византийский договор 911 г.

Соединение славянских дохристианских традиций с тем культурным пластом, который поступил на Русь с принятием христианства из Византии и Болгарии и приобщил страну к византийской и славянской христианским культурам, создал феномен русской средневековой культуры. Ее особенности были во многом обусловлены использованием славянского в своей основе языка в качестве языка церковной службы и вследствие этого становлением литературного славянского языка, понятного всему населению. В Западной Европе и славянских странах, принявших западный вариант христианства (с середины XI в. католицизм), где языком церковной службы была латынь, возникали как эпические произведения на национальных языках, так и латиноязычная «официальная» литература.

Появление на Руси после принятия христианства литературы на славянском языке способствовало распространению грамотности. Ярким свидетельством этого являются берестяные грамоты – письма на бересте разнообразного (преимущественно делового) содержания. Они обнаружены при раскопках уже в девяти древнерусских городах. Большая часть находок происходит из Новгорода, где естественно-географические условия способствовали лучшей сохранности писем на бересте. Авторами берестяных грамот были люди всех слоев древнерусского общества. Наиболее ранние из грамот датируются XI в.

В XI – начале XII в. на Руси большой интерес вызывали переводные сочинения как религиозного, так и светского содержания. Среди них были и исторические сочинения, например перевод византийской «Хроники Георгия Амартола». В это же время происходит становление оригинальной древнерусской литературы.

Одним из самых ранних дошедших до нас произведений древнерусской литературы является «Слово о Законе и Благодати». Оно было создано в середине XI в. митрополитом Иларионом, первым и единственным в период с принятия христианства до середины XII в. русским по происхождению главой русской церкви. Основная идея «Слова о Законе и Благодати» – вхождение Руси после принятия христианства в число христианских народов, в чем автор видит заслугу князя Владимира и продолжающего дело распространения новой веры его сына Ярослава. При этом дохристианское прошлое Руси в глазах Илариона не выглядит «темными веками». Он подчеркивает, что Владимир, его отец Святослав и дед Игорь «не в худой и неведомой земле владычествовали, но в Русской, которая ведома и слышима во всех четырех концах земли».

Во второй половине XI – начале XII в. в церковных кругах были созданы оригинальные произведения житийного жанра, среди которых выделяются цикл сказаний о первых русских святых – князьях Борисе и Глебе и «Житие» игумена Киево-Печерского монастыря Феодосия, написанное монахом этого монастыря Нестором.

Важнейшее место в древнерусской литературе занимают летописи. Некоторые исследователи полагают, что уже к концу X в. был создан первый летописный свод. Другие относят появление первого свода к более позднему времени – второй половине XI в. Первым летописным сводом, текст которого может быть реконструирован, является так называемый Начальный свод конца XI в. Его текст сохранился в составе Новгородской I летописи.

В начале XII столетия в Киево-Печерском монастыре был составлен летописный свод, получивший название «Повесть временных лет». Из отечественных источников помимо Начального свода летописец привлек устные легенды об основании Киева, о призвании варяжских князей, о княгине Ольге и ряд других. «Повесть…» начинается с рассказа о расселении славян по Европе и их взаимоотношениях с другими народами. Далее повествуется о возникновении государства Руси, деяниях первых его правителей. Особенно подробно изложены в «Повести…» события второй половины XI – начала XII столетий.

В Лаврентьевский список «Повести временных лет» были включены произведения, принадлежащие руке князя Владимира Мономаха. Среди них «Поучение», которое состоит из двух частей: «Поучения детям» и перечня «путей» – походов и поездок, которые Мономах совершал в течение своей жизни. Рядом помещено послание Владимира Мономаха Олегу Святославичу, написанное в разгар усобиц 90-х гг. XI в. после гибели в бою с Олегом сына Мономаха Изяслава. Произведения эти являются не только ценным историческим источником, но и ярким литературным памятником, дающим представление об общественном сознании высшего слоя древнерусского общества.

В XI – начале XII в. продолжалось развитие эпического жанра. Со сватовством норвежского короля Харальда к дочери Ярослава Мудрого Елизавете связан сюжет былины «Соловей Будимирович». Ряд эпических песен возник в связи с борьбой с половецкими набегами конца XI – начала XII в. В них в измененном виде встречаются имена известных по летописям половецких ханов (Тугоркан – Тугарин Змеевич, Шарукан – Шарк-великан, Кудреван, Сутра – Скурла).

Образ князя Владимира Мономаха, инициатора борьбы с кочевниками (в былинах они выступают под именем татар, народа, имя которого позже заслонило собой имена прежних врагов Руси), слился с образом Владимира Святославича. К эпохе Мономаха относится появление цикла былин об Алеше Поповиче, былина «Ставр Годинович» (прототипом ее героя послужил приближенный Владимира, позже новгородский боярин Ставр Гордятинич).

В XI в. развиваются каменное храмовое строительство, церковная живопись. До наших дней сохранились выдающиеся памятники зодчества середины XI столетия – соборы св. Софии в Киеве и Новгороде и Спасский собор в Чернигове.